Ничто не предвещало беды. Хибари-сама попивал кофе, скучающим взглядом осматривая окно, за стеклом которого был только однообразный скат крыши дома семейства Ананасовых. Ничто не предвещало беды.
Хибари услышал стук и тут же из скучающего и не представляющего опасности обратился в раздражённого и побрёл с недовольным видом открывать дверь. На пороге стоял худой красноволосый паренёк в форме Шимон, осенённый изрядно дурацкой улыбкой и придавленный к земле большой дорожной сумкой.
— Травоядное, — угрожающе произнёс ГДК.
Энма нервно хихикнул и обратил на Хибари честный-пречестный взгляд.
— Хибари-сама! — на эту фразу у него ушла вся решимость, и поэтому следующие слова он промямлил довольно неуверенно и невнятно:
— Можно пожить у Вас, Хибари-сама?..
— А как же дом травоядного Савады? — Хибари недоверчиво прищурился.
— Я ушёл оттуда из-за некоторых разногласий, — как можно более безразлично отозвался Энма.
Хибари очень серьёзно нахмурился.
— Хибари-сама, я прошу Вас.
Хибари очень серьёзно вздохнул.
— Чёрт с тобой, заходи, — наконец произнёс он.
— Спасибо, Хибари-сама!
— Учти, если хоть один звук разбудит меня — загрызу до смерти.
Энма напряжённо кивнул. Он вспомнил, как однажды Тсуна рассказывал о своём пребывании в больнице Намимори, и понял, что попал в подобную ситуацию, однако, возможно, чуть страшнее и опаснее, ибо в доме Хибари спастись от него затруднительнее, чем в больнице. Наверное.
Но несмотря на это Энма принял вызов судьбы. Он сыграет в игру «не разбуди Хибари, а не то камикорос», сыграет во имя экстрима!
Босс Шимон приостановил ход мыслей и недоумённо почесал в затылке. «Во имя экстрима» — это, кажется, не его реплика…
~ ~ ~
Тем временем Бельфегор шастал в сумерках своего сознания. Он вроде как силился отыскать меня. Вот он подошёл ко входу в маленькое тёмное помещение с большим кожаным — надеюсь, из кожзаменителя — креслом. Прищурился. И наконец увидел меня. Ну, а я, как вам известно, сидел и Прекрасно Знал, Что Ему Делать.
— Итак, — громко произнёс Принц. — Я хочу знать, кто ты такой и какого хрена ты забыл в моей голове.
— Я — квинтэссенция бесконечности и кофе, чистейшего аромата весенней травы и вольного ветра! — с важным видом отозвался я.
Бельфегор озадаченно пошевелил чёлкой. И я подумал, нет, ну, а действительно, как ещё ему выражать свои эмоции, если не чёлкой?
— Я — мудрость богов и величайших философов, заключённая в духе!
Бельфегор скривил рот в ухмылке, но я не разобрался, была ли она насмешливой или он всё-таки не понимал, что происходит.
— Я — Ветер, Рассказывающий Сказки, — протянул я с нарочито скучающим видом, продолжая Прекрасно Знать, Что Ему Делать.
— В таком случае, почему ты не рассказываешь сказки?
— Да ну, мне лениво.
Принц подумал пару секунд, а потом сказал:
— Я помогу тебе с твоей дверью.
Я радостно вскочил со стула.
— Если ты будешь рассказывать сказки.
И рухнул обратно с тяжёлым вздохом. Ах за что мне всё это?! А впрочем, я же не дурак? Я же всё-таки квинтэссенция мудрости, ну, то есть квинтэссенция и мудрость! Что мне стоит дом построить, а тем более вскрыть какую-то несчастную дверь!
И я стал смотреть на Бельфегора гордым и независимым взглядом, и он понял, что его предложение меня не устроило.
— Я превращу твою жизнь в ад, и ты никогда отсюда не выберешься, — прошипел он угрожающе.
И я задумался.
Да, Бельфегор — человек, обладающий сильной волей, у него крепкий рассудок, и он дружит со своей головой, даже если кажется, что это не так. Он вполне может лишить меня и намёка на свободу и вполне может превратить моё существование в ад. Я покорно кивнул.
Бельфегор благосклонно улыбнулся и растворился в воздухе.
— Вы наконец-то проснулись, — заметил Фран. — Я сделал чай.
Принц сонно хлопнул глазами. Фран — это тот, кто способен улавливать движения глаз семпая сквозь чёлку. Фран волшебник, мне думается.
— Спасибо, Лягушонок, — тепло улыбнулся Бел, хватая чашку и удобнее устраиваясь в кресле.
Я шарил пальцами по панели управления, иногда оглядывал тёмную комнатку и снова устремлялся взглядом к панели. Я уже нашёл микрофон, нашёл наушники, чтобы слушать внешний мир, но вот чем это всё включить, я найти не мог.
Тогда я слез со стула и стал шариться по стенам. Понял, что провода ни к чему не подключены, и занялся ими. На середине бросил, потому что заметил рубильник на стене, и, дёрнув его всей своей нематериальной мощью, зажмурился, ибо рубильник этот, как оказалось, включал свет.
О, какой яркий свет! О, какая красивая зелёная кнопка на противоположной стене. Как много кнопок на стенах!
И рядом с каждой малюсенькая табличка с надписями на японском и итальянском (потому что любой итальянский мафиози обязан знать японский язык, это устав, это закон, это величайший вселенский заговор!) — и надписи объясняли, для чего каждая кнопка нужна.
Для начала я прочитал пояснения рядом с красивой зелёной кнопкой, для этого мне пришлось перепрыгнуть стол (потому что обходить для слабаков) и сильно напрячь извилины, ибо оба языка из-за безделья весьма забылись. Это оказалась именно та кнопка, которую я искал на столе, на панели управления. Мне повезло.
Я глубоко вздохнул и нажал на неё. В этот момент Бельфегор почувствовал зуд в пальцах и кончиках ушей, и его передёрнуло.
Я снова перепрыгнул через панель управления, чудом не задев ни одной кнопки на ней, и дёрнул рубильник, чтобы выключить этот жуткий ослепительный холодный свет.
На самом деле я очень опасный субъект. Вот так проберусь к вам в голову, а вы ничего и не заметите. И я смогу контролировать любой орган в вашем теле, могу убить вас или уничтожить вашу репутацию, могу сделать вас калекой или идиотом. И вы ничего не заметите.
Я перепрыгнул стол снова, в прыжке направил себя к стулу из, надеюсь, кожзаменителя, уселся, надел наушники и приблизился к микрофону. Прикрыл глаза и попробовал расслабиться. Сказки рассказывать я очень не люблю. Наверное, для того, чтобы мне не приходилось этого делать, мне стоит перестать называть себя Ветром, Рассказывающим Сказки… Ну уж нет!
— КАК СЛЫШНО МЕНЯ?