Окраина города кое-где почти не пострадала. Например здесь. Даже с крыши высотки, если повернуться спиной к осыпающемуся остову Клипота, то все - нормально. И не поверишь, что улицы внизу "украшены" рассыпающимися статуями-клетками.
     Свет пронизывал пространство, вытачивал его до хрустального звона, скрытого утренней дымкой. Стылый сыроватый воздух хрустел на зубах, а акварельно-бледное небо в розовато-голубых переливах тянулось холстом от одного края горизонта до другого, пока еще не рвалось, пробитое насквозь первыми лучами горячего солнца. Пахло горелыми листьями. То ли сам воздух, то ли эта тонкая мгла нитями спускала тонкий запах горьковатой гари в легкие. Неро сам себе казался прозрачным и зыбким и в то же время - реальным и живым до тянущей боли в груди. И вбирал открывшийся вид, тщательно и скрупулезно, словно осколки собирал.       Мир был красив и молод. 
     Ви, наверное, понравилось бы.
     Неро судорожно вдохнул, запахнулся поплотнее в куртку, ссутулившись, и смотрел, смотрел. А в груди словно сплелись в тугой клубок те самые нити, сцепились с ребрами и тянули болезненно и глухо. 
     Он скучал. Неизбывно и тяжело, как тоскующий пес. Пытался убедить себя, что так нельзя, старательно укладывал в голове, что Ви - это Вергилий - его отец. Но мысль казалась неправильной, кривой и выскакивала из пазов, не желая становиться на место. Не был Ви Вергилием. Не мог быть. И проще не думать об этом, чем раз за разом прокручивать одни и те же страшные минуты, рвущие выстроенную реальность с пронзительным визгом бензопилы. Минуту, когда Ви исчез и внутри что-то оборвалось и разбилось, потому Неро враз понял, что Ви ушел насовсем. Минуту, когда услышал "он твой отец" и реальность продолжила осыпаться рваными истерзанными клочьями. Минуту, когда на землю упала книга и чужой человек, бесконечно далекий и незнакомый, зачем-то пообещал вернуться. 
     Вдалеке завыла сирена, легкий порыв ветра пока еще неуверенно тронул устоявшийся, зависший, окутанный в дымку штиль. Неро поморщился, досадуя, что волшебный момент  рассыпался так легко и быстро. Совсем как...
     Он выдохнул тяжело и долго, до боли в легких, словно пытаясь выплюнуть дымные нити горькой гари. 
     Октябрь.