Ильдар вбежал в дом, влетел в мамину комнату, но тут же вздохнул с облегчением. Вообще-то этого следовало ожидать — не в первый раз ведь уже. Женщина и в самом деле лежала на полу, но укрытая одеялом, удобно откинувшись на подушку, прислоненную к кровати и рядом стоящему столику. В одной руке она держала книжку, в другой — очки, а сама мирно дремала.

       Ильдар уже не раз заставал мать в таком виде в последнее время, а все потому, что от его массажа и упражнений ей становилось все лучше, и она начинала проявлять самостоятельность. Пыталась вставать или хотела сама достать какой-то предмет. Правда пока получалось не очень, и иногда она скатывалась с постели, а подняться сама не могла — сил еще не хватало. Тогда она устраивалась на полу, подкладывала под спину подушку, стягивала одеяло с кровати и так ждала сына, а пока время шло, — читала, вязала, а то и просто спала. Поэтому, когда все это началось, Ильдар сделал в ее комнате теплый пол, проложив трубы с горячей водой под досками, постелил ворсистый ковер — искусственный, зато толстый и мягкий, и теперь маме хотя бы было комфортно ждать его, если он вдруг задерживался, а она оказывалась на полу. И еще она никогда не звонила — не жаловалась, не причитала, и могла проспать на полу до утра, если Ильдар загуливал. Он всегда корил ее за это, но она все равно делала всё по-своему, не желая причинять сыну лишних хлопот.

       Вот и сейчас, похоже, случилась такая история: мама спокойно посапывала, в комнате горел свет на прикроватном столике, все было мирно и тихо, можно не волноваться. Главное, мягко, не холодно — уж это Ильдар обеспечил, ну, а поскольку гулять в последнее время он вообще почти перестал, то матери и не приходилось долго находиться в таком положении.

       — Ничего страшного, — шепнул он омеге. — Когда она проснется, я переложу ее на кровать. Пусть подремлет, у нее сон плохой, лучше беречь его, если она уснула…

       — Понимаю… — омега кивнул, он тоже заглянул в комнату. — Бедная человеческая самка. Покалеченная, и ничем невозможно помочь. Как это грустно…

       — Послушай, — Ильдар повернулся к нему. — Потрудись не называть мою мать самкой, ладно?

       — Ой… — омега похлопал себя по губам. — Извини. Прости. Я не хотел. Это привычка. То есть… Нет. Не слушай меня… Конечно же, это женщина…

       Ильдар отвернулся, покачав головой, и подошел ближе к матери. Омега пока не решался войти, к тому же он очень расстроился.

       — Ну пожалуйста, извини… Я не хотел, правда…

       — Да все, успокойся, — Ильдар уселся на корточки возле мамы и пригляделся к ней: точно ли все хорошо? На всякий случай. А омега не унимался:

       — Я просто хотел сказать, что это очень печально. Я могу исцелить любого мужчину на этой планете, потому что мы создали вас. А вот женщин… их сотворили азари.* И если б хоть одна из них сейчас была здесь, твою маму поставили бы на ноги за пару часов. Но увы… азари покинули эксперимент…

       Ильдар раздраженно прикрыл глаза, стараясь держать себя в рамках.

       — Слушай, — он снова повернулся к омеге. — Ты когда-нибудь перестаешь фантазировать?

       — Но я говорю правду! — тот сразу разнервничался. — Это мы, лемуанцы, создали вас, а женщин — азари! — и мама вздрогнула.

       — Что?.. — она открыла глаза. — Азари?.. Кто это сказал?..

       Ильдар осуждающе поглядел на своего гостя.

       — Доорался? — а мама пока обвела комнату взглядом — полуслепым, слегка ошалевшим от сна, и увидела сына. — Ильдар… Ох… Ты пришел? Как хорошо. А я видела сон. Кто-то сказал: «азари».

       — Не бери в голову, мам, — Ильдар погладил ее по плечу. — Все хорошо. Ты как себя чувствуешь?

       Мама наконец полностью очнулась от дремы.

       — О… да ничего вроде… — она оглядела пол, потом, видимо, вспомнила, как здесь оказалась. — Я, кажется, соскользнула с кровати…

       — Это я вижу, — Ильдар покивал. — Но почему ты не позвонила мне?

       — Ах, да ну что ты… — мама заволновалась. — Зачем же я буду звонить? Вдруг ты был занят. Завтра же выходной. Сегодня пятница. А мне… Мне и тут хорошо… — она поправила одеяло. — Очень удобно. Ты не волнуйся…

       Ильдар только вздохнул. Мать опять его берегла, боялась тревожить. Она всегда чувствовала себя виноватой из-за своей обездвиженности, и переубедить ее, что она дорога в любом виде, было никак. Поэтому она и старалась как можно скорее встать на ноги, чтобы «стать снова полезной», по ее же словам, — тем более шанс был. Но увы, иной раз она только больше рисковала здоровьем. А может поэтому Ильдар и перестал гулять по ночам. И теперь всегда спешил домой после работы. Но, кстати, ничуть не жалел. На душе стало даже спокойней без этих пьянок. Он уставал от общения. Народ в городке был простой, хоть и душевный, но общался на бытовые, деревенские темы, и культуры им не хватало. А так хотелось чего-то возвышенного. Мать у Ильдара была образованная, и с детства привила сыну любовь — к искусству, к музыке, к чтению, даже к театру, где Ильдар никогда не был, но очень мечтал побывать. По телевизору было не то, хотелось в живую увидеть хоть какой-то спектакль, поэтому и тянуло в столицу, в том числе из-за этого. А поговорить «о высоком», кроме матери, было и не с кем. А если такие и появлялись, то мигом исчезали в больших городах. И Ильдар вновь оставался с простым народом один на один. В конце концов это стало наскучивать, хоть Ильдар и вырос в этой среде, но он всегда немножечко отличался от своих сверстников. А в последнее время, когда друзья начали обзаводиться семьями, матереть, зарастать жирком, а некоторые и вовсе спиваться, эта разница в мировоззрении начала здорово утомлять.

       — Давай я тебе помогу… — он приподнял маму, вынул подушку у нее из-за спины, пристроил в изголовье кровати, поднял женщину и уложил поудобней в постели. — Вот так. Как ты упала-то?

       — Ах, это… — мама положила книгу с очками на специальную полочку рядом (тоже сделал Ильдар). — Тетя Рая ко мне приходила. Мы долго беседовали. У нее ведь сына избили… эти проклятые «Каменщики». Чтобы им пусто было! Мальчик несколько дней лежал в реанимации, но теперь пошел на поправку. Слава Богу… Она так плакала… — мама сама-то всхлипнула, вытерев щеки платком. — Ужасные люди. Нелюди даже! Николаю Артемьичу дом подожгли. Дяди Гришину дочку едва не испортили. Хорошо, она успела сбежать. А вот у Степана… ну, у Весёлкина… жену изнасиловали втроем. Правда, сейчас говорят, что она сама с ними пошла, но я не верю… Анечка не такая… А теперь они со Степаном собираются переезжать… От злых языков подальше… И правильно… Люди очень жестоки…

       — Ну ясно… — Ильдар вздохнул. — А на полу-то ты как оказалась?

       — Ах, это… — мама пожала плечами, опять с виноватой улыбкой. — Тетя Рая столько всего порассказывала, так волновалась… Она отложила мою книгу на стул, а когда ушла, забыла ее вернуть… Потому что очень расстроилась из-за всего. А мне интересно было, что же там написано дальше… И еще хотелось отвлечься от страшных мыслей. Я решила сама достать книгу, но… немножко не дотянулась. Упала на руку, пришлось сползти вниз. Потому что обратно подняться не получилось. Но ты не расстраивайся. Я даже выспалась тут. Мне удобно. Столик прочно стоит. И держатели, что ты приделал, очень мне помогли. На них я и опиралась, чтобы лечь поудобней. Не беспокойся…

       — Угу, — Ильдар снова вздохнул. — Я уже боюсь тебя одну оставлять. Что ты тут еще учудишь? И даже помочь некому…

       — Нет-нет, — мама погрозила худеньким пальцем. — Даже не думай. Все будет в порядке, — но тут она вдруг принюхалась. — А откуда так медом повеяло? Такой сладкий запах… — Ильдар сразу вспомнил про своего гостя, который так и стоял у порога комнаты — тише воды, ниже травы.

       — Да это… — он кивнул на него. — Мой новый знакомый, — и иронически усмехнулся. — Пришелец с Луны…

       — Правда? — мама попыталась приглядеться к черноволосой фигурке в светлой, длинной одежде. — О… Это юноша?

       Ильдар бы, конечно, рад был соврать — мама ведь все равно бы не отличила чокнутого «принца» от девушки — со своим посаженным зрением, но врать он не умел. Да и голос бы все равно выдал этого ненормального. Пришлось сказать правду.

       — Да. Это парень. Только немного странный. Похоже, у него с головой не в порядке… — а гость пока выпалил:

       — Я омега. Мое имя — Мануш. Я прибыл с Луны. Приветствую вас, госпожа…

***

      — Омега?.. — мама даже приподнялась. — Невероятно… А ну-ка, подойди ко мне, милый, — она протянула руку, и Мануш приблизился. Мама взяла его за запястье и усадила рядом с собой. — Вот уже не думала, что когда-то увижу живого омегу, — она потрогала его красивые волосы. — Какое чудо… Неужели вы решились появиться среди людей?

       — Да… — омега кивнул. — То есть, нет… Не совсем. Я сбежал… Вместе с Земной экспедицией. Потому что у меня планы по спасению человечества. Наши создания — люди-мужчины — находятся в страшной опасности. Развитие пошло не туда, надо это исправить. Но поскольку я лишь младший отпрыск Правителя, то меня не слушают. А мой проект выигрышный — я это чувствую! Поэтому я решил сам…

       Ильдар прыснул в конце концов.

       — Ну надо ж так заливать, — он от души посмеялся. — Да тебе только романы писать. Фантастические. Вон — мама их обожает. Она что угодно выслушает…

       Омега сразу замолк, губы его выгнулись грустной подковкой.

       — Он мне не верит, — пожаловался он маме. — И смеется еще…

       — Ничего, дорогой, ничего, — женщина погладила его по руке. — Не расстраивайся. Зато я тебе верю. Рассказывай дальше…

       Ильдар покачал головой, шумно втянув носом воздух.

       — Ладно, девчонки, — он глянул на дверь. — Я смотрю, вы нашли друг друга. Тогда общайтесь пока. А я пойду в душ и ужин что ль разогрею… Ты что будешь? — он обратился к Манушу. — Суп или котлеты? Куриные, рыбные? Какие ты больше любишь?

       Омега растерянно поморгал.

       — А можно воды из колодца? Она очень вкусная…

       — Да сколько угодно. Но есть-то ты что будешь?

       — Ну… — Мануш немного замешкался. — А фрукты можно?

       — Ты на диете что ли? — Ильдар усмехнулся.

       — Да нет, — омега помотал головой. — Просто я мясо не ем.

       — А… Веган? — Ильдар хихикнул, а Мануш опять к чему-то прислушался в своей голове — будто искал значение слова. И, похоже, нашел.

       — О, понимаю… Нет, я не веган. Ну, не совсем. Хотя можно и так сказать. Просто мясо у нас едят только альфы. А мне от него может стать плохо.

       — Понятно, — Ильдар вздохнул. Он уже начинал привыкать к этому бреду. — Ладно. Сливы и яблоки подойдут?

       — О, конечно! — Мануш радостно покивал. — Ты ведь сам их выращивал?

       — Ну, а кто же еще?

       — Ах!.. Как же это красиво… — омега поглядел на Ильдара с такой любовью, что тот даже немножечко покраснел. И сразу смутился.

       — Ну, в общем, ладно… Пойду делом займусь. Позову вас, когда все будет готово… — он поскорее скрылся в дверях.

       — Угу… — Мануш продолжал улыбаться, глядя ему во след. Его сердцу стало тепло, а Ильдар вновь ощутил, как его окутал нежный медовый запах. И он вдруг почувствовал себя совершенно счастливым, будто влюбленный. А вот это уже напрягло. Ильдар попытался побыстрее отделаться от наваждения. Еще не хватало. С ума он что ли сошел? Так реагировать на пацана. Пусть и на женоподобного, или гермафродита — не важно. Все равно это парень, в конце-то концов!

***

      Ильдар снял куртку, ботинки, разделся, кинул рубашку с футболкой в стирку, джинсы и свитер развесил в шкафу, потом пошел в душ. Запах меда так и таскался за ним и в итоге — чего Ильдар и боялся — начал его заводить. Как и было уже. Особенно когда он стал раздеваться. Тело вдруг захотело любви, будто и не было час назад бурного секса. Причем желание неумолимо росло — с каждой минутой. Да что ж с ним такое? Ильдар попытался не думать о новом знакомом, хотя мысли о нем так и лезли. Тогда он решил не думать вообще. Но и это не вышло. И он стал размышлять о машине, причину поломки которой никак не мог отыскать. Вот в чем там могло быть дело? Это вроде бы отвлекло, но ненадолго. Потому что как только колючие струйки воды коснулись кожи, Ильдар сразу вспомнил, как купал этого чокнутого «пришельца» возле колодца. И все! И мозги отключились. Он вспомнил его фигуру, его маленький член — это почему-то особенно возбуждало. И вот что странно: мужская фигура смотрелась не хуже девичьей, и так же влекла, а сзади — так просто конфетка. Особенно… Да черт подери! Ильдар схватился за голову. О чем он думает?! Сдурел что ль совсем? И разум не помогает — мозг будто сходит с ума! Проклятый Мануш!

       Кстати, милое имя…

       Да тьфу!

       Ильдар врубил холодную воду, чтоб струи пошли ледяные. Может это поможет? Но лучше не становилось. Тело и не думало остывать. Мало того, в ванную комнату опять прокрался предательский аромат. Но уже агрессивней. Он будто бы стал живым, обхватил ноги, забрался выше, проник в самую суть, а когда добрался до мозга, возбуждение охватило такое, что захотелось стонать!

— М-м-х... — Ильдар зажал рот рукой — ведь мамина комната была совсем рядом. — М-м-м! — а кайф нарастал, да с такой сумасшедшей пронзительностью, что ноги подкашивались. Ильдар съехал по стенке и только успел ухватить полотенце, чтобы закрыть лицо и заглушить собственный голос. Ледяные струи воды жестоко кололи кожу, но эффект почему-то получался обратным — возбуждение неумолимо росло, а все из-за запаха, который заполонил все кругом. — Да что ж это?.. Черт бы побрал! — Ильдар крепко сжал член, не в силах больше терпеть. — Не могу... Не могу! Ману-уш... — и все же отдался на волю блаженства, подставив тело обжигающим ласкам воды. Аромат был сильнее его, он не мог с ним бороться...

***

Аж в глазах потемнело, когда он рухнул в оргазм, душа растворилась в совершенно неземном упоении. Захотелось остаться там навсегда. Но теперь ледяная вода заставила вздрогнуть: — Черт! — Ильдар подскочил, выключил душ и врубил теплую воду. — Фуф… — и наконец-то обмяк. — Как хорошо… Боги… — Он растворился в тепле, наслаждаясь полученным удовольствием и даже улыбнулся с блаженством, уже плюнув на всё.

      — Ильдар?.. — этот звук заставил очнуться.

       — А?! — реальность вернулась. — Мануш? — Ильдар понял, что его зовет гость из-за двери. — Чт... Что?!.. — он поднялся на ноги, еле начав соображать. — Чего тебе?.. Я моюсь… — а голова еще кружилась от кайфа. Стало так стыдно. Чем он вообще занимался сейчас?!

       — Ильдар… — нежный голос снова позвал, и сердце предательски откликнулось на него. Но разум взял себя в руки.

       — Ну что тебе?! — ответ прозвучал грубовато. Мануш, похоже, обиделся, потому что продолжил не сразу.

       — Мама сказала, что суп у вас чечевичный. Там нет мяса, а только картошка и эта… как же ее… морковь! Значит, мне можно. Я бы хотел попробовать…

       — А… да… Я понял… — Ильдар пока включил душ, потому что пора было уже и делом заняться. — Я разогрею…

       — С тобой все в порядке? — А вот теперь в голосе послышались хитрые нотки. — Тебе хорошо было? Я очень старался…

       Так вот оно что! Ильдар ткнулся лбом в настенную плитку. Значит, это точно его проделки. Да как же он такое творит?!..

       — Ильдар…

       — Ну что?!

       — Ты очень красивый, — омега понизил голос до шепота. — Особенно когда разряжаешься…

       — Да иди ты отсюда! — Ну что ж это за наказание такое?! — И не оставляй маму одну. Я скоро выйду…

       Паршивец хихикнул.

       — Я жду тебя, — и убежал, легко стуча ножками по деревянному полу, а Ильдар обреченно прислонился к стене ванной комнаты. Ну и попал же он. Да что ж это за гипноз такой, который действует даже на расстоянии? Да еще так приятно… И почему только этот придурок не девушка? Ильдар бы отдался его способностям без оглядки, и пусть бы творил, что хотел. Он это ведь парень! И так реагировать на него — отвратительно! Причем Ильдара даже не спрашивают, хочет он или нет. Мальчишка просто выделывает с ним, что ему вздумается. Зло аж берет! Надо ему всё высказать. Но попозже — когда они останутся наедине.

       — И хватит! Довольно! — Ильдар выдавил на ладонь перламутровый гель. — Больше ты меня не возьмешь! — он это твердо решил. Потом начал мыться, даже не обратив внимания, что взял с полки самый хороший шампунь, который использовал в исключительных случаях: для свиданий. Кто-то из клиентов ему подарил — из столичных, конечно, случайно застрявших в их убогой глуши. Французский мужской набор: гель для душа, крем после бритья и офигенный одеколон, и всё с таким ароматом, к которому девушки липли, как бабочки. Поэтому Ильдар и берег эти средства, но сейчас и не понял, что одним из них намывается… решив стать «твердым».

       А после и вовсе пошел в свою комнату, выкинул старое домашнее в стирку, достал все новое: трусы, носки, штаны, футболку и даже тапочки, быстренько причесался, хотя его короткая стрижка и так легко укладывалась, без всякой расчески, и только когда схватил свою «французскую» воду, осознал наконец, что прихорашивается.

       — Да черт подери! — он кинул флакон на тумбочку. Будто в доме невеста! Да что же с ним сотворил этот пацан?! Нет, надо взять себя в руки. Немедленно!

       — Ну не мужик я что ли?! Да пропади оно все! — он разлохматил голову, от чего стал только еще симпатичней, и сурово двинулся к выходу.

       Но через минуту вернулся.

       И все-таки пшикнул на себя дорогущей водой. Но только лишь потому, что она самому ему нравилась. И только поэтому! А вовсе не из-за этого смазливого гипнотизера…