Зимой в мастерской Леонардо было холодно, пыльно, душно и сильно пахло какими-то очередными растёртыми красками. Эцио нравилось. Вместе с полумраком и огнём в камине было как-то по-особенному уютно даже в спальне на втором этаже.

    Не в данную, правда, минуту. На самом интересном месте Леонардо вдруг замер, резко встрепенулся и выскочил из кровати, завернувшись на бегу в одеяло и оставив Эцио одного и без одежды.

— Эй, по утрам вообще-то холодно! — только и успел возмутиться тот.

    Пришлось наскоро натянуть кальсоны и спускаться. Не лежать же как дурак в кровати. Он застал Леонардо склонившимся над заваленным всяким хламом столом.

— Что ты там вспомнил? — спросил Эцио, подходя к нему.

— Подожди, тихо, я занят, — шикнул на него Леонардо и замахал руками.

    Эцио вздохнул, закатив глаза, и подсел к камину. Потирать руки у огня было приятно, но спина нещадно мёрзла, так что он даже задрожал. В следующую минуту Эцио почувствовал, как на его плечи опускается одеяло.

— Ты раздетый остался, простудишься, — заметил он, но Леонардо не обратил внимания. 

    Забавно было наблюдать, как щуплый длинноволосый художник сосредоточенно что-то царапает левой рукой на обрывках чего попало. Красивый, чёрт бы его побрал. Длинные вьющиеся волосы, нос с изящной горбинкой, большие серые глаза — сейчас прищуренные от темноты. Худой, конечно, особенно в сравнении с его собственным атлетическим телом. Леонардо одно время всё упрашивал Эцио позировать ему, но тот решительно отказался: сидеть на месте несколько часов звучало просто ужасно.

    Чёрт, всё равно холодно. Эцио картинно вздохнул, встал и набросил одеяло обратно на Леонардо.

— Принести тебе во что одеться?

    На этот раз тот вообще не отозвался. Эцио попытался разглядеть через его плечо, что он там пишет — как всегда, не смог разобрать. Коснувшись его спины, Эцио почувствовал, что Леонардо тоже дрожит от холода. Он усмехнулся и пошёл в спальню искать, во что одеть замерзающего гения.

    Уже на лестнице Эцио услышал приближавшийся топот и, обернувшись, в последнюю секунду поймал запнувшегося на ступеньках — опять без одеяла, но счастливого — Леонардо.

— Ты не представляешь, что я придумал!

— Покажешь?

— Как я тебе покажу, я же ещё только придумал! — возмутился Леонардо. — Где в этом доме какая-нибудь одежда, я замёрз! Что?! Что ты хохочешь?! Я вообще-то голый, а сейчас зима!