— Вызовите ко мне Хатаке Какаши!

«Нет!!!»

Сакура начала медленно разгибаться. Она планировала встретиться с кем-нибудь из знакомых, живущих в этом времени, но не так скоро. Страшнее всего, то что это не ее старый-добрый Какаши-сенсей, с которым она прошла и огонь, и воду, а первоклассный шиноби из АНБУ, не знающий жалости…

Спустя, буквально, пару минут перед Третьим появился человек в маске, склонившийся в поклоне, стоя на одном колене.

— Слушаю, Хокаге-сама!

Голос сухой, безжизненный, грубый. Сакура успела прикинуть в уме, что Хатаке сейчас примерно около семнадцати лет, но мужчина, который появился перед ней, казался гораздо старше своего возраста. Он был повернут к ней полу боком, поэтому ей стала видна татуировка, которую она хорошо знала, так как постоянно лечила Какаши в госпитале и на миссиях.

— Это Харуки, — Хирузен выпустил дым изо рта. — Она гостья в нашей деревне. Твоя задача не спускать с нее глаз, но и пленницей не считать.

— Хай!

— Поживите в твоем фамильном доме, пока мы окончательно все не выясним, а потом решим, что делать дальше.

— Слушаюсь, Хокаге-сама!

Молодой человек встал с колена и отошел за спинку дивана, на котором сидел Хокаге. Сакура не видела лица сенсея, так как его скрывала маска, но кожей чувствовала, что Хатаке рассматривает свою цель, а при воспоминании о Шарингане в левом глазу у куноичи прошлись мурашки по спине.

— Я задам тебе четвертый вопрос, Харуки…

— Конечно, Хокаге-сама! — Харуно выпрямилась, готовясь принять любой удар.

— Ты знаешь, кто такой Копирующий-ниндзя Хатаке Какаши? — снова дым.

— Слишком хорошо, Третий-сама, — надо бы радоваться, что практически родной человек будет рядом, но Сакуре все больше хотелось избежать компании сенсея, но врать не было смысла.

— Тогда ты прекрасно знаешь, что любые попытки к шпионажу или бегству бессмысленны?

— Да…

— Окрепни после выписки из госпиталя, а потом проверим твои боевые навыки. Протектор останется у меня. Получишь его обратно, когда докажешь свою верность Конохе. Ступайте.

— Хай!

Сакура медленно встала с дивана и пошла к двери. Она была уверена, что сенсей не спускал с нее глаз, но и на контакт идти не спешил.

«Интересно, а он уже начал читать свои книжки?»

Харуно никогда не была в квартире своего наставника, а о доме даже не подозревала, хотя в ее реальности его могли и не восстановить после разрушения деревни Пейном.

Когда они вышли в коридор резиденции, Какаши снял маску и обернулся к девушке. Ей показалось, что его родной глаз по проницательности и влиянию на психику ничуть не уступает доудзюцу клана Учиха. Он уже был на голову выше нее, а внешность нисколько не изменилась, так как злополучная маска все еще скрывала нижнюю часть лица, а на морщины Хатаке не жаловался и в тридцать лет.

— Если Третий-сама поверил в твое ненастоящие имя, то и я не буду в это лезть, — теперь куноичи поняла, почему ее доброго и непутевого сенсея бояться во всем мире. Одна фраза, а тебе уже хочется рассказать всю правду. — Но откуда ты знаешь меня?

«Я уверенна, что он хочет использовать Шаринган, но приказ старика Третьего держит его в узде».

— Это сложно объяснить, но я знаю вас гораздо лучше, чем вам кажется, — Сакура еле удержалась, чтобы не назвать молодого человека «сенсей».

— Убедишь меня, и мы спокойно пойдем дальше, нет — ты расскажешь мне что забыла на территории Учиха.

«Черт! А вот допросы никто не отменял. Какаши-сенсей, вы как обычно!» — куноичи улыбнулась своим мыслям, чем вызвала взгляд недоверия у стоящего рядом шиноби.

— Ваше любимое соревнование с Майто Гаем — камень, ножницы, бумага, — победная улыбка и уверенный взгляд изумрудных глаз прямиком в темно-графитовый и красный.

Какаши никак не изменился в лице, но девушка слишком хорошо его знала, поэтому поняла, что утерла ему нос. Молодой человек развернулся и пошел к выходу.

«1:0, будущий Шестой-сама! Теперь я понимаю Гай-сенсея и его одержимость такими соревнованиями».

Дом клана Хатаке был на окраине деревни. Сакура могла только предположить, как тяжело Какаши возвращаться в него, ведь именно тут его отец покончил жизнь самоубийством, но и спать на полу в тесной квартире в общежитии никому не хотелось, поэтому, когда хозяин открыл входные седзи, то на девушку напала нервная тряска, ведь за столько лет все покрылось огромным слоем пыли, а ее любовь к чистоте как медика не могла такое переносить спокойно.

— Да, работенки тут предостаточно… — больше себе, чем «надзирателю», проговорила куноичи.

АНБУ недоверчиво покосился на свою гостью, но ничего не сказал и прошел в дом.

— Твоя спальня — ближняя, моя — дальняя, — даже сейчас Какаши вел себя как Хокаге, правда только своего жилища. — Осмотрим дом и пойдем за продуктами…

— А как же ваши вещи, се… Какаши-сан? — материнские инстинкты в Сакуре никогда не засыпали, особенно, когда ее сенсей снова не заботился о себе во время миссии.

«Интересно, а какой бы ранг дали миссии по слежке за мной, если бы не АНБУ?»

— Тебя это не должно волновать! — сказал, как отрезал. — Ты должна запомнить только одну вещь! — шиноби угрожающе начал приближаться к девушке, от чего Харуно стало ужасно страшно, хоть Шаринган и был закрыт, но и без него молодой человек наводил не дюжий страх. — Твоя задача — сидеть смирно и выполнять мои приказы, а не строить из себя мамочку и пытаться меня опекать!

— Хай… — весь энтузиазм куноичи пропал.

Весь оставшийся день они занимались уборкой и готовкой. Парочка зашла в магазин, чтобы купить Сакуре пару сменных нарядов, да гору продуктов. Когда они вернулись домой, то необходимые вещи Копирующего уже были в гостиной.

«Ясно, Паккун».

Какаши не пустил девушку готовить из соображений безопасности, а она и не рвалась особо, так как получалось это у нее, мягко говоря, не очень.

Оба молодых человека довольно сильно устали за день, поэтому Сакура приняла расслабляющую ванную и улеглась на выделенный футон. В доме стояла гробовая тишина, но Харуно была уверена, что даже сейчас, сенсей следит за каждым ее движением.

«Спокойной ночи, Какаши-сенсей» — с этой мыслью розоволосая погрузилась в сон.