В комнате накурено так, что топор можно вешать. Сладкий запах дыма пьянит, заставляя голову кружиться, хотя Аня только открыла дверь. Даже не успела переступить порог. Но Юльхен, сидящая за компьютером, спиной к Аня, не останавливается на достигнутом и закуривает очередную сигарету. Аня не знает марки, но ей думается, что это что-то нелегальное, слишком крепкое для обычных. Она проходит через всю комнату, чтобы открыть окно и впустить в помещение свежий воздух.

— Я же просила курить на балконе. — Её голос спокоен, хотя разум уже затуманен.

— Я же говорила, что мне плевать. — Юльхен даже не оборачивается, интонацией словно передразнивая Россию.

Аня подходит к ней со спины и начинает расчесывать длинные серебряные локоны. Теперь запах сигарет растворяется в уличном воздухе, а в комнате стремительно холодает.

— Говорила… — Аня шепчет и начинает заплетать Юльхен косу, та не сопротивляется. Но и радоваться не спешит, даже взгляда не удостаивает. Сигарета тлеет в её руке, а глаза невидяще уставились в экран. Аня с силой тянет её за волосы, заставляя выгнуться и заглянуть в свои глаза. Юльхен фокусирует на ней взгляд, улыбается, в очередной раз затягивается сигаретой и пускает струю дума Ане прямо в лицо. Взгляд России меняется, становится жестче, но рука выпускает косу.

Юльхен тянется за поцелуем, но Аня отступает на несколько шагов.

— И не надейся.

Юльхен смеется тихо, но отчетливо. А прежде чем заговорить, снова затягивается.

— Я думала, тебе нравится, как я курю.

Аня подходит и склоняется так близко к Пруссии, что той уже чудится прикосновение мягких губ.

— Нравится. Особенно когда ты делаешь это на балконе.

Россия уходит так же стремительно, как и появилась, а Юльхен остается только смотреть ей вслед и думать о том, что от этой сигареты удовольствия она уже не получит.