“Я люблю тебя,” гласила записка на потрепанном голубом квадратике самоклейки. Гласила каждый раз, когда Джонни на нее смотрел, то есть ежедневно.

Тэн уехал, а записка осталась, насмехаясь над Джонни подмигивающим смайликом. Постоянное ощущение тугого узла в солнечном сплетении прошло к четвертому дню радиомолчания, но возвращалось к нему с тройной силой, стоило только Джонни представить Тэна, в темноте зимней ночи писавшего ему записку и пробравшегося к нему в комнату, чтобы приклеить её ему на лоб.

“Я люблю тебя,” гласила записка, и эти слова раздавались в голове Джонни голосом Тэна - так, как он говорил это всем.

Записка же была только для него.