Затмение.

Потемневшее небо нависало над всем бескрайним Мобиусом, игнорируя все законы мироздания — никто не мог объяснить происходящее. Никто и подумать не мог, что самый обычный день вдруг обернётся в катастрофу. Каждый был вынужден наконец раскрыть глаза, наконец очнуться, оглянуться, вслушаться…

Но сколько бы мобианцы не прислушивались к бушующим ветрам — ответом на все их вопросы было лишь безмолвие. Пугающее безмолвие. Безразличное. Мобианцам оставалось только поднимать глаза к чёрному оку неведомой сущности, что заменило собой солнце и луну. Что же скрывала за собой эта пугающая чернота? Кто повредил небесные светила Мобиуса, погрузив весь мир в пугающий полумрак, от которого все так отчаянно пытались спрятаться?

Что им делать? Как всё вернуть в норму?

…Неужели это их вина? Они таки сделали это? Неужели мобианцы снова прогневали бога Хаоса и навлекли на себя страшную расправу, как и много веков назад?

Сможет ли их герой снова спасти этот мир?

Или в этот раз Мобиусу было суждено встретить свою неизбежную погибель?

Тейлз долго всматривался в подвешенную в небе обугленную луну, за которой иногда всё ещё виднелся горящий ореол сокрытого солнца. Всматривался он кропотливо, с поблёскивающими от тревоги глазами. Лис знал, что одновременно с ним сотни тысяч других мобианцев разглядывают искажённый небосвод, будто пытаясь отыскать заветную подсказку к разгадке, запрятанную самим богом Хаоса среди туч и дыма… Но найти ответ так никому и не удалось. Тщетно. У мобианцев были лишь вопросы: отчаянные, сломленные, стремительно утихающие в пустоте вопросы, произнесённые тысячами голосов в унисон.

Почему? Кто? Для чего?

Они не знали, что происходило с их миром. Не знали, почему вдруг наступили такие пугающие перемены. И ведь это началось задолго до воцарения последнего затмения — перемены на Мобиус пришли уже давно…

Всё вело к этому страшному правосудному дню.

Стоило лучше прислушиваться к далёкому нарастающему шуму и нестабильному мерцанию Мастер Изумруда.

Если всего несколько лет назад большинство обвинило бы в происходящем гадкого доктора Роботника — человека с Земли, который уже столько раз пытался погубить этот мир… То теперь вместо обвинений мобианцы сыпали горькими извинениями. Верно. Должно быть, это они виноваты. Должно быть, затмение было дело рук самого Хаоса, который больше не желал оберегать своих созданий, а лишь навлекал всё новые и новые беды на собственный мир. Удастся ли Мобиусу спастись на этот раз?

…Тейлз наконец позволил себе оторвать взгляд от почерневшего светила. Он вновь обратился к диковинному планшету в своих руках — на экране он мог в реальном времени наблюдать за ситуацией в Песчаном Доме, используя камеры посланных дронов.

Пока что это никак не проясняло ситуацию. Даже наоборот — вопросов будто становилось только больше! И Тейлзу оставалось только вглядываться в страшные последствия некоего ”инцидента”, навсегда оставившего след в далёкой пустыне. Разрушение. Дым. Разруха. Какие-то странные деревянные постройки… которые словно были частью… огромного механизма? Скрытого глубоко под песками? Что всё это такое? Откуда оно взялось посреди безжизненной пустыни? Роботник? Что он сотворил? Что произошло? Тейлз уже много раз наблюдал, как словно бы по волшебству перемещаются отдельные элементы; как пустыня живёт своей ещё никем невиданной жизнью, ранее ей не свойственной… Словно ”пустыней” это место являлось только для незрячих невежд — и Тейлз как раз таки был этим самым невеждой, который только и мог бессильно пялиться в маленький экран, пытаясь хоть как-то объяснить происходящее.

Думать было тяжело. Думать было просто невыносимо.

Образ чёрного неба над головой — постоянно изменяющийся, всё более пугающий — не уходил у Тейлза из головы, затмевая собой все прочие мысли. Затмение. Тьма. Он не мог избавиться от навязчивой идеи, что всё происходящее было на его совести. Кажется, тут подходил термин ”символизм” — воцарившееся затмение символизировало для лиса его личное поражение. Конец, которого он так опасался.

Его время вышло.

Он истратил все попытки. Не смог ничего сделать, не смог никак помочь… и наказание не заставило себя ждать.

Хаос, который, несомненно, наблюдал за каждым шагом одарённого Тейлза и ожидал от него результатов, наконец обрушил на Мобиус свой гнев.

…И лис не смог это предотвратить.

На протяжении долгих лет Тейлз пытался понять, почему же бог Хаоса продолжал проклинать невинных мобианцев, превращая их в блеклые отражения самих себя — в отражения, глаза которых были наполнены только страшной тьмой. Мобианцы ждали от него ответа. Что это за проклятие? Почему проклятых становится всё больше и больше? Как избавить их от ”чёрных глаз” и вернуть им память? Мобианцы искренне верили — знаменитый Майлз Прауэр уж точно был способен решить эту загадку и спасти Мобиус! Гению требовалось лишь время, верно? Время — и очередная головоломка наверняка сложится, а решение окажется таким простым и банальным!

Но решение так и не появилось.

У Тейлза не было ответа. У него не было ничего.

Лис знал, что все ждали именно его окончательного вердикта — он постоянно выслушивал обеспокоенные вопросы о проклятии и о Хаосе. Все эти вопросы и опасения спутались в сознании Тейлза в непроходимые враждебные дебри. И эти дебри он был вынужден посещать снова и снова — был вынужден бродить по собственному разуму, пытаясь таки понять природу проклятия, когда как руки и ноги постоянно одёргивали острые лозы — их вопросы, их ожидания вместе с его собственными…

— «Это же Тейлз! Уже столько раз он спасал нас от Роботника, столько загадок Мобиуса были решены именно благодаря его могущественному дару! Он обязательно найдёт решение. Он ведь один из новых хранителей изумруда, разве мы можем в нём сомневаться?».

Ситуация ухудшалась.

Вскоре Тейлз уже не мог позволить себе заниматься ничем другим, кроме как попытками открыть желанную истину. Он должен был изучить природу проклятия! Остановить его! Не дать этому опасному вирусу распространиться! Днями и ночами лис сидел в своей лаборатории, проводя различные опыты и расчёты. Он пытался наконец расшифровать сигналы, которые посылал изумруд Хаоса каждый раз, когда в мире появлялся следующий проклятый. Тогда он действительно горел желанием помочь всем проклятым Мобиуса. Тейлз делал для этого всё. И даже больше.

Тейлз часто посещал и так называемый «комплекс реабилитации» — место, созданное специально для мобианцев с почерневшими глазами, потерявших самих себя. Он охотно обсуждал проклятие с другими учёными. Делился с ними своими мыслями и наработками, пользовался их помощью… Даже сам немного поработал с проклятым пациентом: больше для того, чтобы отделить в своей голове настоящие живые души от каких-то статистических цифр — увидеть, ради чего он всё это делал.

Тейлзу пришлось забыть обо всём, что он так любил. Больше у него не было времени ни на то, чтобы собирать различные механизмы, ни чтобы заниматься своим самолётом, ни чтобы видеться с другими хранителями — своими старыми и единственными друзьями… Никаких больше полётов. Никакого ветра, шумящего в ушах и взъерошивающего шерсть на огромной скорости…

Ничего.

Тейлз бросил все силы, чтобы наконец дать Мобиусу ответ, который он так отчаянно ждал. Возможно это можно было назвать ”лихорадкой” — лис, как в предсмертном бреду, снова и снова возвращался к своим записям, игнорируя самые элементарные физиологические потребности. Тейлз не мог есть. Тейлз не мог спать. Просто не мог себе этого позволить, не совершив ещё один шаг навстречу своей цели.

— «Решение… Решение… Решение…» — бормотал его внутренний голос, гипнотизируя и направляя.

Время шло.

Проклятые мобианцы уже числились в комплексе реабилитации сотнями. Всем им была нужна его помощь. Но самого Тейлза — хранителя изумруда Хаоса, великого героя — всё ещё страшно лихорадило. Казалось бы, он посвятил всего себя этому делу. Он не позволял себе ни минуты отдыха, чтобы найти выход как можно скорее…

И что в итоге?

Что?!

Где же решение?! Где хоть какие-то ответы?! Что им делать?! Как им всё это остановить?!

…Однажды лису приснился кошмар, в котором проклятые с изуродованными лицами тянули к нему руки. Они вопрошали и умоляли его: «Когда?! Когда ты спасёшь нас?! Сколько можно ждать?! Освободи нас! Освободи! Почему ты поступаешь так с нами?!». От их чёрных глаз невозможно было отвернуться.

В тот день Тейлз проснулся в холодном поту, задыхаясь от пережитого ужаса. Тянувшиеся руки ещё долго не уходили у него из головы — Тейлз пытался продолжать работать даже в таком состоянии… но в итоге он не выдержал и постыдно забился в угол, погружаясь в размышления, от которых он столько раз отмахивался, считая непозволительной роскошью.

Тогда он и принял решение запереться в лаборатории до тех пор, пока ответ не будет найден.

Весь контакт Тейлза с внешним миром отныне ограничивался лишь обменом данными с комплексом, который тоже стал представлять из себя… нечто совершенно другое.

Мобианцы боялись проклятых. И Тейлз не мог сказать, что боялись неоправданно — дары проклятых повреждались вместе с их владельцами. Проклятые могли нести вред и причинять боль, будучи брошенными в огромном пугающем мире без памяти и без какого-либо чувства эмпатии. В них была только страшная пустота. Теперь доброжелательный ”комплекс реабилитации” был переименован в просто «Комплекс», а проклятые перешли из статуса беспомощных пациентов в статус опасных заключённых. Реабилитация была признана бесполезной и безрезультатной. Мобиус больше не верил, что проклятых можно было излечить.

И Тейлз чувствовал ответственность за всё происходящее. Он должен был найти решение прежде, чем кто-то пострадает. Должен был предотвратить всё это… Должен был!

И теперь сотни проклятых были закованы в цепи, а на небе почернело само солнце — разве это не было тоже проклятием?

…Лис правда делал всё, что было в его силах, чтобы помочь проклятым. Всё, что было возможно. Он заходил в тупик, но каждый раз начинал заново, надеясь таки найти нужный путь к решению. Почему Хаос делает это? Как остановить распространение проклятия? Тейлз обращался даже к древним артефактам с острова Ангела, выискивая в их текстах ответы, возможно упущенные из виду… Но всё было тщетно. Чем глубже Тейлз забирался, тем больше ему казалось, что он ничего не знает. Чем больше информации удавалось получить, чем больше опытов и исследований Тейлз получал от Комплекса… тем больше он убеждался в своей немощности. Ответ казался всё более недоступным и недосягаемым. Его путь словно только удлинялся, намереваясь вот-вот сомкнуться в чёртову бесконечную ленту Мёбиуса. Что он делает не так?! Почему всё это происходит?!

Он так устал.

Они ждали от Тейлза ответов: учёные Комплекса, их руководитель Тео, главнокомандующий Сопротивлением Хаммер, и самые обычные мобианцы — все они ждали, верили в него, восхищались им когда-то…

Но вскоре одарённый Майлз Прауэр пропал.

Заперся в душной лаборатории.

Космо тоже когда-то говорила, что она верит в него.

Перестал делиться продвижением своего исследования — он только брал более свежую информацию, ничего не отвечая. Казалось, что он сдался. Скрылся от всего того невыносимого давления, которому его подвергал весь Мобиус… И всё равно Тейлза продолжали поддерживать и верить в него — может быть у него уйдёт не один год, но рано или поздно он точно вернётся с победой.

…Вернётся ведь?

Всё началось с того, как Тейлз впервые зарегистрировал множественные сигналы, что издавал изумруд Хаоса.

Сначала это был лишь набор бессвязных цифр и символов без какого либо смысла и значения. Просто поток. Фоновой шум, который регистрировался приборами время от времени… но позже лис обнаружил, что какая-то часть каждого сигнала являлась… координатами.

Когда-то эта зацепка перевернула всё с ног на голову — весь комплекс реабилитации гудел и ликовал, словно это был заветный первый шаг к избавлению Мобиуса от проклятия… И Тейлз тоже так думал. В нём наконец вновь затеплилась надежда, что все его труды рано или поздно окупятся! Он двигается в верном направлении! Он сможет им помочь!

Незамедлительно комплекс реабилитации вызвался проверить первые координаты — ах, тот день был таким солнечным, таким согревающим… Первое затишье среди непрекращающегося страшного шторма.

Оказавшись аккурат в нужной широте и долготе, сотрудники-исследователи из комплекса не нашли ничего стоящего. Сначала не нашли. Вскоре поблизости поступил вызов — был обнаружен проклятый, что потерянно шатался по улице совсем неподалёку от первоначальных координат… Когда Тейлз получил следующий сигнал, он тут же отправил комплексу реабилитации новые координаты, кропотливо расшифрованные из общего потока символов. И какая неожиданность! Поблизости снова был найден проклятый, обратившийся совсем недавно.

Так и было выяснено, что изумруды Хаоса начинали мерцать именно в тот момент, когда очередного мобианца поражало проклятие. Из полученного сигнала можно было даже установить, где именно это произошло… Это значительно облегчало работу комплекса реабилитации, что стремился как можно скорее доставить беспамятных мобианцев в свои стены. По договору Тейлз исправно отправлял им каждый полученный сигнал, позволяя искать следующих несчастных.

Однако это была лишь часть этой загадки — лишь половина сигнала… Но что же несла в себе другая половина? Какую информацию? Сколько бы Тейлз не бился над этим, но он так и не смог найти ответ. Это всё ещё был набор каких-то цифр и символов, которые могли означать что угодно.

Удивительно, но через какое-то время Тейлз случайно прознал, что в комплексе реабилитации использовали и нерешённую половину сигнала: так как каждый набор символов был уникален и связан с определённым проклятым… первая половина становилась их новыми именами. И если вдуматься, то это действительно имело смысл — проклятые ведь теряли память. Они забывали своё прежнее имя… Комплексу, конечно, удавалось находить семьи некоторых пациентов… но чаще всего приходилось давать новые имена, выбранные наугад, интуитивно, чисто для удобства обращения. Теперь же в этом не было надобности. Теперь каждого проклятого называли тем самым номером, полученным от Тейлза. Если точнее, то только самыми первыми символами непонятного набора. Для краткости.

…Казалось бы, разве это плохо, что Тейлз отправлял все полученные сигналы напрямую комплексу реабилитации? Он даже написал целую программу для этого, чтобы все полученные данные отправлялись немедленно и автоматически, без вмешательства самого лиса…

Но потом ему пришлось сильно пожалеть об этом.

В один день проклятые перестали считаться травмированными пациентами, что нуждались в заботе и поддержке. Палаты превратились в камеры, а на руках беспамятных стали застёгиваться холодные наручники — даже если они не сделали буквально ничего, теперь все они считались потенциальной угрозой для Мобиуса. А Тейлз продолжал посылать координаты и номера, буквально направляя Комплекс к проклятым и позволяя заключить их в клетку. Разве это правильно? Разве-

Сначала лис хотел отказаться от дальнейшего сотрудничества и перестать отсылать сигналы, но… настоящие инциденты, когда проклятые успевали причинить кому-то вред, заставляли Тейлза не спешить обрывать связь с Комплексом. Может их методы и ужесточились… но Тейлз понимал, что это было оправданно. Это было разумно и рационально. Хоть и признать это было весьма болезненно.

Уж лучше Тейлз освободит всех их разом, наконец добыв желанную ”формулу счастья”. Он просто должен… стараться ещё больше. Должен-

Рано или поздно он наконец доберётся до истины, найдёт решение, ответит на все их вопросы.

Хаос, обязательно ответит…

Соник, Эми, Наклз, Шедоу, Вектор, Эспио — все они верили в успех двухвостого лиса, даже когда не верил он сам. Они верили, даже когда уже весь Мобиус утратил надежду на спасение и на возвращение Майлза Прауэра из его самоизоляции. Когда-то его считали героем. Когда-то им восхищались наравне с Соником…

…Будут ли они восхищаться Тейлзом и дальше, узнав всю правду?

В какой-то момент течение времени стало невыносимым для лиса в грязном халате — дни тянулись медленно-медленно-медленно-медленно-медленно… Он перестал вести счёт. Перестал наблюдать за часами, иногда путая день с ночью. В лаборатории вдруг поселился ужасный беспорядок , которого лис раньше никогда не допускал. Но он и не думал тратить время и силы на уборку — каждая минута была уделена лишь проклятию Мобиуса. Каждая секунда. Тейлз просто не имел никакого права отвлекаться от своей задачи номер один — даже невольно отключившись за рабочим столом и незапланированно поспав лишние пятнадцать минут, Тейлз мог корить себя всю ближайшую неделю…

Воспоминания о былых беззаботных днях, наполненных вольным ветром и тёплым солнцем, всё больше походили на выдумки. Но выдумки эти, бесспорно, были бесконечно приятными — пускай лис и гнал их от себя прочь, когда был весь в работе… но перед запланированным сном… он позволял себе вспомнить и полёты на ”Торнадо”, и битвы с Эггманом бок о бок с Соником, и вид с острова Ангела, и запах выпечки Эми… за эти отвлечённые мысли Тейлзу тоже было стыдно. Каждая секунда, потраченная не на размышления о проклятии, им считалась потраченной зря.

И однажды он сломался.

Разбился.

В один из дней, что являлся неотличимым отражением всех предыдущих… Тейлз всё же сломался — отчаяние захлестнуло его, заставило его задыхаться и давиться тяжёлым неподвластным чувством. Всё было как в кошмаре. Но он не мог проснуться уже много месяцев.

Его лихорадило. Знобило. Лис помнил, как он сидел за столом, а перед глазами вместо строчек дрожащего почерка были лишь неразличимые пятна… Хаос, что с ним такое?

Он помнил, как выронил ручку из ослабшей руки. Помнил, как вся его шерсть встала дыбом, будто прямо сейчас он оказался на поле боя… но он всё ещё был наедине с невозможной задачей, что стояла перед ним с самого начала его самоизоляции во всеобщее благо.

Решение. Решение. Решение…

Тейлз нашёл себя у стеклянного купола, под которым хранился лазурный изумруд Хаоса, подключённый к регистрирующим приборам.

Он был готов разбить этот чёртов сияющий камень.

Выдернуть все провода.

Сорвать купол и бросить его на пол!

Схватить молоток и хладнокровно разбить один из артефактов Мобиуса.

Наблюдать, как разлетаются небесные осколки и освобождается чистая энергия…

Освободиться. Наконец освободиться! Остановить сигналы!

ИЗБАВИТЬСЯ ОТ ПРОКЛЯТИЯ!

…Тейлз опомнился и резко одёрнул руку, будто прикоснувшись к огню.

Он с ужасом вглядывался в изумруд, который он только что по-настоящему желал разбить. О Хаос- Он не- Он бы никогда не-… Как он мог о таком подумать?! Как он вообще оказался перед куполом?! Что-

Лис почувствовал, как нечто горячее скатывалось по его щекам. Невольно он утёр лицо ладонью, избавляясь от непрошенной влаги… но потом он увидел пугающую черноту, размазанную на руке.

Лисьи зрачки в ужасе сузились.

Чёрные слёзы.

Тот, кто всё это время так отчаянно пытался помочь проклятым, чуть сам не обратился в живое приведение, лишённое воспоминаний и светлых эмоций. О боже… Ещё немного, и Тейлз перестал бы быть Тейлзом, а другие шесть изумрудов бы замерцали его новое ”имя” из несвязных цифр и букв вместе с координатами его злополучной лаборатории. Как лис мог помогать другим, когда он сам оказался таким слабым? Чернь поразила его незримой плесенью, грибница которой находилась в самой глубине его неровно бьющегося сердца. Так близко. Ещё бы немного, и-

Тейлзу было невыносимо страшно в то мгновение: он чувствовал себя сломанным, изувеченным, неправильным… Как он мог продолжать быть хранителем, если только что чуть не разбил доверенный ему артефакт? Хаос, что на него вообще нашло? Как он будет смотреть своим друзьям в глаза? Может стоило добровольно сдаться Комплексу? Стоило позволить заточить его в клетку к остальным проклятым, пока у него ещё была возможность сделать это по своей воле?

…После произошедшего Тейлз впервые вышел наружу и возвёл заплаканные глаза к небу — тогда ещё чистому и светлому.

Что ему теперь делать? Повезло ли ему избежать участи стать проклятым? Или это было лишь начало его перевоплощения? Он не знал. Ничего не знал.

Лис так никому и не рассказал о произошедшем. Его ужасно это терзало — Тейлзу казалось, что он больше не имел права не только участвовать в поисках решения проблемы с проклятыми, но и быть хранителем изумруда Хаоса в принципе.

Однако реакции остальных лис боялся ещё больше.

Они так ждали. Так верили в него…

И что теперь?

Затмение заставило Тейлза наконец покинуть захламлённую лабораторию, чтобы вновь помочь друзьям в борьбе. Будут ли они злиться за его пропажу? Возможно. Может кто-то и вовсе скажет, что Тейлз смог перенять от напарника Соника только одну черту — это исчезать в самый нужный момент… Ха. В голову лезли и не такие мысли. Однако настало время наконец выбираться из своего удушающего кокона. Тейлз был нужен Мобиусу! Он должен был дать отпор Роботнику, что решил проявить себя в такое неподходящее время… Человеку происходящее как раз было только на руку. Тейлз должен был доказать всем, и в первую очередь самому себе, что он не поддался проклятию! Что он всё ещё был при чистом разуме!

У него не было права на ошибку. Больше не было.

Он должен был всё исправить — найти объяснение происходящему в Песчаном Доме. Должен был доказать, что он всё ещё тот же Тейлз, что и раньше, несмотря на всё произошедшее. Вот только он сам в этом сомневался.

Сейчас лис стоял вдали от небольшой группы солдат Сопротивления, обвивая себя хвостами, выдавая тем самым нервозность. Камеры всё ещё фиксировали активность, нехарактерную для далёкой пустыни шакалов. Что же там произошло? У Тейлза было подготовлено сразу несколько версий, которые он продолжал обдумывать, добавляя всё новые ”за” и ”против” к каждой из них. Досадные неувязки беспокоили всё больше: цепочка событий просто никак не желала складываться. Да что же…

Дурнота нахлынула как всегда внезапно — напористой волной, забирающей землю из-под ног. Тейлз отвернулся от экрана, замерев в ожидании затишья. Сглотнул вставший в горле ком, устремил взгляд в невидимую точку. Сердце стучало тяжело и будто бы аритмично — лис чуть ли не физически ощущал гору холодных камней, невыносимо давящих на грудь. Тяжело. Тяжко. Голова гудела. В ушах отдавало болью и звоном. Каждый удар словно сердца словно давался через силу, каждый удар будто вот-вот мог стать последним…

Хаос, это происходило всё чаще и чаще, да? С другой стороны, а чего он ожидал после столь разрушительной изоляции? Он ведь собственными руками довёл себя до такого плачевного состояния. На восстановление уйдут месяцы… Но там — в душной заваленной лаборатории… Тогда даже здоровье для Тейлза было далеко не первостепенной важности. Ему было всё равно, что с ним будет потом — главным было добиться успеха… Вот только ответа лис так и не получил. И при этом он нещадно потрепал своё здоровье. Разве Тейлз сможет хоть как-то помочь разгадать загадку затмения, если его ноги то и дело подкашивались от приступа слабости? Лис подавленно хмыкнул своим мыслям: «Хранитель. Какой из меня теперь хранитель?».

К счастью Тейлз сторонился солдат Сопротивления и предпочитал ожидать отдельно от всех остальных. Лишь иногда лисий взгляд обращался не к планшету, а к небольшому скоплению мобианцев в серо-зелёной форме со стрелой Сопротивления на груди. Все они терпеливо ждали приказа, занимаясь своими делами: кто-то готовил к битве виспон, кто-то тихо переговаривался со своими товарищами по оружию, кто-то потерянно оглядывал невпечатляющие окрестности.

Вокруг действительно находился сплошной пустырь, внушающий только чувство неподдельной меланхолии — пепел, пепел, и ничего кроме пепла. Так и подмывало опуститься на колени, вобрать в руки пригоршню рассыпчатого пепла и ”посыпать им голову”. А ведь когда-то на этом самом месте жил, как древний зверь, величественный лес, наполненный самыми разными представителями флоры и фауны Мобиуса… Но он был сожжён дотла. От некогда пышных деревьев остались только страшные обугленные колья, похожие на сталагмиты из мёртвого камня. Последствия того пожара Мобиус ещё долго не сможет забыть… Кто бы мог подумать, что беды стоило ожидать не только от страшного человека на троне из ржавого металлолома?

Погружённый в свои мысли, Тейлз не сразу сообразил, что уже какое-то время всё больше нарастал знакомый тонкий звук — солдаты вдалеке давно засуетились, оглядывая выжженный пустырь снова и снова.

Каких-то пара секунд — и перед Тейлзом пронеслась небесная молния, подняв за собой грязное удушающее облако. Лис чуть посторонился, сдерживая кашель, и от этого лицо его кисло сморщилось. Взмахом хвостов ему удалось отвести от себя повисшую в воздухе грязь.

Наконец он заговорил:

— …Вот и ты. 

— Давно не виделись, Тейлз! — как всегда жизнерадостно бросил Соник, выходя из пепельной завесы на эту неоживлённую сцену. Лису всё ещё было непривычно осознавать, что он давным-давно перерос друга, — Как твоё исследование?

— …

Безобидный и в сущности ожидаемый вопрос хлестнул неожиданно больно. Стиснув в руках корпус своего маленького планшета (даже костяшки побелели), лис уронил взгляд на выжженную землю. На ней наблюдались запутанные цепочки следов, которые теперь пересекла тормозная полоса, оставленная кроссовками знаменитого синего ежа. Сначала Тейлз действительно собирался ответить. Но нужные слова совсем к нему не шли — каждый слог словно вонзался в язык острой иголкой, заставляя лиса стиснуть зубы и умолкнуть.

Соник регулярно посещал закрытую лабораторию — на протяжении всей нездоровой самоизоляции Тейлза, не пропуская ни одного дня. Сначала он пытался задавать вопросы. Пытался хоть как-то вернуть лиса назад в жизнь, но вскоре ему пришлось перестать это делать — ведь Тейлз, помнится, сам попросил его об этом…

Однако Соник всё равно продолжал спонтанно наведываться в гости, пускай иногда ему и приходилось ждать у закрытых дверей по несколько часов, чтобы ему всё-таки открыли… Тейлз изо всех сил выдавливал из себя хоть какие-то оптимистичные слова, чтобы перекинуться с Соником хотя бы парой реплик и не выдать своё страшное отчаяние… Впрочем, Соник словно бы и так всё прекрасно понимал. Но он не давил. Приходил словно бы только для того, чтобы Тейлз совсем не позабыл о его существовании. Я здесь. Я рядом. Только скажи — и я вытащу тебя отсюда. Но двухвостый лис, выглядывающий из приоткрытой щёлки, ничего не отвечал. Он сам это выбрал. Он доведёт своё исследование до конца и обязательно вернётся… нужно только чуть-чуть подождать… и всё будет. Всё обязательно будет. Ты ведь веришь в меня, Соник?

Для Тейлза эти встречи давались тяжело — отчитываться о собственных неудачах было довольно неприятно, пускай в ответ он и слушал только лишь понимание и поддержку. Иногда казалось, что лучше бы в него никто не верил в принципе — тогда бы не пришлось никого разочаровывать.

Соник зачастую прибегал не с пустыми руками: то свежая выпечка из пекарни на другой стороне Мобиуса, то какие-то новые отполированные инструменты, то новый выпуск любимого Тейлзом журнала… Ёж всеми силами пытался вызвать мимолётную лисью улыбку — хотя бы один лучик света среди кромешной темноты. Иногда Тейлз получал гостинцы прямо в руки, а иногда Соник несколько раз на дню ненавязчиво оставлял что-то у двери. Не всегда неконтролируемое чувство вины позволяло лису притронуться к подаркам — бывало он заносил всё внутрь лаборатории и оставлял на отдалённом стеллаже, не разрешая себе лишний раз даже взглянуть на то, что принёс ему Соник в этот раз. Не было сил? Или он пытался таким образом мотивировать себя работать?

Когда всё стало совсем плохо и Тейлз окончательно ушёл в себя, на какое-то время дверь его лаборатории оставалась нетронутой на протяжении нескольких дней подряд. Тейлз никогда не забудет то чувство, которое он испытал, наконец выглянув за порог и обнаружив целую кучу всего — Соник продолжал приносить вещи и еду, даже не взирая на то, что все его предыдущие посылки оставались нетронутыми… К своему стыду Тейлз только тогда сообразил, что за всё время своей самоизоляции он ни разу не позаботился о собственном пропитании. Это делал Соник. За бесплатно работал круглосуточным курьером. Ёж каждый божий день заботливо обеспечивал лиса и завтраком, и обедом, и ужином… А Тейлз в свою очередь даже не всегда вносил всё это внутрь, занятый очередными расчётами и отчаянными раздумьями. О Хаос…

С тех пор им так и не удалось нормально поговорить — и Тейлзу не довелось шанса попросить прощения за своё поведение. А что- А что если-!

Соник вновь прождал какое-то время у закрытых дверей — так и не дождавшись ответа, он задал другой вопрос, не касающийся безрезультатного и болезненного исследования:

— Готов слушать твой план! Но сначала было бы неплохо, если бы ты объяснил мне, что случилось с небом.

Тейлз словно очнулся от дурного сна: он так погрузился в свои мысли, вновь переживая все те события… В итоге он решил оставить этот разговор на потом, сконцентрировавшись на страшном аномальном затмении над их головами:

— Затмение вызвано искусственно и, вероятно, будет продолжаться ещё долгое время. Не уверен, как такое возможно... но ты всё видишь собственными глазами.

— О’кей. Теперь это. — одним взмахом ладони Соник заставил материализоваться серебристый изумруд Хаоса, покрытый чёрными пятнами, постоянно перетекающими по граням камня, как живые болезнетворные бактерии.  

— Насколько мне известно, все изумруды Хаоса находятся в подобном нестабильном состоянии. И Мастер Изумруд тоже.

— Наклз, должно быть, рвёт и мечет.

— О, ещё как, — аккуратно попытался усмехнуться Тейлз, — Я попросил других хранителей пока не использовать изумруды... но боюсь Шедоу меня ослушается. Возможно они могут разбиться или повредиться, или-

— Не переживай, Тейлз. Шедоу не станет такое делать, — серьёзно проговорил Соник с задумчивым видом, — Значит Эггман решил взяться за что-то новенькое? Неужели?

— Какое подходящее слово... — двухвостый лис невольно вздохнул, — В общем, да. Недавно он отправил целую армию роботов в Песчаный Дом. В пустыне проявилась аномальная активность, которая свидетельствует о присутствии колоссального количества энергии. Сейчас активность в пустыне спала, а источник Эггман перенёс на свою главную базу. Одна из версий: это некий артефакт Хаоса, который Эггман решил прибрать к себе. Вероятно Метал Соник и доставил эту злосчастную посылку на базу.

— Дай угадаю: у тебя уже есть идеи, что этот артефакт, это...? — медленно проговорил Соник с расцветающей на лице ухмылкой, в конце оставив место и для драматичной паузы, ожидая, что Тейлз закончит реплику за него.

…Однако лис промолчал. Ему было стыдно, но он всё ещё оставался в полном неведении происходящего. Главный герой Мобиуса уже привык, что его друг заблаговременно обладает всей нужной информацией и планом действий — остаётся только привести всё это в действие! Но на этот раз всё было словно бы иначе.

Наконец Тейлз отозвался: 

— ...Нет. Я даже представить не могу, что за штука могла сотворить... такое. Ты посмотри! — лис устремил взгляд в очернённое небо, и Соник тоже поднял голову, — Ни одна найденная в крепостях скрижаль не влияла на Мобиус таким образом! И тем более на изумруды Хаоса… — вдруг Тейлз разочарованно и даже как-то раздражённо хмыкнул, будто бы вспоминая некую давнюю обиду, до сих пор саднившую на душе: — Если бы шакалы позволяли бы хоть иногда проводить контрольные исследования, то этого всего можно было бы избежать! Теперь нам остаётся только надеяться, что мы сможем быстро опознать опасность…

— Возможно Эггман всё сам нам расскажет, м? Новые безделушки обычно поднимают ему настроение, и он становится более сговорчивым.

— ...Хаотикс сейчас как раз занимаются вопросом об артефакте. Они запросили все свитки шакалов, какие только есть на Мобиусе. Надеюсь им удастся добыть как можно больше информации.

— Хаотиксы справятся. — кивнул Соник и по его взгляду Тейлз понимал, что в старых добрых хаотикс’ах герой Мобиуса уж точно верил безукоризненно.

— Есть ещё кое-что. Я отправил в пустыню несколько своих дронов, и… — Тейлз замялся, не зная какие подобрать слова, — Лучше взгляни сам.

С этими словами лис протянул Сонику небольшой планшет, на экране которого в реальном времени транслировалось происходящее в Песчаном Доме с высоты птичьего полёта. Сам Тейлз больше наблюдал за выражением лица Соника, нежели за изображением на экране. Он переключился на трансляции и других дронов, позволяя взглянуть и на другие уголки далёкой пустыни.

— Хаммер сообщил, что Эггман совсем недавно отправил к ним целую армию… Видишь? Ни одного робота. Они словно испарились. Я не понимаю, куда они могли деться.

— А это что? — спросил Соник удивлённо, указывая на некие чёрные левитирующие фрагменты среди песков.

— Не могу сказать. Эггман явно что-то сделал. Но что именно – непонятно.

— Итак, эта опасная штука из пустыни сейчас на базе ”альфа”?

— Да. Мои приборы указывают на это. Сопротивление уже начало атаковать. Вместе с Комплексом.

— Да ну? — Соник удивлённо навострил уши, — Ты заставил вмешаться даже этих парней?

— Пускай тоже принесут пользу. Помощь лишней точно не будет.

— Такими темпами Комплекс скоро будет полностью в твоём распоряжении! Уверен, они тебя боятся!

По правде говоря лису не особо хотелось не то говорить — даже думать о Комплексе и обо всём, что с ним было связано. Поэтому он затих на какое-то время, словно бы крепко что-то обдумывая. Вдруг Тейлз покосился в сторону солдат Сопротивления, так и стоявших вдалеке рядом с рядом фургонов — в лисьих голубых глазах заискрилось нечто неопределённое:

— ...Кстати говоря, я обратился за помощью к кое-кому, кого все действительно боятся. Он уже пробивался на базу ”альфа”. Причём в одиночку.

— Воу-хо-хо, серьёзно? Ты не шутишь?

— Нет. Поэтому я и решил, что его помощь будет нам кстати. Если есть возможность повысить шанс успеха, ею необходимо воспользоваться.

— Согласен на все сто! Ты тут командир, приятель. Веди.

Заведя руки за голову и сцепив их в замок, главный герой Мобиуса непринуждённо последовал за другом. Тут же множество солдат Сопротивления устремило на них свой выжидающий, чуть ли не голодный, взгляд. Тейлз предчувствовал их вопросы. «Ну что? Что происходит? Во всём виноват Роботник? Что вы собираетесь предпринимать?». Но никто из них не промолвил ни слова. Борцы за свободу только всматривались в знаменитых героев, неожиданно сошедших с листовок и плакатов прямо к ним — в реальную жизнь. Настоящие. Одарённые. Соник едва ли обращал на них внимание, следуя за двухвостым лисом мимо. А вот Тейлз будто бы ощущал повисшее в пепельном воздухе напряжение: ему казалось, что солдаты смотрят на него с укором. С раздражением. С разочарованием. Не смог остановить Комплекс. Ничем не помог Мобиусу, не взирая на свой сильнейший дар!

…Но, кажется, Тейлза беспокоили только собственные страхи, замурованные поглубже в аритмично стучащем сердце.

Вместе с Соником они направились прямиком к ожидающим их силуэтам. Стоило только знаменитым героям едва приблизиться, как до них донеслись обрывки оживлённого спора.

Подождите, спора? Ну разумеется… Разве могло быть иначе?

Когда скандалящие приметили героев, весь их настрой тут же сбился. Они покорно утихли, явно не желая чтобы Тейлз и Соник вникли в спор, будто это было чем-то непристойным.

Их было трое: огромный носорог в форме Сопротивления с огромным молотом за спиной, низкорослый пёс с седой бородой и хорошо знакомый героям хамелеон Эспио из команды Хаотикс. Все они показательно стояли друг напротив друга по разные стороны баррикад — носорог и пёс на одной стороне, а Эспио — на другой, противоположной. Разгоревшаяся конфронтация оборвалась на самом интересном месте. Спорящие впились глазами в Соника и Тейлза, явно ожидая, что именно они наконец расставят всё по местам и поставят точку в этом затянувшемся представлении. Кому как не главным героям Мобиуса следовало это сделать?

— …В чём дело? — сразу поинтересовался Тейлз, хоть он уже и сам обо всём догадался. Конечно же всё не могло пройти гладко. Конечно же Сопротивление в лице носорога Хаммера не разделяло уверенности лиса в успех столь неординарной затеи… а Тейлз этому нисколько и не удивился.

Двухвостый лис тут же обозначил, на чьей он был стороне — он обратился исключительно к Эспио, желая услышать только его ответ.

”Стальной” хамелеон многозначительно промолчал, в упор уставившись на своих оппонентов, невольно скрестив руки на груди. Как бы он ни старался оставаться абсолютно спокойным, но Соник и Тейлз слишком хорошо знали Эспио. Они давно поняли, что хамелеон уже был на грани. Ещё немного — и хаотикс уже не будет скрупулёзно взвешивать каждое слово. Похоже Эспио слишком долго пытался вбить что-то в голову двум приверженцам противоположной стороны несуществующих баррикад. Даже появление Тейлза будто бы ничего не смягчило. Хамелеон неопределённым и размашистым жестом махнул в сторону незнакомого пса и знакомого носорога Хаммера. При этом Эспио будто бы даже не видел смысла что-то объяснять — и тут он был, собственно, прав… Тейлз мог и так предположить тираду невысказанных хамелеоном реплик: «Я пытался. Их бесполезно уговаривать. Не слушают и ничего слушать не хотят».

…Что ж. Вот и новые проблемы. Тейлз перевёл вопросительно-настойчивый взгляд на огромного носорога и сторожевого пса. Соник был не так хорошо посвящён в происходящее, чтобы вычитывать меж строк невысказанные слова обеих сторон, поэтому просто наблюдал — но при этом стоял аккурат рядом со старым другом хаотикс’ом. Как же иначе?

Никто не торопился отвечать на вопрос лиса. Хаммер стоял и тоже предпочитал молча наблюдать за бренной вознёй вокруг. В его серых глазах явно виднелся металлический холодный перелив. Казалось бы, от этого взгляда кому угодно стало бы стать не по себе — тем более маленькому Тейлзу! Однако лис едва ли хоть немного съёжился от тяжести взгляда главнокомандующего Сопротивления. Пускай об этот взгляд и можно было порезаться, как об заточенные торчащие гвозди.

Терпение Тейлза иссякло достаточно быстро:

— Где он?

В итоге заговорил вовсе не грозный Хаммер, а немолодой пёс, притаившийся в его тени:

— В фургоне.

Тейлз уставился на него в ожидании продолжения, но пёс в пиджаке словно язык проглотил. С нескрываемым раздражением лис дёрнул двумя хвостами, потревожив пепел выжженной земли. Хаос, они издеваются над ним? Или что?

— В фургоне… — эхом повторил Тейлз, так ничего и не дождавшись, а потом добавил с острыми нотками, раньше ему не свойственными: — Я понял, что в фургоне. А почему он в фургоне?

— Потому что я и Хаммер всё ещё считаем, что это плохая идея. Возьмите с собой солдат из Сопротивления, они-

— Что-то мне подсказывает, что никто из них уж точно не вламывался на базу ”альфа” без всякой помощи. И уж точно никто не выбирался оттуда живым. И тем более ни у кого из них нет подробного плана самой защищённой базы Роботника, с которой мы сможем попасть внутрь… Мне продолжать?

Сторожевой пёс замялся, подыскивая наиболее хитроумный и внушительный ответ, но пока безрезультатно. Слишком сложное это оказалось уравнение. Наконец Тейлз припомнил, кем же являлся его возрастной собеседник — это был надзиратель мобианской тюрьмы, который явно не желал выпускать своего заключённого на волю. Даже временную, призрачную и хрупкую волю. А Хаммер явно не собирался вновь начинать прерванный спор, пускай и с новыми участниками. Всем своим видом главнокомандующий показывал, что иного от Тейлза он и не ожидал услышать. Неужели наконец-то уступит? Или-?

Надзиратель покосился на каменного Хаммера, ожидая хоть какого-нибудь участия с его стороны, но в итоге он остался один на один с одарённым лисом:

— …Разве вы не справитесь сами? Как обычно, э? — с зеркальным раздражением наконец отозвался пёс, среди его голоса едва проскакивало рычание, — Я не пойму, чего вы так зациклились на этом преступнике?

— Это вы считаете его преступником, уважаемый надзиратель, — вставил своё слово Эспио, возвышаясь за плечом Тейлза, — Его вина всё ещё не доказана. Не забывайте об этом.

Пёс как-то слишком злобно глянул на чрезмерно великодушного хаотикс’а. На знаменитого Тейлза так смотреть он будто бы не осмеливался, а вот на перечившую ему неприметную и безымянную ящерицу — пожалуйста! На Эспио можно было отыграться как следует, безнаказанно выместить во взгляде всё своё скопившееся негодование…

…Ну всё. Хватит! Устроили тут чёртову театральную постановку, вместо того, чтобы посодействовать скорейшему началу операции! О чём они вообще думают?! Уж точно не о конце света, что происходил вокруг прямо сейчас, заставляя небо погрязнуть в нефтяной черни, а солнце скрыться за густой тьмой! Разве не это сейчас важнее всего?! Кем нужно быть, чтобы этого не понимать?!

— Нам. Нужен. Гаджет! — твёрдо отчеканил Тейлз слово за словом, явно давая понять, что отказа он принимать не собирается. Как и не собирается больше тратить их драгоценное время на глупые препирательства.

— Хорошо-хорошо, Хаос! Мы приведём его! — тут же сдался вислоухий пёс, даже не пытаясь скрыть недовольство, — Надеюсь, что вы не сильно об этом пожалеете…

С этими словами надзиратель кивнул своим верным сотрудникам, и они поторопились исполнить подразумевавшийся немой приказ. Наконец-то! Неужели нельзя было так сделать сразу?! Что за непонятные и подлые выкрутасы в самый последний момент? Эспио явно тоже был потрясён происходящим — хаотикс как никак первым начал эту конфронтацию с двумя влиятельными мобианцами, по какой-то причине решившими не сдержать собственное обещание.

— Это у вас такая новая норма – не придерживаться договорённости? — не сдержался от язвительного комментария Тейлз, внимательно оглядев притихшего Хаммера.

Носорог прищурился и дёрнул плечом, отмахиваясь от прямого вопроса. Неужели вопрос лиса оказался настолько неудобным? Может даже неприличным? Что на Тейлза вообще нашло? Неужели нельзя было быть поспокойнее? Хаос, неужели проклятие действительно что-то надломило в нём? Вёл бы он себя так же до всего произошедшего? Вся эта ситуация как-то совсем выбила лиса из колеи — ему не нравилась собственная злая реакция, не нравилось, что ему не удалось предугадать этот подлый удар со спины… Как там говорится? Удар оттуда, откуда никак не ожидаешь? Да, именно так всё и получилось. Что за недальновидность? Что за неприятный горький ком, вставший поперёк горла?

В ожидании возвращения верных подчинённых старого надзирателя, Тейлз обернулся к своим — Соник и Эспио всё ещё были рядом, всё ещё верные и на его стороне… Эспио явно полностью разделял негодование лиса, а Соник хоть и был далёк от происходящих разборок, тоже не собирался отказываться от помощи упомянутого Гаджета… ну, кем бы он там ни был. Соник поступил бы так же.

Эти мысли позволили взвинченному лису немного успокоиться и прийти в себя — как никак, ему ещё предстоял непростой разговор с самим преступником… То есть, с Гаджетом! Нужно было подыскать нужные слова, чтобы вновь не погрязнуть в долгих уговорах. Как-то Тейлз совершенно не подумал о возможном отказе со стороны самого Гаджета… Тогда будет вдвойне досадно от потраченного впустую времени, которое-

…Наконец послышались многочисленные шаги, сопровождаемые неприятным и громыхающим звоном цепей…

Тейлз, Соник и Эспио устремили свои цепкие взгляды к прибывшим.

Двое вооружённых мобианцев вели ссутулившегося волка, закованного в тяжёлые кандалы — не только на руках, но и на ногах. Отличительный оранжевый комбинезон окончательно закреплял за ним статус заключённого.

Вот и он.

Гаджет.

Больше известный под кличкой, которую ему подарили мобианцы:

Огненный Демон.

Собственной персоной.

Признаться, Тейлз сначала растерялся — реальность значительно отличалась от его ожиданий. Волк с алой шерстью напоминал своё изображение с листовок о розыске лишь отдалённо. Точно выцветшая вырезка из газет, в которой кто-то прожёг спичками дыры на месте глаз ненавистного преступника — и ничего больше. Огненный Демон брёл вперёд и вид у него был неожиданно… отстранённый. Потерянный. Абсолютно безразличный.

…Как же так? Столько слухов успел Тейлз про него наслушаться… Лис готовился увидеть кого-то надменного и циничного, готового в любой мало-мальски удобный момент рвануться бежать, насмехаясь над преследователями в голос, с вызовом в глазах и огнём в сердце готовым бороться до конца за свою отнятую свободу… Тейлз ожидал увидеть именно мифического демона — с прожжёнными ненавистью глазами, нахального, самодовольного, ни в чём не раскаивающегося демона. Именно так его описывали солдаты Сопротивления и прочие любители сплетен и загадок.

А на деле? Где же тут был демон? Насколько же надо было приукрасить и приврать, чтобы создать настолько лживый образ? Где длинный хвост с острой стрелой на конце, с которым так любили изображать волка рядом с громкими заголовками, а? Даже знаменитые ”рога” оказались всего лишь длинными волчьими ушами… Вполне предсказуемо. Придумали ведь — ”Огненный Демон”… Тейлз только сейчас подумал об этом: а ведь не отказались даже обратиться к человеческой мифологии. Это они хотели так ещё больше сроднить Гаджета с Роботником? Или что?

Вместо вероломного Огненного Демона, держащего в страхе весь Мобиус, перед героями предстал некто совершенно иной. Однако солдаты Сопротивления шарахались от бывшего товарища, провожая его осуждающими многозначительными взглядами. Едва ли в безучастном волке можно было найти хоть что-нибудь, что могло действительно напугать — все боялись словно бы по привычке, по выработанному рефлексу. Неужели так сложно было поверить хотя бы собственным глазам? Ну какой это, чёрт возьми, демон?

…Но самого Гаджета в кандалах едва ли всё это беспокоило. Кажется, что его вообще больше ничего не беспокоило. Он не находил нужным даже осмотреться. Понять, в конце концов, зачем его сюда привели, великодушно вызволив из одиночной камеры… Волка словно на самом деле не было на пепелище — он брёл отдельно от остальных, наблюдая за происходящим со стороны, не желая никак участвовать в происходящем… Но Тейлз всё же заметил, как Гаджет поглядывает на аномалию в небе. Пугающее и невозможное затмение всё же завладело его вниманием. Но едва ли это вызвало в нём хоть какую-то тревогу или давно погасшую решительную искру… Нет. Ничего.

Гаджет будто не считал себя частью этого мира. Больше нет.

Его мир уже давно был сожжён дотла.

Наконец неспешный волк оказался аккурат между раздражённым надзирателем и задумчивым Хаммером. В последний раз звякнули кандалы — и Гаджет остановился, представ перед главными героями Мобиуса.

…Что ж? Тейлз слукавит, если скажет, что не удивился, наконец лицезрев прославившегося Огненного Демона вживую. Не то чтобы лис действительно поверил во все эти россказни, приукрашенные фантастическими деталями для пущего содрогания Мобиуса, но всё же… Пока что буквально ничего не оказалось правдой. Ничего не соответствовало ожиданиям. Даже реакция Гаджета на встречу с настоящими Соником и Тейлзом — да её просто не было! Волк в оранжевом комбинезоне нисколько ими не заинтересовался. Даже не взглянул на них. Казалось, что даже явись перед ним сам бог Хаоса, Гаджет и то бы не оживился, не отвлёкся от тягомотных мыслей…

А вот на знакомого Эспио он посмотрел внимательно, пускай и недолго. И в этом не было ничего удивительного — как никак, именно хаотикс’ы были сейчас для Гаджета чуть ли не семьёй. Именно они продолжали пытаться доказать невиновность бывшего солдата Сопротивления, от которого все отвернулись. Вектор, Эспио и Чарми — именно эти три имени были для Гаджета не пустым звуком. А вот всё остальное? Сомнительно.

— Вы бы на него ещё намордник нацепили… — с холодной укоризной проговорил Эспио, упершись взглядом в тяжёлые кандалы напротив.

Надзиратель криво усмехнулся:

— Понадобится – нацепим. Я только одного не могу понять… С чего Хаотикс решили, что они могут указывать мне, как делать мою работу?

Эспио не стал вновь встревать в эту бесполезную перепалку и лишь с мрачным прищуром оглядел всего сторожевого пса разом. С таким прищуром, который прекрасно передаёт все непрозвучавшие мысли хамелеона сполна. А вот Соник в этот раз молчать не стал:

— Потому что это и их работа тоже. Удивлены? — спокойно проговорил герой и улыбнулся, будто бы призывая к примирению, а вроде бы?... Некие огненные искры заметались и в глубине его зелёных глаз, предостерегая от совершения ошибки.

Вислоухий надзиратель как-то вмиг стушевался и принялся поправлять и без того идеально лежащий галстук:

— Конечно. Извините.

…Хаммер же был больше заинтересован Гаджетом, нежели препирательством главного надзирателя и чешуйчатого хаотикс’а. Он словно бы желал этой встречи даже больше самого Тейлза. Носорог взглянул на бывшего подчинённого таким взглядом, что даже лису стало не по себе.

Чуть погодя Хаммер наконец перестал походить на бездушную каменную статую: сначала он лишь молча склонил голову. Внимательно рассмотрел каждую деталь в представшем перед ним в кандалах Огненном Демоне. Сам Демон в свою очередь прекрасно чувствовал на себе требовательный носороговый взгляд, но полностью игнорировал его. Будто бы таким образом он мог заставить главнокомандующего Сопротивления просто взять и исчезнуть… Если бы.

— …Ну здравствуй. — наконец-то вызывающе хмыкнул Хаммер, явно вкладывая в своё приветствие очень много смысла, понятного только самому Гаджету.

Нет ответа. Конечно же, нет никакого ответа. Только молчание. И почему-то очень громкое молчание. Гаджет будто не слышал огромного носорога, возвышающегося над ним огромной ледяной глыбой, вот-вот готовой сорваться и проломить ”невиновному” череп своим молотом-сосулькой… Или-?

Вдруг Хаммер сделал нечто совершенно неожиданное: ни для Тейлза, ни для Эспио, ни для надзирателя, ни для Соника, ни даже для самого Гаджета.

Носорог положил свою могучую ладонь аккурат на мохнатую макушку Огненного Демона, примяв волчьи уши…

Погладил, грубо взъерошивая шерсть.

Жест показался Тейлзу каким-то надменным, если даже не ужасно издевательским. Насмешливым. Эспио едва заметно поморщился от такого зрелища, будто прямо перед его лицом ударили камень о камень, в надежде заполучить желаемую искру. Но хаотикс ничего не сказал. Зачем Хаммер это делает? Для чего? Тейлз внимательно вгляделся в лицо заключённого, ожидая увидеть, как Гаджет с яростным омерзением сморщится, зарычит, отшатнётся от всесильного Хаммера… Ведь это задумал носорог? Показать им, что из себя представляет заключённый волк на самом деле? Хотел заставить Огненного Демона наконец показаться перед героями во всей красе?

…Но ничего не произошло: Гаджет едва ли хоть как-то отреагировал на столь унизительное действие. Даже не вздрогнул, не удивился — только послушно продолжал стоять и всматриваться в невидимую точку на выжженной земле, покорно терпя. И, если честно… уж лучше бы Гаджет отдёрнулся. Сделал бы хоть что-то. От такой откровенной и абсолютной пассивности Тейлз внутренне продрог гораздо больше, чем от предполагаемой волчьей агрессии. Хаммер мял чужую шерсть так по-хозяйски надменно, словно в его руках была просто тряпичная игрушка, а не всё прекрасно чувствующий Гаджет. Он в свою очередь позволял носорогу делать с ним всё, что угодно. Гаджет соглашался: «Да, я больше не живой». «Да, я больше ничего и никогда не сделаю по своей воле». «Мне уже всё равно». «Я сдался и ничего мне больше не надо».

— …И что? Зачем он вам нужен? — наконец мрачно усмехнулся исполин Хаммер, больно схватив Гаджета за шерсть и как следует встряхнув. Снова никакой реакции: ни звука не вырвалось из крепко сжатых волчьих клыков, — Бесформенная и жалкая амёба. Чем он вам поможет в таком состоянии? Будет только путаться под ногами. Ненужный балласт и грязь под ногами. Вы же благоразумный лис, Майлз Прауэр, уж вы-то не должны верить всему, что сочиняют эти бездарные писаки… Огненный Демон, ха!... Разве что подзаборный клоун! Может вы всё-таки заберёте его на свои опыты, а не на важную операцию на базе ”альфа”?

— Вы уже дали согласие, Хаммер. Дайте нам спокойно поговорить. Без всего этого. — постарался ответить Тейлз максимально спокойно, хоть ему и было ужасно неприятно. Опыты? Какие ещё опыты? Какая же отвратительная шутка… Знал бы этот Хаммер, чем Тейлз занимался всё это время! Стал бы он тогда так шутить?

— Он вас внимательно слушает, Майлз, — вдруг подал голос надзиратель, который словно только и ждал момента, когда ему наконец позволят вновь упечь Гаджета за решётку, подальше от глаз самого Хаоса, — Не то чтобы у него был выбор, конечно, вас не слушать…

— Ну давай, Гаджет. Голос! — издевательски выплюнул Хаммер, снова с силой встряхнув бездушного волка в своих руках, но безрезультатно. Похоже как следует выдрессировать его у главнокомандующего всё ещё не получалось.

Эспио не стал молчать:

— При всём уважении… У меня сложилось впечатление, что вы, Хаммер, просто отыгрываетесь за проигранную битву. Или вас злит факт, что Гаджет в одиночку добился того, чего не смогло добиться Сопротивление под вашим руководством?

— Добился? — фыркнул Хаммер, наконец-то отпустив обезличенного и взъерошенного Гаджета, — Только поднял весь Мобиус на уши. Вот чего он добился.

— И вам он тоже доставит только одни проблемы! — поддержал надзиратель, уже чуть ли не требуя одуматься от столь невыгодного сотрудничества.

…Почему они так яростно пытались его отговорить? У Гаджета нет никаких причин отказываться и как-то героям мешать — он презирает Роботника всеми фибрами души. С чего ему не хотелось бы участвовать в операции? Может Эспио прав? Может и главнокомандующий, и надзиратель просто не хотели, чтобы их заключённый предстал таки в хорошем свете? Они желали лишь одного — чтобы вышедший из строя Гаджет сгнил в темнице, где по их мнению ему было самое место. Так что же тогда произошло на самом деле? Не ошибались ли хаотикс’ы, защищая и выгораживая Огненного Демона? В конце концов кому как не Хаммеру предостерегать героев от ошибки — именно он знал заключённого лучше кого-либо ещё…

Может Тейлза и одолели некоторые сомнения, однако от намеченного курса он отклоняться не стал. Лис напористо вышел вперёд. Наконец пересёк воображаемые баррикады, намереваясь вырвать безразличного Гаджета из цепких рук. Не дожидаясь официального позволения, Тейлз сгрёб волка за комбинезон и увлёк за собой, не обращая внимания на выразительное недовольство на лицах надзирателя и главнокомандующего.

Вновь зазвенели кандалы и цепи. Гаджет не сопротивлялся. Похоже не только Хаммеру было дозволено делать со сверженным Огненным Демоном всё, что угодно.

Сначала Хаммер хотел было воспрепятствовать происходящему, но на его пути тут же возникли неравнодушные Эспио и Соник:

— Иди, Тейлз. А мы пока тут тоже побеседуем! — усмехнулся Соник на ходу, — Нам же найдётся что обсудить, уважаемые?

— Вы против? — с готовностью подхватил Эспио эту Сониковскую дразнящую песню, — Как же непрофессионально… Пока что у Тейлза проблемы только из-за вас.

— Это пока что. — угрюмо хмыкнул надзиратель, наблюдая за тем, как двухвостый лис всё дальше уводил заключённого… и даже неосознанно прикрывал Гаджета хвостами, пряча от тяжёлых взглядов вокруг.

…Только сейчас Тейлз задумался о сущности настоящего имени Огненного Демона.

Как же судьба бывает жестока, да?

Гаджет. И ведь волк был именно, что гаджетом — полезным таким агрегатом, отполированным, с огромным списком разнообразных полезных функций. Волк был именно, что просто инструментом в руках главнокомандующего Хаммера. Ничем больше.

Но вот незадача — в конце концов и этот инструмент пришёл в негодность. Перестал нести свою полезную функцию. Сломался. Покрылся нелицеприятной коррозией и рассыпался под натиском крепкой хватки. У Тейлза в мастерской стоял целый ящик с такими же ни к чему негодными гаджетами: по сути это был просто хлам, из которого можно разве что повыдёргивать отдельных деталей, чтобы смастерить что-то полезное… И Хаммер будто бы разделял эту мысль. Исполин-носорог воспринимал Гаджета как досадную гайку, что вздумала вывалиться из его идеального механизма под названием «Сопротивление», всё разрушив, всё поломав…

Гайка.

Или ржавая шестерёнка, которой следовало бы плоскогубцами оторвать все зубчики, чтобы не вздумала больше рычать и цапать за руки.

Тейлз отмахнулся от раздумий. Не до этого. Нужно как можно быстрее посвятить Гаджета в курс дела и направиться (желательно вместе с ним) к базе ”альфа”, пока затмение на небе не сменилось чем-то пострашнее! Лишь бы не сказать лишнего!

Двухвостый лис отвёл волка в тюремном комбинезоне как можно дальше от толпы, чтобы их разговор состоялся сугубо наедине. Какое-то время они стояли молча — Гаджету словно было нужно прийти в себя после взаимодействия с Хаммером. Но даже спустя пару минут волк не стал выглядеть раскрепощённым, поэтому Тейлз всё-таки начал говорить первым: 

— …Наконец-то. Я уж думал, что они тебя не отпустят. Можешь пока выдохнуть… — лис покосился в сторону многочисленных силуэтов, оставленных позади, и немного замялся: — Это, конечно, маловероятно, но я всё же спрошу… Они передали тебе мои слова? Сказали тебе, почему ты здесь?

Гаджет едва мотнул головой. Запоздало и не шибко заинтересованно.

— Похоже, они и не собирались тебя пускать с нами… А может Хаммер ещё и приказал тебе отказаться от моего предложения?

Взъерошенный волк в этот раз не посчитал нужным даже помотать головой — только продолжал смотреть куда-то сквозь мир абсолютно пустым взглядом. Их диалог всё больше походил на разговор Тейлза с самим собой в закрытой лаборатории.

— Всё ясно. Тогда давай с самого начала… — вздохнул Тейлз, пытаясь собрать в кучу свои разбегающиеся, как мелкие насекомые, мысли, — Ты здесь по моей просьбе. Мне нужна твоя помощь, чтобы пробраться на базу ”альфа”. Ты единственный, кому это удалось сделать, и… Думаю, ты и сам догадываешься, почему нам нужно добраться до Роботника… — лис демонстративно взглянул в небо, и Гаджет последовал его примеру, — Пока что мы предполагаем, что он нашёл некий артефакт в Песчаном Доме и доставил его сюда. Информации мало, но мы должны ему помешать.

Признаться, Тейлз рассчитывал, что как только Гаджет почувствует себя в безопасности, то с него вмиг спадёт плотная мантия угрюмости и бездушности. Но снова лис не смог предугадать результат собственных расчётов: волк оставался таким же сломанным. Для него словно бы не было никаких отличий — хоть Хаммер, хоть Тейлз, у всех у нему были какие-то требования и ожидания. Хаос, неужели Гаджет действительно откажется помочь?

Осознав, что он слишком спешит с выводами, Тейлз продолжил:

— Я могу ошибаться… Но у тебя ведь есть план базы ”альфа”? Ты-

— Нет. — неожиданно твёрдо отозвался волк, не поднимая на собеседника глаз.

— Нет? — яркое удивление аляповато выбивалось из взвешенных слов лиса, — Тогда как ты смог-

— Мне рассказали.

— Рассказали? Просто… на словах? Без плана, без-

— Да.

Занятно, однако… Кто же мог поделиться с Огненным Демоном — то есть, с Гаджетом! — такими полезными сведениями? Тейлз как никто другой знал, что план базы ”альфа” просто невозможно достать. Роботник тщательно следил за утечками любой информации о своих объектах. Тем более таких важных! И особенно тщательно он следил за защитой главной базы, где он имел честь пребывать чаще всего… Так откуда, Хаос побери, у Гаджета нашёлся такой ценный информатор?

Тейлз не стал об этом спрашивать. Сейчас было уже неважно откуда — было важно, что эта информация есть, и что она была прямо перед Тейлзом, в лице закованного безразличного волка… Выбирать не приходилось. Вот только остальные этого почему-то не понимали.

— А нас ты сможешь провести? — спросил наконец Тейлз, добавив к цепям и кандалам на заключённом ещё и свой приковавшийся взгляд: и тоже весьма тяжёлый.

— … — Гаджет не отозвался и будто бы предпочёл пропустить вопрос мимо ушей.

Однако что-то в нём всё же изменилось. Кажется, он крепко задумался над словами знаменитого Майлза Прауэра. Вот только они будто бы не пришлись ему по душе… Но почему? Не доверяет им? Не готов работать в команде с теми, кого он видел впервые в жизни, пускай это и были известные всему Мобиусу Соник и Тейлз — герои и спасители, хранители изумрудов Хаоса?

Тейлз терпеливо замер в ожидании. Присмотрелся к невербальным жестам, пытаясь собеседника ”прочитать”, но Гаджет словно специально контролировал каждый свой вздох, не позволяя лису даже приблизительно понять, о чём именно он размышлял. Может стоило доверить это дело Эспио? Хаотикс точно бы смог договориться со своим подопечным — Гаджет был к нему куда более благосклоннее… Но с другой стороны на базу ”альфа” Гаджету и Тейлзу предстояло пробираться вместе. И лучше было бы им найти общий язык прямо сейчас, за пределами поля боя, а не выяснять отношения непосредственно в окружении охранных турелей Роботника… Верно?

Гаджет словно бы и сам пытался хоть немного соответствовать новой кличке. Демоны ведь не могут показывать никаких положительных чувств. Только злобу и ненависть. Жгучую, прожигающую насквозь… Вот только злобы и ненависти в нём тоже не было. Вообще ничего не было в закованном волке. Его больше не волновали ни конец света, ни его туманная судьба. И тем более ему не было дела до проблем Соника и Тейлза — пускай теперь они сами разбираются с Роботником! Пускай разбираются так, как они считают правильным… Оставьте меня уже в покое… Отвалите. Сгиньте!

— Хаотикс’ы мне тебя рекомендовали для этого. Они уверены, что всё это ошибка и что ты невиновен. А я своим друзьям верю, — спокойно проговорил Тейлз, — Я не могу ничего обещать… но, может быть, твоя помощь мне и Сонику наконец позволит поставить точку в вопросе на чьей ты стороне?

— …

— Я не знаю, что нас там ждёт. Но ты можешь пользоваться всем своим оружием. Со мной ты никак не ограничен. Используй всё, что считаешь нужным, и не беспокойся о Хаммере. Сейчас важнее всего остановить доктора Роботника. Не позволить ему использовать найденный артефакт. Он погубит Мобиус, если мы не вмешаемся.

Чтобы подобрать нужные слова, Тейлзу хорошо было бы во всех подробностях знать, что же с Огненным Демоном — Гаджетом! — действительно произошло… Но он не знал. Да никто не знал! Никто на всём Мобиусе! Даже те же хаотикс’ы были лишь склонны верить в невиновность своего клиента. Но и они всё ещё не могли окончательно избавить волка от всех обвинений, дать Тейлзу стопроцентную гарантию, что Огненного Демона никогда не существовало вовсе…

Вот о чём Гаджет сейчас думал? Он сомневался? Взвешивал все ”за” и ”против”? Задавался вопросами, но самому Тейлзу почему-то их не озвучивал? Может он не понимал, почему он должен был идти с ними? Не понимал, почему бы ему тоже просто не рассказать Тейлзу, как пробраться на базу? Не хотел снова быть инструментом в чьих-то руках?

…Всё же с роботами намного проще — Тейлзу было достаточно лишь залезть в их полотна кода, взглянуть на введённые алгоритмы, чтобы понять предназначение созданной Роботником машины. А как же быть с живыми? Тейлз мог лишь предполагать, что сейчас творилось в голове у Огненного Демона… Гаджета. Не получится залезть в программу и прочесть его мысли. Не получится провести подробный расчёт — уж слишком много было неизвестных переменных в этом уравнении… Тейлзу казалось, что он просто разучился общаться за время своей самоизоляции. Казалось ведь? Или на самом деле лис уже давно потерялся?

— Ты поможешь нам, Гаджет? — в итоге задал прямой вопрос Тейлз, не отводя глаз.

— …Да.

Стоп, что? Да? Он сказал ”да”? Если честно, то лис уже смирился с грядущим отказом, и даже начал обдумывать запасные планы ”Б”, ”В” и так далее, но… Он всё же согласился? Почему- То есть-! Тогда можно приступать к делу! Нельзя терять больше ни минуты!

— Спасибо. Пойдём заберём твои вещи. — Тейлз хотел было (на радостях?) взять волка под руку, но в последний момент одумался.

Торжественное и долгожданное ”да”, прозвучавшее в дымном воздухе, словно бы ничего не изменило. На Гаджете всё так же не было лица: он не оживился, не встряхнулся, не загорелся предоставленной возможностью.

Ничего.

Он лишь побрёл следом за двухвостым Тейлзом, как его длинная, ничего не чувствующая, эфемерная тень.

Их встречали сразу четыре пары глаз с вопрошающим взглядом.

Тейлз предпочёл последовать примеру Гаджета и лишь скупо кивнул, отвечая на повисший в воздухе вопрос:

— «Да. Он идёт с нами».

Эспио и Соник выразили что-то наподобие облегчения, когда как главнокомандующий Сопротивлением и главный надзиратель источали собой лишь скорбное смирение.

Пёс в пиджаке дождался, когда Гаджет сам к нему подойдёт: покосился на него с едким презрением и только потом принялся таки выворачивать карманы пиджака в поиске заветного ключика. Всем своим видом надзиратель показывал, что происходящее ему абсолютно не нравится. Он был готов скорее проглотить этот чёртов ключ, но не вызволять Огненного Демона из оков… Однако деваться было некуда. Теперь только и оставалось, что строить недовольный вид. Негромко чертыхаясь, сторожевой пёс наконец снял все тяжёлые браслеты и так и остался угрюмо стоять с ними в руках.

…Гаджет словно не верил. Он неторопливо потирал запястья, поглядывая то на надзирателя, то на Хаммера, ожидая подлого подвоха. Но в итоге освобождение прошло спокойно и без сюрпризов: даже носорог остался безмолвен, не расщедрившись на заключительную речь о совершённой ошибке…

— Добро пожаловать в команду, новичок! — приветливо заулыбался Соник, который, вероятно, уже устал находиться в такой напряжённой обстановке.

Ёж протянул Гаджету руку.

Несколько секунд Сонику пришлось постоять в ожидании, прежде чем волк таки завершил рукопожатие.

Тейлз сразу заметил, что Гаджет будто бы видел в Сонике… угрозу? Нет, он его не боялся. Но было во взгляде волчьих глаз что-то такое неуловимое и неоднозначное… Похоже все, кроме Эспио, для него были очередными ”носорогами Хаммерами” — недоброжелательными, неконтролируемыми и опасными. Могло ли это стать проблемой?

Как раз подоспели и подчинённые надзирателя: они принесли тяжёлый на вид металлический ящик с кодовым замком. Бравые ребята в форме опустили ношу аккурат рядом со своим начальником и тут же облегчённо вздохнули. Седобородый пёс принялся вводить пароль — причём достаточно длинный…

В итоге таинственная шкатулка с секретом наконец раскрылась. Надзиратель даже великодушно поднял крышку и посторонился, позволяя Гаджету заглянуть внутрь.

Содержимым оказались пожитки освобождённого волка: разные изобретения, какие-то чертежи, толстые папки… одежда, среди которой была и повседневное старьё, и специальная форма с отличительной стрелой Сопротивления… и тёмное, подпалённое во многих местах, одеяние Огненного Демона, в котором волк и был изображён на листовках. Сам Гаджет гардеробом не заинтересовался — он принялся потрошить металлический ящик, бесцеремонно выбрасывая вещи на грязную землю, словно они больше ему не принадлежали. Или больше не представляли никакой ценности.

Оружие нашлось на самом дне, под защитным ”брезентом” из одежды.

Тейлз осторожно выглянул из-за плеча взъерошенного волка — на демонический арсенал ему было любопытно взглянуть. Что там такого смог смастерить Гаджет тайком от Хаммера? На фотографиях с Огненным Демоном, сделанными исподтишка, оружие представляло из себя неразличимое, но всё равно весьма внушительное чёрное пятно. И, признаться честно… Тейлз не ожидал увидеть вместо ожидаемой простой ”пушки” настоящий чёртов ”коллайдер”! Эспио ведь говорил, что Гаджет собрал эту страшную штуку чуть ли не в комнате своего общежития… Без лаборатории, без мастерской, без наисложнейших станков! Каким образом Гаджет умудрился такое сделать?

Лицезрев своё оружие, Гаджет почему-то первым делом многозначительно покосился на Хаммера. И Хаммер понял его без слов:

— Что такое? Чего-то не хватает? — хмыкнул носорог с ласковой издёвкой.

— Ты действительно думал, что мы позволим тебе и дальше ходить с символом Сопротивления? — поддакнул надзиратель.

Они напоминали единое обезумевшее существо с двумя головами, которых выдрессировали заканчивать друг за другом предложения.

…Гаджет промолчал.

Изобретение, мысленно наречённое Тейлзом коллайдером, наконец-то снова оказалось в руках у создателя.

Не отвлекаясь на цепкие и любопытные взгляды, Гаджет принялся за диагностику. Он внимательно проверял, чтобы каждая деталь была на своём законном месте — что-то подсказывало Тейлзу, что при изъятии никто с этим чудом техники не церемонился… В руках волка разглядывать коллайдер было проще. Глянцевый, чёрный, внушительный, и на вид неимоверно тяжёлый — неудивительно, если практически весь вес ящика приходился только на одну эту штуку. Тейлз приметил и не до конца удалённую гравировку. Кто-то совершенно не считал оружие Огненного Демона ценным и без угрызения совести прошёлся не то наждачкой, не то абразивом, а может даже напильником. Причём прошёлся совсем неаккуратно — лишь бы сделать ”стрелу” Сопротивления неузнаваемой. Тейлзу тоже бы не понравилось подобное обращение с его трудом. Повезло ещё, что оружие Огненного Демона не посчитали нужным уничтожить, переломав его кувалдой и превратив в бесполезный металлолом…

Гаджет чем-то щёлкнул, и коллайдер тут же оживился — зашумел, загудел, начал вращать кольцами и лопастями, как некий огромный калейдоскоп, из которого вот-вот повалят не только красивые искры, но и мощный столб огня.

Пока все остальные, включая самого Тейлза, глядели на оружие Огненного Демона с нескрываемой тревогой… Соник в свою очередь нисколько ни морозился:

— Вот это штука! — с задором и даже с восторгом усмехнулся Соник, наслаждаясь спонтанной презентацией. Ему явно не терпелось увидеть, как эта самая ”штука” будет плавить болванок Роботника одну за другой!

…И если бы не спорная личность Гаджета и не плачевая ситуация вокруг, Тейлз бы, пожалуй, тоже разделил бы этот восторг. Поинтересовался бы устройством устрашающего агрегата. Задал бы десяток вопросов — как механик механику. По-дружески, обыденно и просто… Вот на чём, интересно, работал этот коллайдер? Ацетилен? Или может даже… ацетилендинитрил? Тейлз бы не удивился — после увиденного уж точно.

Неужели Огненного Демона сравнивали с Роботником не просто так? Может не следовало относиться к этим высказываниям как к бессвязному бреду, не имеющему никакого смысла? Может действительно Демон — то есть, Гаджет! — обладал такими же-…

Тейлз вдруг понял, что стоило только взъерошенному и бездушному волку взять в руки своё верное оружие… как он мгновенно перестал быть в его глазах Гаджетом и стал именно что Огненным Демоном, держащим в руках источник разрушительного пламени. Лисий нос почувствовал запах гари. В волке в одночасье будто бы переменилось всё — взгляд, осанка… и даже само его сознание. Или Тейлзу просто так казалось? Лис во всех подробностях представил, как прямо сейчас у волка таки появится тот самый длинный демонический хвост с острой ”стрелой” на конце. Или — вот прямо сейчас! — Огненный Демон возьмёт и выдохнет клубы грязного дыма… Или утолит свою жажду соляркой, канистру которой Тейлз тоже приметил в металлическом ящике…

…Хаос, и о чём он только думает? Это влияние недосыпа, или-? Какой кошмар…

На самом деле едва ли Гаджет хоть как-то изменился — его вид оставался всё таким же безразличным. Он был сосредоточен лишь на деле. Это был всё тот же разбитый и переломанный Гаджет, который готовил коллайдер к новой битве — причём по просьбе самого Тейлза. Ради благой цели…

А в тот раз цель тоже была благая?  

Кажется, Гаджет хотел было направиться на базу ”альфа” всё в том же тюремном комбинезоне. Однако надзиратель отчего-то приказал его снять. Волк повиновался. Взял с собой некоторые полезные вещи, а вот полным обмундированием Огненного Демона побрезговал — взял только специальные сварочные очки и нацепил их на лоб. Обугленная тёмная накидка и противодымный респиратор остались сиротливо лежать в ящике, видимо теперь навечно оставаясь тюремной собственностью.

— Надеюсь ты понимаешь, что ты должен быть паинькой, — вновь требовательно прогремел бас носорога. Хаммер склонился к вооружённому Гаджету, чтобы заглянуть ему в глаза, — Вздумаешь опять что-то устроить, и, клянусь, я прибью тебя. Возражения?

— …Никак нет. — отрезал волк, выдерживая тяжёлый взгляд металлических глаз.

Сомневаться не стоило: он всё прекрасно понял.

Впервые в Хаммере будто бы взыграло что-то кроме удушающей злости… Однако если он и собирался сказать что-то ещё, то быстро передумал.

Огненный Демон был окончательно спущен с цепи.

Надзирателя Гаджет не удостоил даже мимолётным взглядом, хоть и прекрасно чувствовал, как сторожевой пёс буравит взглядом его спину — до носорогового натиска надзирателю было всё же ещё далеко…  

А вот рядом с Эспио Гаджет замедлился, внимательно вглядываясь в его задумчивое лицо. Они оба были холодными и отстранёнными — пока хамелеон скрывался за стальной чешуёй, волк тушил любой разгорающийся огонь внутри, не позволяя тронуть своё сердце. Однако ради прощания Эспио был готов на какое-то мгновение стать ”не стальным” в чужих глазах:

— Удачи. — кивнул он и отвёл взгляд, — От меня и от Вектора с Чарми. 

Может быть не будь руки Гаджета заняты коллайдером, он бы пожал хаотикс’у руку.

Однако волк тоже просто кивнул и торопливо прошёл дальше.

Вид его чуть оживился.

Не теряя попусту времени, Тейлз снова обратился к планшету, рассматривая происходящее в Песчаном Доме — никаких существенных изменений он не наблюдал. Всё та же аномальная активность.

Отчасти Тейлз хотел бы, чтобы Гаджет ещё немного провозился с коллайдером и вещами: просто чтобы оттянуть заветный рывок к базе ”альфа”… Он прекрасно понимал, что медлить нельзя и что весь мир замер в ожидании освобождения не только от аномального затмения, но и от хаотичного проклятия… Тейлз всё понимал. Даже слишком хорошо понимал.

Он нервничал. А если не получится? Что они будут делать, если Роботник использует против них новую силу? У них не было тщательно спланированного плана. Огненный Демон мог завести их прямо в ловушку, даже если он сам того не желает… Внутри лиса всё больно сжалось. Он чувствовал себя натянутой тонкой струной, которую все тянут в разные стороны. Ещё немного — и он разорвётся. Но он должен это сделать. Он должен остановить Роботника и вернуть Мобиусу украденный им артефакт. Ничего не изменилось. Он не стал хуже. Он не стал другим. Просто-… Просто-…

Соник вдруг положил руку на плечо Тейлза, помогая ему вырваться из плена страшных сумбурных мыслей.

Лис уже довольно долго всматривался в Песчаный Дом на экране своего планшета, уже перестав что-либо на нём видеть — его голубые глаза были пусты и стеклянны. Будто очнувшись от дурного сна, Тейлз часто заморгал, рассеянно уставившись на Соника.

Главный герой Мобиуса вновь ободряюще улыбнулся:

— Сегодня мы снова преподадим Эггману урок! Вместе мы и не такое сможем, да?

— …Да, — отозвался двухвостый лис, чуть помолчав. Робкая улыбка осветила и его лицо, но он будто бы не разрешал себе улыбаться раньше времени, — Прости меня. Я рад, что мы наконец-то снова встретились, пускай и… при таких обстоятельствах.

Тейлз вновь поднял взгляд к повреждённому витражу небес над их головами — пугающая аномалия и не думала исчезать и растворяться, как дурное сновидение в утренних лучах. Мобиус был лишён ясного дня, был лишён звёздной ночи, тихого вечера и рассветного утра. Они оказались заперты в одних бесконечных сумеречных сутках, вынужденные искать ключ от своей клетки по наитию… Успеют ли они решить эту загадку? Сможет ли Тейлз оправдать возложенные на него надежды на этот раз? Или ему было суждено снова провалиться?

— Я тоже рад встрече, Тейлз. Ещё одно наше приключение, о котором мы потом будем долго вспоминать – наше долгожданное возвращение!

Как бы там ни было, кое-что для Тейлза всё ещё оставалось неизменным — это был его священный постулат, спасительная аксиома, к которой он всегда мог обратиться в мгновения отчаяния.

Даже когда мир вокруг трещал по швам, и на небосводе виднелось лишь предзнаменующее затмение… Соник всё ещё был рядом. Несмотря ни на что.

Что бы ни случилось, какая бы страшная опасность не встретилась им на пути — Тейлз и Соник могли быть уверены, что они не останутся одни. В самый важный момент они придут друг другу на помощь: через огонь и воду, сквозь другие миры, вопреки всем законам их Хаотичного мира… но они придут друг к другу, помогут, спасут… Обязательно спасут. Так было всегда и так будет впредь.

…И Тейлзу наконец стало не так боязно признать своё бессилие пред мобианским проклятием. Соник был на его стороне. Он поймёт. Он придёт ему на помощь, что бы ни случилось… Может Тейлз и потерпел поражение в первой битве — но разве это повод опускать руки? Разве он не герой? Разве он не хранитель? Соник всё ещё верил в него. И продолжил бы верить так же безоговорочно, даже если бы Тейлз во всём признался. Это значило очень много.

— Жду не дождусь момента, чтобы вместе с тобой взорвать пару сотен Эггмановских ботов! Может в этот раз мы с тобой даже побьём наш рекорд?

Наконец-то двухвостый лис отложил планшет и пожал протянутую Соником руку:

— Ещё как. — он широко улыбался, сверкая маленькими клыками.

Впервые за долгие месяцы Майлз Прауэр походил на самого себя из далёкого прошлого — когда в его жизни были и настоящие полёты, и настоящие погони, и настоящая дружба. В какой-то момент он решил, что уже лишился всего этого. На деле же Тейлз сам отобрал у себя прежнюю жизнь, приняв то судьбоносное решение запереться в лаборатории. Наконец-то он снова был не один против всего враждебного Хаотичного мира. Вместе они обязательно справятся. И с Роботником и его новым артефактом, и со страшным мобианским проклятием.

Совсем скоро с их помощью аномальное затмение уступит место тёплому солнцу и лазурной глади чистого неба. Вместе им удастся всё исправить.

Гаджет с внушительным огненным коллайдером в руках подошёл к двум знаменитым героям, как бестелесное приведение — будь Соник и Тейлз чем-то заняты, они бы и вовсе не заметили подошедшего к ним волка.

Двухвостый лис тут же засуетился, доставая что-то из своих ценных закромов:

— Держите. Чтобы мы были на связи друг с другом. — он протянул Сонику и Гаджету специальную рациогарнитуру, предварительно аккуратно сложенную и упакованную в индивидуальные комплекты.

Тейлз хотел было во всех подробностях начать инструктаж по использованию выданного снаряжения, но вовремя спохватился: Гаджет уже ловко водрузил гарнитуру на ухо, привыкший работать с такими приборами ещё в Сопротивлении, а Соник пускай и не любил обвешиваться отяжеляющей техно-мишурой, всё же тоже имел опыт пользования рациогарнитурой. «Раз, раз», «приём», «проверка связи» — и они наконец готовы. Пора начать их новую операцию по изъятию неизвестного артефакта Хаоса у Роботника — от одной только мысли, что он вновь увидит лицо этого человека, у Тейлза неприятно засаднило в груди.

Чем же встреча главных героев и главного злодея закончится на этот раз?

— Мы рассчитываем на тебя, Гаджет. — медленно и с расстановкой проговорил лис. В его голосе чувствовалось волнение.

— Покажем Эггману высший класс! — усмехнулся Соник и прикрыл глаза, задумчиво потирая нос. Но вдруг он метнул свой яркий и живой взгляд на Гаджета: — …Приём обещает быть жарким!

Гаджет в ответ не усмехнулся: только прижал уши к затылку, отчего его вид стал гораздо более безобидным. Тейлзу всё ещё не было понятно отношение самого Огненного Демона к этой операции — как бы лис ни пытался разглядеть в нём хоть что-то однозначное, всё было безрезультатно. Волк словно был заложником своих спутанных чувств и мыслей. Каждый раз лис не мог предугадать, что именно он заприметит в глубине золотистых волчьих глаз на этот раз… Опаску? Смирение? Разочарование? Злость? Или может-

Нет. Ничего из этого.

На этот раз Тейлз заметил мимолётную тень морозящей тоски, что прошлась по лицу Гаджета.

Сами собой в ушах лиса снова прозвучали слова надзирателя: «Надеюсь, что вы не сильно об этом пожалеете». Может всё-таки не стоило обращаться к Гаджету, пускай он и был единственным доступным способом пробраться на базу ”альфа”? Может было бы лучше положиться только лишь на их собственные с Соником силы? Сонику Тейлз доверял полностью и безоговорочно, а вот Огненному Демону…

Хаос, да он ведь даже в собственных мыслях всё ещё продолжает клеймить Гаджета этой безобразной кличкой!

Однако Соник разделял стремление дать Гаджету второй шанс. Пускай и не стопроцентный — если у Хаммера и надзирателя не изменится мнение на счёт их заключённого, то Гаджет вернётся в свою одиночную камеру. Ему снова останется надеяться только на неравнодушных к его беде хаотикс’ов, которые могли оказаться так же бессильны, как и он сам.

— Прошу на борт! — бросил Соник на ходу, выступая чуть вперёд от своей новообразовавшейся команды и расставляя руки в широком пригласительном жесте.

…Ох. Ну да. Точно. Тейлз заметно стушевался, вспомнив о предстоящем рывке. Была бы ситуация не такой экстренной… И было бы у них чуть больше времени, чтобы хватило и на освобождение Огненного Демона, и на обычный транспорт… то Тейлз не стал бы прибегать к этому. Он был вообще не в том состоянии, чтобы-… Но выбирать не приходилось. Это был самый быстрый способ добраться до пункта назначения. Оставалось лишь надеяться, что с непривычки его не-

Двухвостый лис сжал руку Соника — сжал так сильно и крепко, как только мог.

Неосведомлённый Гаджет последовал примеру Тейлза: он тоже крепко схватил героя Мобиуса за руку, пускай и несколько запоздало. Лис тут же жестом подсказал, что этого будет недостаточно. Почувствовав неладное, волк вдобавок ещё и суетливо сцепил их руки холодным тросом, полагая, что это хоть чем-то поможет. И об огненном коллайдере Гаджет тоже не забыл — вторым тросом он привязал рукоять к другой руке на несколько раз, едва ли не завязав металлический прут в узел для большей надёжности. Только после одобрения Тейлза Гаджет снова затих в тревожном ожидании.

Новая команда, которой предстояло вновь пробиться на главную базу доктора Роботника, обернулась к немногочисленным мобианцам за их спиной.

Холодный и несокрушимый Хаммер бросил героям Мобиуса напоследок лишь немногословное:

— Ну, удачи. Она вам понадобится.

Эспио же вновь кивнул, в отличие от главнокомандующего Сопротивления обращаясь сразу ко всем троим. Хаотикс не разделял среди них героев и обычных бездарных. Тейлз живо махнул хамелеону свободной рукой, Соник звёздно улыбнулся и кивнул, а Гаджет успел только бегло взглянуть на Эспио потерянными глазами.

— Надеюсь ты ничего сегодня не ел! — бросил Соник Гаджету максимально обыденно, словно это и не было никаким предупреждением, а так, всего лишь необязательным уточнением. 

— …Чт-

Не успел волк вымолвить и слова, как вдруг всё пространство буквально раскололось на ”до” и ”после” ухнувшего бума — это Соник помчался вперёд ошеломляющим разрядом чистой энергии, ускоренной до невозможной скорости частицей, увлекая свою новую команду за собой, словно тяжёлые чемоданы. Потребовалась всего пара секунд, чтобы протяжный испуганный крик Гаджета окончательно затих вдалеке.

Сониковский рывок образовал после себя огромное пыльно-пепельное облако, вынуждая оставшихся позади зайтись в растерянном и ошеломлённом кашле. Если бы вокруг стояли многовековые деревья — они бы точно покачнулись от прогремевшего сверхзвукового ”бума”, как невесомые тростинки, если бы и вовсе не надломились пополам.

…Вот и всё.

Безымянная команда отправилась прямиком в лапы Роботника.

Операция по возврату неизвестного артефакта началась.

Ударная волна заставила надзирателя и хаотикс’а отшатнуться. Только Хаммер остался в той же невозмутимой позе, как неприступная стена вокруг базы ”альфа”. Эспио защурился и стал прикрывать рукой глаза, чтобы не ослепнуть от поднявшейся вокруг пыли. Надзиратель же по-собачьи отряхнулся, будто бы пытаясь избавиться не только от слоя пыли на пиджаке, но и от неприятного звона в ушах — ему казалось, что бум всё ещё раздавался эхом… Или не казалось?

— …Да уж, — хмыкнул надзиратель, контужено прочищая ухо мизинцем, — Кажется, я никогда не привыкну.

— На то он и самый сильный дар Мобиуса… — задумчиво отозвался исполин Хаммер. Его голос словно был не больше, чем ещё одним отголоском эха.

— Остаётся надеяться, что через несколько часов нам не придётся тушить новый пожар. — фыркнул сторожевой пёс, словно пытаясь заглянуть за горизонт, за которым уже растворились герои.

Эспио тоже смотрел им вслед:

— Не придётся. Гаджет поможет им.

Хаммер будто бы обернулся к хаотикс’у с намерением высказать нечто совершенно противоположное, но в итоге он всё же не счёл нужным разводить демагогию. Главнокомандующий направился прочь, одарив Эспио лишь тяжёлым многозначительным взглядом напоследок.

Почему-то хамелеон вычитал меж строк короткое и саркастичное:

— «Посмотрим».