Дети вместе с нашими Ноблесс пришли в самую пору, как раз, когда я уже заканчивала накрывать на стол из своего кармашка. Заинтересовавшись, зачем им плед, я наскоро объяснила, что сегодня, в рамках исключения, они могут отойти от общего стола и устроить себе свой, крутой пикник. Детки более чем обрадовались, да так активно выражали свой восторг, что к ним некоторые хотели присоединиться - Регис, Эшлин и Лудис, которые, неожиданно, подружились во время труда, даже почти уже сели к деткам, игнорируя стол, но в итоге вернулись к нам. Я делала вид, что абсолютно спокойна и благосклонна, но честно говоря, нервничала. С одной стороны, хотелось, даже очень, чтобы Франкенштейн действительно прибежал к нам достаточно быстро, но с другой... Если бы он прибежал под сам конец нашего перерыва, или и вовсе опоздал (что, правду говоря, было мало вероятно), то я бы могла избежать этого благодарения.

И не в том речь, что я не хотела его поощрить, или что-то такое, я просто даже не догадывалась, что эти две морды Франкеновские придумали. Правда, в одном я была уверенна - что бы это ни должно было быть, Франки не станет этого делать сегодня, когда столько важных вещей на носу. И оказалась права - вернувшись с Сейрой мой дорогой муж лишь поцеловал меня в щеку, загадочно улыбаясь, и дополнив стол своими кулинарными изысками легко влился в разговор, будто находился здесь все время. И наблюдая это, я сама не могла сдержать улыбки - то, что экзекуция отложена уже радовало, не говоря о таком милом, спокойном, и честно говоря, семейном обеде на свежем воздухе. Вот уж действительно, мой храм, похоже, будет прежде всего нашей дачей, где можно будет собраться всей толпой и отдохнуть как следует.

После обеда все принялись за работу с энтузиазмом и новым рвением. Скорее всего, произошло это вовсе не по поводу сытной пищи, а того, что работы осталось не так уж и много, скажем так, финишная прямая. Мне досталось не так уж и много труда - после того, как вытащила из кармашка все светильники, ковры, прочие украшения и реплицировала все нужные материалы, я тоже присоединилась к процессу. Правда, по большей части, я делала это вместе с детьми - учила их всему, что знала сама и что подсказывал симбионт. Быстроте процесса это не способствовало, конечно, даже если взять поправку на то, что Фрэнни, Вика и Генри схватывали на лету. За таким занятием я даже и не заметила, как все основные работы были закончены, в том числе и высокий каменный забор, который оперативно снесли, пока что не устанавливая новый. На это требовался не один день, так как на виду у возможных зевак суперспособностями не попользуешься. Оставалось только все финально убрать и украсить.

И тут уж душа понеслась в рай! Ковров, в виду их размера и количества, я почти не копировала, так что дала отмашку, чтобы каждый расположил их как им понравиться. С подушками, разных цветов и размеров, была та же история. Стол, за которым мы сидели на обеде, я принесла в храм, расположив в левом нефе. Туда выгрузила из кармашка все те же блюда, что купила сегодня, добавляя вина, напитков, простой воды и немного вкусняшек с путешествия. Причем, каждую тару, тарелку, бутылку наделяла конструктом цикличности, который был на кубке с ромом с Ваарры. А весь стол укрыла куполом стазиса. Посмотрев на свою работу осталась довольной, но почувствовала эмоции непонимания, витающие в воздухе. Выгнув бровь, повернулась назад и увидела как наши ГМО, вместе с некоторыми благородными, уже освободившимся, наблюдали за моими действиями с полным непониманием. Ну что же, поясним.

- Это шведский стол с моими любимыми блюдами, - махнула рукой на обсуждаемый предмет декора. - Любой, кто проголодается, сможет себе взять то, что ему по вкусу. Еда и питье тут портиться не будут, как и заканчиваться.

- А от себя на стол можно будет что-то добавлять? - заинтересованно спросила Эшлин, посматривая то на стол, то на меня.

- Можно будет. Только если меня не уведомить, что хотите что-то от себя добавить, то оно лишь портиться не будет, а убывать - вполне. Если же меня предупредите, то я сделаю и так, что оно будет все время пополняться.

- А это действует только на этом столе? - явно, заинтересовавшись темой, переспросил Тао. Хохотнула, заметив этот живой интерес, покачав головой.

- Не только, если захочешь, смогу и вне стола тебе что-то зациклить, - улыбнулась, глядя на хакера. - Только, не сейчас, - сказав это, я вытащила из кармашка небольшие два круглые столики, буквально на одного-двух человек. Все-таки, у меня там не только закуски, которые можно есть стоя, но и блюда, так что такое место точно пригодиться. И сразу после этого, я тут же направилась в противоположный неф.

Там я тоже планировала сделать что-то конкретное, но не уголок с вкусняшками. Вытащила из кармашка полку, закупленную в мебельном и выставила туда книги и настолки, все, что имелось в моем кармашке. Выглядело это не ахти, очень скупо, но у нас дома такая библиотека, что волноваться не о чем - оттуда можно будет притащить все, что понравится. Неподалеку от полки я вытащила длинный стол - точно тот же, как тот, на котором стояла еда. Только возле него я расположила стульчики, так как понимала, что некоторым может быть неудобно читать или играть в игры на полу, даже если количество ковров и подушек так и намекает на то, чтобы расположиться с комфортом в любой позе. Повернулась снова к толпе, что внимательно за мной следила и улыбнулась, понимая, что мою идею надо объяснять пошагово, чтобы весь смысл того, для чего служить будет мой храм, дошел до всех и каждого.

- Вот, тут у нас будет зона отдыха. Можно поиграть в игры или посидеть за книгами. Короче, любой каприз относительно провождения времени, - пояснила всем наблюдающим и не могла не отметить, как мой любимый смотрит на стол, усиленно на чем-то размышляя. - Франки, что-то не так?

- Нет, все хорошо, - тут же заверил меня он с улыбкой. - Просто я подумал, что в этом зале могли бы тоже пригодиться софы или кушетки. Не подумала о чем-то мягком до сидения, а не только за столом?

- А зачем? - я несколько непонимающе нахмурилась, глядя на мужа без упрека или чего-то в этом роде. - Весь пол - мягкое место для сидения. Вот, видишь как мы там с детками сделали у окна? - я указала на стену под окнами, возле колонн, что переходили в неф. Там мы до половины стены, почти до окон, продлили ковролин, подложив под него подушки, чтобы можно было опереться спиной. Там же сразу, на полу, был толстый, ворсистый и теплый ковер и даже теплый пледик, если кто-то захочет прикрыться для пущего уюта. - Думаешь, этого недостаточно? - спросила без сарказма. Здоровая критика еще никому не навредила.

- Думаю, что всегда лучше дать выбор, - Франкенштейн, явно уловил то, о чем я думала и то, что желала узнать от него и с улыбкой решил поделиться своим мнением. - Не говорю, что надо теперь на каждом углу их ставить, но парочка пригодиться. И особо не захламит пространство.

- Что же, похоже ты прав, - отметила, как многим зажглись глазки от этих слов Франки и решила, что если хочу, чтобы все проводили тут время с удовольствием, то можно и последовать такому совету. Без заминки вытащила из кармашка софу, которую от меня тут же забрали - парни решили помочь. С легкой ухмылкой наблюдала это - то есть, как стол, так помогать не надо, а как софа, так не выдержу долго держать? А сверхсила мне дана на что? Хмыкнула, но не стала акцентировать на этом внимания и направилась дальше.

За алтарем была довольно большая площадка, которую грех было бы не использовать. Там я решила разместить то, чего от меня хотела моя душа. А именно - музыкальные инструменты. Конечно, черт его знает, не было ли это какой-то хитровыебистой метафорой, или чем-то в этом роде, но я решила последовать такому совету буквально. Ну а вдруг, ведь возможно именно это будет ключом, даже если это метафора. Как-никак, а искусство и творчество развивают, да и дают много энергии, что возможно и есть той пищей для души. Из кармашка я ловко вытащила все, что купила в музыкальном магазине, все упакованное, местами - по частям, как к примеру, барабанную установку. А так купила так же и гитару, бас-гитару, синтезатор и флейту. Если Кадисы захотят себе поиграть на рояле - тогда уж возьмем либо из их особняка, либо докупим. Ну, точнее, Франки так точно этим озаботиться, если только Ноблесс окажут интерес.

- Ого, сколько тут всего! - Вика подбежала ко мне, затормозив, поймав ладошкой мою ногу и только благодаря этому не упала прямо на акустическую гитару на стойке.

- Осторожнее, дорогая, - пожурила дочку, покачав пальцем. - Будешь так носиться - упадешь и ушибешься. А возможно и инструменты сломаешь, - улыбнулась, чтобы не испугать дочь и расслабилась, отметив как та смущенно засмеялась в ответ.

- Хорошо, мама. А нам будет можно поиграть? - робко спросила она меня, отчего я задумалась. Конечно, эти все инструменты не были для начинающих, и уж не для детей тем более, но с другой стороны, не стоять же им тут и пылиться когда уже есть охочие к тому, чтобы сыграть на них?

- Конечно можно будет, - погладила дочь, но проехалась взглядом и по остальным, давая понять, что мои слова адресованы не только близняшке. - Но только под присмотром кого-то, кто знает как с таким инструментом обращаться. Хоть на них и играют, но ими не играются. Это не игрушки, но обучаться игре на чем угодно, что здесь, можно всем.

- Шинву ахнет, когда я его сюда приведу, - довольно произнесла Эшлин, улыбаясь мне во все тридцать два зуба. - Вот возьмем и создадим музыкальную группу.

- И я буду держать за вас кулачки, - похвалила полукровку, показывая свою поддержку, чем вызвала бурный восторг нашей малышни и менее заметный, но такой же ощутимый - остальных.

Улыбка сама просилась на уста, когда я наблюдала за всеми, кто здесь собрался. Вечер уже давно начинался, заходящее солнце замысловато окрашивало внутреннюю часть купола во все цвета радуги, а я не могла оторвать взгляд от своей семьи. Большущей, даже огромной, но да - все, кто здесь находился, в большей или меньшей степени воспринимался мной как семья. И их радость, не только от перспектив досуга, но так же и от понимания, что на сегодня все, труд закончился и можно отдыхать, пьянила не хуже алкоголя. Хотелось остановить время, удержать этот миг как можно дольше, но я решила поступить по другому. Остановить мгновение не в моих силах, но в моих силах собрать ту энергию радости, что витала сейчас в воздухе и сохранить ее, вливая в алтарь. Так я и поступила, стараясь незаметно прикрыть глаза и на секунду отрешиться от разговоров, чтобы сконцентрироваться.

- Ладно, ребята, все восторги и празднование будут завтра, - из задумчивого состояния меня вывел голос Франкенштейна, неожиданно перекрывший весь ненавязчивый шум и гул присутствующих. - Нам с Ольгой надо будет еще кое-что сделать, и лучше, чтобы никого, кроме нас двоих на тот момент тут не было, - не успела я даже задать вопроса, о чем таком он говорит, как симбионт тут же бросил краткое и связное "создание ядра алтаря". Кивнула этим пояснениям, вместе с тем показывая остальным, что соглашаюсь с мужем.

- Это действительно так. Мне придется перед завтрашним днем провести тут всю ночь. Поэтому, у меня были бы просьбы к каждому из вас.

- К нам тоже, мама? - Генрих тут же подобрался, отдавая мне честь по армейски, на что я хохотнула, мягко улыбаясь.

- К вам особенно, дорогие мои! - улыбнулась, поцеловав своих детей поочередно в лобик. - Уснете сегодня без мамочки? Мне будет очень тяжело работать, если я буду переживать, спите вы или нет, послушные вы, или нет. Мы можем договориться, что вы будете слушаться?

- Конечно, мамочка, - Фрэнни подлетела ко мне, обнимая за шею и целуя в лоб так же, как я ее еще мгновение назад. Рассмеялась от такого жеста, но все равно подхватила ее на руки.

- Мы можем помочь в этом, - Рагар, что уже подхватил Викторию на руки улыбался, слушая как моя дочка смеется, пытаясь сбежать от его щекотки. Сейра и Раэль молча вышли из строя, предлагая свою дополнительную кандидатуру в этом не простом деле. Искреннее улыбнулась всей тройке благородных, кивнув головой.

- Буду вам очень признательна, - бросила легко, так как говорила то, что действительно чувствовала в тот момент.

- Тогда, Генри, Вика, Фрэнни, скажите папе и маме "спокойной ночи" и идемте, - немного ворчливо, но с заметной теплотой в голосе сказал Раэль, чем не лихо меня удивил, да и не только одну меня из присутствующих здесь. Эх, так удивляться я была бы рада каждого дня, ведь заметно, благородный наконец-то взялся за ум и начал работать над своим характером.

- Дядя прав, чем быстрее будете в кроватках, тем быстрее наступит завтрашний день, - легко сказала Сейра, поймав ладошку Вики, что охотно подбежала к благородной.

- А завтра увидим маму! - радостно ответила Фрэнни, обнимая за шею так крепко, что вжалась в мою щеку. Но как ни странно, такое нарушение личных границ меня не возмущало, а наоборот, обрадовало.

- И маму, и папу, и всех, кого захотите, - я погладила Фрэнсис по спинке, и когда доця отстранилась чуть-чуть - продолжила. - Завтра же у мамочки праздник, будет много гостей, будет классно.

- Ого, - Генрих, услышав это, заметно воодушевился и подошел к Хену чуть ли не с энтузиазмом. - Дядя Рагар, пошли, быстрее, я побыстрее хочу завтра.

- И я тоже! - деловито заявила Фрэнни, выпорхнув из моих рук, а Вика, поймав настрой брата и сестры, тут же решила поставить точку.

- Пока мамочка, пока папочка, - посмотрела она на нас внимательно, покачав пальчиком. - Не шалите, до завтра, - от этих слов дочки мы с мужем впали в некоторое подобие ступора, но потом сумели выдавить из себя "пока-пока" в ответ. И лишь, когда дети вышли, рассмеялись от этой, бесспорно, "взрослой" фразы.

- Планируете гостей приглашать? - спросил Кира, глядя на нас с Франкенштейном, на что я в ответ хищно улыбнулась, так как поняла, чего он об этом расспрашивает.

- Ты все правильно понял, бабушку Инну тоже приглашаем. Как и Диму, - подмигнула товарищам из линии "М" и М-24 ответил мне улыбкой.

- Намек понят, я побежу за Дмитрием, - сказал модифицированный, а Кирилл, словно боясь не успеть, побежал за ним следом.

- Кстати, гостей из Лукедонии я тоже хотела бы видеть, - вежливо обратилась к Розарии, что шушукалась на тот момент о чем-то с Лудисом. - Побежишь, подруга? Зови всех каджу, заместителей, Лордессу, всех-всех-всех.

- О-Ольга? - от подобного Розария немного смутилась, но я ей только подмигнула. И похоже, благородная поняла мой намек - ведь у меня каждый праздник, это своего рода вечеринка. Расшевелим немного лукедонский народ. - Хорошо, я поняла. Сделаю все, что в моих силах.

- Больше, дорогая, больше, сделай прям то, что невообразимо. Я в тебя верю. В случае чего, всегда можешь пригрозить, что в обратном случае я лично приду и приведу всех недостающих.

- О-о-о, это будет весомым аргументом, - Лудис, что явно собрался отправляться вместе с Элеанор, кивнул с улыбкой, и эта парочка тоже исчезла. Ну что же, чем быстрее туда умчатся, тем больше у них будет времени, чтобы уговорить там всех. Кивнув своим мыслям, я повернулась к Эшлин.

- Эшлин, к тебе у меня тоже есть просьба, - улыбнулась полукровке, что смотрела на меня без опаски, а наоборот, словно радуясь тому, что и для нее у меня есть распоряжение. Неужели она это воспринимает как некоторую мерку взрослости или востребования? - Ты бы могла привести к нам школьников? Я знаю, что сразу после путешествия их могут не отпустить снова из дома надолго, но кто знает, может получиться? Короче, объясни ребятам причину сборов, думаю, это их воодушевит, чтобы из дома умыкнуть.

- Не переживай, я их приведу в полном составе, - хмыкнула Эшлин, вытаскивая из кармана мобильник, и набирая кого-то, тут же выбежала из храма. Можно было догадываться только, к кому из школьников та позвонила, так как слов не было слышно, лишь восторженный голос дочки Музаки.

- Гарда... - я с улыбкой посмотрела на волчицу и та, только мельком взглянув на меня, хохотнула, а потом так же отозвалась.

- Привести только Лунарк?

- Мое ж ты понимающее золотце! - я обрадовалась тому, как меня быстро раскусили и улыбнулась. - И да, не угадала. Мне было бы приятно увидеть и Кентаса, и наших новых бойцов клана, да и Доранта с Зураки тоже. А то еще подумают оборотни что я их динамлю и обидятся.

- О нет, тогда я сама не сунусь, беру с собой Музаку, - в той же тональности, что и я, ответила Гарда и мы одновременно рассмеялись, явно пребывая на одной волне. Но оборотень, видимо не понимая нашей веселости, только часто закивал головой, явно с нами соглашаясь. Было интересно, из-за опаски, или солидарности в данном вопросе, но уточнять я не стала. Только понаблюдала за тем, как те двое покидают мой будущий храм и осмотрела оставшихся.

- Блин, а об уррах я забыла, - влепила себе фэйспалм, а потом, растопырив пальцы, отозвалась крайне жалобным тоном. - Тао, Такео, Урокай... Полетите вертолетом? Надо будет как-то транспортировать семейство урров. Заодно и возможно кого-то из благородных захватите.

- Без проблем, Шефиня, - залихватски, и за всех опрошенных ответил Тао. - Такое дело - пустяк для нас, верных РР.

- Так-то конечно пустяк, но урров, я так понимаю, доставить надо в особняк? - рационально спросил Урокай, на что я активно закивала головой.

- Да-да, к нам, конечно же, - подтвердив это, тут же взглянула на всех троих. - Так что, парни, как понимаете, дело требует особой скрытности. Боюсь представить реакцию любого корейца при виде урров.

- Справимся, и не такое уже делали, - тут же принялся успокаивать меня Такео, на что я выдохнула и благодарно улыбнулась стрелку.

- Спасибо, ребята, здорово меня в этом выручите, - парни кивнули на мои слова и убежали, а оставшиеся неуверенно переглянулись. Кэриас, Раджек, Кей и Кадисы явно не ожидали, что останутся вот так, неприкаянные, но у меня это вызвало лишь ухмылку. - А вы, ребята, идите домой, чая себе приготовьте. А там уже потом Рагар с Сейрой и Раэлем к вам присоединяться, как детей уложат.

- Ну или начнут завтрашние гости прибывать, - с намеком отозвался Франкенштейн, и отреагировал на это первым Раджек, будто мы действительно дали им великую и сложную задачу.

- Я обо всем позабочусь, - одним лишь взглядом тот указал на Ноблесс, чтобы сами Кадисы этого не заметили, и Франки улыбнулся ему облегченно и благодарно.

- Буду тебе очень признателен, Раджек, - кивнул ему Франки и присутствующие вместе с каджу Кертье умыкнули прочь, домой. А мы с Франкенштейном остались абсолютно одни, на "даче".

- И чем сейчас займемся? - Франки, отметив то же, что и я, посмотрел мне в глаза, отзываясь без никаких намеков. Я внимательно посмотрела в его глаза, будто в попытке то ли сказать ему, что сама не знаю, то ли пытаясь там, в этой глубине зрачков прочесть ответ. И как ни странно, тот ответ я там нашла.

- Думаю, будет лучше всего начать с простого, - легко улыбнулась, будто хотела поблагодарить Франкенштейна и прошлась по своих владениях, уже исправленных, отремонтированных по меня и под мои нужды.

Проходясь неспешным шагом по храму, будто желая найти изъян даже в складке на одеяле, я придирчиво все осматривала. И во время этого просмотра я осознала, как важно было для меня пройтись и все осмотреть. Ради того, чтобы убедиться собственным критическим взглядом, что тех самых изъянов нет, что все, даже некоторые несовершенства или неровности, как к примеру, не ровные мазки на стене - прекрасны в той же степени как и то, что сделано идеально. Увидеть то, что мой храм - красив и гармоничен. В некотором смысле, можно было это назвать спокойным и неспешным знакомством с моей святыней. Принятием ее во всей своей красе. Только уверившись в этом, осознав, что работа окончена, что все, что изначально сделать надо было - сделано, я могла приступить к самому главному. К заложению ядра храма. К самому фундаментальному делу, что будет становить костяк, позволит в будущем добавлять новые черты моей святыне.

Этот вояж по всему храму дал мне возможность не только узнать поближе уже обновленные владения, но так же прочувствовать это здание. Услышать все шорохи, почувствовать самые мелкие вибрации, тонкий запах витающий вокруг (в котором, конечно, выдающейся частью были нотки токсических средств, используемых во время ремонта), ощутить то, чем это здание было преисполнено раньше и какие в нем произошли изменения. Думаю, если мой храм был бы живым, со своими эмоциями и мыслями, он бы точно не высказывал протестов касательно происходящего. Это не была проекция своего собственного удовольствия от частичного исполнения своей мечты и наведения здесь порядка, нет. Я будто чувствовала эти стены и понимала их. Понимала ту благодарность за новую жизнь, возможно в перспективе даже лучшую, чем была. За починку. И эта благодарность подарила мне вдохновение.

То, как должно выглядеть ядро, встало перед глазами очень ясно. Даже больше, я знала, как все оформить не только в физическом плане, но и энергетически. Знала, в какой очередности и в каких пропорциях сплести те ощущения, что шли от стен, свои собственные эмоции, как хозяйки и то, что я поглотила раньше, создав под это отдельный кармашек. Макраме это знатное было, даже просто воображая, но не было невыполнимо. С легкой улыбкой сделала несколько кругов танцевальным шагом под куполом, будто собирала какие-то остаточные эманации и с разбега села на алтарь, чудом не развалив его и не свалившись самой. И там уже, с такой же улыбочкой села, начиная плести это макраме, будто это был самый простой конструкт. Разве только разные нити напитывала энергией разного оттенка и происхождения. Причем, складывалось ощущение, будто это самое простое в том, что мне придется сегодня сделать. Франки, что наверняка прослушивал мои мысли в прямом эфире, в ответ только хмыкнул.

- Ну-ну, смейся-смейся, - я посмотрела на него исподлобья, но так как улыбки с уст не стирала, было ясно, что сказала я это в шутливом тоне. - Досмеешься, что и тебя припрягу.

- О, буду рад досмеяться и в чем-то тебе помочь, - серьезно ответил Франкенштейн, явно не уловив раньше в моих мыслях никакого эпизода, касательно того, что мне будет нужна помощь, и естественно заинтересовался подобным поворотом.

- Отлично, спасибо за добровольность, - кивнула ему, будто в самом деле предполагала, что он мог тут остаться, даже не допуская мысли о том, что мне понадобиться, а только на правах зрителя. Ну, или надзирателя, что было еще абсурднее. Хмыкнула своим мыслям и стала быстрее плести узор, что вовсе не значило, что делала я это небрежно. - Понимаешь, просто вот то, что я делаю сейчас, - чуть приподняла руки, зная, что муж если уж не самостоятельно, то точно через мои мысли увидел целое это хитросплетение, - это для меня и вправду пустяк. Как вязание на спицах, местами трудный, требующий некоторой концентрации процесс, но не обременяющий как-то особо. Даже то, что это далеко не тупая, механическая работа руками, а плетение как сил нити, так и своих и чужих эмоции, вкладывание своей души в творение, скажем так, не обременяет. Это - искреннее, и это дает мне сил, энергии, умножает вдохновение.

- И что же тогда для тебя будет обременительно? - с искренним интересом спросил муж, подходя ко мне чуть ближе, но боязливо посматривая на мои руки, будто опасался не только того, что может своим присутствием что-то испортить, но так же, что при небрежном обращении это сможет просто взорваться. Ухмыльнулась, но не могла не признать его правоты - если бы я была чуть менее смышленая в вопросах распределения энергии, то складывая подобный микс, вполне могла бы не раз и не два допустить до такой ошибки, что бомбануло бы прямо всем на зависть. Не важно, что источники этих энергий были положительны, абсолютно не важно. Просто надо было знать, в каких местах и что переплетать, чтобы два плюса случайно не дали минуса. На секунду прервала работу, чтобы поднять взгляд на Франкенштейна и передать этим взглядом ему все, что думаю и чувствую, при том не оглашая заранее, где и как он может мне помочь.

- Вот доплету, закончу и увидишь, как я буду бессердечно тебя использовать.

Франкенштейн от подобной дразнилки, самую малость украшенной в дерзкость, только легко хохотнул, но не стал дальше развивать этой темы. Видел, что я уже вернулась к трудовому процессу и не стал мешать, видимо, желая чтобы я окончила в меру возможностей быстро. И я его понимала, сама уже того желала. Как бы этот процесс не увлекал и не расслаблял, этот тонкий хоботок страха, что где-то напортачу, все равно издавал "жужание", что воплощалось в табуне мурашек по спине. Адреналин, так горячо мной любимый, заставил все туловище замереть, как будто в панике, но творить это не мешало, к счастью. Наоборот, давало уверенности что вот так, обездвиженная, я смогу избежать таких простых ляпов как "рука дернулась". Конечно, я больше предпочитала, когда этот интересный гормон выделялся на поле боя, но именно в той ситуации меня все устраивало. То самое исключение из правил, наверное.

- Ну вот, готово, - пробормотала я, закончив макраме петлей из "сырой" нити силы, не напитанной никакими эмоциями или свойствами. Ее же я закрутила небольшой спиралью на кончике, чтобы ядро развивалось. Скажем так, вместе с той спиралью я дала самому ядру, как энергетическому предмету, возможность расти, перерастать начальные данные, наслаивать новое на старое, записанное изначально. Именно таким образом, чтобы информация усваивалась, но ничего из той, мной сплетенной, изначальной версии, не стиралось. Франкенштейн, понимая что я пришла к финишу, заинтересовано посмотрел на то ядро, даже чуть вбок склонил голову, словно не понимая, но желая вникнуть в это как можно полнее. Хмыкнула, так как знала, что мои мысли муж слышал, а значит обо всем уже примерно в курсе и принялась о том, что запланировала дальше. - Теперь мне это все надо будет поместить аметрин, а его - в сам алтарь.

- И как я могу тебе в этом помочь? - заинтересовано спросил Франкенштейн, но я только ухмыльнулась.

- Держи, - вытащила одной рукой из пространственного кармана мешочек со своими аметринами. Второй рукой я удерживала плетение ядра за ту самую сырую, последнюю петельку, чтобы ничего наверняка не развалилось и не пошло по швам. - Выбери, пожалуйста, оттуда, самый большой камешек, - любимый кивнул, приняв от меня мешок, и тут же высыпал его содержимое на алтарь, возле меня. Пальцы перекатывали камни, глаза следили крайне внимательно, а я, вместо того, чтобы следить за ядром, или самой искать камушек побольше, любовалась его выражением лица. Наверное поэтому даже не заметила, когда мне уже протянули камень.

- Этот, думаю, побольше всех остальных будет, - уверенно сказал Франкенштейн и я кивнула, даже не сравнивая выбранного камня с остальными - мужу я верила.

- Отлично, подержи его, пожалуйста, - распрямила его ладонь, уложив в центре камушек и стала медленно, соблюдая всевозможные меры осторожности, впихивать невпихуемое. То есть, помещать плетение ядра внутрь камня.

Меня этот процесс увлек достаточно, даже некоторый стресс появился от происходящего, но успокаивало меня то, что я чувствовала от любимого. Теперь, когда я была так же занята, как он только что, тот тоже любовался моим выражением лица. Ухмыльнувшись, я попыталась послать мужу по нашей связи немного эмоций бесконечной и искренней любви, что меня переполняла, но поступила я явно самонадеянно. Энергия потекла не туда, не к мужу, а к ядру. Я даже толком не успела на такой ляп отреагировать, как все уже произошло. И это тот тип ошибки, что делается к лучшему - ядро, само плетение, засияло, будто этого ему не доставало, скользнуло внутрь камня, как по маслу, да и еще сам камушек увеличился в размере - был в три раза больше моего кулона, разве только более блеклым стал, теряя естественные яркие краски за счет белой дымчивости. И я, и Франкенштейн искреннее изумились, но вскоре это прошло, сменяясь радостью.

- Обожаю, когда подобные ошибки появляются, - тихо произнес Франки, заставив меня тихо хохотнуть - на его пути становления ученым было не мало подобных ошибок. Да что уж там говорить, если при самом создании Копья тоже имелась такова.

- В такие моменты человеку кажется, что кто-то там, наверху, направляет тебя, - согласилась с мужем, закивав головой и приняла камень. - А возможно, даже сама судьба дает подсказки.

- Ну, кто именно подсказывает, я не знаю, - Франкенштейн посмотрел на меня, вскинув бровь. - Уж тебе, как богине, виднее.

- Пока что еще не богиня я, по крайней мере, официально, - шутливо ударила его кулачком по плечу, когда спрыгивала с алтаря. Потом, сразу повернулась, ладонью тут же накрыв то место, где сидела. - А сейчас... - пробормотала я, отложив ядро, уже в виде камушка, и начала медленно вытаскивать из холодного бетона нити земли. По сути, мне нужна была самая малость, лишь сделать точно то же, что мы с Розой сделали в деревне оборотней, у аппарата до выкачки сил. Размягчить камень до консистенции масла, что в этом случае не было так сложно - в отличии от того случая, сейчас мне не нужно весь столб смягчать, а только небольшой участок, к тому же тот, что залит был сегодняшнего дня. Лишь только чтобы протолкнуть и спрятать внутри ядро. Когда мне получилось это сделать, я протолкнула камень на глубину, примерно, ладони и тут же стала кропотливо вплетать нити земли, чтобы алтарь снова стал твердым. И как все было завершено, я улыбнулась, а Франки, на пробу, провел сверху пальцами.

- Даже если ты еще не богиня, официально, то вскоре точно это подтвердят, - любимый внимательно взглянул на меня, на что я закатила глаза. - С такими умениями долго со статусом "человек" не ходят.

- Знаю, знаю, - выдохнула я, положив руку там, где было ядро. - Я даже не особо сопротивляюсь. Но предчувствую, что геморроя при этом будет немерено.

- Это естественно, - просто, будто прописную истину сказал мне Франкенштейн, тут же поймав меня за щеки и заглядывая в глаза. Не давал смотреть куда-то в сторону, избегать взгляда, чувствовал, какое опасение у меня появлялось при одной мысли об этом. - Но ты ведь помнишь, что ты не одна? Ты имеешь поддержку, не только в моем лице. Мы все тебя поддержим, каждый по мере своих возможностей, каждый, пускай по толике, но поможет.

- Знаю, милый, - отстранила его руки от своего лица только ради того, чтобы нежно поцеловать его пальчики. - Я все это знаю, понимаю. И если даже сейчас меня выдернет отец, я не стану сопротивляться, - пробормотала я тихо, но чувствовала, что сила в моих словах была. Что тот, кто должен был услышать - Лакрицияр - отметил мою готовность. - Просто... Думаю, некоторая неуверенность во мне имеет право быть, по крайней мере пока что. Зазнаваться ведь тоже нельзя ни в коем случае. Да и не хочу я, пока что, даже думать об этом, - легко и самую малость лукаво улыбнулась мужу, садясь точно там, где было помещено ядро. - Сейчас я бы хотела сосредоточиться над ядром. Все-таки, здесь я еще своей работы не закончила. Поможешь?

- Конечно, - кивнул Франкенштейн, глядя на меня с долей непонимания и изумления. - И как же?

- А во-о-от так... - не чувствуя особого сопротивления, я притянула мужа вплотную к себе, так, чтобы он стоял между моих ног и как можно нежнее поцеловала. Франки, хоть и я чувствовала его охоту задать тысячу вопросов касательно такого способа работы, не отвлекался, прочувствовав мои губы.

Конечно, поцелуи с Франкенштейном для меня всегда были более чем приятные - сродни глотка свежего воздуха. Но сейчас в этом были и корыстливые цели. Я чувствовала, что ядро нужно было напитать энергией. Конечно, не накачать по самое "не могу", чтобы довести до избытка, а просто напитать. А даже, если говорить точнее - пропустить через него поток, причем, довольно сильной энергии, чтобы его немного привести в действие. Зажечь, как зажигают машину, поворачивая ключ. А раз уж ядро впитало энергию нашей с Франки любви, то можно было сделать этот процесс зажигания - приятным, не обременяющим и не изнуряющим ни для кого. Ведь, я могла пустить поток более нейтральной энергии, в этом я поднаторела уже давно, чуть ли не с самого начала своего пребывания в этом мире после попаданства, но это, увы, стоило бы мне многих усилий. А завтра валяться тут трупиком, когда у нас открытие храма, было нежелательно.

Все те мысли, я и словами и образами передала любимому, так и не отрываясь от его губ и тот, прочитав их, отстранился от меня, тяжело дыша и глядя в саму глубину зрачков. На секунду я даже испугалась, что могла его подобным обидеть, но быстро поняла, что нет - Франкенштейн тут же стал меня целовать жарко, ненасытно, эмоционально, будто только что услышал признание в любви, а не то, что я его, в некотором роде, использую.

- Я ведь говорил, что буду только рад помочь, - хмыкнул он мысленно, ладонью обхватив меня за талию, прижимая ближе, но бережно, чтобы не сдвинуть ни на сантиметр с ядра. - Не важно, каким образом - будь это помощь физическая, интеллектуальная или энергетическая. Да и мне не привыкать, знаешь ли, уже смирился с мыслью, что кое-кто тут вампирчик с непомерным аппетитом.

В ответ на такие мысли любимого я мурлыкнула, прильнув чуть ближе и обняв ладонями за шею. Меня просто поразило то, с какой теплотой муж передал мне эти мысли. Это ни в коем случае не было обидным, наоборот! Ни от кого в этом мире я еще не чувствовала столько теплоты и нежности, что выражались в принятии. Раньше ведь у меня не было права сказать, кто я в самом деле, чтобы не нарваться на негатив, чтобы меня не избегали. Ведь - о ужас! - кто-то может оказаться вампиром, забирающим у тебя что-то. Ну и что, что энергия - эфемерная, что она не перекладывается на активность? Всем было все равно, даже доноры с рождения, слыша такое, тут же убегали за горизонт. А тут... Франки прекрасно знал, что это значит, не являлся донором, то есть, кое-какие недомогания мог чувствовать, но все равно делился со мной собой. Причем, делился до того охотно, если не сказать, с энтузиазмом! Ну что это может быть другое, если не любовь?

Рука на моей талии чуть сместилась, начиная гладить по спине, постепенно съезжая вниз, по пояснице. От такого жеста я очнулась словно, чуть отстранилась, улыбнувшись и лизнула нижнюю губу, в благодарность. Да, иногда меня стоило отвлекать от моих же мыслей. Я возобновила поцелуй, зарываясь в волосы любимого на порядок скромнее, лишь мягко поглаживая по затылку и шее. Сейчас нельзя было отдавать себя страсти, а все досконально прочувствовать. Все те мягкие, влажные, аккуратные движения, всю ту положительную, пьянящую энергию. Надо было прочувствовать так же то, что эти поцелуи вызывали во мне, какие пробуждали эмоции, вслушаться в себя и почувствовать то тепло и любовь. А после, все это смешать вместе, в гармонический, не обременяющий микс и протолкнуть, вниз, по своему энергетическому столбу, прямо в ядро. Потому что такая искренняя, сильная энергия могла это завести, придать тот первый толчок и дать мне возможность развивать его так, как положено, соединить энергетически с целым зданием.

- Уверен, мы справимся, - Франки ухмыльнулся в поцелуй, второй ладонью мягко огладив мою щеку, стараясь передать мне как можно больше нужной энергии. Только когда он это сделал, и я отметила, что его рука скользнула быстро и плавно, то поняла, что у меня потекли слезы. От того, что расчувствовалась, от того, как тягуче нежно мы целовались, от того, что я во время этой передачи энергии могла прочувствовать его любовь ко мне так, как свои собственные эмоции. И что не нашла между ними различий. Это определенно были слезы полного счастья. - Кажется, мы уже не раз доказали, на что способны в порыве любви.

- И мне определенно нравиться делать это вновь и вновь, - искреннее ответила мужу, положив ладонь на его щеку и робко поцеловала, чувствуя такие же робкие прикосновения в ответ.