— Jeg elsker deg! — выпалив первое, что на ум пришло, Сакура замерла, ожидая ответной реакции. С трудом верилось, что магическое заклинание Рены сработает, но чем черт не шутит.

Хоть бы удача сегодня благоволила Сакуре.

Пальцы мужчины дрогнули, и он резко изменился в лице: словно ему выбили почву из-под ног, и он забыл, что хотел сделать. А буквально в следующее мгновение отшатнулся, удивлённо раскрыв глаза, и недоверчиво вгляделся в неё, прежде чем сипло выдавить:

— Сакура, ты сейчас... серьёзно?

— Да?

Или нет? Честно, она уже как-то не уверена. Его реакция и вопрос заставили усомниться в сказанном: это действительно была лишь магическая тарабарщина из сказки? Почему-то складывалось ощущение, что Сакура нечаянно послала нахер Хатаке Какаши на каком-то эльфийском языке.

Как ещё объяснить его вытянувшееся от шока лицо?

Хотя, по сути, нужный результат был достигнут: сосед больше не метал молнии, однако выглядел каким-то потерянным, а не успокоившимся. Словно старенький компьютер, который не смог обработать поток новой информации и завис синим экраном. Или, если быть точнее, красным: взгляд Сакуры поражённо зацепился за алеющие уши соседа.

«Он что, смутился?».

Хотела бы она узнать наверняка, но, видно, не судьба: неловкую паузу развеял короткий смешок. Всё это время Рена благоразумно не мешала и лишь тихонечко наблюдала со стороны, однако под конец не выдержала, и теперь довольно, по-лисьи, хихикала в кулак за спиной Сакуры.

— Говорила же, что сработает, — широко улыбнулась она, склонившись ниже. — Вот только мне надо было сразу предупредить. Сакура-чан, заклинание одноразовое, и Какаши-кун больше не купится на это. Извини.

Ох, зря она это сказала. Даже находясь в опешившем состоянии, сосед никогда не жаловался на глухоту и теперь вновь пылал праведным гневом.

— Заклинание, говоришь? А перевод к нему случайно не прилагался, нет? — серые глаза опасно сузились. — Ведьма, я как знал, что это твоих рук дело!

— Естественно! — самодовольно ухмыльнулась Рена. — Ну, и? Понравилось моё колдовство? Или у тебя на радостях совсем мозг отказал? Закатай губу обратно, ковбой, а то размечтался уже.

— Я тебя сейчас в бетон вкатаю, ты!..

У Сакуры нервно задёргался глаз, ибо ругань на кухне заиграла новыми красками. Как уже достала эта шарманка, а ещё больше — тот факт, что пара совершенно не стеснялась лаяться через её плечо. Сакуру просто принимали за пустое место, сконцентрировавшись на личных дрязгах. Обидное и полнейшее неуважение, несмотря на которое, приходилось продолжать строить из себя радушную хозяйку дома. Даже если гости в край охамели, кто-то должен был утихомирить этот дурдом.

Вот только тяжело было держать себя в руках. Посуда опасно ходила ходуном в подрагивающих пальцах, грозясь рухнуть на пол.

Вдох-выдох.

— Послушайте, — с натянутой улыбкой начала Сакура. — Может, мы...

Естественно, никто её не услышал, нагло перебив и проигнорировав.

— Drittsekk! — выпалила Рена, снова перейдя на неизвестный волшебный язык. Сакуре даже перевод не потребовался, чтобы догадаться: пара окончательно перешла на личности и мат. Они чуть не выплёвывали ядовитые слова друг в друга.

— Kjerring! — не остался в долгу Какаши, скалясь.

Всё, это стало последней каплей для Сакуры. Яростно скрипнув зубами, она почувствовала, как внутри треснуло терпение. Не собиралась она пополнять свой словарный запас их бранными словечками — пошли в жопу, оба!

Не хотят по-хорошему, значит, будет по-плохому!

— А ну, заткнулись! Живо! — психанула Сакура, со всей силы стукнув посудой по столу. Чудо, что та не разбилась, но нужный эффект был достигнут: спорящие наконец-то замолкли. — Что вы, мать вашу, здесь устроили?! Я требую объяснений! Но сначала, — она злобно зыркнула сначала на одну, а потом на другого и ткнула в последнего пальцем. — Ты! Три шага назад!

— Что?! — офигел от такого поворота событий Какаши. — Почему я?! Сакура, она же!..

Сделав шаг вперёд, он хотел объясниться, но был перебит всё ещё нацеленным на него пальцем. Практически носом уткнулся в него, скосив взгляд.

— Я повторять не буду. Живо, — с затаённой угрозой процедила Сакура.

Возможно, она погорячилась, но в данную секунду самым верным решением было бы отдалить этих двоих друг от друга. И, как зачинщик беспорядка, сосед стал крайним. Хотелось ему этого или нет, повиноваться всё-таки пришлось — он увеличил дистанцию, безвучно матерясь сквозь зубы. И эта картина очень развеселила Рену.

— Какой послушный пёсик. Даже команды знает, браво.

Два сапога — идеальная пара. И вот почему ей сейчас надо было обязательно вставить слово?

— Прекратите сейчас же! — грозно зашипела Сакура, обернувшись. — Вы тоже хороши! Я впустила, потому что вы хотели помочь отдать посылку Хатаке! Но только и делали, что провоцировали его! Постыдились бы!

Увы, её гневная тирада не вызвала ни капли раскаяния в жёлто-зелёных глазах. Рена усмехнулась и театрально провела двумя пальцами по губам, «зашив» свой рот. А вот Какаши, наоборот, напрягло сказанное.

— Какую посылку? — с подозрением уточнил он.

— Ту, которую ты должен был забрать. Забыл?

Недоумение на лице: Какаши явно не понимал, о чём шла речь, и выглядел в этот момент весьма правдоподобно. Внимательно осмотрев кухню, он заметил небольшую коробку на кухонной тумбе.

Секунда на осознание, хмурый взгляд в сторону Рены.

— Теперь ясно, как ты вошла в дом. Хорошо подготовилась, так погляжу.

— Зато ты — нет! — взвилась Сакура, по-прежнему злясь за непунктуальность соседа. — Как ты мог опоздать к назначенному времени? Ещё и кидаться начал на всех прямо с порога! Какого чёрта?!

— Такого, что, возможно, я не знал об этом? — уязвлённо огрызнулся тот в ответ. — Извини, Сакура, но сегодня днём у меня была запланирована другая встреча, по работе. И кто-то, — он сделал паузу, опять сурово зыркнув в сторону гостьи, — не будем показывать пальцем, прекрасно знал об этом!

Всё внимание тут же переключилось на подозрительно притихшую женщину. До этого та трындела, как радио, а теперь невинно строила бровки домиком.

Раздался звонкий хлопок по лбу.

— Ой, а она была назначена на сегодня, да? Прости, как-то из головы вылетело.

«Неужели?» — так и читалось в позе Какаши: скрещенные на груди руки, скептически настроенный взгляд — он ни капельки не поверил. И Сакура была полностью солидарна с ним: отмазка прозвучала крайне неправдоподобно.

Рена демонстративно закатила глаза.

— Да не будь ты таким букой, Какаши-кун! Что я сделала-то? — возмутилась она, впервые выглядя по-настоящему задетой. — Знаешь, я думала, мы друзья, и решила устроить небольшой сюрприз. Хотела удивить, специально пораньше забрав твой заказ из редакции. Но, вместо благодарности, ты рычишь на меня — обидно как бы.

Выдохнула, сделав паузу.

— Теперь я не удивлена, почему ты один, в твои-то годы, — и многозначительно фыркнула, с вызовом во взгляде повторяя позу мужчины. — К твоему сведению, девочкам не нравятся стрёмные хмурые парни. Серый, унылый, так и ещё грузишь мозг пессимистичным настроением. Так ведь, Сакура-чан?

Выразительный взгляд в её сторону заставил вздрогнуть и нервно сглотнуть: а чего сразу Сакура? Она, вообще-то, замужем, и ей не нравилось, что разговор вдруг перетёк в обсуждение её личных предпочтений. Даже если она и была частично согласна с утверждениями Рены, не будет она отвечать.

Правда, Какаши ни чуточки не тянул на угрюмого парня, и эта характеристика больше подходила Саске... Ой, стоп, не об этом речь!

Стрелки в очередной раз перевелись: сосед в роли обвиняемого, а Сакура — судьи. И хотя она уже устала метаться, пытаясь разобраться, кто прав, а кто виноват, никакая женская солидарность или дружба с соседом не должны были повлиять на её решение. Если Сакура всё правильно поняла, происходящее оказалось лишь недопониманием, а Рена только хотела порадовать мужчину сюрпризом. А тот повёл себя очень грубо, не разобравшись в ситуации. Как приговор: кому-то следовало извиниться. Вот только сосед не спешил падать на колени.

— Значит, я плохой парень, да? — возмущённо уточнил Какаши. В ответ получил красноречивое молчание, поэтому досадливо выдохнул и взъерошил волосы.

Пытался придумать, как ещё оправдать своё поведение?

— Окей, хорошо, я вас понял, каюсь, — он резко поднял голову и развёл руками, будто признавая свою вину. — Вы тут уютно сидели, заклинания разучивали, сказки друг другу рассказывали, а я пришёл и всё порушил. Какой же нехороший, ай-яй-яй. — Саркастично цокнул языком и недовольно сощурился. — Но знаете, что? У меня тоже есть сказка. Офигенная, кстати. Сакура, хочешь послушать?

Та растерялась от такого поворота, однако машинально кивнула. Надо же было... заслушать аргументы.

Что, вашу мать, сосед опять задумал?

— Ты когда-нибудь читала сказку про «зайкину избушку»? — поинтересовался он, а Сакура отрицательно покачала головой. — Значит, слушай: жила-была заинька, и была у неё лубяная избушка. И жила лисонька, — красноречивый взгляд в сторону улыбающейся женщины. — И была у неё ледяная избушка. Как-то летом у лисоньки растаял домик, и та пошла отбирать хатку у наивной заиньки. Но, на её счастье, проходил мимо петух и наставил хитрожопой лисоньке звездюлей!

Он замолчал, ожидая реакции, а Сакура пыталась переварить услышанное. Если она всё правильно поняла, то история отражала их троицу и ссору на кухне. Вот только ситуация не подходила под контекст происходящего: на кой хрен Рене сдалась её двушка? Полуразбитая квартира у чёрта на рогах, с очень сомнительными соседями и постоянно ломающимся лифтом — Сакура сама бы её с удовольствием променяла на что-нибудь другое.

— И в чём мораль? — аккуратно уточнила она, бросив попытку разгадать загадку в одиночку.

— А в том, что в нашей ситуации лисонька пришла не хатку отжимать, — вкрадчиво пояснил он, — У нас лисонька пришла зайку... выебать, — с нажимом выделил последнее слово, заставив лицо девушки поражённо вытянуться, и как ни в чём не бывало продолжил: — Она лесбиянка, Сакура, и ты в её вкусе.

Звенящая тишина на кухне. Только сверчков не хватало на заднем плане для пущего эффекта.

В роли старенького компьютера теперь выступала Сакура. Она зависла, шокировано таращась на мужчину, ибо мозг окончательно сломался и перестал понимать, что за чертовщина творилась в доме последние полчаса. Кто вообще будет морально готов к таким внезапным откровениям? С появлением соседа жизнь превратилась в один сплошной дурацкий розыгрыш. И всё стараниями Хатаке, спасибо.

Нервный смешок.

— Нет, — наконец-то отмерла она, покачав головой. — Не-не-не, ты что-то путаешь. Такого просто не может быть. Верно, Рена-сан?

Сакура с надеждой посмотрела на женщину позади себя, вот только та почему-то не спешила опровергнуть слова соседа. Лишь молчала, загадочно улыбаясь и не сводя внимательного взгляда с Какаши.

— А ты, оказывается, ещё тот сказочник, господин петух, — недобро усмехнулась она. — Хорошая попытка, хвалю, но до меня тебе ещё расти и расти. Твоими историями только ворон на огороде пугать.

Облегчённый вздох.

Значит, неправда и Какаши лишь пытался вернуть подкол про «авторитет». Как же нелепо и по-детски с его стороны так мстить. Радует, что это лишь очередная шутка соседа, а то Сакура уже почти поверила, запаниковав.

Не может быть такого.

— Но всё-таки прав в одном, — невозмутимо продолжила Рена. — Я действительно предпочитаю мужчинам женщин.

«Охтыжёбтвоюбогудушумать!!».

Испуганно шарахнувшись от гостьи, как от огня, Сакура спряталась за широкой спиной Какаши. На всякий случай уцепилась за его руку, усердно делая вид, что абсолютно случайно выставила того преградой между собой и гостьей. Встать за мужское плечо показалось ей в этот момент наилучшей идеей. Если выбирать из двух зол меньшее, то свой извращенец определённо лучше чужого.

Хотя бы руки не распускает — уж на том спасибо.

Какаши слегка сжал её пальцы, и, благодаря этому, на душе стало немного спокойнее. Осталось только разобраться со смущением: Рена по-прежнему усмехалась, но несколько иначе — не так, как раньше.

«Вот не зря, не зря я чуяла, что оценивали меня! Ещё и посветила прелестями на свою голову! Блин, провались пропадом эта рубашка!».

Пока Сакура выглядывала рассерженной белочкой, Рена, наоборот, казалась абсолютно расслабленной. Складывалось ощущение, что она даже нисколько не задета тем, что её только что прилюдно кинули.

Ну или по крайней мере старалась так выглядеть.

— Hæ, folkens! — протянула она, нарушив затянувшуюся паузу. — Может успокоимся и поговорим начистоту, а?

А вот раньше нельзя было с этого начать?

Без скандалов, интриг и расследований — голова Сакуры и так пухла от ежедневных загадок соседа, и пополнять новыми заварухами, но теперь от его друзей, не собиралась. Уж лучше пусть это послужит хорошим уроком для Рены, потому что врать надо уметь красиво, не доводя всё до критической точки.

У этой женщины же есть план?

Судя по неунывающему лицу, где-то в закромах таки припрятала заветный туз. И, дай Бог, чтобы тот логично прояснил мотивы гостьи, иначе Сакура выгонит её ссаными тряпками.

Швабра как раз стояла в уголке и ждала своего звёздного часа.

— Ну, согласись, когда бы мне ещё выпал такой идеальный шанс подразнить тебя? — шутливо обратилась Рена к мужчине. — Знаешь, тут очень трудно сдержаться.

Увы, вся доброжелательность с треском разбилась о кислую физиономию Какаши — тот явно не оценил все «невинные» подколы над ним.

Вполне логичная реакция, хотя Рена явно надеялась на другую.

— Так вот, — неловко кашлянув в кулак, продолжила она. — У меня даже в мыслях не было заваливать кого-то на стол или, Gud bevare, насиловать! Я что, настолько на маньяка похожа? У меня, знаете, есть принципы: только по обоюдному и на первом свидании — ни-ни!

Звонко зацокав языком, Рена укоризненно покачала пальцем перед лицом. Было поведение честным, а не вновь наиграным — Сакура не знала. Да и Какаши продолжал скептически смотреть на женщину.

— Но полапать её принципы тебе не мешали, — недобро заметил он. — Не стыдно?

В ответ прилетел целый поток возмущений: «Не было такого! Я просто хотела помочь! Ну, может взглянула одним глазком... Ой, только не заливай, что поступил бы по-другому», — Рена чуть ли не пяткой в грудь била, доказывая свою невиновность, а Какаши устало сжал пальцами переносицу. Видно, ситуация его порядком уже достала, да и отмазкам женщины было не видать конца и края.

Она явно любила присесть на уши.

— Может быть объяснишь уже, что ты здесь забыла? — не выдержал, прервав.

— Даже не знаю... Познакомиться пришла? — лениво пожала плечами Рена, а потом обиженно сверкнула глазами. — Чайку с тортом выпить на худой-то конец! Или я у плиты, по-твоему, зря корячилась? Нет хотя бы попробовать и похвалить мою стряпню — фигушки!

И только?

Нет, торт был сделан на «отлично», к нему претензий никаких. И, если честно, Сакура в жизни не догадалась бы, что тот — домашний, а не покупной. Рена прямо расстаралась, хотя могла обойтись и чем-то простым из магазина. Логично, что обычный человек не будет так сильно заморачиваться — тут явно работа не пяти минут. А ещё, зная Харуно и её добросердечность, загадочной посылки было более достаточно, чтобы та впустила в дом.

Сложно.

Или, наоборот, просто?

Очевидно, Рена преследовала некую определённую (и понятную только ей) цель, а они после провокаций над Какаши могли неправильно всё понять. Кстати о нём: а ведь до его появления на кухне царила вполне себе тёплая атмосфера — женщины лишь шутили и немного сплетничали.

Не более.

— Ну, раз пришла хвастаться, тогда не морочила бы людям головы. Тебе перечислить, что ты натворила за сегодня? — и не дожидаясь ответа, Какаши поднял руку и начал загибать пальцы. — Ты не сдала текст вовремя, хотя мы согласовали его ещё вчера — это раз. Ты спряталась от собственного редактора, а та чуть не в слезах просила разыскать тебя — это два. Но самое скотское то, что ты сорвала мне встречу — это три!

Ох, теперь ясно почему он злился и спешил — его, наверняка, ждали на работе, а приходилось торчать тут.

А Какаши и не думал останавливаться:

— Отключила мобильник, запудрила мозги, устроила театр одного актёра... После увиденного и услышанного ты реально теперь втираешь, что пришла лишь познакомиться?

— А что мне оставалось делать? — парировала в ответ. — Сам посуди: показал мне свою... подружку, разжёг, понимаете ли, интерес, а пообщаться не пустил? Сам-то, наверное, побежал к ней послушным бобиком, а меня выпер из дома, вот друг-то! Боялся, что уведу её у тебя, а?

— Ты больная? Она замужем.

— Тем более! — всплеснула руками Рена. — Из-за чего тогда вообще сыр-бор устраивать?

Жёлто-зелёный взгляд красноречиво остановился на скрепленных руках пары, и до Сакуры запоздало дошло: со стороны этот жест наверняка выглядел неправильно и двояко. По сути, она без задней мысли уцепилась за мужчину, ища поддержки, а теперь ей тонко намекали об измене — кольцо на пальце моментально обожгло калёным.

Судорожно вырвав руку и покраснев, Сакура поспешила оправдаться, надеясь, что Какаши последует её примеру. А то, не дай Бог, ещё воспримут их отношения (считай, никакие) не так. Вот только, как назло, сосед молчал: из-за смущения Сакура не заметила, как сжались его пальцы и он хмуро покосился в сторону Рены. Та хитрюще улыбалась, прошептав одними губами: «Так кто кому сейчас что втирает?».

Раздражённый щелчок языком.

— Идём.

Вопрос «куда» отпадал автоматически: Какаши изначально был против наличия Рены в доме. Даже узнав мотивы, он не оставил попыток выставить её за порог, но ещё бы та послушалась: даже бровью не повела, подцепив ногой стул и демонстративно плюхнувшись на него.

Вдобавок руки на груди скрестила — протест в чистом виде.

— Хренушки, — ожидаемый ответ, — Я кое-что напомню тебе, раз забыл: Какаши-кун, ты здесь не хозяин и не имеешь права командовать. — Рена укоризненно покачала пальцем перед лицом, кивнув в сторону Сакуры. — Уж кому решать, так только ей.

А после широко улыбнулась, словно издеваясь:

— Кстати, пока тебя не было, мы отлично ладили. Какие проблемы?

— Такие, что ты представляешься через за!.. — он сдержался в последнюю секуду, не договорив и махнув рукой. С Реной было бесполезно спорить, поэтому Какаши обернулся к своей соседке. — Сакура, серьёзно, выгоняй её! От этой женщины один геморрой: тут помогут только наручники, батарея и кляп!

— Ах, ну простите! Может, стоило на грудь табличку повесить: «Здравствуйте, меня зовут Рена. У меня четвёртая группа крови. Я люблю ванильный пудинг, играть на калимбе, а по вечерам трахать баб»? — театрально пропела гостья и впервые серьёзно разозлилась. — Ты так всё представлял?! И вообще, это произвол! Я на тебя в суд подам!

— Рискни!

Они, потеряв контроль, вновь заполнили пространство руганью и злыми шутками, а Сакура впервые чувствовала себя посторонней в собственной квартире. Даже сил не осталось злиться на этих оболтусов, тем более они всё равно не понимали ни по-хорошему, ни по-плохому. Им просто нравилось ругаться, и этот бесконечный спор был, что называется, срачем ради срача.

Шумно вздохнув, Сакура сделала шаг вперёд и прошла мимо ссорящихся друзей. Невозмутимо собрала посуду со стола и так же молча развернулась обратно, скинув всё добро в мойку. Пока она сдержанно перемывала утварь, за спиной в кои-то веки повисла тишина — вероятно, оба растерялись, не ожидав такого поворота.

Безмолвие длилось где-то минуту и нарушилось откровенно изумлённым вопросом Какаши:

— Сакура, что ты делаешь?

А ей хватило остатков душевного равновесия, чтобы звучать максимально спокойно.

— Чай хочу заварить по-новой — в горле пересохло. Но вы не стесняйтесь, продолжайте. Орите друг на друга, сколько взлезет, я же тут вроде мебели так-то, да?

И всё-таки вспылила, стукнув мокрой чашкой по столешнице и обернувшись. Пара тут же стушевалась, ибо до них, кажется, дошло, насколько неучтиво они повели себя в чужом доме. Серьёзно, сейчас оба мало чем отличались от малышей на детской площадке: подрались из-за куклы, а Сакуре теперь их разнимать. И раз уж ей выпала роль грозной мамочки, то она как следует отругает их.

— Одна задирается, второй истерит и топает ногами: «здесь мои игрушки — здесь мои подружки»! — чашка снова глухо стукнулась о дерево столешницы, рискуя не пережить третий припадок. — Детский сад на выезде! Давайте ещё из-за совочка подеритесь, взрослые люди! Да у меня дочь адекватнее вас обоих!

Подбоченившись и тяжело дыша от накопившихся, словно спрессованных до этого, эмоций, Сакура невольно почувствовала себя на голову выше обоих гостей. Фигурально и в прямом смысле этого слова.

— Я... — неуверенно начал Какаши, взъерошив волосы на затылке. Неужели осознал, что именно он разжёг любопытство в Рене и не сберёг соседку от нежелательного внимания? — Извини. Мы сейчас уйдём, Сакура.

— О, нет, так просто вы не отделаетесь, — женщина усмехнулась почти издевательски, а совесть при этом даже не пискнула. — Ваши возможные скандалы за стеной мне в выходной совсем не улыбаются. Я — устала. Хочу чай и тишины, — загнув два пальца, смерила удивлённо таращившихся на неё Какаши и Рену непреклонным взглядом и закончила чуть спокойнее: — А ещё — попробовать стряпню сказочной лисицы.

Напоследок надавила от души, дабы не повадно было никому рта раскрыть в знак протеста.

— Так что советую выкинуть совок, иначе в следующий раз на порог не пущу ни одного из вас. Условия перемирия всех устраивают?

К счастью, речь оценили и тихо зааплодировали в ответ.

— Моё уважение, — всё это время Рена лишь наблюдала, а теперь, закончив с овациями, неожиданно просияла. — Не знаю, как Какаши-кун, а я после такого точно выкидываю белый флаг и готова в наказание выпить хоть целый чайник. Что скажешь?

Хитро покосилась на нервно сглотнувшего мужчину, ведь от его ответа теперь зависело многое. Какаши явно не хотел портить отношения с соседкой, но тогда же придётся переступить через собственную гордость и признать Рену победителем в споре (чисто технически, она добилась своего). Проигрышный результат в любом виде, поэтому он долго молчал, тщательно взвешивая все «за» и «против». И, судя по утомлённому вздоху, остался ой как недоволен собственным решением.

— Сдаюсь.