that's alright
let it out
talk to me
Тогда
— Где ты был?
Это были первые слова, которые услышал Юнхо, когда вернулся домой поздним вечером. Вокруг него было темно, но место, где стояла его жена, освещалось светом гостиной. Он разулся и оставил верхнюю одежду, проходя дальше. Вскоре его лицо тоже стало видно. Взглянув на жену, он собрался пройти мимо, но она остановила его словами:
— Мне собирать вещи?
— Нет, — ответив, Юнхо всё же зашёл в гостиную.
— Так это на один раз? — она повернула голову вслед за передвижениями мужа. — То есть очередное «ничего серьёзного», если точнее.
Когда он скрылся из вида, она зашла за ним, но осталась у порога, опираясь на косяк со скрещенными на груди руками.
— Я не знаю, что ты хочешь услышать, — сказал он, заметив, что она всё ещё здесь.
— Я хочу узнать, пришло ли время сдержать обещание. Или как мне это воспринимать.
Стоя спиной, Юнхо тихо вздохнул и провёл рукой по лицу. Опустив голову, он молчал несколько секунд, прежде чем негромко ответить:
— Я не знаю, — он оглянулся на неё. — Но если тебя это успокоит... я ни с кем ничего не планирую.
Женщина плотно сжала дрогнувшие губы, не давая им выдать её, и отвела взгляд.
— Неужели разница такая большая? — негромко спросила она.
— Ты правда хочешь знать? — устало отозвался Юнхо.
— Я просто пытаюсь понять, что тебе нужно, — напряжённо сказала жена. — Я готова сделать всё, но тебе этого мало. Что ещё мне нужно сделать?
Юнхо свёл брови вверху, с сожалением глядя на неё:
— Ничего.
— Тогда почему...
— Потому, что нужно, — сразу сказал он. — По-другому не получается.
Приложив руку к лицу, женщина выдохнула. Когда она снова посмотрела на него, её лицо уже было хмурым.
— Дырка есть дырка, какая там разница? — хладнокровно спросила она.
Услышав это, Юнхо тоже нахмурился, отвечая в том же тоне:
— Не знаю, ты медсестра, ты и скажи.
Женщина поморщилась и резко выдохнула с разочарованием, почти с отвращением. Хлопнув по дверному косяку, она отвернулась и отошла от прохода. Она успела сделать несколько шагов, когда услышала его за спиной голос:
— Подожди.
Обернувшись, она выжидающе посмотрела на него из-под бровей.
— Прости... — тихо сказал Юнхо.
Она не ответила, но видела, что он хотел сказать что-то ещё, поэтому не спешила уходить. И оказалась права.
— Я не должен был так реагировать. Кому как не мне знать, каково тебе, — он виновато посмотрел на неё.
Прикрыв глаза, она выдохнула носом и опустила голову. Какое-то время они стояли в тишине, и оба думали об этом неудачном разговоре, определённо не первом таком. И, к сожалению, вряд ли последнем.
— Я тоже виновата, нельзя было так говорить, — заговорила женщина. — Но раз ты всё понимаешь, тогда пойми, что я просто хочу знать, что происходит. Я не могу остановить тебя, но хотя бы объясняй, что за хрень ты творишь.
Юнхо с пониманием кивнул, взглянув на неё:
— Я понял.
Её выражение лица немного смягчилось, когда она снова заговорила, теперь уже не о них двоих:
— Я не одна их сделала, знаешь ли... — она указала рукой в конец коридора. — Мы их сделали вместе. Зная это... как я, по-твоему, должна перестать надеяться?
Как на это отвечать, Юнхо не знал. Сообразить что-то могло бы занять очень много времени, но он был спасён от этой участи детским голосом из конца коридора.
— Кажется, Югём, — он сразу двинулся туда.
Жена выставила руку вперёд:
— Нет, ты не пойдёшь к ним, пока не сходишь в душ. Даже близко не подпущу.
Юнхо повёл бровью:
— Я был в душе. За кого ты меня принимаешь?
— Значит, иди ещё раз. Я даже думать не хочу, как ты будешь трогать детей теми же руками, которыми... — она прервалась и зажмурилась, терпеливо вдыхая поглубже. — Просто... не надо, ладно? В этот раз я сама.
Убедившись, что он её понял, она отвернулась и направилась в сторону детской.
— Кстати, три часа назад звонила какая-то женщина, просила перезвонить. Номер на столе, — договорила она, не оборачиваясь.
***
За следующие несколько лет было много жертв с обеих сторон, а всё для того, чтобы выстроить хоть какое-то подобие покоя. И у них получилось. Правда, покой этот оказался хрупким. К восьмилетию сыновей всё снова начало разваливаться.
= «Уверен, что там всё правильно?» — высветилось в чате.
Юнхо сидел за столом у компьютера и печатал ответ: «Я не разбираюсь, но Чжаён всё перепроверила. Она всё ещё не доверяет им».
= «И правильно делает. Я всегда говорила — они только тянут деньги»
= «Но чувствуешь ты себя нормально?»
Не позволяя себе слишком задуматься об этом, Юнхо напечатал ответ сразу же: «В последнее время всё в порядке. Хотя бы этот их день рождения я не пролежу в кровати».
= «Сколько им уже?»
Юнхо улыбнулся: «Восемь».
= «Время летит»
Юнхо задумался на несколько секунд, продолжая улыбаться, но вскоре лицо начало медленно меняться вместе с потоком мыслей. Выпрямив спину, он опустил взгляд на клавиатуру и помедлил, прежде чем напечатать: «Ты что-нибудь слышала?». На экране появились точки, но почти сразу исчезли.
Минута, две, три. Он уже было подумал, что не получит ответа, но в конце концов ответ всё же пришёл.
= «Я почти ничего не знаю, просто иногда слышу слухи то там, то сям»
Юнхо сразу переспросил: «И что говорят?».
Чат опять надолго застыл и только спустя несколько минут ожил.
= «Не стоит сегодня об этом»
Это было не очень убедительно, поэтому Юнхо уверенно напечатал: «Всё нормально, рассказывай». На экране сразу высветился ответ, словно был готов заранее: «Лучше потом как-нибудь», но Юнхо упрямо настаивал на своём: «Нуна», и вслед за этим добавил: «Пожалуйста».
После этого новое сообщение опять пришлось ждать несколько минут. И когда он дождался — пожалел, что не поддался уговорам нуны.
= «Ну, говорят у них сын. Вроде два года уже»
Всё внутри рухнуло вниз. Юнхо закрыл глаза и откинулся на спинку стула, опуская голову.
= «Но я сказала, это просто слухи»
= «Юнхо?»
= «Так и знала, не надо было говорить»
= «Господи, у тебя у самого аж двое по восемь лет. Может, самое время успокоиться?»
Какое-то время Юнхо сидел неподвижно, а потом медленно встал и дошёл до ванной комнаты, присоединённой к спальне. Включив холодную воду, он пару раз ополоснул лицо и только после этого заторопился, открывая шкафчик. Дрожащими руками он стянул с полки бинт и баночки со знакомой этикеткой. Он понятия не имел, как это работает, но это то, что Чжаён всегда делала, когда возникали проблемы. А он знал, что проблема вот-вот возникнет.
Всё попадало мимо пальцев в раковину, и он тут же отключил воду, раздражённо цыкнув. Запястье уже начинало гореть, а он так и не успел наложить повязку. Теперь ещё и здесь было больно. Как будто мало было, что внутри всё свело. Правая рука ожидаемо задрожала сильнее левой, и сделать что-то самостоятельно теперь казалось намного более сложной задачей. Всё раз за разом сыпалось из рук и, как на зло, глаза пекло, вынуждая постоянно жмуриться и протирать их.
— Папа, тебе уже можно?..
Юнхо дрогнул и мельком оглянулся, тут же отворачиваясь обратно, спешно собирая рассыпавшееся сознание. Но прежде чем он успел бы сосредоточиться, из него успело вылететь раздражённое:
— Не входи без разрешения.
Опустив руки на раковину, он оглянулся снова и, увидев растерянное лицо сына, вздохнул от разочарования в себе:
— Господи...
Секундой позже он спохватился и торопливо попытался прикрыть правую руку полотенцем.
— Ты поранился?.. — снова послышался осторожный голос сына.
— Нет, — Юнхо глянул на него через плечо. — Выйди, пожалуйста. Я же сказал, что приду, когда смогу.
— Почему ты прячешь...
— Югём, выйди.
Раздражение снова прорывалось, и Юнхо опустил голову, закрывая глаза и сжимая зубы.
— Позвать маму?
— Нет. Просто выйди, я скоро приду, — снова посмотрев на сына, он увидел на его лице столько сожаления и непонимания, что ему стало не по себе и захотелось опять отвернуться. — Пожалуйста, подожди снаружи. Ладно?
— Ладно.
Стало тихо, и Юнхо понадеялся, что уже остался один, но снова услышал мальчишеский голос:
— Тебе больно?
Господи, он всё ещё беспокоится...
Юнхо со страхом подумал, что это может быть тем самым моментом, когда он становится своим отцом. Все ведь рано или поздно становятся. Неужто недалеко осталось и до угроз собственному сыну?
— Да, — тихо ответил Юнхо, стараясь звучать как можно мягче.
— Я хочу помочь...
Не сейчас.
— Ты поможешь, если уйдёшь.
Убедившись, что сын ушёл, он закрыл дверь и с усталым видом вернулся к раковине. Взяв бинт и баночку, он вяло опустился на пол и начал неуклюже перевязывать запястье. На это ушло пара десятков минут и много ругательств, но в конце концов что-то из этого получилось. Вернувшись в комнату, он сел на стул и посмотрел в монитор компьютера. Встряхнув руками, он медленно напечатал в чате: «Я превращаюсь в отца».
Собеседница явно ждала его возвращения всё это время, потому что три точки возникли сразу же.
= «Что случилось?»
«Только что сорвался на Югёме», — даже просто напечатать это было тяжело; ещё хуже было осознавать, что это действительно случилось.
Ответ не заставил себя ждать и звучал, как ни странно, утешительно:
= «Ну да, так себе поступок»
= «Но это не значит, что ты стал им»
= «Он был самым мерзким мудаком из всех, про кого я слышала, и это я даже не видела его вживую. Ты никогда им не станешь»
Она всегда знала, что сказать. Даже столько лет спустя нуна оставалась нуной; наверное, именно поэтому её слова до сих пор срабатывали.
= «Если чувствуешь вину — будь взрослым и извинись. И объяснись, если это возможно»
Юнхо сразу напечатал: «Само собой».
= «И, пожалуйста, не порти им праздник. Они не виноваты в твоих проблемах»
Юнхо невольно кивнул и отправил: «Я знаю».
= «Тогда закрывай это всё, выдохни и будь хорошим отцом. Я знаю, что ты это умеешь»
Он улыбнулся и написал: «Конечно. Спасибо», после чего закрыл чат и отвернулся от монитора, шумно выдыхая.
Вечером того же дня случилась вполне типичная ссора с женой, за которой последовал нетипичный разговор, повлиявший на семью как никогда серьёзно. С того момента всё начало меняться и не то чтобы в лучшую сторону, но уследить за всеми изменениями и тем более как-то повлиять на них было слишком трудно. Только оглядываясь назад можно было это увидеть.
Но по-другому было никак. Отдельно ещё хуже. Она не могла без него по своим причинам. Он не мог без неё, потому что вряд ли выжил бы самостоятельно. Да и мысль остаться без сыновей была не менее пугающей. Иронично для такого, как он.
***
— Где Чжаён?
— На работе, — Юнхо откинулся на спинку стула, поглядывая на настольный телефон на громкой связи.
— Всё ещё не понимаю, зачем она продолжает работать, если у вас денег на две жизни вперёд.
— Наверное, нравится, — отозвался Юнхо, глядя в потолок. — Это отвлекает, я её понимаю.
— Нехорошо так много времени проводить отдельно.
— Кто бы говорил.
— Мы всё восполняем в полном объёме, когда у него выходные, — в голосе женщины слышалась улыбка.
Юнхо тоже улыбнулся, искренне поддерживая:
— Рад за вас.
— Но вы же не забываете выходить проветриться? Тебе полезно.
— Мы иногда водим мальчиков куда-нибудь, — ответил Юнхо, и в этот момент его улыбка стала грустной. — Хотя их интересы часто меняются. Они слишком быстро растут...
— Мне, слава богу, этого не понять, — ответила женщина с явным облегчением в голосе.
— Всё ещё не планируете?
— Ни за что. Я не готова променять все наши радости на крики и памперсы.
— Ну, это же только вначале.
— А потом крики и учебники, — добавила она. — А потом крики и крики.
— Ты преувеличиваешь.
— Я прямо сейчас слышу у тебя грохот и ссоры, и это они ещё даже не в пубертате.
Юнхо с улыбкой оглянулся.
— Не понимаю, о чём ты... — загадочно ответил он.
— Ладно, должна признать, это звучит немножко весело. Но если бы у меня такое дома творилось каждый день... — она тяжело вздохнула.
— Ты бы не выдержала.
— Верно.
Где-то в доме прозвучал очередной топот, а затем голоса и грохот. В этот раз это не звучало так уж безобидно. Что-то наверняка сломалось и, дай бог, не кто-то из детей.
— Так, подожди минутку, — Юнхо встал и подошёл к порогу комнаты. — Югём?
Со стороны одной из комнат сразу прозвучал ответ:
— А это не я!
— В прошлый раз тоже был «не ты», — громко сказал Юнхо.
— В этот раз честно!
После этого послышались звуки мальчишеского спора и недовольное: «Предатель». Юнхо не стал дожидаться, пока это превратится в серьёзную проблему, и позвал их:
— Идите сюда, оба.
— Ну, папа...
— Быстренько.
Услышав двойной топот, он убедился, что они его услышали и тогда вернулся на своё место.
— Ага, с детьми совсем никаких проблем, — сразу сказала нуна.
Юнхо улыбнулся, но не успел ответить, прерванный появлением мальчиков. Повернувшись на стуле, он посмотрел на них:
— Что у вас произошло?
Югём ответил первым, указывая на брата:
— Со шкафа упала коробка, и всё из-за него.
Подняв брови, Юнхо обеспокоенно спросил:
— Никто не поранился?
Вопрос был успешно проигнорирован из-за возмущения Юнги:
— Потому, что он меня пихнул!
— Потому, что ты пихнул меня!
— Ты первый пихнул!
Югём отвернулся от брата, глядя на отца:
— Он отобрал мой пистолет и застрелил меня с него.
— Зато я выиграл!
— Вот и нет! — Югём снова посмотрел на брата. — Считается только со своего пистолета!
Юнхо вздохнул, наблюдая за ними:
— Всё, больше никакой войнушки, придумайте другую игру. И все пистолеты сюда.
Юнги обижено возмутился:
— Почему из-за него...
— Потому, что вы оба виноваты, — сразу сказал отец. — Югём, иди сюда.
Сын неохотно потопал в его сторону, бросив косой взгляд на брата.
— Юнги, принеси пистолеты, — договорил отец. — Все, какие есть.
— Почему я?
— Победителям достаётся больше всего работы.
Юнги нехотя послушался и покинул комнату. Отец посмотрел на второго сына, протягивая руку:
— Подойди.
Югём стоял в паре шагов от него, не дойдя совсем немного. Он был явно недоволен и продолжал дуть губы, глядя по сторонам, но повторная попытка подозвать всё же сработала, и он подошёл ближе.
— Ну что вы всё время ругаетесь... — Юнхо взял его за руки. — Ты же уже должен понимать, тебе почти двенадцать.
— Потому, что у тебя будет болеть голова? — спросил сын, посмотрев на него из-под бровей. — Так мама говорит.
Юнхо сразу покачал головой, мягко улыбаясь:
— Я не против, если вы шумите. Главное, чтобы вы не ссорились между собой, понимаешь?
Сын нахмурился, опуская глаза:
— А что он всё время...
— Ты удивишься, каким классным братом он будет, если перестать ссориться, — спокойно сказал отец, не сводя с него взгляд.
— А если он всё равно так будет?
— Не будет, вот увидишь.
Югём отвёл взгляд, рассматривая комнату с по-детски недовольным видом, словно пытался размышлять над этим, но на самом деле просто тратил время впустую, изображая сомнение.
— Ты мне веришь?
Сын неопределённо кивнул, не глядя на него.
— Как-то неубедительно, — добавил отец.
— Верю, — сын чуть-чуть улыбнулся, посмотрев на него, а потом на телефон. — Мы мешали тебе говорить?
— Нет, — честно ответил Юнхо, заботливо погладив его по волосам. — Главное, не ссорьтесь. Дело только в этом.
— Тогда я постараюсь.
— Отлично, умничка, — широко улыбнувшись, отец поцеловал его в лоб. — Всё, можешь идти, если хочешь.
Но сына, похоже, теперь уже устраивало быть здесь.
— А ты посмотришь рисунки? — спросил он.
Юнхо кивнул:
— Договорю с нуной и сразу приду.
Сын счастливо улыбнулся:
— И фильм будем смотреть?
— Конечно, — отец снова кивнул, а потом внимательно посмотрел в глаза. — Но только после уроков.
— Лааадно, — протянул Югём, посмотрев вверх, а потом на телефон. — А твоя нуна знает меня?
— Конечно знает.
— Здрасьте, тётя, — сразу сказал Югём, наклоняясь к телефону.
— Привет, солнышко, — приветливо послышалось в ответ. — Кажется, мы с тобой ещё ни разу не говорили.
— Это потому, что вы взрослая.
— Хочешь сказать, мы не можем быть друзьями? — голос женщины стал наиграно печальным. — Что ж, это очень грустно.
Мальчик захихикал:
— Я такое не говорил. Я буду дружить с вами, если вы дружите с папой.
Юнхо заулыбался, отвечая вместо нуны:
— Мы дружим.
— Тогда мы тоже друзья, — сказал Югём.
— Хорошо, — тут же поддержала женщина. — Надеюсь, мы останемся друзьями даже когда ты вырастешь.
— Конечно, тётя.
— И когда ты будешь взрослым, я разрешу тебе не звать меня тётей.
— Как настоящие друзья? — мальчик воодушевился.
— Именно так.
— Хорошо, тётя.
Когда Югём отстранился от телефона, отец выпустил его из рук, позволяя идти:
— Ты точно понял, что я говорил?
— Ага, — Югём отстранился, бодро направляясь к выходу, но остановился и повернулся. — Не забудь прийти.
— Конечно.
Добежав до выхода, Югём чуть не столкнулся там с Юнги. Между братьями мгновенно начал завязываться очередной конфликт, но отец сразу же вмешался:
— Югём.
Обернувшись, сын посмотрел на него и с большим усилием воли уступил. Это был первый раз на памяти Юнхо, когда сыновья не поругались на пустом месте. К счастью, это было только начало.
Юнги зашёл в комнату только для того, чтобы оставить пистолеты. Он, к удивлению, всё ещё был в игривом настроении и хотел продолжать, поспешив к выходу сразу после выполненного долга.
— Юнги, — позвал отец. — Не хочешь поговорить?
— Не, — беспечно отозвался сын, выбегая вслед за братом. — Югём, давай в войнушку без пистолетов!
— Никакой войнушки, я же сказал! — крикнул им вслед Юнхо.
— Ну, пап! — разочарованно протянул Юнги.
— Нет.
Слушая недовольное бормотание вдалеке, Юнхо посмотрел на пистолеты на полу, но быстро перевёл внимание к телефону.
— Так, о чём мы говорили? — он попытался снова сосредоточиться на беседе, расслабляясь на стуле.
— О лёгкости воспитания.
— А, ну да.
— Они такие суетливые, — с улыбкой сказала нуна. — Особенно Юнги, если я всё правильно слышала.
— Удивишься, но его проще всего успокоить.
— Югём тоже слушает тебя, — сразу сказала она. — И он такой общительный... Жду не дождусь, когда он вырастет, чтобы больше не слышать «тётя». Прямо чувствую, как с каждым разом прибавляется десяток лет.
— Мы не сбежим от возраста, — усмехнулся Юнхо.
— Я от моего убегаю очень быстро, ещё никто так не бегал.
Юнхо тихо посмеялся, глядя на телефон так, словно мог видеть её там. С тех пор, как несколько лет назад они возобновили общение, они много раз обменивались фотографиями, но встретиться вживую удавалось очень редко.
— Иногда мне сложно их понять, — негромко сказал Юнхо, опуская взгляд.
— Это просто мальчики. Папа скажет, и они послушаются.
— Не знаю, Юнги кажется независимым. Пока ему есть чем заняться, до папы ему мало дела, ты сама слышала, — Юнхо хмыкнул с лёгкой улыбкой. — Хотя он на удивление послушный.
— Может, он больше любит маму?
Юнхо выпустил смешок:
— Ну, я не против, если так. Она заслужила.
— Но Югём точно папенькин сынок.
— Хоть бы так и оставалось, — серьёзно отозвался Юнхо.
Уловив перемену настроения, женщина тоже перестала звучать легкомысленно, сменив тон на более вдумчивый:
— А что, есть опасения?
— Иногда кажется, что я не могу до него достучаться, — с сомнением ответил Юнхо. — Не думал, что когда-то такое случится. А теперь всё так быстро меняется, что боюсь...
— Что?
— Боюсь, не замечу, как перестану понимать его вообще.
Здесь не было ничего, что можно было бы посоветовать, да и, казалось, ему это не нужно было. Ему нужно было немного поддержки, и это как раз то, что нуна хорошо умела до сих пор. Во всяком случае, в отношении него.
— Просто будь рядом, — спокойно сказала она.
— Я не могу быть рядом и не быть честным. А это... сложно с ним, теперь.
— Ну, явно не по его вине.
— Ни в коем случае, — сразу сказал Юнхо. — Я знаю, что сам виноват. С того дня как-то... не по себе. Боюсь опять что-то сделать не так.
Женщина несколько секунд молчала, прежде чем ответить всё так же спокойно:
— В тот раз просто внезапно-неудачно сложились обстоятельства.
— Но это же может быть не единственный такой раз. Что я буду делать при других «внезапно-неудачных» обстоятельствах? Столько всего ещё может произойти.
— Честно, не знаю, — нуна не переставала звучать уверенно, даже когда говорила о незнании чего-то, и это не переставало удивлять в ней. — Но пока ты боишься сделать что-то не так, лично я боюсь, что ты такими темпами вообще перестанешь делать хоть что-то. Не дай бог узнаю, что ты обходишь его стороной из-за этого, буду ругаться, так и знай!
— Хорошо, мама.
Женщина засмеялась и на этой приятной ноте предложила попрощаться. Юнхо согласился, но только потому, что ему нужно было пойти к Югёму, как и было обещано.
Никто из них тогда и подумать не мог, насколько пророческими окажутся эти её слова.
***
«Я совсем перестал его понимать», — Юнхо по обыкновению сидел перед экраном, глядя в чат. За столько лет ничего не изменилось. Только взгляд становился всё более усталым, а техника становилась новее.
= «Меня начинает забавлять, что ты до сих пор приходишь за советом к той, у кого до сих пор нет детей»
«Не смешно», — сразу напечатал Юнхо, забирая ноутбук со стола, чтобы лечь в кровать.
= «Я не смеюсь, это грустная забавность»
Пока он укладывался, на экране в чате продолжали появляться сообщения, и он прочитал их, как только лёг.
= «Я не особо хороший советник тут, ты же знаешь»
= «Почему бы не обсудить это с Чжаён? Ты же не единственный родитель»
Юнхо поджал губы: «Мы обсуждаем. И всё время ссоримся из-за этого».
= «Что-то мне подсказывает, что я была бы на её стороне, если бы слышала вас»
Глянув в сторону, Юнхо собирался придумать хороший ответ, но в итоге отказался от этого и вернулся к теме сына: «Не думал, что дойдёт до такого». Пока собеседница печатала, он добавил ещё одно: «Может, это из-за наших с ней ссор».
= «Я не знаю, может быть»
= «Но убегать не выход»
Юнхо нахмурился: «Это он постоянно сбегает».
= «Тебе что, 15?»
= «И с кого он, по-твоему, взял пример?»
Ну ладно, это имеет смысл. Юнхо опустил взгляд и несколько секунд просто смотрел на клавиатуру, прежде чем неохотно напечатать: «Он даже не смотрит на меня».
= «Это не значит, что он тебя ненавидит»
= «Помнится, ты по молодости тоже так делал. Напомнить?»
Грустно усмехнувшись, Юнхо напечатал: «Уже напомнила».
= «Ты отец, на тебе и ответственность. Что бы он ни сделал, это результат твоих действий»
= «И Чжаён тоже. Вы же его родители, не наоборот»
Юнхо прикрыл глаза и свёл брови. Просидев так несколько секунд, он взглянул на экран, а потом на клавиатуру, устало набирая: «У меня болит голова».
= «Иди отдохни»
= «Когда он вернётся, сделай хоть что-то»
= «Что-то лучше, чем ничего, даже я это понимаю»
Юнхо ответил сразу же: «Он не захочет говорить».
= «Так не говорите, никто ж не заставляет»
= «Но хотя бы будь рядом»
= «Никто не знает, когда всё может закончиться. Вряд ли ты хочешь жалеть, что даже не попытался»
«Да, я знаю. Спасибо», — согласился Юнхо, завершая диалог.
Через несколько часов, после небольшого отдыха, он пошёл привычно провести время с Юнги. Общение с ним за последние годы стало одной из немногих возможностей почувствовать себя лучше. Почувствовать себя отцом. Хорошим отцом. Глядя на Юнги, Юнхо мог позволить себе снова поверить, что он хороший родитель. Но потом появлялся Югём, и каждый его и без того редкий взгляд разваливал эту веру на кусочки.
Что пошло не так? Когда?
К нему даже подойти с каждым разом сложнее. По пальцам пересчитать случаи, когда это не заканчивалось хлопком двери перед лицом.
Но в этот раз всё получилось, и это настоящее чудо. О серьёзном разговоре не может быть и речи, но даже просто посмотреть вместе фильм — уже неплохой результат. Наверное, это то, что он не против будет помнить, когда так или иначе окажется в больнице в последний раз. И момент, когда к концу фильма на плечо ложится сонная голова. Одна из немногих привычек, сохранившихся у него с детства.
Как и привычка Юнги желать спокойной ночи, а потом просто уходить. Он по-прежнему не стремился проводить время подобным образом, но с ним это хотя бы не создаёт впечатление ненависти. Заставлять его сидеть с ними Юнхо никогда не собирался, но был бы не против, если бы он чаще присутствовал. У Юнги всегда было что-то другое, чем он хотел заняться вместо этого.
Уже много лет как вечер фильмов стал особенным временем только для него и Югёма. С Юнги же было лучше проводить время другими способами, и отец следовал этому. Это было намного легче, чем что угодно другое с Югёмом.
— Спокойной ночи, пап, — тихо попрощался Юнги, как обычно «навестив» их в гостиной.
Юнхо махнул в ответ, улыбнувшись ему, а потом посмотрел на спящего на плече Югёма.
Надо бы его разбудить и отправить спать в комнату, но кто знает, сколько ещё удастся получить таких моментов. Сколько ещё он будет с таким доверием засыпать на плече. Сколько ещё удастся обнять его, поговорить с ним, услышать эти типичные вопросы, которые обычно задают родителям. Последний ли сегодня такой раз? Последний ли раз можно погладить его по голове и улыбнуться его посапыванию? И, наконец, почувствовать себя хорошим отцом для него тоже. Ещё на несколько минут.
***
— Он абсолютно неуправляемый, — жена зашла в комнату и открыла шкаф, переодеваясь после ночной смены.
Последний десяток лет даже не приходится уточнять, о каком из сыновей идёт речь.
— Мне опять звонили из университета, — ответил Юнхо, приподнимаясь.
Увидев это, она сразу остановила его:
— Лежи-лежи, — закончив переодеваться, она подошла к кровати и села на краю с его стороны. — Как себя чувствуешь?
— Нормально, — он отвечал этим каждый раз, и теперь уже это слово вряд ли имело какое-то значение; достаточно было его видеть, чтобы понимать, как он.
— Открыть окно?
Юнхо кивнул и поёрзал, укладываясь обратно.
— Хотя лучше было бы прогуляться, конечно... — с сожалением договорила она. — Ничего, ещё успеется.
— Думаешь, — хмыкнул Юнхо, грустно улыбнувшись.
Жена прикоснулась к его щеке, сочувственно глядя на него, но не задерживалась и почти сразу убрала руку. Встав с кровати, она подошла к окну, чтобы открыть его.
— Ну так, что будем делать с ним? — заговорила она, впустив в комнату свежий воздух. — Я думаю забрать карточку. Ты удивишься, какие там счета.
Юнхо усмехнулся:
— Денег жалеешь?
— Денег-то не жалко, но это очень странные траты, — взглянув на мужа, она тихо вздохнула. — И он всё время где-то шляется. Куда он так тратится и что он вообще делает...
— Хорошо, — Юнхо согласился. — Значит карточка.
— Уже представляю, как он разозлится, — женщина отошла от окна.
— Ну, что-то же сделать нужно. Потом подумаем, как лучше разобраться с этим.
— Хм, — она улыбнулась. — В последнее время ты такой согласный. Не пойми неправильно, мне нравится, просто немного удивляет.
— Ну, если ты права, что тут сделаешь.
Хмыкнув, она направилась к выходу из комнаты:
— Так, ну ладно, пойду приготовлю что-нибудь.
— Я не хочу есть. Лучше ляг отдохни.
На секунду она остановилась, но, вспомнив о важном, продолжила путь:
— Сначала пойду заберу карточку, пока он не проснулся.
Юнхо проводил её взглядом до выхода из комнаты и прикрыл глаза. Он быстро задремал, но слышал, как через какое-то время она вернулась и легла в кровать. После этого он окончательно уснул.
В течение дня он несколько раз просыпался и даже что-то перекусил в обед, прогулявшись по дому. К вечеру он снова лёг, но в этот раз дрёма не продлилась долго. Внезапный хлопок разбудил его. Вместе с этим послышалось отдалённое, но очевидно злое: «Мама!» Приоткрыв глаза, он заметил, что соседнее место пустует — Чжаён уже проснулась и, видимо, давно, раз место успело остыть.
Со стороны кухни слышались обрывки не слишком любезного разговора и, судя по раздражённому: «Карточка?», причина очевидна.
Может, всё-таки зря это. Может, надо было придумать что-то другое.
Шум переместился в сторону комнаты Югёма. Она была дальше, но даже так можно было услышать часть разговоров. Поначалу было трудно что-то понять, но когда Чжаён пошла туда — голоса стали громче, а некоторые фразы были слышны даже слишком хорошо.
Юнхо с трудом приподнялся, намереваясь встать, когда услышал:
«Вы меня достали. Я вас тоже достал. Давайте облегчим друг другу жизнь»
Он остановился и опустил взгляд. Ссора продолжалась, но слух уже не мог разобрать ни одного слова. Опустившись обратно, он закрыл глаза и положил сверху руку, спрятав лицо в локте.
Но даже в такой тяжёлый момент сложно было представить, что в следующий раз он увидит своего сына только при смерти.
Сейчас
Последние десять минут Тэхён провёл в одиночестве в коридоре, стоя у перил своего этажа и задумчиво рассматривая лестничные пролёты. Побегать бы по ним сейчас. Может, это голову проветрило бы.
Возвращаться обратно желания не было. Отсюда почти ничего не слышно, но можно предположить, что там всё ещё происходят какие-то споры, и сейчас не лучшее время слушать это всё. Слишком высок риск опять оказаться в ситуации, когда потребуется помощь. Тогда либо Юнги опять будет вынужден сделать это, либо он не сделает этого и это будет ещё хуже, потому что даже Тэхён понимал, что сам не справится.
Входная дверь открылась и появился Югём, но успел сделать только шаг наружу, когда заметил Тэхёна. Развернувшись, он собрался уйти, но Тэхён остановил его:
— Ты хотел побыть один?
Югём проигнорировал его, открывая дверь.
— Тут хватит места обоим, — добавил Тэхён. — Обещаю не мешать, если хочешь подумать.
Югём обернулся, вскинув брови:
— Я не хочу подумать.
— Всё равно. Это не моё личное место, так что... — Тэхён пожал плечами.
Опустив взгляд обратно на лестницу, он краем глаза видел, как после нескольких секунд раздумий Югём всё-таки закрыл дверь и направился к нему. Тэхён едва заметно улыбнулся и взглянул на него, когда он остановился в шаге рядом, опираясь на перила.
Несмотря на их намерение просто постоять в тишине, печальный вид Тэхёна был настолько заметным, что Югём не мог не обратить на это внимание.
— Не надо так переживать за чужих тебе людей, — говоря это, он смотрел вниз.
Тэхён смотрел туда же, негромко отвечая:
— Вам он не был чужим.
— Ну и что.
На пару минут они замолчали, но в голове Тэхёна зародился слишком активный поток мыслей, чтобы просто удерживать их при себе, когда тут такая возможность. И раз уж никто из них тут не для того, чтобы просто подумать, то зачем молчать.
— Не знаю, это как-то само, — Тэхён приподнял плечи. — Хотя мне говорили, что это какая-то фишка сабов.
— Не слышал о таком.
— Правда? — Тэхён округлил глаза, глядя на него. — Разве нет такого, что сабмиссивы сочувствуют сабмиссивам?
Глянув на него, Югём пожал плечами:
— Может, ты просто обычный человек с обычным сочувствием, — он отвернулся, складывая руки на перилах друг на друга. — И я уже сказал, не надо забивать этим голову.
— Ну, это я выполнить не могу.
Может ли он выполнить что-то другое и что конкретно — вопрос, который никто не хотел поднимать, поэтому он просто повис в воздухе, создавая немного неловкую ситуацию. Югём был слишком серьёзен, чтобы подхватить шутку, а Тэхён был недостаточно уверен в его настроении, чтобы продолжать.
В какой-то момент Тэхён снова заговорил, поднимая совсем другую тему:
— Ты был прав.
Югём посмотрел вверх, словно вспоминая, и Тэхён сразу добавил:
— Про фильмы, — он слабо улыбнулся. — Я и правда пересмотрел фильмов.
Казалось, Югём кивнул, но Тэхён не был уверен, потому что не смотрел на него в этот момент. Сейчас он думал слишком много своих мыслей, разбирая их на кусочки, стараясь понять, надо ли продолжать говорить об этом и что именно нужно говорить, а что нет.
— Просто реальность... какая-то хрень, — сказал Тэхён со вздохом.
Югём перевёл взгляд на него. Заметив это, Тэхён посчитал это сигналом, что можно продолжить.
— Вот это... — он взмахнул рукой в сторону квартиры. — ...не то, что я ожидаю от реальности, очевидно. Но она такая и это паршиво. А фильм всегда поможет.
Слушая, Югём продолжал смотреть на него, но от того, что он говорил, перед глазами почему-то рисовалась картинка позднего вечера на диване перед телевизором. Моргнув, он двинул бровями и отвёл взгляд, прогоняя картинку из головы.
Тэхён всё ещё говорил:
— Сегодня... — он опустил плечи, печально глядя вниз. — ...могло бы быть фильмом. Это был бы худший фильм из всех, что я видел, но я был бы рад после просмотра просто закрыть его и знать, что это выдумка. Поэтому грустные фильмы лучше всего. Они приносят облегчение.
Грустные фильмы, значит.
Грустные фильмы.
Югём опустил голову. Тэхён обратил на это внимание, но его лицо не выражало ничего особенного, и было сложно понять, нужно ли что-то сказать. Или, может, не стоило говорить весь этот монолог вообще. Ему это, наверное, кажется глупым.
Тэхён решил больше не говорить.
Через пару минут он почувствовал касание на спине. Лёгкое, простое, тёплое. Но когда он повернул голову, он увидел, что Югём заходит в квартиру. Только тогда понял, что ощущение прикосновения уже давно исчезло. А было ли оно вообще? Прикрыв глаза, он скрестил руки на перилах и положил на них голову. Через открывшуюся дверь он успел заметить, как Югём встретился с матерью в прихожей и, кажется, спросил что-то об уходе.
Раз они уходят, разборки закончились. Можно бы уже и вернуться. Но здесь так спокойно.
Вскоре входная дверь открылась со словами матери близнецов:
— Хорошо, я тут подожду.
Закрыв за собой, она повернула голову и удачно упёрлась взглядом в Тэхёна. Он смотрел на неё в ответ и, наверное, это было его ошибкой, потому что она сразу нахмурилась. Нужно было просто проигнорировать её и, может, всё обошлось бы, но теперь она почему-то опять злится. И, о нет, собирается что-то сказать.
Не реагировать, не реагировать, не реагировать.
— Всё-таки моё чутьё меня не подвело, — сказала женщина.
Тэхён стоял прямо и смотрел ей в глаза, но молчал.
— Теперь я поняла, что с тобой не так, — договорила она. — Тебя вообще не должно было быть.
Чёрт, ну и надо ей было сказать это именно так? На это физически невозможно смолчать.
— Но я есть и это не моя вина. Как и остальное, что они сделали, — серьёзно ответил Тэхён. — И по этой логике ваших сыновей тоже могло не быть. Вы бы предпочли такой вариант?
Женщина нахмурилась ещё больше, но, к большому удивлению, ничего не сказала. Возможно, она просто думала над ответом, но сказать вслух не успела — появился Югём, с которым они, вероятно, хотели уйти вместе. Увидев эту картину, он быстро сложил два и два.
— Что ты вечно ко всем цепляешься, успокойся уже, — он посмотрел на мать, захлопнув за собой дверь.
Она посмотрела на него, затем на Тэхёна и снова на него. Вероятно она хотела ответить, но присутствие третьего не позволяло ей это сделать. Тэхён быстро понял, что стал лишним, и аккуратно отошёл в сторону, а потом направился в квартиру. Как только за ним закрылась дверь, Югём снова заговорил:
— Не надоело ещё?
— Прекрати.
Югём поднял брови, выпустив смешок:
— Я? Это тебе пора прекратить. Мало тебе того, что ты там устроила?
— И что я устроила? По-твоему, мне нужно было пожать им руки и поздравить с прекрасной жизнью? После того, что твой отец...
— О, господи, — Югём закатил глаза и направился вниз по ступеням.
— Опять нагрубил и уходишь? — она пошла за ним. — Я думала, ты повзрослел.
Югём обернулся, глядя вверх на неё. Она тоже остановилась через ступень от него.
— Я ухожу, потому что не хочу опять слушать этот бред, — резко выговорил Югём, повышая голос. — Спрашиваешь, что ты устроила там? Ты вытряхнула его пепел и пытаешься его возродить. Он умер! За шесть лет можно было уже заметить это.
Женщина заметно напряглась, отвечая едва ли не через зубы:
— Кто-то должен отстаивать его, иначе...
— Иначе что? — Югём развёл руками. — Ему-то теперь уже что от этого?
— Господи, да что с тобой? — мать взмахнула руками от разочарования. — Ты даже после его смерти не можешь ничего понять!
— Я-то как раз понимаю, это у тебя с этим проблемы! Никому не впёрлось его защищать, даже ему, — не сбавляя жёсткости, ответил Югём. — Если бы он хотел себя отстаивать, он бы сделал это сам, пока ещё мог. Только тебя это всё время дёргало.
— Ты понятия не имеешь, о чём говоришь, — строго сказала мать. — Видно, ты его совсем не знал.
— Да? И чья это вина?
Она вдохнула и хотела ответить, но по какой-то причине не смогла найти для этого слов. Югём видел это, понимал это и продолжал стоять на месте, глядя на неё из-под бровей.
— Кончилось время героиню изображать, — продолжил он, по-прежнему не стесняясь ни в тоне, ни даже в словах. — Никто тебя не просил, но ты всё равно всё время лезешь. Ко мне, к ним, к нему. Это так обязательно? Что, просто потому, что он никогда не любил тебя, ты р...
Речь прервалась хлёстким звуком пощёчины.
Югём расширил глаза и свёл брови, прикладывая ладонь к лицу. Надо сказать, очень чувствуется, что сил она не пожалела. Он перевёл взгляд на её полное праведного гнева лицо. Как только в голове прояснилось, он схватил её за руку и поднялся на ступень выше, оказываясь лицом к лицу:
— Ещё раз. Меня ударишь.
Сверху открылась дверь, и Югём перевёл взгляд туда. Из квартиры вышел Юнги.
— Что происходит? — он непонимающе нахмурился, спускаясь к ним.
— Всё в порядке, — сразу сказала мать.
Югём выпустил её руку и отошёл, отворачиваясь:
— Домой сама пойдёшь, не хочу с тобой.
Спустившись к промежуточной площадке, он успел свернуть на следующую лестницу, когда услышал голос матери:
— Зато он любил вас.
Югём замедлил шаг, отвечая:
— Что-то я не заметил.
Женщина спустилась на промежуточную площадку и повернулась, глядя ему в спину:
— Как ты можешь так говорить, ты же...
— Нет! — он развернулся, поднявшись на ступень выше. — Всё, хватит. Завязывай делать вид, что понимаешь меня или вообще хоть кого-то, кроме себя. Когда заткнёшься о нём, тогда, может, кто-то и поверит, что тебе есть дело до других. А пока что иди дальше крутись возле Юнги, если его всё ещё устраивает быть заменой.
Бросив взгляд на безмолвно наблюдающего брата, он собрался продолжить путь, но его остановили очередные слова матери:
— Хотела бы я сказать, что однажды ты поймёшь, но я бы ни за что не пожелала тебе оказаться на моём месте.
— Не окажусь, — он поднял голову, не оборачиваясь. — Хотя я не так далеко, как ты думаешь.
— Я чего-то не знаю?
— Много, — Югём повернулся вполоборота. — Как и я про своих родителей, видимо. Какое совпадение.
— Опять говоришь о том, чего не понимаешь.
— Опять делаешь вид, что ты тут самая страдающая.
— Хорошо, расскажи, если я не понимаю, — сразу сказала она, поднимая брови. — Откуда мне знать, если из тебя и слова не вытянуть.
— Я и не хочу, чтобы ты понимала, — равнодушно ответил Югём. — Я хочу, чтобы ты перестала зацикливаться на своей херне.
— А я хочу знать, почему мой сын мне не доверяет.
Югём свёл брови, устало вздыхая:
— Что тебе от меня надо?
— Всего лишь понимать тебя. Как раньше, — с таким же замученным видом ответила мать. — Хоть что-то...
— Трогательно, — Югём выпустил смешок, не глядя на неё. — Жалко мне уже не десять.
— Ты так сильно ненавидишь меня? — с раздражением и обидой громко спросила мать.
— Ладно! — Югём всплеснул руками, словно сдаваясь. — «Хоть что-то», говоришь? Пожалуйста.
Он затянул правый рукав повыше и резко ослабил внешние ремни широкого браслета. Стянув его с руки, он поднял её и повернул запястьем к матери:
— Счастлива?
Увидев это, женщина широко раскрыла глаза. Всё её лицо переменилось с той же скоростью, с какой нутро наполнилось сочувствием:
— Боже мой... Югём...
Она протянула ладонь к нему, но он отбил её, среагировав почти инстинктивно. Натянув браслет обратно и туго затянув все ремешки, он отвернулся и быстро пошёл вниз. В этот раз было очевидно, что никакие слова его не задержат здесь даже на секунду.
Когда Тэхён сказал Юнги о том, что ему не по себе от атмосферы между Югёмом и их матерью, он и подумать не мог, насколько на самом деле всё сложно. Но он догадался, что всё не так просто, когда лицо Юнги от этих слов изменилось. И он явно не впервые сталкивался с чем-то подобным. Собравшись, Юнги вышел к ним, но плохо закрыл за собой дверь. Тэхён не собирался в это вмешиваться и даже хотел просто уйти в комнату, но когда голоса стали громче, он понял, что так быть не должно, он не должен был слышать голоса отсюда.
Повернувшись к двери, он взялся за ручку, чтобы проверить её, и понял, что она плохо закрыта. Раз так, щелчка не будет и никто не заметит. Тэхён сомневался, стоит ли делать это, но удержаться было слишком сложно. Приоткрыв дверь, он посмотрел через крохотную щель, но он слишком задержался и смотреть, в общем-то, уже было не на что. Все самые важные разговоры и действия уже успели закончиться.
Всё, что он успел увидеть — Югёма, стоящего спиной с поднятой рукой. Перед ним стояла его мать с удивлённым лицом, а рядом с ней был Юнги. Он не выглядел таким шокированным, но его лицо было очень похоже на то, которое Тэхён видел когда-то, когда на ужине с ними речь зашла про соулмейта Югёма.
Так там и правда что-то не так...
Югём ушёл, и Тэхён, испугавшись, что теперь его могут заметить, аккуратно закрыл дверь, плотно прижимая её. Пытаясь понять увиденное, он вдруг понял, что Югём ушёл только сейчас, значит, это неплохая возможность ещё раз поговорить с ним, особенно если он один. Скорее всего, его даже можно будет увидеть из окна. Подумать и понять, что там у них происходит, ещё успеется, а вот упустить удачную возможность было бы обидно.
Тэхён быстро зашёл в комнату и закрылся изнутри, вставая возле окна с телефоном в руке. Если на сайте всё указано правильно, это должно сработать. Открыв пустую переписку с не подписанным номером, он поставил указатель на окошко сообщения и ждал. Через пару минут он действительно увидел внизу Югёма и, проследив за ним немного, напечатал: «Не в ту сторону идёшь».
Югём достал телефон, замедляясь. Так номер правильный.
Прочитав сообщение, он остановился и немного нахмурился, посмотрев по сторонам. Тэхён улыбнулся, отправив: «Наверху за тобой».
Югём повернулся к дому и поднял голову, разглядывая этажи.
«Выше», — добавил Тэхён, наблюдая за ним. — «Левее»
Взгляд Югёма, наконец, нашёл нужное окно, и Тэхён поднял руку, показывая телефон. Радости он не ждал, но он рассчитывал хотя бы на улыбку, даже если совсем небольшую. Вместо этого Югём отвернулся и убрал телефон.
«Не хочешь поговорить?», — сразу отправил Тэхён.
Югём снова достал телефон, останавливаясь. Он стоял спиной и это большое упущение, потому что нельзя было увидеть его лицо. Нельзя было понять вообще ничего.
= «Этот номер только для работы. Я тебя заблокирую, если продолжишь»
Очень верится. От него это не выглядит как пустая угроза. Но Тэхён не мог сдаться так легко. Не после того, как они вполне неплохо поговорили совсем недавно. Не долго думая, он напечатал: «По-другому, значит, можно?», и сразу посмотрел в окно.
Югём поднял голову, глядя в окно. Поймав его взгляд, Тэхён снова чуть улыбнулся и ненадолго опустил взгляд, печатая сообщение: «Что если я заплачу за простой разговор».
Ответ пришёл быстро: «В работу не входит болтовня впустую», и подкрепился уверенным взглядом. Поразительно, как много ему удавалось передать своим лицом, даже будучи так далеко и на несколько этажей ниже.
Тэхён тоже долго не думал: «Зря. Может, у меня кинк на пустую болтовню»
= «Если ты вообще знаешь, что это»
Удачно, что на этой неделе Тэхёну нечем было заняться. Среди прочего бреда он успел почитать немного и об этом тоже. Гордо улыбнувшись, он написал: «Насколько я, по-твоему, далёк от этого?».
= «Насколько это возможно»
Тэхён оторвал взгляд от телефона и посмотрел в окно. Югём улыбался, но даже при том, что это была очевидная насмешка, это было лучше, чем ничего.
«Но я знаю про кинки», — ответил Тэхён.
После совсем небольшого ожидания пришёл ответ: «Ты терпеть не можешь пустую болтовню, сам говорил. Не думаешь, что это в противоположную сторону от кинка?». Всё, что он присылал, не занимало много времени, и от этого осознания было немного не по себе. Сколько же практики у него было, что он не только способен быстро печатать, но и быстро придумывать ответы. Особенно такие, которые могут поставить в тупик.
«Я бы не считал это пустой болтовнёй», — написал Тэхён.
= «Ну вот, мы только что поболтали. В следующий раз по предоплате»
Прочитав это, Тэхён поднял голову, и Югём показательно заблокировал телефон, убирая его в карман. Отвернувшись, он продолжил идти и остановился только у дороги, чтобы поймать машину. Пока всё ещё была возможность хоть как-то видеть его, Тэхён отправил ещё одно сообщение: «Я хотел просто поговорить обо всём этом».
Было видно, как Югём достал телефон, но он только посмотрел на экран и не стал снимать блокировку для ответа. После этого он сел в подъехавшую машину и уехал. Спустя несколько секунд, когда машина исчезла из вида, Тэхён отошёл от окна и сел на кровать, грустно глядя в телефон. После нескольких минут ожидания он уже и не надеялся, но, на удивление, ответ всё-таки появился:
= «Зачем? Чтобы быть лучше, чем он?»
Тэхён отвёл взгляд и, подумав немного, неуверенно ответил: «Я уже лучше».
И почти сразу же получил последнее сообщение: «Только убедись, что это не самообман».