Я тут же принял сидячее положение, подорвавшись настолько резко, что закололо в спине. Быстро смахнув с лица снег и бросив взгляд в сторону, я увидел обладателя столь низкого и недовольного голоса: это был черноволосый парень в нелепой шапке, чьи глаза смотрели на меня с нескрываемым презрением. 

      — Какого хрена ты тут забыл, малыш? — спросил он у меня, когда наши взгляды пересеклись.

      — Я тебе не малыш!

        Однако мой ответ этого парня уже ничуть не интересовал. Он обернулся, выискивая кого-то, и поинтересовался, как же я здесь оказался. Честно говоря, меня волновал немного другой вопрос: зачем я здесь оказался?

        А ещё меня немного беспокоил тот факт, что чёртов поезд уже скрылся за горизонтом, вместо со всеми моими вещами, в том числе дорогой техникой, на которую я зарабатывал кровью и потом в течение всего прошлого года! 

      — Чёрт! — воскликнул я и подорвался на ноги, к своему большому удивлению обнаружив небольшую компанию неподалёку.

        Двое парней увлечённо разговаривали друг с другом, не замечая ничего вокруг, и в одном из них я узнал того розововолосого, который втирал Тэ про какие-то правила и был против того, чтобы я прыгал с ними. Впрочем, если подумать, мне точно так же не нравилась эта идея, и я не понимаю, каким это образом оказался здесь и почему не смог остановить Тэхёна. Всё произошло так быстро, что я даже задуматься не успел, не то что затормозить.

        Как итог — мои вещи стремятся в Сеул, пока я стою в сугробах по щиколотки и смотрю на странную компанию парней разного возраста. 

       Помимо этих двоих — рыжеволосого и розововолосого, — был ещё тот, кто орал на меня и кинул снежок, назвав меня «хуйнёй», сейчас он разбирался с четвёртым, рослым и коренастым. По одному лишь его взгляду можно было с уверенностью сказать, что и он не рад происходящему. Помимо них здесь также был и Тэхён, который улыбался во весь рот и, кажется, был единственным, кого всё устраивало. 

       И был ещё один, светленький, с интересом наблюдающий за разгоревшейся ссорой со стороны. В самом деле между кричащим придурком и его коренастым собеседником разгорался настоящий огонь войны. 

      — Эй, прекратите! — воскликнул вдруг рыжеволосый, предварительно стрельнув взглядом в мою сторону, а после — на Тэхёна, который услышал своё имя в перепалке этих двоих и значительно погрустнел. 

       Если коротко, то они пытались выяснить, стоило ли брать Тэхёна с собой или нет. Коренастый был твёрдо уверен, что да, это ведь вовсе не опасно (ну да, конечно) и единственный неудачный случай ни о чём не говорит, а черноволосый громко доказывал, что больше ни за что не потащит брата с собой, чтобы он снова не совершил подобной ошибки. Но голос рыжеволосого отвлёк их обоих от спора, заставив обратить на себя внимание.

       — Ребята, вы ведь понимаете, что уже поздно доказывать, кто прав, а кто — нет? Что случилось, то случилось, к тому же — главная проблема всё ещё стоит прямо перед нами, — тонкий палец указал в мою сторону.

        Голос этого парня показался мне странным, но, несмотря на это, вполне приятным на слух. Немного сиплым, тягучим как мёд, и негромким. Однако его вполне хватало на то, чтобы успокоить кричащих друг на друга парней, выясняющих, чья идея была лучше и как дальше поступить. Моё присутствие их, кажется, совсем не волновало.

        До того момента, пока рыжеволосый не подал голоса, конечно.

       — Хэй, тебе следует приложить снег к переносице, — подал он голос снова, улыбнувшись мне. — У тебя всё ещё идёт кровь. 

      — Блять, — только и выдавил я, послушно гребнув побольше снега. 

       Приятный холод позволил мне немного отвлечься от происходящего. На улице и так был не май месяц, а со снегом на лице это становилось ясно ещё сильнее. 

      — Какого хуя он тут делает?! — вновь воскликнул черноволосый, сложив руки на груди.

       — Это всё Тэхён, — тут же промямлил розововолосый, сделав шаг к образовавшемуся кругу. А я внутри него был прямо как рождественская ёлка. Только не мигал разноцветными огоньками.

       — Тэ? — переспросил черноволосый и бросил взгляд на своего, как я понял, брата.

        Тот, переминаясь с ноги на ногу, смущённо опустил голову, что было самым лучшим ответом на вопрос.

        Парень, что рьяно спорил с черноволосым, раздосадовано выдохнул и коснулся указательным и большим пальцами бровей, помассировав их. Он относился ко мне как к огромной головной боли, и стоит ли говорить, что я сам был не особо рад входить в их компанию?

       — Я же тебе говорил, — сказал этот крепыш, подойдя к Тэхёну. — Так зачем ты меня ослушался? И подставил Юнги? Зачем?

       — Прости, хён, — пробормотал он в ответ, словно бы уменьшившись в размерах. Этот рослый парень нависал над Тэ, как скала. Мне даже стало за него страшно, однако я не посмел вмешиваться, завороженно наблюдая за ними со стороны.

       — Отвечай на вопрос!

       — Намджун, не дави на него! — тут же завёлся черноволосый, подскочив к крепышу, с которым совсем не давно выяснял отношения.

       — Давай тогда сам выясни у своего брата, какого хера он скинул на нас этот балласт! — гаркнул Намджун. — Я не собираюсь проторчать здесь всю ночь.

       — Тэхён… — начал было черноволосый, но тут парень выкрикнул:

       — Я просто хотел подружиться!

        Эти двое переглянулись, молчаливо приняв этот ответ. Потом Намджун снова сделал глубокий вдох — кажется, успокаивая внутренних демонов, — после чего бросил на меня разозлённый взгляд.

       — Ладно, пойдёшь с нами, — сказал он голосом, не терпящим возражений. 

       Но меня, чёрт возьми, волновало другое:

       — Какого хера здесь вообще происходит?! Почему меня вытолкнули с поезда, а теперь собираются куда-то вести? Меня вообще-то ждут в Сеуле.

      — Скажи «спасибо» своему новому другу, — ответил Намджун и, развернувшись на сто восемьдесят градусов, потопал в каком-то неизвестном мне направлении.

        К моему глубочайшему удивлению, все остальные послушно потянулись за ним.

        «А как же мои вещи? — раздался раздосадованный голос в моей голове. — И встреча с Джемом?»       

       «Придётся тебе насрать на всё это и следовать за этими психами,»  — тут же отозвалось альтер-эго, потешаясь над сложившейся ситуацией. 

       Но мне было совершенно не смешно. Перспектива следовать куда-то за совершенно незнакомыми людьми по морозу меня совершенно не радовала, особенно тогда, когда мои вещи без меня ехали в Сеул. Что с ними станет тогда, когда они прибудут на станцию? А если мою сумку обыщут и стащат технику? Я ведь оставил телефон на самом видном месте… 

       Однако, делать было нечего. Я не мог оставаться на месте или своим ходом добираться до станции, карабкаясь по снегу рядом рельсами, в конце концов, это заняло бы несколько часов. Плюс ко всему, я понятия не имел, удастся ли мне запрыгнуть в следующий поезд и домчаться до станции. Да и пробовать это всё мне не особо хотелось. 

       В конечном итоге я решил, что идти за этими парнями — самый простой исход из всех существующих. Они же тоже где-то живут, значит, последуют в ближайший город или прыгнут в поезд, чтобы добраться до Сеула (который, собственно, и был ближайшим городом). В одиночку подобное я бы никогда не сделал, но если кто-нибудь опять втащит меня или подтолкнёт — то почему бы и нет… 

       Так я решил — и последовал за парнями, который за время моих размышлений уже прилично отдалились. 

       Мне пришлось приложить некоторые усилия, чтобы преодолеть сугробы и добраться до группки занятых своими делами чокнутых, что-то активно обсуждающих. Они позвали меня с собой, но при этом совершенно не следили, что именно я выберу — идти за ними или нет. Конечно, мне предельно ясно, что для них я всего лишь балласт, который они берут с собой только потому, что так нужно, в конце концов есть риск замёрзнуть насмерть (у меня ведь совершенно нет вещей, кроме куртки и лёгкой кофты под ней). Но вряд ли эти ребята в самом деле думали о том, что ждёт меня в одиночестве среди снежных просторов. 

       Через некоторое время моего нахождения в хвосте этих отмороженных, которые перекидывались какими-то нейтральными фразами время от времени, ко мне присоединился Тэхён, до этого отстаивающий своё мнение перед всеми остальными. Он пытался убедить их в том, что нет ничего такого в моём появлении среди этой странной компании, но я, как и все остальные, считал ровно наоборот, но не решался вставить своё слово. 

      — Прости, — сказал он, извинительно улыбнувшись. 

       Я бросил на него нахмуренный взгляд, не зная, что и говорить. Но Тэхён выглядел таким смущённым и расстроенным происходящим, что я даже почувствовал свою вину из-за того, что разозлился. Впрочем, если подумать, у меня был повод переживать этот огромный спектр эмоций. 

      — Какого хрена, Тэхён? — поинтересовался я тихим, но наполненным злобой голосом, от которого парень только ещё сильнее ссутулился, вжав голову в плечи. 

      — Я просто подумал… — тут его глаза еле заметно сверкнули, после чего я заметил весёлые искорки, — впрочем, не важно! Давай-ка я представлю тебе остальных… 

      — Нет, это очень важно! — перебил я парня, пихнув замерзающие руки в карманы куртки.

       И как меня вообще угораздило выйти из вагона без телефона? Теперь я даже не могу предупредить Джима о том, что произошло. Интересно, какой бы была его реакция на эту ситуацию? Могу представить, что он бы только посмеялся, после чего попросил предупредить, когда я окажусь в городе. Но откуда мне знать, как скоро это произойдёт, если у меня нет ни малейшего представления о своём местонахождении? 

      — Из-за тебя я нахожусь хрен знает где, моя сумка со всеми вещами мчится в поезде в чёртов город мечты, в то время как я не имею возможности даже сообщить кому-либо, что произошло!

       — Заткнись уже, — послышался голос насупившегося парня с чёрными волосами. — Хосок прав, что случилось, то случилось, и нет смысла решать, как бы всё развернулось, не вытолкни Тэ этого полудурка. 

      — Это я-то полудурок? — взорвался я. — Чёрт подери, не моя вина, что я здесь оказался, скажи спасибо своего брату или кто он там тебе. По моему лицу вроде как заметно, что я не особо рад находиться в этой компании. 

      — Извини, но на твоём лице я вижу лишь распухший нос, — ответил черноволосый ехидно, после чего довольно рассмеялся. 

      — Это Юнги, — послышался голос Тэхёна.

       — Я Хосок, — подал голос рыжеволосый, развернувшись корпусом в мою сторону и приветственно махнув ладонью. 

       Было приятно осознавать, что не все здесь конченые мудаки, как показалось изначально. По крайней мере Хосок кажется вполне дружелюбным. Тэхён, конечно, странный, но и он вполне приятен в общении. Что же касается остальных…мне нужно время, чтобы понять, что они из себя представляют. 

       Хотя, блять, мне нужно добраться до Сеула, а не разбирать характеры этих идиотов.

       — Это Намджун, — продолжал Тэхён тем временем, указав на того крепыша, с которым рьяно спорил Юнги недавно, — Чимин, — это был розововолосый парень, которого я увидел самым первым из этой компании, — Сокджин, — самый молчаливый и держащийся особняком.

       — Просто Джин, — вымолвил он, выдавив из себя неловкую улыбку. Мне стало понятно, что у парня не особо ладится с новыми знакомствами.

        После того, как все были представлены, я почувствовал себя несколько более расслабленным. Теперь хотя бы не было ощущения, что я иду с полнейшими незнакомцами в неизведанные места, быть может, даже к собственной смерти. Понятное дело, их имена ровным счётом для меня ничего не значат, но почему-то мне становилось чуть легче от осознания того, что я могу обратиться к ним по именам, а не по придуманным в голове прозвищам. 

       Тэхён, кажется, тоже почувствовал себя радостнее, особенно после того, как осознал, что никто не собирается ругать его за содеянное. Мне до сих пор не были понятны его мотивы, но остальные отнеслись к его проделке как к шалости ребёнка, что показалось мне несколько странным. Тем более, как стало ясно, Намджун предупреждал Тэхёна о том, чтобы тот никого не трогал, а он ослушался и притащил меня. Чёрт, ну почему именно я? Чем я заслужил такие проблемы?

       И без того сложно, так ещё и это. Если бы мне сказали, что при побеге из дома мне придётся столкнуться с такой ебанутой компанией, я бы сто раз подумал, прежде чем идти на этот серьёзный шаг. 

       Но теперь горевать было поздно, оставалось шлёпать по снегу, пытаясь попасть в оставленные впереди идущими следы, стараясь угадать, куда же они меня приведут.

        Как оказалось, ответ был прост: заброшенный амбар, который я увидел ещё издалека, и сразу понял, куда ведёт меня их странная траектория. Правда, сколько бы я не задумывался о том, что именно заставляет их идти туда вместо того, чтобы прыгнуть в следующий поезд и благополучно добраться до Сеула, так и не смог найти ответа, а спрашивать побоялся.

        Тэхён, до этого мельтешащий около меня и пытающийся завести какой-никакой диалог, бросил эти затеи и переместился к Чимину, рядом с которым он чувствовал себя в разы комфортнее, и мне было предельно ясно, почему. 

       Я всё ещё чувствовал злость, хоть и в моём распоряжении было время, чтобы подумать, что да к чему. Но мне так и не удалось найти ни единого плюса в сложившейся ситуации, кроме, может быть, того ощущения полёта, что я почувствовал, когда Тэхён потянул меня за собой с вагона. В тот момент мне удалось почувствовать себя свободным, и это было то ощущение, к которому я так стремился, сбегая из дома к другу, которого я знал около года, но ни разу не видел в лицо.

        Но ради этого ощущения не стоило следовать за Тэхёном, просто… В тот момент я ничего не мог поделать с тем любопытством, что обуяло меня и заставило перебирать ногами, следуя за первым встречным, тянущим меня за собой. 

       Становилось холоднее, и мне уже не удавалось согреть себя просто сунув руки в карманы. Крупная дрожь пронзала тело острыми ножами, и мне оставалось надеяться на то, что в этом амбаре будет что-нибудь, что поможет мне согреться. 

       К слову сказать, остальные чувствовали себя куда комфортнее. Укутанные в толстые шарфы и тёплые шапки, они уверенно двигались вперёд, пока я, еле шевелясь, чувствовал, как тонкая ткань джинсов, промокшая от налипшего снега, превращается в окоченевшую и негнущуюся, затрудняющую и без того неуверенные движения. 

       Но, слава Богам, вскоре мы добрались до амбара, двери которого были заблокированы досками. Но Намджун без проблем справился с ними, вытащив несколько шурупов, еле держащих широкие деревяшки с зазубринами. Место было заранее заготовлено, что было видно невооружённым взглядом. Наконец, двери были открыты, и Намджун, немного приоткрыв её, не желая бороться с сугробом, завалившим вход внутрь, проскользнул внутрь. Остальные последовали за ним, собственно, как и я. 

       Внутри было темно и неуютно, и, пока не раздался щелчок, после которого зажёгся один из походных фонарей, я вообще не мог разглядеть, что к чему. Но после того, как пролился свет, стало понятно, что здесь в самом деле было всё заготовлено заранее. Куча спальных мешков, свёрнутых в трубочку, были запрятаны между какой-то техникой и запчастями к ней, которыми никто уже давно не пользовался и не собирался в ближайшие сто лет. Также я заметил рюкзаки и сооружённое посредине кострище из огромных булыжников. Спрашивать, как оно появилось посредине амбара мне не особо хотелось, потому я принял всё, как есть. 

       Сумасшедший же выдался вечерок. И он, походу, и не планировал заканчиваться.

       Парни, несмотря на мою оцепеневшую фигуру у порога, сразу расформировались и принялись заниматься какими-то делами. Сокджин, например, запер дверь и принялся рыскать по рюкзакам, выискивая там что-то съедобное. Так перед ним вскоре собрались банки с консервированными фруктами и томатным супом. Намджун прилагал все силы для того, чтобы добыть огонь, и для этого он крутился вокруг кострища, производя какие-то немыслимые манипуляции над размокшим деревом. Юнги в скором времени присоединился к нему, сказав как бы между строк, что можно было бы справиться и быстрее. От этого Намджун тут же вспылил и ворвался в новую перепалку, как бык в красную тряпку, которую матадор не успел отвести в сторону.

        Тэхён подтаскивал спальные мешки ближе к кострищу, которое должно было согреть всех вокруг в ближайшем времени, Чимин подтянулся к Джину и принялся открывать все банки, предварительно найдя в одном из рюкзаков пластиковые столовые приборы и несколько бутылок воды. Хосок же взобрался на один из деревянных ящиков, собранных у одной из стен, и, воткнув в уши наушники, полностью абстрагировался от происходящего. Насколько я мог судить, у него не было при себе никакой техники, ни плеера, ни телефона — ничего. Но, по-видимому, парень мог развлечь себя самостоятельно, принявшись насвистывать какую-то незамысловатую мелодию.

        В общем, у ребят всё было схвачено.

        Вскоре Юнги и Намджуну удалось разобраться с кострищем, заменив промокшие полена на новые, лежащие неподалёку, осторожно накрытые плотной тряпкой. Неуверенный огонёк мигнул, после чего затух и загорелся с новой силой, принявшись разжёвывать полена, наслаждаясь их вкусом. Лёгкое потрескивание ласкало слух, приятно успокаивая, ведь в эту ночь нам не было суждено умереть от обморожения. 

       Ребята уместились на разложенные Тэхёном спальные мешки и разобрали банки из рук Джина. Один лишь Юнги остался на ногах, красноречиво высказывая всё своё недовольство сложенными на груди руками и суженными глазами, смотрящими на огонь.

       — Подтягивайся сюда, — сказал вдруг он, мотнув головой в мою сторону.

       — Я? — промямлил неуверенно, удивившись, что этот парень обращается ко мне не на повышенных тонах.

       — Ага.

        Я послушно двинулся вперёд, присматриваясь к остальным. Каждый из них уже уплетал банки с консервами, в то время как я продолжал чувствовать жуткий голод и…смущение из-за того, что привлекаю излишнее внимание.

       — Раз мой брат вытолкнул тебя из поезда, — начал Юнги, внимательно следя за танцующими языками пламени, — то мне придётся за это отвечать. Будешь спать в моём спальнике. 

       Я даже не успел открыть рот, как черноволосый уже развернулся и направился к рюкзакам. За ними находилась гора старых одеял, которые Юнги собрал в кучу и принёс к кострищу. Ничего не говоря, он принялся раскладывать их, пока я умещался на его спальном мешке. Джин тут же передал мне открытую банку консервированных персиков с лёгкой полуулыбкой.

       В конечном итоге Юнги приземлился на несколько одеял, накинув на плечи одно из них, после чего принялся за лёгкий ужин, упорно делая вид, что меня не существует.

       — Спасибо, — сказал я, решив, что с моей стороны было бы неправильно оставлять эту ситуацию без внимания.        Юнги перевёл на меня нахмуренный взгляд и пробурчал: 

      — Скажи это моему брату. Если бы не он, хер бы я уступил тебе своё место. 

      — Ой да ладно, Юнги, — сказал Хосок с улыбкой, — перестань быть хуже, чем ты есть. 

       Однако по взгляду парня можно было без труда определить, что он совершенно не согласен со словами Хосока. 

      — Он всегда кажется таким злюкой, — поддержал Сокджин, — но на самом деле у него доброе сердце.

       — Ага, — Юнги прикрыл глаза и неуверенно почесал кисть. Его веки слегка подрагивали. 

       Я решил, что здесь всё не так просто, как казалось на первый взгляд. Юнги, может, и не такой монстр, каким хочет выглядеть, но об этом мне только предстоит узнать. Пока что я могу только строить догадки. 

       Закончив с персиками, я оставил банку в сторону и поинтересовался:

       — Какого хрена вы вообще делали?

       — Ты о чём? — не понял Намджун, сведя брови к переносице.

       — Ну…прыгали с поезда, — пояснил я. — На такое не каждый решается.

       — Это круто, — вставил Чимин с маленькой смущённой улыбкой. — Разве тебе не понравилось?

        Я отвёл взгляд. Не хотелось признаваться в своих ощущениях, чтобы ребята начали подстрекать меня на повторный прыжок. Возможно, они бы не стали этого делать, но у меня всё равно не было ни малейшего желания развивать эту тему.

        Осознав это, Чимин продолжил:

       — Это кажется странным, я понимаю, — он усмехнулся и запустил в рот очередную ложку с томатным супом. — Но…возможно, когда-нибудь ты поймёшь.

        Когда-нибудь, может быть, но сейчас мне всё это кажется каким-то сумасшествием. Даже сидя на спальном мешке, среди компании этих парней, в промокших джинсах и тёплой куртке, я мало верил в происходящее. Словно странный сон навалился на мои веки, прикрывая их всеми силами, отчего мне становилось всё труднее бороться с собой. 

       Но остальные выглядели вполне бодрыми, что казалось мне несколько неправильным. Мне же после пережитого хотелось вырубиться на целую вечность.

        Юнги вдруг встал с одеял, придерживая то, что было на плечах, и отошёл в сторону, достав из кармана пачку сигарет. Трясущиеся пальцы не позволяли ему справиться с задуманным, и вскоре пачка выпала из рук. Выругавшись, Юнги наклонился и попытался зацепить её, но безуспешно. Намджун, сделав глубокий вздох, присоединился к парню и что-то шепнув ему, поднял пачку и вытащил для него сигарету, после чего помог ему прикурить.

       — До Сеула около трёх часов пешком, — сказал Сокджин тихо. Он посмотрел на каждого из ребят, после чего остановился на мне. 

      — Он справится, — уверил всех Чимин. 

      — А…что происходит? — вставил я своё слово.

        Остальные переглянулись, как бы спрашивая друг друга, стоит ли обсуждать это с незнакомым человеком. Но в итоге Хосок сказал:

       — У него небольшие проблемы со здоровьем, — он попытался выдавить из себя лёгкую улыбку, но безуспешно. Было заметно, что парень переживает за Юнги. Каким бы грубым он не был, они все уже привыкли друг к другу и сроднились, что было заметно без особого труда. 

       Я понимал, что это не моего ума дело, что в этой компании я оказался по счастливой ситуации, и никто не планирует считать меня своим. Не то чтобы мне было это необходимо, но интерес бурлил в крови, превращая мысли в единую массу.

        «Что тут, чёрт возьми, творится?»

        Но мне не оставалось ничего, кроме как отставить все планы разговорить ребят. Я не должен был соваться в чужие проблемы, плюс ко всему, никто не планировал отвечать на мои вопросы. 

       Вскоре вернулся Намджун и предложил всем отправляться на боковую. После перекура от него исходил лёгкий запах табака, и от мысли о том, что он будет преследовать меня всю ночь, закружилась голова. В своей жизни мне посчастливилось попробовать покурить, но дым, заполонивший весь рот и проникнувший в лёгкие, вызвал рвотные рефлексы, чем тут же отбил всякое желание продолжать. Здесь же было предельно ясно, что парни привыкли к подобному времяпрепровождению.

        Вернувшийся Юнги был тому полностью подтверждением. Его пальцы больше не тряслись, взгляд был твёрдым и холодным. Какая бы не была у него болезнь, сигареты являлись самым настоящим спасением, отравляющим организм. 

       Парень разложил одеяла поудобнее и укутался в них, спрятавшись от остального мира. Я не знал, хватит ли этого, чтобы чувствовать себя в тепле и в уюте, но решил, что это не моё дело, и скрылся в спальном мешке, слегка пахнущим влагой и алкоголем.

        Остальные последовали моему примеру и вскоре затихли, погрузившись в сон. Я же ещё долго переворачивался с боку на бок, думая о том, что Джему пришлось ждать меня на перроне несколько часов, и всё безуспешно, ведь я так и не появился в сети. Мне было ужасно стыдно перед ним, но, дав себе обещание объясниться с Джемом сразу же, как только в мои руки вернётся телефон, я, наконец-то, погрузился в сон.