Эта история произошла почти два года назад. Я работала в круглосуточной ветеринарной клинике, и в тот день была на сутках. 

Стоит сказать отдельно, что быть ветеринарным фельдшером в клинике достаточно сложно, тяжело и, да, это неблагодарная работа. Уделю этому моменту немного времени, чтобы Вы поняли смысл выражения “Жопа в мыле”. Вся грязная работа на фельдшере. Повезёт, если есть уборщица, и Вам не придётся ещё комнату отдыха убирать, мыть полы там, где обязана она. В том месте уборщица была (но, когда её не было, мы взвыли), но работы меньше не было. Влажная уборка постоянно, генеральные уборки каждую ночь. И, да, это и стены, и где-то потолки (после ремонта клиники потолок стало опасно мыть - смыли бы всю краску, и было решено потолок не трогать), все поверхности, шкафы, окна, двери - всё! Всё, на чём может осесть пыль, забрызгать кровь. Казалось бы, мол, а чего ты так об этом возмущённо вспоминаешь? Это твоя работа. Самое смешное, что на смене на весь этот адский объём работы выделен один человек - фельдшер. А утром можно получить разнос, что там где-то капелька не вытерта, стёкла в разводьях (это зависит от качества стеклоочистителя - у нас был самый дешёвый - и отсутствия спирта. Да, спиртом начисто можно оттереть окно без разводьев), а тут собака в стационаре у тебя в туалет вот сходила пять минут назад, убери немедленно и распишись во всех актах и так далее. 

Нет. Работа фельдшера, как и врача - больше лечебное дело, нежели постоянная уборка. А она была постоянной. Помимо уборки, на нас была слежка за стационаром, лечением всех стационарных животных, слежка за их состоянием. Плюсуем сюда: операционных животных - это надо подготовить к операции хирургию, животное, инструменты, заранее поставить все препараты милой шипящей кошке, которая хочет порвать тебя на британский флаг; сюда же клиентов клиники… 

О них хочу поговорить прям отдельно. В частных клиниках есть несколько очередей. Первая - это на приём к врачу. Вторая - на приём к фельдшеру на процедуры. Казалось бы, всё идеально, но эти очереди делятся следом на тех, кто по записи, и без записи. И, если по записи ты принял на минут пять позже, можно от клиента получить разнос. Первое время будет неловко, а дальше… становится фиолетово. Почему? Потому что пять минут назад ты ловил взбесившуюся британскую кошку покрывалом, кутал, рискуя быть поцарапанным и покусанным, фиксировал и ставил уколы одновременно. Кошка тем временем материла на кошачьем, шипела, пускала когти, выворачивалась, кусала плед и защитный воротник, обоссала этот плед, стол, пол и твои тапочки с носками. И может заодно насрать в самом конце и с рычанием отправиться в переноску. В такие моменты владельцы стоят в уголочке и мямлют-бормочут-шепчут: “Но дома наша кисонька ведёт себя по-другому, ласковая, добрая…”. Не верьте этим словам. Ни за что. И после такой битвы - как минимум, штук трёх точно - станет плевать абсолютно на все возмущения, особенно, когда рука горит от царапин и укусов. 

Есть люди, которые с пониманием относятся к задержке, и не возмущаются. Большое им спасибо. Работать с такими куда приятнее. 

Мало того, что у фельдшера такие кадры через один попадаются, ещё надо успевать: следить за порядком в кабинете, успевать убраться там, где врач провёл приём, вместе с этим одновременно помочь врачу набрать уколы и поставить их животному. А процедурники идут. Как разорваться? Ну, если бы в нашем мире работали техники из аниме “Наруто”, то техника “Теневое клонирование” стала бы моей любимой техникой. 

А так, в конце смены и на рапорте, вместо благодарности, что всё успеваете делать и помочь, можно услышать, что где-то пыль не вытерли, вот в тот день оказывается сидели в регистратуре, а не помогали на приёме, медленно работаете и много других жалоб, от которых будет очень обидно. Особенно, когда после смены не чувствуешь тела. Казалось бы, если фельдшер не справляется с объёмом работы, то почему бы не убрать их? Всё просто. В частных клиниках никто не хочет брать грязную работу на себя. Особенно врачи. Я не однократно слышала от врачей на просьбу помочь мне с агрессивным животным это: 

- Да что там такого, что ты одна справиться не можешь? 

С возмущением и недовольством. 

Но вернёмся к той самой смене, к четырём часам вечера. 

Как оно бывает, беда приходит откуда не ждали, под вечер (чаще ночью). В клинику залетел парень с собакой на руках. За ними девушка. Собака в крови, вырывается из рук молодого человека, он весь в крови и девушка тоже. Врач смены тут же отправила парня в кабинет, а девушка осталась заполнять документы. Они были экстренными, их пропустили без всяких возмущений.

Со словами “Обработай” врач запихнул меня в тот кабинет, где я чуть было по стеночке не сползла от ужаса. Собака на столе кидалась на нас и рычала, стоило кому-то из нас сделать шаг в её сторону. У собаки кровотечение, я пытаюсь определить откуда кровь, со страхом понимая, что не могу это сделать - вся шерсть сбоку и на грудине слипшаяся от крови, а стоит только четвероногому начать на нас кидаться, кровь из него уже не течёт, а хлещет. Собака в крови, стол в крови и пол в крови. Я тогда не знала, что мне делать, потому что… не знала. Учебники и жизнь отличаются. В учебнике все животные мирно стоят, пока ты делаешь свои манипуляции, а тут собака в шоке защищается. 

- Что с ним произошло? - я тогда не была на приёмах, не знала, как вести диалог с людьми, так что в такой ситуации не придумала ничего лучше, как узнать подробности произошедшего. Пока он рассказывал - я соображала как вколоть в собаку кровоостанавливающее, а позже - премедикационный наркоз. Врач идти к нам… отказывался, мол, приёмы вести надо, а вы тут… делайте, что можете. 

- Наркоша с ножом напал на него во дворе. Пёс бездомный, но двор его любит, детей не кусал, играл с ними. 

Колото-ножевое ранение. И не одно. Судя по тому, как хлещет - ран три-четыре минимум. 

После этого мне никакие фильмы ужасов не нужны.

Я притащила плед, сказав, чтобы парень накинул на голову собаке, а я тем временем за несколько секунд вкатила препараты внутримышечно, в задние лапы. Как я тогда увернулась от щёлкнувшей перед моим лицом зубастой пасти и не ударилась виском об угол стола - загадка века. 

Надо отдать должное наркозу - минут через двадцать собакен отключился, а я в это время носилась по отделению терапии, оставляя кровавые следы на полу, за всем необходимым: машинками для стрижки, кучи антисептиков и перекиси, марлей, инструментами, нитками; заливала пол и отмывала от крови, пока свежая (за меня это никто не сделает, а я на сутках - то есть, ночью ещё генералить надо). 

Всё, помыла руки, и начала состригать шерсть. Машинка одна сдохла практически сразу, не выдержав сочетание шерсть+кровь. Убирала где-то ножницами, где-то после перекиси машинкой, чтобы найти все раны. Их в общем итоге оказалось шесть. В любом случае эта обработка требовалось, операционное поле надо очистить и обработать. После всех обработок я пошла к врачу, сказав, что он может приступать к шитью. 

- Сама зашей, хорошо? Я за тебя тут людей приму.

Сказать, что я ошалела - культурно промолчать. Не знаю, почему я не возмутилась. Наверное, я испугалась тех, кого увидела в кабинете приёма. Я вернулась к собаке и принялась шить. На тот момент я не умела делать непрерывный шов, и начала делать на внутренних тканях кожный шов. Да, ошибка, да, я знаю. Но тогда я ничего больше не умела, непрерывный шов я научилась делать уже ближе к зиме. А на момент этих событий была осень, сентябрь. 

Я боялась, что наркоман пробил ему лёгкие ножом. Если бы это было так, то смысл моих действий? Фонендоскопом я слушала, но ничего не слышала. Свистов не было в лёгких. Бульканья тоже. Врач на мои просьбы подойти и послушать не откликался. Я осталась одна и начала паниковать. Минут десять я просто вслушивалась в его дыхание с дрожащими руками и комком в горле. Мне было до безумия жаль собаку, что я начала ещё в добавок ко всему плакать над ним и просить прощения за то, что ничего не умею, и он сейчас умрёт от моей тупости. 

Успокоилась я в тот момент, когда внезапно вспомнила фрагмент из детства. Я жила в деревне, папа держал кроликов. Мне было лет десять , и я не боялась, когда папа забивал кроликов на еду. И один раз он показал мне, как работают лёгкие в целом, здоровом состоянии, и как они свистят, когда целостность нарушена. Свист был специфичный, я его даже описать не могу. Но его звучание запомнила. И этого звука я не слышала, когда собака дышала. Не то, чтобы я выдохнула с облегчением, но было уже хоть что-то. 

А впереди меня ждал ещё один страшный момент (на самом деле, их было дофига). Собака начала просыпаться, когда я накладывала швы на третью рану. Поставить внутривенный катетер для меня не было проблемой, но на фоне трясущихся рук - сложно. Но не это страшно, а сам наркоз. Он был двух видов, и я взяла тот, что был послабее и предназначался для мелких животных. Ушло его десять-двадцать миллилитров, что было очень много. Но брать тот наркоз, где я в дозировках не шарила и случись что, не откачала бы собаку - побоялась. Вводила наркоз на свой страх и риск. 

Риски были. Я не знала, как работали у бездомного пса сердце и почки, индивидуальную реакцию на наркоз никто не отменял. 

Ввод наркоза пережила, собаку зашила и унесла в стационар его отсыпаться. Весил он килограмм двадцать, так что… да, на работе приходится таскать много тяжестей. Если пойти в сторону КРС (крупно-рогатый скот), то там порой больше двадцати килограмм таскают. Кабинет отмыла и обалдела от вида своей формы. Чтоб Вы понимали мой ужас, представьте небесно-бирюзовый цвет в пятнах крови. Представили? Это цвет формы и то, в чём заляпана она была. Всё бы ничего, запаска лежала в комнате отдыха, помыться да переодеться не проблема. Но на фоне стресса и офигевания от жизни у меня начала раскалываться голова, а на выходе в зал ожидания меня поймали два участковых. 

В то время, пока я шила собаку, девушка и присоединившийся к ней парень (позже выяснилось, что они не были даже знакомы, просто оба увидели, что наркоман на их глазах зарезал собаку) поехали в полицию и написали заявление. 

От вида двух полицейских мне стало плохо. Самое обидное, что они мне не разрешили в тот момент сходить хотя бы таблетку выпить. Видимо, подумали, что я сбегу со смены, возьму билеты на самолёт и улечу в Венецию под другим именем. 

Стандартная процедура сбора данных и вопрос:

- Сколько швов Вы наложили? 

Если бы я тогда знала - для чего этот вопрос - то посчитала бы. Но на мой встречный вопрос они не ответили, сказали, что надо, и я вспоминала сколько наложила. Сейчас точно не вспомню, потому что внутренних было много, а также самих кожных штук по пять на каждой ране. 

В конце меня предупредили, что, если данные ложные, то что-то мне будет. К чему это запугивание, когда я недавно зашила собаку, видя её впервые в жизни и не зная персонажей истории - понятия не имею. 

К чему этот вопрос был - мне объяснила одна знакомая, которая училась на юр.факе. Смысл того ответа такой: количество швов = тяжесть повреждения. Суть уже не вспомню, честно. Если кто шарит в теме законодательства и ещё раз объяснит не только мне, но и другим, буду признательна. 

Собакен пришёл в себя глубокой ночью. Ему купили корм, я постелила пелёнки, налила воды. Наше уже осознанное знакомство с его стороны прошло настороженно. Я и не удивлена. После того, как пырнули ножом, будешь ко всем относиться настороженно. К моему счастью, тарелки утром были пусты, и на улицу погулять и в туалет он вышел на своих четырёх лапах. За месяц пребывания в стационаре его жизнь изменилась. 

Во-первых, девушка дала ему кличку - Белый. 

Во-вторых, его раны заживали быстро, к персоналу привык, а меня он, что удивительно, встречал радостно и пытался облизать нос. Все уколы и обработки мужественно терпел, даже не скулил. 

В-третьих, девушка нашла ему дом. Правда, в другом городе, но на выписку те люди приехали за ним и заверили меня, что у него будет своя подушка в доме, вкусный корм и пузочесатели, то есть, они. Ведь, после пережитого, Белый заслужил всё это. 

В-четвёртых, после этого случая я перестала бояться держать инструмент в руках и научилась делать непрерывный шов, а там и остальные швы. Также после Белого другое кровоточащее животное меня больше не пугало. Наоборот прониклась фразой: “Если кровь идёт, значит, что пациент ещё жив”. 

В-пятых, через три месяца мне позвонила следовательница, спросив, когда у меня смена. Позже от неё я узнала, что дело на того наркомана всё-таки возбудили, а Белый и впрямь живёт припеваючи, окончательно оправившись от того кошмара. 

В-шестых, я поняла, что не имею права на панику и страх. Когда врач или фельдшер паникует - время уходит. Мне тут повезло, что у Белого не были задеты органы, а всего лишь надо было поймать сосуды и всё зашить. В таких ситуация лучше злиться. Злость и возмущение на тех, кто это сделал даёт больше сил, заставляет двигаться и делать необходимое куда быстрее, чем паника и страх. Но именно этот случай стал моим боевым крещением. Без Белого я вряд ли так скоро это всё поняла.