Нет, Сакура точно была проклята!

В этом уже не было никаких сомнений, потому что этот чёртов отвратительный день явно не собирался оставлять несчастную в покое. Судьба сегодня расщедрилась на самые нелепые ситуации, подкидывая и высыпая их на голову молодой женщины, как из рога изобилия. Жалко, правда, что прилетало лишь плохое, но раздавались оплеухи явно от души. Нижайший поклон и спасибо — пусть провалится тот шутник, который устроил этот хит-парад абсурда.

Нет, вот серьёзно? Как могло быть столько совпадений меньше, чем за сутки? Вроде бы чёрная кошка ей дорогу не перебегала, и всё равно...

Сакура снова в жопе.

Очередная проблема поймала её в самом неподходящем месте, и, как из неё выкручиваться, Сакура понятия не имела. Если всё же выберется (знать бы ещё, как), то точно подойдёт к календарю и вырвет из него страницу, а потом вставит в рамочку и подпишет как самый отвратительный день в её жизни. Но любоваться не будет — заплюёт стекло от души. Потому что хуже уже было просто некуда (кажется, она такое уже говорила, нет?).

С квартирой было явно что-то не в порядке: тёмная энергетика медленно, но уверенно перетекала на женщину, живущую в ней. Копилась месяцами и выплюнула наконец прямо к ногам череду «потрясающих» совпадений. Ну, или Сакура просто такая же «неудачница», как и её сенсей — как говорится, яблочко от яблоньки. Проход в казино ей был закрыт, или она точно осталась бы без трусов (ночью вот чуть не лишилась благодаря одному умнику за стеной).

Сакура сидела на полу, в абсолютной темноте, потому что электричество всё ещё не вернули. Неизвестно, когда эту проблему вообще исправят, поэтому она со вздохом, но разблокировала телефон. На циферблате высветилось почти четыре утра — давно она уже тут кукует, и, кажется, просидит ещё очень-очень долго, если срочно не придумает решение. За окном наверняка почти рассвело, а к ней на помощь так и не спешили. Ещё раз позвонить, что ли?

Набрав поднадоевший номер (за три часа не раз и не два на него звонила), она поняла, что абсолютно ничего не изменилось. Диспетчер, словно заезженная пластинка, выдавал всё ту же информацию: из-за непогоды все специалисты были заняты на других точках. Они были в большем приоритете на данный момент, нежели Сакура. Её скорее обрадовали, что она счастливица: сидит спокойно дома, в ус не дует, а вот другие несчастные находились на улице, промокая под дождём. Им помощь была важнее, так что перестаньте названивать и ожидайте — и хоть тресни.

Ну, да, важнее. Знай та телефонистка через что Сакура сегодня прошла, не говорила бы так. Кажется её ждала очередная бессонная ночь, но вот только откуда было взять столько сил, чтобы пережить ещё это?

Надоело.

Бесит.

Сакуре нужно было уточнять, что телефон мужа по-прежнему находился вне зоны действия сети? Хотя Саске вряд ли бы ей сейчас чем-то помог: он вообще не в городе (а может, и не в стране).

Круг контактов медленно, но сужался: кому она могла позвонить? Свинине? Нет, эта коза точно не помощница — только выбесит сильнее. Может, морально поддержит, повеселит, но что-то стоящее не предложит: так же ткнёт, чтобы подруга ждала помощи специалистов. Только Сакура быстрее состарится.

Родителей дёргать было стыдно: она им столько лекций годами читала на тему «какая Сакура умница-разумница и сама в своей жизни разберётся». Нет, они точно отпадают. У них была дочка, так что пусть спят спокойно. Сакура тоже не отказалась бы, но на холодном полу это не представлялось возможным, поэтому единственное, что ей оставалось, это листать пальцем список контактов, который крайне быстро закончился.

Что же... можно было сделать неутешительный вывод: всё очень-очень плохо.

От безнадёжности Сакура побилась головой об стену позади себя, обдумывая сложившуюся ситуацию и надеясь на счастливое озарение. Увы, решение проблемы, как назло, не приходило.

«Мне не нужна твоя помощь».

Да, именно это она ему сказала, потому что была на сто процентов уверена в своей правоте: взрослая девочка — умная, сильная, а ещё и чертовски гордая. В состоянии сама справиться со своими проблемами, ага, да, конечно.

Нихрена подобного!

Сакура со всей силы пнула тупую дверь — та, естественно, не поддалась, и женщина лишь больно ушибла ногу, с досады закусив губу. Взлохматив волосы и застонав в пустоту, Сакура снова с отчаянием посмотрела в экран телефона. Почему у неё складывалось ощущение, будто происходящее было не просто так? Словно кто-то свыше упорно пинал её в сторону соседской двери, не давая даже шанса отступить. Как же не хотелось стучаться туда, аж до зубного скрежета.

...но он явно её последняя надежда.

«Разблокировать».

***

В доме до сих царила темнота, хоть глаз выколи, и лишь мягкий маленький свет пламени освещал помещение. Стальные глаза с интересом изучали огонёк в руках, поворачивая и разглядывая его под разными углами, ровно до того момента, пока мужчина сам не тушил, захлопывая одним лёгким движением латунную крышку корпуса. Подумав, снова открывал, чиркая кремниевым колёсиком и высекая искру.

Снова тушил, снова зажигал — и так по кругу, а в мыслях, как заезженная пластинка, крутились слова:

«Я не желаю с тобой говорить!».

Чирк.

«Ты больной! Тебе лечиться надо, Хатаке!».

Чирк.

«Ненавижу тебя!».

Щёлк!

Звонко захлопнул зажигалку, с которой уже продолжительно долгое время играл. Какаши часто баловался подобным, занимая руки, пока думал. Дурацкая привычка (курение в том числе) — вертеть всё в ловких пальцах, и неважно, что это: зажигалка, ручка, головоломка или даже нож. Помогало сконцентрироваться, а подумать было, над чем: мысли витали где-то далеко и явно не в этой квартире. Там, где жила маленькая чужая весна, которая сегодня чётко намекнула, что он ей чертовски неприятен.

Сакура ненавидела Хатаке Какаши — факт.

— Перебор, — горько усмехнулся мужчина неутешительному выводу.

Да, не этого он добивался, когда решил отослать сообщение соседке. Думал, что это идеальный (точно нет) шанс, дабы пошутить и завязать с ней разговор, но, кажется, юмор не оценили по достоинству — Какаши поторопился. Планировал сблизиться с Сакурой, а в итоге лишь сильнее напугал и оттолкнул от себя. Глупо получилось, признаёт. Да и её последний вопрос вставил палку в колесо — он не мог ответить честно (хотел быть откровенным, но нет). Пришлось ломать тупую комедию, и теперь неудивительно, что Сакура послала его далеко и надолго. Кто бы доверился незнакомому мужчине, да ещё и лезущему с такими абсурдными предложениями — точно не она.

Незнакомому?

Снова чиркнул зажигалкой — пламя тут же отразилось маленьким ярким огоньком в тёмных глазах. Какаши сидел рядом с приоткрытой дверью балкона (другого, противоположного от комнаты Сакуры), слушая, как по карнизу барабанят капли дождя. Рядом, на полу, лежала пепельница с тлеющей сигаретой. От неё вверх поднимались сизые витиеватые струйки дыма — докуривать не было желания.

Она не помнит.

И если подумать, вполне логично, что она его не узнала. Нечему удивляться — давно это было. Вот только у него, как назло, феноменальная память, да и тяжело забыть девочку с таким необычным цветом волос. Сколько времени, получается, прошло. Сакура выросла: стала совсем взрослой и красивой женщиной.

Она изменилась.

Он тоже.

Выдохнув, Какаши взъерошил непослушные волосы от затылка вверх, медленно проведя ладонью по лицу. Выглядело это так, будто он хотел что-то снять — пальцы остановились на подбородке, задумчиво поглаживая гладко выбритую кожу.

Изменился, верно — поэтому и не помнит. Раньше она не боялась его, а сейчас точно не подпустит к себе даже на расстояние пушечного выстрела. Сам виноват. Чёрт, как же не вовремя она переехала — случись это на пару месяцев позже, всё могло бы сложиться абсолютно по-другому. Или же...

Согласись он ещё тогда, то точно таких проблем бы не появилось.

Какаши сжал зажигалку в ладони, доставая сигареты — таки решил закурить. Одна просьба была краше другой, и вот именно поэтому он не любил давать обещаний. Хорошо, что тогда первую отклонил (даже посмеялся), но вот с этой всё же решил помочь.

А нужна ли она Сакуре?

Какаши видел, какой стала его новая соседка: тихая, замученная, всегда одна. Помнил её тонкие руки и перетянутые до боли ладони. Тёмные круги под глазами (хотя здесь он был сам виноват), явный недосып. Блеклая тень той девочки из прошлого, и ему абсолютно это не нравилось — та Сакура была живой, яркой, интересной. До безумия хотелось встряхнуть её, ибо сейчас она выглядела, как загнанная лошадь — мать-одиночка, и это при живом муже.

— Муж, да? — Какаши усмехнулся, выдыхая дым в потолок. Взгляд скользнул по телефону, который лежал рядом. — Интересную же ты пару себе выбрала, Сакура-чан.

Знает ли? Нет, вряд ли.

Всему своё время.

Экран телефона бесшумно загорелся, привлекая внимание и заинтересовав мужчину — сообщение. С работы? Точно нет, ибо он чётко дал понять, что задолбался и взял выходной. Его вряд ли бы потревожили, даже если там сейчас был настоящий форс-мажор. Кто тогда?

Разблокировав и вчитавшись, Какаши захотелось рассмеяться — губы точно растянулись в тонкой, широкой улыбке.

[Помоги мне]

Прошла секунда: вдогонку к первому сообщению прилетело ещё одно.

[пожалуйста]

— Ну, надо же, — насмешливо протянул Какаши, отложив сигарету в сторону — точно не до неё было теперь. — А говорила, что не нужна. Какие же вы, девочки, непостоянные.

Удивительно, как ему сегодня везло. Он уверился, что вряд ли в скором времени сможет пересечься с цветочной девочкой напротив. Сам обещал не донимать её, не давить и оставить в покое, а теперь поглядите: не прошло и суток (пары часов, ха-ха), как она сама пришла к нему.

Дико подмывало поддразнить, но Какаши находился не в той ситуации, чтобы рисковать внезапно появившимся вторым шансом: он ходил по тонкому льду, надо было быть аккуратнее. Мягче с ней.

[Что случилось?]

И правда, что могло у Сакуры произойти за столь короткое время, раз она даже вежливое «пожалуйста» добавила? Явно нечто срочное, ибо малышка была гордой и вспыльчивой, но такой она ему нравилась гораздо больше, чем нерешительно краснеющая соседка, боявшаяся с ним заговорить.

Миленько.

Её сообщение пришло с задержкой: словно пыталась через себя переступить, пока писала текст. Какаши присвистнул от неожиданности и засмеялся.

[Ты не мог бы зайти ко мне?]

Даже так? Точно что-то интересное.

Нет, ему явно сегодня везло, причём не по-детски, и теперь главное не спугнуть на радостях неожиданную удачу.

[Сейчас буду]

Отправив ответ, Какаши встал и потянулся, размяв тело. Улыбка не сходила с его лица, ведь действительно было, чему порадоваться: предчувствовал, что с соседкой ему теперь точно скучать не придётся.

Засунув руки в карманы джинс и напевая себе под нос, он вышел из комнаты. Из-за её сообщений настроение улучшилось в разы, и Какаши вообще чувствовал себя озорным мальчишкой — представься возможность, так вообще вприпрыжку бы поскакал, но вот только сколько ему лет, чтобы страдать такой ерундой?

А хотя не всё ли равно? Ему ведь до лампочки — Какаши ждёт девочка, и на это свидание опаздывать никак нельзя.

***

Сакура чихнула.

Как же она замёрзла, кто бы знал, боже. Совершенно устала сидеть в неудобной позе на ледяном кафеле, но пришлось терпеть, стойко сжав зубы и ожидая помощи — Какаши пообещал, что придёт. Удивительно, что не проигнорировал её зов, ибо Сакура именно так и поступила бы (нет, кого она обманывала? Не бросила бы — она хорошая девочка). Было приятно осознавать тот факт, что сосед не послал и не назвал идиоткой, которая сама не знала, чего хотела. Расстались они на весьма натянутой ноте, а теперь поглядите: Сакура сама его ждала, даже очень. Кто бы мог подумать, что она лично позовёт к себе бесящего соседа со странным юмором и извращёнными наклонностями — её врага номер один в апартаментах. Но ситуация вынуждала: телефон был полностью в разряде и грозился скоро отключиться, да и почки у неё не железные.

«Один раз, — успокаивала себя, спрятав лицо в подтянутых к груди коленях и раскачиваясь взад-вперёд. — Всего один. Он сейчас придёт и...».

Стоп!

Сакура резко подняла голову — её вдруг осенило.

Какой придёт? Как Какаши зайдёт внутрь, если дверь закрыта на ключ? Из головы абсолютно вылетел тот момент, что для того, чтобы вызволить застрявшую, спасателю надо как-то оказаться внутри, а в данной ситуации это было просто невозможно.

Полный провал.

Всё-таки ей придётся ждать настоящих специалистов (прощайте, почки — здравствуй, цистит) и об этом надо было сообщить соседу: не хотелось заставлять его тупо ютиться у её входной двери, обивая пороги чужого дома. Его седая макушка, слишком запоминающаяся и привлекающая к себе внимание, даже если сейчас глубокая ночь и дом спит. Остальные жильцы могли быть сплетниками, и если Сакура не хотела проблем с мужем, то нужно было отзывать спасательную операцию. Нет, никак он ей не поможет. Сакура лишь зря потревожила, а может, даже разбудила. Какаши, конечно, странный мужчина, но он точно не волшебник, чтобы...

Щёлк.

Такой простой звук, а так сильно заставил напрячься тело молодой женщины: Это что сейчас было, мать вашу? Она даже сообщение не успела написать, как её наглым образом прервали. Хватило лишь секунды на осознание, но вот только догадка не обрадовала: Сакура вся похолодела (куда больше? Она замёрзла до дрожи). Это был звук открываемого замка! Причём не входной двери — балконной!

Сакура замерла, вслушиваясь и думая, что могла просто ослышаться: недосып, замёрзла, показалось, приглючилось — чем ещё можно было оправдать Какаши? Потому, что это тупо невозможно! Сосед не мог и дальше проворачивать свои дикие фокусы — они вроде выяснили уже всё сегодня.

Телефон Сакура поставила на бесшумный (дилиньканье ещё долго в кошмарах будет преследовать), но всё равно вздрогнула, когда зажёгся экран.

[Извините за вторжение. :)]

Господи, он реально в её доме!!

Она не знала, что хотела сейчас сильнее: заорать на всю квартиру от злости, пробить рукой лицо или опять провалиться сквозь этажи от страха. Сакура клянётся: ещё пара таких выходок (боже, на что ещё он был способен?), и она точно съезжает — в дурку. Где мягкие стены, и куда его не пустят, но почему-то стойко не отпускало ощущение, что он и там бы её нашёл.

Как? Почему? За что?

Да, кто же ты такой, Хатаке Какаши?!

Его реально не смущало, что он творил? Не было даже мысли, что это странно и ненормально? Какаши явно без проблем зашёл к ней в квартиру. Нет, не так: он нагло залез, даже не найдя преграды, а Сакура точно помнила, что закрыла балконную дверь на ключ — после их переписки она перепроверила, несколько раз дёрнув ручку и лишь после, успокоившись, ушла. А теперь по её дому бесшумно шарился горячо «любимый» сосед, которому ни стены, ни двери, ни стыд, мать его, не помеха.

Сколько минут прошло с отправки его последнего сообщения? Пять?! Он вообще человек, чтобы продолжать так странно себя вести? Кем он работал, чёрт возьми, если с лёгкостью вскрывал чужие замки, щёлкая их, как орешки? Вор? Ниндзя? Что-то она уже жалела, что обратилась к нему: Какаши снова пугал, и не на шутку.

Сакура сглотнула, сжавшись и затаившись — в безопасности она себя больше не чувствовала. Нигде. Стало страшно представить, сколько раз сосед бывал в этой квартире, и явно нелегально. Вопрос со скрытыми камерами и прослушкой вновь стал острой темой для разговора: точно чистосердечно не признается, если что-то такое есть в квартире (и полицию не позовёшь. Опять и снова — беда).

Новое оповещение на телефон: сосед так пытался обнаружить местонахождение Сакуры? Пусть обломится — беззвучный.

[Сакура-чан, я конечно люблю играть в прятки, но не думал, что мы уже на этом этапе отношений. Где ты?]

Она только успела дочитать текст, как услышала из коридора его насмешливый тихий голос — понял, что смс бесполезны?

— Хотя у меня есть догадка...

Твою мать, он специально вёл себя так жутко? Соседу явно нравилось не только бесить её, но и пугать. В этом мужчине были все задатки психопата, но хотелось верить, что Какаши просто дразнил её — явно в детстве не наигрался и теперь забавлялся за счёт Сакуры. Вопрос: как не поседеть с таким шутником?

— Так ты дашь мне подсказку или я начинаю считать до десяти? — шаги, которые она не слышала до этого, медленно направлялись именно к ней. Какаши словно специально позволял Сакуре их услышать, чтобы она знала насколько он близко. — Раз.

Скрипнула половица — шаг в её сторону.

— Два.

Ещё один, а Сакура сглотнула, пытаясь слиться со стеной позади себя: казалось, что если сосед досчитает до конца, то случится что-то плохое — непоправимое.

— Три.

Ей не спрятаться и не убежать — Сакура это знала наверняка, ибо этот мужчина нашёл бы её везде.

— Четыре.

Оставалось лишь сдаться, покорно приняв свою судьбу.

— Пять.

Ведь Какаши не отпустит её — ни за что.

— Шесть.

Сакура обречённо выдохнула, потому что у неё точно не было другого выхода: она подползла ближе, облокотилась плечом о косяк двери и постучала два раза по дереву. Вернула Какаши его «тук-тук», чтоб ему пусто было.

За дверью послышался тихий, но довольный смех, а после шуршание одежды.

— Как я и думал, — его голос звучал почти вровень с ней, вероятно, присел на корточки. — И давно ты сидишь в ванной, милая?

— Не называй меня так! — раздражённо огрызнулась, а после добавила тише: — Давно. Ты... не мог бы открыть дверь? Её заклинило.

— Я всё могу, Сакура, — его тон изменился, став серьёзнее (наверное, осматривал масштабы бедствия). — Но тебе надо было сразу написать мне. Я же сказал, что помогу.

Ага, написала бы, если сосед только не намекал постоянно, что ему неприятна забота о ком-то (или это ей так показалось?). Сакура решилась на этот шаг лишь потому, что других уже не оставалось. Но Какаши всё равно быстро отреагировал, даже не пререкаясь и не возмутившись — удивительно. Ему точно обещание было в тягость, или он просто не хотел давить на Сакуру, создавая видимость, будто он абсолютно незаинтересованная сторона? Складывалось ощущение, что второе, но она могла ошибаться.

Странный мужчина. Понять бы, что у него на уме.

— Спасибо тебе за заботу, няня, но ответь мне: как ты вошёл в дом? — о, да, Сакуру сейчас очень интересовал этот вопрос, потому что уровень доверия к соседу давно пробил бетон.

На той стороне тихо засмеялись: он считал это забавным?

— Через... дверь?

Она заметила, что не через окно — ещё бы он в него влез.

Ромео долбаный!

— Как ты открыл балконную дверь? — решила не ходить вокруг да около, сразу задав вопрос в лоб: Какаши наверняка тянул время, выбешивая её до белого каления.

— Лёгкий трюк: если знать фокус, то вообще проблем быть не должно. Смотри, берёшь... — Сакура устало слушала его объяснения, облокотившись лицом на руку и бездумно смотря в темноту. Понимала лишь одно: ничего она не понимала.

— А вообще, я просто уже натренировался её открывать, — женщина тут же ожила, подняв голову в сторону его голоса. — Смешно, но твоя бабушка застревала в ванной на постоянной основе: десятки раз её вытаскивал. Один раз даже с работы меня вызвала, забавно было. Сколько раз предлагал ей заменить заедающий замок, но, кажется, она как специально его сломала.

Ничего себе! Интересные подробности из жизни её родственницы: бабушка действительно часто контактировала с соседом-извращенцем? Ей, что, помладше нравились? О, Господи, нет, фу! Как вообще эта мысль ей в голову пришла?!

— Ты, что... из этих, — она не могла решиться озвучить своё идиотское предположение, но заинтересованное мычание за дверью придало смелости, — предпочитаешь женщин постарше?

Долгая зловещая пауза за спиной.

— Сакура, так... ты сейчас намекнула, что я геронтофил? Обидно, если честно, — Какаши должен был злиться, но она услышала в его голосе лишь усмешку. — Нет, милая, я люблю помладше. Я просто джентльмен и помогаю пожилым людям: на перекрёстках перевожу, продукты донести помогаю — все дела.

Неужели правда? Да пускай и так, но этот образ с ним совершенно не вязался. И всё же это было... мило? Необычное качество, редкое.

Вот только кое-что её смущало.

— Помладше? В смысле... — Сакура зацепилась за слова соседа, но её перебили.

— Нет, не педофил, — он уже откровенно рассмеялся: — Тебя так интересует моя сексуальная жизнь?

— Знаешь, когда по ночам, изо дня в день, тебе шатают стену с такой силой, что аж крошка сыпется на голову, то возникают определённые вопросы, — с сарказмом протянула Сакура, ловя себя на мысли, что ей нравился тихий смех мужчины за дверью. Он успокаивал, что ли?

— Не знал, что я был настолько хорош, — отсмеявшись, он вдруг замялся. Его приятный баритон стал виноватым даже. — Прости, правда не знал, что мешал тебе. Даже стыдно как-то. Обычно не занимаюсь таким.

Наверное, это была прелесть живого общения в отличие от телефонного: сухой текст не передавал эмоций и интонаций голоса, а сейчас Сакура почти поверила, что он раскаивался. А может, действительно простила его, кто знает.

— Проехали, — она улыбнулась, выдохнув и вытянув ноги. — Слушай, меня вот интересовало, а зачем ты тогда спал... ну... с той женщиной? Не похоже было, чтобы она тебе нравилась. Ты полиции в карты проиграл или что?

— Не нравилась... верно, — задумчиво протянул, заставив Сакуру напрячься. — Нет, это не было спором. Там... сложная ситуация. Хорошо, что разошлись, потому что... Стоп, а почему ты упомянула полицию?

Она вкратце пересказала ему ночной телефонный звонок, всё больше утверждаясь в его странности: Какаши явно был как-то связан с теми людьми. Может, действительно работал в полиции? Или та женщина? Нет, вряд ли. Она больше на стриптизершу или проститутку тянула.

Проститутка? А она ли?..

— У меня сейчас возникла одна мысль, — начала Сакура. — Если это был не спор и она тебе не нравилась, то значит...

Облизнула губу, посмотрев на дверь позади себя, словно желая взглянуть в глаза мужчине за ней.

— Хатаке, ты что... спишь с женщинами за деньги?

Пауза, но недолгая: Сакура аж вздрогнула услышав громкий смех за спиной — Какаши откровенно угорал на весь дом и явно грозился перебудить всех жильцов окончательно.

— Хватит ржать! Я серьёзно! — она раздраженно хлопнула по двери.

— Прости-прости, — он продолжал хихикать. — Но это потрясающе: геронтофил, педофил, альфонс — как много я о себе узнал нового. Кто дальше, Сакура-чан?

— Порноактёр и стриптизёр, — буркнула она. — А ещё наркоторговец.

Ну и маньяк. Почему бы и нет? Вот только озвучивать это было боязно.

— Восхитительно, — протянул Какаши, явно улыбаясь. — Ни первое, ни второе, ни третье. У тебя потрясающая фантазия, милая. И, да, я против наркотиков, потому что за здоровый образ.

— Но ты куришь, — заметила Сакура, — Это вредно.

— У каждого свои недостатки. И это мой единственный минус, а так я просто душка.

Да, конечно: чертовски милый и очаровательный — настолько, что за сегодняшнюю ночь ей не раз и не два хотелось бельё поменять. Заливай дальше.

— Значит, ты полицейский, — вздохнула Сакура, закрыв глаза и пожав плечами. Они продолжали играть в угадайку, но почему-то её действительно зацепило перебрасываться с ним остроумными колкостями.

— Не-а, не угадала. Я не связан с полицией, — почти пропел за её спиной, а Сакура всерьёз задумалась: блин, да кто же он тогда? — Тебя интересует моя профессия?

Естественно!

Нет, правда интересно — Какаши был слишком загадочной личностью, харизматичной и интересной, что уж там. Его манера речи располагала к себе, хоть он и продолжал оставаться в статусе бесящего соседа. Но любопытно было, нет? Неужели он наконец-то расскажет?

— Милая, давай так: я даю тебе десять попыток, чтобы отгадать, кем я работаю. Можешь их истратить в любое время, но только это количество. Угадаешь — выполню желание. Нет — исполнишь моё. Что скажешь?

Ох, хитрый жук. Почему ей казалось, что всё было не просто так? Где-то явно скрывался подвох, но азарт накрыл с головой — Сакура явно была молодой копией своего сенсея (дай бог, чтобы ей везло больше, чем моложавой блондинке на пенсии). Какаши мог выполнить любое желание? Эта мысль чертовски манила. Сакура была готова согласиться на такую странную игру, но всё же женщину гложили сомнения.

— Почему ты просто не скажешь мне ответ? — Сакура повернулась к двери, встав на колени и дотрагиваясь до дерева ладонями — безумно хотелось увидеть его лицо, а не слышать лишь голос.

— Потому что это не интересно, — ощущение, что она заключала сделку с самим дьяволом: настолько хитрым и сладким был голос соседа (соблазнял, гадёныш). — Я мужчина, которому чертовски скучно. Почему бы нам не развеяться и не поиграть? И, да, я держу данное слово. Ну, так что? Какой твой ответ?

Спрашивал ещё?

— По рукам! — Сакура улыбнулась, предвкушая победу. Она точно выяснит, чем занимался её сосед. Даже мысли не возникло, будто она только что подписала себе смертный приговор — Сакура на сто процентов была уверена, что ему не выиграть.

Усмешка и снова шорох одежды — Какаши встал с пола.

— Отлично. В таком случае, — ручка двери дёрнулась, будто кто-то взялся за неё с той стороны, — пожмёшь мне руку?

Дверь, над которой она билась не один час, без проблем открылась. Сакура от неожиданности чуть не рухнула головой вперёд — Какаши слишком легко открывал любые двери, и не важно из дерева они или нет.

Женщина щурилась, часто моргая и прикрыв ладонью лицо: в коридоре было светлее, чем в ванной — за окном почти рассвело. После долгих часов сидения в темноте даже такой мягкий свет бил по глазам, но зрение довольно быстро пришло в норму. Сакура подняла голову — Какаши с интересом и лёгкой улыбкой смотрел на неё сверху вниз. Она заметила, как блестели в свете его влажные от дождя волосы, а рубашка была небрежно расстёгнута на пару пуговиц сверху: ткань местами промокла, облепляя сильное мужское тело, как вторая кожа.

Сакура смущённо потупила взгляд, чувствуя, как предательски порозовели щёки. Хоть они и начали более менее общаться, привыкать к его внешности она будет долго — он красив. Это нервировало.

— Скрепим наш договор? — сосед протянул руку, а Сакура, помявшись немного, всё же вложила свою ладонь в его.

«Тёплая, — она даже вздрогнула, поражённая этим фактом. В её фантазиях казалось, что они у него ледяные, как смерть, но реальность приятно удивила. — У него тёплые руки».

Мужские пальцы нежно сомкнули хрупкую девичью ладонь, а большой провёл по её коже, мягко погладив. Сакура заметила это и рефлекторно втянула воздух через рот (включи в доме свет, сосед точно лицезрел бы её алеющие, как светофор, уши).

— Замёрзла. — задумчивый тихий голос. — Иди сюда.

«Что?..», — она не успела удивиться, как её с силой потянули на себя, заставив встать и сделать шаг вперёд. И всё было бы хорошо, но вот ноги затекли и совершенно не слушались. Как итог: Сакура завалилась вперёд и рухнула прям в мужские объятия.

Финиш.

Она думала, что ей холодно, но теперь тело просто горело изнутри, чувствуя, как сильные руки обхватили её за спиной, прижимая ближе. И Какаши всё так же бесподобно пах, чёрт возьми! Теперь этот аромат точно надолго въелся в её разум и в ближайшее время точно не выветрится оттуда.

Господи, помоги! Дай ей терпения, а соседу — хоть немного стыда.

— Слушай, если ты и правда так замёрзла, почему молчала? — Какаши задумчиво рассуждал, похоже, совершенно не считая эту ситуацию странной: он просто грел её в своих объятиях. — Я мог бы сразу открыть, а не болтать.

У Сакуры в голове всё путалось: от голоса, от запаха, от такого близкого контакта, от тёплых ладоней, которые медленно гладили её спину и плечо — тщательно растирал, обдавая жаром своего тела. Ей не нравилась эта ситуация, нет, точно, абсолютно, чертовски приятно, но нет! Она сейчас взорвётся и вспыхнет, как спичка.

Ноги уже слушались, и Сакура нерешительно сделала шаг назад, вырываясь из его объятий, а Какаши и не настаивал, покорно отпустив. Руки она скрестила на груди, обхватывая плечи — жест стеснения, а не холода. Любимая пижама была всё так же коротка, как и в ту злополучную ночь недельной давности. Ей срочно требовался халат и желательно мужа — он длиннее.

— Это было необязательно. — она робко подняла на него глаза и заметила, как с кончиков седых волос упала капля. А ему самому не холодно? Он же промок под ливнем, пока открывал.

— Хм-м, — он задумчиво протянул, улыбнувшись и склонив голову на бок: разглядывал её, любуясь. — И где же благодарность рыцарю, спасшему принцессу из заточения в башне?

Сакура нахмурилась, повернувшись к нему (она как раз взяла чистое полотенце из ванны).

Снова острил, умник.

— На рыцаря ты не тянешь, — накинула ему на голову махровую ткань, подавив желание скомкать и швырнуть в лицо. — Скорее на членоносца.

Сосед присвистнул, рассмеявшись её дерзости, но, судя по хитрому взгляду, из-под банного полотенца, совершенно не задетому этим оскорблением. Наоборот: аж светился.

— Ай-яй, какие плохие слова ты знаешь, Сакура-чан. А раньше вела себя так невинно, — саркастично цокнул языком, протирая волосы и провожая её взглядом до спальни. — Может тебе рот с мылом вымыть, м? Или выпороть?

Почти скрывшись за дверью спальни, Сакура на прощание показала ему средний палец.

— Держите свои грязные мысли при себе, Хатаке-сан.

— Я даже не начинал, милая.

Страшно было представить, что начнётся, если он решится: точно между ног получит.

Сакура перебирала вещи в шкафу, упорно пытаясь найти халат Саске. Он так «часто» появлялся в доме, что она совершенно не помнила, куда его повесила. В итоге довольно долго провозилась, но, к счастью, нашла. Сакура уже завернулась в тёплую, плотную ткань, когда услышала подозрительный шум из глубины дома. Выйдя и пройдя по коридору, она поняла, что сосед нагло хозяйничал у неё на кухне — решил сделать чай. Хорошая идея: поможет согреться.

Он уже достал кружки, вскипятил воду, и оставалось лишь достать сам чай. Сакура поняла, что с этим у него сейчас возникнут проблемы — кухонный гарнитур был с секретом. Что-то типа потайного ящика, но именно там скрывались все пакетики для горячительного напитка. Не знающий без подсказки никогда бы его сам не обнаружил, но каково же было удивление женщины, когда Какаши, даже ни секунды не сомневаясь, ловко подцепил нужный ящик.

Он точно часто бывал в этом доме: абсолютно легко ориентировался в пространстве.

Тёмно-серые глаза скользнули по Сакуре, заметив её замешательство. Какаши так же замер с приоткрытой коробкой в руке.

— Ты хотела кофе? — кажется, он расценил её реакцию по-своему.

«Бабушка, если ты выбрала этого мужчину, то почему не приложила к нему инструкцию? Теперь мне корпеть над этой головоломкой».

Она вздохнула и покачала головой, присаживаясь за стол. Какаши довольно хмыкнул, продолжая колдовать над кружками, и вскоре они оказались на столе, а сам мужчина присел напротив.

Между ними, в воздухе, повисла неловкая пауза. Сосед внезапно притих, перестав острить, и Сакуре это не нравилось — удивительно, но в роли болтливого радио он ей пришёлся куда более по душе. Пришлось брать дело в свои руки.

— Спасибо, — неуверено подала голос. — Не только за чай. За то, что помог.

Сосед удивился, подняв взгляд. Похоже, не ожидал услышать от Сакуры благодарности.

— Не за что, — улыбнулся: не насмешливо, не дерзко, как он часто демонстрировал ей, а мягко — по-доброму.

Ещё одна приятная его сторона. Сакура чувствовала интуитивно, что этот мужчина мог быть лучше, чем казался ей изначально. Не зря же бабуля к нему сама подошла, а значит, её выбору можно было доверять. Какаши правда сегодня очень выручил Сакуру, но сделал это с такой лёгкостью, что возникали вопросы. Их она и решила озвучить.

— Слушай, а как ты открыл дверь? — инструментов у него не было, и они лишь болтали с момента его прихода. Ну, не магические же руки у соседа? — Я так долго с ней возилась, а ты просто повернул — и всё.

Какаши хитро улыбнулся, взяв в руки кружку.

— Дело в замке: он заедает и фиксирует ручку лишь с одной стороны. С моей она без проблем поворачивается. А вот если бы дело было в ручке, пришлось бы попотеть: тут только выбивать.

— Вот как, — она не разбиралась в подобном, но вроде всё стало яснее. Значит, не магия, радует. — А починить замок можно?

— Не-а. Только менять, — он отпил из кружки. — Заводской брак, вероятно. Я принесу инструменты и сниму его у тебя. Придётся тебе денёк без замка пожить, пока я не куплю новый.

Ужас в глазах Сакуры: это как ей мыться теперь, если закрыться она не сможет, а сосед с лёгкостью проникает в чужие квартиры? А если не заменить его, то она могла опять застрять там. Это сегодня ребёнка не было, а если подобное случится, когда Сарада будет спать дома, а Какаши окажется на работе (или опять за своим хлебом уйдёт)?

Похоже, он заметил её страх: мужчина отставил кружку в сторону и склонился к Сакуре ближе, заглядывая в зелёные глаза и коварно улыбаясь.

— Боишься, буду подглядывать?

О, да, именно так! Но вот врезать ему за подобное страха уже не было — пусть сам побеспокоится за своё достоинство.

— Только посмей! — процедила сквозь зубы, грозно смотря в ответ. — Если тебя интересует лишь секс — уходи!

— А тебя нет? — всё та же бесящая улыбочка и нахальный тон. — Я не против, Сакура. Первый — даром, второй — бесплатно.

Она таки шлёпнула его по плечу, заставив мужчину рассмеяться и откинуться обратно на стул. Всё-таки дразнил её, поганец.

— Не злись. Я пошутил. Меня не интересует подобное, — отпил из кружки, глядя на надувшуюся девушку. Немного подумав, снова склонился к ней, заискивающе ища взгляда. — Сакура, может, перестанем воевать? Я не собираюсь тебя обижать. Хотя ты миленькая, когда злишься. Грех тебя не подразнить. — Рассмеялся, потому что Сакура была готова метать молнии. Его взгляд скользнул ниже. — У тебя чай стынет, кстати.

Бесит.

Фыркая, она всё же взяла в руки кружку: то он адекватный, то опять извращённые шутки лезли из всех щелей, а теперь мир предлагал, значит? Ох, с таким мужчиной она точно наплачется, если подружится. Это же надо было всегда держать ухо востро, или отвернись, а его руки уже у неё в трусах.

А ещё он считал Сакуру миленькой, когда она злилась? Мазохист, что ли? Вероятно это был тот самый тип стареющих мужчин: для них самое большое удовольствие – вогнать в краску молоденькую девицу. Но вот только Какаши выглядел очень молодо.

Кстати, сколько ему?

Задаваясь этим вопросом, Сакура отпила, но тут же замерла. Облизнув губы, с сомнением посмотрела на чай в руках, абсолютно не доверяя ощущениям, которые внезапно накрыли её. Потому что это...

— Странно. — всё же сказала вслух.

— Что именно?

— Вкус... знакомый. — она непонимающе вертела в руках кружку, даже понюхала, но не могла определить, что налито. — Что ты заварил?

— Чай.

Он опять принялся за своё, говоря какими-то загадками: Сакура прекрасно понимала, что не яд. Нет, серьёзно, ею овладело какое-то странное чувство, потому что она уже пила когда-то подобное. А ещё забавен был тот факт, что напиток сладкий и в идеальной пропорции — Сакура предпочитала без сахара. Никогда не добавляла его себе, а Какаши решил иначе.

Дежавю.

— Твоя бабушка предпочитала такой, — Какаши решил помочь ей, но смотрел внимательно, настороженно. — Я заварил по старой памяти. Не нравится?

— Нет. — Сакура покачала головой, снова отпив. Второй глоток различил нотки мяты и привкус шоколада. — Вкусно.

Правда необычный вкус, приятный. Возможно, он прав, и бабуля уже угощала её подобным в прошлом. Даже возникло желание изучить коробку и обязательно потом купить в магазине ещё.

— Вот как... хорошо, — сосед мягко улыбнулся, похоже, довольный, что ей нравился напиток. Выглядел более расслабленным, чем секунду назад. — Ну, так что? Мир?

Точно. Они отвлеклись, а ведь он предложил Сакуре больше не злиться на него (ничего не обещает). Какаши снова предлагал помощь и дружбу, совсем как ночью. И явно уверенный, что в этот раз шансов у него было больше. Даже свою кружку поднял, предлагая ей чокнуться и закрепить необычный пакт договора.

Какой же он чересчур самоуверенный. Даже сомнений в глазах не читалось, что она откажет.

— Мир.

Сакура мягко стукнула по керамическому боку своей кружкой и таким простым жестом несказанно обрадовала мужчину напротив. В помещении, словно по сигналу, загорелся свет: электрики идеально подгадали момент, наконец-то устранив аварию. Но электричество уже абсолютно не требовалось — за окном полностью рассвело.

Отпив и смотря поверх кружки на безумно довольного мужчину, Сакуру подмывало задать ему один вопрос. Пока сидела в темноте, успела многое обдумать и в том числе — его последние слова.

— Хатаке, — он улыбнулся, заинтересованно склонив голову набок и давая понять, что внимательно слушает. — скажи, тебе бывает одиноко?

Почти слово в слово его последний вопрос этой ночью.

Глаза Какаши удивлённо округлились — это явно не то, что он ожидал услышать. Сакура думала, что не понимала соседа: да, верно, его трудно было разгадать и общаться с ним было тяжело, потому что он многогранен, как головоломка. Терпения не хватит собрать каждую сторону личности по цветам, но за несколько часов в темноте одно она поняла точно. И теперь ей нужен был его ответ, чтобы убедиться.

Какаши в кои-то веки выглядел серьёзным, а Сакура молчала, ожидая.

— Да.

Она улыбнулась, отпив из кружки напиток, который начинал ей нравиться всё больше. В груди стало теплее, и холода она больше не чувствовала — полностью согрелась.

— Мне тоже.

А дождь уже не барабанил по карнизу её дома: шторм закончился.