Церковь – вера, воплощённая в материальном мире. Произведение искусства, в основе которого краеугольный камень, заложенный во имя святого. Воздвигнутая на освящённой земле церковь, как маяк для заблудших душ, возвышается над городом и указывает путь на небеса. Через её двери в течение веков проходило множество людей с целью спасения души, создания семьи и ухода в мир иной.

Говоря о спасении, священники придумывали многочисленные способы, чтобы привести свою паству к Создателю. Пожертвования на благо церкви, индульгенции* за горсть монет. Были и методы запугивания: ужасающие проповеди и геенне огненной, кровопролитные крестовые походы для распространения веры, инквизиционные кампании против инакомыслящих. Но есть средство куда более простое, не требующее материальных затрат, а главное одно из самых честных: исповедь.

Добровольная и честная исповедь – более короткий путь на Небеса, нежели проливать кровь невинных на некрещённой земле. Открыть душу только потому, что чувствуешь вину и искренне хочешь облегчить её, куда весомее, чем пригоршня золота, поданная церковникам. Только искренность достойна прощения.

Но есть одно святое место, которое уже давно потеряло свою святость. Оно спрятано в одном из старых округов Парижа на правом берегу Сены. Каменная готическая церковь Сен-Мерри, распростёртая в центре города, хранила в себе один секрет, который уже лишил её достойного статуса. Этот секрет крылся в тенях, прятавшихся среди светлого убранства. Не зря она была прозвана церковью Дьявола (а также из-за изображения демона Бафомета на главном портале).

Пять теней, каждая со своей тёмной историей, поселились здесь во времена, когда мир трещал по швам от войн и революций. У каждой теперь было своё излюбленное тайное местечко, которое она держала под контролем и которым пользовалась для сманивания людей во тьму.

Первая тень питалась откровениями прихожан. Она слушала исповеди, а потом пользовалась ими против самих же людей. Все потаённые закоулки их душ были доступны этому медноволосому демону.

Он появился в осквернённой церкви первым в те времена, когда люди начали терять свою веру, отчего стало всё больше грехов на их душах, от которых просто так не избавиться. Прихожане пытались вернуться в лоно церкви и отмолить свои преступления, но было уже поздно. Лживые исповеди с надеждой на безвозмездное прощение породили первого демона, прятавшегося за голосом священника.

Эта тень подкрадывалась в момент откровения и шептала разные слова, подстрекавшие к ещё худшим деяниям. Пламенные вкрадчивые речи щекотали людское самолюбие, подкармливали злое человеческое начало и заботливо взращивали его под своими обжигающими лучами.

***

Наши дни.

Ещё одна жертва медленно, будто крадучись, открыла дверцу исповедальни и с шелестом села. Это была молодая женщина со светлыми волосами, которые волнами спадали на её плечи и спину. Тёмное платье обрамляло её плавные и слегка пышные формы. Мягкое лицо было омрачено тяжёлыми мыслями. Женщина шумно выдохнула, опустив голову.

– Святой отец, я согрешила.

Снова эта фраза. Он ждал её снова и снова. Эти слова подпитывали его, вызывали горячее возбуждение, предвкушение, от которого в животе начинали порхать обжигающие бабочки.

– Ани, – начал демон спокойным, но слегка приглушённым голосом, – давно вас не было.

– Я не могла решиться прийти сюда.

– Чего вы боялись?

– Возмездия, – голос женщины дрожал, как и она сама. Чувствовалось, что ей страшно. Этот страх нравился демону на первых порах: тем интереснее было играть с этими забавными существами, которые балансировали на краю пропасти. Им нужен только толчок или протянутая рука, чтобы решить их участь.

– Не я принесу вам возмездие. Оно ждёт вас много позже. – демон уже был знаком с этой женщиной, а сейчас решил, что она наконец готова окончательно отринуть Бога и встать на его сторону.

– Я знаю, падре, но я хочу спасти себя.

– Уже поздно. – эти слова прозвучали как приговор для несчастной прихожанки. – Вы уже сделали достаточно, чтобы не попасть на Небеса.

– Но почему? Все же могут получить прощение, – женщина начала плакать, – ведь Господь всепрощающий…

– Боюсь, времена его всепрощения миновали. Он отвернулся от своих созданий.

За стенкой слышались только всхлипы. Женщина была в полном отчаянии: её единственная надежда угасла и рассыпалась в прах.

– Но есть другой выход.

Плач резко прекратился. Ани обратилась в слух.

– Вижу, вы заинтересованы, дитя моё.

Демон внезапно переместился за спину и начал шептать своим привычным голосом, который смешивался с шипением и иногда приглушённым рычанием. Наконец-то он мог себя проявить в истинном обличии, ведь подготовка человека к падению порой занимает много времени и приходится долго скрываться под личиной богобоязненного священника. Тень указала своей новой последовательнице время, в которое она должна снова прийти в церковь, чтобы взять её под своё покровительство. Женщина вышла уже совершенно другой: она стала потерянной.

***

Этой же ночью Ани кралась по ночному Парижу навстречу своей новой судьбе. Страх в её душе всё ещё не утих, поэтому она хотела спрятаться в церкви как можно скорее. Ночная жизнь города преследовала женщину, поэтому она скрывалась в тенях, надеясь не попасться на глаза людям, которые её знают в этом округе. Она бежала от своей жизни, от прошлого.

Наконец-то спасительный свет из притвора церкви показался из-за очередного здания. Прячась в воротник пальто, женщина постучала в дверь. Ей открыл молодой священник, которого она ещё ни разу не видела здесь. Светло-зелёные спокойные глаза, короткие кудрявые волосы, убранные со лба набок, приятные черты лица, крепкая фигура, скрытая под чёрной сутаной.

– Вам чем-то помочь?

– Я… меня должны ожидать. – Ани была слегка удивлена появлению нового человека. Что-то ей подсказывало, что он мог расстроить её планы на новую жизнь. Возможно, это было знаком, весьма дурным знаком.

Не успел кюре ответить, как из-за его спины послышался уже знакомый для Ани голос:

– Впустите её. – к дверям подошёл тот самый «священник», который всегда разговаривал с Ани. Он был чуть ниже новенького, а по его плечам были рассыпаны рыжие пряди, которые имели медный блеск, отсвечивая от огоньков свечей. – Штофферс, не волнуйтесь, идите к себе.

Молодой священник молча кивнул головой и удалился.

– Не волнуйтесь, Ани, нам никто не помешает.

Он провёл женщину через зал. Церковь будто полностью преобразилась: вокруг горели только свечи, но их было вполовину меньше, чем обычно днём. Атмосфера вокруг царила мрачная, но в то же время чарующая. Белые колонны, арки и своды, от которых отражался звук шагов, в этом освещении виделись тёмно-серыми, а золото украшений почти сливалось с окружавшем их камнем, выдавая себя только редкими бликами. В нефах пряталась загадочная темнота, скрывая в себе множество других теней потерянных. На алтаре так и вовсе не горело ни одной свечи – освещены были только углы зала и одна купель рядом с исповедальней, в которую уже была налита тёмная жидкость. Подойдя туда, Ани отвернулась, чтобы снять пальто и оставить его на скамье, а демон наконец смог избавиться от уже изрядно надоевшей ему сутаны, обнажив покрытый чём-то тёмным торс с ярко выраженным рельефом мышц. Он окунул кончик пальца в купель и провёл линию по середине нижней губы. Вкус крови легонько коснулся кончика языка и заставил удовлетворённо улыбнуться.

– Избавьтесь от блаженного серебра, оно ни к чему, – демон указал взглядом на серебряную цепочку, что блестела на её шее.

Ани была слегка обескуражена этой просьбой, но всё же сняла освящённую подвеску и оставила её на скамье. Демон протянул руку в приглашающем жесте и одним взглядом серо-зелёных глаз указал ей опуститься на колени. Женщина повиновалась и немного подняла голову.

Демон улыбнулся и легко прошёлся рукой по светлым волосам прихожанки.

– Начнём, – он снова окунул кончики пальцев в чашу купели.

Несколько фраз на латыни тихим шёпотом пролетели в этом полутёмном углу церкви словно холодный ветерок, покачнувший огоньки свеч. Ани смотрела на него как зачарованная, а потому не обратила на это внимания. Демон нарисовал пальцами на лбу женщины два католических креста, первый из которых был перевёрнут вверх ногами. На бледной коже почувствовались тепло и густая жидкость, которая сразу же разрослась небольшими подтёками. Ани понимала, что это была не вода, а что-то другое и хотела уже в этом убедиться, но мягким прикосновением её остановили, оставив на запястье тёмно-красные следы.

Ещё несколько слов, под которые «священник» осенил свою подопечную крестом левой рукой. Свечи погасли во всём зале, оставив горьковатый запах дыма. Тень наклонилась и сначала осторожно и вкрадчиво, чтобы не спугнуть, а потом более уверенно, напористо поцеловала женщину. Солоноватый привкус крови с губ демона коснулся губ прихожанки, и она поняла, чем была наполнена чаша купели, но это было уже неважно. Она уже целиком принадлежала ему.

Стоило только чуть ослабеть хватке, женщина рухнула на пол без сознания. Её светлые волосы рассыпались в беспорядке, а кровавые знаки на лбу расползлись ещё большим количеством подтёков.

Демон был доволен. Он был сыт.

***

А наверху, в своей келье, молодой священник не мог забыться спокойным сном: его волновало, что происходило в зале. Штофферс на всякий случай решил спуститься в последний раз и не увидел уже никого ни в зале, ни в притворе. Чаша купели была пуста, а свечи как и положено продолжали гореть на алтаре.