— Это так… странно, — Поттер обходит Снейпа под оборотным зельем, внимательно разглядывая и пытаясь не задевать стеллажи, иначе флаконы попадают и Снейп начнет рычать.

Он и подумать не мог, что такой худой. Нет, он знает, что они с Драко могут носить одежду друг друга и что Гарри ниже Малфоя на пару дюймов. Какие-то два дюйма не дотянул до шести футов! Но разве Малфой такой худой? Гарри внимательно осматривает их, сравнивая, только сейчас понимая, что они почти одного и того же телосложения, разве что Гарри, судя по всему, чуть шире в плечах и поплотнее сложен. Все. А куда делось все то количество мяса, что он съедал все это время? Что стало с той физической нагрузкой, что он делал? Где мышцы? Где рельефное тело?! Чертова магия все сожрала!

— Мистер Поттер, не могли бы вы прекратить? — насупленно произносит Снейп своим голосом, и это смешит Поттера. — Не. Смейте.

— Гхм! — Поттер усиленно сжимает губы и зубы, проглатывая вырывающийся смех.

Ему требуется около десяти секунд, чтобы успокоить рвущийся из горла смех и вдохнуть полной грудью. У них что-то типа главной репетиции сейчас. Ну, как главная, последняя, в общем-то. Скоро появится Дамблдор, и они отправляются в путешествие! И нужно достаточно достоверно скопировать характеры друг друга, и это весело! В прошлый раз получился такой каламбур, что Малфой целую неделю изводил их со Снейпом своим сожалением, что не взял камеру с собой. Якобы запечатлеть столь ценные сцены для потомков. Гарри казалось, что Снейп съест его живьем вместе с одеждой, еще и пережует!

— Профессор, — вдруг произносит «Гарри» с озорством и каким-то напыщенным восторгом. — А повторите, пожалуйста, фразу «Я Гарри Поттер, и я обожаю профессора Северуса Снейпа».

«Северус» вздергивает брови и это выглядит еще более комично, чем все они могли бы подумать. Но вместо того, чтобы произнести хоть слово, «Северус» вытягивается, принимая едва ли не позу коршуна в полете и готового атаковать. Смотрит на «Гарри» сверху вниз, хотя они сейчас одного роста, и молчит.

— Ну, пожалуйста! Профессор, обещаю. Если скажете, я сразу уйду! — почти умоляет «Гарри», состряпав миленькую мордашку, отчего «Северус» не удерживается от омерзения. — Ну что вам стоит? Профессор! Пожалуйста!

— Я, Гарри Поттер, и я обожаю профессора Северуса Снейпа, — чеканит «Северус» сквозь зубы, сверля «Гарри» убийственным взглядом. Поттеру приходится изо всех сил подражать манере речи Снейпа, чтобы не выдать себя.

Он еще договорить не успевает, а эти два хохотуна уже заливаются слезами от смеха. Притом у «Гарри» очень даже хорошо получается смеяться так же, как Гарри. По крайней мере, Поттеру так кажется. Но ситуация уже начинает бесить. Вот что им так смешно-то?!

— О, вам весело, профессор! Я так рад, — фыркает «Северус» Поттер. — Хотя бы скажите, достаточно ли похоже? Да хватит уже ржать! Ну, серьезно, — басит Поттер голосом Снейпа, с трудом возвращаясь к своему, и оттого его голос звучит еще смешнее. — Профессор! — топнув ногой, как капризный ребенок, Гарри пытаясь хоть как-то прекратить этот балаган. — Смешно ему, блин. Драко, ну хоть ты скажи мне, нормально я повторил его поведение или нет? И ты туда же! — махнув рукой, Гарри Поттер усаживается в кресло и, скрестив руки на груди, раздраженно выстукивая каблуком ритм об пол.

Ему приходится еще около минуты сидеть и сверлить их взглядом, прежде чем они успокоятся. Запыхавшиеся, с влажными склеившимися ресницами и розовыми щеками, он почти одновременно глубоко выдыхают, наконец, успокоившись.

— Я уже говорил, что вы похожи, да? Вот просто одинаковые! В характере уж точно. Тихо, тихо! Профессор Снейп себя так не ведет, — дразнится Малфой, уворачиваясь от Поттера, который пытается его поймать и сграбастать в крепкие объятия.

— Гр-р! Обещаю, когда поймаю тебя, затискаю до потери сознания, — рычит Поттер, так и не поймав верткого Драко, ускакавшего за стол Снейпа.

— Ты лучше голос верни, сейчас директор Дамблдор придет, — предупреждает его Драко, а сам так и дразнится всем своим видом!

Хитрый прищур, уголки губ чуть приподняты. В тени упавших на лицо волосах с полумраком помещения его лицо выглядит особенно притягательно. Даже вейлы таким соблазнением не обладают. У вейл есть особое очарование в их пластике, улыбке, взгляде. Они сами по себе, что называется, ходячий секс. Драко же, напротив, что-то недостижимое! Он вызывает желание не просто прикоснуться, а обладать. С ним рядом хочется соответствовать, быть лучше, им хочется любоваться. Утонченный, аккуратный, кажущийся простым, без напыщенности, а вместе с его почти идеальными манерами, невероятно очарователен. И сейчас он, упершись руками в стол, склоняется чуть вперед и смотрит на Гарри вполне себе однозначно. Словно он прямо говорит «возьми, если сможешь», дразнит скользнувшим по губам языком, исходящими от него эмоциями так и кричащими, чтобы Гарри забил на все вокруг и прямо сейчас уложил его на стол.

— И кто из нас дьявол? — фыркает Поттер, тут же принявшись прокашливаться и понижать голос до уровня Снейпа. Ему требуется усилие над собой, чтобы совладать с собой и не вестись на провокацию. — Ну хоть в чем-то знания дядюшки Томми пригодились, — произносит он уже голосом Снейпа, вспоминая, как буквально полчаса назад он колдовал сначала над Снейпом, потом над собой, чтобы они могли переключаться со своего голоса на чужой.

— Не произносите это имя моим голосом, — «Гарри» Снейп аж передергивается весь. — Это отвратительно!

— Какие мы нежные, мистер Поттер, — произносит «Северус», и «Гарри» снова передергивается, как будто по нему стадо муравьев бегает. — Не кривите так мое лицо, иначе у меня появятся морщины, и я буду похож на вас еще больше!

— Вы, сэр, в принципе на меня не похожи. И слава Мерлину! — закатывает глаза «Гарри», успешно используя голосовые связки и без проблем подражая голосу настоящего Поттера.

— Ну почему у магов еще нет видеокамер, а? — Малфой от рвущегося из него смеха на ногах не стоит и сваливается на стол, буквально растянувшись на нем торсом. — Я сделаю Джорджу и Фреду заказ. Они просто обязаны будут сделать камеры, которые смогут транслировать нити памяти без Омута!

— Не смей! — в один голос произносят Снейп и Гарри, тут же переглянувшись между собой, а Драко пуще прежнего гогочет, стуча ладонью по столу.

«Северус» изо всех сил пытается хмуриться, а вот «Гарри», напротив, выглядит таким довольным, что Поттеру впервые не хочется возмущаться. Чтобы Снейп улыбался, да еще и так искренне! Это того стоило. Правда, насладиться этим долго они не смогли. Дамблдор вальяжной походкой входит в кабинет Снейпа, на мгновение замирая и пытаясь понять, где тут настоящий Гарри, а где нет.

— Северус, как долго продержится эффект? — интересуется Дамблдор, взглянув на хмурого «Северуса».

— Два часа, — отвечает «Северус», вернув лицу безразличное выражение.

— Почему я не могу пойти? — вдруг произносит «Гарри», забравшись в кресло с ногами, как любит сидеть Поттер. — Что. если Волдеморт сможет прикоснуться к нему и поймет, что это обман? Что тогда вы будете делать? Что, если он сразу же поймет, что что-то не так? И почему я должен сидеть тут и просто ждать?

— Потому что все уже продумано, Гарри, — чуть протяжно тянет Дамблдор, как будто никто из них никуда не торопится. — Нам нет нужды оставаться там надолго. Думаю, сейчас нет нужды скрывать. Тот портал, что передали Волдеморту, на самом деле перенесет его прямиком на остров Гоф.

Глаза «Гарри» широко раскрываются от удивления, и он встревоженно оглядывает «Северуса» и Малфоя. Поттер же криво ухмыляется, они были готовы к такому повороту, потому он едва заметно кивает Снейпу, словно говоря, что все в порядке. Остров Гоф, если Гарри правильно помнит, находится в южной части Атлантического океана. Так вот где пропадал Дамблдор все это время. Он не столько крестражи искал, сколько искал местечко подальше и понадежнее. Ну и что может быть лучше необитаемого острова на другой стороне планеты? План Дамблдора всегда имеет свои нюансы. Он никогда и никому не рассказывает всего до конца. До последнего держит в секрете то, что делает, и на непредвиденный случай у него всегда есть запасной план. Именно поэтому Альбус Дамблдор терпеть не может сюрпризы. Каким же для него будет сюрпризом, когда он узнает, как облажался?

— А как же миссис Малфой? Как ее вы собираетесь вызволить? — «Гарри» успешно делает вид, что взволнован.

— К ней еще утром отправили сову с сообщением, что она может прийти и повидаться с Люциусом. А на выходе из больницы ее уже будет ждать Сириус. Он отведет ее в безопасное место, — Дамблдор добродушно улыбается Малфою, и Гарри от этого морщится.

Нет, они знают, что они ничего не сделают Нарциссе, но стресс все же нехилый. И если бы не нужда притворяться безразличным Снейпом, Гарри бы сейчас вел себя точно так же, как «Северус». Нет, ну не могут они настолько быть похожими, чтобы так хорошо копировать характеры друг друга! Впрочем, у Снейпа в голове целый багаж информации о том, как и что делает Гарри Поттер в таких и не только ситуациях. У Гарри тоже хватает, но рыскать в памяти скучно.

— Время, — произносит «Северус».

— Да, да, идем. Гарри, можешь помочь Люпину и Тонкс, что на всякий случай находятся в Выручай-комнате, если кто-то из Пожирателей прорвется. — Дамблдор достает из кармана портал, который прямо отсюда перенесет их прямиком к имению Реддлов.

И почему согласие работает так сложно? Если человек думает, что перед ним не Гарри Поттер, то хоть триста раз могут повторить «да» на разный лад, все равно не сработает. Нужно чтобы согласились именно с ним, с Гарри. Вот до сих пор не понял, как это работает, оттого и интересно.

— Да они там просто для виду! — фыркает «Гарри» слезая с кресла, но наткнувшись на все такую же добродушную улыбку Дамблдора, со взглядом, способным убивать, невольно осекается. — Хорошо, — надув губки, он бросает тревожный взгляд на них с Малфоем и выходит из кабинета.

Гарри только сейчас понимает, как же отвратительно он себя ведет!

Дамблдор провожает его взглядом, будто пытаясь высверлить в его спине дыру. Роется с пару секунд в карманах и протягивает им с Драко руку с порталом в лице небольшого подсвечника. Карманы магов всегда вмещают в себя все, что только можно и нельзя. Прямо как дамская сумочка. Взявшись за него, «Северус» встает чуть ближе к Драко, готовясь его поддержать, если тот начнет падать. Дамблдор уже в курсе, что Малфой не переносит порталы и трансгрессию, но у него нет выбора. Драко на мгновение задерживает руку перед тем, как взяться за подсвечник. И только они сжимают на нем пальцы, как в тот же миг весь мир вокруг, закрутившись, исчезает, а в следующую секунду они уже стоят в главном холле имения Реддлов.

— Инкарцеро, — произносит Драко, и Дамблдор, связанный, падает на пол.

Еще один изящный взмах рукой, подражающий взмаху палочки, и по периметру помещения вспыхивают свечи с хлынувшим по холлу холодом, от которого даже Гарри ежится. Он с трудом сбрасывает с себя наведенные Малфоем чары заторможенности чувств и эмоций.

— Простите, директор Дамблдор. Поттер, забери у него палочку, она в рукаве, смотри в обоих, — приказывает он, кивком отправляя к нему Гарри и тот тут же выполняет приказ, обыскивая связанного Дамблдора. — И усади его, а то как бы не простыл.

— Так все это было ложью? Каждое твое слово, вплоть о влюбленности в Гарри, — вопрошает кажущийся слишком спокойным Дамблдор, хотя Гарри может поклясться, что он сейчас зол. Но дойдет до него не скоро.

— Как бы вам объяснить? О, знаю, — он достает из кармана коллекционную карточку из шоколадных лягушек и показывает ее рубашкой Дамблдору. — Предположим, у меня есть коллекционная карточка шоколадных лягушек с Салазаром Слизерином. И я протягиваю вам карточку рубашкой вверх. Однако когда вы все же возьмете ее и перевернете, там будет Мерлин, — он разворачивает ее лицевой стороной, и там, удерживая свой посох, сидит в кресле Мерлин. — Солгал ли я? Отнюдь, — лукаво улыбаясь, он достает из того же кармана вторую карточку с Салазаром Слизерином, сразу же показывая ее Дамблдору. — Ведь у меня действительно есть карточка со Слизерином. Просто вы поверили, что та карта, которую я показываю вам первой, имена та, о которой я говорю. Считается ли это обманом? Только если самообман, ведь вы сами поверили в это. И я ни словом не обмолвился, что та первая карта, которую я вам показал, была именно той, о которой я говорил. — глядя на слегка ошалевшего Дамблдора от такого поворота и смотрящего на эти карты, как на ядовитых змей, Малфой убирает карты в карман.

— Ты не понимаешь, что творишь. Гарри, остановись, — Дамблдор тщетно пытается до него дозваться, но Гарри мысленно оценил попытку. Только мысленно.

— О, я прекрасно знаю, что делаю, директор Дамблдор. И вы еще успеете в этом убедиться. Просто наблюдайте за нами, — он жестом подзывает к себе Поттера и так же жестом приказывает тому поцеловать себя в щеку. Гарри выполняет это с удовольствием! — Думаю, за хорошо выполненную работу Лорд наградит меня игрушкой, — он зарывается пальцами в волосы Гарри, пытаясь уложить их на левый бок. — А уж я удостоверюсь, чтобы мой Гарри был только моим! — в его словах звенит металл.

На лице Дамблдора отображается не то сочувствие, не то сострадание и в то же время недоверие. Он точно пытается сейчас сопротивляться, но против пут Драко он ничего не сможет сделать.

— Ты глуп. Он хочет убить...

— Вы об этом? — Драко проводит пальцами по молнии на лбу Гарри, перебив Дамблдора. — Я думаю, что весть о том, что в Гарри хранится кусочек его души, будет ему подспорьем. Ведь так он сможет им управлять, разве нет?

Это смотря кто еще кем управлять будет! Гарри едва не фыркает, с трудом удержавшись от лишних телодвижений.

— И пока об этом еще никто не догадался, думаю, это так же может сыграть нам на руку. А сейчас просто помолчите, — Драко с видом собственника, виснет на плече Поттера, дыханием поддерживая температуру чар в помещении. Чтобы она затормаживала чувства, но не мысли.

Гарри без приказов обхватывает его за талию рукой, позволяя тому чуть расслабиться. Последние несколько дней они спали по четыре часа в сутки максимум. Было много работы, которую нужно было завершить до сегодняшнего дня. Даже Снейп спал мало, им с Драко приходилось не только себя поддерживать в рабочем состоянии, но и его. А последние три дня они не спали вовсе. Проверяли, все ли сделано правильно, все ли хорошо работает. Снейп за эти эксперименты их уже ненавидит, но все же помогал им всем, чем мог. Он и сам чертовски сильно хочет закончить с этим всем раз и навсегда.

За мгновение до того, как появится Реддл, Гарри слышит тихо шипящую и предостерегающую Реддла об опасности Нагайну. Смешно, он думает, что все в порядке, и он справится. Гарри незаметно посылает импульс в Нагайну и обездвиживает на короткое время, заставив застрять в темноте коридора. Реддл все равно не заметит, увлечений представлением и таким желанным подарком в лице Поттера и Бузинной палочки. Внушение — великая вещь! Драко нехотя встает на ноги, отстраняясь от Гарри.

— Дамблдор, старый друг! — в холл из темного зева коридора почти влетает Волдеморт, запоздавший по той простой причине, что пытался убедиться, что сюда больше никто не пришел.

— Гарри, поклонись своему хозяину и отдай ему палочку директора Дамблдора и свою, — моментально приказывает Драко.

Все с тем же ничего не выражающим лицом Поттер подходит к улыбающемуся Волдеморту, в тот же миг начиная чувствовать циркулирующую по венам Реддла свою кровь! Это будет проще, так будет намного проще. Это же так здорово, что все работает. Гарри даже не раздумывая склоняется, пряча улыбку за вытянутыми руками. Реддл предусмотрительно не касается рук Гарри и забирает палочки. Не дожидаясь каких-то других приказов, он выпрямляется и отшагивает на пару шагов назад, желая видеть лицо Реддла. Похоже, их догадка оказывается верна. Все свою магию Реддл сосредотачивает на палочке, считая, что так будет сильнее, да и проще. Нет нужды создавать кучу никому не нужных формул.

Краем глаза Гарри замечает, какое удовольствие отражается на лице Реддла. Омерзительно улыбающийся мужик без носа, с гладкой серой кожей, как если бы ему ее натянули. Наверняка на теле где-то есть складка, удерживаемая только степлером. Гарри едва ли не смеется, представив себе такую картину. Приходится судорожно проглатывать ком смеха. А Реддл так любуется этой палочкой, что, кажется, облизывать начнет сейчас. Радуется, как ребенок вожделенной игрушке или сладости.

— Ты все такой же дурак, Дамблдор, — оскаливается Реддл, на глазах Дамблдора ломая палочку Гарри Поттера. — Доверие — худшее, что может быть. Ты недооценил мальчишку, впрочем, я тоже не надеялся на успех, — бросив к ногам неподвижного Гарри обломки его старой палочки, Волдеморт убирает свою в карман и шагает к Дамблдору. — А сейчас я хочу, чтобы ты видел, как на твоих глазах умирает твоя последняя надежда! — он вздергивает Дамблдора за руку, заставляя того встать на ноги и поворачивается вместе с ним лицом к Гарри. — Смотри, Альбус. Смотри внимательно! — шепчет он на ухо Дамблдору, поднимая руку с палочкой.

— Лорд, перед тем, как вы убьете их, прошу, выслушайте меня! — вставляет Драко, шагнув к Поттеру за секунду до того, как тот использует заклинание.

— Что еще? — нетерпеливо рыкает Волдеморт, изо всех сил желая сейчас проверить палочку.

— Драко, не надо, — Дамблдор тщетно взывает к голосу разума.

— Пока я был в тылу вашего врага, я кое-что узнал, — проигнорировав Дамблдора, Драко сжимает руку Гарри за своей спиной. — Вы не просто потерпели поражение при попытке убийства маленького Гарри в доме Поттеров. Его мать дала ему свою защиту, но и создала условие для создания крестража. И единственный живой организм, к которому часть вашей души смогла прижиться, затронутый вашим заклинанием Гарри Поттер. Вы не можете к нему прикоснуться не столько потому, что его мать защитила его, а потому, что крестраж принял форму обороны от всех, кто хочет его убить. Если вы сами лично убьете Гарри, то вы лишь убьете крестраж, но никак не Гарри. Директор Дамблдор знал об этом, как и о вашем родстве по крови Певереллов. Именно поэтому он берег его напоследок, хотел сделать козырем в своем рукаве. Даже Снейп узнал об этом только в этом году, ведь должен был поведать об этом Гарри перед тем, как того пошлют убивать вас. — Драко на секунду замедляет свою пламенную речь, коротко вдохнув и тут же продолжив: — Мой Лорд, я предлагаю вам не убивать Гарри. Пока! Никто более в Ордене не знает об этом, директор Дамблдор держал эту информацию в строжайшем секрете. Тем самым, если вы сможете управлять им, то, отправив его в Орден, вы сможете его руками убить их всех.

— Гарри, пожалуйста, — тихо взывает Дамблдор. — Сопротивляйся!

— Боюсь вас разочаровать, директор Дамблдор, — обращается к нему Драко. — Гарри имеет защиту только от Лорда, но никак не от других. К тому же, он и сам не хочет мне сопротивляться, правда, Гарри? — Драко почти ласково обращается к тому, проведя по его щеке тыльной стороной ладони, и Поттер кивает. — Вот видите, директор Дамблдор? Гарри Поттер полностью под моим контролем. Ему теперь даже не страшно стоять перед Лордом, ведь на самом деле он даже не под Империусом.

— Что? — недоуменно и вразнобой произносят Дамблдор и Реддл.

Гарри чуть со смеху не прыскает. Он уже с огромным трудом удерживает на лице беспристрастное выражение.

— Не удивляйтесь так, Лорд, — очаровательно улыбается Драко. — Ведь он очень любит меня. И готов ради меня на все. Станет псом, течной сукой, если захочу...

— Это уже перебор! — вскрикивает Поттер, тем самым пугая Реддла и Дамблдора. — Драко, это было жестоко. Я же всеми силами стараюсь сохранить серьезное лицо! Ну правда, Дракош, за что ты так со мной, а? — он не обращая внимания на окружающих, за руку разворачивает Драко к себе и сквозь смех пытается обиженно дуться. — Я, понимаешь ли, стараюсь. Слышишь? Ста-ра-юсь! А ты издеваешься? Ты хоть представляешь, в каких позах мы с тобой уже побывали в моих мыслях?! — он бессильно трясет перед Драко руками, сжимая и разжимая пальцы в кулаки, всеми силами желая его сейчас затискать, но не время и не место. Малфой лишь шире улыбается, наслаждаясь страданиями Гарри. — Да столько даже в Камасутре нет, сучка ты блондинистая!

— Ой, бедненький мой, — ласково щебечет Драко, потрепав его щечки так, что те краснеют, одновременно мстя ему и за сучку, и за пошлость. Гарри клацает зубами рядом с его пальцами, но, разумеется, даже тени их поймать не смог бы. Да и как поймать того, кто заранее предупрежден о следующем шаге? — М-м, давай я дам тебе стимул стараться лучше. Если ты сейчас будешь вести себя хорошим мальчиком и закончишь наконец этот фарс, так и быть, я позволю тебе осуществить одну твою больную фантазию. Но только одну!

— Ура! — Гарри аж подпрыгивает на месте от радости. — Вы слышали? Дядюшка Томми, директор, вы слышали? Он разрешит мне… Ох, что мне выбрать? Что же выбрать? — и тут же воодушевленно и возбужденно принимается ходить туда-сюда, пытаясь решить, что же ему такого выбрать.

— Авада Кедавра! — вскрикивает пришедший в себя Волдеморт, направив палочку в сторону Драко, как единственного, у кого еще осталась палочка в руках. Похоже, он уже смог развеять чары заморозки чувств, навеянные Драко.

Ну да, логично предположить, что тот управляет Поттером и развлекается. Гарри даже чуть расстраивается из-за того, что Реддл так опрометчиво поступает. Надо было его сразу заставить слушаться, а то как-то они расслабились. Хотя что хотеть, усталость все же берет свое.

— Замри! — приказывает Поттер в тот же миг, как искра срывается с палочки Реддла, взглядом пригвоздив того к месту, с вытянутой рукой и перекореженным от гнева лицом.

Вскрикнув, Дамблдор дергается, в попытке остановить убийство. Он вырывается из рук Реддла, который его уже не удерживает, и падает на пол, вздымая пыль и разбивая свои очки. Его попытка защитить Малфоя не удалась. Поттеру кажется, что в этот миг в глазах Реддла и Дамблдора все замедляется до скорости улитки. Драко даже с места не сдвигается, все с той же улыбкой смотря на летящую в него искру. Она долетает до его груди. И!.. В одно мгновение воздух вокруг Драко сгущается, становясь непроницаемо черным. Даже свет в нем тонет, не отражаясь. Со стороны он сейчас выглядит как бездонная дыра в пространстве. Искра, пущенная Волдемортом, просто увязает в этой мгле и гаснет, так и не коснувшись Драко. А когда воздух развеивается, перед ними все еще стоит Драко Малфой, разве что снявший с себя все чары по сокрытию особенностей их внешнего вида. Прикрыв глаза, он разминает шею и разминает плечи, словно сбрасывает с себя тяжелый груз. А в следующий миг, когда он открывает глаза, на них уже смотрит бездна с белой сеткой вен и серебристо-стальным зрачком без радужки в окружении белых пушистых ресниц. Его глаза словно бездонный космос — невероятно красивое зрелище! Нет, он в любом образе прекрасен.

— Я устал, — Драко пожимает плечами, отвечая на немой вопрос Гарри, но вместе с отправкой в отпуск чар сокрытия их внешнего вида исчезает и чары заморозки чувств. Перестарался или специально? Кто ж его знает, этого Малфоя! — Даже полегчало, а уж сколько сил на это уходит, ужас.

— Не может быть, — произносит Дамблдор, завалившийся на бок и наконец сумевший сообразить до конца, что происходит. — Этого не может быть.

— Как? — только и спрашивает Реддл, тщетно пытаясь пошевелиться, и обращается он даже не к Малфою, а к Гарри. — Откуда у тебя эта сила?

— Оттуда же, откуда и у тебя. — Гарри подходит к нему, раздумывая о том, куда лучше ударить и как это сделать. Что лучше всего с ним сейчас сделать? — Какой сложный выбор. Мы потратили чертовски много времени, чтобы сейчас стоять здесь, а я не могу решить, как с тобой поступить. Черт, это отвратительно, — недовольно морщится он, отступая на два шага назад. — Что ж, как ты там говорил. Этикет нужно соблюдать, да, дядюшка Томми? — он делает кроткий вдох, и следующие слова уже приправлены силой, — Поклонись.

Реддл не имея шанса к сопротивлению, выпрямляется и сгибается ровно на девяносто градусов. Идеальная поза! Гарри чувствует одновременно и азарт, и предвкушение. И разочарование. Нет, он же специально к этому шел. Специально почти все время использовал свою кровь, как способ управления другим телом. Первой стала Бэз, в общем-то, благодаря этой крови она сейчас и живет. Ну, еще парочки фокусов с разбором крестража на части, как средства одушевления неодушевленного, и все же кровь — основа. Гарри много знаний почерпнул из осколков души Реддла. Вернее, все, что он узнал из его, можно сказать, памяти, это как не вредя самому себе, разбирать себя же на части. Гарри же пошел дальше. Отталкиваясь от этого, он смог научиться управлять не только собственным телом по отдельным органам, но еще и создавать даже из собственного волоса свою точную копию. Зашел дальше и смог создавать точные копии из волос любых других людей. Может из других людей делать себя, если те ему уже подчинены. Он может управлять своей кровью, как рукой или ногой. Сейчас он даже может разобрать себя на части и благодаря магии не умереть в течение целого часа. Это и много, и крайне мало. Но сейчас, благодаря тому, что он может управлять собой, он может управлять всеми, кто сказал ему «да» или кого успел напоить своей кровью. Реддл же еще два года назад сам взял кровь Гарри и сделал ее частью себя. Только и оставалось, что сделать крестражи Реддла частью самого Гарри, и можно сказать, теперь они почти один человек. А раз у одного тела две головы, то подчиняться оно будет более сильной голове.

— Отдай мне палочки, — Гарри не моргая смотрит на Реддла, которой тут же протягивает ему руки с Бузинной и своей палочками. — Умница, дядюшка Томми! — он поглаживает того по голове, забирая. — Нагайна, ползи сюда. Нам пора уходить. Драко, лови, — он кидает палочку Дамблдора Малфою. — Верни старику, она ему еще пригодится. Все равно, чтобы стать полноценным владельцем, нужно либо убить, либо отобрать силой, но никак не отдать добровольно. Ваша сила все еще при вас, директор. Встань ровно, выпрями спину, дядюшка Томми, — приказывает он, и тот подчиняется, не смея даже лишний раз мускулом пошевелить без приказа.

— Что вы сделали с Северусом? — спрашивает Дамблдор, хмуро глядя на подошедшего к нему Малфоя.

— О, не волнуйтесь. С ним все в порядке. Он просто немного не может не подчиняться нам, — очаровательно улыбнувшись, Драко усаживает старика к колонне и кладет палочку ему на колени. — Вы сможете двигаться, как только мы уйдем, директор Дамблдор. Жаль, вы не вспомните, что тут произошло, — он накрывает его глаза рукой и одним импульсом с тихим вскриком Дамблдора стирает воспоминания о том, что произошло, вплоть до того, как активировал портал.

— Что ж, дядюшка Томми, пора показать твой мавзолей! — удерживая Реддла на последних силах, Гарри берет его под руку и ждет, когда Малфой подойдет к нему.

— Предатель, — злобно шипит Реддл в сторону Малфоя, имея возможность только говорить.

— Вы заблуждаетесь, — мило улыбается Драко, доставая из кармана фальшивый галлеон, дожидаясь, когда змея заползет на плечо Гарри. — Чтобы кого-то предать, надо быть ему верным. Я же верен только Гарри.

От этой его милой улыбки с неприкрытым превосходством по спине Поттера вверх ползут мурашки. Слышать, что Драко верен ему, сейчас невыносимо сложно! Приятно, да, очень, но сложно. Ведь он не может сейчас все бросить ради того, чтобы зацеловать Драко. Зато может почти жадно притянуть его к себе за талию, уткнувшись носом в плечо.

И снова портал уносит их через пространство.

* * *

— Не лучше ли было не дать им прорваться, а не ждать тут? — Нимфадора Тонкс, не терпящая безделья, бесцельно наворачивает круги вокруг стола, то и дело цепляясь за него то мантией, то спотыкаясь ботинками и почти падая.

— В том и смысл, что мы тут на случай непредвиденных ситуаций, — Люпин наблюдает за ней с теплотой в глазах, но пытается это скрывать.

«Гарри» фыркает, смотря на эту до нельзя умилительную картину «влюбленный мужчина наблюдает за объектом своих воздыханий». Сидя на том самом столе, вокруг которого Тонкс кружит, как касатка, дожидающаяся способа выхватить тюленя со льдины, Северус уже ощущает тошноту. Еще пара десятков кругов, и желудок решит выйти подышать свежим воздухом. Скрестив ноги по-турецки, уперев локти в колени и подперев руками голову, «Гарри» со скучающим видом ждет. Пусть все и говорят, что это ответственная операция, чтобы не пропустить никого в школу, на деле же они просто следят за ним. Поттер славится неугомонным характером, и либо Дамблдор бы сам предоставил ему задание, либо тот нашел бы его себе сам.

Хотя и так нашел.

— Гарри, а ты правда, влюбился в Малфоя? — вдруг спрашивает Тонкс, и «Гарри» давится воздухом.

— Да что вас всех так интересует, правда это или нет?! — вскрикивает он, сведя брови в кучку. — Вам больше поговорить не о чем, что ли? Ну раз так, я отвечу, как только профессор ответит на тот же вопрос, но в отношении тебя, — шкодливо хмыкает он.

Тонкс снова спотыкается, сотрясая стол и едва ли не всю школу, падая на пол.

— Гарри! — тихо возмущается Люпин, поспешно пытаясь скрыть порозовевшие щеки, помогая Тонкс подняться.

Снейпа это веселит. Оказывается, есть какой-то плюс в том, чтобы притворяться кем-то другим! Особенно Поттером. В нем даже проснулся тот давний азарт, который он испытывал когда-то, пытаясь достать Поттера или же узнать его тайну, чтобы начать им управлять. К слову, про управление. Теперь понятно, почему сам Поттер весь такой воодушевленный и постоянно болтает кучу иногда не связанной между собой ерунды. Если бы Снейп заранее знал, что любое согласие с ним может обернуться чем-то жутким, в жизни бы руку ему не протянул. И тем не менее, уже поздно. Но ощущать себя под властью Поттера слегка омерзительно. Не то чтобы тот заставлял что-то делать или еще что-то, просто сама мысль до одури пугает, ведь они никогда не ладили. И если Поттер решит позабавиться, Северус разве что молиться сможет и мечтать об окончании его игрищ. А уж после того, как на его глазах Поттер развлекался с Сивым, и вовсе не хочется ему перечить. Северус все время ощущает, как ходит по тонкому льду, под которым зияет огромная бездна, готовая пережевать его.

— Ну а что? Раз уж у нас пижамная вечеринка трех принцесс, так давайте и темы соответствующие, — закатывает «Гарри» глаза, склонив голову набок. — А то скучно как-то.

— Это тебе не развлечение! — фыркает Тонкс, наконец встав ровно. — Спасибо, Ремус. Это ответственное задание!

Снейп едва не ляпнул, чтобы она сказала это своим ногам, которые то и дело цепляют все вокруг, но вовремя прикусил язык. Тяжко вздохнув, он отворачивается, всем видом показывая то, как же ему все это надоело. Но тут он вспоминает один момент, который его всегда интересовал.

— Профессор, а почему вы не навещали меня, когда я жил у Дурслей? — «Гарри» внимательно следит за посеревшим от вопроса Люпином. И сам же удивляется, как у него так легко получилось задать этот вопрос голосом Поттера. — Только не говорите, что это было из-за чувства вины или клятвы. Что это вообще за объяснение, когда бросаешь единственного сына лучших друзей на произвол судьбы?

— Гарри, я все равно не смог бы о тебе позаботиться, и защита Лили… — мнется Люпин.

— Не-ет! — тянет он, решив дожать Люпина и заставить его чутка пострадать. Месть приятна, даже если она свершается от лица другого. — Это просто оправдание! Есть огромная разница между «не смог бы» и «не захотел», профессор. Вы ведь даже не стали перечить директору, так ведь?

— Перестань, Гарри, — вмешивается Тонкс. — На все есть свои причины и не всегда есть возможность делать то, что хочешь.

— Да неужели? И что же это за выбор такой, ни разу не появиться и даже не попытаться связаться вплоть до тринадцати лет. И то вы вылезли только по причине того, что Бродяга бежал. Почему не прийти, когда мне было одиннадцать? Почему нельзя было прийти на летних каникулах в девяносто втором? Ведь полнолуние не длится все лето. Что мешало? А если бы за это время со мной что-то случилось? Если бы за это время до меня добрались Пожиратели? От них у меня тоже есть защита?

— Ты и правда не хочешь разругаться со всеми, Гарри? — Тонкс встает перед ним и загораживает собой замолчавшего Люпина. Если уж она подробности про Поттера и Малфоя знает, чему тут удивляться, что знает она и о том скандале, устроенном Поттером на Пасху. И все равно сарафанное радио получается. — Если это правда, то прекрати! — от пышущего в ней праведного гнева даже ее волосы покраснели и теперь похожи на огонь.

— Я лишь хочу знать правду. Это так много? — он вздергивает бровь и упрямо смотрит в глаза Тонкс. — Не вини меня в том, что я начинаю сомневаться в ком-то. Мне никогда не говорили правду. Вплоть с моего рождения и едва ли не по сей день! А как только я хочу узнать, так находится куча предлогов и оправданий. Почему все сразу стремятся меня обвинить в моем желании знать правду?

— Никто не обвиняет тебя, Гарри, — Люпин нерешительно переступает с ноги на ногу и проходится вдоль стола, на котором сидит «Гарри». — Но я не знаю, какого ответа ты от меня ждешь.

— Правду? — иронично спрашивает он, но тут же замолкает, потому что в комнате мгновенно становится невыносимо душно от их кислых мин.

Снейп мысленно закатывает глаза и сейчас искренне жалеет маленького Гарри, потому что жить не просто во лжи, но еще и постоянно натыкаться на глухие стены для ребенка тяжко. Удивительно, как он жил все это время. Нет, с нынешним Поттером это, конечно, уже не сработает, тот вообще стен перед собой не видит, но когда он был маленький и до первых семнадцати лет… А ведь этим они с Драко не поделились. Только с момента проигрыша Гарри. Похоже, им и самим не слишком приятно вспоминать то время.

— Когда же уже? — вздыхает «Гарри», едва не зевая от скуки. Похоже, облик Поттера влияет на уровень умственного развития. Если так продолжится и дальше, Снейп свихнется. — А кто-нибудь должен прийти сюда и сообщить о том, что все закончилось?

— Нет, такого уговора не было. Ха-а?! Мы что, тут весь день проторчим? — Тонкс тут же принимается нервничать, что отражается на ее волосах, просто пестрящих разными цветами.

Снова зевнув, Снейп, ощущая какую-то особенную свободу в действиях в этом облике, растягивается на столе, свесив ноги вниз и болтая ими, рассматривает высоченный потолок. В коридоре и классах на восьмом этаже высота потолка точно ниже. Значит ли, что эта комната, как и комната Слизерина в подземельях, буквально встроенный кубик в помещение, с расширенным пространством? Тогда ясно, почему она такая бесконечная. Интересно, а можно поместить в такой кубик целый дом? И почему эта мысль не пришла в голову раньше? Поместить в какой-то простой чемодан, сумку, да что угодно, целый дом и спокойно себе в нем жить, останавливаясь в любой точке планеты. Где захочешь. Можно даже самого себя бандеролькой отправлять. Ну ли пристроить где-нибудь на берегу реки в лесу или в парке под деревом или на дереве, замаскировать под гнездо, камень, ветку. Да на что фантазии хватит и жить себе спокойненько, потерявшись так, что никто не найдет. И почему раньше не сообразил-то? Можно же было тогда так Поттеров спрятать.

— По разлитому молоку слезы не льют, — произносит «Гарри» вслух свои мысли и тут же вздрагивает, потому что шкаф приходит в движение. Он чуть не вскрикивает от радости!

Едва дверца шкафа только начинает приоткрываться, Снейп вырубает Люпина и Тонкс почти одновременно. Благодаря тому, что он узнал из памяти Поттера и Малфоя, смог и сам неплохо так разобраться с обычной магией. Магией с проводником, как они это называют, в лице палочки. Оказывается, даже палочки подчинены тому же закону формул, что и их «чистая» магия. И создать заклинание, которое вырубит одновременно двух, точнее, пустит сразу две искры в двух разных людей, оказалось не так сложно. Но даже в бессознательном состоянии Тонкс умудряется обвалить целую пирамиду стульев, которые эффектно так обрушиваются сверху и на шкаф, и на Северуса, и на Люпина. Добила возлюбленного. У того и так решительности меньше, чем у Уизли, а тут еще и стулом приложила. Как бы у него последнее из головы не выбилось. Хотя, а вдруг подействует наоборот и после этого он приобретет каплю уверенности? Такое и в страшном сне не увидишь.

Северус с неким интересом наблюдает за тем, как Сивый аккуратно открывает дверь, потому что явно испугался такого погрома. Северус тоже не ожидал, пришлось даже парочку стульев отбить. Усаживаясь на столе, он глядит на то, как Фенрир Сивый вытаскивается из шкафа с Беллатрикс на плече. Она без сознания, ясно дело. Сивый должен был скрыться с ней и дождаться, когда авроры схватят всех Пожирателей, как приманку, а потом пойти вместе с ней в школу. Она же не знала, что Сивый давно не подручный Реддла, потому открыла спину. Фенриру хватило бы просто хорошенько приложить ее по голове, но Поттер придумал более щадящий метод. У Сивого все время с собой была зачарованная игла. Если поцарапать ей кого-то или уколоть, тот сразу же погружается в глубокий сон. Весьма удобно вдохновляться сказками.

Но почему Сивый такой хмурый? Да и зачем сам пришел? Мог бы отправить ее, а уж Северус сам бы справился дальше.

— Чего так долго? — раздраженно спрашивает он голосом Поттера.

— В-вы же не он, да? — Сивый прищуривается в сомнительной надежде, что перед ним точно не Поттер.

— Кто. Не я? — приподнимая брови, Снейп вновь чувствует выработку огромного желания похулиганить!

Нет, ну точно. В облике Поттера у него все мозги в кашу превратятся. Но до чего же весело!

— Вы же не Гарри Поттер? — снова сомнительное уточнение, и Снейп едва не валится со смеху. — Вы профессор Снейп, правильно? Тут это, такое дело, — все еще не уверенный, Сивый сейчас напоминает Хагрида, что смешит еще больше. — Беллатрикс беременная.

Северус чуть не падает со стола, уставившись на Фенрира с недоуменным ужасом на лице. В смысле, беременная? От ког…

— Ха, — криво и как-то идиотически улыбается он, спрыгивая со стола. — Ничто человеческое нам не чуждо, да? Стой спокойно, — Северус достает из кармана мантию-невидимку, неплохо так мешающуюся в кармане все это время, и накидывает ее на плечи Сивого, закутывая его так, чтобы видно не было. — Идем. Поттер будет в восторге!

Начало шестого. Северус без особого труда ведет за собой Сивого по школе вплоть до третьего этажа. Все спят. Да и насколько знает Северус, за ужином было крайне опасно что-то пить и есть с ученических столов. Одному Мерлину ведомо, как они все это провернули, но уже за ужином студенты начали зевать. Разумеется, никто не обратит на это внимания, к вечеру студенты после третирования профессоров всегда зевают. А приближающиеся экзамены заставляют их дневать и ночевать в библиотеке, чтобы подтянуть свои знания и не завалить тесты. Идеальное время, чтобы никто не заметил, как подсыпанное снотворное валит студентов, едва добравшихся до своих кроватей. По заверению Поттера, проспят они до самого обеда. Почти все профессора заняты тем, чтобы на всякий случай стеречь периметр школы, если что-то пойдет не по плану. О том, что кто-то может оказаться внутри школы, не подумали. Вернее, Дамблдор подумал, но не думал, что этим кем-то окажется сам Северус Снейп.

Спустившись к Тайной Комнате, Северус в которой раз удивляется тому, как всего за месяц это место изменилось. Они разрушили все головы змей по бокам. Убрали воду, оставив только небольшую запруду с чистой водой в углу возле головы. Сделали вентиляцию, и теперь тут совершенно нет того смрада, что был до этого. В другом углу возле головы стоит кровать с балдахином. Чуть поодаль от кровати для василиска сплетено гнездо. Огромное просто! Туда человек двадцать поместится, еще и место останется. Ну, если только в нем не будет Бэз, она занимает его целиком. По правую руку вместо голов теперь стоят столы, пара кресел и шкаф, уже забитый какими-то вещами Поттера и Малфоя. По левую руку стоят две клетки с двумя койками внутри. На эти клетки у них ушло больше всего времени. Ведь им нужно было удостовериться, что они полностью блокируют любую магию внутри. Даже их собственную. Открыть клетку можно только снаружи, и дверь скрыта, отчего клетка выглядит цельной. Будто сверху колпаком опустили. Ее нельзя сдвинуть или разрушить пол. К их созданию они подошли настолько тщательно, насколько ни к чему до этого. Даже их план вплоть до сегодняшнего дня был больше похож на набросок. И ради его исполнения они ловили все возможные моменты, только бы суметь все сделать.

— Куда ее? — тихо спрашивает Сивый, едва они перебираются через порог.

— В ту камеру. И чего шепчешь? — хмурится Северус, указав в сторону одной из камер, получая в ответ беглый взгляд Сивого в сторону кровати в углу комнаты.

Там, в обнимку, даже не переодевшись, разбросав ботинки, тихо посапывают Малфой и Поттер. Отсыпаются. Видимо. А раз они тут, значит и он должен быть, так? Северус решительно подходит к одной из камер, накрытой тканью, как клетка с попугаем, и приоткрывает штору. Свет падает сверху и попадает прямо на скорченное от злобы лицо Волдеморта. Какое же огромное удовольствие вспыхивает в груди Северуса в этот момент. Как часто он мечтал оказаться с ним по разные стороны и узреть его обезоруженным, связанным и разбитым. Нет, понятно, что все еще только начинается, но как же, черт возьми, это приятно!

— Лорд, — Северус не удерживается от улыбки, все еще говоря голосом Поттера.

— Уже Лорд? — злобно зыркнув в его сторону, Реддл тут же поднимается с койки. Снейп только после этого осознает, что все еще в чужом облике.

— Как там. Точно. Дядюшка Томми, кажется, так он вас называет, — не удерживается он от маленькой шалости, но тут же взмахом руки указывает в сторону кровати, на которой спят Поттер и Малфой. — Как же я рад вас тут видеть, если бы вы только знали! Это доставляет мне просто необычайное удовольствие, — он медленно осматривает его снизу вверх, немного жалея о том, что Поттер обошелся с ним довольно мягко, просто приведя сюда и ничего не сделав. — Как вам ваши новые апартаменты? Удобно? — говорит Снейп уже своим голосом.

— Я… я могу уйти? — вкрадчиво спрашивает Сивый, стараясь держаться подальше и от Снейпа, и от клеток, вертя в руках мантию-невидимку.

— Фенрир? Фенрир! Сейчас же вытащи меня отсюда! — спохватывается Волдеморт, схватившись за прутья клетки и пытаясь их выдернуть.

Снейп неожиданно и звонко смеется, едва не складываясь пополам. До чего же надо быть глупым, чтобы верить, что Сивый поможет ему сейчас. На что вообще Волдеморт надеется? Это настолько весело, что он даже не замечает, как пошатнувшись, оказывается ближе к клетке. Реддл не может упустить этот шанс и в тот же миг хватает его за шею.

— Открой, или я сломаю тебе шею, — шипит он.

— Ты думаешь, я могу ее открыть? — усмехается Снейп, вцепившись в его руку, и в два быстрых шага оказывается боком у клетке, заставляя руку Реддла изогнуться неестественно, отчего его хватка слабеет. — Лорд, ты совершенно не можешь видеть сквозь чары, да? Я думал, ты должен быть сильнее них. Вот уж действительно, в великих работах лишь доля таланта и огромные затраты усилий, — он ударяет по руке Реддла, и тот разжимает пальцы. Поправив рубашку, Северус прокашливается. — Дай я тебя порадую. Они не оставили никого в твоей свите. Ну, разве что только Беллатрикс, но она уже здесь, дожидается своей очереди.

— Тварь. Когда ты переметнулся? — рычит Реддл, потирая ноющую руку, не рискуя снова пытаться схватить Снейпа через прутья.

— Когда? Почти с самого начала. Как там… А, точно. Доверчивый дурак, разве можно выпускать оружие из рук? Разве можно доверять кому-то? — в душе Северуса клокочет такое удовольствие. Он и представить себе не мог, что когда-то будет стоять вот так и радоваться тому, что Реддл беспомощен! Даже сердце в груди стучит слишком громко.

— Дамблдора ты так же предал? — ухмыляется Реддл.

— Не хочу вдаваться в философию, но, пожалуй, надо быть верным кому-то, чтобы предать, — усмехается Северус, с удовольствием наблюдая, как морщится от этих слов Волдеморт. Похоже, кто-то похожее ему уже сказал. Наверняка, Малфой.

— Я выберусь отсюда, — угрожающе шипит Реддл. — И смерть для тебя будет освобождением!

Северус только загадочно улыбается в ответ. Они еще посмотрят, для кого смерть будет благом.

Помахав ему, Снейп задергивает штору, снова погружая того во тьму. Настроение просто превосходное! Его даже не пугает тот факт, что уже через час придется лгать столько, сколько в жизни не приходилось. Малфой не лжет, но сокрытие правды в глазах праведников также считается ложью. И если бы Северус не знал, какие грани может принимать самая неприглядная правда, никогда бы не подумал, что, повернув ее другим боком, можно сделать ложью. Слова самое страшное оружие в руках человека!

— Мантию накинь, выведу тебя из школы, — Снейпа, немного зевающего от переизбытка эмоций, клонит в сон.

Он уже почти вышел из этой гробницы, но, вспомнив о Лестрейндж, так же накидывает ее клетку тканью, и только после этого они с Сивым выходят из школы.

* * *

«Ежедневный Пророк». Дата выпуска — 1998 год, 7 июня.

«Сириус Блэк — не виновен?!

1998 ГОДА, 6 ИЮНЯ, СИРИУСА БЛЭКА ПОЛНОСТЬЮ АМНИСТИРОВАЛИ!

Очередное не случайное появление перед Авроратом произошло в ночь с четвертого на пятое июня. Пока большая часть авроров была занята попыткой нападения на школу Чародейства и Волшебства Хогвартс, в сам Аврорат пробрался очередной, как позже выяснилось, Пожиратель Смерти!

Смерть и предательство четы Поттеров до сих пор оставалось загадкой для многих. Четыре лучших друга, известные со школы своим неугомонным и хулиганистым характером, примкнули к Ордену Феникса еще во время Первой Магической Войны против Того-Кого-нельзя-Называть. Но спустя короткое время Поттеры исчезли из виду, а еще через пару лет вся магическая Великобритания взорвалась от невероятной новости — Волдеморт пропал, а семья Поттеров погибла, оставив маленького Гарри Поттера одного. Разумеется, в тот же день произошло еще одно событие — предательство четы Поттеров было на совести Сириуса Блэка, который, как считалось, убил их общего друга Питера Питтегрю. И вот, спустя почти пятнадцать лет, истинный предатель четы Поттеров сам заявился в Аврорат и чистосердечно во всем признался.

— Питер Питтегрю был самым неприметным из всей компании, — рассказал Кингсли Бруствер, взяв на себя совесть рассказать об этом происшествии. — И даже Поттеры, Блэк и Люпин не могли подумать о том, что он окажется предателем. Выяснилось так же, что трое из компании — Джеймс Поттер, Сириус Блэк и Питер Питтегрю — были незарегистрированными анимагами, что позволяло им проводить полнолуние вместе с оборотнем Ремусом Люпином. И именно благодаря этому Питер Питтегрю, чья аниморфа крыса, сумел подставить Сириуса Блэка, убив свидетелей-магглов и инсценировав собственную смерть от его руки. К сожалению, нам так и не удалось выяснить, что же побудило его признаться спустя пятнадцать лет. Однако, проверив все сведения, подтвержденные также и другими Пожирателями Смерти, мы полностью амнистировали Сириуса Блэка.

Что ж, это раскрывает тайну пятнадцатилетней давности, но оставляет еще массу вопросов без ответов. К примеру, куда пропал Гарри Поттер, Драко Малфой и Тот-Кого-нельзя-Называть? Почему Альбус Дамблдор и Северус Снейп попали в Мунго и находятся под подозрением в исчезновении двух студентов? Кто сумел пробраться в школу и выкрасть только Гарри Поттера, не навредив никому?

Министерство не спешит развеивать страхи магического сообщества. Близкие друзья Гарри Поттера уверены, что во всем виноват Драко Малфой, который с начала учебного года вел себя подозрительно. Родители самого Драко Малфоя и вовсе не знают ничего о происходящем. Так что же происходит в магическом мире и стоит ли нам всем ждать явления нового Темного Лорда?»