Передав всю необходимую энергию алтарю мы вовсе не отстали друг от друга. Я просто вжалась в любимого, крепко обнимая и переводя дыхание. И от поцелуев и от проделанной работы. Ну, точнее - части работы. Как-никак, это был лишь начальный толчок, а еще надо провести структуризацию, синхронизацию и стабилизацию потоков. Разморено прищурилась и не слишком охотно вновь открывала глаза - несмотря на то, что сонности во мне не было ни грамма, я чувствовала себя выжатой как лимон. Будь ты хоть тысячу раз опытной в управлении энергией, такое не может не изматывать. Все-таки это сначала прием большого количества энергии (и еще благо если пропускная способность кокона достаточная, чтобы не выжечь оператора), а потом - передача и правильное направление этого потока. То есть, если говорить вкратце, сначала приобретение большого количества эдакого добра, чуть ли не до пресыщение, а потом резкое опустошение.

- Ты как? - явно слушая эти мои мысли, Франкенштейн всполошился, прижимая меня чуть сильнее, поглаживая по голове. - Тебя надо теперь подпитать? Или это тебе навредит?

- Спасибо, но я сама соберу то, что будет необходимо, - погладила руку любимого, чувствуя его мышцы и немного расслабляясь. Физический аспект, понимание, что есть что-то материальное и живое возле меня, как например рука мужа, уже успокаивала. Как мысли, так и эмоции, взбудораженные происходящим. Душа же от подобного занятия ликовала, заставив меня выпустить хвостики, что мягко собирали с ауры мужа остаточные эманации, тем самым подпитывая мою ауру. Зажмурилась, даже не представляя, как сильно в убыток после сегодняшней ночи пойдет Франки, но к счастью, я могла себя контролировать и одергивать, чтобы не пить больше необходимого. Спасало меня только то, что он шел на это добровольно. Ведь когда сознательно делишься энергией, то в убыток себе не пойдешь никогда. Собой даже вампир может поделиться, если пожелает, разве что отдаст непомерно меньше. Так же как донор энергию может принять, если есть нужда.

- Обо мне не переживай, - тут же поспешил меня заверить муж, и если бы я не знала, что он в курсе моих мыслей, то тут же бы ринулась его предупреждать о возможной опасности. Но как бы, сложно было не понять, что мой мысленный процесс прослушивают вовсю, если залезая в его голову, я слышу "эхо" своих размышлений. - Я не чувствую убытка ни силах, ни в энергии.

- Это радует, дорогой, но все же, - я взглянула ему прямо в глаза, целуя в ладошку и забирая самую малость его энергии. - Я не хочу даже начинать воспринимать тебя как донора, даже подсознательно. Неизвестно, в каком состоянии я могу когда-то оказаться. Если произойдет что-то, что меня выбьет из колеи, я не хочу тебя иссушить. Не известно, сможешь ли ты меня пресечь, если у меня по какому-то поводу будет обострение вампиризма, а сама я тогда вряд ли смогу себя остановить. Так что я даже не буду начинать воспринимать тебя как возможного донора и точка, - сказав это, я самую малость, но отстранилась, показывая любимому, что не обижаюсь и не отталкиваю, но в данный момент не желаю близкого контакта. Франкенштейн мой жест понял более чем хорошо, и тут же отстранился, давая мне больше свободного пространства.

- А как-то другому тебе помочь можно? - с интересом спросил муж, и я только кивнула.

- Да, если бы ты мог пройтись по саду и посмотреть, все ли там в порядке.

Муж меня понял без слов. Я не хотела ему говорить напрямую, но это было самим что ни на есть вытуриванием, куда угодно, лишь бы подальше от себя. И нет, стыдно мне не было. Потому что сейчас мне нужно было сосредоточится, взяться за структуризацию энергии. Что со стороны, конечно, выглядит как медитация, но является не меньшим трудом чем все остальное. И в такой момент не желательно мне отвлекаться. Да и потом, когда перейду к синхронизации, лучше быть тут в одиночестве, иначе пойдет перекос. Все-таки, у Франкенштейна очень сильное биополе, в деталях может что-то изменить, даже не осознав этого. Ну а ошибки даже в мелочах могут стать довольно трагичными - достаточно что пресытиться какой-то определенный канал, что должен быть слабым, и будет бум. Причем, хрен его знает, насколько этот "бум" будет метафорическим, а насколько буквальным...

Тряхнула головой, как только поняла, что отвлекаюсь. Причем, отвлекаюсь на далеко не самые радужные сценарии, что было в этой ситуации недопустимо - а если что-то подсознательно вложу в ядро, как программу самоуничтожения? Мне тут никаких "красных кнопок на случай опасных ситуаций" не надо. Здесь, в этом храме я не потерплю ссор, негативных эмоций и прочего. Конечно, не будет запрета на мат или подобных крайностей, но без явно отрицательных эмоций. Ведь, если мне получиться стать богиней и заиметь верующих, которые не будут мной восприниматься как семья, то тут будут приходить за советом и помощью, как я полагаю. И те, кто будут искать подобного, вряд ли будут преисполнены позитивными эмоциями, а значит та пресловутая ложка дегтя в жбане меда точно будет. В жизни ничто не бывает абсолютно радужно, и это я осознаю, но точно постараюсь, чтобы те, кто будет меня одаривать своей энергией и эмоциями не остались ни с чем.

Держа подобный настрой, я спрыгнула с алтаря на подиум, что сделали парни, вслушиваясь в звуки своего топанья. Не слишком тихо, не слишком громко. Тик-так. Раз, два и три. Ритм моей походки изменялся едва ли не с каждым моим шагом. Я прикрыла глаза, одновременно ради того, чтобы сосредоточиться и понять, какой ритм задает мое тело, но так же чтобы увидеть храм немножко по-другому. Хмыкнула, стоило мне увидеть то, в каком тут все находится хаосе. Причем, несколько первобытном, так как тут явно никто до меня не занимался подобными вещами. Отметив, что шаг стал быстрее, что походка набрала немного танцевального оттенка, я ловко спрыгнула с алтарной зоны, будто пыталась поддержать тот танец, музыки к которому не слышала. А вот хвостики мои справлялись не в пример лучше меня - те изгибались под разными углами довольно охотно, будто живя своей жизнью. Отстукивали кинжалами разный ритм, каждый в чем-то отличный от другого, заставляя меня улыбнуться. Вот уж права была моя душа, барабаны - однозначно инструмент для меня.

Абсолютно незаметно для себя я перекинулась на танцевальный шаг. Спокойный, без всяких пируэтов, всего лишь ритмичная походка. Причем, ритм я отбивала только хвостами - руки были заняты другим, несмотря на то, что глаза все еще были закрыты. Ведь зачем обычный взгляд, если третий глаз передает мне более чем подробную картинку? Энергия сияла мягко, переливаясь словно цвет жемчуга, местами даже мерцала легко, точно так же как этот минералоид. Но отличались эти сосредоточия энергии не только интенсивностью мерцания и сияния, но также и цветом. Изумрудные, аметистовые (иногда подходящее к очень глубокому фиолетовому, чуть ли не цвета индиго), нейтрально-белые, синие и голубые, красные и оранжевые... Казалось бы, один лишь сегодняшний день, когда здесь было столько народа, что трудился над благоустройством этого особняка, накачал его так, как никогда. И самой разной энергией, различных спектров.

Хмыкнув, я окончательно вошла в ритм, полноценно танцуя и одновременно с этим работая. Музыку я не слышала и не уверена, смог бы кто-то услышать то, что отстукивали мои хвосты. Но одна вещь была для меня яснее всего - надо будет как можно быстрее научиться играть на барабанах. Потому что этот ритм мне однозначно захочется когда-то сыграть в импровизации. А возможно, если повезет, то получиться написать с Франки и вовсе полноценную мелодию, возможно он подберет ноты к тому ритму. Или же уловит его просматривая мои воспоминания. Но то были планы на будущее, причем, возможно, далекое, так как покой нам только снится. Чуть ускорив шаг, я продолжила делать то, что раньше, а именно - изучать каждое сосредоточие энергии, устанавливая на них этакие якоря-маячки. Не хотелось мне их терять, а энергия редко бывает статичной - переливается, перемещается, сливается с другими потоками и источниками.

Подселив в них эти маленькие якоря, я привила им лишь немного "усидчивости". Энергия не менялась ни в каком спектре, не приобретала новых очертаний, но так же и не теряла. Это давало мне небольшую поблажку, позволяло немного времени выиграть. Я ведь даже и не думала закреплять их здесь навечно, лишь использовать, в некотором смысле, как топливо. Каждый источник, каждое сосредоточие этой энергии я придирчиво, насколько хватало возможностей, изучала, собирала как можно больше информации и если энергия меня удовлетворяла, не несла в себе чего-то резкого, что могло войти в конфликт с уже присутствующей энергией, то заливала в алтарь. Не важно притом, были ли это положительные эмоции, или же отрицательные - мне нужно было всего понемножку, нужна была гармония. Если же какие-то сосредоточия несли в себе нечто опасное (как к примеру сгусток противоречивых и нестабильных эмоций), то поглощались мной, чтобы уже "переработанное" можно было влить в ядро, просто прикасаясь ладонью к алтарю.

Проделав эту работу с энергетическими сосредоточиями, я открыла глаза, осматриваясь уже более "трезвым" взглядом. Храм сейчас казался смертельно спокойным, без этих различных источников энергии и этих сгустков он был каким-то тихим. Будто холст, очищен от случайных мазков. Улыбнулась, чувствуя, как все внутри так и подмывало сейчас взорваться, будто фейерверк, чтобы все тут заполнить собой, своей энергией, но удалось себя пресечь. Не к этому я стремилась. Хотя и такой покой тоже не был пределом моих мечтаний. Это лишь переходная степень, следующий шаг - структуризация. То есть, говоря простыми словами, мне теперь надо было самой установить эдакие точки-источники к которым будут подключенные отдельные каналы из алтаря. Причем надо будет разместить их так, чтобы эти каналы одновременно не пересекались, но одновременно с этим омывали собой всю площадку храма...

То есть, надо будет тебе установить либо много точек-источников, либо на каждом канале устроить промежуточные пункты, чтобы канал был четким и не отходил от курса, - подсказал мне симбионт, на что я кивнула, соглашаясь. И второй вариант мне казался более по душе.

Аналогий можно было подобрать много, но суть от этого не изменялась - лучше было ограничиться несколькими потоками энергии, пусть и замысловато сплетенными и укрепленными, чем создавать много похожих источников, рискуя, что одного дня они дополняться чем-то новым, пресытятся и сольются, уничтожая цепной реакцией весь мой труд. Почувствовав мягкое удовлетворение, что шло от моего сожителя, я немедля принялась за исполнение этой задачи, в выбранных мной пунктах устанавливая эдакие невидимые, ментальные петли, что могли бы зациклить каждый поток и создать из него скромное сосредоточие энергии. В следующую очередь я напитала каждую петлю определенными эмоциями, которые хотела умножать и аккумулировать в алтаре. Да и напитала - слишком громкое слово! Подарила лишь толику, буквально толику, только чтобы обозначить для себя образец.

Петелек было всего лишь пять, каждая симметрично, на приличном расстоянии друг от друга. Нахмурилась, как только осознала это число, а после меня осенило! Это же точь-в-точь как вершины пентаграммы, подсознательно так расположила. Стоило мне только это осознать в полной мере, я тут же заулыбалась. Если грамотно провести вершины, очень точно сделать сеть промежуточных пунктов, то тогда это будет идеальная конструкция сбора энергии. Не сосущая в наглую, защищающая (если не сказать что и вовсе запечатывающая), обволакивающая и притом усиливающая. И усиливающая не в том смысле, что будет собирать с прихожан дофига как много, чуть ли не оставляя мне тут безвольные трупы, а превращающая толику, самую малость силы, в достаточный и крупный заряд. Тогда мне не надо будет сильно беспокоиться количеством прихожан, ведь даже если тут не будет толпа, а скромное количество гостей, то алтарь все равно останется на ходу, рабочим.

Не могу сказать, что сказано - сделано, но к труду я приступила без малейшего колебания. Сильно, крепко вздохнув, до боли в горле, почти так же, как при битве против мятежников в Лукедонии, я распушила хвосты, словно паук. А после резко выдохнула, в последний момент сдержав крик. Хрип не удалось удержать, но в этом манифесте была нужда - можно сказать, этими движениями я усилила свое намерение, как хозяйки этого пространства. Открыла алтарь, освобождая всю энергию, что была внутри, но не нарушая связей между ней. То есть, не столько заставила ядро алтаря "излиться", сколько вознестись и воспарить. А после, удерживая это состояние, ловкой молнией метнулась в гущу всего этого коктейля, вычленяя оттуда все, что нужно, но не отрывая. Можно сказать, я по одной нити вытягивала энергию из этого хаотичного клубка, плетя из них каналы, которые повесила на петельки на каждой вершине пентаграммы.

Сделав первую вершину, что звенела от напряжения только до того момента, как я ее закрепила, я даже выдохнула посвободнее. Эта дрожь нитей силы, это напряжение, что чувствовалось, когда я их оттягивала от ядра, здорово меня испугали, я думала уж что тут сейчас все пойдет коту под хвост и придется всю структуру строить заново, но нет. Нити силы явно были на своем месте, стоило мне их закрепить на вершине, так как не звенели, напряжение спало, даже сам канал казался спокойнее, на ощупь, при касании. Окрыленная надеждой, что все получиться, я поймала один конец этого канала и стала осторожно, но быстро его продлевать, вытягивая из ядра, словно толстую нить и вела к следующей вершине, так же, как карандаш ведет к одной точке к другой, чтобы нарисовать звезду, не отрывая грифель от бумаги. Канал поддавался, создавалось впечатление, будто ядро обрело разум и само помогало мне с этим.

Подведя канал связи к вершине, с которой я начинала, хотела уже выдохнуть, сказав, что вот оно, завершено все, но нет. Было что-то, что меня в этом смущало. Такое тонкое и необъяснимое ощущение, которое бывает, когда ты, не видя облаков, а только яркое солнце, абсолютно уверена, что будет сильная гроза. Ощущение, что удушливо витало в воздухе. Я понимала, что этой пентаграмме не хватает круга, но знала тоже, что если я эту звезду обведу каналом по вершинам, то тоже произойдет конфликт. И причем, тоже понимала это как-то подспудно. Это меня порядком смущало, так как я даже до попадания, если уже и использовала ритуалистику или узоры, то избегала символов звезд, твердо уверенная, что одна ошибка - и бай-бай моя душа. Потому что абсолютно не была уверена, что не поддамся чарам какого-то демона.

Нет, сейчас я конечно, понимала, что это бред сивой кобылы, и что даже та пентаграмма, что все называют меткой дьявола, является ничем иным, как знаком превосходства плоти над духом или наоборот, в зависимости от положения вершины звезды. И если бы не дурная слава, я бы многим ее посоветовала наносить на себя или носить на себе, чтобы укорениться. Точно так же, как некоторым советовала бы "правильную" пентаграмму. Но все же... Что-то меня смущало. Отпустив канал, давая этой структуре укорениться, я нахмурилась и прошла чуть ближе к ядру. После обошла портал по кругу, внимательно наблюдая за каждой вершиной и за самим ядром. После, сделала это еще раз, но останавливаясь перед каждой вершиной и вливая в нее толику силы, а после наблюдала за реакцией нашего маленького "аккумулятора". И я явно напала на след, так как стоило мне сделать второй круг, ядро мягко замерцало, а после и вовсе пару раз мигнуло вполне осязаемым светом.

Взглянула я на это, честно говоря, с ужасом... Опасалась, что сама того не зная, запустила какой-то механизм. Но после осознала, чего же мне не хватает, что меня смущает в том, как это выглядело сейчас. Просто мысль, казалось бы, совсем обыденная пронеслась через разум, на такой скорости, что и не ухватишь и на душе от нее стало необычайно спокойно. А именно - раз не получается провести окружность через наружные вершины, на которых были петельки, то возможно ее стоило провести через точки пересечения линий внутри звезды. И это была самая что ни на есть эврика, когда я более детально присмотрелась к этой идее - тогда каждое крыло звезды будет наполнено энергией своего собственного спектра и вместе с тем ядро будет под надежной защитой. Во-первых, потому что граница слияния будет дополнена отдельной окружностью, что будет снимать накал и напряжение, а во-вторых, в случае чего этот канал всегда сможет в момент опасности превратиться в силовое поле, любого уровня овеществления.

Шик, такие идеи мне нравились! Конечно, я бы желала чтобы весь храм желательно таким куполом укрыть, чтобы даже во время землетрясения или бомбардировки он остался цел, но если посмотреть на это более реалистично... Не тронутое разрушением здание от подобного стихийного (или не очень) бедствия вызывало бы различные неприятные подозрения. Другое дело - не тронутый бетонный алтарь где-то там внутри. Можно бы этому найти какой-то логический обоснуй, там, балка упала так, что защитила от обвала. Да и пожалуй больше всего жаль было бы мне алтарь, так как в него я вложила куда больший труд, чем во весь ремонт вместе взятый. Такие энергетические плетения отстроить хоть и было возможно, но в каждый раз было бы так же напряжно и тяжело. Словом, подобная защита ядру, как и самому алтарю нужна более чем. Так я себе и раздумывала и приговаривала, создавая плетение этого внутреннего ограничивающего круга.

Причем, в отличии от канала, что я протянула меж вершин, это было именно плетение. Чувствовала я себя в этот момент радостно, почти так же, как плетя конструкты для ядра. Правда намного более... Вознесенной, что ли. Какая-то отдушина была в том действии, в этом плетении такого... Да ну нахер, уже даже не макраме, а самой настоящей паутины! Это было почти так же прекрасно, как плетение той ловушки в Забвении, для души Эдгара. Но в отличии от этого, я делала это совершенство сама, я, а не мои хвосты. Причем, приплетая все линии из своей ауры, что у меня ассоциировались с защитой, надежностью, щедро удабривая их своим умением укрепления. Даже немного сомневалась, смотря на это великолепие, что это правда моих рук дело, но гордость за себя не отпускала. И ее я не стеснялась - если заслуженная это гордость, от того, что сумела сотворить что-то так сложное и прекрасное, то почему бы не похвалить себя, в самом-то деле. Скромность? Пфф!

Конечно же, таким успехом мне хотелось поделиться с Франкенштейном сиюминутно, но вместо этого, я закончила плетение и запрыгнула на алтарь, стоя на нем и уже с такой высоты заценивала. Ох и странно и причудливо это выглядело... Мало того, что течение энергии явно имело какие-то свои законы, моему пониманию не поддающиеся и мерцающее всякими разными цветами, так еще и сама форма, что была словно кем-то свыше мне навязана. Нет, я не чувствовала тут влияния какого-то божества, или кого-либо постороннего, но я даже не могла предполагать, что может значить такая причудливая пентаграмма, с вписанным, а не описанным кругом. Надо было бы спросить Диму или Инну Тимофеевну, возможно они, как ведуны, близкие к ритуалистике и символизму, будут знать. А то потом еще окажется, что я тут занятной кабаллы натворила и будут ко мне ходить подсознательно всякие не от мира сего фанатики.

- Ну, первого гостя ты уже дождалась, - Франкенштейн прервал мой напряженный мысленный диалог, остановившись на пороге, с каким-то чумазным мальчишкой, удерживаемым за шкирку. Немногим с виду старше Вики, Генри и Фрэнни. Бросила укоризненный взгляд на мужа, спрыгнув с алтаря и легкой походкой направилась ко входу уже чувствуя, что структура, созданная мной, вполне обойдется сейчас и в будущем без моей безустанной поддержки. Мне оставалась финишная прямая - синхронизировать это свое творение с целостностью храма. Но для начала надо было разобраться с мальчишкой.

- Ты правильно подметил, гостя, - строгим тоном отозвалась к мужу, так как уже понимала, к чему это его поведение. Он вовсе не относился как-то неприязненно к этому мальчику, а всего лишь использовал прием хорошего и злого копа, себя ставя в роли этого плохого, чтобы наш гость не удрал, боясь наказания. Судя по яблоку, зажатому в ладошке, парнишка пробрался к нам, так как после того, как снесли забор, заметил плодоносные яблони и решил себе немного немного поесть на халяву. И я, как бы, вовсе не осуждала подобного, помню, как сама лазила на соседские деревья, хотя знала, что мне дали бы просто так если я бы попросила. Но с дерева кушать, а то и прямо на дереве всегда было вкуснее. Так что не раздумывая долго, я присела перед мальчиком, отряхивая его одежду и ненавязчиво поймав за грязную, но не тощую ладошку. - Так что будь добр, отпусти.

- Тетенька, вы только не ругайтесь, - угрюмо прохныкал парнишка, все-таки старше нашей малышни и уже собирался бить поклоны, выражая свое уважение. - Я так больше не буду, только отпустите.

- Отпустить, ругать? - заинтересованно спросила у него, стараясь выглядеть доброжелательно. - Ну ты что, я и не собиралась. Хотела тебя только пригласить на кружку чая и возможно что-то вкусненькое к нему, - указала на стол и увидела как удивленно, но при том восхищенно зажглись его глаза от разнообразия и обилия еды. Вот прошу, уже одного поймала на свою волну. Ну, или подкупила, можно это называть так, как заблагорассудится.

- А я ведь говорил, что никто не собирается тебя тут отчитывать, а только познакомиться, - хмыкнул Франкенштейн, и я одарила его красноречивым взглядом снизу вверх. Уж я-то понимала, что он за эти каникулы уже немного привык к своеобразному отношению к своей персоне и представляла, как он мог случайно испугать этого мальца своим появлением в темном, ночном саду.

- Ну ты что, дорогая, - тут же возразил он в мыслях, передавая мне картинку того, как встретил этого парнишку, выходя из-под тени на освещенную дорожку. - На улице не так уж и темно, полная луна светит вовсю, каждый камушек выбеливает.

- Неприметно полюбуемся на нее, а заодно поговорим о твоем поведении, дорогой, - хмыкнула я, давая ему таким замысловатым образом понять, что если между нами и были какие-то разногласия, то уже канули в лету. Хотя, признаться честно, еще тысячелетие тому назад члены Центрального Аппарата от такого появления Франки пугались до икоты. Ну и что что от Франкенштейна на километр чувствовалось Копье? Он и без этого психа довольно опасен.

- Точно-точно, понимаешь, какое тут дело... - обратилась я к мальчику. - Меня зовут Ольга, и если ты живешь тут поблизости, то я - твоя новая соседка, так что я не имею ничего против чтобы узнать получше людей из округи. Я тут не буду обитать постоянно, но думаю, буду появляться если не ежедневно, то точно очень часто. А как тебя зовут? - немного объяснив ситуацию парнише, я тут же посмотрела на него с интересом, заметив, что его настороженность ушла, словно по мановению волшебной палочки. Было интересно, чем вызвана такая перемена - моими словами, или витающей здесь аурой - но прерывать это состояние я не стала, лишь поощрила его пройти ближе к столику, за которым он мог сесть.

- Друзья меня зовут Йемг, и ты тоже можешь так меня называть, - уверенно заявил мальчик, глядя на меня с надеждой. - Ты же мне разрешишь быть с тобой друзьями? Люблю дружить со старшими людьми.

- Старшими... Людьми... - я неловко улыбнулась, переваривая то, что меня, еще такое юное создание, фактически обозвало старухой, а потом чуть неловко хохотнула. - Конечно, конечно, Йемг, можем дружить. Думаю, с моими детьми ты тоже подружишься, они примерно такие как ты, - я помахала ладошкой, намекая на рост, и увидела, как тот нахмурился. Хо, вижу, мы с ним действительно договоримся. Вон, уловил в этом намеке, что я его уделала точно так же, как он только что меня. Ну-с, сделав счет 1:1 я успокоилась и посмотрела на милого, маленького брюнетка с искренним расположением. - Завтра у нас будет что-то по типу новоселья. Будет праздник, придут мои знакомые, будет много интересных старших, с которыми ты сможешь подружиться.

- О, значит вы это на праздник так наготовили, - паренек указал на стол и я жестом пригласила его взять себе то, что приглянулось. И удивительным было то, что он довольно быстро принял это предложение. Думала, его в более строгих нравах воспитывали, но скорее всего, нам повезло выловить маленькую копию Шинву по части стеснительности. И манер тоже, если так подумать. Но в случае этого паренька была заметна еще и страсть к выбешиванию других и наглости. Черт, чувствую, это будет занимательное знакомство, если он не испугается сюда приходить и в будущем.

- А ты уверенная, что хочешь приглашать посторонних? - заинтриговано спросил меня муж, пока Йемг, руководствуясь моим поощрением, оценивал блюда, выбирая, что бы ему покушать. - Весь храм будет полон сверхестественных существ. Собираешься делать праздник с запретом на сверхсилы?

- Ну еще спрашиваешь, - фыркнула мысленно, глядя на мужа из-под ресниц. - Ты же знаешь всю эту развеселую компанию. Дай им волю, они тут драму и битву столетия сделают за дырку от бублика. А мне, между прочем, защитить от любых воздействий получилось пока что только алтарь! И нового ремонта не планирую! - с веселостью, но заодно и непреклонностью в тоне ответила любимому, и с чувством глубокой, внутренней победы, увидела его понимающую улыбку. Ведь пол беды те, кто был с нами в путешествии. А вот те, кто такого не удосужился, могут начать буянить и тем самым, испортить праздник. Причем, неважно, мелочью ли, или настоящей катастрофой. Так что нужно перестраховаться, дуть на холодное. - К тому же, если так получится, что я стану скоро богиней, то я не могу брать энергию только с вас. Вон, у Андрея его клан был намного больше, чем наша семейка, а ему и так недостаточно было энергии, когда мы воскрешали народ. Мне необходимо чем-то приманить к себе добрых людей, чтобы и себя обеспечить, и никого из верующих не истощить. А это труд не маленький, не могу же я ходить по улице и раздавать конфетки с просьбой "любите меня". Это неправильно. Заманивать можно по всякому, никогда не знаешь, что заинтересует другого человека, но самое главное, чтобы мы были на одной волне. Чтобы аура моего храма такому человеку нравилась, и ему хотелось бы сюда возвращаться. Одному, или же с компанией.

- Это я понимаю более чем, - ответил мне мысленно Франки, одним слитым движением вытащив из кармана свой мобильник. - Я тогда напишу Тао, чтобы он прежде, чем все тут соберутся, каждого предупредил о твоем требовании. Думаю, ни у кого не возникнет проблем с самоконтролем, - кивнула мужу, прерывая нашу связь и переключив внимание обратно на мальчишку. Йемг, заметив краем глаза, что я к нему повернулась, тут же ответил на мой взгляд довольно смело и безбоязненно. Ведомая безобидным интересом, я посмотрела на его ауру и улыбнулась - знакомая структура, цвет желтенький, вампирушка. Паренек, явно истолковав мою улыбку по-своему, тут же гордо поднес тарелочку с двумя кусочками жаренного сыра в панировочных сухарях.

- Ольга, я уверен, что все это очень вкусно, но я взял себе только это, - показал он мне свою тарелочку. - Это же сыр, да?

- Он самый, - спокойно кивнула я и беспалевно влила в ауру мальчика толику своей энергии. Такого хорошенького грех не подкормить, причем, не только хлебом насущным. - Любишь такой? - кивнула на два сиротливых кусочка. Гарнир мог себе взять, или хотя бы специи какие, или кетчуп.

- Обожаю, - плохо скрывая предвкушение, Йемг облизался и снова сел напротив меня. - Но я после ужина, так что много не влезет. Я же и за яблоками полез из-за чистого авантюризма и интереса, - явно процитировал он кого-то, еще и мимически повторяя выражение лица говорившего, но потом резко нахмурился, виновато стреляя в меня глазками. - Да и я из дома сбежал. Надо будет тихо снова просочиться к себе, иначе будет совсем плохо, мама меня сильно за такое отругает.

- Я не удивлена, - покачала головой, даже не представляя, какой бы я кипиш подняла, если бы мои детки вот так вот ночью из дома сбежали. А им-то, судя по Йемгу, много к такому безрассудному возрасту не осталось. Тихий ужас, даже представлять себе подобного не хочу. Помотала головой и посмотрела на Йемга уже другим взглядом. И нет, не осуждающим - так стара я не была, и помнила, как и не такое отчебучивала в детстве. Скорее, глядела на него с изрядной долей снисходительности. - Я бы на месте твоей мамы тоже ругалась, ты же представь, как она сейчас волнуется. Ведь тебя могли похитить, избить, убить, - для пробы начала с ним говорить так, как он пожелал, как со взрослым и сразу отметила, что такое мое отношение его не пугает, а вызывает уважение. Не скажу, что не ожидала, но приятно было все равно. Ведь то, что я делаю, это то же чтение морали, только в профиль. - А она за тебя в ответе. То есть, случись с тобой что, ей придется перед другими взрослыми отвечать, почему не уследила.

- Блин, звучит правда не круто, - грустно протянул парнишка, поедая сыр уже более медленно и без энтузиазма. - Я видел как мама перед другими взрослыми в банке отвечала, когда приходила долги оплачивать. Это было очень отстойно.

- Вот именно, что отстойно, - я покачала головой, смотря на мальчонку с сочувствием. Он явно только сейчас осознал, какая была подоплека во всех тех головомойках, что ему устраивала его родительница. - А теперь представь, что ответственность за живое существо намного сильнее, чем за деньги или что либо другое. Твою маму могли бы забрать в полицию, случись с тобой что-то, - парнишка побледнел и я, чертыхнувшись в духу, чуть наклонилась к нему с улыбкой, надеясь немного успокоить. - Но хэй, ты же сейчас в порядке, да? Ничего не случилось с тобой. Хочешь, я помогу тебе загладить вину перед мамой? Поговорю с ней, чтобы она сильно тебя не ругала и не наказывала. Но только с условием!

- С каким? - он явно заинтересовался не только сменой темы, но тоже и возможностью получить от меня помощь. Я же оставалась серьезной, хотя в душе ликовала - похоже, мне удалось убедить этого сорванца, что я хоть и взрослая, но определенно в его команде.

- Ты так больше не будешь поступать. Сбегать это некрасиво по отношению к маме, к тому же, это опасно и для тебя - поверь, мама твоя напрасно не волнуется, очень часто с детьми может произойти беда, - паренек кивнул на мои слова, явно принимая их близко к сердцу. Ну и то хорошо, а то я могла бы ему в красках рассказать, чем опасны такие прогулки, тем более, в нашем мире, где выродки не только среди обычных людей. - Ты при мне пообещаешь маме, что больше так не будешь делать, что будешь более взрослым и ответственным в этом вопросе.

- Хорошо, - согласился он без большого энтузиазма, что меня очень обрадовало - обычно так реагируют те, что дают слово не просто так. И что сдерживают обещания, данные другим, а не охотно соглашаются и вновь делают то, что прежде. Это значит, что после этого разговора, Йемг действительно так больше не поступит, что конечно же, для него же и будет полезно.

- Отлично. Я действительно рада, что мы договорились, - протянула ему руку, чтобы скрепить наш устный договор и парень с кислым выражением лица ее пожал. Но пожал сильно, значит, есть надежда, что от своих слов не отречется. Ну, по крайней мере, пока подростковый бунт не наступит, а то тогда предугадать ничего не возможно. - Доедай сыр и тогда пойдем, а то время позднее. Ты же придешь ко мне завтра на праздник?

- Конечно приду, - уже более радостно ответил он, ускорившись в поедании своего любимого перекуса, и закончив, тут же встал, с ожиданием посматривая на меня. Я только улыбнулась и поднялась не в пример медленнее.

- Отлично. Значит так, скажи мне, - указала я на стол. - Ты разбираешься в том, что любит твоя мама? Может тут есть что-то, что могло бы ей понравиться? Было бы некрасиво приходить с пустыми руками, да и задобрить ее тогда, возможно, будет легче.

- С этим задобрить, то я не уверен, - задумавшись, Йемг посмотрел сначала на стол, а потом на меня. - Мама мало кому верит. Но думаю, ей бы понравился вот этот смешной макарон, - указал он на запеканку, а потом на спагетти. - Или лазанья. Я не знаю точно, что мама любит больше, но она увлекается итальянской кухней. И ее пицца получается все более и более вкусной, - с гордостью припечатал он, и я, улыбнувшись, набрала на тарелку внушительный кусок лазаньи. И на вторую, на свой страх и риск, наложила кусочек меренгового тортика. Сладкое, как-никак, способно покорить сердце многих, а если ей не подойдет по вкусу, то Йемг точно заценит - вон, какими глазками наблюдал за тортиком, что я наложила. И я знала этот взгляд более чем - когда желудок уже не может, а глаза все еще поедают.

- Вот, с таким комплектом, думаю, нас хотя бы пропустят через порог, - хохотнула я, и тут же почувствовала, как у меня забрали тарелки.

- Оля, думаю, мы с Йемгом справимся с этим сами, - мягко сказал мне муж, указав взглядом на алтарь, и я поняла его без слов, мысленно соглашаясь. Пока не сделаю синхронизацию, мне лучше отсюда не уходить. Правда, вот, Йемг и не думал на такое соглашаться, удивленно глядя то на Франкенштейна, то на меня, но уже с толикой надежды.

- Но... Но как так? Мы же уже договорились!

- Йемг, послушай меня, - муж отложил обе тарелки на столик и тут же присел перед мальчиком, чтобы их глаза были на одном уровне. - Поверь, я тоже смогу убедить твою маму не ругать тебя, все ей объясню, - парнишка, недовольно сопя, глядел на Франки, но было заметно, что медленно, но верно, проникается к мужу. Не удивительно, наверняка чувствовал изменение тона на более мягкий, дружелюбный, да и что плохо к нему не относятся. Все-таки странно бы было, если любимый, за столько лет управления школой, не умел найти подход к ребенку. - Оля сейчас должна будет еще кое-что подготовить к завтрашнему дню и лучше дать ей возможность не отвлекаться. А я тебя доведу домой в целости и сохранности, да и смогу получше убедить твою маму, что тебе ничего не угрожало и не угрожает в будущем.

- Ну-у-у... - Йемг критично посмотрел на Франкенштейна, будто пытался найти какой-то изъян. - Я даже не знаю. Она может тебя принять за педофила, или подумает, что ты пытаешься к подкатить, - от такого заявления мальчика мы с Франки с удивительной синхронией замерли, будучи ошарашены как его познаниями, так и подозрениями, но в итоге я прервала тишину, громко и заливисто рассмеявшись.

- Я уже не уверен, что это хорошая идея, приглашать его на открытие храма, - мысленно пробурчал муж, впрочем, никак не выдав этих чувств своей мимикой.

- Уделал тебя, так уделал, - я выдавила это сквозь хохот, сдерживаясь от того, чтобы как-то поощрять такое поведение мальчика. Было понятно, что своим вопросом он просто прощупывал почву, но в некотором роде это было... Слишком смело и даже самую малость грубо. Не стоило показывать Йемгу, что такое отношение допустимо в сторону хоть кого-то угодно. Но как это сподручнее сказать, я даже не знала - он ведь, по сути, лишь выразил то, что вполне возможно могла бы предположить любая женщина, увидев ночью на пороге своего ребенка с незнакомцем. - Но Йемг, ты зря на эту тему переживаешь. Уверена, что мой муж, - подчеркнула это интонацией, заметив, как внимательно глядит на меня мальчишка, - сможет договориться с твоей мамой. В чем-то, возможно, даже получше меня. Тем более, думаю, твоя мама даже не успеет испугаться, если поймет, что ты был все это время под надежной защитой.

- Возможно... - неуверенно протянул парниша, но заметив, как Франки выпрямился, решительно подхватив тарелки и улыбался ему одобрительно, то, очевидно сдался, соглашаясь на смену сопровождающего. Правда, повернулся в мою сторону, внимательно заглядывая мне в лицо. - А ты ведь правда меня приглашаешь завтра? Это не шутки и не предлог, чтобы побыстрее от меня избавиться?

- Почему ты так считаешь? - я удивленно изогнула бровь, действительно не понимая, в чем эта резкая перемена настроения у парня. Только что, ведь, казался настолько уверенным в себе, чтобы намеком задеть не хилого и незнакомого ему мужчину, которого еще недавно побаивался. Внимательно взглянула в глаза парнишки и увидела, что тот не только довольно смышленый, но похоже, уже довольно сильно кем-то обижен в прошлом.

- Я знаю, вас, взрослых, - поджал парень губы, явно вспоминая что-то мало радужное. - Редко кто из вас держит слово, мало кто искреннее говорит, что думает. Так что если я мешаюсь, скажи мне как есть.

- Ты не мешаешься, - сказала это максимально искреннее и с мягкой улыбкой. Как никто другой, пожалуй, понимала этого мальчишку. Очень просто можно разочароваться в жизни, когда в самом ее начале никто не воспринимает тебя всерьез только из-за возраста, игнорируя все достижения или то, насколько ты эрудированный, интеллигентный или самостоятельный. - Ты действительно кажешься мне быть интересным парнем. И я буду только рада, если у нас с тобой получиться подружиться.

- Спасибо тебе, - Йемг посмотрел на меня доверительно. Небось, устраивал мне какую-то проверку, которую я, скорее всего, прошла успешно. Удивляться я по этому поводу не стала, все-таки, со своими детьми я общий язык тоже находила и, надеюсь, ничем не успела разочаровать. Хотя бы тем, что не ценю их так, как они этого заслуживают, пренебрегаю ими только из-за их возраста. - Я тоже надеюсь, что мы подружимся. И если мама не захочет прийти, то я точно приду! - жарко пообещал он. - Если меня действительно не будут ругать и не посадят на домашний арест, то не будет с этим проблем!

- Всенепременно приходи, если будет возможность, - я с чистой душой кивнула мальчишке, понимая, что действительно обрадуюсь, если он ко мне заскочит, даже если не надолго. - Буду ждать, мы будем праздновать до вечера.

- Заметано! - Йемг подмигнул мне, посмотрев на моего мужа с большей симпатией. Ну, хотя бы не хмурился, а улыбался, считаю, это уже успех. - Дядя, идем, пока не стало совсем поздно.

- Идем, - легко хохотнул Франки, а поймав мой взгляд, тепло улыбнулся. - Думаю, по пути мне удастся его как-то разговорить и расположить к себе. Уверен, вскоре и я с ним перейду на "ты".

- Никогда в тебе не сомневалась, дорогой, - уверенно ответила мужу и тут же прикрыла глаза, посылая ему ощущение крепких, полных любви объятий. - Ты главное очаруй его маму нужным образом. Мне правда не хочется, чтобы он получил выволочку, пусть и справедливую. И на меня не отвлекайся, я сама справлюсь более чем отлично.

- Хорошо, дорогая, - Франкенштейн, в ответ на мои "обнимашки" послал мне энергию, полную любви, заботы и желания защитить. - Но помни, что можешь меня звать под любым предлогом. Тем более, если что-то будет нужно.

- Помню, - проводила их двоих взглядом к выходу из храма и улыбнулась шире. - Но думаю, что ничего опаснее скучных, повторяемых действий мне не грозит.

- Сочувствую, если так и будет, - честно ответил мой муж, коротко глянув через плечо, и подмигнул. - Вскоре вернусь и постараюсь всячески развеять твою работу.

- Ловлю на слове, - хмыкнула, приглушив нашу ментальную связь самую малость, чтобы не отвлекаться на мысли друг друга, но иметь возможность возобновить ее в любом удобном моменте. А потом, так и не скинув с себя веселости и положительного настроя, повернулась в сторону алтаря. Синхронизация, держись, иду к тебе!