День не задался с самого утра. Сакура проснулась довольно поздно, так что вкусный запах от приготовленной еды уже гулял по всему дому. Травмы она успела залечить еще в госпитале, но резервы чакры так до конца и не восстановились, поэтому куноичи преследовала слабость. В компании сенсея ей было совсем неуютно, ведь по сути, сейчас — это совершенно чужой человек, который вызывает больше страха, чем доверия.

Девушка собрала необходимые вещи и отправилась в ванную. Ей не хотелось попадаться на глаза мужчине в таком виде, поэтому она постаралась пробраться незаметно вдоль стены, но голос над головой напугал ее не на шутку:

— Ты точно шиноби?

Харуно выронила все вещи, которые так тщательно собирала. Злость и ярость в ту же секунду охватили ее, и она начала сжимать и разжимать кулаки, чтобы не убить своего надзирателя.

— Какаши-сан, пожалуйста, не делайте так больше, — куноичи опустила голову, чтобы не провоцировать новые смешки со стороны Хатаке. У Наруто от такой просьбы челюсть бы отпала, но Сакура должна была втереться в доверие к Какаши, чтобы выманить его на прогулку.

Она не видела его лица, но почувствовала кожей, что он ухмыльнулся, а в голове у него пронеслось:

«1:1».

За водными процедурами Сакура еще раз собрала и проанализировала всю информацию, которую имела на данный момент об этом мире: теорию с гендзюцу она отмела еще в госпитале, как только пришла в себя. Надо было точно определить какой сейчас год и как ее присутствие тут изменяет будущее.

Завтрак уже ждал девушку на столе. Хоть Хатаке и выполнял роль тюремщика, но от голода умереть бы не позволил. Сам же молодой человек сидел на диване и читал какую-то книгу.

— Какаши-сан, а что вы читаете? — лучше начинать разговор с нейтральной темы.

— Даже не пытайся меня разговорить, — шиноби просто перелистнул страницу и продолжил чтение.

— Надеюсь, это не книжки извращенного отшельника! Если нет, то я спокойна, — Сакура хотела просто пошутить, но удостоилась внимательного взгляда АНБУ.

«Ой…»

— Какаши-сан, — куноичи поспешила перевести тему, — а мы можем сегодня прогуляться по деревне?

— И что же ты хочешь увидеть? — он снова перевел взгляд на страницы книги.

— Памятник погибшим героям Третьей Мировой войны шиноби… — голос немного стих.

Хатаке все же пришлось отложить книгу и встать с насиженного места. Сегодня он надел протектор, чтобы закрыть Шаринган, а вот рабочую форму АНБУ менять не стал. Какаши повернулся лицом к двери и через плечо произнес:

— Жду тебя через пять минут на улице.

«Есть! Он никогда бы не отказался посетить это место! Ой! Простите, сенсей…» — но отступать было уже поздно.

***

На улице было жарко. Хотя и стояла середина июля, но по ощущениям — конец августа. Двое молодых людей медленно шагали по дорожке. От дома до монумента было не так уж и далеко, поэтому молчание, воцарившееся между ними, нельзя было назвать продолжительным. Когда памятник появился в поле зрения, весь настрой куноичи испарился. Она знала, что своими действиями начала задевать и тормошить старые раны сенсея, но ей казалось, что это был единственный способ что-то узнать. Они встали напротив имен, которых было сотни, но Сакуру интересовало только одно.

«Учиха Обито».

Она присела и аккуратно провела пальцами по поверхности камня, ощущая каждый иероглиф под ними.

— Почему ты выбрала именно это имя? — в голосе было одно безразличие, но именно этого вопроса Харуно и ждала.

— Я предлагаю вам сделку, Какаши-сан, — ветер периодически заглушал слова куноичи, — вы рассказываете мне факт или историю из своего прошлого, а я вам часть информации о себе. И даже не думайте мне врать, я и так знаю правду… — Сакура опустила руку на колено.

— Тогда зачем мне тебе его пересказывать? — он не верил ей.

— Тогда я пойму, что вы начали мне доверять, поэтому смогу открыться в ответ…

— А где гарантия, что ты мне не соврешь? — он, словно скала, возвышался над ней со спины.

— Ее нет, — она поднялась с колен, не поворачиваясь.

— Ты самый худший шпион, которого я видел.

— Потому что я не шпион, Какаши-сен…сан.

Наступило молчание. Было слышно, как деревья вокруг, подчиняясь ветру, развивали свою листву. Весь мир вокруг ожил, кроме двух людей, стоявших около монумента.

— Ты не ответила на вопрос…

— Учиха Обито — герой войны, он пожертвовал жизнью, чтобы спасти вас. Вы дали ему обещание, которое…

— Хватит! — это был не крик, но боль в голосе пронизывала в самое сердце.

— Вы боитесь привязаться к людям, поэтому ушли в АНБУ и ни с кем не хотите…

— Еще одно слово, и я применю Шаринган на тебе! — он приложил кунай к шее девушки, опаляя дыханием ее ухо со спины.

— Я больше не боюсь доудзюцу Учиха, слишком долго мне угрожали этой силой… — она невесомо прикоснулась к его руке и убрала ее от своей шеи, аккуратно разворачиваясь к Хатаке лицом. — Один факт, Какаши-сан, и я отвечу на любой ваш вопрос.

Сакура знала, что поступает опрометчиво. Какаши и так мог узнать всю информацию, но ей казалось, что именно манипуляциями и выведением его из равновесия она сможет добиться желаемого результата.

«Пожалуйста, поверьте мне… Я смогу помочь вам! — ее душа плакала от подлости такого поступка. Она бы никогда не простила человека, который использовал ее друзей для добычи информации, но сейчас, смотря в глаза парню, который потерял свою знаменитую маску безразличия, Сакура хотела лишь одного — помочь ему. — Доверься мне…»

Какаши отступил на шаг назад. Его будто ударили чем-то тяжелым, а он старался сохранить равновесие. Мысли начали путаться в голове. Хатаке старался понять, откуда какая-то девчонка могла знать о его лучшем друге и подруге, но если ты не принадлежишь правящая верхушке Конохи, то это невозможно!..

Сакура продолжала смотреть на него своими насыщенно-изумрудными глазами. Она из последних сил сдерживала слезы и желание рассказать ему все без этой ужасной пытки, но ее план сработал:

— Нохара Рин…

Казалось, что должно стать проще от того, что сенсей начал ломаться, но это был последний удар об лед в сердце розоволосой, поэтому она со слезами и всхлипами бросилась на шею молодому человеку и проговорила, уткнувшись носом ему плечо:

— Меня зовут Сакура. Мое настоящее имя — Харуно Сакура. Я шиноби Конохи.

Он не обнимал ее в ответ, кунай все еще лежал в его ладони, но и отстранять от себя девушку Хатаке не собирался.

— Ты не можешь быть шиноби, если так быстро раскрыла карты перед врагом! — замогильный голос.

Теперь настала его очередь задевать за живое. Таких слов куноичи не ожидала, поэтому медленно отстранилась от горячей плоти молодого человека.

— Да как вы смеете! Вы использовали имя вашей умершей подруги, чтобы раскусить меня! — слезы не прекращались, но лицо стало набирать оттенок ярости. — Как вы посмели осквернить память о Рин и Обито, чтобы выполнить свою работу! — ей хотелось убить этого человека.

— Ты сама не имеешь права о них хоть что-то говорить! — Хатаке встал прямо и убрал руку в карман, а второй начал играться с кунаем. — Учиха тебя не знают, Третий оставил на меня, старейшины бы выбрали другой путь… Остался только Данзо, который знал о смерти моих товарищей, — он исподлобья посмотрел на девушку. — Ты прокололась Харуки или Харуно Сакура, я раскусил тебя!

В следующее мгновение в воздухе раздался свист куная, а за ним человеческий крик боли…