В эту ночь с Лордаса на Сандас обитателям Скайрима не суждено уснуть. Где-то в вышине небес, прямо над ними, нависла грозная и ужасающая тень.

Облитая лучами луны, провидица по имени Арания Иенит преклонила колени перед заснеженной статуей Принцессы даэдра. Она молилась уже несколько часов и в очередной раз прошептала:

— Позволь сумеркам указать нам путь, госпожа Азура!

Увы, но Арания — не единственная женщина, кому не суждено отдохнуть этой ночью. Жрица Даника Свет Весны проснулась от странной духоты, сгустившейся в храме Кинарет.

«Почему тут так душно, словно в драконьем пекле?», — подумала она.

Сон не шёл и к барду Ильди, которая задумчиво перебирала струны любимой лютни. Сидя в своей комнате, в Коллегии бардов, девушка-норд раздумывала над слухами о побеге Ульфрика Буревестника. Она пыталась сочинить восхитительную балладу, которая вошла бы в историю Тамриэля на века.

Этажом выше, профессор Атейя проснулась со стучащим сердцем, вся в поту. Ей приснились трое людей, которых она не знала. Женщина-воин. Двое мужчин. И дракон, который распахнул жадную пасть прямо перед ними.

В трёх храмах Скайрима: Рифтене, Маркарте и Солитьюде, одновременно зажглись свечи. Жрецы и жрицы проснулись от неясной тревоги, которая влилась в их сны, заставив покинуть постель. 

Проснулась хозяйка таверны «Спящий великан». Придя в себя, женщина спустилась вниз по деревянным ступенькам, чтобы достать своё верное оружие - Меч Клинков. Ибо в её снах огромные мрачные крылья только что подняли в воздух нечто ужасное, несущее погибель всему миру.

Хозяйка лесопилки, расположенной во владении Истмарка, Джилфри ворочалась в постели, самыми мерзкими словами ругая пятерых рабочих, которые сбежали на войну. Подумать только! Эти идиоты сбежали на войну! Джилфри была так зла, что даже не услышала скорбящий приглушённый рев, раздавшийся над Скелетным гребнем.

Свет зажигался в домах, а в лагерях и на заставах разгорались костры — люди, орки, каджиты, аргониане и эльфы пробуждались от неясных, туманных и тяжёлых снов.

Среди ночи вспорхнула с постели и маленькая девочка, вовсе девочкой и не являвшаяся.

— Габриэлла, — вполголоса позвала она.

— Что случилось, Бабетта? — откликнулась сонным голосом данмерка.

— Как ты думаешь, драконы существуют?

— М-м-м… — невнятно протянула убийца Тёмного Братства. — Ты разбудила меня только за этим? Давай обсудим это завтра…

***

Маг Вунферт Неживой, Каликсто Корриум, Галмар Каменный кулак и ещё несколько жителей Виндхельма в эту ночь не смогли уснуть снова, всё ещё окутанные липкой плёнкой недавнего кошмара. И если хоть один их них догадывался о том, что или кто стоит за этими снами, то он помалкивал, недоумевая.

И странствующие каджиты тихо пели песни на своём языке, сидя у лагерных костров. Чутьё предостерегало их от сна, не велело отдыхать, говоря, что не получится. Точно так же бодрствовали и четыре крепости орсимеров в Скайриме.

А где-то в Данстаре, в подземельях под городом, кто-то пел глупую песенку-считалочку. Певец звонко и глупо хихикал. Спать не ложился, нет-нет-нет, ведь ночь столь устрашающа и необычна, не время спать, нет!

Редгардка Ная находилась в доме своего лучшего друга — имперца Мейона и они разговаривали о чём-то обыденном. Двое людей не подозревали о том, что через некоторое время услышат громогласное подтверждение своим снам, которые видели оба, но не рассказывали никому.

Распахнула фиолетовые глаза данмерка, отдыхающая в тени ольхи. Девушка встревоженно поднялась с импровизированного травяного ложа, затем вышла из рощи с густыми деревьями, чтобы посмотреть на ночное небо. Так же как и эльфийка, поднялась с мягкой кровати первый эмиссар Талмора. Она подошла к окну и распахнула его, щурясь и вглядываясь в синюю вуаль, нависшую над городом. Словно обе увидели, как суждено погибнуть дракону близ Вайтрана.

Приятели Герр и Дерик, сидящие в таверне «Ночные врата», отхлебнули мед прямо из бутылок и в два голоса запели балладу о Драконорождённом — единственную песню, которую знали.

***

На севере Скайрима, архимаг Савос Арен поднял взгляд от пергамента, над которым усердно корпел и спросил:

— Не кажется ли тебе, Гектор, что ночь нынче слишком…

— Опасна? — спросил чародей, не отрываясь от книги «Видеть сны наяву». — Твоим ученикам следует быть осторожнее. Кое-что грядёт. Кое-что могущественное и пугающее.

— Ты всегда знал о мире больше чем я, — вздохнул Савос, случайно сажая кляксу на пергамент и отрешённо рассматривая её. — Не хотелось бы чтобы об этом узнал наш новый гость из Талмора.

— Положись на меня, — захлопнул книгу Гектор. — Пожалуй, отнесу её в Арканеум. Всё равно наш ворчливый библиотекарь ещё бодрствует.

***

В катакомбах под храмом Мары, воры Делвин, Векс, Нируин и остальные их соклановцы молча сидели за столиками родной таверны. В «Буйной фляге» царила непривычная тишина.

— Всё разваливается на глазах, — сплюнул норд Тринн. — Да ещё и слухи… Как думаете, тот парень… ну, который пришёл к нам год назад…

— Который что-то говорил про драконов? — кивнула сбытчица краденого Тонилла. — Ну да, теперь я не думаю, что он был сумасшедшим.

— Всё это глупости, — встрял в разговор хозяин таверны Векел Воин, — пока что мы ещё не видели ни одного дракона в небе, так что беспокоиться не о чем.

— Векел прав. Пока ещё ни одного хвалёного дракона не была видно, и у нас, — поднявшаяся с места Векс сделала многозначительную паузу. — Есть проблемы и поважнее.

Мерсер Фрей говорил то же самое этим вечером своему товарищу Бриньольфу. Главарь воровской шайки глядел наверх, на ночную тёмно-синюю вуаль, и ждал ответа от правой руки.

— Мерсер, — кашлянул Бриньольф. — Я не думаю, что того юношу стоит выгонять из Гильдии. В последней весточке он сказал, что…

— Плевать мне на его оправдания! Пусть хоть сам Ульфрик Буревестник заступится за этого щенка — я не потерплю того, что он ошивается невесть где. Прошло уже три, нет, четыре, месяца! Он обещал вернуться к Месяцу Заката Солнца и где же твой паренёк? Он даже не вор, Бриньольф, а обычный наёмник, в услугах которого мы больше не нуждаемся.

— Ты несправедлив к нему.

Вместо ответа Мерсер сунул руку в карман, нащупал и заботливо сжал Скелетный ключ Ноктюрнал рукой. Его тревожило неясное предчувствие того, что скоро он может потерять свое добытое сокровище.

— Он должен уйти, Бриньольф, — отрезал Мерсер, удаляясь и оставляя вора наедине со звёздами.

Рыжий вор перевёл взгляд на созвездие Любовника, которое практически потускнело на небосводе. Зато созвездие Лорда с каждой ночью разгоралось всё ярче, знаменуя скорый приход нового Месяца Первого зерна.

***

Из окна своей спальни на созвездие Лорда задумчиво смотрела вдовствующая королева Скайрима —Элисиф Прекрасная. Правительнице невдомёк, что на девятнадцать звёзд вместе с ней в эту ночь любовались ярлы Хьялмарка, Рифта, Данстара, Предела. Никто из них не спал, тайно или даже в открытую ожидая прихода неведомой надежды.

Ярл Балгруф Старший в эту ночь тоже не мог уснуть, но вовсе не из-за кошмаров. Мужчина с нетерпением ждал своего хускарла Айрилет, которая должна вернуться к нему от сторожевой башни. Вместе с Айрилет, по его приказу ушёл и тот, кто уцелел после нападения дракона на Хелген. Правитель Вайтрана нервно ходил в зале Драконьего Предела, не слушая болтовню встревоженного брата и придворного чародея. Все трое вздрогнули, когда услышали отголосок дикого рыка со стороны Западной башни.

Рев погибающего дракона Мирмулнира затерялся вдалеке, среди северного сияния и тонких облаков, и не каждым оказался услышан. Но что-то не давало успокоиться бьющимся сердцам бодрствующих…

Спустя некоторое время над Скайримом разнёсся громогласный Крик, призывающий Драконорождённого на Высокий Хротгар. Он пробудил многих, добравшись даже до самых отдалённых уголков провинции.

В Коллегии Винтерхолда чародейка Риона резко подняла голову, вслушиваясь в отголоски затихающего ту’ума Седобородых.

Время пришло. Их сны воплотились в реальность.