За ними следовало три корабля. Один из них, Ло был уверен, принадлежал Белоусу, тот самый большой, Моби Дик — без сомнения, чтобы вернуть Портгаса-я и Марко Феникса. Он не знал, чего можно ожидать.

Он не ожидал увидеть корабль Морской Дозора с Боа Хэнкок и Эмпорио Иванковым на борту и корабль, Красная Сила, Рыжеволосого.

Сказать, что его команда паникует, находясь между двумя Йонко и шичибукаем, было бы большим преуменьшением.

Боа Хэнкок была первой, из-за переживания о Мугиваре. Ему пришлось отказать ей, и он нашёл это довольно легким действием. Команда Белоуса имела полное право забрать Портгаса-я и Марко, но Ло должен был помогать, как врач, по крайней мере, в течение следующих двух недель — у них были медсёстры, но ни одна из медсестёр не обладала такими же способностями, какие он получил благодаря своему Дьявольскому Фрукту. Джинбей, предположил Ло, будет в порядке с обычной медицинской помощью, но Ло не был так уверен насчет Мугивары-я. Внутреннее кровотечение и лёгкие были в порядке, но всё могло измениться в любую минуту.

Он знал, что ему придётся остаться с Пиратами Белоуса, и предположил, что Мугивара хотел бы остаться с братом. Они оба всё ещё были без сознания, но было ровно так, как и предполагал Ло; он не был доктором просто так, он должен был знать о состоянии своих пациентах.

Боа Хэнкок не переставала настаивать, и большая часть его команды уже была напугана до смерти. Императрица определённо была менее страшной, чем любой из Йонко, а у Ло их было по двое по обе стороны от его подлодки.

Она продолжала настаивать на том, что Луффи должен поехать с ней и что она позаботится о нём. Она называла его своим возлюбленным и несла всякую чушь о брачном праве, которую никто не мог понять. Так или иначе, Ло не мог себе представить, как кто-то в самом деле хочет жениться на Мугиваре. Его вторая половинка, возможно, кем бы она ни была, и Ло сочувствовал ей.

Ло спросил её, без малейшего намёка на дерзость:

— Ты его член экипажа? Его жена? Его родственная душа?

Ответы были явно отрицательными, так что Боа Хэнкок разозлилась ещё больше. Прежде, чем Ло успел что-либо сказать, на палубе появились Пираты Белоуса, выглядевшие нетерпеливыми и обеспокоенными. Один из них просто спрыгнул на палубу Ло.

Ло предположил, что это был окама или транс-женщина, он не мог точно сказать. Впрочем, это не имело значения. Это был человек, который находился на его палубе и был частью команды Йонко. Человек, который может быть опасен.

— Я командир шестнадцатой дивизии, Изо, — представился он, слегка поклонившись. — Меня послали от имени моего отца, Белоуса, выяснить состояние Эйса, его брата и Джимбея, и обеспечить их транспортировку на Моби Дик.

Его манера говорить была достаточно формальной, чтобы упростить Ло задачу в разговоре. Он предположил, что он был достаточно благодарен, чтобы не убивать его.

— Луффи уезжает со мной, — выплюнула Боа Хэнкок. — С моей любовью и заботой он оправится гораздо быстрее.

Ло удивлялся, как это стало его жизнью. Он почти ожидал, что кто-то из Пиратов Рыжеволосого появится в любую секунду.

Командир Белоуса только приподнял бровь.

— Из того, что я знаю, любовь не исцеляет все раны мира, — усмехнулся он.

Что ж, увидев Феникса и Огненного Кулака, Ло уже не был так уверен в этом. Но он заслуживал, по крайней мере, признания, мало кто мог так свободно высмеивать императрицу. Он был командиром Белоуса, так что Ло не должен был удивляться.

Боа Хэнкок сложила руки именно так, как видел Ло, прежде чем превращать людей в камень. Ни на кого из них это не подействовало — ни на Ло, ни на Изо-я. Это застало её врасплох и ещё больше разозлило командира.

— Леди, — выплюнул он. — Я только что прошёл через войну, почти потерял свою вторую половинку, брата и отца. Я устал и нетерпелив. Уходи, пока можешь.

Ло не ожидал ничего другого. Все Пираты Белоуса прошли через Ад и вернулись всего несколько часов назад, — ни один из них не был психически стабилен. Ло был уверен, что в их команде было больше раненых, а Боа Хэнкок не заботилась ни о ком, кроме Мугивары.

Императрица скорчила гримасу.

— Боа-я, — перебил её Ло, прежде чем что-либо успело произойти. — Мугивара-я стабилен. Однако, моих пациентов ожидают два Йонко, и я думаю, тебе лучше уйти. Если ты думаешь, что можешь взять двух Йонко, то пожалуйста, просто оставь мой корабль в покое.

Честно говоря, Ло предпочёл бы пойти с Боа Хэнкок. В том, что касается силы, она была слабее, и поэтому вероятность того, что она убьёт его, была меньше. Но в то же время, ей не нужен был Портгас Д. Эйс, и ей было всё равно, что с ним будет, чего он не мог сказать о Пиратах Белоуса; они, блядь, пошли воевать за него. Ло хотел остаться со всеми своими пациентами или, по крайней мере, обеспечить им надлежащий уход — Боа Хэнкок не могла гарантировать ему этого.

Она не собиралась покидать его корабль, поэтому он просто активировал комнату и выволок её. Командир скрестил руки на груди и посмотрел на него. Команда Ло была на грани обморока.

Ло провёл командира внутрь, в лазарет. Как только они вошли в комнату, Ло взглянул на спокойную фигуру Джинбея-я, лежащего на одной из кроватей и не шевелящегося во сне. Мугивара-я был немного разбит, но его движения были достаточно ограничены, чтобы не вскрывать раны.

Портгас Д. Эйс всё ещё мягко улыбался, потеряв сознание, и на это было больно смотреть. Его вторая половинка не отходил от того места, где был раньше, держа лицо Портгаса в своих руках и лаская его волосы пальцами. Он был напуган, но не так сильно, как вчера, по мнению Ло.

Командир проигнорировал Ло, как только он увидел своих товарищей по команде. Он бросился к Марко, и на его лице отразилось отчаяние. Он молча обнял Марко, обвил руками его шею и не отпускал несколько минут.

Ло вежливо отвёл взгляд.

Он слышал о том, что Пираты Белоуса ведут себя, как большая семья с отцом-капитаном, но до сих пор не верил в это.

Он откашлялся, и они оба посмотрели на него, по-прежнему глядя на кровать Портгаса.

— Состояние Портгаса-я стабильное, как я уже говорил, — осторожно начал Ло. — Однако это не значит, что он не нуждается в дополнительной медицинской помощи. Мне удалось восстановить его печень, толстую кишку и желудок, но его почки нуждаются в дальнейшей помощи. С потерей крови невозможно определить общий ущерб. Его мозг, печень и тонкий кишечник наиболее уязвимы в этом случае, и могут быть затронуты необратимым образом.

Марко Феникс закрыл глаза, сдерживая слёзы, но Ло пришлось продолжать.

— Транспортировать его нецелесообразно, но возможно. В любом случае, у меня здесь нет всего необходимого медицинского оборудования, — медленно произнёс он. — Я хотел бы связаться с вашим главным врачом и организовать транспортировку всех моих пациентов на ваш корабль.

Командир шестнадцатой дивизии глубоко вздохнул, прежде чем ответить:

— У тебя есть Ден-Ден Муши? Я могу позвонить в наши лазареты.

Ло кивнул.

— Есть один в рубке. Я покажу.

Изо схватил Марко за плечо, не двигаясь, чтобы последовать за Ло. Затем он нерешительно посмотрел на Эйса. Он отпустили его с выражением беспокойства и решимости на лице.

***

Транспортировка его пациентов на корабль Белоуса прошла более гладко, чем ожидал Ло. Марко Феникс, будучи огромной птицей, которая могла летать, перенёс пациентов, хватая их кровати своими когтями, был полезен.

Остальное было не так просто. Ло получил профессиональную помощь, старшая медсестра Нэнси была достаточно способной, чтобы знать, чего ожидать, и предоставила Ло своё собственное мнение. Хорошей новостью было то, что Портгас-я, или Эйс, как они сказали ему называть его, выздоравливал, и его тело функционировало. При такой большой кровопотере всегда были проблемы с переливанием крови — организм не всегда мог принять такое большое количество добавок сразу. Как и подозревал Ло, его органы были повреждены: тонкий кишечник и печень. Печень не была проблемой — в ней по-прежнему оставалась здоровая часть, так что она могла бы восстановиться, но Ло не знал, что делать с едва функционирующими почками и тонким кишечником. Не было никаких мёртвых тел, их которых он мог бы взять органы для трансплантации, и не было никаких шансов, как долго Портгас сможет протянуть без них.

Сестра Нэнси решила, что он не должен поговорить Марко об этом, пока они не найдут способ помочь с этим. Ло не мог с этим согласиться, но именно она лучше знала команду.

Честно говоря, Марко Феникс, один из самых сильных людей в мире, потерпел крушение. Большую часть времени он проводил с Портгасом-я, злоупотребляя своим целебным огнём, покрывая им всю комнату. Он почти не спал, обычно быстро засыпая, всё ещё сидя в кресле рядом с кроватью Портгаса и держа свою вторую половинку за руку или обхватив голову руками. Единственное время, когда он двигался, было около завтрака, вероятно, единственное время, когда он ел. Судя по тому, что выяснил Ло, он ходил по лазаретам и навещал отца в его каюте во время завтрака.

Каждый раз, когда Ло видел его рядом с Портгасом, его сердце сбивалось с ритма. Они были родственными душами. Этого Ло и добивался всю свою жизнь.

К Портгасу приходило много народу — слишком много, на его взгляд. Практически все командиры, а также члены его дивизии и дивизии его родственной души. Изо, командир, который подошёл к Ло, привёл, держа под руку странного вида мужчину, помогая ему идти. Парню, вероятно, вообще не следовало ходить, потому что он был весь в бинтах и с ножевой раной в животе, но Ло не был его врачом, так что он не имел права голоса.

Джимбей проснулся через три дня. Следующие несколько дней он провёл на капельнице, но бинтов, крема от ожогов и морской воды было достаточно, чтобы ему стало лучше.

Ло действительно остался, и его очень приветствовали. Боа Хэнкок не появилась на корабле Белоуса, и Ло решил, что она всё-таки не жаждет смерти. Но это вовсе не означало, что она покинула их, её корабль следовал за ними всю последующую неделю и не покидал их. Как и корабль Рыжеволосого Шанкса.

После того, как он проверил и стабилизировал своих пациентов, делать было особо нечего. Он просто должен был следить за ними и менять пакеты с кровью и капельницами. Сестра Нэнси, которая была рада, что у неё на корабле есть кто-то, кто не был идиотом — Ло, вероятно, должен быть польщён — заставила его помочь с остальным. О самых тяжёлых травмах, конечно, позаботились, но Ло мог зашивать дыры в органах и проверять внутренности тел без оборудования, так что все пользовались им.

Был такой странный момент, когда Нэнси попросила его пойти с ней и проверить, как там её Отец. Не Белоус. Ло запаниковал, но только внутренне, конечно. Самым странным было то, что все они доверяли ему их жизни.

Сестра Нэнси заплакала, когда он вошёл в палату и вытащил опухоли из лёгких Белоуса, продлив ему жизнь ещё лет на двадцать или около того.

Ло мог легко вырезать сердце и убить в считанные секунды. Но они ему доверяли.

В конце концов, Белоус почувствовал себя гораздо лучше и, к неудовольствию Ло, настоял на том, чтобы его отвезли в лазарет. Сначала он поговорил со всеми своими ранеными детьми — Ло всё ещё не мог поверить, что они были семьёй, на одном корабле было больше тысячи человек — обойдя вокруг комнаты. Затем он подошёл к кровати Портгаса и обнял Марко. Ло никогда не видел, чтобы двое таких сильных взрослых мужчин плакали.

Ло до сих пор не знал, как это стало его жизнью. И почему именно он помогал этой команде.

К удивлению Ло, Портгас проснулся раньше брата. На его коже больше не было ран, за исключением большого шрама, закрывающего спину. Возможно, благодаря исцеляющему огню Марко-я, предположил Ло.

Честно говоря, он не ожидал, что кто-то из них, ни Портгас, ни Мугивара, проснётся так скоро, он думал, что они пробудут в коме по крайней мере две или три недели. Нормальные люди так бы и сделали. Он просто забыл, что ни один из них не был нормальным, они были могущественными монстрами, ходящими в хрупкой коже людей.

Вот почему Ло услышал, как на двенадцатый день Марко-я сказал:

— Я думаю, он просыпается.

Ло хотелось обернуться и сказать, что это невозможно, но он не хотел видеть, как на его лице появляется надежда. Вместо него ответила Нэнси-я.

— Это возможно, — сказала она с благоговением.

Ло обернулся, но ничего не заметил.

— Он шевелит пальцами, — сказал Марко.

И действительно, пальцы Портгаса сжимали пальцы Марко, сжимая и разжимая их, а мышцы его руки напрягались. Ло взглянул на его брата, ожидая ещё одного чуда. Чуда не произошло, Луффи по-прежнему был без сознания.

Пробуждение от комы, особенно фармакологической, было не быстрым. Это был медленный процесс определённых шагов, сделанных один за другим. Руки Портгаса начали двигаться первыми, его палец задёргался. Они не сразу заметили это, но затем мышцы его ног начали сгибаться, напрягаясь в быстром ритме. Они должны были привязать его ноги к каркасу кровати — Ло не был уверен, насколько сильно он будет брыкаться и двигаться, но это было слишком хаотично, чтобы позволить — он до сих пор не был уверен в количестве повреждений, нанесённых его позвоночнику, и большинство его органов были хрупкими.

Марко-я сидел там все это время, наконец-то держась за руки со своей второй половинкой. Выражение его лица менялось с каждым новым движением мускула. Он не был так уж счастлив. Да, Ло видел надежду в его глазах, но в них была и паника, и что-то похожее на печаль. Нэнси-я сказала Ло, что Марко-я был начинающим врачом ещё до того, как стал пиратом, и даже учился в медицинской школе. Ло не мог решить, что хуже — не знать, что происходит со здоровьем своей второй половинки, или осознавать, насколько он близок к смерти.

Когда веки Портгаса затрепетали, Нэнси и Ло приготовились. Пациенты, только что вышедшие из комы, обычно впадали в панику — чувствовали боль или не чувствовали частей своего тела, всё ещё живя в последнем воспоминании, которое они помнили — что в случае Эйса могло быть битвой в Маринфорде. Это может вызвать пару цепных реакций, таких как паническая атака или выброс адреналина, реакция борьбы или бегства, и, следовательно, проблемы с дыханием. Это может вызвать серьёзные проблемы, особенно в его нынешнем состоянии.

Первое, что сделал Портгас-я, проснувшись, это закричал и снова закрыл глаза — свет был слишком ярким, чтобы его можно было принять. Затем он начал брыкаться, извиваться и драться. Ремни держали его, и старшая медсестра говорила с ним, пытаясь успокоить. Марко-я стоял в стороне, с разбитым сердцем. Ло плохо умел успокаивать людей — он вообще плохо разбирался в человеческих взаимоотношениях. Он мало что мог сделать.

Эйс успокоился только тогда, когда Марко схватил его за руку, повторяя его имя, со слезами на глазах, совсем как у его второй половинки.

Ло осмотрел его внутренности и в последний раз проверил рану на спине. Они решили, что для дыхания Эйса будет лучше лежать на спине — они перевязали его, прикрыв уязвимую кожу от шрамов.

Эйс, вероятно, чувствовал головокружение и усталость, что неудивительно, потому что он замолчал.

По большей части Эйс чувствовал себя относительно хорошо. Ну, настолько хорошо, насколько он мог, имея закрывающуюся дыру в спине и по крайней мере четыре жизненно важных органа повреждёнными. Они даже не могли дать ему обезболивающее, не используя морской камень и фруктовую силу Эйса, которая поддерживала его жизнь.

— Где… где Луффи? — это было первое, что он спросил.

Ло едва не улыбнулся в ответ.

Второй вопрос был:

— Все в порядке? Кто-нибудь пострадал?

То, как прозвучал его голос, подсказало Ло, что он имел в виду не ранение, а смерть.

К этой части Ло привык. Смерть.

***

На тринадцатый день Рыжеволосый Шанкс появился в лазарете.

Он вошёл с лёгкой улыбкой, но как только он увидел Марко у кровати Портгаса и Мугивары, лежащего на соседней кровати, что-то вспыхнуло в нём.

Волна Королевской Хаки заставила Ло слегка покачнуться на полушаге. Несколько медсестёр и раненых упали в обморок. Это раздражало, потому что Ло действительно прилагал некоторые усилия, чтобы людям стало лучше. Это не заставляло их становиться лучше.

Ло, по какой-то безумной причине, полностью проигнорировал то, что это был чёртов Рыжеволосый Шанкс, подошёл к нему, нахмурившись, и выплюнул:

— Ты ни хрена не помогаешь со своим хаки, выключи его или убирайся к чёрту из моего лазарета.

Может быть, в конце концов, именно у Ло было желание умереть. Это был даже не его лазарет.

Рыжеволосый Шанкс перевёл взгляд на него, просто смотрел мгновение, его лицо было каменно-холодным. На секунду Ло нахмурился, но не отвёл взгляда. Очень точно направленная волна Королевской Хаки ударила его, и комната закружилась. Затем Шанкс улыбнулся. Именно такую улыбку Ло видел раньше только на двух людях: на Мугиваре-я и на Коре-сане. Чистый и живой.

Рыжеволосый Шанкс зашевелился, шаркая ногами и небрежно положив руку на саблю. Ло вдруг понял, что может смотреть только на его руку, потому что там была метка души. Тонкие, маленькие буквы, написанные аккуратным почерком, лежали у него на ладони.

ベン・ベックマン

Бенн Бекман.

Ло не знал, почему всего минуту назад он думал, что у Йонко нет родственных душ. У каждого была родственная душа. Это казалось таким нереальным — быть родственной душой одного из императоров Нового Мира. Не то чтобы быть родственной душой Короля Пиратов было более реалистично, но вот он здесь.

— Хм, — фыркнул Йонко. Ло снова посмотрел ему в лицо. — Я думал, новички по-прежнему боятся меня. Прояви немного уважения, малыш.

Он дёрнул запястьем, и плащ скрыл его руку.

Он действительно выключил своё хаки. По крайней мере, почти самоотверженная смерть Ло чего-то стоила.

Портгас-я начал смеяться, и на мгновение Ло испугался, что Портгас задыхается.

— Эй, ты, сопляк… — заговорил Шанкс, обращаясь к Эйсу. — Почему ты, мать твою, не упомянул, что ты сын Роджера? Если бы я знал, то приехал бы на битву днём раньше.

Марко-я ущипнул себя за переносицу, и Ло почти посочувствовал ему.

— Ояджи бы это не понравилось, — заметил он. — Он бы сказал тебе, что ещё не дряхлый и вполне способен вести семейные сражения.

— Ну и задница, — выплюнул Шанкс, направляясь к кровати Портгаса.

Ло решил, что все его игнорируют, когда Портгас сказал Шанксу:

— Он мне не отец. Какая-то фамилия меня не интересует.

Они спорили в течение следующего часа или около того, и Ло задавался вопросом, что он сделал, чтобы заслужить это (за исключением того, что он был беззаконным пиратом, конечно).

***

— Шанкс назвал тебя новичком, не так ли? — спросил Эйс.

Ло как раз просматривал показания пациента со сломанными рёбрами и пробитым лёгким, которые Нэнси дала ему час или два назад. Рыжеволосый Шанкс уже ушёл, а Марко Феникс, взбешённый, тащил его за собой.

Услышав этот вопрос, Ло поднял бровь.

Эйс нервничал — он был беспокойным почти всё время, особенно когда не разговаривал ни с кем из своей семьи. Мугивара-я до сих пор спал мёртвым сном.

— Все здесь зовут тебя Ло или Трафальгар, — продолжал он, не обращая внимания на равнодушное лицо Ло. — Я предполагал, что ты присоединился к нашей команде в какой-то момент, когда меня не было, но ты этого не делал, верно?

Это было, ну, неожиданно, но и ожидаемо. Это не похоже на то, что Мугивара, гораздо больше на уровне Ло в пиратской иерархии, знал, кто такой Ло. Работает в их семье, скорее всего. Хотя Ло нравилось думать, что это всё потому, что Портгас был далеко от Нового Мира и не мог следить за приключениями какой-то маленькой команды новичков из Норт-Блю.

— Я не присоединился, у меня есть своя команда, — ответил Ло, вздыхая. — Я капитан Пиратов Сердца, Трафальгар Ло.

— Новичок, да? — он задумался. — Только что из Рая, верно? Один из той знаменитой группы?

— Одиннадцать сверхновых, — предположил Ло. — Так они нас называют. Мугивара-я тоже является частью этого.

— Это я знаю, — засмеялся Эйс. — На самом деле, мне было наплевать на остальных одиннадцать.

Это тоже было очень странно. Ло слегка улыбнулся, бросив взгляд на вторую кровать и соломенную шляпу, лежащую в ногах кровати и ждущую.

— Так, как же тебя называют? — спросил Эйс. — Ты называешь Луффи «Мугиварой» — это его прозвище, верно?

Ло медленно кивнул. Он недоумевал, зачем ему понадобились такие любезности, почему он вообще остался на этом корабле, вместо того чтобы отправиться в свою каюту на подводной лодке.

— Моё — Хирург Смерти, — заявил он.

Портгас-я удивлённо посмотрел на него, нахмурив брови и приоткрыв рот на полуслове.

Он расхохотался.

Это было беспорядочно, хаотично и так громко, но и так удивительно, что Ло на секунду замер. Он всё смеялся и смеялся, его смех звучал забавно, маниакально и, надо признать, немного мило. Вероятно, это была ещё одна черта, которую они разделяли с его братом — быть безумными и невинными одновременно.

Он смеялся добрую пару минут, пока у него не перехватило дыхание, и он не начал задыхаться, стонать и рыться руками в груди. На Ло это не произвело никакого впечатления.

— Сделай глубокий вдох и перестань двигаться, — приказал он, на всякий случай подходя к кровати.

Это было легче сказать, чем сделать, но через минуту-другую Портгас-я уже дышал нормально, в уголках его глаз всё ещё стояли слезы.

— Так почему ты помогаешь нам, в самом деле? — пробормотал он.

Было две вещи, которые Ло не любил больше всего — благотворительные дела и нелогичные действия. Вся ситуация, вероятно, была только такой. Честно говоря, он не знал, почему, не мог объяснить почему. Но это был выбор, который он сделал, и он должен был взять на себя ответственность за это, по крайней мере, как врач.

Не то чтобы он в этом признался.

— Ну, в кои-то веки, если твоя вторая половинка придёт сюда и обнаружит, что ты задохнулся, пока я за тобой присматривал, он убьёт меня, — невозмутимо произнёс он.

Эйс усмехнулся — это был сладкий звук, который не очень подходил ему, но абсолютно соответствовал его мягкой, нежной улыбке и тёплому взгляду, который так и кричал, что он влюблён. Ло удивлялся, как два человека могут испытывать друг к другу такие сильные чувства.

— Да, конечно, — согласился Эйс отсутствующим голосом.

Ло снова чуть не вздохнул, отводя от него глаза. Дыхание Мугивары стало лучше, более ритмичным.

— Так что же говорит твоя метка души, Хирург Смерти? — внезапно спросил Портгас-я. — Просто любопытно. Ты не обязан отвечать.

Ло был частным человеком, который очень заботился о личной жизни и безопасном расстоянии от других людей.

Он сам не знал, почему без труда ответил:

— Король Пиратов.

海賊王.

Кайдзоку Оу.

Король Пиратов.

Возможно, Ло всё ещё сомневался, что это не Голд Роджер, а Голд Роджер был отцом Портгаса. Может быть, именно поэтому он прошёл через все это — сражение, спасение, исцеление и пребывание — чтобы найти истину. Может быть, это был побочный эффект от того, что он видел метки, Огненный Кулак и Феникс, несколько раз, нарушая их уединение.

Портгас-я выглядел ошарашенным, его глаза расширились, а рот раскрылся.

Затем он улыбнулся, как сумасшедший. Его глаза блуждали по комнате, возвращаясь к Ло. Он сдержал смех. Если бы он знал лучше, то сказал бы, что Эйс выглядел удивленным, взволнованным или даже гордым. Ло прикусил губу, пристально глядя на него.

— Очень смешно, — невозмутимо произнёс он. — Ещё несколько дней назад я думал, что это твой отец.

Эйс перестал хихикать, но по-прежнему беззаботно улыбался, напоминая Ло своего младшего брата.

— Он не мой отец, — ответил Эйс. — Мой Отец сейчас обедает в столовой.

Да, Ло так и предполагал. Семья была странным понятием для Пиратов Белоуса. Он даже завидовал им.

— Ты бы хорошо поладил с Марко, — упрекнул он. — У него была глубокая депрессия из-за того, что его второй половинкой был Король Пиратов.

Ло скрестил руки на груди и поднял бровь. Если подумать, их родственные души были довольно чёткими — Огненный Кулак и Феникс. Не было никакой интерпретации, которая могла бы дискредитировать логику их имён — они были их прозвищами, хорошо известными, печально известными и прямыми.

— Я не совсем понимаю, как он мог так подумать, — ответил Ло ровным голосом. — Там написано «Огненный Кулак». Это совершенно очевидно.

Эйс пожал плечами, глядя на простыни и свои руки. Это было похоже на раскрытие тайны.

— Огненный Кулак — это второе имя, то, которое он сам себе вытатуировал, — объяснил он. — Первая, метка души, находится под синим кушаком, который он носит, и на ней написано, Гол Д.

Ло недоумевал, почему именно Портгас-я говорит ему об этом. У него, как у врача, была эта странная связь с Эйсом, просто потому что он спас ему жизнь и потому что он был его пациентом. Однако Эйс всё время был без сознания и не имел никаких обязательств перед Ло, с чего бы ему так дружелюбничать с ним?

— Я по-прежнему не понимаю, — признался он. — Зачем прятать душевную метку и делать новую?

Ло прислонился к спинке кровати, его лицо было стоическим и безразличным. Он был немного любопытен, хотя, взаимодействуя с Фениксом и Огненным Кулаком, видя их вместе, это смягчило его.

— Гол Д. — было моим имен при рождении, — сказал он. — Если бы кто-то узнал, возникла бы проблема, проблема уровня Маринфорда. В любом случае, я не отождествляю себя с ним, у меня было имя моей мамы, сколько я себя помню. И, знаешь, он был таким романтичным, как этот, и прочим дрянным дерьмом.

Ло ухмыльнулся в ответ.

— Он часто удивлялся, почему это моё настоящее имя, ведь его никто не знал, и оно не было знаменитым, не то что моё прозвище, — продолжал он. — Я думаю, Маринфорд кое-что объяснил, все, наверное, говорили о новом Гол Д.

— Да, — согласился Ло. — Журналисты сошли с ума. Гол Д. то, Гол Д. это.

— Меня передёргивало от этого имени, — признался Эйс. — Потом Марко сделал вторую татуировку, и я успокоился. Потому что он принимает каждую часть меня, даже ту, которую я не принимаю сам.

Губы Ло дрогнули. За последние две недели он убедился, насколько точно Феникс принял и Огненного Кулака, и Гол Д.

— Мои родители были такими же, — пробормотал он. Он не знал, почему сказал это… это было личное, очень личное, важное. — Родственными душами. Идеальные родственные души, влюблённые друг в друга. Они делали друг друга лучше.

Эйс склонил голову набок, откинувшись на пушистые подушки за спиной.

— Каждая пара родственных душ различна, — начал он нежным и ласковым голосом, который так странно было слышать в его устах. — Только потому что твоя вторая половинка не ведёт себя, так мило и влюблённо, это не значит, что ему всё равно. Люди такие странные.

Ло смотрел на него, просто смотрел, видя бинты, всё ещё обмотанные вокруг его торса, всё ещё покрывающие части его родимого пятна и всё ещё напоминающие о том, из-за чего произошла вся битва в Маринфорде. Конечно, он знал, что каждая пара родственных душ была разными, он просто хотел быть похожим на эту конкретную. Может быть, романтика не совсем умерла в Ло, может быть, он искал что-то совершенно недоступное ему.

— Думаю, со временем я найду, — сказал ему Ло с отвращением во рту.

Он посмотрел вниз, на свои ноги и задёргался. Он стиснул зубы и двинулся, чтобы проверить, есть ли кто-нибудь ещё, или сделать вид, что есть, что угодно, лишь бы прекратить этот разговор.

— Ло, — внезапно сказал Эйс.

Ло проигнорировал использование первого имени из чистого уважения, которое он не должен был иметь к Огненному Кулаку, в первую очередь. Он обернулся, приподняв бровь. Эйс пошевелился, поджав ноги под бедра и поклонившись, его тело почти распласталось на простынях.

— Спасибо, что позаботился о моём брате, — сказал он, закрыв глаза.

Ло не часто слышал слова «спасибо», и уж точно не такого рода уважительное, искреннее «спасибо». С минуту он молчал, облизывая губы.

— Вставай, пока не заболели рёбра, — только и сказал он.

***

Здесь было очень спокойно, несмотря на суету в лазаретах. Большинство пациентов уже ушли — либо отдыхать в свои каюты, либо уже выздоровели. Несмотря на то, что он провёл ночь на Полярном Танге, он был в лазарете весь день. Медсёстры обычно ели в задней комнате, и Ло был приглашён. Остальное время он проводил за чтением отчётов и данных пациентов, находясь там на случай, если состояние Портгаса ухудшится или он проснётся.

Иногда он слышал, как они разговаривают.

— Неужели ты не можешь хоть раз меня выслушать? Тебе обязательно было идти за Тичем?

— Он предал нас. Он был под моим командованием.

— Мы сказали тебе не уходить. Изо сказал тебе не уходить. Я сказал тебе не уходить.

— Я не жалею об этом. Я сожалею о том, как это вышло позже, но я не жалею об этом решении.

Часто. Он часто слышал их разговоры.

— Теперь я могу перестать носить пояс. Ведь теперь все знают твоё имя при рождении.

— Я действительно не знаю, хочу ли я этого. Мне всё ещё не нравится это имя.

— Но мне оно нравится. Разве это не считается?

— Наверное, так и есть.

Однажды Ло видел, как они разговаривают. Марко-я лежал с Эйсом в постели, очень осторожный со своими ранами, как велел ему Ло, и несмотря на то, что Эйс сказал ему не быть с ним. Однако, он упёрся подбородком в лоб своей второй половинки, и Ло не мог отвести от них глаз.

— Ты сказал, что любишь меня в первый раз в Маринфорде, — сказал Марко-я. Это был шёпот, но в тишине лазарета он звучал как крик.

Ло застыл.

— Да, сказал, — спокойно ответил Портгас-я.

Марко рисовал круги на коже большим пальцем.

— Ты должен был сказать мне, что любишь меня, лежа со мной в постели, перед тем, как заснуть, а не на поле боя, умирая.

Эйс улыбнулся.

— Я должен был тебе сказать.

— Почему…

— Я хотел умереть всю свою жизнь, — Ло не был так удивлён, как следовало бы. — Я был готов к смерти всю свою жизнь, практически напрашиваясь на неё. Но когда я принял удар, направленный на Луффи, и увидел твоё лицо, и всё вокруг почернело, я не хотел умирать. Я хотел жить. Я так чертовски боялся умереть.

Марко поцеловал костяшки пальцев.

— Я люблю тебя.

Ло до сих пор не мог поверить, что они существуют. Что родственные души, подобные этим двоим, существуют в этом жестоком мире, живя в ещё более жестоком мире пиратов.

***

Эйса не было рядом, когда Мугивара проснулся. Это была катастрофа.

Утром шестнадцатого дня Портгас-я настоял, что хочет принять душ. Ло был бы полностью «за», гигиена просто необходима, если бы не тот факт, что у Портгаса-я две недели назад была дыра в животе. Транспортировка не была хорошим выбором, и поэтому Ло предложил своё профессиональное мнение, которое было быстро проигнорировано. Следующие полчаса он слушал, как спорят Марко-я и Портгас-я. В конце концов, Эйс победил, из чистого упрямства, но всё же победил. Марко-я отвёл его в ванную. Неся его в свадебном стиле, должен добавить Ло. Это было весело.

Они должны были уйти по крайней мере на полчаса, особенно с ограниченным диапазоном движения Эйса. Нэнси-я отправилась к Ньюгейту за утренними лекарствами. Вот тогда-то Мугивара и проснулся.

Это было не так, как с Портгасом. Не было никаких движений или мышечных рефлексов, которые указывали бы на то, что он скоро проснётся. Его дыхание было ровным, мышцы расслабленными, и процесс заживления, по крайней мере на внешнем уровне, был завершён, за исключением швов на груди. У него было сотрясение мозга и травма головы, но не слишком серьёзная. На груди у него был ужасный шрам, который всё ещё затягивался, но большинство ран уже зажили. Нэнси сняла с него бинты пару дней назад и наложила повязку на шрам, перевязав его снова, заботясь о своей зажившей грудной клетке. Главной проблемой был его гормональный фон — Ло никогда не видел такого высокого уровня адреналина — но со временем всё должно было успокоиться. Его лёгкие приняли на себя большую часть повреждений, но после того, как он провёл первую неделю под дыхательной маской, они решили с Нэнси-я, что он может дышать самостоятельно, и количество кислорода в его крови было достаточно хорошим.  

Исцеление было слишком быстрым, по мнению Лоу, но Нэнси-я заверила его, что всё это благодаря целительной силе Феникса.

Только что всё было в порядке, а в следующую секунду дыхание Мугивары стало учащённым, вышло из-под контроля, и он начал метаться по своей постели.

Ло, как и положено опытному врачу, запаниковал. Прежде чем он смог сдержаться, он начал выкрикивать имя Мугивары, что, вероятно, было худшим, что он мог сделать — он разбудил несколько других пациентов и, вероятно, напугал самого Мугивару ещё больше, так как последнее, что он помнил, были громкие звуки поля боя и крики.

Следующее, что он сделал, было, вероятно, ещё хуже, потому что Ло попытался удержать его от разгрома собственными руками, схватив за плечи и прижав к кровати — что было трудно, Мугивара только выглядел хрупким, и худшая идея, когда Луффи открыл глаза и встретился взглядом с Ло. Его глаза были широко раскрыты от страха, глубокого, тёмно-шоколадного цвета, что внезапно напомнило Ло о пирожном, которое его отец пёк на каждый день рождения.

— Мугивара-я, — снова позвал он его строгим голосом. — С тобой все в порядке. Ты в безопасности.

Лично Ло хотелось бы услышать нечто подобное, очнувшись от комы в незнакомом месте и с лицом одного из своих соперников рядом.

По-видимому, это было не то, что хотел услышать Мугивара, потому что Ло снова был почти поражён Королевской Хаки. Она не была такой мощной, как у Шанкса, но обладала той же аурой, от которой у Ло дрожали ноги.

Позже Ло заметил, что почти все в лазарете упали в обморок. Не то чтобы он был удивлён.

Мугивара выдернул свои плечи из его хватки и ударился, слёзы собирались в его глазах. Он закричал, и несуществующее сердце Ло сжалось.

— Мугивара-я, — снова начал он. — У тебя рана на груди и сотрясение мозга, не усугубляй ситуацию.

Его хромота ударила Лоу прямо в грудь, и он зашипел, потому что это чертовски больно, но не пытался прекратить удары рук Мугивары.

— Эйс, — выплюнул Луффи. — Эйс… где… где Эйс?

— С ним всё в порядке, — сказал Ло, потому что это действительно звучало, как самая важная информация прямо сейчас. — Он принимает ванну со своей второй половинкой. Он вернётся с минуты на минуту.

Вся борьба оставила тело Мугивары, и следующее, что он понял, это то, что он опирался своим телом на Ло, а его руки были вокруг Ло, и Ло не знал, что делать. Жирные слёзы и рыдания двигали тело Мугивары, а Ло просто стоял рядом.

В этот момент Нэнси поднялась с пола и подошла к ним с ухмылкой на лице. Ло не понимал женщин.

— Он в порядке, — пробормотал Монки. — Эйс в порядке.

Пират рыдал на его груди в течение следующих пятнадцати минут, пока Портгас и Марко не вышли из дверей лазарета, Марко всё ещё нёс свою вторую половинку.

— Луффи? — заговорил Эйс. — Ты не спишь?

Ло схватил его за шиворот, прежде чем Мугивара смог прыгнуть на него и его вторую половинку. Его лицо всё ещё было красным.

***

Мугивара-я был худшим пациентом, которого когда-либо имел Ло. Ну, это было преувеличением, так как худшие пациенты, которые у него были, были мертвы, а Мугивара — нет.

Он много двигался и много ел. И он решил, что капельница — это не его конёк, и вместо этого захотел поужинать, а у Ло после первого же дня разболелась голова. Надо признать, лежа рядом с братом, он был спокоен. Ло уже давно перестал пытаться заставить его оставаться в своей постели, он просто позволил ему лечь рядом с братом, не обращая внимания на раны Портгаса. Однажды он перебрался в постель к Эйсу, когда его вторая половинка уже была там — двое самых страшных пиратов и печально известный новичок, который начал войну против Мирового Правительства на одной маленькой больничной койке, свернувшись калачиком. Это было весело.

Ло больше всего нравилось, когда Мугивара спал. Тогда, по крайней мере, его головная боль утихнет.

В тот день было два неожиданных визита в лазарет.

Во-первых, рано утром сработала сигнализация о вторжении. Ло слышал, как люди кричат о ком-то на корабле, но не обращал на это внимания. Портгас-я снова проснулся, его родственная душа сидела рядом в кресле, а Мугивара-я, в свежей одежде и со шляпой на шее, спал.

Примерно через пятнадцать минут после сигнала тревоги вошёл мужчина.

Марко встал, весь напрягшись. Тогда-то Ло и пришёл к выводу, что это был незваный гость.

У мужчины были светлые волосы, странный цилиндр и труба, привязанная к спине; его чёрный плащ и ярко-синяя рубашка ярко выделялись в пустых лазаретах. Он улыбнулся, заметив их, и Ло заметил уродливый шрам от ожога на его лице.

Прежде чем кто-либо из них успел что-то сказать, Эйс ахнул.

— Сабо? — спросил он. — Это правда ты?

Парень, Сабо, снова улыбнулся, но улыбка была гораздо более водянистой.

— Я думал, что опоздал, Эйс.

Марко посмотрел на них обоих, и его вторая половинка схватила его за рукав, потянув за него.

— Ты ведь тоже его видишь, верно? — спросил он с паникой в голосе. — У меня ведь не галлюцинации, верно?

Марко улыбнулся ему и сказал, обращаясь к парню в цилиндре:

— Я думаю, приятно познакомиться, шурин.

Портгас истерически захохотал, по его лицу потекли слёзы.

— Я думал, что это Луффи был плаксой в семье, — заметил Сабо, хотя сам почти плакал.

Вот тогда-то Мугивара и проснулся, конечно. Прежде чем Ло успел отреагировать; Мугивара спрыгнул с кровати и прыгнул на Сабо, вплетённый ногами в грудь брата, как понял Ло.

Ло ущипнул себя за переносицу, а Марко фыркнул на это.

Бинты Луффи, конечно же, были кроваво-красными, потому что рана открылась. Когда он успокоился после того, как узнал, что их мёртвый брат Сабо был жив последние восемь лет, но страдал амнезией, пока не увидел имя Эйса в газете, он позволил Ло посмотреть на открытый шрам.

Ло ушёл в комнату и растрепал его бинты просто потому, что это было быстрее, и наложил одну повязку на грудь Мугивары — это было бы легче на рёбрах и легче изменить позже, если рана снова откроется — Ло был уверен, что так и будет.

Он перевязывал повязку медицинской лентой, когда два брата, Сабо, сидевший на кровати Эйса, а Марко-я пошёл отключать сигнализацию, перешептывались между собой.

— И вообще, кто этот парень? Он ведь не из ваших, верно? — спросил парень в цилиндре.

Ло почти слышал улыбку в голосе Эйса, когда он сказал:

— Это Хирург Смерти.

На мгновение воцарилась тишина, и Ло отдёрнул руку Мугивары, когда тот попытался снять повязку.

— Не трогай её, — приказал Ло, и в его голосе прозвучала странная смесь раздражения и нежности. — Ты же не хочешь заразить его. Потом будет чесаться.

— Хм, — снова заговорил Сабо, вздыхая. — Наша семья всегда была странной, так что я не удивлён. Коала ждёт на нашем корабле.

Эйс усмехнулся.

***

Сабо ушёл довольно быстро, потому что он был Начальником Штаба Революционной Армии (что было не так с этой семьёй: сын Драгона-революционера, сын Короля Пиратов, Начальник Штаба, командир Белоуса, сверхновичок, что дальше — герой Морского Дозора?) и у него были обязательства.

Вечером у Ло случился ещё один безмолвный сердечный приступ, когда долбаный Сильверс Рейли вошёл в дверь лазарета и предложил Мугиваре пройти обучение перед тем, как войти в Новый Мир. Ло действительно протестовал — после нескольких травм, которые нельзя было просто игнорировать. Ло запротестовал ещё больше, когда Портгас спросил, может ли он присоединиться к ним — у Портгаса была грёбаная дыра в его теле меньше трёх недель назад. Кто даже с половиной мозга может просто подумать тренироваться после этого?

Его протесты и возмущения родственной души Портгаса были проигнорированы, поэтому Ло упаковал свои вещи, увидел их Отца в последний раз и оставил эту чёртову войну позади. Однако, в груди у него было пусто, когда он изменил курс своей подлодки.

***

Через год после этого он начал бояться, что не проживёт достаточно долго, чтобы увидеть, как его вторая половинка найдёт Ван Пис.

Всё оказалось гораздо проще, чем думал Ло, и каким-то образом он оказался один в Панк Хазард, с Верго, Моне и Цезарем, которые держали в заложниках собственное сердце Ло. В буквальном смысле.

Его план был великолепен, когда он его планировал, но с того момента, как его назвали шичибукаем, всё пошло под откос.

Дозорные пришли в Панк Хазард, будучи, как обычно, бесполезными. Мугивара пришёл, и он вовсе не был бесполезен. На груди у него был Х-образный шрам, очень напоминающий метку мишени.