Так-та-а-ак... Женщина, умеревшая в поле... Нет, не то. Строитель, упавший с высоты. Может быть интересно, смерть он представляет занятно, но снова монстром быть не хочется. Крестьянин, которого заколол воришка... Нет уж, спасибо, не сейчас. Жертва крушения Титаника. Не, там я вечно задерживаюсь, уже даже какие-то временные аномалии начались. Начальство еще заметит и получу по первое число. Хмм, какие еще варианты? Ну, всегда как вариант есть жертвы войн... Черт! Да что же получается, никуда не хочу идти! Вздохнув, пошла на первый-встречный зов, сдувая с лица рыжий локон. Мне было скучно без игры с моим невежей. Да, моим, я уже заняла подле него такую крепкую позицию что ни один бог не смеет к нему сунуться, чтобы навернуть на какую-то веру. В конце-концов, богам тоже случается умирать, хоть и их возраст в сравнение с людьми не идет, так что рычаг давления у меня есть всегда. Да и там меня уважают, как одно из самых древних явлений. Если говорить откровенно, то по сути, мне тоже, бывало, поклонялись. Чем я не богиня? Эх, все-таки не особо хорошо на меня влияет эта игра, уже вижу первые звоночки. Например, хотя бы то, что даже будучи наедине с собой - продолжаю показывать эмоции. Не положено, не положено. 

Смерть, на которую я откликнулась, вовсе меня не удивила. Я почувствовала высокое скопление энергии самых разных диапазонов. Хлопнула два раза веками и скривилась. Снова смерть во сне. Что может быть скучнее? Даже когда человек в коме у меня и то больший диапазон действий. А тут прямо строгая инструкция, при которой невозможно ошибиться. Душа умирающей старушки, которая при жизни была ведьмой, оторвалась от тела, не отягощенная гравитацией. И все, тело уже мертвое. А вот душа, тонкой цепью связанная с астральным измерением продолжает видеть сон. Такие души, при таком виде смерти, не перерождаются в другом теле. При встрече со мной душе положено быть в сознании, так как ей нужно выразить свою веру. А тут такого выражения веры нет, так же как нет раздельности между сознанием и подсознанием, личностью и инстинктами. Все смешано в кашу, которую невозможно разделить на логические составные. Тяжело вздохнув, приподняла руку, в которой сверкнул меч. Всего-лишь один взмах - душу больше не держит цепь астрального измерения. Так же как и не держит тело. Душа начинает дрожать все ощутимее, но не найдя места, где можно приткнуться, просто разрывается на осколки, как от взрыва. Бабахнуло так, что будь здоров! У старушки не маленький был потенциал. Будь я чуть более материальна, или наоборот, без облика, то точно бы пострадала. А так то только наблюдала, как энергия этой души рассеивается вокруг, радиусом охватывая все больше и больше пространства. Кивнула сама себе и решила, что могу уже возвращаться обратно. Хотя... Тут всего в паре километров следующая смерть. Что мне мешает мотнуться туда и поработать хронологически?

Молодая девушка. Избита своим молодым человеком до смерти. Боролась за себя до последнего: притворилась что умерла, когда стало ясно что дело швах, пыталась из последних сил позвонить "112", как только мужчина испугался, что убил ее и сбежал, но увы. Постарался он на славу, и девушка не успела нажать последней цифры. Стоило только жизни этой девушки оборваться, как я тут же заморозила время подходя ближе, и проведя ладонью перед ее лицом. Сновидящие души. Эти ребята, пожалуй, отличаются от прошлых, умирающих во сне, едва ли не кардинально. Все люди, верующие что после смерти наступает покой, что можно "выспаться". И таких душ не мало, но и не кардинально много. Так как я воплощаюсь энергией космоса в то, во что человек верует, то и такую веру отвергать не могу. Поэтому эта душа сейчас спала. Видела сон не только о жизни, которая прервалась только что, но и о других, что успела прожить. Отойдя на два шага, увидела как душа поднимается и уходит. Да, они спят, но кто сказал, что душа не может ходить через сон? Посмотрела на удаляющуюся спину с небольшой грустью - сейчас она отправиться в стазистное хранилище моего начальства, и будет там видеть сны, пока ее не пробудят, если вдруг появится нужда или нехватка душ. Такой конец я не желала ни одной душе, но не мне об этом судить, раз уж душа себе подобное выбрала. Глубоко вздохнув, я открыла глаза, перемещаясь в вожделенное место. Надоело это все, посмотрю как там мой соигрок. 

Что ж, мотнуло меня чуть раньше смерти Кармен. Словно сама вселенная не желала, чтобы я нарушила свое обещание об невмешательстве в этот дивный дует. Франкенштейн уже валялся в кустах, а вот сама благородная была близка к смерти, напоследок беседуя с Ноблесс. При словах, что ее оружие духа будет им поглощено, на Кармен лица не осталось. Но ее можно понять. Когда всю, не короткую жизнь, веруешь что после смерти тебя ждет только пространство оружия духа, а тут тебе говорят, что его не будет, так как оно станет поглощено, то становится, как минимум, не по себе. Ее эмоции так ощутимо витали в воздухе, что мне на короткий миг почудилось, что я чувствую их запах. Даже подошла поближе, чтобы увериться, но видать, благородная почувствовала мое приближение, и до меня донесся ее шепот.

- Заклинаю тебя, человек. Заклинаю тебя, продолжи свой путь, развей свою силу настолько, насколько выдержит твоё тело, помоги нашему народу в этой битве, человек. Заклинаю тебя, Франкенштейн! Молю тебя, молю!..

Но большего я не услышала. Ее палач, мило с ней попрощавшись, испил ее жизненные силы почти до суха. Я была заинтересована, как же она представляет себе свою смерть, но к моему изумлению, благородная все еще держалась. Мой соигрок подошел к ней, даже не заметив меня. Ожидаемо, я ведь полностью не проявилась еще в этом отрезке времени. Кармен была слишком жива, чтобы я могла в полной мере себя показать. Но зато я могла наблюдать за тем, как они разговаривают в последний раз. Было ли мне грустно? Нет. Для Франкенштейна Кармен уже была незнакомкой. А сама благородная думала теперь отнюдь не о моем невеже, а о своем муже. Что ж, любовь - чувство сильное. Множество раз наблюдала, как это чувство так или иначе приводило людей в мои раскрытые объятия. Примерно столько же раз видела, как то самое чувство вырывало потенциального мертвого из моих рук. И это никогда меня не расстраивало. 

Когда появился Роктис, я едва заметно скривилась - теперь мысли Кармен заполнены только им, даже вычленить не могу, что же для себя решила благородная. Хмм, но разве этого нельзя использовать? Присела перед Кармен, почти одновременно с моментом, когда ее муж заключил ее в объятия. Не теряя времени, прижала руку к ее лбу. Благородные сильнее связаны физически со своей душой, потому и уходят из жизни дольше, чем люди. Кармен успела еще провести ладонью по щеке Роктиса, как наше прикосновение принесло плоды. Благородная умерла и ее душа была в некотором подобии растерянности. Но стоило нам минутку дольше переговорить, как я снова имела честь наблюдать удаляющуюся спину. Не имея ограничений ввиду оружия, которое бы ее поглотило после смерти, эта душа направилась в сторону... Лукедони. Так мне, между прочем, и сказали. "Я должна быть Каджу и моя душа должна найти покой в оружии духа. Не в Аръильфе, так в другом". Но ее целеустремленность удивительной для меня не была. Души вообще когда уже что-то решат, то переубедить их граничит с чудом. А искать альтернативных путей, когда они что-то уже решили - точно не моя забота. 

***

Я перенеслась во времени на довольно небольшой отрезок. Хотела заявиться пораньше, но мой невежа не рисковал особо жизнью, не звал, а на мое предложение являться, когда просто кто-то умирает рядом ответил отказом, так что я уважала его решение. Но этот день я не могла пропустить. Ни за какие коврижки не стала бы этого откладывать в долгий ящик. В деревне, в которой я появилась, царила паника. Люди кричали, монстры бесновались. И среди всей этой вакханалии относительным спокойствием отличались лишь трое невеж. Тяжело вздохнула, распуская дымкой немного своего облика в сторону нематериальности и быстро проанализировала ситуацию.

Превращенных было много, даже слишком. Мой блондинчик, как бы там не было, силушку и скорость имеет нечеловеческую, с такими фруктами бы справился. Но его не было нигде в досягаемом пространстве. Его родня, конечно, умениями тоже не была обделена, но тут их слишком мало, чтобы можно было добиться хоть какого-то эффекта, мало-мальски обещающего, что сегодня с жизнью они не расстанутся. Даже присутствие на этой шахматной доске каджу Кертье не поможет в достижении этой цели - ассассин слишком хорошо знаком с явлением смерти, чтобы отреагировать на мои намеки, а чего-то более существенного я применить не смогу, он-то ведь не невежа. Пролистав все возможные исходы я нахмурилась. Не было никакой ближайшей вероятности, способной до воплощения, которая дала бы мне право не забирать эту тройку. Так или иначе, их конец должен настать здесь и сегодня. Недовольно нахмурилась, открывая глаза и неспешно, но неумолимо приближалась к семье моего соигрока. Как бы только Франкенштейн от такого не взбесился или не сошел с ума. Жаль было бы терять такого... Товарища. Да, товарища, думаю, адекватно будет его так назвать. 

Первым, смертельно пораженным, падает на землю светловолосый невежа. Его грудную клетку монстр пробил насквозь. С некоей грустью посмотрела в его открытые, замершие глаза. Он уже в моем кулаке, но я не поспешу его провожать. Можно сказать, это обстоятельство я проигнорировала, и если бы не слегка заторможенное время вокруг него, то мне бы пришлось его проводить в последний путь. Но вместо этого я так же неумолимо приближалась к, стоящим неподалеку от хлипкой калитки, мужчине и женщине. Шла чуть ли не по пятам этого монстра, который толкнет их в мои рученьки. Впрочем, не слишком умное существо, чувствуя мое приближение, всего лишь радостно рыкнуло, явно не воспринимая этого на свой счет, только на счет своих будущих жертв. И как бы не хотелось этого признавать, но монстр был прав. Это их конец, не его. Мужчина поднялся с земли, пытаясь из последних сил оборонять блондинку, так похожую на моего соигрока. Но монстру много усилия не стоило, чтобы одержать победу над сильно раненным солдатом с рваной раной прямо на груди. А потом он уверенно махнул когтистой лапой, вспоров девушке шею. Я не оказала никаких эмоций. Я ведь смерть, видела уже каждое зверство, до которого опускались различные маньяки. Причем, о некоторых вы, смертные, даже и не ведаете. Вместо того, чтобы как либо отреагировать на подобное, я только щелкнула пальцами, заморозив время окончательно. 

Первой, кто понял, что что-то здесь не так, была Юни. Женщина удивленно захлопала ресницами, чувствуя что может дышать, что боли нет, что тело не заваливается безмолвной куклой на пол. Понять она поняла, но ни на слово, ни на жест не решилась, глядя во все глаза то на меня, то на мутанта перед ней, что замер покруче ледяной статуи. Вторым, кто очнулся от некоторого наваждения, стал Кейт, что поднял голову, ошарашено созерцая явление меня. Ну, облик я не меняла, так что даже не знаю, что их может так сильно удивлять. В жизнь не поверю что дело всего лишь в моей обуви! Ну и напоследок на меня взглянул Ларо. Правда, в его взгляде было недовольство, настороженность и опаска. Ноль шока, ни следа удивления. И вот это уже было странно. 

- Ты кто такая? Благородная? - солдат не стал долго тянуть и тут же обратился ко мне. Несколько равнодушно повернулась в его сторону, а потом хмыкнула. 

- Серьезно, вы действительно считаете благородных за богов? Все-таки, никому иному манипуляция временем не доступна, - от этих моих слов Ларо нахмурился, и я одарила его одной из своих невинных, действительно милых улыбок. - Я - Смерть. Пришла забрать ваши души и по сути, преуспела в этом, раз вы меня видите. 

- С-смерть? - чуть запнувшись, проговорила Юни, прижав ладони к груди. В ее ладони все еще был окровавленный кинжал. 

- А у вас есть сомнения? - заинтересовано оглядела каждого из них, и увидела на лицах понимание - с такими ранами, как у них сейчас, вряд ли кто-то бы выжил. А уж точно не чувствовал бы себя так хорошо, как мои собеседники. 

- Не так я себе представлял... Это, - несколько сконфужено сказал Кейт, подходя сзади, чтобы присоединиться к своей семье. Мне же лучше, обзор сразу на всех идет. 

- Если бы хоть как-то себе представлял это, - зыркнула на блондина, - то мы бы сейчас не разговаривали. А так как никто из вас не отягощал себя раздумиями о смерти при жизни, то сейчас имеем что имеем, а именно - этот разговор. 

- А он нужен? - кожей почувствовала внимательный взгляд и повернулась к говорившему. В темноте глаза Ларо казались черными. 

- А ты желаешь от него отказаться? - вопросом ответила на вопрос, слегка хмыкнув. - Нет, если таково ваше желание, то я без проблем могу вас забрать и без разговоров, но вы уверены, что хотите умереть с сожалениями на устах? - не зря я выбрала подобную тему. Слышала ведь мысли всех трех, что были полны сожалений о не принятом решении и волнением насчет одно неуемного и сверхактивного блондинчика. 

- Разве в этом твоя задача? - Кейт подошел к своей сестре, приобняв ее и поцеловав лоб. Ларо с какой-то злостью посмотрел на клинок в своих руках. - Разве смерть не равнодушна к страданиям? Мне казалось, твоя задача только забирать людей. 

- Я не такая, - недовольно покачала головой. - Все, что обо мне знают люди - от начала и до конца всего лишь их выдумка. Да, я беспристрастна. Но не значит, что не могу подать руку помощи, когда есть такая возможность. Будь бы по другому - Франкенштейн был бы давно уже мертв. Люди меня боятся, потому и сравнивают меня с самым худшим злом в мире. 

- Не забирай его! - Юни, с неожиданной прытью подбежала ко мне, явно собираясь поймать меня за руки и начать просить за своего сына. Я легко, едва ли не танцевальным шагом, увернулась от нее, и та упала в руки Ларо. Вот ведь, было близко. Если бы она меня коснулась то все, разговора с ней бы не получилось. Я только вздохнула и села на забор, покачивая ногой. 

- Не забираю я его, спокойнее. У нас с Франкенштейном вообще некоторый договор... Он играется со мной.

- Балбесина, - выдохнул Ларо, прикрыв глаза. - Говорил же ему, мертвые должны быть приданы земле...

- С чего ты взял? - Я заинтересовано посмотрела на солдата голубых кровей и не сдержалась от смешка. - Мы с Франкенштейном давно уже, по вашим временным меркам играем. Еще когда он был совсем юным. Нет, - я вставила ладонь вперед, замечая как у всех округлились глаза, - с ребенком я не играла. Он уже был довольно взрослым, но еще юнцом. Графом еще не был, но дело уже к этому шло. И я не злюсь на него за эту игру, а наоборот, мне льстит эта его позиция. Поэтому и хочу вам помочь обрести покой. Чтобы никакие переживания не омрачили вашего ухода. 

- И все же, - теперь эту тему подхватил Ларо, смотря на меня с горечью. - Как ты собираешься облегчить наши сожаления?

- О, это просто, - я подмигнула мужчине, но моего жеста не заценили, смотря все так же неприязненно. - Я просто вам расскажу кое-что... Как вы можете догадаться, для меня время - не имеет никакого значения. Вот сейчас я здесь, а за секунду - в следующем тысячелетии, - качнула ногой с кедом на ней, будто пытаясь их убедить. - Доказать мне это не трудно, как видите. Потому я могу просто рассказать вам, что ждет Франкенштейна.

Наступила тишина. То ли они переваривали сказанное мной, то ли пытались понять, надо ли оно им. В их мысли я сейчас не лезла, давая немного приватности. Думаю, мне не придется им объяснять, почему их спасти не могу, а Франкенштейна - смогла. Они уже смирились с тем, что сегодня погибнут здесь, я видела это в их жестах, мимике. В опущенных уголках рта Кейта, в слезинках в уголках глаз Юни, в том, как Ларо хочет со всей злостью швырнуть меч, понимая что они не справились, что подвели Франкенштейна. Склонила голову в бок, убирая из своей мимики веселость, чтобы показать свои намерения, чтобы не боялись, что их обманываю.

- Он... Он же не умрет? Не заберешь ведь его скоро? - Юни первая отозвалась, и в ее вопросах была мольба. Я ей кивнула. 

- Не заберу. В том и суть нашей игры. Он всячески избегает смерти, пытаясь стать бессмертным, а я в замен делюсь с ним знаниями о будущем, - Ларо посмотрел на меня ошарашено, а потом переглянулся с Кейтом и оба невесело улыбнулись. 

- Это вполне в его духе, - пробормотал Кейт.

- Это ты была его напарницей в рейде? - Вскинув бровь посмотрел на меня Ларо, садясь на землю и начиная очищать свой меч. 

- Нет, я ведь не благородная, - улыбнулась им, а потом вздохнула, спрыгивая с забора и внимательно посмотрела на них всех. - Он не умрет, ребята. Ни сегодня, ни завтра, ни через год. Юни, - блондинка посмотрела мне прямо в глаза. - Помнишь того черноволосого незнакомца? Твой сын будет под его защитой. Сойдутся два одиночества, - женщина ошарашено охнула, но потом, словно вспомнив что-то, кивнула и не сдержавшись, зарыдала, выронив кинжал и скрывая лицо в ладонях. Я не огорчилась - это были слезы облегчения. Секунду промолчала, и стала вещать будущее дальше:

- Кейт, - посмотрела теперь на лицо которые два короткие шрамы не уродовали, а добавляли изюминки в его образ. - Ты знаешь уровень силы и удачливости Франкенштейна. Твой племянник не пропадет, только не такой, как он. Затиснет зубы, но выстоит до конца. Он сможет везде устроиться хорошо, используя свою хитрость не на зло другим, - во взгляде желтых глаз на секунду промелькнула грусть, но потом я увидела, как они под влиянием какого-то воспоминания зажглись ярче, напоминая мне солнце. Кейт кивнул мне, и самую малость улыбнулся, приобнимая свою сестру и давая ей выплакаться у него на груди.

- Ларо, - теперь я стояла возле солдата, что все еще колюче смотрел на меня снизу вверх. - Ты молодец. Твои учения не прошли мимо, Франкенштейн до конца жизни будет помнить каждое твое слово и каждый урок. И именно это поможет ему не упасть в дыру желания возвыситься, он не станет тянуться за могуществом, которое ему не по зубам. В алхимии он, конечно, давно уже превзошел тебя, но благодаря памяти о тебе и твоих действиях в отношении к нему, он сможет обучать и других, передавать знания каждому, кто за ними потянется. Ты бы им гордился.

- Я уже горжусь, - с улыбкой сказал мне солдат и увидел на лицах друзей то же самое чувство. - Мы гордимся. Нам даже не столь важно, что его ждет. Нам важно то, что мы уже успели увидеть. 

- Франкенштейн упрямый как баран, - со смешком добавил Кейт, когда Ларо подошел ближе. - Ни в жизнь не поверю, что его что-то сумеет подкосить и сбить с цели. 

- Нам важно лишь то, что мы знаем, насколько светлое у него сердце, - судорожно вздохнув, с мокрыми щеками отозвалась Юни, - но теперь, после того, что мы услышали, действительно можем отойти с чистым сердцем. Спасибо тебе, - она повернулась в мою сторону и я немного удивленно захлопала ресницами. Нет, души меня, конечно, уже не раз и не два благодарили, но только тогда, когда оторвались от тела и отказались от всего земного и физического. Когда вставали на нематериальном уровне. А тех, кто благодарил меня, еще не коснувшись меня, я могла по пальцам пересчитать. Видимо, на моем лице что-то такое отобразилось, что в мыслях невеж промелькнуло какое-то опасение. На подобные мысли я только усмехнулась. 

- Пустяки. Именно это я планировала. И не бойтесь, - я расслабленно посмотрела на тройку товарищей, что смело можно назвать семьей. Франкенштейна, только, не хватает в этой картине. Но нет. Его час придет еще не скоро. - Я за ним присмотрю. А теперь давайте, обнимемся, что ли?

***

Когда ты пришел, все уже было так, как предначертала судьба. Твоя семья была мертва, в городе царила разруха, но жители спаслись. Благородные, сделав свое дело, так же покинули это место. Осталась только я, сидящая на крыльце и ожидающая. Ты смотрел на меня в ступоре, но понял все, как только меня увидел. Я лишь кивнула головой, подтверждая твои предположения. На тебе не было лица, в мыслях был сумбур, и почему-то, я почувствовала, что нужно оправдаться. 

- Здесь даже я не могла ничем помочь, такова была их судьба. Они ушли без сожалений. Я облегчила их участь, - увы, это все что я могла сказать, чтобы не причинить тебе больше боли. Поднявшись, я хотела тебя утешить, но стоило мне сделать шаг в твою сторону, как твое лицо исказила гримаса боли. 

- Ни шага больше. Не смей ничего говорить. Уйди и оставь меня в покое, - в твоем тоне был лед, и я опешила. Если честно, я боялась, что мне придется повторять весь разговор с твоей родней, чтобы объясниться, но... Ты и этого не хотел. Ты искренне и неприкрыто меня сейчас отталкивал. Это ввело меня в некое подобие ступора. Серьезно, ты смеешь меня отталкивать? После всего, что я сделала для тебя? Длительное пребывание в человеческом облике теперь вышло мне боком - почувствовала, как обида больно кольнула сознание. Не знаю, что отобразилось на моем лице, но в голосе были рычащие нотки. 

- Как желаешь. Но при следующей нашей встрече - пеняй на себя, - демонстративно ушла с территории вашего дома, остановившись только, когда поравнялась с тобой, на расстоянии метра. - Неблагодарный мальчишка. Прекрасно знаешь, что я могла их забрать и раньше, - в твоем мозгу появились несколько ситуаций, где действительно была возможность такого исхода. Спешно оборвала обозрение твоих мыслей. - Но не сделала я этого только ввиду тебя. А вижу, что стоило не морочиться. - С этими словами я рассыпалась в снопе искр, не волнуясь больше ни о тебе, ни о твоих чувствах. Имею право.