— Ну надо же быть такой криворукой, — раздражённо шипела сквозь зубы Сакура, перебирая одежду в гардеробе. — И как меня угораздило, а?

Она должна была предугадать такой поворот событий, ведь не зря «хвалилась» Какаши ловкостью рук (точнее, её отсутствием). А сейчас красовалась розовым кружевным бельём, игриво просвечивавшим через мокрую белую ткань майки.

Так нелепо всё вышло.

Пока на столе стыл чай, Сакура решила угостить гостью прохладительным напитком, но нечаянно пролила его на себя. Крышку у бутылки, нужно отметить, закрутили на совесть: девушка ободрала себе все ладони, пытаясь её открыть. Вдобавок она пару раз сильно встряхнула минералку, в результате чего та, вспенив, сфонтанировала гейзером, заливая грудь, ноги и чистый пол. А ведь она только недавно всё убрала! Похоже, придётся перемывать кухню по второму кругу.

Бесит.

Мокрая ткань неприятно липла к коже, заставляя досадливо морщиться, пока женщина стягивала всё с себя. Благо, что разлила минералку, а не лимонад, иначе пришлось бы отмываться в ванной от сладкой воды. Вдобавок было стыдно заставлять Рену ждать в одиночестве: Сакура старалась показать себя перед другом Какаши в лучшем свете, но всё вышло с точностью до наоборот.

И, как назло, это произошло, когда она наконец-то осмелилась задать самый волнующий вопрос: что о ней думал Хатаке?

А ведь, мучаясь догадками, стоически утверждала, что они лишь соседи.

К счастью, Рена охотно отвечала на любой вопрос. Например: эти двое познакомились в книжном магазине более десяти лет назад, но их первая встреча была не самой приятной. В то время Рена только дебютировала как автор книг, а Хатаке оказался требовательным читателем, не постеснявшимся высказать своё мнение по поводу её первого творчества. Обидно, но все замечания были по делу. Рена даже парировать не могла, чтобы защитить своё произведение, а Какаши не смущало, что его критика может как-то задеть. Неизвестно, с какой целью мужчина указал автору на все ошибки в романе, но он даже не смутился попросить два экземпляра и автограф. А после удалился в неизвестном направлении, как будто ничего не произошло.

Ни стыда, ни совести, как говорится.

Глупое пугало.

Поразительно, как эти двое вообще смогли сдружиться после такого. Сакура точно прибила бы, встретив настолько честного читателя снова, но нет ничего невозможного. На ум пришла та самая рукопись в его комнате. Не зря она обратила внимание на женский почерк и правки, сделанные мужской рукой. Хатаке действительно редактировал романы, которые до этого не стеснялся критиковать. Всё для того, чтобы улучшить произведения, которые, по сути, ему нравились. Сюжет был неплох, а вот логика мужских персонажей — хромала. Так он согласился по-дружески вычитывать их первым, ведь его ценные советы действительно помогали процессу.

Вот такие странные отношения, завязанные лишь на личных интересах и страсти к литературе.

А вообще, если послушать, у Какаши действительно была очень необычная манера знакомства. Интересно, у него хобби выбешивать людей при первой встрече? Может, именно поэтому Рена не рассматривала его с любовной стороны.

А вот Сакура...

Вспыхнула, спешно застёгивая пуговицы на груди, которые упорно не попадали в петельки из-за трясущихся пальцев. Вот с чего она вообще задумалась об этом? Зацепилась за фразу, мол, Какаши тепло о ней отзывался, а теперь всякая провокационная белиберда в голову лезла.

Бесит.

«Мы просто соседи, — она успокаивала сама себя, спеша на кухню. — Ну, может, немного друзья. Не более».

Ей надо было как-то научиться контролировать эмоции, а то она слишком пылко на всё реагировала. Вон, щёки снова предательски горели, и будет неловко, если гостья обратит на это внимание.

Но той явно было не до хозяйки квартиры: Рена решила скрасить ожидание, изучая магнитную доску, прикрепленную на холодильник. Обычно Сакура записывала на ней список будущих покупок, но сейчас картинка сменилась на ряд маленьких чёрточек.

— Ты быстро, — Рена выпрямилась, тепло улыбнувшись. — Надеюсь, ты не обижаешься, но я немного похозяйничала на твоей кухне, — Сакура обратила внимание, что лужи на полу уже не было. Вероятно, женщина воспользовалась шваброй, которую не успели убрать на место. — Мне хотелось тебе помочь, и... — жёлто-зелёный взгляд снова привлекли странные «наскальные» зарисовки. — Сакура-чан, а что это?

Сакура вмиг помрачнела.

Как бы объяснить?

То, что на первый взгляд выглядело, как рисунки её дочери, на деле было счётчиком профуканных попыток. И если посчитать, то можно было сделать неутешительный вывод: сосед продолжал выигрывать, у Сакуры осталось всего три шанса.

Рена продолжала заинтересованно ждать ответа, так что пришлось пояснить.

— А, мы с Хатаке поспорили на желание, — вздохнула Сакура, махнув рукой. На неё снова нахлынула тоска, ибо вляпалась она по полной. Выиграть спор ей поможет лишь чудо, но где его взять? — Я обещала, что за десять попыток отгадаю его профессию, но это невозмо...

Стоп!

Сакура застыла на месте, таращась на улыбающуюся женщину, чей силуэт чуть ли не светился на фоне окна. Почему она раньше не подумала об этом? Эти двое были знакомы уйму лет, и Рена наверняка знала правильный ответ! Выигрышный билет сам пришёл к её порогу!

Возможно, это было нечестно по отношению к Какаши, но тот сам виноват. Надо было заранее установить правила игры: в данной ситуации важен только результат.

И желание!

— Рена-сан, вы случайно не знаете, кем работает Хатаке? — с надеждой выпалила Сакура и вся расцвела, увидев утвердительный кивок. — Правда?! Расскажите, пожалуйста!

— Не-а, — молниеносный отказ.

Рена улыбалась, хитро поглядывая на комично застывшую Сакуру. Та даже рот раскрыла, растерявшись от шока.

— Почему?!

— Потому что это не интересно, — снова-здорóво: эти двое точно были друзьями и мыслили одинаково. — Я, конечно, не понимаю, почему Какаши-кун скрывает от тебя эту информацию, но значит, есть причина. И веселее попытаться отгадать самому, так?

Ага, очень, обхохочешься. Пока Сакура ломала себе голову в попытках разгадать тайну заработка соседа, тот был на седьмом небе от счастья. Вот кто он, чёрт возьми? Ночная работа, не занимающая много времени и приносящая стабильный и большой доход. Он не наркоторговец, не проститутка, не бандит, не таксист, и даже не главный таджик на районе. По казино не шлялся, на бирже не играл (две попытки улетели именно на эти варианты). Ну, не на правительство же он работал? С его умениями он точно какой-нибудь Джеймс Бонд на полставки.

Тяжело.

— Хочешь, дам подсказку? — лукаво улыбнулась Рена, заметив подавленное состояние девушки. — Сакура-чан, ты когда-нибудь замечала, какие руки у твоего соседа?

«Красивые», — первая мысль, пришедшая на ум, за которую захотелось себя стукнуть. Тут явно намекали на все фокусы, которые проворачивал Какаши.

— Ловкие?

— Бинго! — просияла Рена. — А знаешь, какая у него ещё есть потрясающая особенность? Какаши-кун умеет протянуть руку помощи, именно когда она нужна.

«И что это должно значить? Он ночной массажист, или кто?».

Нет, это могло быть вполне возможно, потому что сосед выглядел очень молодо и ухоженно. Работал по вечерам в каком-нибудь элитном спа-салоне, ублажая шаловливыми пальцами богатеньких девиц. Фантазия, как назло, моментально нарисовала эту жуткую картину. Фу, мерзко! Хорошо, что Рена опровергла её предположение, а то Сакура ещё долго бы морщилась и содрогалась.

А так всего лишь впала в очередную депрессию.

И вот зачем согласилась когда-то на этот спор? Хатаке точно не просто так всё начал, умеючи завлёк азартную дурочку в ловушку, а та на радостях лично подписала себе смертный приговор. Называется, погналась за халявным желанием — кто знал, что работа Какаши не поддаётся ни логике, ни анализу. Даже подсказки не помогали, всё без толку.

Полный тупик.

— Не печалься, — Рена попыталась приободрить несчастную улыбкой, — Какаши-кун не зверь какой-то. Нет ничего страшного в том, что он выиграет. Ужасы просить точно не будет. Ну, может... хм, — женщина задумалась на пару секунд, а после ахнула и просияла. — Сакура-чан, как ты относишься к фотосессиям в стиле ню?

Громогласный стон на всю кухню ответил сам за себя — хреново. Вот почему в его комнате лежала камера? Хатаке действительно увлекался эротической фотосъёмкой? Столько вопросов и ноль ответов, но если мужчина загадает такое желание, Сакура со стыда сгорит. Интересно, а он позволит ей оставить нижнее бельё? Стоп, а у Сакуры для такого случая вообще есть что-нибудь подходящее? Вряд ли, значит, придётся пробежаться с Ино по магазинам, а то опозорится ещё перед соседом, и...

Осознание, заставившее Сакуру покраснеть, как помидор и завыть про себя: какого чёрта ей вдруг стало так важно, как он отреагирует на её трусы?! Она о другом должна была думать, явно не об этом!

Пока девушка судорожно дёргала розовые локоны, грозясь облысеть, взгляд Рены зацепился за её одежду.

— Сакура-чан, а ты в курсе, что неправильно застегнула пуговицы?

Отвлёкшись на внезапное замечание, она замерла и удивлённо покосилась вниз. Поморщившись и чертыхнувшись сквозь зубы, поняла, что выходной сегодня летел через одно волшебное место: верхние застёжки действительно перепутались, выглядывая не из своих петелек. Вероятно, она сильно торопилась, когда переодевалась, и застегнула их абы как, даже не взглянув в зеркало. Пришлось спешно отвернуться, чтобы всё поправить, но не тут-то было: узенькие отверстия упорно не хотели поддаваться большим (явно не по размеру) пуговкам. И чем дольше Сакура с ними возилась, тем больше закипала от гнева.

— Можно я попробую? — заботливо спросила Рена.

Она обошла несчастную, потянувшись к рубашке, а то Сакура грозилась разорвать ту на мелкие лоскутки. Девушка сдалась, тяжело вздохнув и опустив руки. Не хотелось прибегать к чужой помощи, но у Рены действительно получалось куда ловчее.

Оголив зону декольте, гостья внезапно застыла и присвистнула. Было бы лестно, отреагируй она так на бюст Сакуры, но нет. Внимание привлекла блестящая монетка на цепочке, которую девушка повесила себе на шею, как оберег.

— Хо-хо, знакомая вещица, — протянула Рена, ухмыльнувшись. — Значит, вы не просто соседи, интересно.

Сакура покраснела, неизвестно отчего смутившись. Вероятно, не ожидала, что её неправильно поймут. Ведь Какаши не с любовным посылом сделал этот подарок — дружеский жест, не более. Тогда с какой целью Харуно его носит? Сосед утверждал, что это просто мелочь, а она дорожила им.

Сложно.

— Ну... мы ещё дружим, — нехотя признала она. — Соседи же должны поддерживать хорошие отношения, так? Правда, Хатаке чаще выбешивает меня.

И не соврала же.

— Да, это он умеет, — глубокомысленно заметила Рена, продолжая разглядывать монетку. Внезапно её губы растянулись в хитрой улыбке, словно в голову залетела какая-то шалость. — Слушай, а у меня для таких случаев есть одно волшебное заклинание. Хочешь, научу?

Глаза Сакуры удивлённо округлились. Она не ожидала услышать подобное от взрослой женщины, ибо такие странные предложения были больше в стиле Ино. Вот эта блондинка очень любила всякие магические небылицы, гадания и гороскопы.

Но всё равно интересно послушать.

— Заклинание? Как в сказках?

— Да, верно! — кивнула Рена, подняв указательный палец вверх. — Смотри, если Какаши-кун тебя выбешивает, скажи ему: «Jeg elsker deg».

— Яй эльскер дай? — неуверенно повторила Сакура, переживая, что могла ошибиться в произношении. Но нет, Рена аж светилась, похвалив и заметив, что из Харуно вышла бы отменная колдунья. — А что означает это заклинание?

— Ничего неприличного, типа «абракадабры», — отмахнулась женщина и поспешила пояснить: — Оно из книжки, так что Какаши-кун сразу всё поймёт. Этим заклятьем обычно очень тактично просят поубавить пыл, и давай назовём его: «Укрощение бесящего соседа», а?

Да не суть, как они его назовут, тут другое важнее: оно точно сработает на Хатаке? Сакура впервые слышала о подобном, и ей не хотелось попасть в очередную нелепую ситуацию.

Хоть и любопытно попробовать, однако.

— Да, определённо должно сработать, — Рена довольно хмыкнула, снова отвлекшись от застёгивания пуговиц. — Сакура-чан, извини за нескромный вопрос, а что именно тебя так бесит в Какаши-куне?

— Он невозможен, — пробурчала Сакура. — Одному Богу известно, что в его соломенной голове творится: ворвался в мою жизнь, перевернул всё вверх дном, установил свои правила. Бессовестный, наглый и даже не стесняется так себя вести.

— А вот тут я бы поспорила с тобой! — безапелляционно заявила Рена, заставив Сакуру недоумённо нахмурить брови. — Ты слишком поверхностно судишь о Какаши-куне. Да, он странный: со своим пониманием, что такое хорошо, а что такое плохо. Но он тоже человек, которому ничего не чуждо. Его довольно легко смутить, если знать, как.

Вот это интересно!

Такая информация могла бы стать хорошим рычагом давления против соседа. Кто откажет себе в удовольствии лицезреть смущённое лицо мужчины? Точно не Сакура! Она устала быть единственной в этом доме, кто на постоянной основе светил алыми ушами.

— А чего стыдится Хатаке? — аккуратно уточнила Сакура, стараясь не выдать волнение, охватившее с головой. — Или это какая-то тайна?

— Да нет, — задумчиво протянула женщина, а потом усмехнулась. — У этого мальчишки много тайн, а это так... забавные мелочи. У него весьма необычные причины стесняться.

На мгновение Рена задумалась, будто прикидывала что-то в голове, и тут же продолжила:

— Хотя, если так подумать, то у меня не менее идиотский страх. Как ты относишься к большим статуям, Сакура-чан? Я вот готова визжать, как маленькая девочка, лишь от одного вида на этих стометровых колоссов. Вероятно, детская травма, но какие же они жуткие, бр-р-р, — её аж передёрнуло от воспоминаний. — Но возвращаясь к нашему мальчику: Сакура-чан, на твоём месте я бы интересовалась не профессией твоего соседа. И не тем, что может вогнать его в краску, нет. У Какаши-куна есть более интересный секрет.

— Какой?

Затаив дыхание, Сакура подалась ближе. С трудом верилось в существование чего-то более важного, но они же сейчас говорили о Хатаке. О человеке-ребусе, который не решишь в одиночку, а вот с Реной — вполне возможно.

Губы женщины расплылись в лукавой улыбке.

— Послушай меня, Сакура-чан, — Рена склонилась ниже, заговорщически зашептав на ушко. — Не говори ему, что я сказала тебе, потому что это тайна. Но...

Харуно даже перестала дышать, чтобы не упустить ни единого слова. Казалось, Рена была готова открыть ей великую тайну мироздания, но стоило девушке взглянуть поверх плеча гостьи, как она тут же потеряла всю суть сказанного. Они упустили один важный момент.

И очень жуткий, к слову!

Кто-то упорно продолжал незаметно подкрадываться к людям, материализовавшись буквально из ниоткуда. И ладно бы, что он появился в самый неподходящий момент — она бы просто поздоровалась. Но нет, у Сакуры чуть колени не подогнулись от страха, стоило ей взглянуть в глаза мужчины. Некогда мягкий и ясный взгляд сейчас затуманился гневом и метал молнии.

И уже было как-то неважно, что скрывал сосед: набил постыдное тату в интимном месте или любил долбиться паровозиком. Ей безразлична эта информация — она не стоила жизни. Уж лучше Сакура продолжит жить в неведении. Правда, кажется, ей стоило больше опасаться за здоровье Рены, чем за своё. Тяжёлый взгляд был направлен исключительно на гостью, словно желая испепелить её на месте. А та в упор не замечала убийственную ауру за спиной.

Нужно было срочно предупредить Рену.

Ещё бы язык слушался — цены бы не было!

— Р-рена-сан, — просипела Сакура, наконец-то найдя в себе смелость открыть рот. — Обернитесь.

— Что?..

Секундная заминка стала роковой ошибкой. Вместо того, чтобы сразу обернуться, Рена выпрямилась и вопросительно взглянула на Сакуру. А та нервно сглотнула, подавив желание сделать шаг назад, когда их накрыла чужая тень.

— Я тебе так скажу, — мужская ладонь опустилась точнёхонько на кучерявую голову женщины, заставив ту вздрогнуть от неожиданности. — Не умеешь ты прятаться, идиотина.

Вот и конец их весёлым девчачьим посиделкам.

Хатаке вернулся домой, и в очень хреновом расположении духа. Это неоспоримо следовало из хмурого вида и угрожающей интонации в голосе, которая пробирала до мурашек. Он злился, и можно было догадаться, по какой причине: любому будет неприятно, если за его спиной сплетничают.

На Сакуру мужчина принципиально не смотрел и лишь сосредоточенно копался в сотовом телефоне. Второй рукой он удерживал недовольно надувшуюся Рену, словно опасаясь, что та сбежит.

— Любишь ты опаздывать, Какаши-кун. Чай давно остыл, — с сарказмом протянула Рена и скосила взгляд. — Кстати, кажется, кого-то в детстве плохо воспитали. Ты знал, что нормальные люди обычно стучат в дверь?

— Ты единственная, кого здесь следует поучить манерам! — огрызнулся тот в ответ, приложив динамик к уху. — Серьёзно, как от одной женщины может быть столько проблем?

Какое-то время на кухне царила тишина, разбавляемая еле различимыми гудками.

Щелчок.

— Ясу-сан, я её нашёл, — поразительно, как легко этот мужчина сменил грозную интонацию на более спокойную: бушевавшую злобу выдавали лишь глаза, но, к счастью, собеседник этого не видел. — Да, можно сказать, что у меня. Она...

Не договорил, запнувшись, ибо его внимание наконец-то привлекла Сакура. Взгляд Какаши красноречиво остановился на оголённой груди, заставив девушку смущённо вспыхнуть. Из-за всей этой непонятной ситуации она совсем забыла, что так и не застегнула рубашку. Поэтому спешно отвернулась, лишив мужчину бесплатного стриптиза. Хотя, судя по реакции, Какаши явно не впечатлило увиденное: он лишь сильнее нахмурился.

Обидно, блин!

«Ну, извините, что у меня такая маленькая грудь, — уязвлённо насупилась Сакура. — Будто я виновата в этом».

Недовольно пыхтя себе под нос, она застёгивала пуговицы и совершенно не замечала, каким взглядом Хатаке наградил сдерживаемую женщину. Та в ответ улыбнулась во все тридцать два.

— Ясу-сан, вы же не будете против, если я свяжу эту... вашу подопечную? Чтоб не сбежала, — его тон снова изменился на опасный и ледяной. — Могу и наручниками к батарее приковать. Славно, тогда жду.

Приведя одежду в порядок, Сакура пыталась придумать, как успокоить мужчину. Очевидно, что именно она должна была разрядить обстановку, и срочно: та грозила перерасти в настоящую катастрофу. Сейчас от праведного гнева соседа их спасал телефонный разговор, но как только Хатаке положит трубку, гром точно грянет. И чем всё закончится — неизвестно.

А ведь они только вчера зарыли очередной топор войны, чтобы сегодня махнуться ролями из-за глупого недоразумения. Вот как давно Какаши торчал на кухне и сколько успел услышать? Судя по реакции: много. Злился и поэтому теперь даже не смотрел в сторону Сакуры.

Разочарован?

Вероятно, а ведь она так боялась потерять его доверие. Если Какаши уйдёт, Сакура снова останется одна, и лишь мысль об этом заставляла всё внутри сжиматься от ужаса.

«Нет!».

Её взгляд зацепился за оставленный на столе торт, и в голове моментально родилась идея. Главное, чтобы получилось. Теперь черёд Сакуры мириться с Какаши!

— Может, нам всем выпить чаю и поговорить? — вопрос прозвучал настолько неожиданно, что на секунду повис в воздухе.

Забавное совпадение, но торт был шоколадный и красиво украшенный листьями мяты по периметру. Хатаке точно не откажет: как-никак практически их любимый чай, но в кондитерском виде. Мужчина как раз закончил разговор и не спеша убрал телефон в карман джинс. К великому разочарованию Сакуры, равнодушно скользнул взглядом по столу и лишь потом посмотрел на неё. В его глазах не было ни обиды, ни злости, лишь сильная усталость и беспокойство.

— Извини, Сакура. Спасибо за предложение, но мы уже уходим.

Какаши не бросал слова на ветер. Взяв Рену за локоть и потянув в сторону выхода, он, правда, внезапно столкнулся с проблемой: женщина не собиралась позволить себя увести.

— Ну, уж нет! — возмутилась она, вырвав руку. — Не знаю, как ты, а я остаюсь! Тебя сюда даже не приглашали, а ты нагло командуешь в чужом доме!

Стальные глаза недобро сузились.

— Не испытывай моё терпение, — процедил он сквозь зубы, сделав шаг к ней. — Пошли.

— А ты спешишь куда-то? Я вот нет, — усмехнулась Рена, медленно отступая от надвигавшегося на неё Какаши. — Но раз уж ты нажаловался и сдал меня, то я могу спокойно подождать Ясу тут. Мы же не сильно расстроимся, если он уйдёт, верно, Сакура-чан? — она обернулась к растерянной девушке. — Нам было так хорошо вдвоём, а без этой ябеды будет только лучше.

— Ты ведёшь себя, как капризный ребёнок! — Какаши снова предпринял попытку поймать Рену, но та ловко отскочила. Сбежала в промежуток между столом и стеной и теперь нахально улыбалась с другой стороны, полностью недосягаемая. — Взрослая женщина, а можешь только безоответственно прятаться от собственного работодателя! Ты хоть представляешь, сколько создаёшь геморроя?

— А ты ведёшь себя, как форточник, — парировала в ответ, почти угадав: Сакура бы назвала Хатаке — «балконщиком». — Решил подработать домушником на полставки? Вылез из ниоткуда, а я ведь точно помню, как мы закрыли дверь. Неужели решил залезть в замочную скважину к din lille vår? А ключик не маловат, м?

Какаши поражённо замер на месте, а Рена тихо хихикала в кулак. Любовалась его замешательством, но недолгим: злобно скрипнув зубами, Хатаке взял себя в руки. Вот только его взгляд не предвещал ничего хорошего, и эта угроза отразилась в голосе.

— У меня он хотя бы есть. Не то, что твой — накидной!

— Зато мой, в отличии от твоего инвалида, все замки открывает, — Рена явно наслаждалась ситуацией, откровенно насмехаясь над соседом. — Но ты не переживай: твоя тайна — не повод для стеснения. Ну, маленький. Ну, бывает. Ведь главное не размер, главное — участие!

Она согнула указательный и большой палец, жестом намекнув, насколько мал был пресловутый инструмент, и заставив покраснеть поджавшую губы Сакуру. До неё наконец-то дошла соль шутки:

«Это и есть та самая тайна, о которой хотела рассказать Рена?».

Хорошо, что женщина находилась на значительном расстоянии от соседа, иначе мужские руки точно бы сомкнулись на её шее: на это тонко намекали пальцы, грозно сжимающиеся и разжимающиеся в воздухе.

Высмеять чужое достоинство — это какую храбрость надо иметь?

— Да ты его даже в глаза не видела, чтоб утверждать подобное! — выпалил Какаши, кинувшись к хохочущей шатенке. — Мать твою, иди сюда! Задолбала бегать!

— Зато, согласись, хорошая была попытка подорвать твой авторитет, а?

— Мой авторитет тебе в рот не влезет, дура!

Они продолжали плеваться ядом и носиться вокруг стола, не замечая ничего вокруг. Сакуре даже пришлось отойти подальше, чтобы нечаянно не быть задетой. Чёртово дежавю, но она словно взглянула в зеркало: это вот так выглядели со стороны её отношения с Ино? У подруги тоже частенько детство в одном месте играло, и это безумно выбешивало Сакуру.

Какаши, вероятно, испытывал сейчас схожие чувства.

«Зачем она провоцирует его? Почему не расскажет про посылку?» — растерянно думала Сакура, с опаской поглядывая на дрожащую на столе посуду. Эти двое не маленькие, а весьма рослые длинноногие черти. Кухня к таким догонялкам не подходила. Куда там — пол аж ходуном ходил. Разнесут здесь всё по кускам, даже глазом не моргнув, а плакать потом Сакуре над разбитым имуществом.

Нужно было срочно развести их по углам!

— Давайте не будем ссориться! — с нажимом попросила она, стараясь решить всё миром и возвать к совести. — Мы же взрослые, порядочные люди! Сядем за стол, выпьем чаю и обсудим все претензии!

— Прекрасная идея! Полностью поддерживаю! — Рена резко остановилась, импульсивно ткнув пальцем в сторону Сакуры. — Кстати, ты не могла бы положить Какаши-куну побольше сахара? У него явно нехватка глюкозы в организме — вон как бесится. Ой-ёй!

Она отвлеклась и совершенно не заметила, насколько близко подобрался Хатаке. И, возможно, он бы поймал её, но та резко дёрнулась в сторону. Сакура мрачно вздохнула, провожая взглядом несчастную кружку, которую смахнули со стола локтём. Вот именно этого она и боялась: габариты этих двоих явно несоразмерны с кухней (а ведь раньше Сакура считала её большой).

Прощай, бабушкин фарфор.

Или нет?..

Оказывается, у соседа были не только ловкие руки, но и ещё молниеносная реакция. Какаши легко перехватил кружку прямо в воздухе: разбиться не дал, но и шанс поймать бесящую женщину упустил. Зато не поленился сунуть целую посуду в руки Сакуры:

— Держи. Выпей пока чаю.

А после невозмутимо вернулся к весёлым побегушкам вокруг стола. Оба закружились с двойным усилием, заставив Сакуру застонать на всю комнату. Её план провести единственный выходной в тишине и покое превратился в какой-то цирк с конями. Нет, в детский сад! Сараду забирали лишь раз в неделю, чтобы Сакура могла без проблем навести порядок, но и этот день не поленились испортить. Какая уборка, если под носом мельтешат великовозрастные дети?

Дурдом.

Бесят.

В её руках медленно, но уверенно росла небольшая горка из посуды, которой посчастливилось быть смахнутой со стола и спасённой бдительным Какаши. Он молча передавал всё соседке и возвращался к погоне, а у Сакуры уже глаз начинал дёргаться. Градус перепалки продолжал расти, перейдя на непонятные темы:

— Не суй свой язык, куда не следует!

Какаши продолжал злиться, а Рена, словно в насмешку, показала ему язык (специально провоцировала).

— Чем богаты — тем и рады!

Сакура в очередной раз тяжело вздохнула.

Как бы было хорошо, понимай она их хоть немного — цены бы не было. Ей никогда не приходилось сталкиваться с подобной манерой общения, и даже её склоки с Ино не чета этим. Они точно друзья? Складывалось ощущение, что нет. Или для них норма лаяться, как кошка с собакой?

«Кстати, причём тут язык? Обычно же про нос говорят», — серьёзно задумалась Сакура. Она даже не заметила, как за спиной материализовалась Рена и потянула за рукав рубашки на себя. Харуно лишь удивлённо хлопала глазами, потому что её телом внезапно отгородились, словно щитом.

А ещё складывалось ощущение, будто её только что взяли в заложники.

Видно, Какаши тоже не ожидал подобного поворота событий. Настороженно застыл в другом конце кухни, пытаясь предугадать дальнейшие действия женщины.

— Так, всё, pause, — Рена выставила руку вперёд, тяжело дыша. В отличие от соседа, ей явно нелегко далась эта беготня, — Какаши-кун, с тобой, конечно, весело, но я уже старовата для подобных игр, — выдохнула и поморщилась. — Ой, кажется, у меня в груди колет...

— Если бы ты не вломилась в чужой дом, ничего бы не случилось, — безапаляционно заявил Какаши. — Прекрати страдать хернёй и пошли. Нам нужно серьёзно поговорить.

— И это говорит пугало, забредшее на чужой огород, — фыркнула Рена, выразительно взглянув на соседа, — Дорогуша, если ты забыл, это от тебя шарахались долгие месяцы. И я не вламывалась, а была приглашена. Лично, — Сакура нервно сглотнула, заметив, как руки мужчины сжались в кулаки. Он вновь злился, а Рена проигнорировала, продолжив: — Ты обвиняешь, говоришь, что я создаю хаос, но разве инициатор сейчас не ты? Забавное у тебя имя, прямо под стать роли — умеешь лишь пугать.

— Ошибаешься, — процедил Какаши. — Я защищаю от такого воронья, как ты.

— Как благородно, — с сарказмом протянула Рена и сощурилась, словно кошка. — Но ты прав. Я люблю миленькие блестяшки, — женские руки мягко скользнули по плечам Сакуры, обхватив её и прижав к себе. Не успела удивиться, как Рена вдруг заговорила на неизвестном языке: — Jeg foretrekker jenter av hennes type.

Слова сработали, как по волшебству: на кухне повисла абсолютная тишина. Но не простая, а чуть ли не звенящая.

«Ещё одно заклинание?», — удивилась Сакура, с любопытством покосившись на женщину. Та тепло улыбнулась и подмигнула.

Типа всё под контролем?

Сакура вот не уверена: после сказанных слов атмосфера в комнате как-то сильно изменилась. Воздух наэлектризовался настолько, что можно было чувствовать покалывание на коже (или это Сакуре чудилось?). По лицу Какаши также не получалось определить, успокоился или нет. От этой неопределённости было вдвойне не по себе.

Что-то грядёт.

— Сакура-чан, — внезапный шёпот на ухо, заставил девушку вздрогнуть. — У меня к тебе просьба: подыграй мне немного. Я потом всё объясню, обещаю.

Всмысле «подыграть»? Сакура и импровизация — вещи, не совместимые от слова совсем. Свинина не раз, и не два говорила, что у неё полное отсутствие актёрского таланта как такового. А той только дай устроить представление: ставила школу на уши, а отдувалась потом староста (т.е. Сакура). Нет, ей и в роли зрительницы неплохо жилось.

Но вопрос оставался открытым: что от неё хотели-то?

Рена же не теряла ни секунды, дотронувшись ладонью до щеки девушки. Повернув лицо в свою сторону и склонившись, она прошептала: «Извини», и губами дотронулась до её виска, ласково поцеловав.

Время окончательно замерло на кухне, даже часы перестали тикать (но тут, вероятно, батарейки сели). Мысли в голове лихорадочно перескакивали с одной на другую: опешившая, растерянная и смущённая, Сакура совершенно не понимала, что происходит. Её втянули в какую-то странную игру, поленившись объяснить правила.

Какого хрена?!

Бах!

Неожиданный громкий удар напугал Сакуру так сильно, что она подпрыгнула на месте. Стол, вокруг которого недавно носились гости, был с силой задвинут к стене. Это и привлекло всеобщее внимание: Рена смотрела с вызовом и полуулыбкой, а Сакура — с ужасом.

— Бинго, — тихо, но довольно рассмеялась шатенка, а вот сама она не разделяла её веселья, ибо во все глаза таращилась на соседа, осознав следующее: никогда, ни при каких обстоятельствах, нельзя было злить Хатаке Какаши.

И ведь она, глупая, месяц назад шарахалась от него из-за выдуманных страхов. Эти пустяковые фантазии были даже не чета реальности, вселявшей ужас: Какаши окончательно взорвался. С силой сжимал столешницу, словно желая раздавить её пальцами.

Земля тебе пухом, Рена.

Хотя, если так посудить, то Сакуре заготовлена ещё более незавидная участь: придётся же стать сообщником в преступлении. Фантазия, как назло, подкинула красочную картину, как Харуно заботливо держит лопату посреди ночи и под проливным дождём. А вот сосед корячится с трупом женщины, скидывая тот в яму где-нибудь под сосной в парке.

Прекрасно. Восхитительно. Всегда мечтала.

Какаши, кстати, больше не стоял столбом: он грозно надвигался на женщин, отрезав другие пути к побегу — хоть в окно прыгай.

— Ты перешла все границы, — обманчиво спокойный и ледяной тон. — В этот раз не сбежишь.

Сакура испуганно сглотнула.

Ясно, что злился он не на неё, но она всё равно дрожала, как осенний лист. И лишь Рене было хоть бы хны и до звезды. Самоубийца, что ли? Заварила кашу, а сейчас бесстрашно глядела на соседа... из-за плеча Сакуры! Какого она продолжала прятаться за её спиной?!

Какаши между тем подошёл совсем близко и протянул руку, жестом прося Сакуру посторониться. И хотелось бы ей плюнуть на всё, позволив этим двоим разбираться между собой самостоятельно, но чёрт дёрнул влезть:

— Jeg elsker deg!