— Ты даже пары часов не спал за последние сутки?

Гаррус поднял голову. Над ним стоял Сидонис, игриво дёргая мандибулами.

О Духи, он даже и не заметил, как тот подошёл.

— А что, так заметно? — спросил Гаррус. Мог бы и не спрашивать — он и сам прекрасно чувствует, как его уводит в сторону.

— Да ты смотришь на эту бутылку уже минут десять. И даже не турианских. Моргнул бы хоть разок для приличия, а то как робот.

— Обычная бессонница, — Гаррус отхлебнул декстро-коктейль, на который так внимательно пялился, и поморщился. На Омегу как будто бы специально поставляли одну бадягу, стремясь лишний раз подчеркнуть, какой сброд здесь живёт.

Сидонис сел с ним рядом, прислонившись спиной к переговорному столу, за которым они обычно обсуждали планы атак. Сейчас банды подозрительно поутихли, сделав передышку в грызне с законом и меж друг другом, а потому на базе больше четырёх-пяти бойцов не собиралось. Все разбрелись по своим делам, и Гаррус старался уважать их право на отдых и личную жизнь. Они работали с ним — ну или на него — лишь потому, что сами того хотели. И называли его командиром или пафосно «боссом» лишь потому, что сами стали считать его таковым. Гаррус в командиры не набивался, всё получилось как-то само собой.

Но затишье банд в любом случае не сулило ничего хорошего.

— У тебя действительно бессонница, или же ты не хочешь засыпать из-за своих кошмаров? — осторожно спросил Сидонис.

— Я полностью согласен на кошмары. Они не страшны хотя бы тем, что нереальны. И что в них нет подобной дряни, — он указал на бутылку в своей руке.

Сидонис издал смешок.

Гаррус врал. Преследующие его кошмары были не выдумкой, а мучительными воспоминаниями.

Глубоко вдохнув и выдохнув для смелости, он допил остатки декстро-коктейля. Такую гадость лучше выпивать залпом, чтобы противный вкус не успевал задержаться на языке.

Сидонис дружески толкнул Гарруса в плечо.

— Поосторожнее с этим надо быть. Со сном, в смысле. А то в самый ответственный момент как дрогнет рука от усталости…

— Поверь, я не промахнусь, даже если останусь без рук.

Со стороны входа на базу они услышали два голоса. Один принадлежал Киррику, турианцу, второй же, явно женский, не был голосом Ребекки, человеческой женщины, которая не появлялась на базе уже пару дней, отлучившись вместе с Теннеси, вторым человеком в их отряде, в отдалённые районы Омеги. Он был низким, томным. Двухтональным.

Переглянувшись, Гаррус и Сидонис поднялись с пола.

В дверях стояла среднего роста изящная турианка. По две вертикальные линии с каждой стороны — красная и белая — спускались по её лицу, начинаясь на надбровных пластинах и заканчиваясь на мандибудах. Мало кто использовал сразу два цвета. Что-то подсказывало Гаррусу, что это были совсем не клановые метки. Одежда турианки намекала на то, что в обычное время она занимается вещами, не предполагающими использование оружия и многочасовое сидение в засаде: броня ограничивалась лишь нагрудником и наплечниками, все остальное тело покрывал тонкой отделки костюм. Вряд ли беспризорница или бандитка могла позволить себе такое.

— Оружия при ней нет. Я проверил, — откликнулся Киррик, завидев приближающегося к ним командира.

— Весьма небезопасно ходить по такому злачному месту, как Омега, без всякой защиты, — рядом с ними остановился Виттгет, ещё один турианец из их отряда. Он был на добрый десяток лет старше Гарруса и раньше явно занимал более высокий ранг в Иерархии, но здесь и сейчас признавал за ним неоспоримый авторитет. Что одновременно и напрягало, и льстило Гаррусу.

— Защита понадобится тем, кто рискнёт причинить мне вред, — переступив порог базы, турианка приблизилась к Гаррусу, качая бёдрами, и как бы ненароком провела ладонью по его закованной в броню груди. — Меня зовут Сумалин. Кто из вас Архангел, мальчики?

— Зачем он тебе? — с отчётливо прозвучавшим нетерпением и беспокойством в субгармониках спросил Сидонис, подавшись вперёд.

Сумалин бросила на него цепкий взгляд.

— Ты слишком молод и неопытен для того, чтобы быть Архангелом, клановые метки ещё не до конца на пластинах высохли, — вкрадчиво произнесла она, глядя на Сидониса, — И Архангел не стоял бы в дверях на страже. У тебя же, — она перевела взгляд к Виттгету, — в глазах недостаточно боли и отчаяния, чтобы, отрёкшись от прошлой жизни, ты вёл бесполезную войну против всего зла галактики сразу. А значит, — она наконец повернулась к Гаррусу, — ты здесь Архангел и их командир.

Сморщив пластины носа, он фыркнул и скрестил руки на груди.

— И что же тебя привело сюда, Сумалин? — равнодушно спросил он.

Турианка обошла Гарруса, внимательно его разглядывая. Тот терпеливо ждал ответа.

— Знаешь, ты меня не разочаровал. Ты гораздо симпатичнее, чем я себе представляла.

Гаррус выжидательно смотрел на неё.

— У меня к тебе предложение, Архангел.

— Какого характера предложение?

— Может быть, я расскажу внутри?

Турианцы переглянулись. После недолгих раздумий Гаррус кивнул и указал рукой на проход в переговорный зал. Как бы пафосно это не звучало, переговорный зал представлял собой попросту отделённый голоперегородкой закуток с одним большим столом, возле которого на полу так любил проводить своё время Гаррус, и столом поменьше у стены, на котором были установлены консоли Райгра.

Проигнорировав откаченные в угол кресла, Сумалин уселась на переговорный стол и многозначительно закинула ногу на ногу.

— У меня предложение к Архангелу, мальчики. Вы не могли бы оставить нас вдвоём?

Сидонис, Киррик и Виттгет покосились на Гарруса. Тот дёрнул мандибулами, показывая, что всё в порядке. Ещё раз бросив настороженные взгляды на турианку, Сидонис и Виттгет ушли по направлению к лестнице, ведущей к спальням на втором этаже. Киррик же вернулся на свой пост.

— Они точно не будут подслушивать наш разговор, Архангел? — томно вздохнув, Сумалин откинулась назад, оперлась ладонями о столешницу и многозначительно раздвинула ноги.

От того, как она произносила его прозвище — Архангел — в нижней части живота становилось жарко. Внутри всё заныло от внезапно проснувшейся жажды, и его потянуло к этому изящному тонкому телу, хотелось избавить его от брони, расстегнуть ворот узорчатой курточки и посмотреть, почувствовать, насколько всё красиво и горячо под ней.

Из-за всех этих мыслей Гаррусу стало мерзко от самого себя.

Он осторожно подошёл к ней ближе, и она тут же ногами притянула его к себе. Гаррус навис над ней, руками опираясь о стол, и их лица оказались непозволительно близко.

— Даже если станут, то скрывать мне от них нечего, — ответил он и сам удивился тому, как понизился его голос.

Сумалин наклонила голову набок.

— Ты выглядишь слишком напряжённым, Архангел. Может, ты захочешь расслабиться?

— …Друг, ты слишком напряжён. Когда ты расслаблялся в последний раз?

— М? Ты о чём?

— Ты вообще меня слушал? — пилот приподнял одну бровь и усмехнулся.

— Извини. Задумался.

Он взял со стола бокал. Ярко-зелёный коктейль совершенно ледяной, он чувствовал это даже через перчатку, закрывающую трёхпалую руку. Пить совсем не хотелось.

— Спрашиваю — ты чего такой напряжённый?

— Штырь в заднице мешается.

Пилот гоготнул. Он же лишь дёрнул мандибулами. Старая как мир шутка про турианцев всё ещё способна насмешить людей, но вот ему самому совсем не весело.

— Хорошая шутка… Надо будет запомнить, — сказал пилот, осторожно откидываясь назад на диван. — Я тут рассказывал, что меня списали в утиль. Точнее, как это называют бюрократы Альянса в отглаженных костюмчиках с идеально белыми воротничками, «отправили в отставку». Выдали небольшую квартирку, приставили сиделку, чтоб она не позволила мне переломать все кости по пути до туалета и обратно, и забыли обо мне. Забыли о лучшем пилоте всей чёртовой галактики!

Он промолчал, глядя в сторону. У него не было даже такого.

Пилот смущенно кашлянул, надвинув кепку на лицо.

— Не хотел жаловаться, просто… чувствую себя униженным. Но хватит обо мне, — буквально мгновение, и пилот вновь расцвёл, глаза загорелись, а на губы вернулась прежняя ухмылочка. — Как идут дела у неповторимого Гарруса Вакариана?

Он всеми силами старался не встречаться с ним взглядом. Упорно смотрел то на стол, то на декорированную стену, то на аквариум с яркими разноцветными рыбами. Слишком много в пилоте напоминает ему о ней. Слишком много болезненных воспоминаний.

— Всё по-прежнему. Борюсь с преступностью… Как умею.

И зачем он вообще тогда откликнулся на это нелепое приглашение? Зачем пришёл в тот бар?

Пилот ещё долго рассказывал что-то из своей жизни, смеялся, махал рукой, то и дело поправлял козырек кепки, которая и так сидела на его голове, как влитая. Он отмалчивался. Бледно-зелёный коктейль, успевший потеплеть к концу монолога пилота, он так и не тронул.

— Слушай, Гаррус… Меня на самом деле Лиара и Тали попросили позвать тебя и встретиться…

— Тогда почему их здесь нет?

— У Лиары возникли какие-то неотложные дела на Иллиуме, а Тали срочно вызвал Мигрирующий Флот.

Он прикрыл глаза, медленно выдохнул через нос.

— Вот пусть там и остаются, — поставив коктейль на стол, он встал с диванчика, собираясь уходить. — Вся эта встреча была ошибкой.

— Гаррус. Стой.

Что-то в голосе пилота заставило его остановиться. Повернуться. Наконец взглянуть ему в глаза.

— Они правда беспокоятся о тебе. И я тоже… беспокоюсь о тебе. Я многих встречал из нашей команды, и, как бы им всем не было трудно, они смогли примириться со случившимся и жить дальше. Один лишь ты напоминаешь кровоточащую рану. Пора… Пора отпустить её. Пора смириться, что Шепард больше нет.

От этих слов внутри что-то оборвалось. Обрывается каждый раз, когда он слышит её имя.

Он помнит, как в груди тогда заклокотала слепая ярость. Насколько сильно ему хотелось ударить пилота. Но для того любой удар мог бы стать фатальным.

— Да что ты вообще можешь знать об этом, — произнёс он, развернулся и вышел из бара.

Гаррус прикрыл глаза.

— Даже если захочу, то точно не с тобой, — выдохнул он.

— Тебе что, не нравятся турианки? — надбровные пластины Сумалин поползли вверх, удивленно и немного обижено.

— Мне не нравишься конкретно ты. Может, ты наконец скажешь, чего ты от меня хочешь?

Приблизившись к нему практически вплотную, что Гаррус почувствовал её дыхание на своём лице, Сумалин положила ладонь на его шею, огладила пальцами не скрытый пластинами участок кожи под гребнем.

— Может, я люблю опасных мужчин с интересным прошлым…

Все инстинкты засигнализировали Гаррусу об опасности. Что-то было явно не то в нотках её двухтонального голоса. Не успел турианец отпрянуть, как Сумалин цепко схватила его за мандибулы и придвинула к себе.

— …А может, моё предложение покажется тебе столь заманчивым, что ты не сможешь отказаться, Гаррус Вакариан.

Естественно, ребята в отряде знали его настоящее имя — не будут же его называть «Архангелом» его же люди. Но вот своё родовое имя он старался не распространять. И раз неожиданная гостья знала его, то знала и о его прошлом, знала о том, что случилось близ Алкеры. Несложно было сложить два и два и понять, что просто так после гибели своего бывшего командира турианцы не бросают приличную работу в СБЦ и не становятся народными мстителями на забитой бандитами станции на окраине галактики.

Гаррус настойчиво разжал пальцы, сжимающие его мандибулы, и отстранился.

— Я внимательно слушаю тебя, Сумалин. Если это, конечно, твоё настоящее имя.

— Зачем же мне скрываться? — она насмешливо дёрнула мандибулой. — Твоя маленькая банда в последнее время создаёт очень много шуму. Ты знаешь, что особо фанатичные люди называют вас «Божьей Дюжиной»?

— Очень рад за них, — он отошёл от стола и прислонился спиной к стене.

Сумалин разочаровано вздохнула, закинула ноги полностью на стол.

— Скажи мне, Гаррус, ты когда-нибудь слышал о «Самураях»?

Гаррус неопределённо пожал плечами.

— А должен был?

— Даже не знаю, гордость испытывать от такого ответа или стыд… — Сумалин хмыкнула. — Думаю, уж о человеке Стью Мартино, которого ты убил пару дней назад, тебе напоминать не нужно?

— И причём здесь он?

— А при том, — Сумалин спрыгнула со стола и сделала два шага по направлению к Гаррусу, — что он обладал диском с данными, который принадлежит «Самураям». И нам бы хотелось вернуть как сам диск, так и его копию. Но, — она многозначительно подняла палец вверх, — это была просьба. Очень уважительная просьба, прошу заметить. А теперь предложение: присоединяйтесь к «Самураям». Нам пригодятся такие умелые бойцы, а вы сможете...

— Нет.

Турианка опешила.

— Ты даже не дослушал меня до конца.

— Нет. И нет. Это ответ и на вашу просьбу, и на ваше предложение. И абсолютно такой же ответ ты услышишь от каждого моего бойца.

Со вздохом Сумалин приблизилась к Гаррусу, обвела взглядом помещение и вытянула вперёд правую руку. Гаррус уже было подумал, что она вновь хочет на нём повиснуть, но нет.

— Я ожидала такого ответа, — изменившимся голосом сказала она.

Только в последний момент Гаррус заметил, что на руке у неё был необычный браслет, чем-то напоминающий омни-инструмент. Из маленького клапана в браслете ему в лицо брызнула мощная струя зеленоватого газа. В глазах и слизистых защипала столь сильно, что хотелось вырвать все эти части своего тела и органы, лишь бы это прекратилось.

Гаррус упал на колени. Вслед за этим он услышал звук удара, вскрик, ругательства и уносящиеся вдаль торопливые шаги.