Лигита, худощавая женщина сорока лет, готовила праздничный торт к восьмому дню рождения сына, который скоро должен вернуться со школы. На стене мирно тикали часы, как вдруг, на улице послышался мотоциклетный гул и тут же затих около её дома. Ни у кого на их улице мотоцикла не водилось. Разве что у её племянника Юры, он обычно лихо заезжал, распугивая всех соседских собак. Но когда это было...

Немедленно вытерев руки об фартук, Лигита решительным шагом вышла на крыльцо.

— Молодой человек, вы заблудились? — спросила она у загадочно курящего мотоциклиста.

— Тётя Лигита! Вы меня совсем не узнали? — ответил он до боли знакомым голосом, сняв солнцезащитные очки и подойдя к воротам. Юра заметил, как выражение её лица сменилось с гнева на милость. Теперь узнала.

— Юрис? Ты бы позвонил… Такой нежданный гость в нашем доме... — Она чинно сошла с крыльца, открыла калитку и покровительски обняла блудного племянника. А, отстранившись, оценивающе оглядела его с головы до ног.

"Фирменное английское пальто, клетчатый шарф, ещё и шевелюру до плеч отрастил. Хорош, чертяга."

— Неплохо ты в Москве приоделся, — только и смогла вымолвить тётя.

— О, Лигита, это ты ещё не все мои заграничные шмотки видела. — Довольный произведённым впечатлением Юра сделал последнюю затяжку и эффектно выпустил дым кольцами в морозный воздух.

"Вот пижон".

— Проходи, всё расскажешь.

Юра завёл мотоцикл во двор, тётя затворила калитку.

Он скинул пальто, шарф, расшнуровал ботинки и прошёл в гостиную. В доме пахло чем-то сладким, около лестницы на второй этаж новогодняя ёлка, камин, комод..

Юрин взгляд задержали фотографии находящиеся на том самом комоде. "Тут действительно можно поизучать." Лигита скрылась на кухне что-то творить там с нарочитым грохотанием. Сотворив последние штрихи в праздничном торте для её сынули, родственница высунулась в дверной проём.

— Кофе будешь?

— Да.

— С молоком?

— С коньяком.

— Ты за рулём!

— Боже... когда меня это останавливало? — Юра артистически развернулся на пятках по лакированному паркету и встретился взглядом с недовольной его вольными заявлениями тётей.

— Обойдёшься.

— Как скажешь, милая Лигита, — взгляд Юры упал на невероятно нетривиальное фото: её муж в обнимку с кенгуру на фоне пальм. — Что это за фотография такая…. интересная, и где сейчас Викторс?

Тётя с лёгким нервным смешком скрылась в кухне.

— Представляешь... после развода, этот идиот пропал, а потом прислал мне из Антарктиды, (вот посмотри конверт рядом лежит, если не веришь), эту фотографию!

Юра, отложил фото в сторону. Больше на комоде ничего более нетривиального, чем снимок с кенгуру, обнаружено не было. Только пластинки ВИА Семицветы, фортепианные концерты, и сольные альбомы воспитанников Раймонда с броскими именами; "Янис Йоплинс" и "Имантс". "Кто это слушает…" — промелькнула у него мысль на счёт последних, и он немедля, прошёл в кухню к тётушке.

— Ну, Викторса тоже можно понять. Пятьдесят лет, бес в ребро... — Весело улыбнувшись, Юра расположился на стуле, вытянув длинные ноги в кухонный проход.

— Бес в ребре, ты то женился? — Лигита шумно поставила чашку крепкого кофе без молока и без сахара на стол перед племянником и взглянула на часы. "Ещё пятнадцать минут и школьный автобус Томаса приедет".

— Ещё нет, рановато. На свете столько красивых девушек, а настоящего чувства, искры, я так и не встретил пока... хотя видел одну. Никак не могу забыть ту блондиночку.. .

— Балабол. Блондиночка.. вот у соседки есть, например, дочка, учится на историческом, с уклоном в психологию. Хочешь, познакомлю?

— Слишком умной мне не нужно, — поморщился Юра, то ли от слишком горького кофе, то ли от представления в красках семейных уз с историческим психологом.

— А кстати, я поменяла фамилию мужа обратно на свою, теперь я снова Петерсоне! — Похвасталась Лигита, расставляя чашки на стол.

— А я теперь нет! — Племянник с самодовольной ухмылкой откинулся на стуле, так сказать, на грани фола. А тётю было уже ничем не удивить. Разве только вступлением Юры в компартию, что она даже бровью не повела.

— Ты даже фамилию поменял? На русскую?

— Думал об этом, но это было бы не честно. Я же латыш. Саулес.

— Юрка Саулес.. не плохо..

— Да, звучит! Кстати, всё забываю спросить, торт в честь моего приезда?

— Ага, размечтался, у моего Томаса сегодня день рождения! Попутно замечу, он твой двоюродный брат!

(Не будем осуждать Юру за забывчивость дней рождений, а тем более, племянника, которого он видел последний раз, когда тот был похож не на Томаса, а на плачущий изюм, ведь с тех пор прошло почти восемь лет.)

— А ты так долго не появлялся, и свалился как снег посреди лета! — продолжала возмущаться родственница.

— Я и не появился, если б у нашего ансамбля не был сегодня вечером концерт в рижской филармонии, — не обращая внимания на нескрываемое недовольство Лигиты, ответил Юра.

— Знаешь, я выяснила кое-что... что, возможно, это было покушение...

Юра отставил чашку кофе. Лигита сказала это как между прочим, вытирая кухонный стол тряпкой от остатков муки для торта, а на Юру словно ушат холодной воды вылили. Он не собирался разговаривать об этом больше никогда и ни с кем.

— Я... сейчас приду, — вмиг севшим голосом только и смог выдать он и, резко вскочив из за стола, накинул пальто и выбежал на крыльцо, провожаемый взглядом родственницы. Наконец совладав с зажигалкой не слушающимися пальцами, он подпалил сигарету и глубоко затянулся, прислонившись к стене дома. Слёзы щипали глаза, а сердце бешено колотилось. "Она бы просто так это не сказала... Так, всё под контролем. Вернусь и спрошу. Хотя, что это теперь изменит?" Юра выудил из кармана пальто прихваченный из мини бара вискарик.

Лигита выглянула в окно посмотреть, не приехал ли Томас, но на улице не было никого, кроме нервно покуривающего племянника. "Несчастный мальчик..." — промелькнуло у неё в мыслях, но она оставила их при себе.

— Вот артист... — Закатила глаза родственница, когда Юра пришел обратно на кухню, скинув по дороге пальто.

— Так кому же помешал мой отец?

Лигита закрыла крышку чайника и внимательно взглянула на Юру. Вид у него был уже менее ошарашенный, но не менее многострадальный.

— Помнишь, директор завода грампластинок спустя месяц был найден мёртвым в квартире? Мол, застрелился… не верю, что сам. — Она приблизилась к уху его, и тихо добавила: — Ходят слухи, он тоже не ладил с Раймондом.

Конечно, Юру лично возмущали несправедливые контракты, которые маэстро составлял со своими воспитанниками. Он знал, что у его отца тоже были какие-то с ним разногласия. Но чтобы Раймонд занимается настолько грязными делишками... Хотя... возможно. Но Лигита вряд ли что-то знает, а он и подавно не сможет выяснить..

Так что он решил переменить тему.

— В любом случае, мне повезло у него не петь.

— А жаль, был бы уже тут у нас звездой, а тут с этим ансамблем притащился хором петь, песен то...

— Лигита, — перебил её Юра — Когда я занял первое место на конкурсе песни в Юрмале, мне он предложил своё покровительство. Очень долго уговаривал.

— Правда? И?

— Не нужно это мне, я отказался и... о! Томас приехал!

В окне они увидели, как калитка открылась, и во двор вбежал розовощёкий пацан с портфелем наперевес.

Лигита подхватила пёструю коробку с большим бантом и вышла в коридор встречать сынулю.

— С днём рождения, милый Томас! Я дарю тебе этот подарок, и я уверена, тебе он поможет в правильном выборе будущего! — послышалось из коридора.

— Спасибо, мама!

— Раздевайся скорее и проходи, у нас гость!

Спустя несколько мгновений, в кухню забежал радостный Томас, аккуратно постриженный, в белой рубашечке с зелёной бабочкой и в глаженых на стрелки, но заляпанных брючках.

— С днём рождения, Томас! Я... Юра, твой двоюродный брат получается... — Он протянул руку для рукопожатия.

— Я Томас, будем знакомы! — серьёзно сказал мальчик, со всех своих силёнок пожимая руку Юре.

— Он музыкант, приехал из Москвы на гастроли в Ригу. — пояснила Лигита.

— Так… подарка у меня для тебя нет с собой, но я приглашаю тебя с мамой в 7 часов вечера на концерт ансамбля Семицветы! Придёшь?

— Приду! Мам! Идём? Пожалуйста-а! — подпрыгивая на месте, взмолился Томас.

— Конечно пойдём! — с улыбкой сказала Лигита, а затем тихо добавила: —Посмотрим чем там Юрис занимается в своей Москве..

А затем хлопнула в ладоши.

— Садитесь за стол, мальчики!

Юра хмыкнув, прошёл к столу. "Ага, посмотрим чем занимается.. искусством!"

А Томас, не послушавшись маминого приказа, ринулся в коридор и притащил коробку с подарком на кухню. Ему не терпелось посмотреть, что там такого важного скрывается за цветной упаковкой. Кухня наполнилась шуршанием бумаги. Юра наблюдал за двоюродным братишкой, попивая свой остывший кофе. Итак, справившись с обёрткой, тот достал набор "Юный химик" и нахмурился, закусив губу.

— Юрис, дай зажигалку, — сказала тётя, втыкая восьмую свечку на торт.

Он протянул ей зажигалку и продолжил наблюдать. Мальчик открыл коробку для вида, и только тогда вернулся за стол. "Хитрый ребёнок!" — усмехнулся про себя Юра. — "Хотя, с такой мамой не забалуешь… бедняга"

— Итак, Томас! — Лигита подняла торт с горящими свечками со столешницы и запела старую латышскую деньрожденьческую песню. Юра даже сначала слова не вспомнил, но как то из памяти они возникли сами и он, сам себе удивившись, подпел родственнице.

"Дадуз балту диенину лаймина доди

Диджани раджани дзивойвоти!"

— Ну, давай, желание загадывай! — обратилась она к Томасу, поставив перед ним шикарный торт со множеством тонких коржиков, пропитанных кремом, и политым сверху глазурью. Мальчик задумчиво смотрел на торт, огоньки от свечек поблёскивали в его глазищах, которые были уже на "мокром месте".

— Ну а как же.. С днём рожденья те-бя, хеппи бёздей ту ю!? — начал Юра, на что Лигита подхватила:

" С днём рожденья тебя

С днём рожденья те-бя!

С днём рожденья, наш Томас!

С днём рожденья тебя! "

Вдруг, зазвонил телефон в прихожей.

— Ой, наверное подруга Агата звонит.. задувай свечи и разливайте чай, мальчики!

И Лигита скрылась за дверью.

— Ну что, придумал? — Улыбнулся Юра.

Томас кивнул, зажмурился, глубоко вдохнул, и задул все свечи на торте!

— Молодец! — Саксофонист взял чайник и начал разливать чай по чашкам. А мальчик, потупив глаза, начал всхлипывать.

— Ну чего ты? Подойди.

Томас слез со стула и подбежал к новообъявленному двоюродному брату.

— Я хотел... гитару... — тихо сказал он, размазывая слезы по щечкам.

— Томас, желаемое не всегда совпадает с действительным. Но если что-то тебе по-настоящему нужно…