Я в тот день не собиралась вляпываться в неприятности. Было первое сентября, я хотела с нового учебного года начать новую, лучшую жизнь. Начать с того, что не опоздать, ничего не забыть и выглядеть чистенькой и опрятной. А то я по жизни неряха, но хотела бы измениться.

Но несмотря на то, что я не хотела влипать в историю, я влипла в неё всё равно. История прицепилась ко мне, и не хотела отпускать.

Я вышла из дома вовремя. Даже на полчаса пораньше, чтобы точно не опоздать, но на полпути обнаружила, что забыла пропуск, и понеслась стремглав домой, пулей влетела в подъезд.

В тот момент проблемы и начались.

Подъезд был не моим. Совершенно другим, состаренным и грязным.

— Ой, — сорвалось у меня с губ, и я хотела было выпрыгнуть назад на улицу, но вне подъезда уже тоже был непривычный двор. Улица была другой, незнакомой и откровенно чудесатой: вся залитая туманом и пустая. Ни одного человека не виднелось, дороги были чистыми и старыми, детская площадка — тихая и ржавая. Как в сцене из страшного фильма.

Я уж и не знала, куда пойти: в страшный непонятный дом или на страшную непонятную улицу?

Проблема решилась злобной собакой. Она мчалась по улице мне навстречу, громадная и злющая, так что я пискнула и торопливо захлопнула дверь в подъезд, надеясь, что теперь собака меня не достанет.

И мне оставалось лишь идти куда-нибудь по дому, надеясь встретить кого-нибудь, кто мне поможет. И не встретить кого-нибудь, кто меня съест. А то мне ещё в школу надо было.

Я осторожно и тихо кралась по дому, обняв себя руками и постоянно озираясь. Вокруг всё было закидано старинными плакатами и банками от консервированных ананасов. И прочей всячиной: босховскими картинами, черти с которых будто бы шевелились, статуэтками, часами, книгами. Комнаты покрывал толстый слой пыли, но всё равно было видно, что в доме постоянно кто-то бывает — то тут, то там в пыли виднелись проплешины, снятые чьими-то следами или прикосновениями.

Страшно. Мне было страшно.

Ещё страшнее мне стало, впрочем, когда я заметила в одной из комнат погром, будто бы там недавно прошла напряжённая драка.

И кровь. В той комнате пол был изрезан следами крови.

Через окно и дверь, и щели в паркете комнату заполнял туман, и я хотела было сбежать оттуда подальше, но потом заметила какое-то движение на одной из полок и пошла посмотреть, что там такое.

А на полке меня ждало что-то очень странное. Русалка. Крошечная русалка, запертая в трёхлитровой банке. К тому же эта русалка шевелилась и смотрела на меня очень злобно.

— Выпусти меня, — сказала русалка холодным голосом. — Если выпустишь и не будешь стоять у меня на пути, быть может, я сохраню тебе жизнь.

Я удивлённо похлопала глазами. Крошечная русалка, запертая в банке на полке странного дома, не только разговаривала, но и пыталась угрожать. Было страшно. Русалки в банках страшные.

Я только взяла осторожно банку в руки, собираясь спросить, что именно мне надо сделать, когда из тумана на меня посыпался град стрел. Не совсем на меня, разумеется, ни одна не попала, но я всё равно закрыла голову руками и поспешила сбежать из комнаты. Из-за тумана было трудно разобрать, куда я иду, но в конце концов я нашла какую-то лестницу, вбежала по ней выше уровня тумана и спряталась в каморке для швабр.

— Что за чертовщина, что за чертовщина?.. — тихонько пролепетала я себе под нос, вконец перепуганная происходящим.

— Это Мукуро. Злой туманный дух из центрального района, — внезапно ответила злобная русалка. — Не знаю, что она забыла на моей территории и как посмела изменить местный ландшафт, но я однозначно утоплю её. Самым жестоким образом.

Я смотрела на крошечную русалку с сомнением.

— Чего смотришь? Если сейчас же не отпустишь меня, я и тебя утоплю, — заявила она.

— Извини, — пискнула я почему-то даже испуганно. — Но если я тебя сейчас выпущу из банки, ты же не сможешь дышать. Давай я донесу тебя до озера!

Русалка была недовольна таким исходом. Она ругалась и грозила уничтожить меня и всё, что мне дорого, но я зажмурилась и старалась не слушать. Моя мотивация выбраться из этого странного места живой возросла в сотню тысяч раз, ведь теперь у меня на руках была маленькая русалка, требующая защиты. И мне всё ещё надо было в школу.

Я выскочила из укрытия и осмотрела коридор. Пусть мотивации выбраться у меня прибавилось, понимания того, как именно это сделать, не прибавилось.

Я робко опустила взгляд на злую русалку.

— А ты не знаешь, случайно, как нам отсюда выбраться? — спросила я.

Русалка недовольно, крайне недовольно, вздохнула и атаковала меня взглядом:

— Ты можешь выпустить меня из банки, например. Мы в туманной ловушке, чтобы выбраться отсюда, надо победить создательницу ловушки. Обычно мы поручаем такое лягушкам, но наша ушла чаёвничать с ведьмами. Да и в любом случае, одной меня хватит, чтобы победить хоть само Василеостровское чудовище. Никто, кто осмелится посягнуть на мою территорию, не уйдёт живым.

«Стра-ашно», — пронеслось у меня в голове. — «В любом случае, похоже, надо найти Мукуро и попросить её нас отпустить».

Было ли мне страшно идти беседовать с неизвестным злобным духом с центрального района? Ну, на самом деле да, просто я так беспокоилась о маленькой очаровательной русалочке, что отложила свои чувства на второй план и упрямо шагала вперёд.

По коридору, подобно неясным змеям, стелился туман, игриво целовавший мои ноги. Он медленно карабкался по моему телу, вызывая мурашечки, и мне приходилось регулярно стряхивать его, чтобы он отцеплялся. Русалка в банке смотрела на туман с таким омерзением, что мне совершенно не хотелось, чтобы туман дополз до банки и доставил ей дискомфорт.

Я ходила из комнаты в комнату ещё какое-то время, а туман всё это время от меня не отставал, куда бы я ни пошла.

В конце концов я наткнулась на виновницу бед. Хотя, скорее это выглядело так, будто это она затянула меня в свою ловушку. В любом случае, я с ней встретилась. Она выглядела, как обычная девочка, и я бы даже приняла её за школьницу, если бы она не была бы одета, как крутая рокерша, а её волосы не походили бы на космический пейзаж. Она сидела на перевёрнутом кресле. Изящно, я бы сказала. Правда, совершенно не так, как сидят нормальные люди, но изящно. Во всех жестах её читалось изящество: в ехидной ухмылке, в брошенном из-под ресниц взгляде, в руке, придерживающей высокий бокал для шампанского. Правда, судя по бутылке, которая стояла рядом с креслом, в том бокале было не шампанское, а ананасовый лимонад, но в любом случае, пила его Мукуро очень изящно.

— Эм… Здравствуйте, — сказала я, когда поняла, что злой дух начинать беседу не собирается.

— Привет, Тсунаёши. Как тебе моё небольшое представление? — спросила она коварным голосом, окидывая взглядом комнату. Я вслед за ней осмотрела помещение. Полная разруха. Красивая разруха, впрочем.

— Очень красиво. Вы сами сделали? — вежливо поинтересовалась я.

Она сдержанно рассмеялась:

— Это было чьей-то курсовой работой по 3D… Регулярно ворую 3D проекты, чтобы меньше мучиться с визуализацией иллюзий.

Она отвечала неторопливо, а в это время в комнату медленно заползал туман, стелящийся по полу и явно избегающий лишних взглядов. Этот туман — и эта туманница — явно что-то задумали. Мне резко стало не по себе, так что я решила перейти сразу к главному:

— Знаете, было очень мило побродить по вашей… 3D визуализации, но мне в школу пора, так что можно я уже пойду?..

Туманность опасно стрельнула в меня взглядом:

— Правда? В школу? Этой красавице из банки тоже надо в школу?

Русалке явно не понравились слова Мукуро, так что я спрятала её от внимательных глаз за своей спиной.

— Ну, ей не в школу, но ей тоже пора, — с нервной улыбкой ответила я. — Так что можете нас отпустить, пожалуйста?

— Нет, не думаю, что смогу тебя отпустить. Особенно в компании сомнительных девиц.

Мне стало совсем неуютно рядом с ней, а туман уже щекотал пальцы, которыми я вцепилась в банку с русалкой. Мукуро встала со своего кресла, ловко подняв с пола бутылку от ананасового лимонада.

— Знаешь, ты же попала сюда не просто так, — начала она издалека. — У меня есть к тебе одно дело. Нам с тобой надо поговорить.

«Да, это определённо ни к чему хорошему не приведёт», — решила я, но всё равно спросила:

— О чём же вы хотели со мной поговорить?

Она как-то слишком рвано вздохнула, отвела взгляд и, клянусь годовым запасом шоколада, даже слегка покраснела. Но ответила столь же ровным и мелодичным голосом:

— Я хотела захватить твоё… комнату. Твою комнату, я хочу в ней жить.

Это было явно не тем, что я ожидала услышать. Я напряглась сильнее и вытянула банку с русалкой из-за спины, чтобы было что крепко обнять.

— Но зачем вам моя комната? У вас же есть куда более красивые и просторные в вашей… 3D визуализации.

В ответ она бросила очевидно злобный взгляд:

— Хочу твою комнату. И не твоё дело, зачем. Вид из окна красивый. И хватит обжиматься с Кёей.

«Кёя. Кёей, должно быть, зовут русалку», — решила я.

Я не знала, что отвечать.

— Ну… Знаете, вид из окна у меня самый обычный. Да и к тому же, в моём доме ещё много квартир выходит на парк, много куда более красивых квартир.

Она раздражённо вздохнула и, разбив бутылку от лимонада о стоящий поблизости шкаф, угрожающе наставила на меня розочку.

— Хватит пререкаться. Ты знаешь, как работают проклятья? — спросила она.

Я помотала головой. Я, конечно, знала, что такое проклятья, но совершенно не понимала, что она имела в виду.

— Я-ясно, — протянула она. — Смотри. Я оцарапаю тебя этой бутылкой, и ты превратишься в ананас. После чего твоё тело станет моим.

Слова Мукуро звучали, как бред сумасшедшей, но мысль о том, что сумасшедшая в заброшенном доме собирается атаковать меня розочкой, в любом случае не радовала.

Я отступила на пару шагов назад, когда заговорила Кёя:

— Как можно быть такой жалкой, зачем тебе её тело?

Мукуро недовольно закатила глаза:

— А что мне ещё у неё забирать, она же материальная! Вот у духов есть душа, а у материальных, по идее, только тело. Сердце у неё забирать тоже не хотелось бы, она бы умерла… Да, я захвачу её тело, чтобы жить в её комнате и наслаждаться видом из окна!

— Тупее этой мотивации были бы лишь слова о захвате мира, — пробубнила Кёя, распаляя Мукуро ещё сильнее, так что та всё же рванула вперёд, атакуя меня розочкой.

— Хорошая мотивация, хорошая, — успокаивала я её. — Только давайте никто никого не будет атаковать битым стеклом?

Но уговоры на неё не действовали, она всё наступала, и я совершенно не знала, что мне делать. Отбиваться от безумных маньячек в кожаных штанишках я не умела. Так что неудивительно, что в конце концов она зажала меня в угол, и я больше не понимала, куда мне отступать.

— Богиня, ну, выпусти меня наконец! — возмутилась Кёя из банки, и я решила её всё-таки отпустить. В любом случае, делать мне было больше нечего.

К моему удивлению, когда крошечная русалка выпрыгнула из банки с водой, она стала обычного человеческого роста и с ногами, хотя при этом на её руках и шее всё ещё виднелись чешуйки.

Мукуро заметила её и отпрыгнула назад.

— Оя, только не говори, что решила снова полезть в битву со мной? — спрашивала она. — Один раз уже проиграла, ну, как можно так нелепо упрямиться?

Но Кёя не слушала, она подхватила валяющуюся на полу тросточку и пошла в бой.

Дойти до боя у неё, впрочем, не получилось, потому что комнату заполнило море. Не то чтобы оно было настоящим морем. Ничего вокруг не стало всплывать, гравитация работала как прежде. Это была скорее лишь голограмма моря, но всё равно ноги Кёи превратились в хвост, и она упала, более не способная сохранять равновесие.

— Да чёрт побери, думаешь я не побью тебя так? — возмутилась русалка, но без ног она стала совершенно неловкой, и Мукуро легко уходила от всех её атак, медленно, но верно приближаясь ко мне.

Я испуганно зажмурилась и осела на пыльный пол, прикрыв голову руками.

«Это всё нереально, это всё неправда, ты сейчас не здесь, а в своём привычном районе в безопасности», — повторяла я себе для успокоения, а Мукуро тем временем занесла розочку для удара.

Но удар меня не поразил. Он прошёл сквозь меня, как и рука Мукуро, а тёмная комната начала постепенно развеиваться, оставляя на своём месте туманный, но привычный вид побережья Лужи-Озера.

— Блин, ты развеяла мою модель, мне теперь заново рендерить! — недовольно пробубнила Мукуро, отворачиваясь от нас и садясь на траву. — А ведь я старалась быть дружелюбной!

Мне стало её жаль, и я собиралась пойти и извиниться, но Кёя, которая вновь была с нормальными человеческими ногами, остановила меня, схватив за плечо:

— Просто игнорируй её.

Я уже открыла рот, чтобы возмутиться, так что она добавила:

— Или я утоплю тебя.

После этого я сразу же заткнулась.

Кёя усадила меня на берегу и начала расспрашивать про то, как я в это ввязалась, а Мукуро обиженно глядела на нас со стороны.

— Вы думаете, вы меня победили? — встревала она. — Ничего подобного. Всё идёт в соответствии с моим планом. Всё ровно так, как я и задумывала. И хватит так мило беседовать, кстати!

Мне было её жалко, хотелось накупить ей килограмм ананасовых леденцов и погладить по головке.

А потом явились они. Туманная госпожа и Василеостровское чудовище.

— Наконец-то! — воскликнула Кёя, завидев их. — Ваша пациентка натворила тут дел. Хотела отжать комнату у местной жительницы.

— Ужас, Мукуро, и зачем же тебе понадобилась чужая комната? Мы разве не разбирали с тобой что такое хорошо и что такое плохо? — нежно спросила Туманная госпожа.

— Да вид из окна красивый просто… — пробубнила Мукуро.

— Ничего, ничего, мы найдём тебе в центральном районе самые красивые виды, только не доставляй проблем на чужих территориях, хорошо?

— Но я хочу эту комнату… Разве не достойная причина для захвата чужих земель? — голос Мукуро звучал всё обиженнее и обиженнее, пока она не заявила: — Ладно. Я ухожу. Меня здесь никто не любит.

Туманная госпожа вздохнула, глядя Мукуро вслед.

— Простите, что она напакостила, — извинилась перед нами Туманная госпожа.

Кёя раздражённо вздохнула:

— Вы, центральные, как всегда, не имеете ни грамма уважения к чужому личному пространству. Уходите уже, и убедитесь, чтобы никто больше меня не потревожил.

Туманная госпожа робко кивнула и собиралась было уходить, но Василеостровское чудовище встряло:

— Подожди. Тут человечья девочка насмотрелась, чего не следовало. Пока ты здесь, сотри ей память.

Я вздрогнула и попятилась назад.

«Нет. Мне ни при каких обстоятельствах нельзя забывать о произошедшем. А то я не буду знать, что сегодня опоздала в школу по уважительной причине, и опять буду корить себя за несобранность», — подумала я.

— Нет, — заявила, вторя моим мыслям, Кёя. — У нас есть свои мастера изменения памяти. Любого, кто тронет моих жителей, — утоплю.

Русалка положила руку мне на плечо, и мне стало очень спокойно от того, что она на моей стороне. Даже несмотря на то, что и она была пугающим паранормальным созданием.

— Ты, конечно, глава этого района, но я глава всего города, так что хочу быть уверенным, что случайные люди не доставят проблем, — заявило Василеостровское чудовище. — Мы в одном альянсе и должны работать сообща.

Кёя прижала меня поближе, уже обнимая обеими руками как огромную плюшевую игрушку:

— Не помню, чтобы вступала в какие-либо альянсы, и не собираюсь работать сообща. Я не позволяю чужакам решать проблемы с моими людьми. Если вам так не терпится убедиться, что человек не разболтает лишнего, хорошо, я её съем. Она всё равно выглядит очень вкусной.

И, сказав это, русалка затащила меня в озеро и утянула на дно, несмотря на все возмущения что с моей стороны, что со стороны Чудовища.

После этого мы с Кёей не показывались на поверхности минут пять.

— Чего вы здесь стои-ите? — спросил на поверхности озера флегматичный голос. — Кёя-сан может ку-ушать девиц ещё до-олго, если у вас к ней дела-а, лучше зайдите за-автра.

Чудовище и владелица флегматичного голоса попрепирались ещё немного, Чудовище возмутилось, что вообще-то есть людей просто так средь бела дня не по протоколу, но в конце концов гости с центрального района поверили, что я была либо съедена, либо утоплена, и ушли. Лишь Мукуро возмущённо бурчала, что всё не так и была бы её воля, она тут же прекратила бы наше безобразие. Но её никто не слушал. Мы с Кёей были под водой уже столь долго, что ни один человек на смог бы задержать дыхание на такое время.

Но я не умерла, нет.

Русалка просто удерживала меня у дна и целовала. Не совсем целовала, на самом деле, скорее передавала воздух мне в рот.

«Странно», — подумалось мне тогда. — «По идее же выдыхают углекислый газ, а не кислород, так почему же я тогда могу им дышать?»

Но как бы то ни было, я дышала воздухом Кёи, пока мы прятались вместе среди озёрного мусора и водорослей.

В конце концов она меня отпустила.

Голос с поверхности закричал:

— Кё-ёя-са-а-ан, все незваные гости покинули территорию, вы можете всплыва-ать!

И русалка вытянула меня к берегу и залюбовалась на меня, промокшую, в тени невысоких ив.

— Эм… Спасибо вам большое, Кёя-сан! Мне бы очень не хотелось ничего забывать, — пробормотала я, решив, что грех не проявить вежливость, когда меня только что спасли от стирания памяти, но сконцентрироваться на мыслях было сложно, потому что слишком много внимания мозг уделял прикосновению русалочьих рук к моей талии.

— Не надо благодарностей. Ты помогла мне, я была тебе должна, — отвечала она.

Я пыталась деликатно вырваться из объятий Кёи, но не получалось. А она всё так же задумчиво на меня глядела, а потом притянула к себе и очень больно укусила за шею. До крови, судя по красным пятнам, расползшимся по рубашке, которая ещё утром была чистенькая и идеально выглаженная.

После этого Кёя меня отпустила.

— Это чтобы ты никогда меня не забыла. Шрам останется, — объяснила свои действия русалка, и я была бесконечно этим недовольна, но решила не препираться. Всё равно уже ничего не изменить. Так что я быстро простилась со странными сущностями и убежала в школу. Хоть ко второму уроку, но успею.

Когда в школе все начали дивиться моему опозданию, помятому виду, и тому, что пахла я прудом, я рассказала им эту историю, но никто не поверил. Все решили, что я просто растяпа: сначала проспала, а потом ещё и в пруд упала по дороге. И зачерпнула лягушек, потому что одна какая-то подозрительно скакала за мной.

Ну, что же.

Ну, что я могу сделать, если они не верят?

А раны у меня на шее почему-то никто и не заметил…