В этом идеальном пригороде, где белые заборчики и стриженый газон окружали аккуратные дома, он казался неуместным, чужеродным, как пришелец. Белый мусор. Высокий, с грязными светлыми волосами по плечи, с водянистыми голубыми глазами молодой мужчина стоял у своего старого, видавшего виды ржавого пикапа. Одежда на чужаке висела, словно модный оверсайз, но, скорее, тот спился или сторчался так, что стремительно похудел, потеряв половину веса.
Неприятная, короткая, кустистая бородка и зубочистка, которую Рей жевал, перекидывая от одного угла обветренных губ к другому, дополняли образ. Он знал, что его тут запомнят, что местные, добропорядочные и гостеприимные для своих, жители насторожились. Возможно, кто-то даже попытается его заснять на телефон или вызвать полицию. Охотник хотел, чтобы его запомнили, именно поэтому он и встал прямо напротив дома Стивенсов. Пусть те его запомнят, рассмотрят, насторожатся.
Рей не боялся камер, те просто не могли его снять, Сила, которой не владели люди, данная Явью, защищала от этого. А полиции Охотник был бы даже рад: у него были чужие документы, чужая машина. И он хотел, чтобы потом полиция уже другого штата навестила трейлер Бобби. Копы подъехали через минут десять его стояния напротив дома Стивенсов. Они исправно охраняли покой местных жителей, адвокатов, врачей, менеджеров и инженеров.
— Покажите Ваши документы, — сказал коп, чуть полный лысый мужчина.
Рей хмыкнул и уточнил, протягивая водительское удостоверение:
— И что я нарушил? Остановился на обочине?
— Далеко Вы забрались, чтобы постоять, — хмыкнул коп, с уважением глянув на пикап. Тот своим внешним видом обещал развалиться после обеда, но ездил чудом.
— Мне не нужны неприятности, офицер. Я просто пытался спросить, где тут магазин. Куплю пожрать и поеду своей дорогой, — заверил Рей мирно, зная, что номер машины, а также его данные коп запишет. Что бы знать, КТО виноват, если в районе случится хоть что-то. Ну не местные же подростки, дети адвокатов и архитекторов. Белый мусор гораздо удобнее было посадить, неважно за что. Обычно Охотник старался держаться в тени, оставаться незамеченным, чтобы никто и не вспомнил его. Но в этот раз ему нужно было, чтобы люди знали, кого винить. Рей не хотел, чтобы люди сами назначили виноватого за его преступление.
— По этой дороге до конца, налево, затем на втором повороте направо, — пояснил коп и не двинулся, пока Рей не завёл свой пикап.
Азарт и драйв от охоты Рей уже дано не чувствовал. Привык. Всё, что теперь заботило Охотника, это возможные ошибки в расчётах и человеческий фактор. Он собирался похитить сразу троих детей, младшему из которых едва ли больше пяти. Сложная задача, которую Рей сам на себя взвалил.
***
Адель, или Дель, как звала её вся семья, кроме старшего брата, хмурила лоб, устало пыхтела, но упорно тащила велосипед вверх по склону холма. Цепь её железного коня не слетела, она порвалась и вместо веселых покатушек с братом и сестрой она одна тащила велик домой. Чувство несправедливости душило, и слёзы подступали к глазам: почему все неприятности всегда случаются с ней? Она была слишком взрослой, чтобы видеть порождение Тени, уродливого, отталкивающего паразита: пиявки с паучьими лапками, что вцепилась ей в затылок и слегка покачивалась вместе с косичкой от её шагов. Дель всё же было всего лишь восемь, и она чувствовала боль и зуд в месте укуса. Девочка иногда даже останавливалась, чтобы почесаться. Но пальцы Дель проходили сквозь уродливое брюхо паразита, что постепенно наполнялось золотой энергией. Паразит ел, вытягивал из неё Силы, вместе со всем светлым и хорошим, что было в Дель. А там, откуда исчезает свет, всегда образуется тьма.
Уж Рей знал, что остаётся после того, как паразит отпадёт, напившись, и уйдёт к своему хозяину или хозяйке тенями. Приёмная мать, Охотница, показала и рассказала про это подробно, не утаивая. В лучшем случае жертва паразита сможет почуять, что с ней что-то не то и сама уйдёт из жизни, не забирая с собой других. В худшем – заберёт с собой десятки жертв, убивая с особой жестокостью.
Дети отчего-то не боялись Рея. Подростки уже опасались, повинуясь социальным нормам и банальной логике. Но Дель была меленькой и с интересом смотрела на обшарпанный, ржавый пикап. Охотник остановился напротив девочки и приказал тихо:
— Садись.
Адель не размышляла, не думала, а села в кабину и мгновенно заснула. Рей вышел и закинул велосипед ребёнка в чужую живую изгородь. Взяв мобильный, Охотник поставил таймер на полтора часа, понимая, что если не будет успевать, то будет рисковать собой слишком сильно.
***
Рей посмотрел на троих детей, что спали на заднем сидении машины. Полицейская волна пока молчала про похищения или просто пропажу детей. Он открутил оба номера и достал из багажника другой номер, новенький, чистый. Охотник поменял номера, и его машина, которая по сути не была никогда пикапом, превратилась в семейный новый седан. Охотник ещё утром украл номера с одной из машин местных жителей. Его авто, пропитанное Силой Охотника, менялось, копируя марку, цвет, внешние особенности автомобиля, чей номер Рей привинчивал. К тому же, машина, словно живой умный конь, могла сама отъехать, не далеко, но всё же.
Охотник с удовольствием выплюнул зубочистку, сев за руль, спрятал светлые волосы под кепку местной бейсбольной команды и поехал назад, в царство зелёных лужаек и белых заборов. Чтобы спасти детей, нужно было время и безопасное место. Последнее место, где местные копы будут искать: дом напротив дома Стивенсов. Соседи как раз уехали в отпуск, это Рей знал точно.
В этот раз никто не пялился на авто, не провожал его взглядом. Белый мусор исчез, а простой и скучный семьянин на подобной машине на этих улицах был настолько привычен, что никто и запоминал его.
Тихий пригород взорвался страшной и небывалой новостью о похищении сразу трёх детей вечером, на закате, когда все трое детей лежали вокруг Рея. Охотник, закрыв глаза, звал паразитов, тихо, без слов, сердцем, разумом, самой душой. Он просил, соблазнял, предлагал себя вместо слабых людишек.
В доме напротив мать Дель выла на одной ноте, не в силах успокоиться или хотя бы заткнуться. Молодая полицейская, Лили, силилась не заткнуть руками уши, не крикнуть: «Заткнись!». Она просто не могла слышать этот звук, ведь у самой дома была дочь, ещё совсем маленькая, и всё же… Лили была благодарна богу, в которого не верила, за то, что её дочь дома.
Первый паразит поддался легко, быстро и уже через час впился в затылок Рея. Тот скривился. Он охотился на Теней. Те превращали людей в монстров, забирали будущее, ломали судьбы. И всё же без Сил людей сами Тени бы погибли. И как Охотник ни оправдывал себя тем, что спасает людей, между ним и Тенями была разницы. Тени не могли выжить без жертв среди людей. А он мог их не убивать, ведь без Охоты он просто лишился части Сил, лишился части магии. Эти трое, что всегда выбирали жертв вместе, вещая паразитов в одном месте и в одно время, двигались по его территории на самой границе с территорией мамы, избегали его три года. Рей просто не мог вычислить, когда и где они выберут новых жертв. Он уже не раз Охотился на них, но всегда оказывался не там, где нужно. И тут такая удача. Рей всё время думал о них, о Тенях, как о группе друзей, молодых и сильных. Но это была семья, ведь только паразит от ребёнка мог так легко сдаться.
В ушах Охотника прозвучал отчаянный женский крик, крик матери, что узнала, что её ребенку осталось жить лишь три дня. Тень кричала где-то далеко, может, уже даже в другом штате, но Рей слышал крик, не мог не услышать. Именно поэтому Охотнику и пришлось рискнуть, забрать троих детей сразу. Тени чувствовали, что их паразит перешёл на Охотника, и двое других могли вернуться в город, чтобы убить детей, тем самым сохранив себе жизнь. Да и снять паразита можно было только в первые сорок часов.
Рей мотнул головой, прогоняя из мыслей крик Тени, стараясь не думать о ребёнке-Тени, что он сейчас убивал. Но в пустом доме было тихо, и мысли вновь и вновь возвращались к крику, мешая сосредоточиться на двух других паразитах.
Обычно Охотник забирал одного ребёнка, подростка или взрослого за раз. В большинстве случаев ранним утром, чтобы никто из родных и близких не успел толком испугаться, а то и даже заметить пропажу. Да, никто не помнил день снятия паразита, но Рея хотя бы не искали. Сейчас же весь пригород стоял на ушах, добровольцы вышли с поисковыми отрядами, звали детей.
Наверное, именно эти крики добровольцев, эта сплочённость и переговоры на полицейской чистоте, включённые едва слышно, и помогли Охотнику простить себя. Он не спасал одного ребёнка, убивая другого, он спасал сотни человеческих жизней, жертвуя одним дитём.
Лили вернулась домой утром, просто поесть, принять душ и поехать искать дальше. ФБР уже прислало своих агентов, и девушка была рада тому, что есть на кого скинуть ответственность, есть кто-то, кто знает, что делать. На цыпочках полицейская прошла в детскую, чтобы поцеловать спящую дочь и замерла: девочки не было. Лили прикусила язык и, громко топая, побежала в комнату мамы. Она выдохнула так громко, что малышка завозилась в объятьях бабушки. Лили отступила в коридор и спиной прижалась к стене, беззвучно плача.
Второй паразит, его Рей мысленно назначил маминым, переполз к нему в полночь, а вот третий упрямо держался до десяти утра. Дети спали, укутанные магией, а Охотник достал ампулу со снотворным. Рею нужно было, чтобы потом врачи обнаружили у детей препарат в крови, это должно было объяснить сонливость жертв. Набрав минимальное количество лекарства в три шприца и сделал уколы, Охотник открыл ещё один шприц и наполнил его эпинифрином.
Он, не отвлекаясь, смотрел на детей, нервно постукивая тонкими пальцами с грязными ногтями по шприцу. Предугадать, узнать заранее, будет ли аллергическая реакция, Рей не мог, оттого и волновался. Но время шло, и дети дышали ровно и глубоко, так что Охотник прикрыл глаза, проверяя всплески Силы рядом, заодно проверяя, где Тени. Единственный способ им спастись – убить Охотника и снять с тела паразитов, пока Рей не вытянет из них все силы через их же паразитов.
Рея обдало такой яростью, нечеловеческой, жгучей. Обычно он сразу уезжал подальше от места Охоты, но сейчас опасался, что материнская ярость Тени утопит в крови этот тихий, мирный городок.
— Ей нужна надежда, — кивнул своим мыслям Рей, открыв глаза. Впервые он решил остаться тут, пока Тени не погибнут. Пусть лучше они ловят Охотника, чем мстят детям или просто людям в общем. К тому же, Рей увидел вспышку совсем недалеко, скорее всего, ещё одна Тень нашла тут жертву. Но сейчас это было не так существенно. Рею нужно было вернуть детей их родителям, а для этого белый мусор должен был исчезнуть.
Рей ушёл в душ, где смыл искусственный загар, грязь с волос, вытащил линзы, смыв их в унитазе, отчего глаза стали тёмно-серыми. В ванной перед зеркало стоял уже не белый мусор, а юноша с шведскими корням и модельной фигурой: худой, поджарый, высокий. Другая одежда: узенькие джинсы, подчёркивающие длинные стройные ноги, худи мягкого, серо-розового оттенка. Светлые волосы были убраны в хвост. Перед тем, как выйти из дома, Рей привёл в порядок всё, даже ногти, а вещи белого мусора сложил в модный рюкзак и пошёл прочь от дома.
Авто вновь сменило марку и цвет вместе с номерами, и только после этого охотник закурил и достал мобильный Дели, включил и набрал номер папы девочки.
— Дель! — крикнул в трубку отец, взяв телефон через два гудка.
— Простите, сэр. Я спас их, но этого гада не словил, не успел, — деревенским говором отозвался Охотник, умело подражая голосу старика. — Он мне сына должен. Дети в доме напротив вашего.
Рей скинул вызов и вновь отключил телефон, выкинул его в окно. Охотник мог не волноваться об уликах: он не оставлял ДНК, не было у него и отпечатков пальцев. Никто не смог бы вычислить имя, под которым сейчас жил Рей. Охотник поехал к ближайшему торговому центру.
Найдя фуд-корт и взяв себе поесть, Рей достал свой мобильный и включил. Открыв гугл карты, Охотник опять прикрыл глаза, сосредоточился. Перенести две точки на карты Силой было несложно, и вскоре Охотник смотрел на карту, хмурясь. Три Тени были рядом, уже в этом царстве белых заборов, но они лишь чувствовали, что Рей рядом, но понять, где именно, они не могли. Вот только сюда на их месте Охотник бы точно явился.
А вот вторая точка была прямо на хосписе. И Рей понимал, что, скорее всего, это вспышка от ведьмы или ведьмака, кто-то просто вылечил близкого себе по духу человека. Охотник скривился, понимая, что он поедет сейчас именно туда, ведь Тени тоже могут почувствовать эту вспышку, если будут где-то не очень далеко. И на месте матери-Тени Охотник бы подстраховался, посадил бы на ведьму паразита своего сына, чтобы дать тому хотя бы ещё полдня.
***
Лили нервно закурила и тут же закашлялась, ведь не курила с подросткового возраста.
— Неожиданно, — тихо сообщил полицейской агент Джеймс Трамс. — Все трое живы, в норме, ни синяков, ни травм, ни следов сексуального насилия. Место, где детей держали, весьма неожиданное.
— Это да, — кивнула Лили и улыбнулась агенту. Ей он тоже нравился, особенно нравилось то, как на нём сидит костюм.
— Этот белый отброс же не прятался вроде. Его все видели, но ни на одной фотографии, ни на одной камере ни его, ни его машины нет. К тому же, документами он пользовался чужими, я готов поспорить. Думаю, тот труп в лачуге и есть Бобби, и мёртв он уже не первый год. Мне кажется, что он всё ещё тут и наблюдает за нами. Это больше похоже на репетицию, и спектакль будет страшным, — агент хмурился, думая о чём-то своём.
— Главное, что дети живы и целы, — просто высказала то, что думала Лили. — Да, его нужно найти, как и того, кто звонил мистеру Стивенсу. Но сейчас у нас есть время, мы можем не спешить. И нам нужно найти машину, ведь её сложнее спрятать, чем человека.
Джеймс задумчиво кивнул, признавая правоту полицейской, машину было бы неплохо найти.
— И его столько человек видело. Они его опознают, — заверила Лили.
— А вот в этом я не уверен. Ты видела фоторобот? — полицейская кивнула. — Это просто обычный портрет белого мусора. Средний портрет. Вымой ему волосы, переодень, и твои свидетели не узнают его, даже если он поздоровается с ними. Они боятся таких, ждут неприятностей. Запоминают, но не рассматривают. Никто не сообщил ни одной детали. А знаешь почему? Они все опасались, что под пристальным взглядом он занервничает… И станет агрессивным.
<center>***</center>
Хоспис стоял в глубине прекрасного парка с тенистыми аллеями, красивыми клумбами. Тихое прекрасное место, в котором умирали обречённые люди. Рей всегда хотел быть ведьмаком, не Охотником, хотел бы спасать, дарить жизнь, здоровье, а не охотится на Тени.
Сейчас Рей выглядел более чем прилично, представительно, так что никто на него не обращал внимания. Охотник не в первый раз проходил туда, куда его не должны были пускать. Его спросили у стойки, к кому он, и Рей честно сказал:
— Мне нужно в отдел кадров. Не подскажете, куда это?
Ему объяснили, и Охотник легко нашёл нужный кабинет, но стучать не стал – прошёл дальше, пока не нашёл комнату отдыха для работников. Рей достал из рюкзака лист бумаги и ручку, пристроился на подоконнике рядом с дверью в комнату отдыха и принялся делать вид, что что-то заполняет.
Не прошло и часа, как двое работников вошли в комнату, бросив взгляд мельком на Рея. Если бы тот был не занят, они бы спросили о том, что он тут делает, но занятого Охотника два санитара не сочли возможным отвлечь. Бесшумно Рей подошёл к двери, подслушивая, но сплетен о том, что кому-то стало неожиданно лучше, не было, но он уловил фамилию и описание одного из пациентов. Хмурясь, он неспешно пошёл вдоль кабинетов, пока не наткнулся на строгую медсестру.
— Что Вы тут делаете? — спросила женщина.
— Я пришёл к Жану Эмиоджи. Я его друг… Но заблудился, — глупо улыбаясь, сказал Рей.
— Пойдёмте, — кивнула женщина, решив, что, раз парня пропустили, то так и нужно. Она проводила его прямо к Жану.
— Кто это? — хрипло спросил бледный до синевы парень. Внешне Жан казался ровесником Рея, хотя тот был в разы старше.
— Он… Не помнит меня? — спросил ошарашено Охотник у медсестры, и та, улыбнувшись с сочувствием, сжала пальцы Рея.
— Это, к сожалению, один из симптомов болезни. Он может в любой момент вспомнить… А может и не вспомнить совсем. Вы вовремя пришли…
«Ему недолго осталось», — мысленно добавил Охотник и вдруг быстро подошёл и взял за руку Жана, всматриваясь в него. На затылке больного висел паразит, шевеля лапами. Тень. Он увидел вспышку, оставленную Тенью. Рей вздохнул, не представляя, как снять паразита с Жана, ведь выкрасть его из хосписа было слишком сложно. И только в этот момент он понял, что и незачем. Тень выбрала жертву, которой не причиняла вреда, по сути. Человек и так умирал и паразит просто не мог повредить ему и окружающим. Возможно, Тень просто пряталась так, а может, нашла способ не вредить людям и утолять голод.
Медсестра ушла, оставив его одного с «другом», Рей усыпил того, чтобы не пугать собой и осмотрел затылок вместе с паразитом. Переждав немного, Охотник вернулся в административное крыло и легко нашёл отдел кадров. Посмотрев на часы, Рей кивнул: скоро все, кроме врачей и медсестёр, должны были отправиться домой. Спрятавшись, Охотник обождал и вновь вернулся к кабинету.
Денег за дверью не было, так что замок был совсем простенький, а уж с помощью Силы Рей вскрыл её за пару минут. Он достал личные дела всего персонала и начал искать нужные дела. Открывая фото, он всматривался в лица и клал папку назад, на место. Прошло полчаса, и перед Охотником лежало три личных дела. Рей сфотографировал их, радуясь, что тут дела были не в электронном виде. Монитор не передавал ощущения, по ним нельзя было почуять Силу в личностях. Решив, что будет неплохо найти эту Тень, при этом отвлекая на себя тех трёх, кого он сейчас ел, Охотник вышел из хосписа.