Последний десяток лет в Чарослове обучали учеников, как получится. Обязательные предметы – числоведение, зельеделие, заклинания и основы латыни, их необходимо было не просто выучить назубок, но и понимать, о чем идет речь. История магии могла показаться интересной десятилетним первоклассникам, но как только ученики начинали читать библиотечные старые книги и пользоваться Чарнетом, становилось очевидным, насколько учебники подверглись едкой и дотошной цензуре. Тем, кто обращали на это внимание, учителя отвечали, что все действительно так и было, и что вообще-то ученикам давно пора унять свой пыл и юношеский максимализм. Последнее произносилось с таким недовольным видом, словно говорившего учителя заставили съесть луковицу и запить горячей водой.

Поэтому историю существования вампиров Ева изучала сама, пропадая в библиотеке – в секции с книгами о нежити. Национальность славянских кровососов ее не волновала, к тому же очень быстро выяснилось, что все современные вампиры имеют чешские, польские или валахийские корни. Значит, она и Ада – потомки одной из этих народностей. Интересно, сколько веков успел прожить ее отец, когда встретил маму? Много ли оставил за эти годы потомства?

Межрасовые браки – острая и опасная тема в магическом сообществе. По крайней мере в российском, где магов с малолетства учат с настороженностью и неприязнью относиться к вампирам, оборотням, русалкам и прочим расам, отличным от магов. Ева подозревала, что именно по этой причине тетушка Эмилия прятала Аду в своем доме, а вовсе не из-за состояния здоровья девочки. Потому что Ада не производила впечатления болезненной и медосмотр при ее поступлении в Чарослов показал примерно то же самое.

Хорошо, что ни одна из дочерей Одинцовых не родилась вампиршей. Ева уважала память отца, но все-таки дела обстояли именно так.

Расписание младших, средних и старших классов были выстроены таким образом, чтобы одни ученики не сталкивались с другими на переменах и в столовой. Потому что их слишком много, а преподаватели даже при помощи горстки Стражей не в силах усмотреть за всеми.

Зато сестры могли встречаться по выходным и гулять по территории школы, если погоду не омрачали ледяной ветер и колючие крупинки обильного снега. Остаток свободного времени Ева размышляла, как спасти Орлик – вампира из Нави, который помог ей с Вестой сбежать из плена, и, после короткой переписки с тетей Эмилией, идея появилась просто и быстро.

В субботу шестнадцатого января Ева ушла в библиотеку сразу после завтрака, отказавшись от заманчивого предложения Лиры сгонять на денек в Китеж. По выходным в книгохранилище зажигали огонь в камине и не скупились на свечи, поэтому было тепло, уютно и немного сонно. Удобно устроившись на мягком диванчике, девушка вытянула ноги и с интересом читала биографию графа Дракулы, а Сильва мурлыкала под боком.

Идиллия. Просто то, о чем Ева мечтала последние несколько дней.

Но неподалеку раздались гулкие приближающиеся шаги, и чудесный момент редкого комфортного отдыха был вероломно нарушен.

- Ева!

Голос Весты Холод дрожал, а на лице застыло тревожно-испуганное выражение. Но Ева только вздохнула с легкой досадой и повернулась к подруге.

− Что-то случилось?

− Ворон принес тебе письмо из Дремучего Леса. От родственницы?

Последний вопрос прозвучал из уст Весты тонко, уныло и почти отчаянно. Ева молча приняла из ее дрожащей руки белый, слегка помятый конверт со старомодной сургучной печатью красного цвета. Сейчас маги просто заклеивали письма клеем. Не теряя даром времени, Ева сломала печать, испачкав алым пальцы, и выхватила легким движением письмо.

− Спасибо.

Веста неловко кивнула, постояла около минуты рядом со взволнованным видом и медленно ушла, как только убедилась, что прочитанное послание не шокировало Еву вплоть до падения в Навь. В последнее время после прибытия с каникул подруга смотрела на нее именно так – будто на потенциальную смертницу.

Тонкие синие буквы на белой плотной бумаге сильно наклонялись вправо. Возможно, у тетушки Эмилии дрожали руки, пока она писала. Лист был всего один, и нет, содержание письма не шокировало – оно просто лишало дара речи.

Дорогая Ева!

Я решила обратиться к тебе за помощью, потому что твоя сестра еще слишком мала и способна на ошибку. Ты же старше, разумнее и спокойнее, поэтому обязательно справишься с задачей. Я верю в тебя.

Теперь к делу. Для спасения вампира, на которого ты указала, требуется ритуал.

Мне нужно вино из молодильных яблок, которое находиться в мини-холодильнике в кабинете у директора Айвета из Чарослова. Для проведения ритуала нужна еще живая вода, но ее я раздобуду сама как-нибудь. Когда раздобудешь вино, немедленно отправляйся в Китеж, и в центре города к тебе подойдет мальчик твоего возраста. Зовут его Моравец, он чешский вампиренок, но пока не боится солнца в силу возраста. Передай вино ему.

Твоя тетя Эмилия.

Ева дочитала письмо с гулко бьющимся сердцем. Ее охватил лютейший страх из всех, что может быть в принципе, но очень быстро тревога улеглась, и нахлынувшее отчаяние уступило место холодному разуму. Из тетиного письма было не очень понятно, в какой день следует отправиться в Китеж, только Ева решила не терять даром времени и осуществить преступный умысел сегодня.

− Мр, хозяйка! – возмутилась Сильва, когда Ева решительно встала с дивана. – Ты куда?

− Куда надо. А ты оставайся здесь.

− Нет уж! – сонливость у ленивой кошки как рукой сняло, и она, спрыгнув на пол, потерлась об ногу Евы. – Я стану невидимой, никто не заметит.

− И уронишь любимую вазу директора. Нет уж, − в голосе Евы звякнули ледяные ноты. – Оставайся здесь.

Сильва обиженно мяукнула вслед, но спорить не стала.

До кабинета Айвета требовалось пройти пару десятков шагов, спуститься по лестнице и шмыгнуть по узкому темному коридору. Сегодня он отбыл домой, как всегда по выходным. В отсутствие хозяина правого крыла, отданного лично директору, здесь не жгли ни свечи, ни редкое электричество, но ей и не нужен свет. Затаив дыхание, Ева на цыпочках подкралась к плотно закрытой двери. Прислушалась. Потянула ее за гладкую деревянную ручку на себя.

Дверь поддалась. Хорошо, что ее не запирают. Видимо, директор считает, что никто не осмелится. Зря, после его трусливого побега от Черного Воинства ученики перестали уважать его, во всяком случае, из класса Евы.

Директорские покои делились на две части, но осматривать их некогда. Приемная и кабинет, спальня и ванная комната. Обшаривать две последние комнаты нет никакого смысла, да и противно, а вот в покоях точно есть мини-холодильник. Айвет частенько вызывал к себе неугодных ведьм, и они тихо шушукались потом в коридорах и в девичьих о его любви к алкоголю.

Теперь алкоголь послужит для воскрешения нечисти, а директор обойдется.

Подойдя чуть слышно к белому холодильнику, заставленному сверху всякой всячиной, девушка открыла дверцу и выхватила небольшую бутылку темного стекла с этикеткой «Молодильное вино».

− О, прекрасно, − шепнула она еле слышно. – Спасибо, господин Айвет.

И, прижимая к груди бутылку, проскользнула обратно в дверь, чтобы потом плотно закрыть ее за собой. Сердце так же дико колотилось, в висках стучала кровь, однако Еве очень скоро удалось вернуться в девичью.

Здесь ее поджидал сюрприз в виде недовольной и обиженной серой кошки, сидевшей на кровати и не сводившей с хозяйки укоряющего взгляда. Но это полбеды. А вот Влада, сидевшая спиной к ней и играющая на айпаде, уже может быть серьезной проблемой. Воспоминания о том, как Лаврова разогнала Защитный Клуб, слишком хорошо запечатлелись в памяти.

Посмотрев на кошку страшными глазами, Ева подхватила ее одной рукой, продолжая второй прижимать бутылку, и поспешно чаропортировала в славный град Китеж. Переодеваться времени не оставалось, ведь Владина пестрая кошка Чара, самозабвенно прыгающая по комнате, могла в любой момент заметить Сильву.

Но, попав на знакомую центральную улицу имени Перуна, Ева в первые же секунды ощутила невыносимый январский мороз. Снег набился в ее легкие светлые туфли, мигом превратившись в неприятно хлюпающую воду, а ледяные снежинки так и норовили коснуться открытой шеи и лица. Ветер усугублял дело.

− Надо было схватить вместо меня пальто, хозяюшка, − поучительно промурлыкала Сильва.

Ева промолчала, дрожа от холода. Нет смысла спорить с очевидным, сейчас нужно только выбраться отсюда поскорее.

− Сильва, если увидишь вампира без кота, то ступай к нему. Я тебя увижу.

− Конечно, увидишь, − ехидно согласилась наглая кошка, и тут же стала невидимой.

Ева не успела начать волноваться, как серая шерстка замелькала на белом снегу – боязливая кошка принялась крутиться вокруг юного вампира в ярком лыжном костюме и сползшей набок шапке-ушанке. Из-под головного убора выбивались непослушные пряди светлых волос, падая на высокий белокожий лоб, а глаза у паренька были желтыми. Не успели покраснеть, как у взрослых упырей.

Направляясь к нему, Ева не испытывала и доли того беспокойства, что явно овладело ее фамильяром.

− Привет, − сказала она тихо, одарив посла сдержанной улыбкой. – Моравец?

− Привет. Он самый, − в золотых глазах парня заплясали черти. – Принесла?

− Ага.

Недолго думая, она протянула ему бутылку.

− Смотри, держи крепко, не разбей.

− Да, я знаю. А то госпожа Эмилия разгневается.

− Отлично. Я пошла… чаропортировать… − уходить отсюда не хотелось, слишком привлекательным ей казалось красивое лицо вампира, но зимняя стужа грозила заморозить Еву до гриппа или ангины. – Пока.

− До свидания, − широко улыбнулся на прощание молодой вампир.

В таком возрасте вампирами никто подростков не делает уже сотни лет, значит, он сын вампирской четы. Вздохнув, Ева повернулась на каблуках и уже через несколько мгновений вернулась в девичью, а вслед за ней и кошка Сильва.

Опасное дело было доведено до конца, во всяком случае, Еве Одинцовой очень хотелось в это верить. В тот вечер она постаралась отвлечься на игру с кошкой, чтение книг в уютной библиотеке и беззаботные беседы на отвлеченные темы с Вестой, но уже в воскресенье Ева чувствовала себя подавленно и тревожно.

Темные маги обычно не волнуются из-за совершенных ими дурных дел, но боятся последствий. Нечто подобное происходило и с ней. Признаться кому-нибудь, даже Весте, казалось не менее опасным, чем встать в полный рост за ужином, наколдовать себе громкий голос и во всеуслышание объявить о своем преступлении перед всеми.

Нет. О таком нельзя даже подумать, ведь она не настолько глупа. Не то чтобы Ева сомневалась в Весте, но… где знают двое, там знает и третий, так зачем же рисковать попусту.

В понедельник утром девушка проснулась, словно от сильного толчка.

− Сильва… − пробормотала она сонно, вполголоса, шаря с закрытыми глазами рукой по постели, чтобы погладить кошку.

Но кошки рядом не оказалось. Странно.

Началась очередная учебная неделя, полная скучноватых лекций и интересной практики. Семь уроков, первым из которых была история чародейства – отличный день. За окнами даже ненадолго показались тусклые лучи бледно-желтого солнца, но потом их снова закрыли серые тучи. Их вид навевал печальные мысли о Сильве. Где же кошка?

Рассердиться бы и топнуть ногой, как Влада в любой непонятной ситуации, но Ева не хотела тратить эмоции на это.

− Веста, твоя Бланка Сильву не видела? – тихонько спросила она у подруги, шагая после обеда на последний урок.

Солянка и котлеты с пюре, спасибо столовским маг-поварам, удались особенно вкусными, и у Евы даже приподнялось настроение. В самом деле, зачем она так нервничает? Ведь даже когда похитили школьников из Чарослова, котов не тронули, они находились в безопасности. Так может и сейчас повезет? А Сильва решила зло подшутить и стала невидимой, как она это любит делать…

Возле входа в класс зельеделия Ева увидела двух Стражей. Они мерили коридор короткими шагами, поджидая кого-то, и, завидев ее, один из них направился прямо к ней.

− Ева Аристарховна Одинцова?

− Да…

− Страж Демьян. Вы арестованы. Пойдемте с нами.

Всего три короткие резкие фразы разделили день Евы, а может быть и жизнь на «до» и «после». Только теперь сердце не колотилось, и страх не заставлял девушку дрожать, она владела завидным самообладанием и даже не испугалась, когда ее подхватили под руки и повели прочь от Весты. Внутри души сосредоточилась ледяная расчетливость, уже знакомая Еве, которую сейчас необходимо было впустить в дело.

По пути к кабинету директора Айвета ей никто ничего не объяснил, да и едва ли имелся смысл спрашивать причину ареста. Только виноватые пытаются оправдаться и уверяют окружающих, что они не имеют отношения к случившемуся. Так что когда Еву втолкнули в знакомые покои Айвета, девушка смотрела перед собой холодно и почти бесстрастно.

Чего не скажешь о самом Арсении Семеновиче Айвете. Побагровевший и злой, он стоял посреди приемной, возле стола, гневно взирая на ученицу. Но Ева смотрела не на его перекошенную физиономию. Чуть позади, между столом и увешанной чародейскими наградами стеной, замер на месте понурый вампир Моравец. На его запястьях зловеще поблескивали черным металлом антимагические наручники. Увидев девушку, он медленно поднял голову, и Ева увидела синяки и кровоподтеки, обезобразившие красивое молодое лицо.

− Сударыня Одинцова, − голос директора был на удивление четким и спокойным. – Мне известно, что вы украли у меня одну вещь. Я обратился к Стражам, их фамильяры проследили путь вашей кошки из девичьей в Китеж и обратно. Очевидно, вы чаропортировали туда же. Не объясните, зачем?

Медленно обернувшись к нему, Ева иронично улыбнулась уголком губ.

− Понятия не имею, о чем вы говорите, господин директор.

− Правда? – он уставился на нее безумным, но пытливым взглядом, потом брезгливо покосился на Моравца. – И вот это клыкастое отродье, которое притащили специально для вас из Дремучего Леса, вам ни о чем не говорит?

− На данный момент он молчит, − равнодушно сказала Ева.

− Это сейчас, − объяснил Айвет вкрадчиво. – Незадолго до вашего ареста он сознался во всем под… кхм… влиянием Стражей.

Улыбка на губах Евы стала злой, и она смерила юного вампира взглядом, полным ядовитого ледяного презрения.

Ничтожество.

Предатель.

Клыкастое отродье как есть.

− Разрешите спросить, господин Айвет, а не назвал ли упырь еще пару-тройку имен? – задала она вопрос, и тупая злоба в глазах директора поутихла. – Чтобы выйти из ситуации, он свалит вину на любого. Кстати, как его поймали?

− Вопросы здесь задаю я, сударыня.

Ева широко и обезоруживающе улыбнулась.

− И все-таки?

− Мы нашли свидетелей в Дремучем Лесу, − страж Демьян тяжело вздохнул. – Но если вы утверждаете, что вас тут не было, то, как вампир проник в Чарослов?

− Об этом спросите у нашего директора, – предложила Ева, улыбнувшись снова. – Полагаю, вы уже знаете о недавнем похищении учеников посреди белого дня…

И она добилась желаемого результата. Удивленные, обвиняющие, мрачные взгляды Стражей устремились в сторону Айвета. Кража имущества директора, конечно, проступок серьезный, но если вино, то вопросы могут возникнуть не только к вору, но и потерпевшему. А учитывая слабейшую степень защиты школы, есть надежда, что Арсения Семеновича вообще выгонят на мороз и запретят работать в учебных заведениях за грубейшее нарушение безопасности.

− Ну что же… − Демьян был в явном замешательстве. – В таком случае вы свободны. У нас будет разговор к господину Айвету и лучше, если без свидетелей.

− А вампир? – спохватился второй Страж, когда Ева шагнула к двери.

− Его необходимо казнить.

Протянутая к дверной ручке ладонь отдернулась. Только не смотреть назад!

− Без суда что ли? Да нет, это не по правилам…

− А чего на эту нежить любоваться? Пусть живут себе в Дремучем Лесу, а остальные сами виноваты, что к нам явились!

Иногда приходится делать выбор в пользу себя, но не других. Темные чародейки не спасают упырей и оборотней ценой жизни и свободы, и поэтому Ева смогла заставить себя оставить директорский кабинет без малейшего угрызения совести. Сзади, за захлопнувшейся дверью, звучали прерывистые крики, мольбы, возня, а потом на пол тяжело упало тело и все стихло.

Мертвая тишина. Вот они какие, отголоски Нави в Яви…

За жизнь Орлика заплатил жизнью Моравец, а Ева сделала самый первый, пока еще маленький и неуверенный шаг навстречу темным искусствам, доступным отпетым лиходеям за рекой Смородиной.