Даже перед важной миссией она, в итоге, занималась чем угодно, но только не подготовкой. 
Мамы не было в городе так долго, и Мака не знала, как поскорее заполнить пустоту в душе. Та ныла и болела, жаждая общения, общения и еще раз общения с Силь. Ближайшие вечера были расписаны наперед, даже Соул со своей глупой стажировкой махнул рукой и отпустил ее восвояси, лишь бы шуточки не отпускала. А потому ближайшие несколько дней, включая этот, последний перед операцией в Детройте, Мака лишь и делала то, что таскала маму по ближайшим кафешкам и ресторанам, рассказывая про все, что случилось за последние несколько лет ее отсутствия. 
Про Соула, про то, как они убили ведьму и добыли ее душу; про воскрешение Кишина, про Медузу и битву на луне; про Хрону. Про их первую встречу, про короткий период совместной учебы, про финал битвы. Последнее далось особенно тяжело. Как мог повелитель Шибусена испытывать жалость к новому Кишину? Как мог испытывать жалость к убийце, дочери ведьмы-отступницы? 
Иногда Мака сомневалась в своих идеалах, и это ее угнетало.
В конце концов, она так и не спасла Хрону.
Так и не выполнила одно свое обещание...
В этот раз она была с Силь на заднем дворе наедине, а вместо Соула в руках у нее была стащенная из коридора швабра. Поначалу брать без разрешения ей ничего не хотелось, но мама настолько многозначительно посмотрела на нее, что у Маки попросту не осталось выбора — и вместе они, игнорируя чьи-то крики о пропаже где-то позади, направились во дворик.
— Никому не будет дела, — страшным голосом произнесла Сильвана.
Крики в соседнем коридоре говорили об обратном...
Видел бы это Соул!.. Наверняка был бы в шоке. 
Можно было удивиться тому, как иногда представления людей о Сильване отличались от того, какой она была на самом деле. Многие полагали, что она должна была быть пай-девочкой, умницей и отличницей без единого прогула, но все было диаметрально наоборот. Кажется, именно так она с папой и познакомилась — когда они вдвоем, прогуливая лекцию, встретились у ларька с сигаретами, пытаясь выбить у продавца пачку без паспорта. Так рассказывал Штейн один раз. Он, конечно, был не самым достоверным источником информации, но выглядел слишком уж весело для того, кто врал.
Вряд ли это была любовь с первого взгляда, Мака могла поклясться, что в их, Силь со Спиритом, первую встречу они наверняка поругались и едва не подрались, во всяком случае, оба очень активно уходили от ответа, как конкретно они в первый раз встретились. 
Это было отчасти даже забавно.
Если сравнивать, то их первая встреча с Соулом была просто идеалом романтики — они решили сходить в кафешку, а потом он сыграл ей простенькую мелодию на пианино. Это вам не драка ради сигаретной пачки. 
Швабра, в отличие от Соула, над ухом не зудела, и потому Мака попросту показывала старенькие разработанные ею самой приемы, иногда пробуя новые, подсказанные Силь. Сама она сидела все там же, на ступенях, и рядом лежали наспех приготовленные онигири по рецепту Цубаки. Порции та всегда определяла по аппетиту Блэк Стара, а потому они были больше нормы... значительно больше. 
Остановившись, Мака тяжело отдышалась, и Силь вдруг резко хлопнула в ладоши. 
— Перерыв! 
— Да ладно, я еще могу, — попыталась возразить Мака, но взгляд матери говорил о том, что возражения не принимались.
— Это не потому, что ты устала, — холодным тоном произнесла она, после чего указала пальцем на край площадки. Там бродил уборщик, пытаясь отыскать свою потерю. — Если кое-кто увидит тебя с метлой, то нам придется отчитываться перед Шини... Кидом за кражу. Не слишком-то хорошее начало отношений.
Мака уже хотела было сказать что-то умное в ответ, но, подумав, рассудила, что идея была вполне здравая. И потому они вдвоем, пряча метлу за собой, внимательно пронаблюдали за осторожными передвижениями уборщика по тренировочному полю. Когда тот вежливо поздоровался с ними, у Маки едва не перекосило лицо, но чужая рука на плече остановила ее от выражения слишком бурных эмоций.
Сильвана задумчиво смотрела вдаль. И Мака решила последовать этому примеру.
Какая драматичная сцена...
Затем Силь подняла взгляд вверх, и, проследив за его направлением, Мака уставилась на луну. Раньше та всегда улыбалась в ответ, теперь же на небе был лишь черный плотный шар, созданный из чужих сожалений и ошибок. Кто бы мог подумать, что битва с Асурой в итоге закончится именно этим. Когда рядом раздался чужой голос, она лишь перевела взгляд на мать, не отворачиваясь от черной луны.
— Говоришь, эту девочку звали Хрона? — в ответ Мака угукнула, и Силь сузила глаза. — Дитя ведьмы...  
От воспоминаний о Медузе заболели старые шрамы. Никто и предположить не мог, что один человек сумел вывести весь мир из равновесия всего-то из-за своих разрушительных порывов. Желаний... Как это называлось? Инстинкт разрушения? Все ли ведьмы им обладали? Ким избежала его благодаря своей магии, сумеет ли уйти от него Анжела? И что будут делать с ним ведьмы после заключения мира с Шибусеном? Иногда в голове копилось слишком много вопросов.
И Мака не была уверена, что даже Кид был готов ответить на них.
В последние несколько дней он выглядел довольно нервным...
— Когда-нибудь мы найдем способ вытащить ее оттуда, — пробормотала она, прижимаясь боком к матери. — Главное, чтобы не было слишком поздно.
— Ты довольно легко ее простила.
Оторвав голову от чужого плеча, Мака сузила глаза и недоуменно посмотрела на Силь. Та же смотрела куда-то в сторону, словно чувствуя, что этот разговор пойдет куда-то не туда — но все равно продолжила:
— Ты испытываешь сочувствие к кому-то, кто лгал всем вокруг, запутался в собственных небылицах, неспособный раскрыть правду не только им, но и себе?
Звучало довольно загадочно и непонятно, и Мака предпочла абстрагироваться от ненужных мыслей, что так и норовили влезть в голову. Почему-то не хотелось думать о том, что такие слова могли иметь слишком весомое значение. Хотя, быть может, Сильвана просто говорила про то, что не рассказывала про Шпицелькисте — что просто скрылась, ничего не говоря, хотя это было заданием от Шинигами. 
В любом случае, сейчас все уже было открыто. И они были вместе, вдвоем. 
Вновь...
Мака закрыла глаза и почувствовала, как ее приобняли за плечи. Она лишь улыбнулась в ответ, когда ощутила легкий аромат виноградной газировки, которую они недавно купили в торговом автомате. 
— Это хорошо, — вздохнув, Силь уткнулась носом ей в макушку. — Очень хорошо.
— Почему?
— Иногда все мы жестоко ошибаемся, — тихим тоном проговорила она, не поднимая лица. — Так, что наши ошибки, всплыви они в будущем, могут серьезно испортить нам жизнь. И мы существуем, неся бремя этой лжи, боясь, что узнав правду, все нас бросят. Но ты не хочешь бросить эту девочку, ты готова простить ей все...
Обняв ее крепче, Силь вздохнула сильнее. И по голосу Мака поняла — она улыбнулась.
— Я так счастлива, что моя дочь не придерживается правил настолько строго! 
Мака нервно рассмеялась, когда ей в ухо достаточно громко шмыгнули, а Силь схватила ее двумя руками и обняла еще крепче. Кто бы мог подумать, что эта женщина и та, что с абсолютно холодным выражением глаз рапортовала новому Шинигами о полном уничтожении Шпицелькисте и провале миссии была одним и тем же человеком. Абсолютно невероятно!..
Кажется, это странное глуповатое и даже безумное выражение радости было у них семейным. 
У всех троих. 
— А где сейчас твой напарник? Который Доу.
Мака поинтересовалась об этом как бы невзначай, но Силь вдруг резко отстранилась. Лицо ее было непроницаемо, но, казалось, она была немного раздражена. 
— Он засел в библиотеке. Пару раз я попыталась вытащить его оттуда, но безуспешно. Не знаю, чем он питается, наверное, святым духом. 
Очень сильно хотелось посочувствовать маме, но Мака знала желание взять и погрузиться в библиотеку по уши, а потому никак не могла осуждать этого парня. Он выглядел умным — и довольно начитанным, хотя взгляд мертвой рыбы все еще пугал. В голове она уже мысленно отметила, что стоило познакомиться с ним, в конце концов, он был вторым напарником ее матери, и, значит, она сделала из него нечто стоящее — если удалось создать из отца Косу Смерти.
Чужие шаги отвлекли ее от мыслей, и Мака вместе с Силь одновременно подняли головы в сторону входа на площадку. Но вместо уборщика в этот раз они увидели Мари — сегодня у той были заплетены две смешные косички, и мысленно Мака позавидовала тому, что кому-то они шли. А ей самой, сколько бы она не пыталась — нет.
Глупая горечь быстро испарилась, когда она увидела на руках у Мари ребенка. Глаза ее в этот момент загорелись, и, вскочив на ноги, она громко воскликнула под недоуменный взгляд матери:
— А! Син-тян!
— Приве-е-ет всем усердно тренирующимся! — улыбнулась им в ответ Мари, и, взяв ребенка за ручку, помахала ею. — Я не помешаю? А то дома так скучно, да и Франкен опять начал дымить! Вонючка, весь табаком пропах, не только мне не нравится!
Словно в подтверждение ее слов ребенок у нее на руках заугукал и потянул к косичкам пальчики.
Мака засмеялась, чувствуя, как непроизвольно начала расти у нее улыбка на лице. Мари редко приносила ребенка в академию, чаще всего они с профессором Штейном менялись (если дело не касалось срочных ситуаций или, например, стажировки Соула), когда ребенка оставляли либо на Нагу, либо на каких-либо других свободных соседей. Иногда даже на студентов! На ответственных, а потому в их число входил очень узкий круг лиц, включавших в себя также саму Маку, Цубаки, Ким и еще парочку. 
Остальным под угрозой операции на месте без наркоза подходить было запрещено.
С очень важным лицом отдав ребенка в руки Маке, Мари посмотрела на нее с гордостью и кивнула — так она всегда доверяла свое чадо кому-то — после чего резко развернулась и бросилась в объятия уже поднявшейся на ноги Силь. Вместе они закружились, и Мака, глядя на маму, подумала, что некоторые ее, матери, улыбки различались.
Для Мари это была теплая дружеская улыбка. Очень нежная.
Для Маки это была теплая глупая улыбка. Очень радостная.
Для Спирита это была холодная мрачная улыбка. Очень горестная. 
— Вана! —вцепившись в нее, Мари зажмурилась. — А я думала, что ты уже не вернешься! И почему Шинигами не отозвал тебя обратно, когда мы полетели на луну?! С тобой там было бы гораздо проще!
Называли ее все тоже по разному. Одно имя, один человек — а столько способов.
Мама, говорила о ней Мака. По-семейному.
Сильвана, говорил о ней профессор Штейн. Официально. 
Вана, говорила о ней Мари. По-дружески. 
Силь, говорили о ней Спирит и парень по имени Джон Доу. По...
Сложив руки у груди, Сильвана подняла взгляд к небу и с горестным видом проговорила:
— Пути Шинигами неисповедимы, никто не знает, зачем он дал тот или иной приказ, — и, хмыкнув, вскинула бровь. — Но в итоге все обошлось, верно? Даже без такой ужасающей и страшной Ваны, что в молодости ломала автоматы со снэками ногой.
— Все благодаря Маке.
Мари и Силь одновременно развернулись к ней, и Мака ощутила, как покраснели у нее уши. Крепче прижав к себе ребенка, который, кажется, был только рад кому-то новому, она нервно рассмеялась и запричитала:
— Ну не только мне, вообще-то там очень много Кид и Блэк Стар сделали, а еще Хрона! Командная работа, все такое!
— В такой момент, как сейчас, я обязана похвалить именно тебя, — с легкой улыбкой произнесла Мари. 
Она забрала ребенка обратно и присела на ступеньки, где ранее сидела Силь, после чего кивком пригласила ту сесть рядом. Внезапно Мака поняла, что это был разговор старых подруг, и тут она была лишней, но, кажется, никто не был против — тем более, что Мари так мило улыбалась ей, словно говоря остаться. Наверняка ей просто хотелось поболтать со старой подругой о чем-то безобидном, присутствие Маки тут ничем не мешало — а дома был разве что профессор Штейн со своими... своеобразными интересами.
Взяв ребенка на руки, Силь заулыбалась той же глупой улыбкой, с какой недавно болтала с Макой, после чего начала возиться с ним. Смотря на это с умилением, Мари лишь посмеивалась. Интересно, подумалось Маке, было ли точно так же в тот момент, когда она сама была совсем маленькой? Это сейчас Мари и Силь взрослые и серьезные (не очень, на самом деле) люди, а тогда-то... 
— А это кто такой маленький? Кто это такой миленький? 
Гордо задав нос, Мари указала на ребенка ладошкой. 
— Это — Син-тян! Он немного буйный, так что осторожно!
Насколько вообще грудничок может быть буйным?
— Он так сильно похож на тебя! — широко распахнув глаза, Силь перевела удрученный взгляд на Мари. — Знаешь, это чудо, что от Штейна у него... ну, пока что я не вижу никаких черт. Кроме волос. Но, может, потемнеют еще.
В ответ Мари лишь рассмеялась, точно так же глупо заулыбавшись в ответ.
— Ну и глупость! Это все равно что я говорила, что хорошо, что у Ма...
Договорить она не успела, потому как рот был резко заткнул чужой ладонью. Мака даже не повернулась, почувствовав на себе пристальные чужие взгляды — решила сделать вид, что ничего не слышала. Тем более, что ее и правда не очень-то это интересовало...
... если что, всегда можно было спросить у папы. Уж он-то точно расскажет, если попросить. Как следует. 
Пока она наблюдала за медленно закатывающимся солнцем, мама и Мари продолжали возиться с ребенком. Умиротворенная обстановка расслабляла, даже завтрашнее задание пугало не так сильно, как могло. Если подумать, после бойни на луне было почти полгода без особо громких столкновений.
Мака искренне сомневалась, что инцидент с лисьей ведьмой затянется надолго. 
— Ты счастлива? — услышала она тихий голос матери позади.
Судя по тону, Мари улыбнулась.
— Очень. Всегда мечтала об этом, но никогда бы не подумала, что найду свое счастье в таком местечке... 
— Тебе повезло, — Силь вяло улыбнулась и подняла ребенка на руки, вверх. Тот, смешно угукая, засеменил ногами, и взгляд ее приобрел легкие нотки горечи. — А я вот не была создана для семейной жизни. Совсем! Никак не связывалась с семьей последние несколько лет... Видела бы меня моя мать!  Наверняка оттаскала бы за уши за такое поведение.
Сильвана издала тяжелый вздох и с осуждением покачала головой, в ответ на что Мари лишь рассмеялась. Но Мака успела заметить, что перед этим — перед тем, как выдавить улыбку — Мари вдруг поджала губы и отвела взгляд в сторону, явно не зная, как отреагировать. Странная реакция, но, может, они делились какими-то секретами давным-давно.
Нахмурившись, Мака пробормотала:
— Это неправда. 
Когда на нее уставились две пары удивленных глаз (всего три глаза?), Мака крепче сжала метлу в руке, и, провернув, уперла в пол. Она выразительно посмотрела на маму, явно дав понять, что ничего такого слушать не желает, после чего с важным видом проговорила:
— В конце концов, ты же присылала мне открытки все это время. Тоже своего рода поддержка.
И стоило Маке произнести эти слова, как Силь вдруг широко распахнула глаза. 
Медленно опустив Син-тяна вниз, она, продолжая держать его в руках, взглянула на дочь настолько растерянным взглядом, что Мака даже застопорилась на секунду от того, что не поняла причину столь странного поведения. Всегда уверенная в своих действиях и словах мама никогда еще не выглядела настолько незнающей, что ей сказать, и это было... как минимум странно. 
Запнувшись, она покосилась на Мари — та лишь недоуменно пожала плечами, явно не понимая, о каких открытках даже шла речь — после чего взглянула на Маку и пробормотала:
— Мака... Я...
Сильвана замялась.
— Все это время я была на спец-задании в закрытом измерении. Я не выходила из него несколько лет.
Сглотнув, она посадила Син-тяна себе на колени, после чего поджала губы. Ребенок продолжал смешно угукать, пытаясь схватить ее за руку, но Силь не реагировала, смотря на него странным пустым взглядом. И Мака застопорилась, не понимая...
Точнее, все-то она уже давно поняла. Догадалась. Просто обманывала себя, каждый раз, когда не находила открытки на почте, и их приносил ей...
Резко подняв взгляд на дочь, Сильвана мрачным голосом произнесла:
— Я не отправляла тебе никаких открыток. 
И, внезапно, Мака осознала.

Больше, чем тренировки с медитацией, Соул ненавидел занудную зубрежку нужного материала.
Хотя скорее ненужного.
Когда ему говорили, что стать Косой Смерти будет круто, его не предупреждали о том, что придется учить целую тонну столь бесполезной информации. Какие-то списки подразделений, имена особо опасных ведьм, в том числе и умерших, прочая чушь, которая никогда и никому не понадобится. Ну, он надеялся. Отчего-то чем больше он вникал во все это дело, тем больше понимал, что Косой Смерти становились не ради того, чтобы быть страховкой на случай особо опасной ситуации, но ради простого заполнения кучи бумажек. Бюрократизм во всей красе! Почему об этом не писали в рекламных флайерах?!
Удушение своей напарницы не разрешалось, да и накостыляла бы она ему за такое, а потому Соул мог вкладывать свой гнев разве что в то, чтобы грызть гранит науки. Хотя выходило откровенно говоря плохо.
Сидел он сейчас в библиотеке, пустой в такое позднее время. 
Он бы побездельничал, на самом деле, но над ним надзирателем стоял папаша Маки, от которого любая попытка отдохнуть и не сосредоточиться не укрывалась. Отвратительно! Кто бы мог подумать, что он так хорошо все чувствует! Или это и есть тот самый контроль дыхания души, о котором говорила Мари? Наверняка же использует его, чтобы понять, когда Соул отвлекается.
Ударившись головой о толстенный справочник, носитель гордого звания Последняя Коса Смерти схватил себя за волосы.
— Лучше бы я к сессии готовился! — не веря себе, простонал Соул. — Это ж хрень полная, зачем мне учить?!
— Когда-нибудь ты поймешь смысл фразы «забудьте все, чему вас учили ранее» при приеме на работу, — меланхолично пробормотал Спирит со злорадной ухмылкой.
Чертов ублюдок! Соул был готов вцепиться ему зубами в руку, лишь бы тот перестал нести подобную чушь! Но атаковать старших вне специальных тренировок было нельзя — Соул только что вычитал это в чертовом справочнике, а потому понимал, что за нарушение правил его по голове не погладят, а скорее всего заставят перечитывать эту макулатуру вновь — и поэтому он лишь зло заскрипел зубами.
— Ага, а к сессии мне когда готовится? — проворчал он, перелистывая страницу. — Тебе-то хорошо, сиди и бездельничай! А у меня учеба там, важные дела! 
— Это называется не «бездельничать», Эванс, а «имитировать бурную деятельность», — с очень важным видом проговорил Спирит, после чего насмешливо взглянул на него. — В отличие от тебя, лоботряса, я давно закончил со своими делами, а потому могу наблюдать, как ты страдаешь. Отличное зрелище!
— Пошел в задницу! — проревел Соул, за что получил удар прямо по голове.
Черт, и правда как Мака! Били они одинаково... Хотя этот, небось, научился у Шинигами, тот-то был большим любителем врезать по голове за проступок. А Соул был уверен — у этого придурка таких было хоть отбавляй. 
Потирая руку, Спирит задумчиво пробормотал:
— Н-да, голова у тебя мало того, что пустая, так еще и чугунная.
— Это потому Мака меня лупит постоянно! Воспитал из дочери черти что, а мне потом...
Едва избежав еще одного удара прямо по голове, Соул издал очень громкий и не очень мужественный вскрик, который был похож скорее на писк мыши, которой наступили на хвост. Он опасливо посмотрел на папашу Маки — тот делал вид, будто бы ничего не видел, хотя определенно поглядывал на Соула косо — после чего залепетал:
— Да-да, в задницу пошел! — вышло не очень гордо, но Соулу плевать хотелось. — Не могли свою стажировку на потом перенести? Хотя бы после экзаменов! Мне бы не вылететь из-за нее!
— О боги, Эванс.
Закатив глаза, Спирит бросил на него ироничный взгляд.
— Никому нет дела до твоей успеваемости. Это такая формальность на фоне всего, что ты делаешь в бою, что тебе даже прогулы простят, если сильно попросить.
Звучало абсолютно невероятно и неправдоподобно, за что в Спирита, мгновенно нахмурившегося от подобного обращения, обвинительно ткнули пальцем. 
— Ты так говоришь, потому что тебе наверняка учеба легко давалась! 
Лицо Спирита вытянулось, а сам он недоверчиво покосился на Соула.
— Кому? — после чего он указал на себя пальцем. — Мне? Ты что,  издеваешься? Я был таким крепким двоечником, что словами не описать. Сделай вид, что ты этого не слышал, но прими к сведению. 
Спирит должен был стушеваться — он обязан был стушеваться, черт возьми! — но даже бровью не повел в тот момент, когда Соул вылупился на него с искренним изумлением. Раньше он и представить себе не мог, что человек, ставший оружием бога, мог признаваться в таких вещах. Ну, то есть, с определенной точки зрения это было даже круто — что не требовалось быть заучкой для того, чтобы достичь такого статуса — но с другой... Это чтобы папаша Маки, да признался ему в чем-то подобном?!
Задумчиво почесав подбородок, Соул нахмурился. Это что, выходило, у них тут связь налаживалась? Типа как старшой и младший? Ему это не то, что не нравилось... Нет, не нравилось! К черту! Говно, говно, говно! 
— Ты врешь... — чуть помедлив, Соул сузил глаза. — Быть такого не может. 
— Шинигами плевать хотелось на то, какие оценки ты получаешь, — зевнув, с умным видом проговорил Спирит. — Все, что ему было нужно — держать своих маленьких чудовищ поближе, так, чтобы они не вышли из-под контроля. 
— ... как профессора Штейна?
Соул задал этот вопрос тихо, потому что о таком спрашивать было как минимум не особо прилично — мог же он спросить и о Блэк Старе, хотя того, кажется, держали скорее из-за Цубаки. Но Спирит даже не потемнел лицом, лишь пожал плечами.
— Ну конечно. 
— Но за несданные работы тут все равно дерут только так. Как ты не вылетел? — сузив глаза, нагло поинтересовался Соул.
Не то, что он планировал использовать этот метод... Но да, он именно это и планировал. Старшой опять взглянул на него с легким неодобрением, словно это был очень глупый вопрос, после чего отмахнулся и беспечно заявил:
— Почти все работы за меня были написаны либо Штейном, либо Силь... ваной, я только пару сделал, да и то получил за них «удовлетворительно», после чего моментально же забыл.
Советы от старшего поколения, пережившего череду сессий и зачетов. Мотайте на ус. 
Спирит хмыкнул с довольным видом, словно это были старые добрые воспоминания. 
— Ага, ага... Хм, — потерев подбородок с задумчивым видом, Соул довольно кивнул. — Значит, это как у меня с Макой!
— Это что, ты, башка осьминожья, хочешь сказать, что используешь мою доченьку ради своих корыстных целей?! — когда Соул хотел было высказать свое не самое цензурное мнение на этот счет, Спирит лишь страдальчески закатил глаза и обреченно кивнул. — Ну конечно. Как я и думал. Заткнись, Эванс, и не позорься.
Очень хотелось плюнуть ядом в ответ, но Соул предпочел прикусить язык и промолчать. В конце концов, стоило бы поскорее разделаться со всеми бесполезными бумажками, после чего уже можно было возвращаться к подготовке к экзамену. Если вариант с воровством билетов не сработал, то стоило написать другие шпаргалки, чем они втроем, с двумя соучастниками столь наглого преступления в лице Блэк Стара и Лиз, занимались все ночи напролет.
Опустив взгляд в учебник, Соул начал бубнить себе текст под нос, и, кажется, это наконец заставило папашу Маки успокоиться и не сверлить его взглядом все это время.
Но недолго; спустя какое-то время к ним подошел человек, которого до того Соул никогда не видел в Шибусене. Впрочем, по рассказам Маки он примерно понял, кто именно это был — новый напарник Сильваны, парень, по имени Джон Доу. Выходит, он тоже был косой? Удивительно, что он, работая с матерью Маки, так и не стал Косой Смерти. Хотя, возможно, во внутреннем подразделении было немного не до сбора душ в связи с тем кружком магов...
Хотя особой опасности они не представляли. Вроде бы?
Кид от вопросов по теме уходил, засранец. 
Выглядел он до ужаса серьезно и мрачно, а еще глаза, глаза у него были неприятные, аж до дрожи — и, когда он все же заговорил, Соул вздрогнул. Спирит явно не ожидал такой компании, но виду, что удивился, не подал. Лишь неодобрительно взглянул на гостя.
— Мистер Албарн, — проговорил Джон. — Я хотел бы поговорить с Вами.
— Будешь филонить — придушу, — страшным голосом прошипел Спирит Соулу, и тот в ответ закатил глаза. 
И, проследив, как старшие удаляются, Соул напряг слух.
Обучение — это одно, но сплетенки — совсем другое!
Впрочем, ничего он так и не услышал, а потому со скуки вернулся к ломанию зубов о гранит науки. 
Вернулся надзиратель бедного нерадивого Соула жутко мрачный и хмурый, но ни слова не сказал. На его памяти это вообще был первый раз, когда он выглядел так серьезно. Очень хотелось узнать, о чем же таком они говорили там за углом, но здраво рассудив, что не его ума это дело, Соул лишь вздохнул и пожал плечами, возвращаясь к чтению ужасающего сборника страшных рассказов — то есть, к должностной инструкции. Хотя предположил, что все беды — из-за женщин.
Хотя госпожу Сильвану он уважал, да. Может, немного из страха. 
Пролистнув несколько страниц с графиками, которые он уже и не пытался выучить, Соул как бы невзначай поинтересовался:
— Что, жизнь — дерьмо? И прочее в этом духе?
— Эванс, я не собираюсь изливать душу какой-то шмякодявке, — вдруг исказив рот в ухмылке, пробормотал Албарн. — Просто услышал кое-что неприятное. Учи-учи, мне потом тебя спрашивать все это. 
— Да когда мне все это учить! — взвыл Соул уже в который раз и ударил кулаками по столу. Он запричитал. — Я же не успею подготовить шпоры!..
И тут Соул осекся.
Закусив язык, он опасливо покосился на Спирита — все же, несмотря на то, что тот был знатным разгильдяем и сам признался в прогулах и довольно плохой учебе, он все же оставался частью преподавательского состава, и раскрывать перед ним подобное было как минимум глупо. Соул уже слышал, как его ругают за спиной Блэк Стар и Лиз, и, сглотнув, залепетал:
— Я... То есть...
Спирит смотрел на него внимательно, с легким недоумением во взгляде. Даже без осуждения — просто, черт возьми, смотрел. И, когда Соулу показалось, что душа выходит у него из тела, старшой внезапно исказил лицо в ехидной ухмылке и покачал головой. 
— О боже, Эванс. Ну ты и тупица.
Взглянув на него с неодобрением, Спирит постучал пальцем по виску.
— Вас же раскроют, ты понимаешь? От Штейна так легко не спрятаться.
— Я готов к этому! — с вызовом проговорил Соул.
Оплеухи он в этот раз не получил, но последовавший за этим взгляд Спирита был подобен ей. Он, подумав, покачал пальцем и проговорил:
— Штейн раскусывает вас, списывальщиков, потому что учился с такими же. Это как знать психологию преступника. А значит, чтобы обмануть его, тебе нужно связаться с единственным человеком, который мог списать еще лучше, чем когда-либо это делал Штейн.
Соул обомлел. Неужели?..
— Или ты думаешь, что я готовился ко всем экзаменам?
Никогда в жизни Соул бы не поверил, что будет восхищаться Макиным папашей, но сейчас это было словно подарком свыше. И, как один заядлый прогульщик и двоечник стоящий перед другим, успешно преодолевшим все сессионные дистанции, Соул сложил руки у груди и в восхищении произнес:
— И ты научишь меня?..
Он донесет это священное знание до Лиз и Блэк Стара. Но не целиком, чтобы не спалиться самому...
Хмыкнув, Спирит прицельно швырнул в него карандашом, после чего произнес:
— Доставай листок и записывай.

Детройт — отличный город для нечисти.
Это место похоже на одну большую коробку воспоминаний. Здесь происходило так много, что, казалось, город трещал по швам, лишь бы не взорваться горой цветного конфетти, каждое из которых будет каким-либо ярким событием из прошлого. Но такие места затухали достаточно быстро, ведь еще чуть-чуть — и они уничтожат сами себя. И из места, где когда-то жили люди, этот город превращается в убежище сказок, чудовищ и монстров, что бежали сюда со всей Америки в поисках спасения от Шинигами.
Шибусен довольно регулярно зачищал это место, если подумать...
Стоя на открытом всем ветрам этаже одного из недостроенных зданий, Сян с мрачным видом смотрела вперед. За последние несколько дней ей (с помощью одного очаровательного человека в модной шляпе) удалось намекнуть Шибусену, где именно находилось ее логово — настоящее по их мнению, ложное на самом деле — а потому она морально готовилась к сражению. Что, в общем-то, включало в себя подготовку видео-камеры и расстановку ловушек, а так же попытку объяснить одному полудурку с кошачьими мозгами план города. Кат Ши был таким лапочкой, ей богу, только вот этой машине убийства явно не хватало человеческого образа мышления. Фейри думали ненормально, слишком вне рамок.
Даже если это бывшие люди...
Или не бывшие?
В любом случае, большая часть приготовлений была готова. Остались самые мелкие и неважные, вроде косметических оформлений улиц, ну, там, кровью где-нибудь накапать для устрашения, а так же выбора гардероба. А вот это было уже поважнее, внешний вид имел большое влияние, и чем интересней он был, тем больший эффект мог произвести.
Кошачьи мозги сидели около небольшого костерка и грели руки. До сих пор Сян не была уверена, что это был пацан — выглядел Кат Ши довольно смазливо, фигура тоже особо подсказок не давала, хотя большую часть времени он ходил в облегающей одежде. Кошачий хвост и уши то и дело шевелились от каждого дуновения ветра, а яркие золотистые глаза с узким зрачком пусть и наблюдали за пламенем, изредка все же косились и в ее сторону. Но Сян была уверена — лучший убийца фейри ее не предаст. Они были на одной волне.
Плюс, как оказалось, его было легко подкупить. Ну, после освобождения от издевательского договора со Шпицелькисте, длившегося восемь сотен лет. 
Рядом с Кат Ши лежала заветная коробочка с «магорезкой». Кажется, у этого оружия было другое название, более длинное и правильное, а еще до жути пафосное, но оно было настолько унылым, что дружным коллегиальным советом, состоявшим из Сян, Кат Ши — которому было плевать, и Джонни, что побоялся вставить слово против, было решено переименовать древнее оружие. То есть, единогласно. 
Когда сзади раздалось тяжелое дыхание, Лянь Сян обернулась — и взглядом встретилась с внезапно появившейся на этаже женщиной. На ней было зимнее пальто с мехом, и, тяжело дыша, она помахала Сян рукой, словно старой подруге. На ком-то другом такой странный фокус и мог бы сработать, но ни Кат Ши, ни тем более сама лисица ничуть не удивились. Внешний вид не имел значения.
В конце концов, важна была лишь душа.
— Джонни? Ты сегодня в новом прикиде?
Вместо высокого сутулого парня в модной федоре перед ней стоял абсолютно иной человек. И хотя некоторые повадки остались теми же, холодный ледяной взгляд женщины совершенно отличался от того, что был у Джонни — но Сян это даже понравилось. Улыбнувшись, тот поправил рукой выпавшую прядь и заправил ее за ухо, после чего кивнул.
— Ну, я тоже решил приодеться к бойне. Ты вроде говорила, что надо сменить прикид.
Повертевшись на месте, он выжидающе взглянул на Сян.
— Ну? И как тебе? Одна из моих любимых куколок, между прочим. Если бы не громкое дело, то, наверное, и не достал бы.
— Это какая-то ведьма? — обойдя вокруг него, Сян с задумчивым видом мугыкнула. — Выглядит довольно знакомо...
— Ага. Вы с ней вряд ли встречались, разве что ты от папани своего слышала о ней, — когда лицо лисицы скривилось в отвращении, Джонни нервно рассмеялся и виновато заулыбался. — Ну-ну, не злись, пожалуйста. Я просто... 
— Заткнись.
Больная тема, значит?
Иногда легче было подчиниться, чем спорить и доказывать свою позицию.
Осторожно косясь на Сян, Джонни ощущал на своей спине внимательный взгляд Кат Ши. За свою жизнь он многое перевидал, но до сих пор не был уверен, были ли слухи — про то, что некогда это была ведьма, что перекидывалась в форму кошки слишком часто — правдой. В конце концов, в сравнении с ними двумя, Кат Ши был значительно старше... Ну ладно, может, с Джонни и не совсем значительно. Но он был монстром той эпохи, когда оружий и в помине не было. 
Если Сян захочет — эта тварь разнесет этому симпатичному телу голову за одну секунду!
Джонни любил эту куколку, а потому такого хотел не слишком-то сильно. 
Наконец, лисица вновь развернулась к нему и с осуждением во взгляде уставилась в глаза. Но она выглядела раздраженной, настолько, что Джонни ужаснулся — неужели она и правда согласится с тем, что именно это тело и стоило использовать?! Или пошлет его обратно за старым?
— Хм-м-м.
Задумчиво проведя пальцем по губам, Сян оценивающе уставилась на Джонни.
— Это имеет смысл. Притащить ведьму, — наконец, произнесла она, и Джонни засиял. Но померк в ту секунду, когда лисица прошипела: — Но это скучно! Господи, какой кретин вообще испугается союза трех ведьм! Я понимаю, мы были бы совершенно разномастной шайкой, вот это было бы неожиданно! А они думают, что Кат Ши ведьма, и будут думать, что ты — тоже...  Отстой.
— Но ведь это разумно! — попытался было возразить Джонни.
От последовавшего после этого взгляда у него затряслись коленки, и, на всякий случай отшатнувшись, Джонни ощутил, как за спиной у него появился кто-то. Кат Ши был выше их двоих, намного сильнее. Словно хэнчмен у злодея. Пока что он не действовал, пока что...
Лисица продолжала смотреть на него внимательно, после чего сузила глаза. 
— Разумно, — кивнула она. — Но скучно. 
— Это напугает их больше, чем любое мое другое тело, — слабенько добавил Джонни.
В этот момент лицо Сян  исказилось, и, застонав, она отвернулась. Впрочем, напряжение спало — и даже Кат Ши, стоявший за спиной, отошел обратно к костру. Он все еще внимательно наблюдал за Джонни, тот прекрасно чувствовал это, но теперь для побега от смертельного удара у бедолаги появилось аж несколько секунд, а не целых ноль, как было до этого.
— О боже.
Сян закатила глаза. 
— Заткнись, Джонни! Если мне потребуется кто-то, кто придумает самую скучную и занудную концепцию первой встречи парней со стороны добра и нас, крутых злодеев, то я позову тебя. Но я вроде как люблю интересные ходы, а не сплошное клише. 
— И вот опять, опять старину Джонни обижают! — тоскливо вздохнул тот.
Когда Сян бросила на него мрачный взгляд без единого следа улыбки, он как-то побледнел — что, с его и не без того от природы бледной кожи выглядело подобно чистейшему снегу с вершин Альп — и в смирении поднял руки, полностью демонстрируя свою позицию. Отсутствие позиции. Провоцировать Сян было такой же глупостью, как и нырять в море черной крови, что сейчас была на луне. 
Дрожащим голосом он пробормотал:
— Я шучу... Шучу, конечно же. Плохая шутка.
— Очень плохая, — сузив глаза, кивнула Сян. — Просто рушишь мою мечту, чувак.
Не желая возражать, Джонни лишь вздохнул и кивнул. Ну, что поделать. Такой уж он парень — вечно что-то ломает, будь это чужие жизни или мечты. За столько сотен прожитых лет уже успел как-то привыкнуть к такому раскладу, хотя переходить дорогу Сян было себе дороже.
— Ладно, мисс Ношу Куртку В Жаркую Погоду. Ты ведь о чем-то мечтаешь, да?
— О таком не говорят, — с вялой улыбкой проговорил Джонни.
Если Сян захотела бы, покопалась бы у него в голове и обнаружила там желаемое. Но она не искала — лишь спрашивала, значит, это был скорее дружеский диалог, чем наказание за провинность. Настроение у нее сегодня было явно хорошее, в честь приближающейся резни. Давно он не видел ее в таком прекрасном расположении духа.
Лишь перед уничтожением Шпицелькисте. 
Вскинув руки вверх, Сян, проигнорировав его ответ, громко произнесла:
— Моя мечта — это привнести хаос в мир! Потому что я ведьма!
— Да! — взвыл следом Кат Ши.
Он заплясал вокруг костра, словно это был дикий ритуал, и Джонни лишь опасливо на него покосился. Но комментировать не стал — голова на плечах была дороже.
Не опуская рук, Сян продолжила громким голосом:
— Моя мечта — это свергнуть все правительства! Потому что властвуют лишь мудаки!
— Долой правительства! — эхо заголосил Кат Ши. 
Смутно Джонни начал подозревать, что кошачьи мозги попросту не знали, о чем говорят. Может, ему просто нравилось кричать что-то, а потому он присоединился к этому странному откровению. Сам же Джонни предпочел отмолчаться, тем более, что его голос явно не требовался.
Шумно вздохнув, Сян произнесла еще громче:
— Моя мечта — попасть на концерт группы, чей солист умер пять лет назад! Все должны мечтать о чем-то нереальном!
— Нереальном! Круто! 
«Ну, чем бы дитя не тешилось», — с усмешкой подумалось Джонни. 
— Моя самая большая мечта — снять фильм! Такой, что будет ненавидим критиками, потому что они ублюдки с властью! Такой, что станет культовым среди зрителей, потому что их голоса важны! Критиками будут Шабаш и Шибусен! А зрителями — весь мир!
Широко расставив руки, Сян встала на краю стальной балки. А впереди, медленно приоткрывая глаза, за заброшенными заводами вставало солнце.
И, резко развернувшись на каблуке, Сян обернулась к Кат Ши и Джонни, после чего улыбнулась настолько искренней улыбкой, что никто бы из тех, кто видел ее, не подумал бы, что человек перед ними собирается устроить массовую резню. В это мгновение одна единственная мысль пронеслась в голове у присутствующих.
Если бы Сян захотела, то даже Асура склонился бы перед ней.
После чего она сделала один шаг назад и скрылась в темноте, рухнув с балки вниз. И, глядя на то, как ринулся за ней Кат Ши, успев поймать в самый финальный момент, Джонни издал нервный смешок и потянулся к сигаретам в кармане. Но вздрогнул — вспомнил, что в этом теле у него их не было.
Хотя не так уж и курить хотелось, если честно.
Солнце поднималось все выше, а в голове он прокручивал последние слова Сян. После чего развернулся — стоило купить хорошую камеру до того, как город погряз в крови.