У Эдварда Элрика не было снов уже давно. Кошмары преследовали Эда порядка нескольких лет его жизни и он никогда не был рад им, но сейчас был согласен даже на это. Он нормально не спал (а спал ли вообще?) уже порядка нескольких лет и это его уже даже не расстраивало, — только раздражало.

Каждый раз, стоило Эдварду закрыть глаза, перед ним возникало белое пространство, когда-то его врата и Истина, сидевший в своей излюбленной позе и лукавой улыбкой на лице, обращенной, несомненно, к Эдварду.

Всякий раз просыпаясь, Эд не чувствовал себя уставшим или вымотанным. Это было как закрыть глаза и открыть их, — просто между этим открыть-закрыть он на несколько часов (мгновений?) переносится в белое пространство к одному высшему существу (богу?).

Они не говорят. Если только иногда и инициатором всегда выступает сам Эдвард, задавая одни и те же вопросы. Истина не отвечает, только улыбается, качает головой и иногда причитает, насколько же он глуп.

Эдвард давно перестал задаваться вопросом какой в этом смысл. Из раза в раз спрашивая — зачем все это? — склоняется к мнению, что Истина просто ненавидит его.

Эдвард был бы безумно счастлив отделаться от Истины и от этого белого пространства раз и навсегда, но он не может этого сделать. У него уже давно не было врат, и оказываться во владениях стража не было ни желания — не то, чтобы он этого, конечно, хотел, — ни, тем более, возможности. Но у Истины на этот счет свое мнение.

Может быть, это наказание за все грехи, которые он совершил. А может, он настолько полюбился Истине, что он не может отпустить его. В конце концов, у него есть целая жизнь и посмертие, чтобы выяснить это.