Вернувшись в комнату, пленница первым делом попыталась вытащить из себя эту штуковину. Но ничего не получилось. Любая попытка лишь доставляла боль и ощущение, будто ее внутренности вот-вот вывернутся наружу. Ночью Маргаритка почти не спала. Стоило ей свыкнуться с заполняющим ее объемом, как прибор снова начинал жужжать и увеличиваться в размерах. Да к тому же из-за этой штуковины ей постоянно хотелось в туалет. Но толком справить малую нужду не получалось. Более-менее нормально уснуть у нее получилось только под утро, когда приспособление закончило свои пять запрограммированных циклов.

Утром завтрак ей принес Док, заодно избавив от мешающей нормально двигаться помпы. Маргаритка первым же делом бросилась в туалет в надежде освободить не дающий покоя мочевой. А вскоре после ухода Дока явился Фокс. Посмотрев на девушку он заявил: «Хреново выглядишь. Благо, для сюжета это не важно». Келли лишь угукнула в ответ.

Парень положил на кровать предназначенное для съемок одеяние. Девушка посмотрела на него с явной опаской. Это был потрепанный наряд, напоминавший одежду простого люда из фильмов про средневековье — затертое льняное платье грязно-синего цвета поверх украшалось легким корсетом на шнуровке. Пленница досадливо посмотрела на гостя, скинула с себя легкий халат на пол и послушно натянула выданный костюм. Фокс оценивающе взглянул на ее израненную спину, хмыкнул и туго затянул корсет, напомнив девушке о каждой болячке под ним, а после усадил ее на стул и достал из принесенной сумки средства для укладки волос. И уже скоро ее чистые причесанные волосы были уложены под стать наряду.

***

Когда Маргаритку втолкнули на съемочную площадку и сняли повязку с ее глаз, она оцепенела, увидев оформление студии, и обреченно заплакала, попятившись и жалобно скуля: «Не-е-ет! Не надо… Пожалуйста… Умоляю…». Но сопровождавший ее Фокс толчком в спину заставил пленницу вернуться в съемочную зону.

На стенах была имитация каменной кладки, а по всему помещению расставлены различные орудия пыток. Не бутафорских, а вполне работоспособных, ужасающих одним своим видом. Посреди комнаты у большого деревянного стола стояли двое. На их лицах красовались садистские ухмылки. Первым был Айзек в черной робе, а вторым парень по прозвищу Падший в костюме палача, который участвовал лишь в одних ее съемках — в первых, но которого она боялась не меньше, чем босса-психопата. В углу за столом сидел незнакомый ей человек с большим гусиным пером в руке и стопкой бумаги. Одет он был соответствующе и, видимо, находился там в качестве живой декорации.

Ей хватило одного взгляда на обстановку, чтобы понять: сюжет этих съемок — инквизиция, и сейчас ей устроят допрос с особым пристрастием.

Келли заметалась, в надежде найти хоть какой-то выход. Ей хотелось убраться отсюда немедленно, провалиться сквозь пол, вырубиться, исчезнуть, только бы не представлять, как все эти жуткие предметы в ближайшие часы опробуют на ней. Когда Айзек схватил девчонку за плечи, инстинкт самосохранения сработал интуитивно. Келли отчаянно вскрикнула, рванулась из его хватки и изо всех сил ударила парня коленом в пах.

Парень взревел, схватившись за ушибленное место, согнулся и злобно зарычал сквозь зубы. Осознав свой поступок, девушка в ужасе попятилась в сторону. Но другой в костюме палача толкнул ее в спину, заставляя сделать несколько неуклюжих шагов вперед и снова оказаться возле босса. Айзек поднял на нее яростный взгляд, схватил пленницу за грудки и швырнул на деревянный стол, запрыгнув на нее сверху. Он вцепился руками в ее горло так сильно, что еще чуть-чуть, и сломал бы ей гортань. Девушка судорожно пыталась схватить ртом воздух, вцепившись в руки мучителя, но тот продолжал душить ее, прижимая к столу.

— Айзек! — раздался нервный выкрик врача, стоявшего возле входа на студию, — Айзек, остановись! Прекрати сейчас же! Айзек!

Босс гневно прорычал, но все же отпустил шею девушки и слез со стола. Келли жадно вдохнула, держась за горло и повернувшись на бок, свернулась в комок, пытаясь восстановить дыхание. Главарь посмотрел на Падшего и махнул рукой: «Развлекайся!». Сам же, слегка согнувшись, отошел в рабочую зону и присел в кресло. Видимо, боль от удара еще не прошла до конца.

Маргаритка не успела опомниться, как второй подошел и рывком заставил ее встать со стола. Девушка испуганно захрипела, в панике пытаясь вырваться, но парень вывернул ей руку и заломал за спиной. Девушка глухо и истерично вскрикнула, пытаясь вернуть голос. Парень потащил ее в угол помещения, Маргаритка же, заливаясь слезами в истерике, умоляюще закричала, обернувшись на врача:

— Гейл! Пожалуйста! Останови их! Прошу, помоги! Гейл! Они же убьют меня!

Падший вдавил пленницу лицом в стену, прижимая ее за заломленную руку, а другой принялся грубо ослаблять шнуровку корсета. Келли обреченно заревела.

Док, стоявший на входе, злобно прошипел сквозь зубы, понимая, что ее опасения вполне оправданы. Раздался хруст и врач достал осколки пластика, которые еще минуту назад были ручкой, лежавшей в кармане его халата. А после сделал глубокий вдох, чтобы сдержать себя в руках. Он перевел взгляд на своих новых подопечных и спокойно проговорил:

— Привезите каталку…

— З-зачем? — один из стажеров нервно сглотнул, все так же ошарашено смотря на своего нового начальника.

— Сама она отсюда не уйдет… — Док выдержал небольшую паузу. — И захватите мешок первой отрицательной. Она выбесила Айзека — крови будет много. И реанимационный набор…

Подопечные все так же ошеломленно смотрели на врача.

— Ну что встали? Вперед!

Док снова глубоко вздохнул.

Падший быстро избавил Маргаритку от одежды. Увидев следы прошлых издевательств, которые покрывали ее тело, парень весело усмехнулся. Видимо, не ожидал увидеть, что пропустил так много интересного.

Человек за столом в углу заговорил:

— Начинаем допрос по поручению святой инквизиции. Подсудимая обвиняется в самом страшном преступлении против церкви и государства — колдовстве. Назовите свое имя и род занятий.

Келли обреченно заревела. Она понимала — чтобы она не ответила, они все равно развернут это в свою пользу.

— Вношу в протокол: подсудимая отказывается содействовать разбирательству и отвечать на вопросы.

Палач схватил девушку за волосы и загнул ее на одно из пыточных устройств, называемое позорным столбом. На стойке высотой чуть выше метра находились три отверстия для шеи и рук, прочно фиксирующие жертву в неудобном положении между широкими створками. Келли ревела и дергалась в попытке освободиться. Но деревянная конструкция держала ее крепко.

Падший не задумываясь задрал полы своей робы и грубо вставил в пленницу член. Сразу на всю длину. Маргаритка лишь прохрипела, почувствовав проникновение. После приспособления Дока член насильника ощущался настолько слабо, что сейчас ее больше волновало положение тела. Мучитель сделал несколько движений и заподозрил неладное. Сейчас самым точным определением его ощущений было то, как он выразился в прошлый раз — как в ведро. Парень замахнулся и сильно ударил девчонку кулаком в бок, заставляя сжаться. Келли закашлялась и инстинктивно съежилась от боли, насколько позволяло ее положение. Парень сделал еще несколько поступательных движений и недовольно прорычал. Внутри жертвы по прежнему было слишком свободно.

Он вытащил член и без каких-либо предварительных манипуляций жестким движением втолкнул в нее ладонь. Девушка вскрикнула. Вот это движение она ощутила всем своим естеством. Парень сжал внутри нее кулак и резко дернул его обратно, заставляя волну боли прокатиться по телу жертвы. Келли снова вскрикнула, громче и жалобнее. А мучитель продолжил резкие движения, варварски проталкивая кулак вглубь без какой-либо смазки. Ощутив, как воспаленные стенки без жалости терзаются изнутри огромной мужской рукой, Келли прикусила губу и сжала кулаки, умоляюще скуля сквозь зубы. Она старалась расслабиться, чтобы уменьшить дискомфорт, но в таком положении это было невозможно.

Ей приходилось напрягаться, чтобы устоять на ногах от резких движений насильника. Боль раскатывалась по телу снова и снова. Мучитель с наслаждением наблюдал за ее попытками освободиться и продолжал рывками двигать внутри нее кулаком до тех пор, пока девушка не взревела от отчаяния и не в силах больше устоять на ногах, повисла всем весом на его руке.

Вытащив из нее кулак, парень открыл замок на держащем ее орудии и поднял верхнюю створку, освободив девушку из оков. Келли бессильно грохнулась на пол, задыхаясь от плача. Парень грубо поднял девушку под руку и, протащив несколько метров, усадил ее на пыточный стул. Девушка лишь снова жалобно проскулила, все еще не в силах перестать рыдать не смотря на то, что глаза и глотку адски драло от ее истерики.

Оператор, все это время крутящийся неподалеку и снимая крупным планом очередное издевательство, призывно пощелкал пальцами, заставив девушку поднять свои красные глаза и посмотреть в камеру.

Человек, якобы ведущий протокол допроса, снова спросил:

— Ты сознаешься в колдовстве и в сговоре с Дьяволом?

Келли не отвечала. Не знала, что она должна ответить.

Сиденье стула и подлокотники были покрыты шипами. Шипы на сидении были тупые, но под давящим на них весом все равно болезненно впивались в кожу. А вот шипы на подлокотниках Маргаритку не особо волновали, пока Падший не зафиксировал на них ее руки и не начал опускать пресс, заставляющий остро заточенные металлические иглы войти в кожу. Крик разнесся эхом по студии. Боль от холодного металла, врезающегося в плоть, была невыносимой. Кровь струйками потекла вниз по подлокотникам, окрашивая дерево в красный. Мучитель оперся коленом на ноги девушки, заставляя шипы на сидении сильнее впиться в ягодицы.

В душе девушка проклинала все на свете. Она ненавидела весь мир, всех людей, не понимая, за что судьба подкинула ей такое испытание. Когда ее руки проткнули иглы, где-то в глубине родилась немая надежда на то, что из-за этих ран она истечет кровью и наконец ее мучения закончатся. Смерть начинала казаться не таким уж и плохим выходом. Казалось, что боль становится неотъемлемой частью ее существования. И если бы ей предоставили выбор, сейчас бы она выбрала смерть, лишь бы эти муки закончились.

Находясь в болезненной агонии, она даже не сразу заметила, как к ним подошел Айзек. Падший подозвал его к себе и что-то сказал на ухо. Босс бросил едкий взгляд на Дока, стоящего за пределами съемочной зоны, и недовольно выдохнул.

— Ну же, просто сознайся, ведьма! — на этот раз ответа от нее требовал главарь в костюме инквизитора.

Но Келли так и не отвечала.

— Прошу запротоколировать, подсудимая не сознается в своих деяниях, но и не отрицает их! — Айзек ехидно усмехнулся.

Падший взял со стола неподалеку небольшой пресс и надел его на средний и указательный пальцы левой руки Келли. Он медленно начал затягивать винты, и жалобный крик снова разлетелся по помещению. Раздался хруст, отозвавшийся ломотой по всему телу пленницы. Тонкие кости легко треснули и сломались под натиском пыточного приспособления. Тошнота подкатила к ее горлу и Маргаритка хрипло закашлялась.

Айзек не дал ей возможности прийти в себя после травмы. Он уже взял со стола щипцы. Крик. Главарь без жалости выдрал с мизинца изломанной руки ноготь. Снова крик. За ним последовал ноготь на безымянном пальце. Теперь мучитель встал перед ней и сжал теми же щипцами сосок девчонки. Маргаритка взвыла. Меньше всего ей хотелось, чтобы следом за ногтями последовала часть ее груди. Айзек сжал щипцы сильнее, безжалостно терзая чувствительную плоть ребристыми скосами инструмента, но затем отпустил. Девушка в мгновенье выдохнула с облегчением.

— Ну же! Ты сознаешься в колдовстве? Признаешь свою связь с Дьяволом?

— Да… — Келли простонала еле слышно. Она была готова сознаться уже в чем угодно, лишь бы этот кошмар закончился, — Признаю. Только прекратите…

Один из молодых стажеров Дока, не в силах больше смотреть на жестокую расправу над невинной девушкой, вылетел из студии, забежал за угол и закашлялся, в попытке сдержать рвотные позывы. Гейл нервно закрыл ладонью глаза и покачал головой. Мучители сильно отходили от заявленного сценария, добавляя ему работы.

Айзек наклонился к жертве и медленно снял оковы, фиксирующие ее на стуле, а затем грубо поднял, заставляя встать на ноги. Келли это удалось с большим трудом. Ноги отказывались слушаться, голова кружилась, а сознание плыло где-то под потолком пыточной. Главарю пришлось поднять ее под обе руки, чтобы дотащить до стола в центре.

Он загнул ее на стол, грубо провел ладонью по исколотым шипами ягодицам пленницы, впиваясь пальцами в покрасневшую кожу, оскалился и плюнул себе на ладонь.

— Хорошо, ведьма! А теперь выдавай своих сообщников! Мне нужны имена, все до последнего.

Девушка обреченно захныкала. Верного ответа не было. Ее бы продолжили мучить, что бы она не сказала. Задрав робу, Айзек быстро размазал слюну по члену и вошел в ее задний проход. Келли глухо простонала, царапая целыми пальцами дерево столешницы. Инквизитор двигался резко, не дав пленнице возможности привыкнуть к ощущениям, не позволяя ей расслабиться, чтобы уменьшить боль. Он жестко впечатывал ее в стол, заставляя цепляться за дерево ранеными руками, тем самым причиняя себе еще больше боли.

Возбужденный недавними пытками над жертвой, главарь быстро кончил, довольно прорычав. Он снова мельком взглянул на стоящего на входе парня в белом халате, хмыкнул и с целью самостоятельно проверить полученную информацию, повторил действия Падшего, грубо втолкнув девушке во влагалище руку, одним движением сразу по самое запястье. Маргаритка снова хрипло проревела. Айзек всунул в нее кулак так резко и глубоко, что та поперхнулась собственными слюнями и закашлялась. Теперь она впивалась ногтями в дерево так сильно, что те ломались. Сделав еще несколько грубых толчков, парень вынул ладонь и, подхватив жертву за ноги, закинул ее на стол.

— Говори, кто помог тебе наслать проклятье на деревню! — Инквизитор с садистским удовольствием продолжал задавать жертве вопросы, на которые ответов в принципе не существовало.

Палач тоже подошел к столу и помог пристегнуть конечности девушки оковами по углам, а после Айзек, проверив надежность цепей, крутанул ручку лебедки, заставляя доски столешницы разъезжаться и растягивать конечности девушки в стороны. Тупая ломящая боль в суставах заставила пленницу выгнуться, но вскоре это стало невозможно. Дыба делала свое дело, прочно фиксируя Маргаритку и не оставляя ей ни малейшей возможности двинуться.

Главарь оскалился и вынул из кармана сверток, что ранее ему дал медик. Он достал оттуда очередное орудие пытки и жестом подозвал к себе оператора.

Когда тот подошел, Айзек показательно продемонстрировал перед камерой, как работает данное приспособление под названием «груша страданий». Он несколько раз провернул винт, заставляющий сегменты устройства раскрываться. А после вернул их в исходное положение и втолкнул предмет пленнице во влагалище.

По началу Келли это доставляло меньше дискомфорта, чем кулак насильника, но, чем больше тот крутил резную ручку, тем сильнее металлическое устройство раскрывалось внутри нее, впиваясь острыми краями в нежные ткани. И вскоре это ощущение стало невыносимым. Девушка истерически закричала, ощущая как плоть внутри разрывается под натиском стальных лепестков. Из промежности сквозь щели устройства хлынула кровь. Айзек продолжал крутить винт, с садистским удовольствием наблюдая за агонией жертвы.

Гейл, глядя на происходящее, злобно прорычал сквозь зубы. Второй стажер, который все еще ошарашено наблюдал за происходящим, вопрошающе посмотрел на начальника.

— Он же не остановится, да?

Гейл покачал головой и тяжело вздохнул.

— Не остановится…

Док сделал пару шагов назад, выглянув в коридор, где возле стены стоял второй его подчиненный, и крикнул:

— Готовь операционную! Ну, чего стоишь? Быстро!

Парень растерянно сорвался с места и бросился бегом по коридору.

Айзек продолжал крутить винт. Келли прохрипела и затихла. Кровь из ее промежности хлынула с новой силой. Девушку затрясло, кожа побледнела, а губы посинели. Пленница закатила глаза и сжав сведенные судорогой пальцы, потеряла сознание. Босс довольно докрутил последний оборот, раскрыв пыточное устройство на полную. А после махнул рукой и скомандовал: «Снято!».

Док подлетел к столу практически мгновенно. Айзек стоял возле Маргаритки, крепко держа пыточное орудие за ручку винта. Гейлу показалось, что тот в любой момент готов выдернуть приспособление из девушки прямо так, с разведенными лепестками.

— Нет! Не смей! Убери от нее руки! — Док угрожающе уставился на босса. Айзек оскалился, но винт все же отпустил и выставив перед собой ладони, отошел на шаг.

— Айзек! Ну зачем? Зачем нужно было раскрывать ее полностью? Я же отметил. Этого было бы вполне достаточно! — Врач спешно пощупал пульс девушки и принялся снимать с нее кандалы.

— Эта сука… — Айзек с неприкрытой злостью указал на еле живую Маргаритку, — укусила за член клиента и прописала по яйцам мне! Так что латай ее, а после подвесьте в «темнице».

— Ты сдурел? Ты не видишь, в каком она состоянии? У нее геморрагический шок. Без медицинской помощи она откинется через полчаса от потери крови! Раз, два, три… — врач вместе со своим стажером по счету переложили девушку на каталку.

— А ты здесь на что? Ты же у нас медик, вот и помогай, — Айзек ехидно оскалился, глядя на врача. — Скажи-ка мне, на кой-черт ты ее растянул? Ты думал, что я не замечу, серьезно?

— Да чтобы вот этого избежать! — Гейл махнул головой в сторону кровавой лужи, растекающейся по столу, подвешивая на штативе каталки мешок с донорской кровью и протянув трубку с иглой стажеру.

— Если бы не твоя самодеятельность, нам бы не пришлось так изъебываться. И возможно, сейчас бы ее состояние было более удовлетворительным! Так что можешь считать это полностью СВОЕЙ заслугой…

Стажер трясущимися руками безуспешно пытался ввести иглу. Гейл оттолкнул парня в сторону и сам поставил катетер. Айзек продолжал:

— Клиент высказал свое пожелание: заставить ее молить о смерти, а желание клиента — закон! Так что хватит с нее вкусных завтраков и удобной кровати, латай и подвесь в «темнице». Ясно? Выполняй! — Босс злобно прошипел на врача и пошел к выходу.

— Ну чего застыл? Поехали! — Гейл нервно прикрикнул на стажера и толкнул каталку.