Следующим утром Сэм проснулся ещё засветло. Первое, что он увидел, — макушка Дина прямо перед глазами. Сам Дин сопел, свернувшись калачиком в руках Сэма. Ха. Сфотографировать бы его таким и показывать каждый раз, когда он возмущается и ворчит, что, хоть Сэм и больше, в их семье большая ложка — он. Может, тогда бы Дин признал уже, что на самом деле любит это — находиться в руках Сэма и пусть ненадолго, но отпускать себя и наслаждаться тем, чтобы позволять кому-то другому быть защитой.

Тихонько, чтобы не разбудить, Сэм чмокнул его в макушку и выбрался из кровати. И понял, что до сих пор голый. Он быстро осмотрел комнату в поисках одежды. Боксёры нашлись под стулом, а футболка валялась недалеко от них. Зато вещи Дина не очень аккуратной кучей лежали на тумбочке с его стороны. Наверное, переложил их, когда Сэм отрубился. Не похоже на Дина, но вчера он вообще вёл себя немного странно. Сэм покачал головой и ещё раз мельком взглянул на него. Дин с ворчанием перевернулся на живот и уткнулся лицом в подушку. Как бы там ни было, Сэм не собирался снова начинать вчерашний разговор.

Он прошёл к стулу и поднял боксёры с пола. Плечо всё ещё болело, но уже не так сильно, поэтому Сэм только чуть нахмурился, когда надевал футболку, и пошлёпал в ванную. Полотенце, которым Дин его вчера вытирал, лежало у раковины, и Сэм отбросил его в угол.

Быстро приведя себя в порядок, он вернулся в комнату. Дин всё ещё спал и вряд ли проснётся в ближайший час, так что Сэм решил не тратить это время впустую и выбраться на пробежку. Он оделся, захватил бумажник и, написав короткую записку, чтобы Дин не волновался, вышел из номера.

Утренняя свежесть наполнила лёгкие, и Сэм улыбнулся. Небо за востоке начало светлеть, вокруг стояла тишина. Не та пугающая, которая часто встречала их в заброшенных домах и логовах монстров. А умиротворяющая, которая наполняла сердце покоем. Сэм глубоко вдохнул, потянулся и побежал.

***

Разгорячённый, бодрый и взмокший, с широкой улыбкой, он вернулся в комнату с двумя стаканчиками кофе и пакетом выпечки. Дин, похоже, только-только проснулся: ещё не одетый и помятый ото сна, весь взъерошенный и нахохлившийся, он сидел на кровати и смотрел телевизор. Увидев Сэма в отличном настроении, он сморщился и сильнее замотался в одеяло.

— Доброе утро! — пропел Сэм, чем заработал ещё одну гримасу и невнятное ворчание.

— В семь часов утро не может быть добрым. А ты — псих, — указал на него Дин пультом. И отвернулся к телевизору. Сэм только закатил глаза, усмехнулся и протянул кофе и пакет. Сначала Дин повёл носом, словно кролик, потом скосил глаза, поджал губы — Сэм практически видел, как он взвешивает все плюсы и минусы и решает, стоит ли менять гнев на милость, — и в конце концов угрюмо выдохнул. И принял подношение. — В хорошем смысле, разумеется.

— Всегда пожалуйста, — усмехнулся Сэм, наклонился и быстро прижался губами к уголку его губ. — И, я думаю, тебе нравится, что я псих.

Дин в ответ только угукнул, шумно отхлебнул кофе, довольно застонал и расплылся в улыбке. Сэм тихо рассмеялся и покачал головой. Как всё-таки мало нужно было его брату для счастья и как легко было на него повлиять.

— Давно проснулся? — спросил Сэм, поставил свой стакан на стол и начал раздеваться. Футболка неприятно липла к телу, и ему просто не терпелось помыться. Дин не отвечал, и Сэм повернулся, чтобы посмотреть на него. Дин усиленно жевал рогалик и мечтательно жмурился. Того гляди, начал бы мурлыкать. Сэм нежно улыбнулся, смотря, как Дин совсем не аккуратно набивал щёки и хлюпал из стакана. Насколько же сильно он его любил, раз находил подобное зрелище очаровательным.

— Минут десять назад, — наконец ответил Дин, когда доел, облизал пальцы и провёл по волосам, немного причёсывая их. Заметил улыбку Сэма и — Сэм был готов поспорить — засмущался, потому что отвёл взгляд и принялся рассматривать одеяло. — Сэм… — спустя несколько секунд начал он и снова посмотрел на него. — Насчёт вчерашнего. Я…

— Эй, — перебил Сэм, — не стоит. Всё нормально.

Он в три шага преодолел расстояние до кровати, сел рядом с Дином и мягко коснулся его бедра, укрытого одеялом.

— Я вспылил. Ты тоже. Мы оба повели себя чертовски глупо. — Дин хмыкнул, и Сэм придвинулся ещё немного, наклоняясь ближе, пока не оказался в паре дюймов от его лица, и накрыл его щёку ладонью. — Давай ты просто пообещаешь не включать свой мачо-режим на полную мощность. А я пообещаю, что не буду так остро реагировать. Идёт?

— По рукам, — кивнул Дин и улыбнулся. Сэм поцеловал его улыбку и уткнулся носом в его плечо.

— Я тебя очень люблю, — зашептал он и рвано выдохнул. Тело сотрясала мелкая дрожь, которую он не мог объяснить. Но Дин всегда знал, как его успокоить: его руки стиснули Сэма в объятиях, прижимая к себе в обещании. Всегда быть рядом. Всегда оберегать. И Сэму не нужно было слышать в ответ заверения, что Дин тоже его любит.

— Я тебя люблю, Сэмми, — неожиданно выдохнул на ухо Дин и сжал его крепче, словно в доказательство. Поцеловал в висок и начал водить по спине. Сэм выдохнул, даже не заметив, что задерживал дыхание, и прикрыл глаза, наслаждаясь чувством дома. — А теперь иди в душ. Ты воняешь. Чтобы ты знал.

Сэм только звонко рассмеялся.

***

Следующие недели выдались напряжёнными. Они едва бывали в бункере. Дин даже перестал закупаться продуктами, кроме тех, что хранились в морозилке или долго не портились. Так что теперь их огромный холодильник представлял собой жалкое зрелище: пара банок с разными соусами, одна полупустая банка пикулей и упаковка пива. А те дни, когда они всё же добирались туда, оба проводили сначала под прекрасным душем с великолепным напором воды, а потом на кровати в комнате Дина. Потому что да, матрас с эффектом памяти. После комковатых, пыльных, грязных и жёстких матрасов мотелей он был просто раем. И Сэму хватало мужества это признать.

Но даже чудо-матрас не мог им помочь отдохнуть в полной мере. Одна, максимум две ночи, которые удавалось выкроить в бункере, чтобы хоть немного прийти в себя, не могли восполнить силы, которые они тратили на охоте. Сэм всерьёз задумывался о том, что нечисть сошла с ума, активизировалась, как маньяки в период полнолуния. Порой у Сэма проскакивали мысли, а не предзнаменование ли это чего-то большего, какой-нибудь волны дерьма или пиздеца колоссальных масштабов.

Дин, видимо, думал так же, потому что Сэм часто в минуты затишья видел его задумчивым и хмурым. Хотя обычно из них двоих именно Дин старался жить принципом «здесь и сейчас», не думая о проблемах в перспективе, а решая их по мере наступления.

Мерзкое настроение из-за загруженности или какое-то плохое предчувствие висело над ними. И тот факт, что ни разу за эти недели они не прикоснулись друг к другу так, как хотелось, делал всё только хуже.

Если Сэм умел более-менее справляться со своими порывами и желаниями организма и держать себя в руках, то Дину такая «засуха» давалась с большим трудом. Он становился раздражительным, нервным и угрюмым. Сэм пытался ему помочь выпустить пар, но пара сеансов дрочки и несколько быстрых минетов, казалось, только делали хуже. Всё равно что дать тому, кто долго голодал, несколько крекеров и конфет и надеяться, что он успокоится.

Но стоило отдать Дину должное — он пытался. Он правда старался сдерживаться, не психовать и не огрызаться. Всё же вины Сэма ведь в этом не было. И Сэм это очень ценил. Ссориться не хотелось. Ему вполне хватило последнего раза. Конечно, всё закончилось хорошо, но его не покидало какое-то странное чувство. Что-то в том вечере было не так, но Сэм никак не мог понять, что именно.

Заводить разговор на эту тему с Дином он, разумеется, не собирался. Но меньше думать об этом у него тоже не получалось.

***

Сэм зашёл в комнату, неся пакет с едой навынос из китайского ресторанчика неподалёку от мотеля, в котором они остановились.

Ночью они закончили очередное дело. Гуль. Особенно отвратительный и мерзкий. Они оба вернулись в номер только под утро, все в требухе и запёкшейся крови, вонючие и уставшие, и проспали почти до обеда. Как только они проснулись и приняли душ — вместе, потому что изголодались по прикосновениям и пытались хоть как-то утолить тягу, — Дин отправил Сэма за едой, а сам принялся звать Каса.

Пару дней назад они наткнулись на сообщения о том, что мужчину нашли мёртвым, а его глаза были выжжены. Оба решили, что пора вызывать подкрепление и выяснить, наконец, что происходит. Всё это было слишком похоже на начало чего-то большего, и они хотели знать, правда это или просто паранойя пары охотников. Ведь если что-то и правда происходило, то лучше узнать об этом, пока всё не стало ещё хуже.

Дин сидел за столом и пялился в экран ноутбука. Заметив Сэма, он выпрямился и потянулся, разминая шею. Сэм скривился от хруста, который раздался при этом, и начал выкладывать пластиковые контейнеры и бумажные коробки на стол.

— Что сказал Кас? — спросил он и снял куртку. Пока Дин открывал еду и искал вилки, он быстро помыл руки и уселся за стол. — Он же приходил?

— Да-да, — ответил Дин, запихивая в рот курицу. — Сказал, что тоже обеспокоен происходящим, — на предпоследнем слове он показал кавычки и закатил глаза. Сэм усмехнулся и принялся за лапшу с овощами. Дин, увидев её, только сокрушённо покачал головой. — Обещал разузнать, в чём дело, как можно быстрее. — Он прожевал и указал вилкой на еду Сэму. — Нет, серьёзно, Сэм. Как ты можешь это есть, когда существует курица и говядина, а? Мужчина должен есть мясо. Тем более охотник. Я вообще не понимаю, как ты умудрился вымахать таким огромным, питаясь кроличьей едой.

— Отвали, — отмахнулся Сэм. — И я ем мясо, просто не в таких количествах, как ты. Да и в последнее время я… — Он повёл плечом, не зная, как продолжить так, чтобы Дин не волновался. — Я не знаю. Не очень хорошо себя чувствую.

— Ты заболел? — Сэм оторвал взгляд от своей лапши и посмотрел на Дина. Тот отложил вилку в сторону и наклонился вперёд. От прежнего веселья на его лице не осталось ничего. Теперь он выглядел серьёзным и даже обеспокоенным.

— Нет, ничего такого, я думаю, — быстро ответил Сэм, пытаясь его успокоить. — Просто… я чувствую усталость и слабость, понимаешь? Наш образ жизни не подразумевает хороший отдых и регулярный сон, но раньше мне этого хватало. А теперь я как будто вечно невыспавшийся. Я даже просыпаюсь разбитым. Не знаю… Ещё и тошнит.

— Эй, может, ты подхватил кишечный грипп? В смысле, мы питаемся в местах, которые нельзя назвать стерильными. И часто оказываемся с ног до головы покрыты внутренностями монстров, которые жрут что попало. А?

— Но ты ведь здоров, — возразил Сэм. В словах Дина и правда был смысл, но это точно не какая-то инфекция. Сэм, может, и не был медиком, но с уверенностью мог сказать, что дело в другом. В конце концов, симптомы кишечного гриппа он прекрасно запомнил ещё в четырнадцать, когда провалялся с ним в постели больше недели, прерываясь лишь на пробежки до туалета.

— Просто у меня желудок не такой слабый, — усмехнулся Дин. — Годы поедания бургеров, братишка.

— Ты, кажется, не совсем понимаешь, как работают инфекции, — ответил Сэм и закинул в рот кусочек брокколи. — Так что твоя теория не подходит.

— Не умничай, — бросил в него скомканную салфетку Дин и тоже вернулся к еде. — Думаю, ты просто устал. В последнее время мы с тобой много работали и мало отдыхали. Вот и всё. — Он пожал плечами. — Знаешь, что? Давай на парочку дней возьмём выходной? Наплюём на всё, забьём холодильник едой и будем валяться на кровати и смотреть фильмы? Ну и кое-чем другим на кровати тоже займёмся, разумеется, — поиграл бровями Дин и накрыл ладонь Сэма своей. — Мы это заслужили.

Сэм посмотрел на него. Предложение звучало очень заманчиво. И даже если он и подумывал об отказе — что, конечно, было не так, — воодушевлённое лицо и горящие глаза Дина не позволили бы это сделать.

— Думаю, ты прав. — Он сжал пальцы Дина и улыбнулся. — Мы это заслужили.

Они быстро доели и начали собираться. Пока Сэм укладывал последние вещи в сумки и закидывал их в багажник, Дин выписался из номера и сдал ключи. Оба хотели как можно скорее добраться до бункера и провести ночь там, а не в дороге. Сэм прикинул, что они доберутся до дома ещё до темноты, если поедут прямо сейчас.

Он уселся в машину и ждал Дина, вспоминая их разговор.

Неужели он и правда просто устал? Они и раньше, бывало, охотились в режиме нон-стоп, и да, Сэм чувствовал себя измотанным тогда, но не так, как сейчас. Даже во времена апокалипсиса, когда мир кругом разваливался на части. Тогда он чувствовал себя и правда паршиво, но, скорее, психологически, а никак не физически. Ну и ломка по демонской крови брала своё. А сейчас всего две-три недели охоты, и он выдохся. Это могло бы быть проклятие, но в последнее время они не имели дел с ведьмами. Ведь не постарел же он в самом деле.

Сэм устало вздохнул и откинулся на спинку сидения, прикрыв глаза.

Дверь с водительской стороны со скрипом открылась, и Дин забрался внутрь.

— Дом, милый дом, мы едем, — усмехнулся он, завёл машину и включил музыку. Сэм повернул голову и улыбнулся. Дин словно светился изнутри от радости. Сэм подвинулся к нему и положил голову на плечо, обнимая поперёк живота. Дин взъерошил его волосы и провёл по спине, целуя в лоб. — Всё будет хорошо, Сэмми.

Сэм только уткнулся носом в шею и крепче прижался к нему.

Он попытался уснуть, но лишь провалился в дрёму на минут пятнадцать и проснулся ещё более избитым, чем раньше. Тяжело вздохнув, он отстранился от Дина и решил, что лучше потерпеть до дома. Голова гудела, словно налилась свинцом, и Сэм потёр виски и веки, чтобы разогнать неприятные ощущения и хоть немного взбодриться. Он чувствовал взволнованный взгляд Дина и, причесав волосы пальцами, постарался расслабиться.

— Я в порядке. — Он попробовал ободряюще улыбнуться, но, похоже, получилось не очень, потому что Дин только нахмурился. — Правда. Как только мы окажемся в бункере, мне станет легче.

— Как скажешь, — ответил Дин и уставился на дорогу. Он не поверил, и Сэм не обижался. Он и сам с трудом верил своим словам.

Прислонившись к двери, Сэм принялся наблюдать за проносящимся мимо пейзажем, хотя смотреть там особо было не на что. Дин сделал музыку чуть громче, и Сэм, если честно, был этому только рад, потому что музыка помогала думать. Он снова мысленно прокручивал их разговор за обедом.

Это не просто усталость, как сказал Дин. С ним было что-то не так. Что-то серьёзное. Возможно, и правда какая-нибудь болезнь.

Он принялся перебирать свои симптомы и пытался сложить их в одну картинку.

Это началось примерно три недели назад. До того, как они охотились на парочку вампиров, — именно тогда Сэм в первый раз проснулся с такой сильной тошнотой, что отказался от блинов с сиропом, — но после призрака, когда они с Дином поссорились. Между ними была охота на водяного духа, и тогда Сэм тоже чувствовал себя отлично. Он пытался припомнить что-то необычное в этот период, но ничего на ум не приходило.

Он снова перечислил все симптомы, и вдруг его осенило. Это могла быть беременность.

Господи.

Сэм машинально схватился за живот и судорожно втянул воздух.

Не может быть.

— Сэм? — позвал Дин. Сэм едва слышал его за шумом крови. Он сжимал рубашку на животе и пытался дышать. Мысли лихорадочно метались. Сердце гулко стучало. Лёгкие сжимались и горели от недостатка кислорода. — Сэм!

Сэм вздрогнул и несколько раз моргнул. Машина не двигалась. Они стояли на обочине. Он чувствовал, как его руку сначала сжали, а потом его самого хорошенько встряхнули.

— Сэм! — прикрикнул Дин. Сэм повернулся и увидел перед собой обеспокоенное лицо Дина.

— Да, прости, — пробубнил Сэм и покачал головой, пытаясь стряхнуть с себя это чувство. Глубоко вдохнул и выдохнул. — Я просто… Всё нормально.

— Тебе больно? Или тошнит? — спросил Дин, обхватив его лицо и заставляя смотреть на себя. Сэм удержал взгляд, зная, что для Дина это сейчас важно — убедиться, что с ним всё в порядке.

— Нет. Мне просто показалось… Всё уже прошло, — заверил Сэм и накрыл ладони Дина своими, немного сжимая. — Обещаю, я в порядке.

Дин ему не верил. Сэм это видел, так же ясно читал это в его глазах, как и боль. Из-за того, что Сэм не говорит ему всей правды. И Сэм хотел бы открыться, признаться, чтобы прогнать её, но не мог. Не сейчас. Сначала он должен убедиться. И если он прав, то… То он всё расскажет, и они вместе решат, что дальше. Потому что сам Сэм не справится. Не с этим.

— Ну же, Дин, — выдохнул Сэм и начал выводить круги большими пальцами на его коже.

— Сэм…

— Дин, клянусь. Это ерунда. Не волнуйся.

— Когда ты так говоришь, я не могу не волноваться, знаешь? — Со вздохом Дин отстранился и положил руки на руль. Сэм видел, как побелели его костяшки, и внутренне сжался от стыда. Дин беспокоился за него, а он… Будь это что-то другое… Сэм стиснул зубы и прикрыл глаза.

Они снова вернулись на дорогу под оглушающую тишину. И Сэм поклялся себе, что разберётся с этим сегодня же. Он знал, каково это — быть по ту сторону недоверия, помнил свои боль и обиду и не хотел, чтобы Дин проходил через них дольше того времени, что нужно на выяснение правды.

***

Они подъезжали к Лебанону, когда Сэм предложил заехать за продуктами. Дин сперва отпирался и хотел оставить Сэма в бункере, а потом уже сам съездить в магазин, но Сэм был настойчив. Его аргументы, в конце концов, убедили Дина. Хотя Сэм полагал, что тот просто не хотел спорить и препираться.

Но для Сэма это была единственная возможность незаметно сходить в аптеку, поэтому он был готов биться до последнего.

Как только они припарковались у входа в магазин, Сэм нервно сглотнул. Пальцы подрагивали. Чтобы хоть немного унять дрожь, он несколько раз быстро сжал руки в кулаки и вышел из машины вслед за братом.

— Дин, — позвал он. Дин обернулся и, словно ожидая, что Сэму опять станет плохо, весь подобрался, готовый броситься вперёд. — Ты пока иди, я тебя догоню.

— В чём дело? — нахмурился Дин. — Только не вешай мне лапшу на уши. Больше они уже не выдержат.

— Ни в чём, — ответил Сэм. Последние двадцать минут он придумывал причину отлучиться. Такую, чтобы Дин поверил, но не захотел пойти с ним. И надеялся, что сегодня упрямство Дина и его вшитая в ДНК установка защищать не одержат верх над остальными чертами характера. — Мне нужно в книжный. Я… я заказывал у них одну книгу. Хочу проверить, вдруг её уже привезли.

Сэм внутренне съёжился. Он надеялся, что хотя бы в этом ему сегодня повезёт.

— Ботаник, — только и выдохнул Дин, закатив глаза. — Ладно, студент. Если что, звони.

Сэм мысленно вздохнул. Он кивнул и, дождавшись, когда Дин развернётся, пошёл в сторону аптеки. Хорошо, что она была в той же стороне, что и книжный.

Спустя семь минут он возвращался на парковку. Левую половину груди обжигали три теста, которые лежали во внутреннем кармане.

***

Дин уснул почти сразу после ужина. Часы за рулём вымотали его, а горячий душ, еда и две бутылки пива окончательно разморили. Сэм ещё какое-то время лежал с ним рядом. Он знал, что Дин не проснётся, но боялся шевельнуться. Страх скручивался под рёбрами. Прямо там, где лежала рука Дина. Прямо там, где сейчас, если он оказался прав в своей теории, кучка клеток усиленно делилась и росла, чтобы стать потом маленьким человеком.

Иисусе.

Сердце то переставало биться, то срывалось на галоп. Всё тело застыло, словно проваливалось куда-то в темноту, то леденело, то горело. Ладони потели, пальцы замёрзли. Дыхание застревало в горле. Голова кружилась. Но Сэм понимал, что должен это сделать. «Проблема» сама по себе не рассосётся.

Он мысленно посчитал от двадцати до одного и выполз из кровати как можно тише. Практически на цыпочках, хотя это было бессмысленно, добрался до своей комнаты. Света из коридора хватало, чтобы найти куртку. Впрочем, Сэм бы её сейчас нашёл и с завязанными глазами. Содержимое кармана словно горело огнём. Дрожащими руками он вынул тесты и, сжимая их, пошёл в хранилище. Схватил стеклянный стакан, в котором они обычно смешивали ингредиенты, и направился в туалет.

Он видел это в куче фильмов. Он знал, что надо делать.

Несколько раз он вздохнул, потом набрал воздуха полную грудь и помочился в стакан. Почти не контролируя себя, механическими, резкими движениями вынул все три теста из упаковок и опустил в стакан.

Две минуты.

Его судьба решится через две минуты. Их с Дином. Их с Дином судьба. Потому что это касалось Дина в той же степени, что и его.

Сэм пялился в пол, считая — или, скорее, пытаясь считать — секунды, но мысли сбивали со счёта. Он уже даже не понимал, хочет этого ребёнка или нет. Они никогда об этом не разговаривали. Сэм и не задумывался на тему того, хочет ли он стать папой. То есть раньше он представлял себе светлое будущее с Джесс, такую типичную американскую мечту, в которой будут дети. Абстрактные и не скоро. Но это было давно. С тех пор слишком многое изменилось, и он никогда больше не задумывался о том, чтобы стать родителем. Чтобы стать родителями вместе с Дином.

А Дин… Сэм считал, что Дин даже не рассматривал такую идею в принципе. С другой стороны, Сэм знал, что Дин хорош с детьми, знал, что он был счастлив, когда жил с Лизой и Беном. Но Бен не был сыном Дина. И Дин не растил его с младенчества. Он пробыл с ними год, а потом исчез из их жизней навсегда. И с тех пор не вспоминал, если только иногда.

Но ребёнок. Их ребёнок…

Сэм не знал, как реагировать. Боялся, как отреагирует Дин. Боялся, что всё может закончиться плохо и они разругаются в пух и прах.

Он не сможет без Дина — это Сэм знал точно. Он не хотел без Дина. Иначе какой в этом вообще смысл?

Он выдохнул, встряхнулся и вытащил тесты из стакана. Он почему-то уже знал, что там увидит.

Две полоски. На всех.

***

Сэм сидел на кафельном полу, прислонившись к стене, и плакал. Слёзы катились по щекам и падали на футболку. Мокрое пятно расползалось, ткань неприятно липла к телу и льдом обжигала кожу. А Сэм всё сжимал тесты в руках и не мог перестать плакать. Он и сам не знал, слёзы счастья это или нет.

Всё, что он знал, — это ребёнок. Внутри него. Который пока ещё и на ребёнка не похож, скорее, на какую-то фасолинку. У которого ещё и пола не было. И всё же…

Это ведь их фасолинка. Его и Дина. Общая. Та, которая появилась, потому что их клетки — крохотные детальки их организмов — соединились. И теперь только от них зависело, что с ней будет. Станет ли она человеком или нет.

Так странно. И так немыслимо.

Правую ногу начало сводить, и Сэм наконец поднялся с пола. Вытер слёзы с лица, шмыгнул носом. И уставился в зеркало.

Что ты будешь делать, Сэм Винчестер?

Если бы он представлял.

Грубо потерев веки, Сэм всё-таки разжал руку, в которой сжимал тесты, аккуратно, словно они невероятно хрупкие, положил на край раковины и ополоснул лицо холодной водой.

Он понятия не имел, что будет делать с ребёнком. Но прямо сейчас он мог привести себя в порядок, прибраться, скрыть все улики и пойти в комнату Дина, чтобы забраться к нему под бок. А завтра рассказать ему всё.

Звучало как отличный план. И Сэм начал действовать.

Вылил мочу, вымыл стакан. Методично смял пустые коробки, чтобы нельзя было разобрать надписи. На секунду рука застыла над тестами. В итоге Сэм завернул их в туалетную бумагу. Хотя внутри всё разъедало от желания избавиться и от них тоже, рациональная сторона взяла верх. Вдруг Дину нужны будут доказательства?

Потом Сэм вышел из туалета, не оглядываясь, как будто это что-то могло изменить. Добрался до кухни, вытащил из мусорной корзины обёртки и бутылки, бросил на дно смятые коробки и тесты и накрыл сверху мусором. Налил себе воды и в несколько глотков выпил целый стакан. Стало лучше. Но окончательно он успокоился, только когда залез под одеяло и лёг рядом с Дином.

Он даже и не замечал, что так сильно устал, пока не выдохнул и не почувствовал тепло родного тела.

Дин, словно намагниченный, закинул на него руку и придвинулся, уткнувшись в плечо. Сэм прикрыл глаза и уснул.

***

Он проснулся позже Дина, чего обычно не случалось. Сладкая дымка дремоты рассеялась в один момент. Сэм прислушался к ощущениям, но всё, казалось, было отлично. По крайней мере, никакой тошноты и ломоты в теле. Только голова болела, но Сэм считал, что это скорее последствие маленькой истерики, чем его… его положения.

Дерьмо.

С кряхтением поднявшись с кровати, Сэм вышел из комнаты. Он услышал звон и грохот из кухни — Дин готовил завтрак — и прошлёпал в туалет. И замер на пороге.

Нет, он не впадёт в панику снова и не раскиснет. Хватит с него.

И всё же утренние процедуры он закончил быстрее обычного и, практически захлопнув дверь, направился на кухню. От запаха бекона и тостов живот заурчал. Сэм расплылся в улыбке и ускорил шаг.

Дин уже, похоже, позавтракал и теперь только потягивал вторую кружку кофе. Заметив Сэма, он ухмыльнулся.

— Доброе утро, соня. — Сэм чувствовал, как напряжение в груди ослабевает, и пожал плечами.

— Доброе. И в этом доме не только ты можешь дрыхнуть допоздна. — Он подошёл к плите и принялся накладывать на тарелку оставшиеся яичницу, три полоски бекона и тосты. У кофеварки он немного заколебался, но всё же наполнил кружку, хотя и наполовину. Он и сам не понимал, зачем это сделал. Но хотел верить, что Дин не заметит. Что вряд ли, учитывая, как он внимательно следил за каждым его движением.

— Да я только рад, Сэмми. Люблю смотреть на тебя спящего. Ты такой милый. Прямо плюшевый мишка, — приторно проворковал Дин. Сэм только скептически осмотрел его и усмехнулся.

— И ты меня называл психом, да? — ответил он, принимаясь за еду. Она успела остыть, но менее вкусной от этого не стала, и Сэм довольно зажмурился.

— Ого, — присвистнул Дин. — Кажется, кто-то сегодня в настроении. Что ж, хорошо, что тебе стало лучше.

Сэм на секунду перестал жевать и бросил быстрый взгляд на Дина. Тот казался таким умиротворённым. Было что-то страшное и волнительное в том, что Сэм знал, как всё его спокойствие разлетится на осколки совсем скоро. Интересно, Бог чувствовал нечто похожее, когда вершил судьбы?

— Эм, да, — наконец протянул Сэм. — Чувствую себя просто отлично. От вчерашнего это уж точно.

Дин тихо рассмеялся, допил свой кофе и поднялся из-за стола.

— Вот и ладушки. Пойду проверю почту. Давненько мы этого не делали. — Он поставил кружку в раковину, взлохматил волосы Сэма и, насвистывая AC/DC, вышел из кухни. Живот скрутило от того, каким ужасным человеком в эту секунду чувствовал себя Сэм. Он дёрнул плечами и проглотил это чувство. К чёрту. В конце концов, он не виноват в том, что случилось. Точнее, виноваты они оба, раз уж на то пошло.

Почти остервенело набросившись на еду, Сэм в пару минут прикончил завтрак и выпил кофе. Организм, привыкший в двум кружкам, требовал ещё дозу кофеина, и Сэм не удержался, успокаивая себя, что от одной кружки в день ничего страшного не случится. Сейчас ему нужен был кофеин. Он бы и виски выпил, но это казалось уже перебором. Тем более с утра.

Убрав посуду в раковину, Сэм направился в библиотеку.

С каждым шагом сердце колотилось быстрее. Пути назад не было. Он должен это сделать. Он обещал.

Дин сидел спиной и что-то усердно печатал. Трусливая часть подсознания хотела воспользоваться этим как предлогом уйти и рассказать позже, но Сэм её заткнул. Прокрастинация до добра не доводила, это уж точно.

— Дин? — позвал он. Горло пересохло, и он откашлялся.

— Секунду, — отозвался Дин. — Тут Кевин. Прислал отчёт о студенческой жизни. Привет тебе, кстати, от него.

— Ага, ему тоже, — на автомате ответил Сэм. Он правда был рад за мальчика, хотя и понимал, что теперь, когда тот узнал правду о мире, он вряд ли сможет жить нормальной жизнью. Но попытаться стоило.

— Готово, — сказал Дин и закрыл ноутбук. — Ты что-то хотел?

— Да, — неожиданно для себя, уверенно произнёс Сэм. — Нам надо поговорить. И это важно.

— Ладно, — мягко кивнул Дин. Но Сэм видел, как поменялся его взгляд. Видел, как фасад спокойствия дал трещину. — Я весь внимание.

— Я… — Он отвёл взгляд, перевёл дыхание. И решился: — Я беременный.

В комнате резко похолодало. Дин выпрямился, изменился в лице. Стиснул челюсти. От прежней показной расслабленности не осталось ничего. Лицо словно окаменело. Его пальцы сжались вокруг подлокотников, но Сэму казалось, что вокруг его горла. Иначе почему он не мог нормально дышать?

— И чей он? — ровным, абсолютно безжизненным голосом спросил Дин.

— Что? — Сэм не мог поверить. Он не мог поверить, что Дин всерьёз задавал этот вопрос. Хватка на горле стала крепче.

— Я спросил, чей он. — Всё тот же ледяной тон, от которого грудь пронзала тупая боль.

— Твой… — еле прошептал Сэм. — Он твой. Как ты можешь?..

— Как? Потому что он точно не мой! — взревел Дин, вскочив со стула, и Сэм отшатнулся, поражённый и не верящий, что это правда. Слёзы жгли глаза. Боль разъедала изнутри. Ядом разносилась по телу, отравляя и убивая. — Уж не знаю, с кем ты там трахался…

Звук пощёчины оглушил их обоих.

— Он твой, придурок! — зло прокричал Сэм. — И если бы ты сейчас вытащил голову из задницы и хоть на секунду задумался…

— О нет, Сэмми, — мерзко протянул Дин, — даже не пытайся, ясно? Ты, может, и считаешь меня тупым деревенщиной, но со мной такое не прокатит. Параграф о пестиках и тычинках я читал очень внимательно. И брошюрку о методах контрацепции тоже. И всегда…

— Не всегда, — перебил его Сэм. Он не собирался и дальше слушать поток язвительных слов. Дин уже и без того пересёк черту. Не верить в беременность — это одно. Но бросаться беспочвенными обвинениями и унижать его — на хуй. Сэм не забитая домохозяйка, чтобы терпеть такое. — Помнишь Орегон?

На секунду Сэм подумал, что сейчас всё закончится, что сейчас на Дина сойдёт озарение. И он перестанет вести себя как конченый мудак. Но что-то пошло совсем не так, потому что мерзкий голос Дина вернулся:

— Я помню Орегон. Помню, как ты снова начал сучиться и закатил истерику. И помню, как я ушёл. И вернулся посреди ночи. И как утром мы оттуда уехали. А ты, похоже, уже настолько заврался, что даже забыл, кому подставился.

Внутри что-то сжалось. Сэм едва дышал. Комната закружилась. Ноги ослабели.

Всё было не так. Ведь не так, да? Дин всё перепутал, он…

— Ты вернулся через пару минут, — с трудом произнёс Сэм, чувствуя, как тошнота подступает к горлу. — Ты вернулся, когда я вышел из душа. И сказал, что тоже облажался. И потом мы… Мы… Без презерватива. Ты говорил, что всё нормально, что ничего страшного не случится.

— Ты что несёшь? Ты думаешь, я не помню тот вечер? — Теперь Дин был в ярости. Сэм ощущал, как она волнами расходится от него по всей комнате. Но ему было плевать.

— Но это был ты! — в отчаянии прокричал Сэм. Он ведь… Он чувствовал, что с Дином в тот вечер творилось что-то странное. Чуял нутром. Всё это время. А что, если… — Или…

— Или что?

— Или кто-то, кто выглядел как ты! — наконец выпалил Сэм.

На мгновение повисла тишина. Паника подкрадывалась всё ближе, опутывая щупальцами. Если всё это правда. Если Дина в самом деле тогда не было в номере до утра. Если вместо него пришёл кто-то другой.

Он носил в себе монстра.

— Хочешь сказать, что… Что это был перевёртыш? — поражённо спросил Дин. Сэм не смотрел на него. Боялся увидеть на его лице отвращение. Или неверие.

— Я не знаю, ясно? — на грани истерики закричал он. Ноги перестали его держать, и Сэм почти рухнул на стул. Дин даже не дёрнулся. — Не знаю… Всё, что я знаю, — он выглядел как ты. Говорил, двигался как ты. Я… не знаю.

— Но зачем? Я имею в виду… Зачем кому-то делать такое?

Шелест крыльев заставил Сэма поднять голову.

— Чёрт, Кас! Какого хрена? — Дин обернулся. Сэм не разглядел его лица. Возможно, и к лучшему.

— Ты сам просил меня прийти, как только новости появятся, — недоумённо ответил Кас. — Я вам не помешал? Вы кажетесь…

— Нет, — отрезал Дин. Кас замолчал, но, похоже, его слова Дина не убедили. Он продолжал пристально смотреть на него, как умел только Кас, и Сэм решил прервать их. Он слишком устал. Хватит с него.

— Ты что-то узнал? — спросил он и с трудом поднялся со стула.

— Да. — Кас, наконец, оторвал взгляд от Дина и перевёл его на Сэма. — И новости эти…

Он внезапно замолчал и нахмурился. Сэм подался назад. Кас часто смотрел так, что становилось неуютно, но сейчас… Он словно всматривался в саму суть, вчитывался во все потаённые мысли. Без слов и предупреждения он стремительно приблизился к Сэму и положил руку ему на живот. Сэм перестал дышать.

— Кас, тебе ведь говорили про личное пространство и границы, — резко произнёс Дин, но Кас его словно не слышал. Он посмотрел Сэму в глаза.

— Я чувствую его, — наконец сказал Кас, не отрывая взгляда от Сэма. Его глаза внезапно засияли неоново-голубым. Сэм чувствовал, как сердце пропустило удар и сорвалось на бешеный ритм. — Это нефилим. Архангельский.

— Что ты сказал? — спросил Дин и подошёл ближе. — Кас, и ты туда же? — Но Кас не отвечал. Только опустил руку и покачал головой. Дин толкнул его в плечо, заставив посмотреть на себя. — Все архангелы мертвы. Или торчат в Клетке до скончания времён.

— Не все, Дин, — словно печально ответил Кас. Он бросил быстрый взгляд на Сэма, и Сэму почему-то показалось, что это было почти извинение. — Именно поэтому я здесь. Люцифер выбрался из Клетки.