В спальне судьи стояла тишина, прерываемая спокойным дыханием Фролло и Эсмеральды, тесно прижавшихся друг к другу во сне. И вдруг эту блаженную тишину разорвал адский грохот, и комната осветилась яркими огнями. Эсмеральда так и подскочила на постели. Судья спросонья даже не успел ничего сделать, как она сорвалась с места и, в чем мать родила, подбежала к окну.

— О, боже, как красиво! — выдохнула она.

Все ночное небо расцветилось красками. Эсмеральда еще никогда в жизни не видела таких великолепных фейерверков: это были птицы, каких она никогда не видела, и цветы, распускающиеся огненными вспышками, забавные рожи, которые подмигивали тебе с высоты. Там даже летал огромный золотой дракон. Эсмеральда с завороженным лицом смотрела на такое великолепие, а судья смотрел на Эсмеральду. На ее прелестную фигурку, застывшую возле окна, на ее смуглую кожу, лоснящуюся, когда взрывался очередной аидов фейерверк, на ее черные вьющиеся волосы, тяжелой волной спадающие до пояса.

Фролло сполз с кровати и тихо подошел к Эсмеральде. Он с блаженным вздохом уткнулся носом в ее волосы и крепко прижал Эсмеральду к себе, а она зажмурилась, как кошка, от удовольствия, от тепла его тела, от его нежных объятий.

— Это Аид, — пробормотал судья. — Аид — мастер на такие вещи. Правда, в прошлый раз что-то пошло не так, и он чуть не поджег наш Дворец. Джафар тогда злился — даже описать этого не могу! — он засмеялся. — Вопил, что все его труды насмарку.

— Джафар построил этот дворец?! — Эсмеральда обернулась и посмотрела судье в лицо. Тот воспользовался моментом и поцеловал ее в губы.

— Идем назад, — Фролло потянул Эсмеральду в постель, и когда они там устроились, сказал: — Да, этот дворец спроектировал Джафар. У нас тут вообще была совместная работа, как сделать нашу злодейскую жизнь более… м-м-м… сносной, — он хмыкнул. — Помнишь сад перед дворцом? Это леди Тремейн его разбила. Урсула позаботилась о водоснабжении, Аид предоставил мрамор, а Малефисента — освещение.

В глазах Эсмеральды загорелся жгучий интерес.

— А что делал ты? — спросила она.

— Ну, у меня нет каких-то волшебных способностей или большой любви к озеленению. Зато меня нарисовали богатым. Я дал денег на строительство. Их вполне хватило на то, чтобы строители работали день и ночь. Это большое облегчение — когда у тебя есть место, где ты можешь быть собой, — он нахмурился.

— У вас очень хорошее убежище, — Эсмеральда погладила судью по груди. — Оно великолепное и в прекрасном месте. Знаешь, теперь, когда фейерверки закончились, я поняла, что опять слышу шум волн.

— Правильно, так и должно быть. Это, видишь ли, моя собственная спальня, и ее окна выходят на море. А еще с моего балкона есть удобный спуск и дорожка — прошел по ней пять минут, и ты уже на берегу.

— И почему ты не живешь здесь постоянно? — Эсмеральда была действительно, по-настоящему изумлена. В этом месте есть все для того, чтобы жить в свое удовольствие среди тех, кто тебя понимает. Почему же тогда Фролло постоянно возвращается в их Мир? Мог бы это делать только к началу Истории!

— Разве я могу бросить свой Мир? — судья вздохнул. — Это безответственно, в конце концов. Я — его неотъемлемая часть, хоть у меня и были мысли поселиться в этом месте навсегда. Кажется, я даже что-то такое ляпнул нашему Архидьякону, и он перепугался насмерть, — Фролло наморщил лоб.

Эсмеральда хихикнула.

— Так вот почему он за тебя так заступается! — сказала она. — Знаешь, это ведь он подал мне идею пригласить тебя на праздник. Наверное, подумал, что если основной костяк Истории тебя примет, то и другие — тоже.

— Не думаю, что все так просто, моя дорогая. Но я рад, что теперь у меня есть ты. Рядом с тобой все остальное стало таким неважным, — сонно пробормотал судья, коснувшись губами виска Эсмеральды. Она прижалась к судье, уткнулась в него лбом и отчаянно зевнула. Через несколько минут они оба спали.

Проснулись они ближе к полудню. Судья тут же исчез в ванной, а Эсмеральда нежилась в постели и оглядывала покои. Они, как и все в этом дворце, были по-восточному роскошны. Ковры на полу, низкие столики, куча подушек разбросана по полу. И сама эта комната была огромной, светлой — не то, что мрачные клетушки у нее дома. Эсмеральда с удовольствием вдохнула солоноватый запах моря, слушая шум прибоя за окном. Когда судья вышел из ванной комнаты, она улыбнулась ему.

— Увы, нам пора возвращаться, — вздохнул он. — Приведи себя в порядок, и мы пойдем.

Эсмеральда с писком потянулась, словно кошка, и соскользнула с постели.

Когда они спустились в главную залу, Аид и Джафар были уже там и поглощали завтрак. Фролло нахмурился и приблизился к ним.

— Дать вам, что ли, обоим по морде за все ваши выкрутасы?! — пророкотал он.

Аид хмыкнул, а Джафар, весело блестя глазами-маслинами, затараторил:

— Эээ, зачэм в морда, слющай, Кылод, дарагой! Садысь с нами, пилав кющай, донэр-кебаб кющай! Для дэвущк твой фрукт сладкий есть, пэрсик такой, арбуз дыругой, харащо, э?

— Паршивцы, — беззлобно хмыкнул судья и уселся рядом с ними, притянув к себе Эсмеральду.

— Где все остальные? — поинтересовалась она и вонзила зубы в сочную арбузную мякоть, зажмурившись от вкуса — арбуз был действительно сладкий, сахарный.

— Жэнщын наш спят еще, — пояснил Джафар. — Вчера харащо гуляли, лэгли поздна-а-а!

— А где наш шаромыжник? — уточнил судья, сунув в рот ложку с пловом.

— Да вон там, в углу дрыхнет! — Аид указал направление.

Клопен сладко посапывал на ковре в обнимку с Гастоном, устроив свою голову у него на плече. В этом не было ничего непристойного — они были полностью одеты, но Эсмеральда нахмурилась. У нее промелькнула мысль, что Фебу это совершенно точно не понравилось бы. Она решительно встала и подошла к Клопену.

— Клопен! — она дернула его за плечо. — Немедленно вставай!

Тот дернулся и сел на полу, протирая руками заспанные глаза. Когда Клопен окончательно проснулся, Эсмеральда нависла над ним. Ее вид не предвещал ничего хорошего.

— Ты это чего? — он постарался изобразить недоумение, но получилось плохо, и Клопен выглядел весьма виновато.

— Ты понимаешь, что Феб там без тебя извелся? — зашипела она. — Он тебя любит, тоскует по тебе, а ты тут обнимаешься со всякими красавчиками? Как тебе не стыдно, Клопен?!

— Ох, прости! — Клопен окончательно скуксился. — Но я ведь ничего такого… Мы просто страшно устали — всю ночь развлекали народ, вот и повалились, где придется…

— Нет, вы посмотрите на него! «Где придется»! — Эсмеральда всплеснула руками.

— Так ведь ты сама-то тоже куда-то с судьей своим испарилась! — Клопен пошел в наступление.

— А я имею на это право! — отрезала Эсмеральда. — Я — девушка свободная с того момента, как ты увел у меня будущего мужа! И не тебе меня попрекать! Идем завтракать!

Клопен понял, что перегнул палку, и заткнулся. Все время, пока он поглощал свою еду, то выглядел понурым и тихонько вздыхал. Эсмеральде даже стало его жалко, но, когда она вспомнила, сколько они его искали — тут же нахмурилась. Судья это заметил. Он нежно провел пальцами по ее руке, и Эсмеральда подняла на него глаза. Фролло улыбнулся ей, и она почувствовала, как все ее существо переполняет радость, даже засветилась от этого. Клопен приободрился и невольно почувствовал к судье смутную благодарность. Может быть, она и не будет пилить его всю дорогу домой? Но Эсмеральда тут же обернулась к нему и толкнула локтем в бок.

— На твоем месте я бы не выглядела так весело, — заворчала она. — А то Феб очень долго будет на тебя дуться, сам понимаешь.

— Эх, понимаю, — Клопен вздохнул.

Завтрак закончился, и они встали из-за стола.

— Иди к выходу, моя дорогая, и подожди меня там, — промурлыкал Фролло. — Мне тут нужно еще кое-что уладить.

Эсмеральда кивнула и, прихватив Клопена, ушла. Судья обернулся к Джафару и Аиду.

— Думаю, что я вам теперь обязан, — сказал он. — Если бы не вы, не знаю, что бы я вытворял дальше.

— Э-э-э, дарагой! Вот щто ты такой ныпастаянный, а? То морда набить хочэшь, то благадарыщь! Апрэдэлись, слющай! — Джафар сверкнул зубами.

— Ну, все-таки вы меня вынудили кое-что сделать, разве нет? — ухмыльнулся судья.

— Мы тебя вынудили бурно помириться с твоей барышней, Клод, — Аид сложил мощные руки на груди. — Ты у нас известный упрямец, а ведь иногда надо спрятать гордость в карман и выслушать свою девушку. Думаешь, я не заметил, как ей было плохо, когда ты шарахался от нее? В следующий раз, будь любезен, выясняй такие вещи через рот, и не заставляй нас во все это вмешиваться. Хотя вечеринка у нас удалась! Этот парень — брат Эсмеральды — просто огонь, такое тут устроил, отжигал на славу. Надо бы его время от времени приглашать, хоть он и Добряк. Да и ты появляйся тут почаще. В конце концов, это и твой дом тоже.

Судья молча кивнул им, развернулся и ушел. Эсмеральда уже ждала его в саду перед дворцом, держа за повод Снежка, который нетерпеливо бил копытом. Фролло приблизился к ней.

— Давай подсажу, — предложил он.

— Но я сама могу, ты же знаешь, — и все же ее глаза задорно блеснули.

— Знаю, — согласился судья, — но так будет приятнее, — он положил свои руки ей на талию, и она затрепетала. Судья подсадил ее на коня и вскочил в седло сам.

— А я как же? — глаза у Клопена были, словно у побитой собачки.

— А ты — пешком, — скомандовала Эсмеральда. — Втроем мы на эту лошадь не поместимся.

Всю дорогу, пока они добирались обратно, Клопен наблюдал за этими двумя. Судья что-то шептал Эсмеральде на ухо, отчего она загоралась, и ее щеки ярко вспыхивали, его рука слегка поглаживала ее талию, а сама Эсмеральда плотно прижималась к судье, и он жмурился от наслаждения. «Похоже, ей с ним хорошо до ужаса, — подумал Клопен. — Может, оно и к лучшему. Пускай лучше так, чем видеть ее опустошенной».

Они достигли тоннеля, выводящего в их Мир. Эсмеральда и судья спешились, и Фролло достал из кармана подсумка на седле какую-то короткую дубинку. Он щелкнул кнопкой на ней и вручил ее Клопену.

— Возьми, — сказал судья. — Я прихватил это для тебя, чтобы ты не натыкался на стены, когда пойдешь назад.

— Что это такое? — Клопен с любопытством воззрился на эту штуку.

— Фонарь, балбес. Ну, иди же! — велел судья.

Клопен не стал с ним спорить — понял, что судье хочется остаться наедине с Эсмеральдой. Он скользнул в тоннель и исчез во тьме. Фролло притянул к себе Эсмеральду и впился в ее губы. Она буквально растаяла в его руках, плавилась от нестерпимой нежности к нему. Судья отстранился от нее и прошептал:

— Приходи ко мне, как сможешь! Я буду тебя ждать, все время буду!

— Я и на колокольню приду, и возле Дворца Правосудия танцевать буду! — пообещала она.

— До чего же не хочется с тобой расставаться, но…

— Я знаю… Люди не поймут, да?

— Да… Пока еще рано. Не за себя боюсь, за тебя, — судья вздохнул и уткнулся в ее макушку.

В своем Мире они разошлись в разные стороны, и Фролло вернулся во Дворец Правосудия. Он уговаривал себя потерпеть — они с Эсмеральдой ведь были сегодня вместе, поэтому она может и не прийти, но не ждать ее все-таки не мог. И его сердце зашлось от счастья, когда она все-таки появилась в его покоях.

— Я не настолько терпелива, как ты, — сказала она и улыбнулась.