✘✘✘

почти выглядящая искренней ослепительная улыбка и приправляющий ее легкий флирт, и вот тэхен уже ведет нового клиента по извилистым мрачным коридорам, которые значительно так добавляют антуража, но на самом деле служат прикрытием для всего, что происходит под покровом ночи. приобнимая за талию, клиент пытается засунуть чаевые за кромку тэхеновых джинс, пока парень делает вид, что ничего не замечает, и продолжает вести светскую беседу.

такая у него работа - вручать ключи от комнат и грабить на добровольно отданные круглые суммы подобных зазнавшихся говнюков. люди стекаются в этот элитный клуб по разным причинам, но на нулевом этаже оказываются только некоторые посвященные в таинство витиеватых коридоров, в которых всегда можно найти клетку комнатку с фарфоровой куколкой себе по вкусу.

когда-то тэхен и сам перманентно был по ту сторону этих дверей, но спустя пару лет доказанная преданность работе и правильно подвешенный язык обеспечили ему должность ‘менеджера’, стабильную зарплату с прилагающимися к ней чаевыми, которые сыпались с одежды, когда он раздевался, и возможность позаботиться о коллегах, к которым теперь имели доступ чуть более качественно отобранные для них клиенты, по сравнению с тем временем, когда он здесь начинал.

— дядя, а вы не староваты для таких мест? — юнги сидит за барной стойкой, методично размешивая тающий в стакане лед, и едва не дергается, когда около уха проливается знакомый медовый голос. у него не было привычки забирать тэхена с работы, так как графики совпадали редко, но сегодня была смена чонгука, так что юн решил не упускать возможность пересечься с тем хоть на пару минут.

— мелочь, ты на кого тут тявкаешь? — со снисходительным видом отвечает он, поворачиваясь в сторону наглого паренька, и не отказывает себе в удовольствии скользнуть взглядом по шелковой рубашке, заправленной в обтягивающие мускулистые бедра джинсы и открывающей вид на кукольную талию. — тебе алкоголь-то хотя бы продадут?

— ...вам еще не надоело? — их обмен любезностями прерывает вовремя появившийся тэхен, который, незаметно подкравшись, обнимает юнги со спины, легко чмокнув в щеку, и треплет волосы младшего, на что тот возмущенно фыркает, тут же принимаясь возвращать прическе первоначальный вид. от тэхена однако не ускользают нахмурившиеся брови и мимолётом брошенный в их сторону озадаченный взгляд. чонгук принадлежал к той части людей, которая редко видела юнги и тэхена вместе, и потому не мог понять характер их взаимодействия. по крайней мере, тэхен надеялся, что только это стояло за посерьезневшим видом и исчезнувшей из речи фамильярностью.

— мне пора возвращаться к работе, хен, — резковато отвечает чонгук, прежде чем развернуться на каблуках в сторону лестницы, ведущей на этаж ниже. — был не рад повидаться, юнги.

✘✘✘

тэхен отрывается от журнала, заслышав хлопнувшую в коридоре дверь, и нахмуривается, потому что такое поведение не свойственно всегда хладнокровному и бесшумному юнги. бросив журнал на столик, он вплывает в прихожую и осторожно:

— юнги?.. — пара глаз тревожно оглядывает парня, рваными движениями стягивающего верхнюю одежду. явно витая где-то далеко в своих мыслях, он даже не сразу замечает тэхена и неопределенно махает рукой в качестве приветствия. младшего как и всегда вскоре начинает раздражать эта игра в молчанку, эта привычка замыкаться в себе, как только кто-то извне пытается хоть немного помочь. — что-то на работе? — он подходит ближе и тянется рукой, чтобы заставить посмотреть в глаза, но юнги ее перехватывает, качая головой.

— не хочу говорить об этом, — напирает на застывшего в растерянности парня, все еще не отпуская чужую руку, в итоге чего тот оказывается прижат к рифленой стене коридора, а взгляд темных глаз пронизывает тэхена с прозрачной для последнего просьбой. — тэхен, пожалуйста…

миллиметры едва сохраняются между их лицами, но, внимательно приглядевшись к плескающимся на дне его глаз вопросам без ответа, тэхен все же кивает, резким выдохом опаляя бледное лицо, и целует первым, быстро набирает обороты, зная, что сегодня первой базой все не закончится. юнги ответно вгрызается в чужие губы, слизывая капли крови, тянет за волосы, срывается на тэхене за, как тот предполагает, свои промахи, а тот и не сопротивляется. не только у тэхена была работа, нехило так играющая на нервах и проверяющая психологическую выносливость. так что он не брезговал быть жертвенным агнцем, которого каждый раз раскладывали на простынях, терзая тело, чтобы излечить свою душу. юнги далеко не первый, кто приходил к нему за спасением, но зато первый, кто оставался на утро, отпаивая нежностью и безмерной лаской в качестве извинения за содеянное.

оторвавшись от чужих губ, юнги бесцеремонно тащит спотыкающегося на нетвердых ногах тэхена в спальню, кидает на кровать и опускается следом, опираясь на колено между разъехавшихся по привычке ног. младший грустно усмехается сам себе, прогибаясь навстречу шарящим по его телу рукам, и обвивает собственные вокруг бледной шеи, чтобы притянуть мина для нового поцелуя, но терпит поражение, так как тот сбрасывает их и, вытянув из джинс ремень, связывает над головой тэхена.

мин сползает ниже, задирая свободную домашнюю футболку, оставляя смазанные поцелуи на подтянутом животе, и, особо не церемонясь, практически срывает боксеры, отбрасывая их куда-то в сторону. губы, перешагнув через тазовую косточку, переходят на внутреннюю поверхность бедра, раскрашивая его фиолетовыми и малиновыми оттенками - у юнги был пунктик насчет этого, ведь тэхен почти все время ходил в одной футболке да трусах и смотреть на его тощие ноги, покрытые засосами, было любо-дорого.

тэхен же занимает выжидающую позицию, догадавшись, что к юнги ему сегодня не прикоснуться, так что ничего не остаётся, кроме как поежиться от холода пролившейся на живот смазки и дернуться, когда сразу два пальца бесцеремонно начинают его растягивать.

по окончании сей экзекуции, пока юнги, как он предполагает, обводит своими невозможными длинными пальцами собственный член, смазывая и его, тэхен не дожидаясь указаний, самостоятельно переворачивается на живот и выпячивает задницу со всей элегантностью, которая возможна со связанными руками. челка раздражающе лезет в глаза, а тэхен нетерпеливо ерзает на своём месте, проклиная этот чертов ремень, потому что ноющий член требует внимания:

— может ты мне всё-таки присунешь уже, а? — его ворчание прерывает звонкий шлепок по ягодице, и ким успевает пожалеть о своих словах, когда юнги не без усилий, но проникает в него одним сильным движением бёдер, растягивая мягкие стенки, и сам чертыхается от давящей узости парня. первые толчки даются с трудом, но тэхен мужественно держится, пока и сам не начинает получать удовольствие от особо глубоких фрикций, попадающих по бугорку нервов. юнги, словно бы решив извиниться за непрошеную грубость, зацеловывает лопатки и, вытянувшись, освобождает затёкшие руки, которыми теперь их хозяин цепляется за простыню, сильнее прогибаясь.

посчитав, что этого ему было мало, ведь разрядка так близка, и хочется ближе, надрывнее, он затем переворачивает тэхена и, раздвинув шире элегантные ножки, снова проникает, пока зубы находят своё место на смуглой шее, рассыпая фиолетово-багряные следы и там. юнги на грани, он делает несколько грубых, аритмичных толчков, хрипло стонет, больше уходя в рычание, и кончает практически одновременно с тэхеном. по горячему телу стекают капли пота, неприятно охлаждая кожу, и юнги, упав на кровать рядом с кимом, некоторое время молчит, возвращаясь в реальность и примиряясь с тем, что сейчас произошло.

✘✘✘

тэхен медленно разлепляет глаза и тратит добрые несколько минут на осознание того, где он и кто он, потому что воспоминания выглядят смазано и хаотично, а тело упорно сопротивляется его попыткам подняться. до органов чувств долетает сладкий аромат свежеприготовленных блинчиков, сопровождаемый тихой мелодией, рождающейся из старенького инструмента в гостиной.

— юнги-и-и, — хриплый крик прерывает перелив аккордов, и вот в дверях появляется сгорбившаяся фигура, виновато подметающая хвостом пол. у тэхена сердце щемит от этих бесконечно сожалеющих щенячьих глаз, но он лишь, строго прищурившись, произносит: — ты че блять устроил?

— тэ...

— не тэ-кай мне тут! — отбиваясь от протянутых для помощи рук, медленно сползает с кровати и, натянув шорты, валявшиеся неподалеку, тыкает пальцем в грудь юнги. — прекрати так на меня смотреть, сегодня не моя смена, оклемаюсь за выходные и буду как огурчик, в первый раз что ли? — он не говорил о том, как признателен юнги за заботу, за все это киношное пробуждение едва что без завтрака в постель (потому что мин знал, как тэхен не любит спать на крошках впоследствии), ведь им хватало и взгляда, чтобы друг друга понять. ким мягко улыбается и, прикоснувшись губами ко бледному лбу, показывая, что не обижен, лениво потягивается. — а теперь веди меня к блинчикам, я жрать хочу.

✘✘✘

— да пошло оно все! — чонгук хлопает дверью черного входа и усаживается на холодные ступеньки, на которых половина персонала привыкла устраивать перекуры, но сейчас самый разгар ночи, так что, он уверен, ни одна душа сюда не заглянет. трясущиеся пальцы пытаюсь справиться с застежкой чокера, невыносимо давящего на шею, но в итоге парень не выдерживает и просто срывает его, отбрасывая куда-то в сторону.

— чонгук, куда ты… — позади него раздается знакомый хрипловатый голос, только еще больше выводящий из себя проскальзывающими в тоне нотками волнения. чонгук нервно вырывает нитки из прорезов на джинсах, чтобы хоть как-нибудь выместить свое раздражение, но выходит как-то слабовато. — тэхен сказал, что-то случилось, и я пошел искать тебя, но ты сбежал…

— уходи. мне просто нужно побыть наедине, — не оглядываясь огрызается чонгук и, уперев локти в коленки, закрывает лицо ладонями. ссадина на щеке начинает пульсировать, и треснувшая губа мешает говорить, кровоточа на каждом слове, но ущемленная гордость не дает признаться, что у гука не все хорошо, что даже такой идеальный фасад, как у него, может раскалываться на кусочки.

— да почему ты такой упрямый?! — всплескивает руками юнги и садится рядом, доставая из кармана сигареты. — я просто пытаюсь позаботиться о тебе, а ты только отталкиваешь.

— сколько раз тебе говорить: мне не нужна твоя помощь. у меня. все. под контролем, — чеканя каждое слово, все же поворачивается к юнги и отбрасывает его руку, когда тот пытается прикоснуться к пострадавшему лицу.

— теперь понятно, что случилось… — рассеяно произносит старший, с сожалением смотря на ссадины и синяки, выглядывающие из-за кромки рубашки, которых еще бог знает сколько под ней. юнги искренне ненавидит, что чонгук влез в этот бизнес, ненавидит постоянно рассыпанные по чужой коже побои за своевольность и дерзость младшего, но ничего не может с этим поделать. чувство дежавю. перед юнги вновь сидит потерянный и запутавшийся ребенок, слишком рано повзрослевший ребенок, спасение которого он считает своим долгом. ребенок, который не хочет видеть его в своей жизни.

— хорошо, я отстану. на сегодня, — наконец произносит он, признавая поражение после затянувшейся паузы, и поднимается на ноги, чтобы удалиться, но ненадолго медлит. — если вдруг… что-то случится… просто знай, что ты всегда можешь позвонить. просто, блять, взять, и попросить о помощи.

✘✘✘

на город наползает ночь, а это значит, что приходит время господствования тех, кто не раз пачкал руки - каждый в своём - и бодро перепрыгивал закон, тех, кого мы боимся встретить в темном переулке, но, однако, и тех, кого мечтаем ухватить себе на этот вечер. чонгук запахивается посильнее в своё тонкое пальтишко, которое на нем больше для того, чтобы скрыться от любопытных глаз, чем от пробирающего порыва ветра, и ускоряет шаг. оставалось совсем немного до его дома, но подозрительная фигура, замаячившая где-то позади, заставила чона свернуть в направлении более оживлённой улицы, что, конечно же, довольно относительно, ведь в такое время мало кто выбирается из своих убежищ, особенно в одном из самых неблагоприятных районов города. чонгук сам был не шибко робким, ведь регулярные походы в спортзал и воспитание, полученное им в детском доме и на улицах, не раз спасали по жизни, но преследовавший его экземпляр был гораздо крупнее младшего и невооруженным глазом было видно, что при встрече один на один шансов было маловато.

паника, постепенно нараставшая с каждой минутой, словно лозами обвивала парня, впервые столкнувшегося с подобным. нет, до него естественно докапывались клиенты, желавшие поразвлечься вне клуба, но чонгук, следуя заветам старших, всегда старался находиться в чьей-нибудь компании или брал такси. сегодня же, тэхен по неизвестной причине взял выходной, и чонгук, уверенный в том, что он же мужик, что он до дома не дойдёт что ли, решил отправиться в сольное путешествие по темным улочкам.

трясущиеся руки кое-как достают телефон и начинают листать контакты, пока их обладатель испуганно шарахается от каждой тени, не сбавляя хода.

— хен?.. — шёпотом произносит чонгук, все еще пытаясь выглядеть невозмутимо, что правда выходило плоховато, потому что голос предательски дрожал. — забери меня, пожалуйста... кто-то идёт за мной почти от самого клуба, и я не знаю, что делать... я отправлю геопозицию смс-кой.. — чонгук сбрасывает трубку, чтобы не слышать последовавших за его словами обвинений, и, завернув в круглосуточный супермаркет с засыпающим за стойкой продавцом, скидывает адрес. выждав минут десять, чонгук всё-таки решает выйти на улицу, опасаясь пропустить машину, но неизвестный все так же продолжает ошиваться неподалёку. для представителя его профессии очень опасно стоять вот так вот около дороги, потому что походка и манеры могут сами себя невольно выдать, но ничего другого не остаётся. внезапно, человек, преследовавший его все это время, оказывается в разы ближе, чем чонгук предполагал, что заставляет того испуганно отшатнуться к фонарю.

— хей, куколка, мы с тобой случаем не пересекались... — противный голос разрывает тишину, приближаясь все ближе, когда его перебивает появившийся словно из ниоткуда парень.

— а ну отъебался, — чонгук удивлённо оборачивается на юнги, выглядящего на удивление грозным, несмотря на его худобу и не шибко высокий рост, и облегченно выдыхает, борясь с желанием обнять своего спасителя. — ещё раз увижу около него, будешь отскабливать свою мерзкую рожу от асфальта.

— ты не мелковат мне угрожать? — не успевает лицо незнакомца искривиться в наглой ухмылке, как по нему прилетает кулак мина, по звуку, как минимум, сломавший нос. юнги хватает чонгука за рукав пальто и тянет в машину, чуть ли не силой запихивая на пассажирское сиденье.

— просто... — жестом затыкает чонгука, прежде чем тот успевает что-либо сказать, и запускает руку в растрепанные волосы, дергая себя за пряди, пытаясь успокоиться. машина срывается с места в довольно агрессивной манере, пока юнги кусает губу, прокручивая в голове недавние события. — просто молчи. дома поговорим, — юн не уточняет про чей дом говорит, но чонгук предполагает, что явно не его, и скромно вжимается в сидение, дожидаясь прибытия.

✘✘✘

— чонгук! ты в порядке, слава богам... — тэхен с порога кидается обнимать младшего, попутно осматривая его, а затем оборачивается на юнги, который как-то неопределённо смотрит на своего сожителя. — что?

— иди оденься, а я пока о нем позабочусь, — тихо роняет юн, цепляя чонгука за рубашку, и ведёт того в гостиную, подальше от тэхена, видимо забывшего про то, что сегодня их компанию вынуждено разбавит новое лицо, не привыкшее к домашнему стилю парня, однако от чона все равно не ускользают раскрашенные фиолетовым ноги и шея тэхена, который как обычно не утруждается носить больше, чем растянутую футболку и боксеры. усадив гостя на диван, юн включает чайник и, прихватив с собой плед, накидывает его на плечи чонгука, который рассеяно отшатывается и пытается его стянуть.

— я в порядке, — юнги его не слушает и, сев рядом, насильно закутывает в плед.

— тебя трясёт, так что, пожалуйста, завались и послушай меня хоть раз, — чонгук, видимо все ещё находясь в шоке, даже не замечает, что его потряхивает, и притихнув, переводит взгляд на старшего, спрятавшего лицо в ладонях.

— ты представляешь, как я испугался?.. — тихо начинает тот, осторожно подбирая слова, и ещё тише: — гуки, почему ты не позвонил мне?..

— чон, мать его, чонгук! — угрожающе возвещает тэхен, прервавший повисшую в комнате тишину, и, уперев руки в бока, встаёт перед парнями уже в более одетом виде, пока виновник случившегося постыдно вжимает голову в плечи и готовится к обвинениям. — ты головой вообще думаешь или нет? сколько раз я говорил тебе не ходить домой пешком? тебе мало того, что ты видишь в том чертовом клубе? приключений захотелось? чего молчишь? — с каждым вопросом тэхен все больше заводился и под конец уже почти кричал.

— я не знаю, хен, не знаю! я думал, ничего страшного, схожу один раз пешком да и все...

— ах, ты думал... — тэхен всплескивает руками и принимается ходить по комнате, чтобы не придушить этого поганца прямо на месте, потому что не представляет, как можно быть таким безалаберным. он слишком давно в этом бизнесе, чтобы не иметь четкого представления о том, как могли развиться события, если бы они даже чуть-чуть не успели, но ким отгоняет такие мысли подальше. — да ты понимаешь, как опасно таким как мы выходить на улицу ночью? одним тем более!.. каждая шавка в этом районе знает кто ты и откуда, и ты думаешь не найдутся люди, готовые тобой воспользоваться?

чонгук виновато опускает глаза, не желая видеть разочарование и упрек в тэхеновых, и принимается играть с фенечкой, обвязанной вокруг запястья, в то время как старший замолкает ненадолго, прежде чем с трудом, подбирая слова, продолжить: — просто запомни, мелкий. не всегда будут те, кто побежит тебя спасать, и, наверное тебе сложно в это поверить, но не всегда неподалёку будет твой герой-защитник юнги, — последний же подскакивает со своего места, в два шага оказываясь около тэхена, и, заключив его лицо в ладони, мягким голосом говорит ему что-то, как чонгук предполагает, пытаясь остудить его пыл, но, когда старшие поворачиваются к нему полубоком, он замечает капли, поблёскивающие на смуглых щеках.

— простите, что заставил вас так волноваться, — тихо произносит чонгук спустя некоторое время, не поднимая взгляда от пола, и сильнее закутывается в плед, залезая на диван с ногами. его искренне удивляет то, как эти двое каждый раз добровольно вызываются ему на помощь и не просят ничего взамен. время, проведённое в детском доме, преподало гуку много жизненных уроков, одним из которых было никогда никому не доверять и полагаться только на себя. отсюда и пошли бесконечные склоки со старшим, как он начал сейчас понимать, пытавшимся показать, что чон не один, что ему есть на кого положиться. — и спасибо... правда, спасибо за все, что вы делали для меня, пока я вел себя как мудак...

— надо же. не думал, что на своем веку услышу "спасибо" от тебя, — не сдерживается от комментария юнги, не привыкший к такому благодарному поведению младшего, и получает за это тычок в бок от тэхена, недовольного тем, как он портит момент.

— так. хорошо, — глубоко вздыхает тэхен и оглядывает парней, готовясь раздавать команды. — юнги, ты сидишь с чонгуком и комфортишь его. чонгук, ты сиди и приходи в себя. это была слишком долгая ночь, нам всем нужно отдохнуть.

— есть, босс, — юнги возвращается на диван к чонгуку, усаживаясь так, чтобы их плечи касались, но не предпринимает попыток приобнять младшего, потому что знает, что тому, наверняка, нужно немного личного пространства, в которое и так слишком много вторжений сегодня было.

— я пойду сделаю нам всем чай и найду, что можно постелить на диван, — он уже все распланировал и долгожданная определенность и упорядоченность возвращала его на землю после всех этих стрессов. — или ты с нами ляжешь? у нас кровать в принципе большая. кинг сайз, как никак.

— нет, спасибо, я и тут посплю, — слегка ошарашенно от такого предложения отнекивается тут же чонгук и утыкается носом в собственные колени, наслаждаясь комфортом, почему-то разливающимся в нем рядом с юнги.

✘✘✘