Артит не собирался в тот вечер вообще с кем-либо общаться. Но, к сожалению, этот город слишком маленький, чтобы он, благодаря профессии, остался неизвестным широкой публике. Чуть ли не единственный на весь город юрист, чьим помощником являлся Артит, только что засудил ещё одного недобросовестного предпринимателя. Не без помощи Артита, конечно, но Ройнапат был слишком скромным, чтобы это признать. Господин Нойпат уже не первый год вместо подготовки к очередному слушанию предпочитает делать ставки в небольшом казино, напиваясь со своими дружками до чёртиков. Вся работа по поиску каких-либо проколов у оппонентов и подгонки полученных сведений под ответы ложилась на Артита. К счастью господина Нойпата, помощник ему достался от природы ответственный и внимательный, с любовью к цифрам и логике. Добрые люди уже шептали Артиту, чтобы тот прекращал уже тянуть беспросветного пьяницу и игрока и начал брать дела самостоятельно, но процесс суда по своей сути – театр, а Артит не был уверен, что справится. Стоять перед толпой и несгибаемо доказывать свою правоту, быстро находя выход из неловких ситуаций, принимать поражение с гордо поднятой головой – дело не из простых, Артит начинал нервничать, если ему приходилось брать слово. Он даже отчасти восхищался Нойпатом, который тратил на изучение материалов по делу всего несколько часов перед слушанием, но всегда блестяще пользовался полученными фактами, благодаря дару оратора перетягивал большой процент присяжных на свою сторону. Мастерство не пропьешь, как говорится. То, что господин Нойпат был давним другом его отца и в свое время очень помог Артиту, тоже добавляло пунктиков старому юристу. Как бы там ни было, а Артит очень уважал своего начальника, хотя тот и не отвечал ему взаимностью.
В глазах господина Нойпата Артит был слишком юн и не обладал должной смелостью, но ум подопечного признавал. Конечно, Артиту было неприятно время от времени выслушивать, что он «нюня», тем более, что он себя таковым не считал. Да, он был мягок, что для юриста, отвечающего в суде, было абсолютно бесполезным качеством, но и его вполне устраивала работа «за кулисами» этого спектакля. В последнее время Нойпат стал откровенно раздражать, особенно с похмелья, а самооценка Артита и вовсе решила сравнятся с землёй, он становился все более застенчивым. Это давило, Артит с тоской вспоминал университетские времена, когда его окружали друзья. Сейчас он бы с трудом вспомнил когда в последний раз смеялся от души, а вечерами не ложился бы пораньше спать, морщась от головной боли.
Вечером, когда все поменялось, Артит просто очень устал, слушание длилось несколько дней и каждый раз это занимало часов по десять. Утомились все: и присяжные, и судья, и свидетели, и господин Нойпат, которой на этой неделе не взял ни капли в рот, поскольку в противном случае его не допустили бы в зал суда, а довериться юному помощнику он не решался. Артит после последнего тяжёлого дня слушания занес в их конторку все материалы по выигранному делу, пошёл в одну из ближайших забегаловок поужинать. Он не заглядывал домой, но был уверен, что в запасах у него ничего съестного нет.
Стоило Ройнапату зайти в кафе, которое поздним вечером начинало напоминать скорее захудалый кабак, тут же из дальнего угла послышался далеко неодобрительный свист. Да, все-таки этот городок был слишком маленьким, чтобы его не узнавали в подобный заведениях. Скорее всего сегодня они с Нойпатом засудили родственника одного из сидящий в том углу пьяниц. Артит был уверен, что будь у той компании помидоры, ему бы уже прилетело одним из самых несвежих, та семья потеряла слишком много денег из-за решения суда. Из противоположного угла свистящей компании невежливо предложили заткнуться, а Артит, не обращая ни на кого внимания, занял ближайшее место к стойке.
– Артит, здравствуй, – поздоровался с ним добродушный старичок, хозяин кафе.
– Добрый вечер, дядя Том, – Артит вежливо улыбнулся, сделав небольшой традиционный поклон. Дядя Том ему нравился, он хорошо относился к Артиту, никогда не припоминал ему господина Нойпата, который, бывало, и в его заведении дебоширил. Возможно ему было все равно, а возможно он понимал, что Артит Нойпату не сын, чтобы как-то влиять на юриста. Так что Артиту было не сложно сделать старомодный вежливый поклон, который был приятен старику. – На кофе я уже опоздал, да? – Артит кинул уставший взгляд на потемневший латунный корпус массивной кофемашины за спиной хозяина кофейни.
– Да, прости, я уже выключил кофемашину, даже не осталось ничего, – в уши ударил ржач одной нетрезвой компании, прерывая речь дяди Тома. – Не хотелось бы её включать сейчас, – дядя кинул недовольный взгляд в сторону пьянчуг.
– Конечно-конечно, – Артиту абсолютно не хотелось, чтобы дядя Том испытывал неудобства ради одной чашки, кофемашины были очень шумными и долго делали напиток. – Я выпью просто чаю.
– Ты поужинать пришёл? Чтобы ты хотел?
Артит, сделав заказ, стал оглядывать кафе. Время было не настолько позднее, чтобы в кафе сидели только с целью выпить, таких было только три небольших компании, расположившихся по углам.  В середине зала расположилась семья из трех человек, ребёнку больше пяти-шести лет и не дашь, сами по себе явно люди не богатые, но, судя по чемоданам под столом, отправились в путешествие. Мальчишка бегал вокруг стола, иногда мать усаживала его на стул рядом, чтобы запихнуть ещё пару ложек риса в дитя, отец о чем-то увлечённо рассказывал жене. За соседним столиком расположилась совсем юная пара, парень явно только школу окончил, девчонка и того младше. Вокруг них непрекращая кружил официант, едва ли младше них самих – старший внук дяди Тома. Со стороны могло показаться, что парню захотелось побаловать свою девушку, вот и не отпускал официанта, пока дама не определиться с выбором, но до Артита донеслись отрывки разговора, из которых стало понятно, что внук у дяди Тома крайне предприимчивый – он отчаянно пытался перетянуть внимание красавицы на себя. Той же неловко вовсе не было, ей явно льстило такое внимание. Официант отвлекался только на подбегающих то и дело младших братьев. Самый младший был немногим старше ребёнка за соседним от парочки столом, они быстро нашли общий язык и теперь носились от столика к столику, периодически дергая кто родителя, кто брата. Средний явно не мог найти подход к последнему клиенту в этом заведении, хотел у старшего совета выпросить, но тот от него отмахнулся – чай не маленький, сам разберётся. Артит, жуя уже принесенный ему ужин, кинул взгляд на одиноко сидячего парня. Тот наверняка был проездом в их городке, Ройнапат это только по одежде определил, подобного у них никто не шил и не продавал. Высокий угрюмый парень с высветленными добела короткими волосами раздражённо рявкал на пытающегося ему угодить подростка, бедный мальчик не знал куда деваться и у кого просить помощи – старшему не до него, а дед уже ругался с кем-то из перебравших гостей.
Артиту захотелось помочь растерянному парню, он уже собирался отложить приборы, как в кафе ввалилась ещё одна подвыпившая компания во главе с его начальником. Артит мгновенно уткнулся носом обратно в тарелку, вытянул голову в плечи, перебарывая желание поднять ворот пиджака, в надежде, что Нойпат его не заметит. Он и трезвый был так себе собеседник, если дело не касалось работы, а пьяным его Артит терпеть не желал. 
Мимо Артита за стойку прошмыгнул младший внук дяди Тома, через минуту он же выскочил из-за неё со стаканом молока и поспешил поделиться вкуснятиной с новым другом. Детей вообще не волновали взрослые. Компания во главе с Нойпатом завалилась в ближайший ко входу угол, а Артит молился, чтобы не завязалась драка, и начал жевать быстрее, чтобы покинуть наконец кафе. Беда пришла откуда не ждали. 
Недовольный парень решил, видимо, что ничего из попыток найти общий язык с официантом не выйдет, и поэтому встал, чтобы уйти. Артит, если честно, не видел, чей ребёнок врезался в этого посетителя, но тот от удара налетел на второго малыша, того, который держал злополучный стакан с молоком. Стакан вылетел из рук мальчика, молоко все оказалось на неудачливом госте, заливая его бедра и почти полностью впитываясь в ткань в районе паха. Шуму они втроём наделали, что каждый, находящийся в кафе, обернулся на них. Из всех углов раздался издевательский ржач.
– Пацан штанишки обмочил! 
– Обкончался, сосунок! 
Артит даже со своего места видел, как глаза пострадавшего парня налились кровью от ярости. Догадавшись, что произойдёт дальше, помощник юриста вскочил со своего места, но униженный посетитель успел схватить ближайшего к себе мальчишку за волосы.
– Господин, я думаю, что не стоит прибегать к таким методам, – Артит встал между разъяренным парнем и детьми так, что тому пришлось отпустить мальчонку.
Артит всегда знал, что насилие – не выход, а насилие над детьми и вовсе считал самым низким поступком. Хотя в данной ситуации он и был не при чем, но он знал, что дядя Том в спор с клиентом никогда не вступит, что не всегда для него заканчивалось благополучно, а родителей второго мальчика он и вовсе не знал, так что он решил, что в силах предотвратить надвигающийся кошмар. 
– Это ваши дети? – спросил его пострадавший, со злостью глядя на него сверху вниз, он был выше Ройнапата примерно на пол головы. 
– Нет, – как можно твёрже постарался ответить Артит и сглотнул. Кажется, он себя, как защитника, переоценил, сердце долбило так, что стучало в висках, очень хотелось отступить и спрятаться, но что-то изнутри сознания голосом Нойпата подзуживало, что он не должен отводить взгляда. 
– В таком случае вас это не касается. Отойдите! – казалось, ещё немного и парень кинется с кулаками на самого Артита. 
– Ответственность за несовершеннолетних несут их родители или опекуны, – рот Артита, словно без его ведома, выдавал какие-то очевидные вещи. 
– О, я поговорю с их родителями, не сомневайтесь, – сквозь зубы процедил парень, сжимая кулаки. 
– Вы на эмоциях, вам лучше общаться через посредника, – не зря столько на судах просидел, мозг сам предлагал какие фразы лучше сказать оппоненту, чтобы потянуть время. 
– Себя предлагаешь что ли? – беловолосый парень отбросил вежливый тон. 
– Предлагает, ха! 
– Вам будет хорошо! 
– Нет, дылда слишком быстро кончает! – из углов посыпались одна за одной сальные шуточки и смех. 
– Тихо! – раздался бас, прерывая гомон. Нойпат. Взгляд начальника Артит спиной чувствовал. 
Противник Артита, стиснув зубы, постарался как можно медленнее выдохнуть, запустил руки в карманы брюк и сжал их в кулаки. 
– Господин, я унижен, – он снова перешёл на вежливый тон. – Но раз вы решили взять ответственность… 
В следующую секунду он достал руку из правого кармана брюк с зажатой в ней перчаткой, которая полетела к ногам Артита. То ли у юриста уши заложило, то ли и действительно всё кафе затихло, ожидая следующих действий. Артит несколько мгновений тупо пялился то на перчатку, то на своего оппонента. Неужели перед ним аристократ? Очнулся парень от того, что на его плечи навалилось пьяное тело начальника. 
– Давай, Артит, – Нойпат похлопал его по спине. – Ты же не трус, Артит! 
Эти слова возымели эффект, хотя Артит ещё готов был поспорить, колени у него под весом начальника подогнулись или он сам решил опуститься за перчаткой. Во всяком случае изделие из лёгкой ткани было отброшено в сторону противника, вызов принят. 
Зал радостно взорвался, Нойпат под улюлюкивания и аплодисменты с такой силой хлопал Артита по спине, что вышиб из него последние крохи кислорода. 
– Встретимся на пустыре, что в паре километров от железной дороги. На рассвете, – сквозь шум донеслись до Артита последние слова своего соперника. 
Артит с двинулся с места только когда за беловолосым парнем закрылась дверь. Он на негнущихся ногах двинулся у своему месту и только тогда, кажется, снова задышал. 
***
Артит в ту ночь почти не спал. Лежал несколько часов на кровати в тёмной комнате и пялился в потолок, в сотый раз гоняя по кругу мысль, как же его угораздило. Что в суде из него так себе защитник, что в жизни. До сих пор Артит не знал, что его дёрнуло геройствовать, защищая детей. Семейка, подхватив своего ребёнка, выбежал следом за оскорбленным парнем; бледный дядя Том не взял с Артита денег за так и не доеденный ужин, старший из его внуков неловко поблагодарил его, но на этом все. Артит все чаще возвращался к мысли, что надо было позволить отвесить мелким пару оплеух, а остальным дать набить друг другу морды, если уж так хотелось. А он со своей тягой к справедливости и желанием решить все мирным путем оказался ответственным за «оскорбление». 
Понятие чести все ещё что-то весило, но в основном этим кичились аристократы, для которых, естественно, было настоящим уничтожением этой чести быть обсмеянными толпой пьяных людей. Только они и решали подобные вопросы дуэлью, пользуясь тем, что это самый быстрый способ ответить обидчику. Так если бы перед Артитом был аристократ!
Немного успокоившись, он еще вспомнил этого парня. Его звали Андреас, он был ровесником Артита, лет десять назад он ещё приезжал к тётке на каникулы в их город, потом перестал. Артит хорошо с ним тогда общался, Андреас хорошо вписывался в их компашку непоседливых мальчишек. Наверное, их даже друзьями можно было назвать в то время. Андреас не был аристократом, просто его отец был очень влиятельным и очень богатым банкиром. В этой части страны банки под его именем были почти в каждом хоть сколько-нибудь крупном городе. В их городе не было, следовательно, и Андреаса тут знать не могли, так почему он решил бороться за свою честь таким образом оставалось непонятным. Да и что он вообще тут забыл? 
Артит, решив, что перед смертью выспаться ещё никому не удавалось, встал за пару часов до рассвета. Времени как раз хватило на все обычные утренние процедуры. Артит делал все медленнее обычного, руки тряслись, как у алкоголика. Перед выходом ещё раз осмотрел себя в зеркало и подумал, как же чертовски много он упускает, принимая вызов. Он едва четверть века прожил, а уже заработал высоченный шанс попрощаться с самым ценным даром. Вместе с этим он заработал ещё и шанс безнаказанно забрать жизнь у другого человека, но он знал, что не воспользуется им. Артит умел стрелять, держать пистолет его ещё отец научил, а право сделать первый выстрел принадлежало ему, но причинить вред даже незнакомому человеку Артит бы не смог, о том, чтобы застрелить друга детства и речи не шло. 
Артит усмехнулся, в последний раз заглядывая себе в глаза через темное зеркало, свет он не зажигал. Он надел лучший костюм, без галстука правда, дышать и так через раз становилось трудно, расческой и водой попытался уложить густые каштановые волосы. Артит вообще ничего в этом мире не оставлял, да и не кому было, отец умер пару лет назад, а любовников у Артита не было никогда. Подумать только, уйти из земного мира и даже ни разу не коснуться чужих губ своими. Артит грустно улыбнулся и вышел из комнаты. Мысль о том, что никто ничего не теряет от его смерти почему-то немного облегчило тревогу. 
На пустыре Артит оказался раньше всех. Он пришёл один, без секунданта, радуясь, что хлопоты по поиску непристреляной пары однозарядных пистолетов ложились на Андреаса. С места, где стоял Артит, едва-едва виделась железная дорога и это было единственным, что заставило сейчас погрузиться в тоску. Он так и не узнал как работает поезд. 
К удивлению Артита на пустыре начали собираться люди, и их становилось все больше и больше с каждой минутой. На дуэль было не принято приглашать зрителей, но все вопросы отпали, когда появился Нойпат с компанией, не осталось сомнений, что это они созвали горожан посмотреть на шоу. 
Небо потихоньку начало светлеть, когда появился Андреас с доктором и секундантом, в руках у которого был кейс с пистолетами. 
– Доброго утра, – снисходительно поздоровался Андреас. Артит позавидовал его спокойствию и сам ограничился приветственным кивком, в горле пересохло. – Без секунданта? В прочем, судя по количеству зрителей нам обоим они не понадобятся, – у Артита заболела голова, он все уже воспринимал словно через вату. 
– Стреляетесь с пятнадцати шагов, – секундант Андреаса открыл кейс. 
Оппоненты одновременно вытащили оружие и синхронно встали спина к спине, держа пистолеты перед лицом. После кивка секунданта они начали движение. 
Раз-два, Артит еле переставляет ноги, старается дышать как можно медленнее и глубже. Три-четыре, кто-то в толпе что-то выкрикнул. Пять-шесть, кажется, их зрители начали поспешно делать ставки. Семь-восемь-девять, Артит не выдержал и все-таки положил левую руку на грудь, единственная защита, которую дуэлянты могли себе позволить – прикрыть сердце ладонью. Десять, послышался смех, ну хоть кому-то весело. Одиннадцать-двенадцать, Артит даже сглотнуть не смог, во рту словно наступила засуха. Тринадцать-четырнадцать, он быстро-быстро проморгался, влага решила появится на глазах. Пятнадцать, а вдруг повезёт, и Артит все-таки узнает, как эта большая паровая машина двигается по рельсам? 
Артит развернулся на сто восемьдесят градусов, прицелился. Он дал себе ещё несколько секунд на последний глубокий вдох. В следующее мгновение Ройнапат, без всякого сомнения, поднял руку, направляя дуло пистолета в светлеющее небо, и выстрелил. 
Секунда, две, три… Артит зажмурился и задержал дыхание, он не видел, как случился второй выстрел. Он прозвучал, а вместе с ним, словно по новой, задышал Артит. 
Артит не сразу услышал разочарованный стон толпы. Он широко открыл глаза и первое, что увидел, была фигура Андреаса, чья рука застыла перпендикулярно земле. Два выстрела в воздух, шоу не случилось. 
– Артит! Чтоб тебя… – Нойпат издалека уже крыл его матом, кажется, он проиграл крупную сумму. Артит, не обращая внимания, отдал оружие подошедшему секунданту, прошёл мимо врача, который коротко поблагодарил его за то, что его услуги не понадобились, удостоил Андреаса дерганным кивком и пошёл прочь. Но не в город, нет, туда, к железной дороге. Вряд ли он, конечно, прямо сейчас увидит паровоз, но хотелось отчаянно оказаться рядом с путями, воображая, как мимо проносится это чудо механики.