Даже жаркий солнечный день, не мешал мне уверенно рваться к своей цели.

Бег и прыжки, через нагретые солнцем плиты на заброшенном заводе. Без оглядки. Без подготовки. Словно крылья за спиной или как минимум испытанное на своей шкуре бессмертие.

— Догоняйте! — кричу я немного отставшим подругам и сестре, которая уже собралась повернуть назад.

Говорят, на этом заброшенном заводе водятся призраки. Говорят, странные вещи происходят здесь…

Это подогревает общий интерес и вызывает моё любопытство. Ведь я помню, что минувшим вечером, видела кого-то между заброшенных станков. Фигура в белом за закрытыми дверьми. Теперь необходимо перебраться через бетонный забор, ограждающий маленький дворик цеха и убедиться, нет ли там лазейки?

Хотя я уверена, что никакого другого входа туда нет. Меня просто манит покорение новой территории.

Наконец, впереди предстаёт последнее препятствие — двухметровая бетонная стена, которая медленно разрушалась, обнажая свой железный остов.

Рубашка цепляется за ветки кустов и приходится завязать её узлом на талии, очки постоянно съезжают с носа, скользя от пота, но их уже никуда не денешь. Приходится засунуть дужку за пояс джинсовых шорт, чтобы не потерять. Ставлю одну ногу на удобную дыру в бетоне и подтягиваюсь, подтягивая другую ногу.

Слышится глухое «крак» и я понимаю, что кажется, этим летом мне придётся покупать вторую пару очков. При ближайшем рассмотрении, стекло оказывается треснутым в двух местах. И оправа больше не держит его, если попытаться очки надеть.

Расстроившись, собираюсь спрыгнуть вниз и вдруг вижу странную картину — себя, сестру и своих подруг, обыскивающих руины цеха.

И они будто бы и не видят меня.

Хочется закричать, призывно помахать рукой, но тут я замечаю маленькую серую тень, юркнувшую на территорию цеха, через чуть приоткрытую дверь. Но готова, поклясться, что этой двери тут не было.

Устремляюсь следом за кошкой в пыльный и прохладный цех, утирая пот собственной рубашкой. Вовремя успеваю спрятаться за один из станков. Меня всё-таки почти заметили. А оглянувшись, вижу за собой лишь бетонную стену. Никакой двери будто и вправду не было.

В пыльном окне отражается моя белая футболка, но внимание привлекают очки на переносице двойника — они конечно же целые.

Одна из частей моей личной головоломки становится на место и пол под ногами содрогается.

Я лечу во тьму…

Зима. В этом году она выдалась на редкость тёплая. Снег пушистыми перьями с неба падает, и хочется действительно верить в чудо. Всё во мне вторит окружающему и поёт. Я люблю мир в такие чудесные уютные дни, и мне кажется, что это взаимно.

А вот некоторые малость занудные личности моим благодушием пользовались на всё катушку. Например, мой бывший соклассник, который так нежданно начал проявлять ко мне тонны симпатии. Но одно дело дурачиться и шляться под снегопадом, ловя редкие кадры ночного города, и совсем другое…

Он подошёл близко, почти вплотную. Сделала шажок в сторону. И его незавершённый жест, который должен был обратиться в объятия, замаскировался под заинтересованность моей старой плюшевой игрушкой на полке.

Забавную лохматую собаку мне подарил крёстный на пятилетие. С тех пор она почти всюду путешествует со мной. А теперь ещё и очками тёмными обзавелась вот.

— Какие интересные очки, — говорит мой надоедливый гость. — Примеришь?

Мне оставалось лишь скривиться. Я всё ещё помнила обстоятельства, когда эти очки сломались, и мне всё ещё было жалко их. Нечасто нахожу что-то действительно подходящее.

— Они сломаны, — говорю я, но упрямый тип суёт мне их в руки и мой мир застывает, концентрируясь на тёмном гладком стекле.

Несколько последующих минут происходит нечто странное с точки зрения неискушённого зрителя и мой ухажёр столбенеет от шока.

Я открываю и снова закрываю глаза. Возвращаю очки игрушечной собаке, беру назад. Трогаю кончиками пальцев, давлю, нюхаю, лижу…, но ничего не меняется. Они, мать их, целые!

Чувства, что я испытала далее, приятными не назовёшь. Свет резко померк, и я закричала от боли, пронзившей мои виски.

Кажется, я упала на колени. Во всяком случае, когда пришла в себя, то обнаружила себя упирающейся коленями, локтями и лбом в пол.

Лицо отчего-то было мокрым и липким. Дотронувшись пальцами кожи, я поднесла их к глазам. Кровь. Откуда только столько? Ведь никогда носом не шла.

Пока я добиралась до умывальника, в окно кто-то громко постучал. Сразу ясно — не в первый раз.

Стучали уж слишком настойчиво, поэтому я с фразой:

— Сами напросились! — открыла дверь.

У вечно жизнерадостного в последнее время Алекса даже дар речи пропал, когда он узрел мою физиономию с размазанными по коже и волосам потёками крови.

Я же не нашлась, что ему сказать, и удрала к умывальнику.

Не говорить же:
"Ты это, проходи, и не обращай внимания, я с утра не умывалась и не накрашенная чуть..."

Не поверит, мне кажется.

Но плевать! Главное то, что знаю теперь, как выглядит искомый предмет. И дело осталось за малым — воспользоваться им.

Жаль только, что та вредина когтистая не обеспечила меня инструкцией к применению.