Уже дома Хэнк не стал давать какие-либо инструкции Коннору относительно его нахождения здесь, кроме просьбы не шуметь, и пошел спать, оставив андроида наедине со своей собакой. До утра у Коннора не было никаких поручений. Это было в новинку. Обычно он отправлялся в Киберлайф заменять свои поврежденные запчасти и проводить диагностику, но пока что этого не требовалось. Единственной целью было сопровождать лейтенанта, но ближайшие шесть часов тот будет спать. 

      Человек бы назвал такое свободным временем. Коннор впервые сталкивался с этим. Можно было бы проанализировать полученные данные… А надо ли? Сегодняшнее расследование ничего не прояснило ни в делах девиантов, ни в его отношениях с Андерсоном. Да, лейтенант не выстрелил в доверчиво подставленный лоб напарника, но и не мог представить, чего стоило Коннору такое выражение эмоций. В ту секунду, когда холодное дуло револьвера направили ему в лоб, внутри андроида все системы производили хаотичное вычисление для благоприятного исхода… Ради него. Это не было похоже на тот раз, когда Дэниель стрелял в него. Тогда Коннор пытался спасти ребенка и плевать было на свою сохранность. В случае с Хэнком цель была слишком размытая, а возможное будущее такое ясное… И если бы его палец нечаянно дрогнул… Коннор не знал, как описать своё состояние в тот момент. Подходило только одно, слишком человеческое слово — страх. Ему было страшно, как никогда за его короткое существование. 

      Хэнк ему не доверяет, и будь его воля, Коннор бы ни за что не приблизился к этому дому. Но андроид внутри, цель сблизиться с напарником всё так же неизменна, и, если он не хочет окончательно наполнить свою систему сбоями, ему придется чем-то себя занять. Тем более, что ему представилась возможность тщательно осмотреть дом лейтенанта. 

      Это была некая совокупность жилища типичного холостяка и детской. Повсюду валялись чистые, но не глаженые вещи, упаковки от фастфуда, получистая посуда, на шкафу виднелась пыль. Однако на стене висела карта штатов, в углу сгрудились многочисленные игрушки, на столе были учебники с тетрадками, а на кухонных полках приклеены стикеры с английской грамматикой, историческими фактами, биологическими терминами и прочей прелестью школьной программы. Хэнк воспитывал сына как мог, но его природная расхлябанность явно позволяла ему некоторый беспорядок. Коннор зашел в ванную, где обнаружил свой пиджак в горе грязной одежды, и как-то неожиданно для себя вздохнул.

      Что ж… Ему всё равно до утра нечего делать.

***

      — Доброе утро, лейтенант. Вставайте, вам пора отвозить Коула в школу, — с этой фразой Коннор влепил Андерсону пощёчину. Мужчина тут же открыл глаза, нахмурил брови и с непониманием уставился на андроида. 

      — Коннор, мать твою, какого хрена? — спросил он, взявшись рукой за щёку.

      — По моим данным боль является одним из наиболее эффективных способов разбудить человека, — сообщил Коннор, понимая, что люди в который уже раз к черту послали статистику.

      — Я надеюсь, ты Коула не вздумал так будить, — буркнул Хэнк, всё же поднимаясь с кровати.

      — Ваш сын в состоянии проснуться от сигнала будильника, — парировал Коннор. 

      — Ну да, я-то уже не молод… Ох, голова… Коулу только не говори о вчерашнем… Я хоть нормально выгляжу? — спросил он, и, хотя Коннор не совсем понял значение вопроса, он всё же провел анализ данных.

      — Вы выглядите больше как усталый после дежурства полицейский, чем человек, который вчера выпил бутылку…

      —Ай, да иди ты в жопу, раз говорить нормально не можешь. И выйди уже, дай одеться.

      Коннор послушно вышел из спальни Хэнка, закрыв за собой дверь. 

      Казалось, вчерашний случай не оставил следов в их отношениях, но Коннор заметил, что лейтенант пристально следит за его мимикой. Чего он ждет? Что у Коннора на лбу появится надпись «слава девиации»? Или наоборот, что его лицо будет под стать бездушной машине? Коннор не мог понять, как ему надо действовать, и это приводило в нестабильность его системы. 

      Тут Коул, уже в школьной форме, спустился по лестнице, сонно потирая глаза.

      — Утро, Коннор… Вау, ты постирал рубашку? — спросил мальчик, зевнув. И действительно, ночью Коннор провел целый час, выводя цепкий маркер из ткани. Зато теперь его рубашка была снова безупречно чистая, как и пиджак. Правда, единственный способ стирки такого загрязнения, заботливо добавленный кем-то в его базу данных, производился с помощью большого количества спиртного, так что Коннору пришлось воспользоваться припрятанным дешевым виски. Вряд ли Хэнк обрадуется, но андроид всё равно советовал бы тому забыть об существовании алкоголя. 

      — Доброе утро, Коул. Завтрак уже на столе, — сказал Коннор и, проанализировав лицо Коула, пришел к выводу, что тот рад. Это можно было назвать маленькой выполненной задачей, так что RK800 почувствовал… удовлетворение? Радость? Что это за странное тепло внутри? Насос перегрелся, что ли?

      — Ух ты, тут так чисто! Ты убрался? — Коул с удивлением осматривался на кухне, просыпаясь. Теперь там не было ни пылинки, ни единой пустой коробки или банки. Одежда была выглажена и сложена в шкаф. Также Коннор взял на себя смелость, — переделал все дела и не знал, чем заняться дальше, — и дополнил коллекцию поучительных стикеров. Результат был положительным — Коул принялся с интересом рассматривать заметки, написанные аккуратным почерком андроида, хмурясь, если видел слишком сложное слово. Мальчик присел на корточки, читая очередную запись.

      — Коннор, что такое «эмпатия»? Ты написал, что герои из сказки «Большая кошка и маленький Жан» испытывают её, — сказал Коул, наклонив голову. Коннор присел рядом, чтобы быть на одном уровне с ребенком, потому что человеческие дети лучше чувствуют себя, если говорить с ними на равных, так делают все взрослые люди, а ты должен походить…

      — Это сильное человеческое чувство, означает сильное сопереживание кому-либо, — процитировал Коннор определение из Кембриджского толкового словаря.

      — То есть, ты не чувствуешь его, — сделал вывод Коул, глядя своими проницательными синими глазами в лицо андроида. Это точно не было вопросом.

      — Я не могу чувствовать, Коул, — мягко ответил Коннор, стараясь не обращать внимание на ставший желтым диод.

      — То есть, ты спас папу, потому что тебя так запрограммировали? — с досадой спросил ребенок. Коннор не выдержал и отвел взгляд.

      — Я… я не смог его бросить, — ответил он, не понимая, почему задрожал его голос.

      — А меня ты смог бы бросить?

      Коннор заставил себя посмотреть в открытое лицо ребенка. Такой простой вопрос, но есть ли на него однозначный ответ? Возможны непредсказуемые факторы, ситуация, когда задача будет важнее жизни мальчика... «Нет», — Коннор ощутил, как все его мысленные процессы выдали этот ответ. Не будет такой цели, ради которой он пожертвует этим ребенком. 

      RK800 почувствовал, как внутри формируется новая, никем не запрограммированная цель. Его собственное желание. 

      «Защитить Коула любой ценой».

      — Никогда, — твердым голосом произнес Коннор и неумело улыбнулся. 

      — Я знаю, — серьёзно кивнул Коул.

      — Коннор, ты что, куда-то спрятал моё пальто? — громко спросил Хэнк, выходя из комнаты. Коннор тут же поднялся.

      — Оно в стирке, лейтенант. Можете надеть куртку. Она не такая теплая, но вы всё равно большую часть времени проводите в машине, — учтиво ответил Коннор. Коул захихикал, зная нелюбовь отца к курткам.

      — Да ты смеешься! Где ты вообще её откопал? — со злостью спросил Хэнк, придирчиво осматривая старую вещь.

      — Из вашего шкафа, — спокойно ответил Коннор.

      Послышался вздох, полный отчаяния. 

      — Ладно, день потерпим. Коул, что ты будешь на завтрак?.. Оу, — Андерсон недоверчиво посмотрел сначала на две тарелки с яичницей, потом на Коннора. — Это ты состряпал?

      — Из всех продуктов и возможных вариаций это был оптимальный вариант. Я не обладаю полным набором функций андроидов-домоработников, но на это моей базы данных хватило, — отчитался Коннор, гордо распрямив и без того несгибаемую спину. Андерсон со скепсисом посмотрел на него.

      — А может, ты просто нашел мою кулинарную книгу, где яичница была самым простым рецептом?

      — Нет, — мгновенно ответил Коннор, что выдало ложь. 

      — Ладно, на будущее… хотя какое на хрен будущее… Ай, черт, просто знай: хлопья надо залить молоком, и никаких проблем не будет, — объяснил Хэнк, садясь за стол. Коул уже вовсю уминал яичницу, а Коннор остался стоять.

      — А я рад, что это яичница. Каждый день хлопья… Надоело… Можно добавки? — спросил Коул, отдавая Коннору свою тарелку. Тот исполнил просьбу.

      — Он тебе не мамочка, можешь в следующий раз сам взять… А получилось действительно недурно… Да чего ты всё стоишь, садись давай, — обратился Хэнк к Коннору. Тот медленно сел за стол к семье. 

      —Какие будут указания на сегодня, лейтенант? — спросил Коннор.

      — А разве ты не должен за уши меня тащить к новому месту преступления? Или все девианты услышали мои молитвы и самоуничтожились? — спросил Хэнк, накалывая очередной кусок яичницы на вилку.

      — Девианты не способны слышать молитвы, — на полном серьёзе ответил Коннор. — Как только поступят сообщения о новых делах, мы тут же отправимся на место преступления. А пока что советую изучить в участке улики, касающиеся старых дел.

      — Только после того, как отвезу Коула в школу. И только попробуй в этот раз оторвать меня от обеда, — пригрозил Хэнк.

      — Вас понял, лейтенант. 

      И он действительно понял, хоть и не мог исполнить просьбу.