Морозный воздух обдал приятной прохладой, покусывая разгоряченное тело и раскрасневшиеся щеки, когда Драко вышел на улицу. Мероприятие затянулось и местами перешло границы адекватности. Не то чтобы он горел желанием проводить сочельник с коллегами, но профессиональная этика требовала, чтобы он остался. Если в прошлом году все ограничилось парой бокалов пунша и разговорами о политике, то в этом кто-то слишком старательный украсил их отдел венками, омелой (ради всего святого!), порхающими феями, поющими ангелочками, бегающими и сеющими повсюду хаос рождественскими гномами. Драко собственноручно двоих засунул в шкаф после того, как они устроили кавардак на его столе. Но самое ужасное, что миссис Уокер, видимо, железобетонно решила в этом году женить Драко. Хоть на ком-нибудь. Поэтому весь вечер нашептывала ему на ухо о молодых и незамужних девушках из их отдела. Если бы она знала, насколько была далека от действительности.

Драко фыркнул, прокручивая этот вечер в голове. Хорошо, что ему еще удалось незаметно выбраться, а то праздник уже начинал выходить из-под контроля.

Возвращаться в Министерство и аппарировать оттуда домой не хотелось — была вероятность наткнуться на коллег. Поэтому Драко решил пройтись до проулка, где практически не ходят маглы, и заодно проветрить голову — пунш в этом году получился крепковат. Хотя он подозревал, что Андерсон незаметно подлил туда огневиски.

Уже дойдя до нужного проулка, Драко услышал смутно знакомую песню.

— Хогвартс, Хогвартс, наш любимый Хогвартс, научи нас хоть чему-нибудь, — распевал кто-то.

Драко огляделся. Маглы спокойно шли мимо, совершенно не обращая внимания на песню, значит этот кто-то додумался поставить Маглоотталкиваюшие чары.

— В наших головах сейчас гуляет ветер. 
В них пусто и уныло, и кучи дохлых мух, — продолжал надрываться голос.

Драко пошел на звук и за домом, где был небольшой парк, увидел лежащего в снегу человека. Он раскинул ноги и руки в стороны и орал в небо гимн Хогвартса. Если бы Драко не узнал этот голос, то скорее всего прошел бы мимо — мало ли кто как развлекается, не ему судить.

— И что это за концерт ты здесь устроил, Поттер? — встав рядом с ним, спросил Драко.

— О. Малфой, — Поттер растянул губы в улыбке. Он был явно в стельку пьян. Это все объясняло. — Подпевай, ты же знаешь слова.

Пальто Поттера было застегнуто не на те пуговицы, шапка съехала на макушку, шарф валялся рядом. Как он оказался здесь в таком состоянии и один, недоумевал Драко,  глядя, как тот подкидывает снег и ловит его ртом, хотя больше получалось всем лицом.

— Почему ты здесь лежишь? Где твоя свита?

— Свита? Я что королева Британии? — удивился Поттер, вытирая с лица подтаявший снег. — Я снежный ангел, смотри, Малфой.

Поттер замахал руками и ногами, делая на снегу углубления, похожие на крылья. Драко даже немного растерялся: то ли Поттер действительно настолько пьян, то ли он сошёл с ума. Но оставить в таком состоянии его Драко уже не мог.

— О, во имя великого Мерлина, Поттер, поднимайся! — Драко протянул ему руку. — Ты отморозишь себе задницу.

— Какое тебе дело до моей задницу? — Поттер даже приподнялся на локтях, пытаясь сфокусировать взгляд на Драко, но тут же завалился обратно. — Нет, дай мне спокойно умереть.

Драко закатил глаза.

— Ну уж нет. Я бы, конечно, с удовольствием оставил тебя здесь морозиться в снегу, но завтра, наверняка, все издания напишут, что бывший Пожиратель смерти Драко Малфой вероломно прикопал в сугробе Национального героя, Спасителя магической Британии, обладателя ордена Мерлина первой степени.  Какие у тебя там еще регалии?

— Завидного жениха, — довольно протянул Поттер и икнул.

— Да-да, мечтай, — усмехнулся Драко и присел на корточки. — Серьезно, Поттер, ради своего честного имени я уже не могу тебя здесь бросить. Так что поднимайся.

Драко попытался поднять его за локоть, но Поттер повис неподъемным грузом, даже не собираясь ему помогать. Потом Драко подтолкнул его за плечи, но тот притворился безвольной куклой и завалился обратно в сугроб. Кажется, это даже доставляло Поттеру садистское наслаждение. А у Драко уже разыгрался спортивный интерес — во что бы то ни стало поставить Поттера на ноги. Он обхватил его за пояс, но тот обвил его руками за шею и дернул на себя. В итоге Драко оказался лежащем на нем в том же сугробе. Он чувствовал пропахшее огневиски дыхание Поттера на своей щеке, чужие руки на своей спине и горячее тело под собой. От этой недвусмысленной позы у Драко вспыхнули щеки, а ерзающий под ним Поттер не добавлял ситуации нормальности.

— Что ты творишь, идиот? — прошипел Драко, пытаясь подняться, но Поттер держал его крепко.

— То, что, наконец, хочу, а не то, что от меня ждут, — спокойно ответил тот. Сейчас даже было сложно поверить в то, что он пьян.

— Я могу аппарировать тебя домой, ты явно не в состоянии, — сказал Драко, уперевшись на руки по обе стороны от головы Поттера. — Где ты живешь?

— Будто ты не знаешь, — ухмыльнулся тот и снова заерзал.

О, Мерлин!

— Представь себе, не знаю, — сквозь зубы процедил Драко. Хотелось врезать Поттеру, чтобы тот успокоился и не вертелся под ним.

— Все знают.

— Ну простите, что я не все.

Поттер какое-то время молчал, внимательно всматриваясь в лицо Драко, а потом тихо сказал:

— Это даже хорошо.

Драко так и не понял к чему именно относилась эта фраза — что он не знает адреса или что он не все, — но расспрашивать не хотел. Единственное, что он хотел, это поскорее подняться, потому что лежать так ещё дольше уже было невыносимо для его самообладания. Открытый, спокойный, обнимающий его и такой красивый в этом сугробе Поттер — это уже как-то слишком для одного вечера. Видела бы их миссис Уокер.

В итоге Драко с трудом и с большими уговорами удалось поднять и поставить на ноги Поттера, но добиться от него адреса он так и не смог — тот повис на нем и, кажется, задремал. Выбора не было и Драко решил аппарировать их обоих к себе домой, надеясь, что Поттера не расщепит. А если расщепит, тот сам в этом будет виноват.

Уже около входной двери, как бы Драко не надеялся остаться незамеченным, они столкнулись с его магловской соседкой, миссис Джонсон. Завтра, наверняка, весь дом будет знать, что Драко таскает к себе пьяных любовников.

Миссис Джонсон елейно улыбнулась:

— Пригласили на Рождество друга, мистер Малфой?

Не успел Драко открыть рот, как висящий на нем и не подающий признаков жизни Поттер, очухался.

— Добрый вечер, мадам, — он сдержанно пожал ей руку и улыбнулся поставленной улыбкой Национального героя, от которой таяли сердца домохозяек. Как будто это не он пару минут назад был в отключке. — Я школьный друг Драко, Гарри Поттер.

Миссис Джонсон опешила, но быстро вернула себе лицо.

— Никогда не видела, чтобы Драко приводил к себе друзей. А он ведь такой милый мальчик.

— О, вы совершенно правы, такой милый, — в тон ей ответил Поттер.

— Так, достаточно, — скривился Драко и, схватив Поттера за руку, потащил его к двери.

— С Рождеством, — махнул тот удивленной миссис Джонсон. Драко даже не хотел думать, какие именно слухи о нем поползут завтра, но подозревал, что просто пьяным любовником не ограничится. Он столько лет, живя здесь, старался сохранить лицо, но Поттер одним единственным своим появлением все испортил.

Пока Драко возился с замком, Поттер вывел на заснеженных перилах несколько сердечек. Кривых, но отвратительно милых сердечек. Завтра их уже засыпает снегом, какая ирония.

— У тебя уютная квартира, — сказал Поттер, прежде чем завалиться на диван в гостиной, прямо в одежде и обуви.

Драко махнул рукой на него — пусть проспится. Завтра он выставит ему счет за химчистку и моральный ущерб. Особенно за моральный ущерб.

— Я так устал, — тихо сказал Поттер. Драко даже подумал, что ему показалось.

— От чего? — все же решил уточнить он.

— Быть Гарри Поттером, Национальным героем, Спасителем Британии...

— И завидным женихом, — хмыкнул Драко.

Поттер фыркнул в ответ.

— Я хочу быть просто Гарри. Можно?

Драко не знал, что ответить. Он бы тоже хотел, чтобы тот был просто Гарри, а он просто Драко, и между ними чтобы тоже все было просто, а не вот это вот все. Но разве это ему было решать?

На утро Драко пил чай с булочками из пекарни за углом, когда помятый, взъерошенный и с глазами виноватого щенка, сделавшего лужу на паркете, на кухню зашел Гарри.

Просто Гарри.

— Э-э-э, привет, — сказал он, пытаясь пригладить волосы.

— Доброе утро, — сдерживая улыбку, ответил Драко.

— С Рождеством.

— И тебя с Рождеством.

Гарри неуверенно переступил с ноги на ногу, но в итоге сел за стол напротив Драко.

— Прости за вчерашнее, ладно? Кажется, я немного переборщил с выпивкой. Со мной такое впервые. Я просто...

— Будешь чай и булочки? В местной пекарне они бесподобны, — перебил его Драко.

Гарри удивленно поморгал, переваривая услышанное, а затем улыбнулся и кивнул. Драко поставил перед ним чашку, молочник и флакон Бодроперцового зелья, потому что валяния в снегу обычно даром не проходят.

Сегодня он решил подарить Гарри день, когда тот сможет побыть просто Гарри. Ни Национальным героем, ни Спасителем, ни кем он там еще был? Целый день просто Гарри и просто Драко проведут так, как хочется только им. Почему кто-то должен диктовать кем им быть? Это ведь Рождество, когда случаются разные чудеса.

И Драко уже, видимо, получил свой подарок, сидящий напротив и намазывающий масло на булочку.