Как и договаривались, Габриэль ждал Леонсию у конюшен на рассвете. Солнце поднималась тяжело, неохотно, предзнаменуя неожиданно пасмурную погоду: с востока шли тяжёлые графитные тучи. Уже осёдланный Валет нетерпеливо топнул копытом и ткнулся влажной мордой в ладонь; Габриэль задумчиво погладил коня. Они уже успели познакомиться и, кажется, даже сдружиться. Рэл и вспомнить не мог, когда в последний раз был в седле, но Валет под ним вёл себя спокойно и важно, словно для него была честь взять на себя ответственность за такого нерадивого всадника. Широкие тёплые ноздри продолжали настойчиво изучать его одежду.

Рядом встревоженно замотал гривой вороной Леонсии, и Габриэль обернулся на город. Он не сразу поверил, что приближающаяся девушка — та самая тихая заботливая эльфийка, которая проводит свои дни в Убежище, рисуя картины, разбирая бумаги, варя зелья для остальных и беспокоясь за выполнение чужих контрактов. Сейчас перед ним предстала другая Леонсия: неожиданно высокая, сильная, строгая. Её защищала удобная крепкая броня из чёрной кожи — не совсем такая, как у Габриэля и остальных братьев, — к которой крепились широкие ремни с оружием. На груди и поясе — наборы метательных кинжалов с украшенными золотой спиралью рукоятями; за спиной — пара любимых редгардских ятаганов. Но первое, на что Габриэль с сожалением обратил внимание — она всё-таки обрезала волосы.

— Хватит пялиться, как на изваяние в Храме Единого, — с упрёком потребовала она, взваливая седло на своего коня. Габриэль признал, что был неправ. — Поедем через лес, чтобы выиграть немного времени и успеть застать прибытие Борленов в Анвиле.

Габриэль прикинул, покачал головой и озвучил:

— Не успеем.

— Не доверяешь мне? — Затягивая подпруги, Леонсия бросила на него насмешливый взгляд.

— Просто не думаю, что через лес верхом — хорошая идея, — коротко объяснил он, поднимаясь в седло. И поддел: — Не боишься заблудиться?

— Я же эльф, мне положено знать все лесные тропинки…

Она усмехнулась, села верхом и пришпорила коня, довольно быстро тронувшись с места. Габриэлю потребовалось некоторое время, чтобы понять, как заставить пегого держать такой же темп. В итоге Валет даже обогнал её вороного.

— Ты альтмер, — запоздало ответил Габриэль.

— Уверен?

Он искренне признался:

— Нет.

— Кстати, Габриэль, Джи разве не предупредил тебя? — Он был готов поклясться, что слышал, как она смеётся за его спиной.

— О чём?

— Не вырывайся вперёд. Валет нервничает, если кто-то держится сзади.

После этих слов Рэлу в самом деле стало казаться, что конь начал вести себя как-то беспокойно и тревожно. На всякий случай он решил пропустить Леонсию, и она звонко над ним рассмеялась.

Габриэль в шутку потребовал:

— За обман ты обязана утолить моё любопытство.

— Спрашивай.

— Ты вампир-полукровка?

— Ага, — лениво протянула она. — Но ты это и так знал.

— А кем была твоя мать? Обычным человеком?

Леонсия поправила:

— Обычным эльфом.

— И что случилось?

Она вдруг обернулась.

— О чём ты?

Габриэль не уследил, когда смог направить разговор в столь беспокойное русло, но не отступил.

— Почему ты в Тёмном Братстве с Тавэлом, а не с ней?

— Потому что чем старше я становилась, тем яснее все понимали, что среди обычных мне не ужиться. Тавэл забрал меня в Братство, когда мне было двенадцать, с тех пор о матери я ничего не слышала.

— Мне жаль.

— Не извиняйся, я её почти не помню.

На этом Габриэль решил прекратить разговор. Ему всегда казалось, что Леонсии — чуть больше двадцати. Но раз она уже не помнила свою мать…

Альтмерка снова повернулась, и Габриэль заметил, что она тоже стала серьёзнее. Её слова прозвучали крайне осторожно:

— Рэл, а я могу задать тебе вопрос?

— Конечно.

— Терребиус — твоя настоящая фамилия?

— Да. Настоящая. — Рэл вывел коня вперёд, поравнявшись с девушкой насколько это было возможно на неширокой лесной дороге. — И я не понимаю, почему это вдруг стало так важно.

— Ты знал своих родителей?

— Знал. Они погибли восемь лет назад.

— Мне тоже жаль.

— Не уходи от темы. Почему ты задала именно этот вопрос? С чего вдруг моя фамилия произвела столько шума?

— Настанет время — ты обо всём узнаешь. Не от меня.

— А ты что-то знаешь?

— Нет, — она ответила искренне. — Наверняка ничего не знаю.

Больше эльфийка ничего ему не сказала и свернула на неприметную узкую тропинку, объезжая виднеющиеся впереди постройки из дерева и серого камня. Габриэль прислушался, но кроме треска сухих веток под копытами и пения птиц ничего не услышал. Похоже, поселение было заброшенным. Однако на мгновение ему показалось, будто он увидел меж деревьев тусклый холодный свет, но — лишь на мгновение. Он не стал спрашивать Леонсию, почему она решила объехать это место стороной.

Когда они подъезжали к Скинграду над Западным вельдом нависла туча, и вскоре начал накрапывать неприятный холодный дождь. Совсем близко раздавались раскаты грома.

Оставив лошадей в городских конюшнях, они быстро вошли в город и, не сговариваясь, свернули к дешёвой таверне в южном районе. Скопившуюся на мостовых грязь смывало усиливающимся дождём, поднимающийся ветер путал плащи и ломал над головами хрупкие ветви деревьев, и в такую непогоду улицы Скинграда вмиг сделались тёмными и одинокими. Когда гроза разразилась непосредственно над городом, Леонсия сорвалась на бег, скользя в липкой грязи и чудом сохраняя равновесие. Один раз Габриэлю всё же пришлось удержать её, чтобы она не упала, и он сам чуть не грохнулся в мутные ледяные лужи. Стража не стала зажигать фонари, и из-за тучи в Скинграде сделалось абсолютно темно.

Леонсия взбежала по давно крошащимся ступеням, снова рискуя упасть, открыла дверь и позволила себе перевести дух только в стенах таверны. Габриэль зашёл следом, раздражённо скидывая мокрый грязный плащ. Вода стекала с него ручьями.

— Вот уж не думал, что ты боишься грозы.

— Что? Нет, я не боюсь… — она не по-настоящему улыбнулась, но её глаза были настолько огромными, что Габриэль не сумел на неё злиться. Промокшей Леонсия выглядела забавно и безобидно, несмотря на свою профессиональную серьёзность и количество оружия.

— Ты вся бледная.

— Я вампир-полукровка. У меня такой цвет кожи, — неуверенно оправдалась она, спускаясь в общий зал. Когда за окнами громыхнуло, она замерла, вжав голову в плечи.

— Бледнее, чем обычно, — уточнил Габриэль и усмехнулся, наблюдая за ней. Такого он никак не ожидал.

Народу в «Двух сёстрах» было много. Велев Леонсии занять один из немногих свободных столиков, Габриэль приблизился к хозяйке и попросил хороший ужин и две комнаты, мысленно молясь, чтобы они были.

Орсимерка тихо поинтересовалась, взглянув на Леонсию, устало сидящую в дальнем углу:

— Тебе в самом деле две комнаты, или соврать, что осталась только одна?

— Две, — безобидно уточнил Рэл. — Мы не вместе.

— Почти все так говорят, а на деле спят в одной, — в шутку рассказала она, засуетившись со снедью. — Садитесь у камина, вы же сырые как мыши. Сейчас я их прогоню.

— Не надо, спасибо. Тёплая еда и выпивка нас согреют.

— Как знаете. Вот пока тогда, чтобы совсем не околели. — Орсимерка налила два высоких стакана самодельной настойки, он поблагодарил её.

Когда Габриэль вернулся к Леонсии, она сидела сгорбившись, сжав голову руками, и он впервые увидел её по-настоящему уставшей. Похоже, что разразившаяся буря действовала на её состояние. Рэл вдруг понял, что сейчас с ней лучше общаться как можно мягче и, поставив стаканы на стол, спросил:

— Ты как?

— Завтра будет проще — пойдём по тракту, да и погода, надеюсь, наладится. — Она отхлебнула напиток и почти незаметно поморщилась.

— Есть план?

— Не сейчас. Обсудим это, когда удастся увидеть Борленов.

— Как прикажешь. — Габриэль старался оставаться бодрым, но Леонсия улыбнулась крайне кисло.

Его вдруг окликнули, и, обернувшись, он заметил свою Страстную Энил, с которой как-то проводил здесь ночь. Не очень вовремя…

— Габриэль! Не думала, что ты в самом деле вернёшься. — Она не сразу заметила Леонсию с ним, но потом разочарованно вздохнула: — Похоже, у тебя уже есть занятие на эту ночь.

— Нет, мы вместе работаем, ничего больше, — быстро объяснил Рэл, и Энил понимающе кивнула, оценив экипировку альтмерки.

— Так значит?.. — Она с улыбкой смотрела на него, ожидая ответа, а Габриэль даже не понял намёка, чувствуя, как ему становится всё более неловко перед Леонсией. Он понимал, что выглядел крайне глупо.

Альтмерка не выдержала:

— О, Ситис! Да переспи ты с ней, наконец!

— Нет. — Едва сдерживая смех, он покачал головой. — В другой раз, Энил. Сегодня мне надо выспаться.

Имперка не выглядела разочарованной.

— Если передумаешь — знаешь, где меня найти. — Она с улыбкой наклонилась к Леонсии и прошептала: — Ты так много теряешь, дорогая…

Альтмерка, закатив глаза, отмахнулась, и Энил ушла. Тавернщица, наблюдавшая эту картину, обошлась без комментариев, поставила перед гостями тарелки с ужином и, обновив стаканы, вернулась к своим обязанностям. Леонсия сказала:

— Выходит, про шлюх и выпивку ты в тот раз не шутил.

— Я вообще редко шучу.

Она улыбнулась в ответ и призналась:

— Не думала, что с твоей-то внешностью приходится снимать девушек на ночь.

Габриэль сделал глоток, спрятал улыбку, и внимательно посмотрел на собеседницу.

— Считаешь, я могу заполучить любую девушку, какую захочу?

— Угу. — Альтмерка принялась за тёплый ужин, и Рэл видел, что за едой и разговорами она отвлеклась от бушующей над городом грозы и уже не была такой напряжённой и нервной.

Он наклонился к ней, дерзко ухмыльнулся.

— Ну так давай я возьму бутылку вина, договорюсь с хозяйкой, чтобы открыла для нас дверь на крышу, и мы проведём эту ночь под звёздами. Только ты и я.

Леонсия неожиданно тоже приблизилась к нему, и их лица оказались лишь в нескольких дюймах друг от друга. Её чёрный взгляд оставался строгим, серьёзным, трепещущим, а на губах появилась такая же надменная улыбка. Она молчала какое-то время, и Габриэль перестал улыбаться, не в силах оторваться от её мистических глаз. Его шеи невесомо коснулись нежные тонкие пальцы, скользнули по щетине, кадыку, по доспеху на груди, и во рту вмиг пересохло. Габриэль страстно захотел поцеловать её.

Когда знойное дыхание прошелестело у самого уха, а тёплые губы едва не коснулись кожи, он из последних сил пытался держать себя в руках. Затея пошутить над Леонсией вот-вот могла превратиться в нечто непредвиденное.

— Я обожаю молодое вино и яркие звёзды, — её горячий шёпот отозвался дрожью во всём теле. — Только сегодня нет звёзд, Габриэль.

Вторую половину фразы она сказала быстро, громко и резко отстранилась, как ни в чём не бывало принимаясь за еду. Проклятье! А он чуть было не поверил…

— Дэйдрова искусительница! — безобидно упрекнул он, эмоционально повысив голос. — Я уже был готов идти выпрашивать ключ от крыши!

Она звонко рассмеялась, и Габриэлю стало так легко и тепло от её искреннего смеха, что он мог признать ещё десятки подобных поражений, лишь бы Леонсия чаще чувствовала себя такой беззаботной. Он заворожённо смотрел на неё, улыбаясь как последний дурак, а потом зачем-то всё же сказал:

— Мы ведь встречались с тобой раньше…

Сначала эльфийка не отнеслась к этому серьёзно.

— Правда? Я не помню.

— Когда-то точно встречались. Ты кажешься мне такой знакомой.

Она была вправе упрекнуть его в безвкусном способе заполучить её, но, кажется, даже не задумалась об этом. Вместо этого она вкрадчиво произнесла:

— Ты тоже кажешься мне знакомым. Теперь я вижу, как ты похож на него.

— На кого-то, кто был тебе дорог?

Леонсия покачала головой и не ответила. Сделала свой вывод:

— Значит, я напоминаю тебе кого-то близкого?

— Просто кажется, что когда-то я тебя знал. — Габриэль словно пришёл в себя, быстро опустил глаза и решил закрыть эту тему, вдруг осознав, как не вовремя и глупо начал озвучивать свои мысли. — Надеюсь, к утру погода наладится. Не хочется ехать под таким ливнем.

Его глупая попытка непринуждённо поговорить о погоде провалилась. Леонсия оставалась серьёзной и о чём-то усердно думала.

— Я могу спросить тебя о том, о чём спрашивать не должна?

— Разумеется, спрашивай.

— Что у вас с Мэри?

Габриэль спокойно пожал плечами.

— Ничего. Просто оба слишком много выпили на празднике.

— Вы переспали?

— Я думал, ты знаешь. Говорю же: мы были пьяны.

Леонсия мягко улыбнулась.

— Я не требую от тебя оправданий. Просто беспокоюсь за Мэри.

— Из-за чего?

— Понимаешь, Рэл… ты ей очень важен. — Он нахмурился, но не осмелился говорить что-либо, решив выслушать до конца. — Пожалуйста, не разбивай ей сердце.

— Это была просто одна ночь. — Он искренне не понимал, почему у Леонсии это вызвало столько поводов для беспокойства. — Кстати, по её инициативе.

— Вот я о том и говорю. Мэри… совсем не такая.

Рэл осушил стакан, громко поставил его на стол и сжал голову руками, теряя логику мыслей эльфийки.

— Подожди. Давай ещё раз по порядку. Я не понимаю, к чему ты ведёшь.

— К тому, что каждый в Убежище видит, что она влюбилась в тебя без памяти! Только не верит, что вообще может тебя заинтересовать, потому что…

Леонсия осеклась, не зная, какие слова нужно подобрать, и Габриэль пообещал:

— Говори. Я выслушаю тебя со всей серьёзностью и ничего никому не расскажу об этом.

Альтмерка устало улыбнулась.

— Спасибо. Мэри хорошая девушка, Рэл, но её отец полностью уничтожил в ней уверенность в себе. Это он оставил ей этот шрам.

— Он бил её?

— Постоянно. Специально хотел сделать из неё урода, чтобы никому, кроме богатых стариков, она не была нужна. Вот она и считает, что достойна быть не более чем твоей бесплатной шлюхой.

Ему потребовалось время, чтобы осмыслить эту информацию. Наконец он шумно выдохнул и строго спросил:

— И чего ты хочешь от меня?

— Не давай ей надежд, если не хочешь принять её такой, какая она есть. Лучше не спи с ней, если не способен на что-то большее.

— А по-твоему, я не способен на что-то большее?

— Я не говорила этого.

— И всё же.

— По-моему, Габриэль, из всех мужчин, которых я знала, ты единственный на это способен. Но я вижу, что Мэри совсем не та девушка, которая тебе нужна.

— Мы с ней взрослые люди и со всем этим разберёмся. Но спасибо, что рассказала. Я пообещаю подумать.

Леонсия замолчала, наверное, жалея о своих словах и о том, что отяготила столь безмятежный вечер этим разговором, а потом, поднявшись из-за стола, сообщила:

— Пойду спать. Завтра будет непростой день, нужно набраться сил.

— Спокойной ночи, Леонсия.

— А ты?..

— Выпью ещё и сразу в постель, — пообещал Габриэль, и, кажется, она поверила.

Он в самом деле попытался сдержать своё слово и после очередного стакана поднялся в комнату. Только размышления об отце, Леонсии, Мэри и обо всём, вдруг свалившемся на него, так и не позволили ему уснуть.

Когда на рассвете Леонсия постучала, он даже не сомкнул глаз. Открыл ей дверь в одних штанах и сразу же почувствовал себя неловко оттого, что сама альтмерка уже была в полном облачении и могла ехать в любую минуту. Прежде чем он успел извиниться, она хмуро пообещала:

— Я убью тебя, Рэл.

Он попытался ей улыбнуться.

— Что, так заметно?

— Ты совсем не спал? — Он не смог ничего ответить. Леонсия обеспокоенно понизила голос: — Это ведь не из-за того, что я вчера наговорила тебе?

— Конечно, нет. — Он отмахнулся и решил пошутить: — Просто, когда ты ушла, я всё-таки решил пригласить Энил.

Леонсия недоверчиво посмотрела на него, без разрешения вошла в комнату и села на почти не помявшуюся кровать. Легко оттолкнулась от пола — та противно и очень громко заскрипела.

— Да что ты? — Габриэль не придумал, что ответить, и эльфийка строго приказала: — Собирайся. Я жду тебя внизу.

Они почти не разговаривали за завтраком и из города также вышли молча. Леонсия больше не высказывала своих мыслей, и Габриэль всё пытался понять, о чём же она думает: то ли размышляет над делом, то ли вчерашняя беседа не даёт ей покоя. На её счастье, погода и впрямь наладилась, только лужи, оставшиеся на тракте, всё равно разлетались брызгами грязи из-под быстрых подков. За спинами на востоке сквозь высокие тучи начинало пробиваться слабое солнце.

Уже ближе к полудню Леонсия всё-таки придержала коня и обернулась. Её голос прозвучал тревожно:

— Чем больше я думаю над нашим делом, тем больше понимаю, что нам не справиться без помощи кого-то третьего.

— Ты о ком?

— Нам нужна карта замка, нужно расписание стражи на этот вечер, нужно знать всё о жертвах… но если мы станем кого-то подкупать или нанимать местных воров…

— И думать забудь, — строго ответил он. — Подкупленные слуги сдадут нас, как только мы уйдём, а воры с потрохами продадут, если им пообещают больше.

— Как будто доводилось работать с ворами.

— Чаще, чем ты думаешь. — Она ничего не ответила, и Рэл подбадривающе улыбнулся: — Да не переживай ты так, сестрёнка. Возьми на себя информацию о Борленах, остальное предоставь мне.

Она недовольно поморщилась на его фамильярное обращение, но ничего не сказала, потому что была заинтригована.

— У тебя есть какие-то идеи?

— Возможно. Но тебя в них я не стану посвящать.

— Не забыл, кто здесь главный?

— Ты только не нервничай. Обещаю не лезть в неприятности раньше времени.

Она фыркнула и запоздало произнесла:

— Убью тебя, если выкинешь какую-то глупость.

Голос Леонсии прозвучал очень серьёзно, но она не заметила, как Габриэль улыбнулся за её спиной. Он видел, как сильно она нервничала, и не узнавал всегда рассудительную и спокойную альтмерку, поэтому хотелось как-то отвлечь её от тяжёлых мыслей и сделать всё возможное самостоятельно. Контракт был и впрямь чересчур сложным для них обоих: Леонсия после последнего провала боялась вообще за что-либо браться, а Габриэлю не хватало опыта — он Тёмным братом-то был всего пару месяцев. Однако никакого трепета он не испытывал. Отправить к Ситису каких-то имперских баронов? Подумаешь. А то, что сделать это предстоит в разгар графского бала, лишь добавляло острых ощущений, чтобы всё не казалось совсем легко. Габриэль был уверен, что они справятся. Убивать в Тёмном Братстве было не сложнее, чем убивать на Арене.

* * *

На Золотом берегу дышалось невообразимо свободно, и от свежего солёного ветра, долетающего с юга, в голове сделалось легко и ясно. Кони взбежали на холм, за которым тракт поворачивал к городу, и отсюда открылся настолько великолепный вид на Абесинскую гавань, что Габриэль неосознанно натянул поводья, побуждая Валета притормозить. В прошлый раз, когда он шёл сюда пешком, у Скинграда его тоже настиг дождь, но наутро природа не казалась такой ожившей и посвежевшей, и пейзажи вокруг не привлекли к себе никакого внимания. Сейчас же он понял, что на самом деле никогда ещё не был в Анвиле.

Подъезжая к конюшням, Габриэль заметил, как в ворота въехала красивая карета в сопровождении воинов верхом на лошадях. Процессию возглавляли двое мужчин в богатых дорожных одеждах, и на их плащах алел родовой герб — две змеи, переплетающие унизанный шипами стебель кровавой розы. Рэл бросил заинтересованный взгляд на Леонсию. Она кивнула.

— Видишь этих, впереди? Должно быть, Карл и Стефан, наследники.

— Уже узнала что-то о них?

— Только в общих чертах. Сказать что-то конкретное я пока не могу.

Габриэль ничего не ответил и пригляделся к мужчинам. Первый был уже в возрасте, с седеющими волосами, зачёсанными назад, полнотелый, слабый, едва не прогибающийся под тяжестью своих одежд. Второй выглядел намного моложе, держался гордо, носил аккуратную тёмную бородку и очаровательно улыбался столпившимся вокруг горожанам. Оба были настолько бледными, что даже для нибенейских имперцев казалось странным.

Габриэль первым спешился и передал поводья конюху. Когда тот увёл лошадей, попросил:

— Сними номер в “Графском гербе” и разузнай как можно больше о наших целях. Если я не вернусь к началу приёма, то действуй одна.

Леонсии потребовалось всё её терпение, чтобы ответить ему спокойно:

— Что бы ты ни задумал, мне это не нравится. Я никуда не отпущу тебя одного.

— Беспокоишься?

— За себя. Идиот.

Габриэль улыбнулся, признавая её полное право на это, и попросил, стараясь вложить в голос как можно больше спокойной, рассудительной твёрдости:

— Доверься мне, Леонсия. Я не стану тебя подводить.

Это подействовало. Девушка поверила ему и коротко кивнула, ничего не ответив. Когда они вошли в город, их пути разошлись. Рэл убедился, что Леонсия скрылась за поворотом, и направился прямиком в замок.

Делегация Борленов ещё шествовала по городу, поэтому, чтобы никому не попадаться на глаза, Рэл пошёл переулками и выбрался у каменного моста перед замком. Стража хотела задержать его, но Габриэль уверенно сообщил, что у него встреча с Бэралорном, и его, как ни странно, пропустили.

Придворный чародей снова не заставил себя долго ждать и, спустившись в холл, с улыбкой поприветствовал:

— Сэмюэль! Рад видеть вас в добром здравии! Вы вновь от Касты?

— Благодарю, магистр. — Габриэль учтиво ему поклонился и продолжил как можно более проницательно: — На самом деле на этот раз у меня к вам личная просьба.

— Вот как?

— Я бы хотел поговорить об этом в более уединённом месте.

Босмер на мгновение замешкался, но всё же жестом пригласил идти за ним. Сейчас он свернул в свой личный кабинет и плотно запер дверь изнутри. Габриэль позволил себе бегло осмотреться: стеллажи с книгами, заваленный документами стол, небольшой магический светильник из айлейдских сияющих камней и стойкий запах чернил. Ничего лишнего.

— Присаживайтесь. — Эльф устроился за своим столом, но Габриэль отказался:

— Не стоит, это не отнимет у вас много времени. Дело в том, что сегодня в замке будет бал…

Чародей заинтересованно подался вперёд.

— Вы меня уже заинтриговали. Не обижайтесь, Сэм, но вы совсем не похожи на человека, который интересуется подобными мероприятиями.

— Не я — моя новая знакомая. Она принадлежит к знатному альтмерскому роду, а я всего лишь сын обедневшего бхорианского дворянина, и…

— И вы решили её впечатлить, достав приглашения на вечер? — догадался Бэралорн.

Габриэль выдержал паузу, а потом заговорил быстрее, словно пытался заполнить возникший пробел:

— Да, вы правы, это всё глупо. С моей стороны было слишком дерзко просить вас о таком, да и…

— Да?

— Да и вы, наверное, не сможете…

Эльф неспешно откинулся в кресле, самодовольно улыбаясь.

— Вообще-то могу.

Габриэль изобразил неподдельное удивление.

— В самом деле? И вы?.. Вы сделаете это для меня?

— Я и сам когда-то был в вашем возрасте и был влюблён. Раз уж вы так сильно хотите произвести впечатление на свою подругу, то почему бы мне не помочь вам?

— Вы спасли мне жизнь, Бэралорн! Я у вас в неоплатном долгу!

— Раз уж о долге… утолите моё любопытство, Сэм. Вы всё-таки были в том святилище?

— Касте хватило и того, что вы о нём рассказали. Так что не было нужды.

Босмер озадаченно хмыкнул, окунул перо в чернильницу и попросил напомнить:

— Как, говорите, ваша фамилия?

— Баклист. — Габриэль вспоминал её с самого утра по пути сюда, потому что совершенно не умел врать и сам верить в эту ложь. Обычно он уже через пару минут забывал о том, что наговорил. — Сэмюэль Баклист.

— Как зовут вашу спутницу?

— Лианисса Диренни.

Маг скромно удивился:

— Ничего себе. — Однако подписал приглашение и передал документы Габриэлю. — Вас внесут в список гостей. Торжество начнётся в восемь.

— Благодарю вас. Вы и представить не можете, как сильно помогли мне.

— Да бросьте. Для меня это ничего не стоит.

— Я могу выйти через казармы?

— Да, разумеется. По коридору налево до лестницы и направо, когда спуститесь.

— Спасибо ещё раз.

Габриэль поклонился и, убрав документы, поспешно покинул замок. Проходя мимо захламлённой ящиками лестницы, он убедился, что его затея не обернётся катастрофой, и поджёг один из них, предварительно уронив на пол висящий здесь светильник. Слабое магическое пламя лениво и неуверенно растеклось по грубо сколоченной крышке.

Кажется, общение с Кастой кое-чему его научило.

Как он и предполагал, в казармах на этот раз было оживлённее, и на него сразу же обратили внимание двое солдат, обсуждающих что-то за столом на первом этаже. Габриэль был готов к этому. Слова прозвучали крайне неестественно:

— Там пожар на лестнице! Разве не чувствуете?!

— Чего?! Вот проклятье!

Но это подействовало. Оба тут же вскочили со своих мест и бросились в коридор. Оттуда как раз начинал просачиваться слабый запах дыма.

Действовать предстояло быстро. Габриэль отлично помнил, что помимо карты провинции здесь была и карта внутренних помещений замка, поэтому, убедившись, что его никто больше не видит, сорвал её и, свернув трубочкой, спрятал в рукав. Однако взгляд совершенно случайно упал на подписанный приказ, висящий прямо у двери, и Габриэль, ни минуты не рассуждая, сорвал и его тоже. Это был изменённый график дежурств дворцовой охраны.

Всё выглядело слишком легко. Когда столь сложная на первый взгляд задача решалась без единой трудности, Габриэль начинал нервничать и волноваться. Почему-то казалось, что впереди его неминуемо ждёт провал.

В спешке возвращаясь в город, он приказал себе не думать о таком. Сейчас удача была на его стороне, и он должен был пользоваться этим.

По пути в таверну он заглянул ещё в одно место, оставил там чуть ли не все свои деньги и уже на пороге «Графского герба» неожиданно почувствовал усталость. То ли устроенное в замке представление так вымотало, то ли организм всё-таки потребовал отдыха в столь неподходящий момент.

— Добрый вечер, — с услужливой улыбкой пожелал ему тавернщик. — Чем могу помочь?

— Сегодня после полудня у вас остановилась альтмерка с белыми волосами. Отнесите это в её комнату. — Рэл оставил на столе плоскую мягкую коробку. — А я возьму комнату, и через час принесите в неё ужин на двоих.

— Ваше желание — закон. — После внушительной суммы, которую Габриэль вывалил перед хозяином заведения, сомневаться в этом и не приходилось.

Когда Леонсия пришла к нему, он уже был гладко выбрит и одет в чёрный парчовый наряд; длинные волосы он собрал в аккуратный хвост, и в таком образе чувствовал себя крайне глупо и смешно — почти как в День Шутника. Только сейчас было не до шуток.

— Ты очаровательно выглядишь, — улыбнулся он девушке, когда она предстала перед ним в длинном атласном платье, которое он купил для неё. Однако выражение злости, застывшее на её лице, ясно давало понять, что она обо всём этом думает.

— Габриэль… какого Обливиона?

— Такого, что только так мы сможем пройти в замок и не вызвать подозрений.

— Как ты достал приглашения?

— У меня есть некоторые связи и скрытые таланты профессионального лжеца. Так ты готова?

— А как же моё оружие, Рэл?

— Не думаю, что ты идёшь совсем уж безоружной. Я тоже оставлю здесь свой меч — он будет только мешать.

— Когда это всё закончится, я убью тебя.

— Уже третий раз обещаешь.

— Считаешь, что ли? — Он ничего не ответил, и Леонсия вздохнула: — Ладно, скампы с тобой.

Он кивнул ей, приглашая присесть и составить ему компанию за ужином, и Леонсия начала:

— Я узнала всё, что ты просил. Те двое, которых мы видели на въезде в город, действительно Карл и Стефан Борлены. Карл является прямым наследником, а Стефан — его младший брат. Несмотря на юный возраст, он числится в почётном карауле Имперского Дворца и, как говорят, очень хорошо разбирается в военном деле.

— Это ещё ничего не решает.

— Может, и так. Глава этого клана — их мать Камилла. Очень влиятельная богатая женщина уже в преклонном возрасте. И последние — её невестка, жена Карла, и внучка. Синтия младше мужа на добрых двадцать семь лет, а её дочери Линде всего шесть.

Рука Габриэля безвольно замерла на столовом ноже. Сначала он не поверил. Потом твёрдо сказал:

— Её с матерью мы убивать не станем.

— Это не наша прихоть, Рэл. Мы лишь выполняем приказ.

— Да в Обливионе я видел такие приказы! — Он неожиданно разозлился и наклонился ближе к Леонсии. — Девочка не виновата в том, что её богатая семья враждует с какой-нибудь другой богатой семьёй, которая не пожалела денег на Тёмное Братство.

— Да, ты действительно похож на него. Не строй из себя святого, — менее эмоционально приказала альтмерка. — Таковы законы Братства, и мы подчиняемся им испокон веков. На всё воля Ситиса.

— В Обливион и Ситиса с его волей!

Её голос стал громче:

— Успокойся. Если твой собственный кодекс не позволяет тебе её убить, то предоставь это мне. Мы не вправе обсуждать контракты. Если Мать Ночи услышала взывающего, значит, Ситис хочет смерти всех этих людей. И мы не посмеем его ослушаться.

— Ты спятила. Откуда в тебе эта слепая вера?!

Руки Леонсии едва заметно дрогнули. Она быстро опустила взгляд и ничего не сказала.

— Проклятье. Прости, я…

— Знаешь? — ядовито заметила она. — Фалько растрепал, да? А так даже проще: меня не волнует твоё мнение, Рэл. Я исполню приказ любой ценой, и ты не помешаешь мне.

Продолжать этот разговор не было ни желания, ни сил, ни времени. Габриэль поспешно закончил с ужином, поднялся из-за стола и перепроверил, надёжно ли спрятаны кинжалы. За окном смеркалось.

— Идём.

Леонсия неловко поднялась на ноги, давно отвыкнув от длинных юбок, и Габриэль неожиданно для самого себя крепко взял её за руку и топорно произнёс, не глядя в чёрные глаза:

— Прости, я дурак. С этого момента обещаю выполнять все твои приказы, но только это ты сделаешь сама.

Она кивнула, высвободила ладонь.

— Не будем терять времени, Рэл.

Путь до дворца преодолели молча. Леонсия заметно нервничала, боялась, что ничего не получится, что их раскроют, что весь шаткий план Габриэля полетит в Пустоту, и он видел её волнение, но ничего не говорил. Его шаг был твёрд и решителен. Он верил, что у них точно всё получится.

В дворцовом саду их встретили статный гвардеец и управляющий, постоянно заглядывающий в свою большую книгу и сверяющийся с ней. Поздоровавшись с подошедшими, он вежливо попросил:

— Могу я взглянуть на ваши приглашения?

Леонсия не смогла ничего ответить, и Габриэль быстро взял инициативу на себя, протягивая документы.

— Разумеется.

Управляющий изучил их, нашёл что-то в книге, ещё раз посмотрел на приглашения, а потом доброжелательно улыбнулся:

— Господин Сэмюэль, госпожа Лианисса, здесь не указано, как вас представить гостям.

Габриэль снисходительно засмеялся для большей убедительности.

— Не стоит. С нашей стороны было невежливо опаздывать, так что не хочется привлекать лишнего внимания.

— В таком случае, приятного вам вечера.

Рэл поблагодарил его, забирая бумаги, и повёл Леонсию под руку в главный зал замка. Она не сопротивлялась, но всё же не удержалась от тихого замечания:

— И всё-таки что за дурацкое имя?

Рэл коротко оправдался:

— Я был вынужден импровизировать.

Зал был полон людей в пёстрых платьях, и Габриэль сам поразился тому, насколько удачно они с Леонсией вписываются в окружение. Звучала сложная полифоническая музыка, шумели разговоры, стучали каблуки, и никому не было никакого дела до двух незнакомцев, случайно оказавшихся в списке гостей, потому и проскользнуть через толпу оказалось сущим пустяком. По пути Габриэль успел схватить с ближайшего стола бокал вина и выпить его в несколько глотков. Хорошо, что Леонсия этого не видела, иначе она бы точно перешла от обещаний его убить к действию.

Он легко коснулся её плеча.

— Сейчас направо.

Леонсия не обернулась и уверенно прошла в узкую дверь. Кажется, она начинала вживаться в роль, понимая, что в такой суматохе их и вправду никто не заметит. Они оказались в широком коридоре, выводящем к казармам и к одной из западных башен, по которой можно было подняться на второй этаж. С противоположной стороны располагался обеденный зал, откуда уже доносился восхитительный аромат жареной еды.

Леонсия тревожно обернулась.

— Рэл, куда мы?..

— На второй этаж.

— Зачем?

— По нему проще проникнуть в кухню — там только один пост стражи. И ещё оттуда вся столовая будет как на ладони, а нам нужно найти Борленов. Для начала. Здесь налево.

Альтмерка прильнула к двери и заглянула в замочную скважину. Прислушалась.

— Вроде чисто.

Приоткрыв дверь, она ещё раз убедилась, что за ней никого нет, и лёгкой ласточкой пролетела через анфиладу к лестнице, вьюном поднимающейся внутри невысокой башни. Её шаги стали мягкими, дыхание — очень ровным и тихим. Похоже, миновав танцующую толпу, где постоянно приходилось лгать, Леонсия наконец почувствовала себя в своей стихии. Она уже поняла, в каком именно крыле замка они находились, и могла ориентироваться без подсказок Габриэля, самостоятельно выбирая путь. Плавно взбежав по лестнице, она свернула к восточной части в широкий красивый коридор. Света здесь было немного — лишь пара люстр искрилась свечами у потолка и отбрасывала безмятежные тени, — а мягкий дорогой ковёр с длинным ворсом заботливо поглощал звуки шагов. Идти можно было быстро и уверенно.

Возможно, это дало повод немного расслабиться и позабыть об осторожности, поэтому Габриэль слишком поздно заметил тот момент, когда из-за угла появился высокий силуэт дворцового стражника. Спрятаться было негде. Мужчина заметил их, но действия Габриэля вдруг опередили мысли, и он, схватив Леонсию за руку, развернул её к себе и, прислонив к стене, накрыл губы глубоким долгим поцелуем. Она, напряжённая и неприступная, вдруг обмякла в его руках и не стала отталкивать, положив ладонь на горячую мужскую шею.

Стражник не решился их беспокоить и, усмехнувшись, ушёл. В дальнейшем Габриэль и Леонсия никогда это не обсуждали.

Когда опасность миновала, Рэл отстранился от девушки и уже первым пошёл дальше, внимательно прислушиваясь к посторонним звукам. Они без проблем миновали единственный патруль на этом этаже, укрывшись в чьей-то комнате, а потом, как и рассчитывали, вышли в помещения для прислуги, откуда можно было попасть прямиком на кухню. Сейчас здесь было пустынно: все суетились с ужином и обслуживанием гостей. Поэтому неожиданно раздавшийся тихий голос заставил их вздрогнуть.

— Заблудились?

Габриэль услышал, как взвелась тетива небольшого арбалета, но чудом сохранил самообладание и медленно развернулся, натянув на лицо уже привычную фальшивую улыбку.

— По правде говоря, да. Я хотел показать подруге самый красивый вид на море из этого замка, но, похоже, где-то свернул не туда.

Леонсия, удачно ему подыгрывая, смущённо потупила взгляд.

Их держал на прицеле пожилой долговязый редгард. По выражению его хмурого лица Габриэль сразу понял, что ему не поверили.

— Знаешь, кого ты пытаешься обмануть, парень?

— Понятия не имею, и счёл бы за честь узнать. — Рэл перестал притворяться. Заговорил спокойно, серьёзно, пристально глядя незнакомцу в глаза. Внутреннее чутьё подсказывало ему, что сейчас можно было говорить.

 — Оррин, — представился редгард. — Подопечный Серого Лиса. И, поверь, во лжи я разбираюсь даже лучше, чем в ворованных вещах.

— Габриэль. — Он не побоялся назвать настоящее имя. — Тёмное Братство.

Оррин уважительно присвистнул. Похоже, подобной развязки он и не предполагал. Наверняка думал, что это — какие-нибудь самоуверенные молодые воришки, дерзнувшие ограбить замок. Разве есть для этого лучшее время, чем званный ужин?

Он опустил арбалет. Нерешительно кивнул Леонсии, словно не веря, что такая хрупкая девочка может быть убийцей. Габриэль и сам до сих пор с трудом в это верил.

— Тогда не смею вмешиваться. У меня — своя работа, у вас — своя. — Он сделал небольшую паузу, а потом хитро улыбнулся. — Разве что мы оба сможем выиграть от этой встречи.

— Чего ты хочешь?

— Я хочу полсотни золотом. А вы получите карту потайных ходов замка.

Леонсия неожиданно выступила вперёд.

— Тридцать — максимум.

— Сорок.

Рэл не позволил ей продолжить торговаться:

— Идёт.

Разошлись мирно, и каждый остался в выигрыше. Оррин пообещал, что не видел их, и скрылся в той же тени, откуда и явился. Совсем рядом была кухня.

Леонсия сбавила шаг, ступая всё медленнее и осторожнее, потому что за нарастающим шумом, доносящимся из обеденного зала, уже стало невозможно различать иные звуки. На кухне тоже шумели: ругались, смеялись, сплетничали. Из всех этих разговоров важным показался лишь один.

— А господин Стефан очень симпатичный, правда? — захихикала молодая девушка, выходя из кухни в коридор. Габриэлю с Леонсией пришлось так сильно вжаться в стену, что, казалось, та могла продавиться под их весом.

— Нашла на кого заглядываться, — упрекнула её вторая, по голосу казавшаяся более старшей.

— Я просто говорю, что он привлекательный. Ничего более.

— Лучше поторопись. Он ждёт своё вино.

— Разумеется. Только сначала помогу Альнаре отнести салаты.

Леонсия легко дёрнула Габриэля за руку. Её взгляд показался ему взволнованным.

— Я должна пробраться в кухню и отравить его вино.

Он не согласился:

— Я тебя не оставлю.

— Лучше узнай об остальных. Наверняка они тоже где-то здесь.

— Ты уверена?

— Абсолютно. Иди.

Чтобы быть немного спокойнее, Рэл скрыл себя и Леонсию защитным заклинанием хамелеона, на которое ему хватило сил и навыков. Это не давало им стопроцентной гарантии остаться незамеченными, но позволяло дышать немного свободнее.

Габриэль пробрался к балкону, с которого можно было обозреть весь обеденный зал, и попытался отыскать нужных людей в яркой кружащейся толпе. Стефана он увидел сразу: тот флиртовал с какой-то дамой и громко смеялся. Карл тоже был здесь, сидел во главе стола, что-то обсуждал с графом и оставался совершенно равнодушным как к музыке, так и к яствам.

Вернулась та молодая служанка, и Габриэль был вынужден спрятаться за пышным растением, росшим в большой керамической вазе на полу. Благодаря магии различить его оказалось не так-то просто.

— Как я выгляжу? — продолжала служанка, возвращаясь уже с широким подносом. — Волосы не слишком растрёпаны?

— Иди уже, вертихвостка! — шикнула на неё старшая и куда-то исчезла, занявшись своими делами. Габриэль разглядел мелькнувший за поворотом светлый силуэт и, не теряя времени, устремился за Леонсией.

— Получилось? — взволнованно поинтересовался он. — Тебя никто не видел?

— Да. Всё нормально.

— Женщин внизу нет.

— Знаю. Они в покоях с графиней. — Увидев, как требовательно Рэл на неё смотрит, она пояснила: — Подслушала разговор служанок. Им понесли туда фрукты.

— Ясно. Тогда меняем план: я займусь Карлом, а ты идёшь туда потайными ходами Оррина.

Рэл понимал, что ничего другого им не оставалось, но видел, как сильно Леонсии не нравится эта импровизация. Она зачем-то спросила:

— Ты справишься?

— Придумаю что-нибудь. Иди!

Когда её тонкая фигура исчезла в тенях коридора, Габриэль притаился в укромном углу, чтобы перевести дух, успокоить сердцебиение и подумать над тем, как всё провернуть. Хотя времени думать у него уже не было.

Совсем рядом вдруг раздался знакомый голос Бэралорна.

— Миледи! Миледи Лианисса! Я так хотел встретиться с вам сегодня! А где ваш друг?

— Он где-то внизу, должно быть.

— Что вы здесь делаете?

— Искала, где можно спокойно присесть в тишине. От вина и танцев у меня закружилась голова. — Голос Леонсии дрожал, но Габриэль был вынужден признать, что её слова звучали убедительно для босмера.

— Если позволите, я провожу вас. Я знаю одно уединённое место.

Габриэль вдруг почувствовал, что начинает злиться и, если бы не раздавшийся внизу громкий паникующий крик, он показался бы Бэралорну и спас от него Леонсию. Однако, кажется, её яд уже подействовал.

— Девять Богов, что там у них случилось? Идёмте же скорее, я чувствую что-то недоброе.

Босмер взял Леонсию за руку и потянул за собой обратно в столовую. Проходя мимо Габриэля, она успела заметить его и жестом приказала: меняемся! Ситуация вышла из-под контроля. Она попытается задержать Бэралорна, отвести от них подозрения и займётся Карлом, а Габриэль должен будет завершить начатое.

И Габриэль был должен ей верить.

Он был обязан ей верить.

Времени уже ни на что не оставалось — сейчас весь замок поднимут с ног на голову, — и он бросился в указанный Оррином тайный ход, который обещал вывести точно в графские покои. Найдя старый гобелен в одном из коридоров второго этажа, Габриэль потянул на себя каменный замаскированный рычаг украшающей стену скульптуры, и старые цепи внутри механизма громко заскрежетали, открывая тёмный проход.

Вор не обманул. Габриэля встретили тёмные запылённые ступени, по которым, однако, кто-то часто ходил, и несколько факелов на стенах. Зажигать их он не стал — не собирался тратить драгоценные секунды и шёл в полумраке наугад, слабо подсвечивая путь едва искрящимся магическим шаром.

Вскоре он достиг тупика. За тонкой стеной были слышны женские голоса, и Габриэль лихорадочно выдохнул, решаясь на этот шаг. У него больше не было выбора. Он должен был сделать это и бежать спасать Леонсию, понимая, что она осталась в эпицентре разразившейся бури совершенно одна. Он не позволит ей снова попасть в руки легионеров, а для этого необходимо было закончить дело.

Кинжал покинул скрытые ножны и блеснул сталью во тьме. Действовать предстояло быстро — когда проход откроется, у него не будет возможности размышлять. Габриэль шумно сглотнул, поднял маску на лицо и потянул рычаг на себя.

Первой он убил девочку. Чтобы она всего этого не видела. Чтобы для неё всё закончилось быстро, чтобы она ничего не успела понять. Габриэль притянул к себе лёгкое детское тело, так кстати оказавшееся совсем рядом, и клинок острым жалом вонзился под тонкие рёбра, прерывая эту крошечную жизнь. Кровь брызнула на ладони, рукоять кинжала стала скользкой.

Криков он уже не слышал — не обращал на них внимания. В мгновение оказался рядом с графиней, схватившей тяжёлый церемониальный меч с подставки, оглушил её лёгким ударом эфеса по затылку, а затем заметил, как ворвались в комнату стражники, растревоженные поднявшимся шумом.

Габриэль должен был всё это прекратить.

Лезвие перерезало горло пожилой женщине, а затем легко вошло в молодое крепкое тело Синтии и осталось в нём, высасывая кровь, растекающуюся широким пятном на полу.

Рэл уклонился от удара стражника, рванулся вперёд — к единственному не перекрытому выходу, и внезапно перед ним раскинулась чернеющая пустота ночного Абесинского моря. Он запрыгнул на перила и бегло глянул с балкона вниз— под ним скалились острые рифы. Вода с шумом накатывала на них и разбивалась солёными брызгами.

— Тебе некуда бежать, убийца! — Стражник дрожащими руками натянул тетиву лука. Бежать действительно было некуда. — Сдавайся!

Габриэль медлил. В ушах громко стучала кровь и шумело море. На липких руках остывала горячая кровь. А где-то в недрах замка осталась Леонсия.

Мгновенно пришло озарение: а ведь так правильно. Если Рэл отвлечёт внимание на себя, то у неё получится выбраться.

Руки лучника била крупная дрожь. Он произнёс громче:

— Повторяю: тебе некуда бежать!

Натяжение тетивы оказалось сильнее. Однако Габриэль успел поймать этот момент до того, как пальцы стражника разомкнулись, а стрела рассекла воздух перед его грудью.

Он прыгнул.

…и наступила тишина. Все звуки вокруг и мысли в голове вдруг померкли. Не было ни страха, ни боли — только бесконечные дали тёмных холодных вод. Габриэль смотрел сквозь них и ничего впереди не видел.

Он не знал, есть ли там, впереди, жизнь.