Проспав до полудня, Кэтрин проснулась в плохом настроении. «Сестру похитили, меня чуть не убили и теперь наверняка разыскивают, я вынуждена жить в этих условиях. Ужас! Ну почему я была такой глупой и согласилась на этот отпуск?! Если бы я отказалась, ничего бы этого не случилось. Алексия бы не пострадала, все бы было хорошо,» - Кэтрин, морщась, потерла виски из-за приступа головной боли. «Почему? Что теперь делать?»
За дверью показалась Дана.
- Как ты? – спросила она.
- Нормально, - ответила та, все еще потирая виски.
- Понятно, - Дана грустно улыбнулась, - Пойдем чаю что ли попьем.
*
- Итак, - размеренно начала девушка, отпив крепкого черного чая, - Что мы будем делать сначала?
- Можно сначала разведать обстановку в городе, - предложила Дана, - Мы мало чем отличаемся от местных.
- Ну, это ты, - ответила Кэтрин, - Здесь в основном все темноволосые.
- Перекрасим, - с сарказмом сказала подруга.
Кэтрин усмехнулась и промолчала. Ее волосы имели яркий светлый цвет с множеством оттенков от золотого до медно-рыжего. И в Эраге таких волос отродясь не было.
- Но твое предложение о разведке рационально, - сказала она после некоторого молчания, - Нам, действительно, нужно смешаться с толпой и вытащить из простого люда как можно больше полезной нам информации, - Кэтрин откинулась на спинку стула и продолжила свои рассуждения, - Я думаю, что вряд ли о поимке дракона будут писать в газетах или где-либо ещё. Наверняка её поместят на какой-нибудь секретный объект, о существовании которого мало кто знает. Так что об этом у простых смертных нам не узнать. Об этом нужно интересоваться у больших начальников. Возможно, из аристократов кто-то знает, - она ухмыльнулась, - Они всегда знают чуть больше и приближены к правящим кругам. Но ты права и в том, что мне нужно с собой что-нибудь сделать для маскировки.
- Стоп! – остановила ее Дана, - Тебя в лицо знает вся полиция. Теперь. Меня же не видели. Так что мне безопаснее совершать такие вылазки.
- Так-то оно так, - согласилась Кэтрин, - Но если ты будешь действовать одна, мы и за год Алексию не отыщем. Так что работаем вместе.
- А если....
- Никаких если, - Кэтрин поставила чашку, резко встала и направилась к двери, показывая, что разговор окончен и её решение не измениться.
- Может, хотя бы маску какую-нибудь наденешь? – спросила ее подруга.
- Здесь для меня ничего опасного пока нет, - ответила Кэтрин и вышла.
- Ну что за характер? - сказала про себя Дана, - Я, конечно, прекрасно понимаю, что у неё нервы, стресс, что ей нужно время, чтобы отойти, но все-таки так рисковать... это, по-моему, очень опрометчиво.
День был холодный, облачный, почти как вчерашний. Только дождя не было и тучи казались светлее. Кэтрин недовольно оглянулась, накинула капюшон и направилась прямо по улице по направлению в центр. «Я все знаю! Но я хочу наткнулся на охрану, чтобы на ком-нибудь оторваться. Просто на кого-то вылить свои эмоции», - подумала девушка. Увидев патруль впереди, она сначала обрадовалась. Кэтрин подкрадывалась к механическим солдатам, как пантера, из тени переулка. В глазах ее горели ярость и предвкушение драки. Вот уже можно достать до алого мундира рукой... Но тут она замерла на месте. В памяти пронеслась картинка: Алексия, молния, армия. Солдат обернулся. Позади никого не было. Кэтрин висела над землей, уперевшись в стены близко поставленных бетонных домов. «Я не могу подвести сестру», - угрюмо подумала она. Когда патруль неспешно отчеканил дальше по улице, Кэтрин спрыгнула вниз, осторожно выглянула из переулка и направилась дальше по улице. Шла она с таким видом, будто ничего и не произошло вовсе, убрав руки в карманы куртки и с небрежным бесстрастным видом оглядываясь по сторонам. Она делала вид, что ее как-то занимают неинтересные серо-коричневые дома Трущоб. Типовые многоэтажки стояли окно в окно друг другу. Между ними тянулись бельевые веревки с мокрыми лохмотьями. Ни цветников, ни оградок, ни газонов – ничего из цивилизованного Старого города или Правительственного квартала здесь не было. Кэтрин от этого вида было не очень приятно. Она выросла в городе, беднейшие районы которого были в сто раз лучше этих унылых мест. А от местного тяжелого воздуха Кэтрин с непривычки все время кашляла. Людей было немного.
Кэтрин вышла на оживленную торговую площадь. Сложно было, конечно, назвать это площадью после описания площадей Старого города, но даже на деревянной табличке, криво прибитой к обшарпанной обшивке невзрачного здания было написано "Торговая Площадь". Кэтрин криво усмехнулась, окинув относительно ровное небольшое пространство между домами, небо над которым не было заполнено сушившимся бельем, и прошла к рядам столов торговцев. В воздухе Кэтрин уловила тонкий запах ткани. Так и вышла к нужному торговцу. Она медленно шла, придирчиво оглядывая стопки. Торговец, невысокий мужчина лет 55, с уже абсолютно седыми висками и длинными усами, заметил ее, но не знал, как обратиться. «Вроде юноша, но что-то в нем есть женское», - растерянно соображал он. Кэтрин, услышав топтание на месте, человеческое дыхание, почувствовав на себе изучающий взгляд, растерялась. Она всегда терялась и не знала, как заговорить с людьми, несмотря на огромный стаж работы в качестве медработника. Особенно Кэтрин боялась обращаться с вопросом, если он касался ее самой. Ей трудно было спросить, как пройти куда-либо, попросить что-то, даже покупки в магазине стоили ей огромной выдержки и храбрости. И теперь Кэтрин ощущала привычную дрожь и легкое смятение. Наконец, она собралась с силами, незаметно вздохнула и поздоровалась, подняв глаза на продавца, с вежливой, чуть виноватой улыбкой.
- Я бы хотела купить ткани, - продолжила Кэтрин, невольно вызволив торговца из затруднительного положения.
- Какая ткань вас интересует? – спросил он, оглянув незнакомку.
- Легкая, но при этом прочная и эластичная.
Продавец недолго рылся в одном из ящиков, потом вытащил рулон темной, не блестящей на солнце ткани. «То что мне нужно!» – обрадовалась Кэтрин и сказала:
- Благодарю. Это мне подходит.
- Лучше не найдете во всей Эрагии, - ответил тот, разглаживая перед ней ткань.
- Хорошая погода, - заметила Кэтрин после небольшой, желая начать беседу на отвлеченную тему.
- Да, мисс, - согласился торговец, - Впервые за этот год. Он вообще был какой-то холодный и тяжелый.
- Зима? – участливо поинтересовалась девушка.
- Не только зима.
Торговец облокотился на прилавок, взглянул на девушку изучающим взглядом и сказал:
- Вы не местная. Откуда приехали?
- Издалека. Но я хочу больше знать о городе. Не могли бы вы рассказать, что произошло?
- А вы послушаете старика? – с доброй улыбкой спросил он.
- Конечно! – Кэтрин с непониманием взглянула на него, будто спрашивая, как он мог задать такой странный вопрос.
- Просто в городе старость не уважают, - ответил торговец на ее взгляд, - Молодежь все революции устраивает, пытается власть снести. Ей не до старости. - он вздохнул и продолжил, - Видите ли, миледи, власть захватил один министр и теперь не хочет с ней расставаться. Устроил он в городе терор и резню. Народ у нас рабочий, тихий, он все терпит, пока еда и работа есть, но некоторые борцы за свободу стали сопротивляться. Они потянули народ за собой, но... наступление провалилось. - старик горестно вздохнул, - В итоге сейчас все живут как прежде в страхе. Никто не знает, что придет в голову министру.
- А что же то движение?
- Движение? Ушли они в подземелья под городом и затаились пока. Но не думайте, что они остановятся. Сопротивление уже не раз отстаивало город.
- Сопротивление?
- То самое движение. Лучшие люди не только народа, но и элиты. Говорят, там некоторые видные политики и генералы. Честные и смелые люди. Они уже... хм, уже получается трижды спасли город и страну. Ох, миледи, чего у нас тут только не было за пять лет. Пять лет неспокойной тревожной жизни. Пять лет вражды. Пять лет войны. Никому такой судьбы не пожелаешь.
Кэтрин с сочувствием взглянула на погрустневшего старика и оглянулась. Теперь ей бросились в глаза незаметные на вид трещины на стенах домов, ямы от взрывов на дорогах, заклеенные крест-накрест тонкими полосками бумаги... Все стало понятно. «Я ошибалась на счет этого города», - подумала она.
- Так и живем, - по-доброму улыбнувшись, сказал торговец.
- Трудно вам живется. И что намерены делать?
- А что мы можем? У нас ни войск, ни политиков, ни денег, ни репутации. Это таким, как Гельсен, надо выступать против них. Они нас даже не услышат.
«Таким как кто? А, ладно. Небось, политик какой-нибудь местный» – небрежно подумала Кэтрин.
- Вот сегодня протест планировали. Не знаю, сколько народу будет, но не думаю, что много. Устали люди, понимаете, миледи. Хочется мира. Хоть немного.
- Понимаю.
Кэтрин слабо улыбнулась, расплатилась с торговцем и направилась в обратный путь. Пройдя по той же улице, она увидела подтверждения словам старика. Прежде не замеченные ею следы долгой борьбы вдруг стали очевидными и понятными. Только маленький бревенчатый домик почти не пострадал от войны. Кэтрин без стука вошла.
- Купила? – спросила ее Дана, разбирая вещи.
- Да. Правда, торговец встретил меня словами: «Вы не местная?»
- Ну, мы же с тобой выяснили, что блондинки в этом городе – редкость.
- Я, наверно, все-таки перекрашусь. Нестойкой краской, - добавила она, увидев ужас на лице подруги.
- И в какой же цвет?
- В брюнетку. Чтобы казаться умнее. Он сказал, что сегодня будет протест. Дана, я понимаю, что меня ищет не только полиция. Но мне нужно быть там. Там можно будет что-то узнать. Это наш, можно сказать, единственный шанс зацепиться за что-нибудь и продолжить поиски. Город большой, а сил у Алексии не так уж и много. Ты это прекрасно понимаешь.
- Кэтрин, это очень опрометчиво, - возразила та, но не с таким жаром, как изначально хотела, - Тебе нужно затаиться...
- У меня нет такой возможности! – воскликнула Кэтрин, - Моя сестра Бог знает где, а я, значит, скрываться буду! Я бы не так рвалась к ней, если бы знала, где она находится! Но нам даже этого неизвестно. И я иду на этот протест, чтобы прощупать население. Может, среди этих бедняков есть знающие люди, владеющие информацией.
К тому времени, как Дана и Кэтрин покинули дом, улица наполнилась людьми. Девушки, облаченные в серые мешковатые одежды, шли в общем потоке таких же серых людей. Кэтрин едва заметно нервничала: она очень не любила находится в толпе и всегда старалась побыстрее миновать узкую людную улочку. Сейчас она не могла так поступить. Нельзя было выделяться. Любое отличие могло выдать их. Дана всегда и везде сохраняла спокойствие. И своим спокойствием заряжала вечно нервничающую подругу. Да, все-таки оглядывается Кэтрин часто. Скорее бы ее Дана легонько толкнула.
***
Склонившись над столом, заваленным разными бумагами, граф думал, прикрыв глаза. Он вспоминал город, его площади и людные улицы, широкие проспекты и мосты над рекой, высокие, статные, красивые здания и маленькие домики, наводнившие Северный квартал. Вспоминал с тихой улыбкой, нежным умилением и легкой тоскою. Сейчас близкий ему город, ставший родным за долгое время пребывания в нем, страдал под властью министра. Граф вспоминал прошлое и думал о будущем. Даже ему, вампиру, было тяжело все время находиться в бесконечном напряжении.
Его небольшую комнату тускло освещала одинокая свеча на столе. В ее свете становился заметным строгий порядок в комнате. Даже на столе царили какие-то свои законы, по которым лежали все бумаги. Усадьба графа, нажитая честным трудом на скромной должности во время правления герра профессора, теперь пустовала. Втайне он конечно переживал за сохранность вещей и вообще за усадьбу, но он так же волновался и за старинные дома Старого города, и за Правительственный квартал, и за здания всей столицы. На его глазах они вырастали, становились красивыми, ухоженными, в районах вырастали парки, облагораживались дороги, строились памятники... Граф незримо для всех наблюдал за развитием города. «Как сто лет назад», - печально усмехнувшись, подумал он. Вообще, все считали что граф очень молод для вампира, что ему нет и двухсот лет, но на деле... На деле он был гораздо старше. Граф многое скрывал. Почему? Из соображений безопасности и тайного детского страха перед родственниками.
В дверь постучали.
- Войдите, - пригласил граф, косо взглянув на дверь.
Негромко стукнули каблуки сапог по каменному полу, и появился Командор.
- Что будем делать? – поздоровавшись, спросил он.
- Гельсен действительно ранен? – глухо осведомился граф.
- Да. Сейчас врачи пытаются восстановить его руку и вывести яд. Эти твари оказались ядовиты.
- Это усложняет дело. Такой человек способен иной раз сделать больше, чем целый взвод. Я на него возлагал большие надежды.
- Дракус на время прекратил попытки найти нас. Он обшаривает город. Особенно активно шерстят Северный район и Правительственный квартал.
- Сегодня будет протест, который может перерости в вооруженное противостояние. Дракус прекрасно понимает, что лучше заранее сконцентрировать побольше сил там, где возможно восстание.
- Но там наши заметили ищеек.
Граф задумался.
- Возможно, они пытаются изучить возможных противников. Думают, что защищать протестантов будем мы, - предположил он.
Командор не ответил. Он думал, что Дракус напал на след одного из активных информаторов Сопротивления в Правительственном районе и теперь пытается захватить его. Командор уже поручил своим людям эвакуировать нужного человека.
- Будем помогать с порядком в городе? - спросил он, - Если мы не вмешаемся, много народу погибнет.
- В любом случае много людей пострадает, - сказал граф, - Нам нужно сохранить наших, как бы жестоко это ни звучало. Оттого это мероприятие мы поддерживать не будем.
Стало тихо. Свечка дрогнула, и огонек на фитиле затрепетал, отчего тени в комнате сгустились вокруг освещенного стола. Командору нечего больше было сказать. Он конечно бы поддержал митинг и даже принял бы в нем личное участие, но всегда и неукоснительно следовал приказам начальства. Этому научили его еще в Военной Академии столицы.
- Что случилось вчера утром? Насколько я знаю, произошло что-то из ряда вон выходящее, - нарушил тишину граф.
- Да, вещь странная действительно произошла. Дракус ни с того ни с сего использовал мощное оружие, над которым работал еще сам профессор Муррегати. Он только успел закончить его строительство, экспериментов не было. А Дракус на свой страх и риск использовал это оружие и дал залп в небо над столицей.
- Что за оружие? – насторожившись, спросил граф.
- Профессор называл его Рукой Всевластия. Другие ученые называли его Фульгоэлектрический Перкусит. Насколько я понял из мудреных слов наших инженеров, он посылает в указанную точку пространства мощный поток энергии. Поскольку это беспроводной способ передачи энергии возникает искусственная молния. Она, конечно, сильно уступает природной, но тоже является очень опасной, потому что запускает цикл цепных реакций. Ее разрушающий эффект напрямую зависит от количества энергии, которое она переносит. И сегодня утром Дракус затратил на молнию энергию целого города... Я не ученый и не инженер, – добавил он, – Но когда небо вдруг стало настолько ярким, что без слез на него взглянуть было нельзя, я осознал силу этого оружия.
- От этого оружия следует избавиться. Сколько времени требуется на его перезарядку?
- Инженеры отмалчивались. У них даже чертежей этой машины нет. Они не знают, на что она способна и каковы ее характеристики.
- Плохо. Это значит, что ее могут использовать второй раз, а мы даже не знаем, как она работает. Узнайте про аппарат все, что сможете найти. Нам нужна хоть какая-нибудь информация. Надеюсь, наши ученые смогут сами просчитать все, основываясь на том, что вы добудете.
- Вот только где искать документы?
- Полагаю, их следует искать уже на заводах. Раз профессор ее построил, значит документы уже где-то использовались. Перед смертью Муррегати часто посещал Западный Нерийский завод, - размышлял граф, - Причем возвращался он оттуда в приподнятом настроении...
- Нерийский? – переспросил Командор, - Это тот, что в области на северо-западе?
- Да-да. Там раньше производилась электроника. Сейчас, насколько я знаю, он закрыт. А основной вклад в производство составных частей электрических устройств вносит Грэнский завод. Он стал монополистом, и в отрасли из-за этого сущий бардак... – проговорил он, вздохнув.
- То есть искать нужно на Нерийском заводе, - подытожил Командор, чуть скептично взглянув на собеседника, - Хорошо. Там, правда, территория очень большая, которая наверняка сейчас охраняется.
- Можете быть свободны. Я вас услышал.
Когда Командор в задумчивости покинул комнату, граф вздохнул и окинул печальным взглядом все документы на столе. Его уже не в первый раз посещало отчаяние и накрывало абсолютное нежелание что-либо делать. Ему казалось иной раз, что все усилия их напрасны, что несмотря ни на что, страна будет жить плохо, а в столице будут властвовать хаос и анархия. В такие периоды граф становился тихим и отрешенным. Он порой завидовал простым солдатам или даже охотнику, которому всегда было чем заняться и которому не нужно забивать голову размышлениями о стране. Но быстро брал себя в руки, справлялся и с завистью, и с апатией от безысходности и заставлял себя возвращаться в тактику, стратегию и планирование. Ему, вампиру, проще было анализировать и просчитывать ходы противника, но чаще всего в последний момент граф ошибался и враг умудрялся обойти его. Сам граф не знал, с чем это связано, но Командор считал, что промахи графа от того, что он плохо понимал людей и их психологию.
«Но пострадают люди... Столица и так натерпелась войн и стычек на улицах. Людям хочется мира. Всем хочется мира. В городе полно работы. Он настолько стар, что за ним нужен тщательный уход. Это почти музей под открытым небом! Но основной ресурс – люди. Я уверен, что Дракусу на них плевать. Но мне нет. Разве я могу допустить расправу с мирным населением? К сожалению, я вынужден, вынужден это допустить! Нет, я хочу быть на той площади! Да, я отправлюсь один, тайно, чтобы просто увидеть, что будет предпринимать полиция. Я вампир, мне не навредят обычные пули... да и не обнаружит меня никто», - решил граф, поднялся, накинул простое темное пальто, почти ничем не отличавшееся от одежды простого человека, и покинул комнату.
***
Площадь, до которой Кэтрин не дошла утром, была полна народу. Кэтрин невольно затормозила, пытаясь окинуть взглядом необъятную площадь, но тут же услышала позади недовольные возгласы и тихую брань, оттого пошла дальше быстрой нервной походкой. Дана шла спокойно, размеренно и можно даже сказать величественно и изредка поглядывала на подругу. Люди обходили Дану стороной, держались на некоторой дистанции от нее. Интуитивно они чувствовали какую-то силу и царственность этой молодой особы в обычном сером уличном плаще. «На что только не пойдешь, чтобы исправить свои ошибки», - невольно подумалось Кэтрин, когда она смотрела на людную площадь. На небе повисли тяжелые темные облака. Собирался дождь. В его предчувствии Кэтрин была нервной.
- Как договорились: я не привлекаю внимания и деликатно расспрашиваю фланги, а ты занимаешься центром, - сказала она негромко.
Заметив легкий кивок Даны, Кэтрин свернула в людской поток и ушла направо и очень скоро затерялась в толпе. Она осматривалась, стараясь заприметить каких-нибудь людей, которые могли что-нибудь знать. Кэтрин чувствовала таких людей. Обладая отличной врожденной интуицией, она знала, к кому обратиться за знаниями. Из сотни человек она всегда находила нужного. Заприметив потенциальную жертву, Кэтрин осторожно приблизилась к человеку и поравнялась с ним.
- Полиции не видно, - тихо сказала она, будто обращаясь сама к себе и не глядя на сбоку идущего, - Но скоро и она появится.
- Скоро-скоро, - с сарказмом пробубнил человек грубым простуженным голосом, - Совсем обнаглели. Думают, что мы послушные овцы и ничего не сделаем! Наивные глупцы! Мы тоже люди!
- Главное только определить цели дальнейших атак, - распыляла его Кэтрин.
- А что там определять? Нерий да Глево – вот наши цели. Главный завод помершего профессора и его любимая лаборатория, в которой он провел лучшие годы своей жизни. Лучше бы он оттуда и не вылезал вообще.
Кэтрин добилась своего и пошла дальше. К каждому на вид неразговорчивому угрюмому бедняку она находила способ подобраться и узнать нужное. Она опросила пять человек. Все шло как по маслу. Пока вдруг впереди не послышались возмущенные возгласы и не донесся чеканный шаг обитых металлом каблуков сапог механической полиции... Кэтрин взглянула вперед, за спины людей и увидела синие мундиры. «Это за мной», - догадалась она и направилась назад, стараясь держаться ближе к стенам домов. Толпа людей мешала ей, она шла почти прижатая к стене против движения, как раздались выстрелы от туда, куда направлялась девушка. после выстрелов раздался крик. Не поддаваясь нарастающей панике, Кэтрин юркнула в щель между домами и в тени быстро взобралась на второй этаж. Цепляясь за водостоки, она поползла дальше от толпы, прыгая между стенами. Вот ее пальцы коснулись холодной шершавой черепичной крыши. Она наверху.
Дана тем временем преспокойно шла в самой гуще людей. Ей не нужно было задавать вопросы: слух оборотня давал ей возможность слушать человеческие голоса. Она слышала ответы тех, кого мягко прощупывала Кэтрин, и теперь стала заниматься своими поисками. Дана тоже редко ошибалась в людях. По жизни ей пришлось стать прекрасным психологом сверх основной профессии. Спустя века, проведенные в ненавистном человеческом обществе, Дана изучила человеческую психологию как никто другой. Оттого она быстро нашла словоохотливого господина и разузнала про местонахождение Нерия – так жители Северного района называли Нерийский завод – и правительственной лаборатории Глево. Большего она узнать не успела. Впереди вдруг толпа рассеялась, и воздух содрогнулся от выстрела. Раздались женские испуганные возгласы. Дана увидела стройный ряд синих мундиров. «Полиция!» – пронеслось у нее в голове. Ей показалось, что их немного и она запросто с ними справится, но Дана отбросила эту идею. «Я не из тех, кто идет на спонтанный риск», - подумала она и скрылась в толпе, которая в хаотичном движении заполнила всю площадь подобно реке, внезапно остановленной плотиной. ?! Дана осторожно пробралась к домам, просочилась сквозь людей и скрылась в темном переулке. Она скользнула в подъезд, взбежала по лестнице и вышла на балкон. Оттуда она грациозно и незаметно для людей, занятых возней на площади, перепрыгнула на другую крышу. Дана заметила затаившуюся Кэтрин и направилась к ней. Они с Кэтрин разминулись, и Дане предстояло перепрыгнуть на другой ряд домов, что находились на противоположной стороне площади. Она отошла назад для разбега, стала набирать скорость для прыжка, но у самого края остановилась, услышав странное бормотание. Дана удивленно оглянулась и поняла, что голос раздается откуда-то снизу. Она махнула Кэтрин рукой и скрылась за выступом на крыше. Дана не ошиблась, вняв тихому шепоту. С пожарного балкона далекого от площади дома за протестом наблюдал граф. Но молча он смотреть за этим не мог, и оттого тихо говорил что-то себе под нос. Дана старательно пыталась разобрать это бормотание, но он говорил очень быстро и невнятно. Внезапно до ее слуха донесся гулкий звук шагов на улице и скрип дверных петель. Человек, видимо, тоже услышал приближение и замолчал. «Нет, это важный субъект, его нельзя отпустить. И ни в коем случае нельзя дать возможность полиции до него добраться», - решила она, открыла люк, спрыгнула вниз и неслышно приземлилась.
- Если это он, то нужно больше людей для задержания, - тихо сказал кто-то внизу.
- Да не, он самый миролюбивый упырь из всех известных науке, - ответил небрежно другой, - С ним и ребёнок справится.
Надо отдать должное лазутчикам, двигались они почти неслышно. Даже Дана втайне удивилась тишине. Их каблуки должны были громко стучать по каменным ступеням. Она замерла на месте, прислушиваясь, и уловила негромкое звяканье оружие. За балконной дверью было тихо. Дана уже начинала думать, что неизвестный скрылся, но раздался едва слышный удар, будто что-то металлическое задело деревянную опору. «Неужто собрался прыгать?» – удивилась Дана и с гордой осанкой неспешно направилась навстречу захватчикам. Она надеялась развернуть их. Солдаты в черных одеждах, не похожих на мундиры простых военных, без опознавательных знаков, погон и каких-либо украшений замерли на месте, увидев Дану. Вообще ищейки не боялись никого: ни людей, ни нечисти, оттого опытным людям их можно было в толпе вычислить по поведению, но сейчас они оба, растерявшись, молча смотрели на выросшую из-под земли девушку. Ее серые глаза вмиг стали стальными и холодными.
- Прощу прощения, господа, - сказала она чуть высокомерно и сердито голосом раздосадованной неожиданным визитом барыни, - Чем могу помочь? Вы заблудились?
Ни одна девушка Эраги не могла позволить себе такую наглость и обратиться таким тоном к ищейкам (поверье, дорогой читатель, если вдруг офицеры этого отдела встретятся вам, вы их обязательно узнаете). Но эта девушка произнесла все с ледяным спокойствием, будто говорила с соседями или просто прохожими. Спокойный тон, высокомерный взгляд и странная аура, свойственная сверхъестественному, смутили солдат. Всегда наглые, грозные и крикливые нахалы присмирели от одного только царственного вида незнакомки. Грация, с которой Дана спускалась к ним, впечатлила бы даже величественных больших кошек.
- Я не слышу ответа, - холодно сказала она.
Психологическую победу она одержала: ищейки попятились. С немым испугом смотрели они на девушку, стараясь избегать ее взгляда. Дана напирала и не собиралась сдавать позиции.
- И на будущее: никогда не вваливайтесь в чужой дом без стука, - строго сказала она.
В глазах мелькнула звериная ярость и появился рыжий огонек. Сила ярости выпускала наружу зверя, черного, мохнатого и очень опасного. Для Даны спокойствие было единственной приемлемой формой существования. Будь она так же вспыльчива, как Кэтрин, все время проводила бы под волчьей шкурой. Не то чтобы она теряла контроль, хотела крови и насилия, просто в таком облике ей не нравилось, что шерсть, как и у простых волков и собак, имела обыкновение выпадать, а она не выносила лежащей шерсти на неодушевленных предметах. Да и рост, который почти в полтора раза превышал человеческий (если она ходила на задних лапах), сильно мешал теряться в толпе. Сейчас Дане было нужно отпугнуть противников от своего таинственного случайного информатора. Потому она не стала обращаться полностью. Ищейкам хватило одних здоровенных когтей на начавших покрываться черным мехом руках, чтобы развернуться и броситься бежать. К тому же их напугала появившаяся позади Даны темная фигура.
Девушка обернулась, увидев в глазах ищеек силуэт за спиной. На лестнице у окна стоял человек в длинном темном плаще. В правой руке его блестел серебром длинный одноручный клинок. Дана не знала, когда появился незнакомец. Она была занята психологической борьбой и влиянием на своих соперников. Черты лица незнакомца приятно удивили ее: за недолгое время пребывания в городе Дана выделила основные черты местных жителей, и этот человек не соответствовал им. Слишком в нем было все тонко, изящно, аристократично. За это слово Дана зацепилась. С местной знатью она еще не встречалась. Что ещё удивило ее? Слух оборотня не улавливал его сердца. Когда Дана вступила в перепалку с ищейками, она слышала, как забились сердца людей и это давало ей возможность следить за состоянием человеческого тела. Дана часто пользовалась особенностями физиологии и давила на инстинкты. Но сейчас она слышала лишь неглубокое дыхание, говорившее ей о тревожности незнакомца. Его бледность также девушка расценила как страх. «А если здесь есть вампиры?» – подумала она, взглянув на его губы. Они не были алыми, как говорилось в книгах их с Кэтрин мира, их с трудом можно было заметить. Наконец после одного только изучающего взгляда в глаза Дана убедилась, что перед ней вампир. Радужка его глаз была серая с тусклым красноватым оттенком.
- Я должен поблагодарить вас, - нарушил тишину незнакомец, изучающе осторожно оглядывая Дану, - Не всякий сможет отогнать ищеек.
- У нас их бы еще побили, - с наигранным недовольством ответила та, - Никто не имеет права лезть в частную жизнь.
Видно было промелькнувшее несогласие в почти незаметном изменении его губ, но он промолчал. Только вдруг слабо улыбнулся. На мгновение.
- Вы не из этих мест. Я вас раньше не видел.
- Я могу очень хорошо прятаться, - хитро прищурившись, ответила Дана, лукаво улыбнувшись.
На улице вновь послышались голоса и шаги. Теперь людей к дому шло гораздо больше. Вампир это тоже услышал и насторожился.
- Вам надо уходить, - улыбка на лице Даны растаяла, - Они за вами охотятся. Я уведу их.
Не дожидаясь ответа, она спустилась вниз по лестнице и скрылась за дверью. Вампир и опомниться не успел, как девушка скрылась из виду и исчезла на улице.
Дана, оказавшись на улице, превратилась в зверя. Волк тихо зарычал, подняв шерсть и прижав уши, и скрылся в тени переулка. Когда отряд голубых мундиров, ведомых ищейками, подошли к подъезду, волк выскочил из своей засады и набросился на человека в сером облачении. Бедолага вскрикнул от ужаса и рухнул от силы оборотня на землю. Солдаты выстрелили несколько раз, прежде чем их настигла когтистая лапа. Некоторым она оставила на память раны, которые потом останутся шрамами, некоторых оглушила. Дана оглянула пустую улицу и побежала в сторону площади. На бегу она превратилась обратно в человека, свернула в тень дома. Затем огромными прыжками преодолела высоту дома и оказалась на крыше. Разбежавшись, она прыгнула и быстрой тенью пролетела над площадью. Никто не заметил ее. Внимание толпы занимала полиция. Дана бесшумно приземлилась, обошла широкую трубу на крыше и оказалась рядом с притаившейся Кэтрин.
- Что тебя там задержало? – спросила та.
- На одного вампира напали.
- Серьезно? – тихо возмутилась Кэтрин, взглянув на подругу, - Нас разыскивают, а ты всяким вампирам помогаешь!
- Кэтрин, ты бы тоже не смогла бросить человека в беде. И мне ничего не угрожало.
- Я вчера встретилась с одним вампиром. Они те ещё твари в этих краях. Наглые, безобразные и противные.
Дана не хотела продолжать конфликт. Она только окинула Кэтрин молчаливым взглядом, вздохнула и подумала: «Мне тот вампир показался хорошим». Подруги не отрывали взгляда от площади. Там, внизу, кишели люди, раздавался шум, звучали голоса, слышался стук металлических ботинок... «Так и с ума сойти можно!» - возмутилась Кэтрин, поморщившись. Ей очень сложно было переносить шум (впрочем, как и ее бессмертной подруге). Они видели, как просачиваются в серую толпу синие цвета с блестящими золотом эполетами. Бедняки с недовольством и грубостью отталкивали людей и толкали машин, наступали на ноги окружающим, вступали в препирательства.
- Зачем это надо? – спрашивал несколько часов назад у министра знакомый нам офицер, который докладывал о пойманном драконе.
- Затем, чтобы напугать, - размерено отвечал Дракус, лениво потягивая из хрустального фужера прозрачную красноватую жидкость, - Чтобы не было желания устраивать что-нибудь подобное. Сопротивление спряталось, из катакомб они пока не вылезут, а значит поддерживать горожан не будут. Мы отобьем желание местных бороться. Людям хочется мира. Таким образом на протесте мы уничтожим бунтарей. А также собьем спесь с самых активных, наберем пленных для опытов и отстоим свою позицию.
«А заодно и уничтожим больше народу», - добавил он про себя, чуть ухмыльнувшись, и вслух сказал:
- К тому же возможно там будет и интересующая нас леди. Если она, конечно, настолько же глупа, насколько светлы ее волосы.
Воздух над площадью все больше накалялся, все больше заряжаясь электричеством. Кэтрин чувствовала, что сейчас вот-вот где-нибудь прогремит новый выстрел и начнется драка. У нее не было сомнений в том, что ее людям удастся избежать. Девушкам нужно было покидать опасную зону и уходить на запад, чтобы переждать. Потому обе, не сговариваясь, развернулись и скрылись из виду, исчезнув в тени. Стоило им ступить на крышу другого дома, позади раздались выстрелы. Кэтрин невольно оглянулась, замедлив шаг, но потом спрятала руки в карманы, фыркнула и ускорилась, угрюмо глядя себе под ноги.
Некоторое время они шли молча. Потом Кэтрин, оглянувшись среди серых высоких труб и тонких темных проводов, сказала:
- Не так я представляла себе отпуск. Я никак не собиралась гулять по крышам.
- Мы можем спуститься, - предложила Дана, взглянув на нее.
- Не можем. Мы еще не очень далеко отошли. Дана, а ведь на нас настоящую охоту устроили. Мы для этого мира ведьмы... - усмехнулась Кэтрин.
- К сожалению. Хотя я уверена, что мы найдем общий язык.
- С людьми, которые не держат женщин за людей? - со скепсисом уточнила подруга, - Сильно сомневаюсь. Гляди! – вдруг указала она на появившийся вдали черный дым и густой туман над домами и странными зданиями, - Вон что-то дымит. Похоже, это и есть Промышленный район.
- Похоже на то, - ответила не сразу подруга, почувствовав странный раздирающий от местного воздуха кашель, - Ну надо же, как мы близко живем к заводам. А я еще удивлялась, почему так дешево...
- Н-да. В этом городе беда не только с туристами, но и экологией, - флегматично подытожила Кэтрин, - Прямо рассадник человеческих грехов. И не только человеческих кстати. Как думаешь, здесь оборотни водятся?
- Думаю, да. Раз есть вампиры, значит должны быть и оборотни.
- Заводить знакомства будешь?
- Для себя нет, - с едва скрытым недовольством ответила Дана, - А для того, чтобы что-то узнать, требуется много времени. Мне нужно познакомиться со знатью.
- С клыкастыми мира сего, - съехидничала Кэтрин, злобно улыбнувшись, - Они с оборотнями не очень дружат. Я читала, что вампиры на дух вас не переносят.
- Я необычный оборотень, - напомнила спокойно та, - Я стихийный первородный оборотень. Мы другие. К тому же Айк как-то меня терпел. И даже со мной нормально общался.
- Айк – непростой вампир. И ты это хорошо знаешь.
Они замолчали. Обе вдруг вспомнили про дом, про работу, про родной мир. Кэтрин опять пожалела о своем необдуманном решении отправиться в это приключение, а Дана подумала о своих ящерах. «Как они там, мои маленькие, чешуйчатые питомцы? Надеюсь, Юську не перекормили сверчками, а у Хнетера комфортная температура... И Джира поправилась...» Оторвал ее от мыслей кашель Кэтрин. Прислонив руку к горлу, та не могла вдохнуть больше тяжелого воздуха.
- Дана, я так больше не могу, - прохрипела она, - Пошли вниз.
- А ты спустишься? Давай я тебе помогу, - сказала та с тревогой.
Но Кэтрин жестом остановила ее, прыгнула с крыши, в полете зацепившись за водосточную трубу, и сползла по ней. Здесь, на туманной улице, дышать было попроще. Правда, видимость была не очень. Всюду была полупрозрачная серая дымка.
- Ну что? – спросила Кэтрин, обратившись к приземлившейся Дане, - Что такое Нерий? И где он находится?
- Нерий – это один из крупных местных заводов. Находится он за Первым Городским Кольцом на северо-западе города в исторической части Промышленного района. Раньше он был неактивен, но сейчас, по слухам, работает.
- До него сейчас, в принципе, можно дойти.
- Я думаю, не стоит, Кэтрин, - покачала головой Дана, - На сегодня мы узнали достаточно. Нам нужно возвращаться.
Шаги. Быстрые, тихие, четкие. Несколько людей. Отряд из десяти человек или машин, не ясно. Вот что уловил слух Кэтрин. Обе девушки насторожились. «Засада. Что ж, ничего. Мы отступим», - подумала Кэтрин и прошептала:
- Я дальше по улице в Промышленный район, а ты уходи на север.
- Нет, ты не приспособилась ещё к местному воздуху. Ты идешь на север, - донесся едва слышный ответ, и девушки одновременно сорвались с места и растворились в дымке.
Всякий раз прислушиваясь, Кэтрин слышала за собой шаги. Кто-то неустанно следовал за ней. Этот таинственный кто-то был очень осторожен и не попадался ей на глаза, умудряясь скрывать свое отражение в оконных стеклах. Кэтрин видела только тени. Появился страх, липкий, противный, тяжелый, заставляющий действовать бездумно. Страх этот превращался в ярость. Кэтрин медленно зверела и теряла контроль над собой. «Мне нельзя нападать на них! И нельзя ввязываться в драку, как бы я этого не хотела. Я должна спасти сестру. Должна спасти...» – уговаривала себя она успокоиться. Постепенно ее ярость уходила. Девушка вздохнула и оглянулась: позади никого. Тогда-то и прогремел выстрел. Кэтрин вовремя уклонилась и резко свернула с улицы в тень.
Вечерело. На улицах в легкой дымке зажглись фонари. Кэтрин ушла с освещенной улицы в темный переулочек. Там она без труда вновь поднялась на крышу, и по крышам, не спускаясь больше на землю, ушла на восток. Спустя несколько минут непрерывного спешного бега Кэтрин поняла, что оторвалась. Постепенно она переходила на шаг. Несколько минут – и она идет пешком. Первая водосточная труба – и девушка уже на земле. Кэтрин вновь спрятала руки в карманы плаща и оглянулась. Она оказалась на пограничной территории между Промышленным и Северным районами. Здесь уже не было ни заводов, ни длинных многоэтажек Трущоб. Старые, в прошлом когда-то красивые дома производили ныне удручающее впечатление. В трещинах, с пробитой кровлей в некоторых местах, с полуразрушенными стенами, сквозь которые просматривались пустые холодные комнаты... «Какая разруха. Никто этим не занимается. Этот странный министр хочет меня поймать. Или не министр, а кто-то из находящихся рядом с ним людей... Никому нет дела до жизни этих несчастных в этих домах. А ведь когда-то этот район, наверное, был очень красивым. А что Сопротивление? Отсиживается, пока власть наводит свои порядки в городе. Может, и в этом мире все куплено? А все это хваленое Сопротивление – просто выкормыш правительства, с которым нужно вести борьбу? Хотя вряд ли. С теми, кто признавался в своих взглядах, поступали очень жестоко», - Кэтрин вспомнила расправу полиции с небольшой группой далеко не молодых людей. А за что к ним прицепились? Всего лишь за какой-то кусок ткани со странной эмблемой. Все произошло настолько быстро, что Кэтрин даже ее не успела рассмотреть. Полиция без слов, без объяснений скрутила разом всей группе (человек пять) руки и увела куда-то к машинам. «А эти вампиры только и могут, что отсиживаться в своих особняках и нападать на простых запуганных девушек, которые в этом мире не имеют никаких прав! Нет, все-таки у меня такое чувство, будто я не покидала своего мира! Просто попала в прошлое!» – возмущалась она. Ей вдруг бросилась в глаза доска с объявлениями возле подъезда одного более-менее сохранившегося дома. Её освещал уличный фонарь, оттого Кэтрин и заметила ее на фоне темного пейзажа.
- Интересно... появились ли тут новые лица, - тихо проговорила она, подойдя к невысокому дощатому строению на длинных тонких ножках.
Действительно, среди объявлений о сдаче квартир, пропаже котов и скупке-продаже вещей висел белый ровный лист, в верхней части красовалась надпись «Их разыскивает полиция», под ней висели несколько фотографий и рисунков. Да, именно рисунков. Кэтрин сфотографировать не успели. Ее портрет был пятым. Из интереса Кэтрин взглянула на другие. На старых, потертых, немного порванных черно-белых фотографиях были четверо мужчин и одна девушка. Бледная кожа прекрасно гармонировала с темно-русыми, чуть кудрявыми волосами. Из-под тонких почти черных бровей чуть высокомерно смотрели темного цвета глаза. Из-за черных ресниц взгляд казался проникновенным. На нежно-розовых губах была снисходительная улыбка. Кэтрин по одному только выражению лица углядела в ней аристократку. «И эти такие же», - презрительно подумала она. Другая фотография привлекла ее не изображением, а фамилией. Кэтрин вспомнила слова продавца, взглянув на подпись. «Гельсен... так он не политик, как я думала. Он... охотник? А чем может угрожать власти, защищенной полицией и армией, простой охотник?» – удивилась она. Хотя взглянув на фотографию, Кэтрин поняла, что он не такой, как о нем здесь написали. От грозного взгляда темных, казавшихся бездонными глаз, смотрящих прямо и строго, становилось не по себе. Изучая его лицо, Кэтрин встретилась с этими глазами. Что это? Неужели в ее душе колыхнулся страх? Как же Кэтрин, справившаяся с вампиром, со страхом толпы, с полицией, испугалась какой-то черно-белой фотографии? Нет, не этого взгляда испугалась Кэтрин, а его обладателя. Она невольно отступила, поморщилась, недовольно фыркнула, разозлившись на себя, и пошла по направлению к Северному району.
Домой пришла она поздно. Добралась без приключений. Всю дорогу Кэтрин думала о лаборатории и заводе, рассуждая, куда проникнуть сначала. Но всякий раз, когда повисала в ее мыслях логическая пауза, возникало лицо того охотника с грозным взглядом. Кэтрин была вынуждена отмахиваться от этих воспоминаний, как от назойливых мух. Дома она отказалась от скромного ужина, поднялась к себе и уснула. Не ожидала Кэтрин от себя такой усталости. Но побранить себя она не успела. Стоило ей прилечь, как сон сразу же плотно сомкнул ее веки.
***
Белый свет и странный, но знакомый запах. Гельсен приходил в себя после медикаментозного сна. Противно болела рука, напоминая о ранении. Рядом была Альмира, неустанно дежурившая у его постели, за столом что-то писал профессор Раус. Охотник попытался пошевелить раненой рукой, но у него получилось лишь немного согнуть пальцы.
- Что с ядом? – спросил он.
- Его действие мы изучим, - ответил профессор, не отрываясь от записей, - Пока непонятно, чем ещё он может угрожать вашей жизни. Но с рукой все будет в порядке, чувствительность и подвижность восстановятся со временем. Этот яд – абсолютно новое вещество, к нему нет антидота. Так что, друг мой, вам придется все время находиться здесь, в подземелье.
- Я не могу, - возразил тот.
- Но ты должен, - язвительно улыбнувшись ему, сказала Альмира.
- Я должен избавиться от министра. Это мое задание. А уж с этими тварями смогу разобраться только я!
- Не хочу показаться нудной, но ты уже справился с ними, - сказала призрак, слабо усмехнувшись.
- Это была разведка боем. Он от меня тоже раненый ушел, - с тихим раздражением произнес Гельсен.
- Только он восстановится, причем без посторонней помощи. А ты вряд ли.
Охотник поднялся, бегло осмотрел руку, вернее, аккуратно наложенную повязку, и откинулся спиной на стену. Его мучила страшная слабость. Стоило ему подняться, как он ощутил сразу все давление воздуха и стен.
- Вам сейчас стоит отдохнуть, - сказал, взглянув на него, профессор, - Никто не знает, как поведет себя яд. А уж тем более если вспомнить, что у вас уже были случаи укусов разных тварей...
Он замолк, потому что сразу же увидел блеснувший яростью взгляд охотника. Альмира непонимающе взглянула на Джона и спросила:
- Чего я не знаю?
- Не важно, - кратко и не очень-то вежливо ответил тот.
- Теперь уже важно, - не унималась она, - Скажи!
- Нет, - холодно ответил он, - Лучше узнай, что наши решили делать. Не хочу выпадать из жизни из-за ерунды.
- Это не ерунда, - начал было возражать профессор, но призрак остановила его, небрежно махнув рукой.
- Для него все ерунда, - сказала она и исчезла.
«Просто сидеть и ничего не делать? Нет, никогда. Я ещё жив, значит должен двигаться, а не сидеть на месте! Я не из таких передряг вылезал, после ран страшнее оправлялся. И в этот раз мне ничего не сделается», - размышлял охотник в ожидании спутницы. «Значит, министр продолжает войну в городе. У нас есть немного времени в запасе. Сеть подземелий достаточно разветвленная, чтобы в ней скрываться целому движению. Мы легко разделываемся с лазутчиками. Они даже не успевают понять, откуда на них нападают. Но рано или поздно нас обнаружат. У Дракуса армия и наука, у нас – горстка идейных людей и немного военных помимо некоторой части городской нечисти. Н-да, силы не равны. И если мы их не уравняем, нас уничтожат...»
Альмира, обладающая редким даром телепортировать себя и живые или неживые предметы по своему желанию в пространстве, переместилась в комнату графа, решив узнать все сразу из первых уст. Если военными силами Сопротивления негласно руководил Командор, то стратегию и тактику разрабатывал граф. Конечно, потом на Совете решали, как поступать, но чаще всего планы графа принимали безоговорочно. Высказывать несогласие и действовать по-своему имел право и смелость только Гельсен. Но и он чаще всего повиновался. Все-таки за пять лет, проведенных в Эрагии, он не изменился и не стал для местных своим. Да, ему верили и звали на помощь, но когда его работа заканчивалась, его же заказчики смотрели на него с нескрываемыми подозрением и опаской. Что уж говорить про простой люд? А местная клыкастая братия и вовсе Джона боялась больше, чем святой воды. Она может и не сработать, а вот охотник не промажет никогда. Оттого он был вынужден следовать приказам. В противном случае охотник стал бы для них врагом. Впрочем, у него были привилегии, которыми он иногда пользовался, небрежно делая замечания самому графу или приказывая нападать или отступать взводу Командора.
Альмира думала, что граф будет как всегда в трудах и заботах, но... Тот задумчиво сидел, подперев рукой подбородок, его вечное перо лежало в стороне, а на листе перед ним не было ни строчки. «Что, все настолько плохо?» – с недоумением подумала призрак и поздоровалась. Граф окинул ее каким-то странным взглядом с несвойственной для него пустотой и отстраненностью и в ответ не сразу кивнул.
- Наши дела настолько плохи? – спросила Альмира.
- Нет. Еще есть надежда на то, что нам удастся найти оружие, с помощью которого можно будет как-то угрожать Дракусу, - немного рассеяно ответил тот, - Гельсен пришел в себя?
- И как ты догадался.
- Ты бы просто так здесь не появилась.
- Да, верно. Но пока его рука не восстановится, он не боец.
- Понимаю. Передай ему, что пока мы просто скрываемся от правительственных войск и уничтожаем отряды ищеек здесь, в подземельях. С этим отлично справляются и простые солдаты, оттого его помощь пока не нужна. Пусть залечивает свои раны.
- Сбежит он, - с недовольством ответила призрак, - Не сможет долго сидеть здесь.
- Тогда мы что-нибудь для него потом придумаем, - спокойно ответил граф, не замечая ее недовольства.
«Странный он какой-то», - подумала Альмира и исчезла.
- Сейчас никаких активных действий не предпринимаем, просто ждем, когда все затихнет и Дракус перестанет посылать в подземелья отряды ищеек, - сказала она охотнику, когда оказалась у него.
Тот не ответил. Только задумался: «С одной стороны, это правильно. Нас пока ищут. Нельзя выдавать нашего местонахождения. Но с другой стороны, что я буду делать? Уж лучше я выберусь за город и поживу там, пока все не уляжется».
- Нет, - угадав его мысли, возразила Альмира, - Тебе нужно раны восстановить.
- Одно другому не помешает, - невозмутимо ответил он ей.
- Но... профессор! – отчаявшись убедить его, позвала призрак.
- Леди Альмира права, - поддержал ее Раус, - Здесь у вас выше шанс того, что вы выздоровеете. Никто пока не знает, как поведет себя этот яд. Может, им можно управлять...
Гельсен был вынужден уступить. Его мучила слабость. Силы очень быстро покидали его. Да и разумом он понимал, что они правы, только соглашаться с ними не хотел. Но... пришлось. «И все-таки я в любом случае завтра сбегу. Хотя бы для того, чтобы разведать обстановку в городе», - решил он.