Учебный год, как и всегда, безжалостно наступает на горло всем школьникам мира, душа в зачатке все их чаянья и мечты о том, чтобы лето было вечным. И только студенты Хогвартса рвутся в школу с огромным желанием. Кто-то повидать друзей, кто-то к новым знаниями, а кто-то к возможности потусить с этими друзьями без родительского надсмотра. Ну и самое главное — магия, магия и еще раз магия! Несовершеннолетним запрещено колдовать вне Хогвартса, а потому каждый рвется туда просто затем, чтобы использовать что-то особенно пакостливое. И потому, несмотря на непонятную ситуацию в стране, перрон у Хогвартс-экспресса забит. Отовсюду доносятся голоса, перекрывающие парой даже гул поезда. К общей суматохе прибавляются еще четверо, моментально приковывающие к себе взгляды.

Два высоких юноши, идущих впереди своей компании, толкают всего одну тележку с двумя сумками и клеткой с полярной совой, скучающей в тесноте. Их вид изрядно выделяется на фоне остальных школьников и провожающих. Они привлекают к себе взгляд уже тем, что совершенно неуместно смотрятся вместе. Словно один — противоположность другого. Блондин выглядит дорого и шикарно, но при этом довольно просто. Аккуратно уложенные волосы, с челкой, ниспадающие на лицо и чуть прикрывающие правый глаз. В мочке левого уха поблескивает серебром серьга-гвоздик. Светло-серая водолазка с рукавами в три четверти легко обнимает его сухое, жилистое, но статное тело, а высокий ворот подчеркивает идеальную осанку. Водолазка заправлена в сужающиеся к низу тонкие черные брюки, визуально чуть удлиняющие его ноги. Ремень поблескивает бляшкой, изредка выглядывая из-под тени удлиненного темно-зеленого жилета, имеющего застежку только у горловины. А по перрону он шагает почти неслышно, тонкая подошва ботинок «челси» позволяет ему ступать практически бесшумно. Брюнет, шагающий по левую руку от блондина и держащий его за руку, на фоне своего друга выглядит развязно и хулиганисто. Взъерошенная челка падает на левый бок, открывая справа шрам на лбу. Из-за выбритых висков и затылка его лицо кажется более вытянутым. С мочки правого уха свисает серьга, поблескивающая на солнце подвеской в виде короны. Из-за висящей на нем красной майки, сползшей на одной плечо, он кажется еще худее, чем есть на самом деле. Внимание к его довольно крепкой шее и торчащим ключицам привлекает цепочка из темного золота, скрывающая кулон под майкой. С левой стороны майка заправлена в черные джинсы, что придает ему еще более хулиганистый характер вечного подростка-неформала. Джинсы заправлены в гриденсы, мощным каблуком которых он отбивает четкие шаги.

По правую руку от блондина, держась строго и выдержанно, идет женщина, на которую блондин очень похож. Ее длинные и волнистые блондинистые волосы собраны в тугую, но изящную прическу. Длинное изумрудно-зеленое платье в пол, с закрытыми плечами и длинными рукавами, подчеркивают ее соблазнительную фигуру. Тихий цокот каблучков сопровождает каждый ее шаг. И даже тонкие морщинки в уголках глаз не выдают в ней женщину за сорок. Внешне ей не больше тридцати. По левую руку от брюнета и чуть позади идет высокий и крепко сложенный мужчина в аврорском мундире. Его пронизывающий взгляд профессионально ощупывает толпу, словно выискивая потенциальных противников и оценивая ситуацию. Они останавливаются чуть поодаль от вагона, уже собираясь распрощаться, как над головами разносится заливистый девичий крик.

— Гарри! Драко, — прорываясь сквозь толпу, к этой четверке выбегает юная девушка в школьной форме с эмблемой и галстуком Слизерина. — Обалдеть! Откуда вы такие выбрались? Прямиком от «Твилфит и Таттинг»?! Шикарно выглядите!

— Привет, Звездочка, — Поттер стискивает девушку в объятиях, только сейчас понимая, какая она маленькая. Она ниже них на целых две головы! — А-то! Дракоше все к лицу. Ты бы видела его… Кгх! Больно! — голова Поттера дергается от прилетевшего ему подзатыльника.

— Ты языком по полу мел, я решил помочь его подобрать, ничего лучше мне в голову не пришло. Здравствуй, Астория, — Драко Малфой приветливо улыбается той, совершенно не обращая внимания на то, как сдавленно хохочут Астория и Нарцисса, глядя на эту сцену, и как обиженно морщит нос Поттер. — Мам, познакомься. Астория Гринграсс, учится на два курса младше.

— Ой, простите мою неучтивость! Рада с вами встретиться, миссис Малфой, — Астория мгновенно меняется в лице, показывая себя с идеальной аристократической стороны, хотя секунду назад была самой обычной девчонкой. И аккуратно сжимает ладонь Нарциссы в своей, тут же обращая свое внимание на четвертого в их компании. — Мистер Бруствер, — кивает она тому, что тяжелым взглядом смотрит на них всех, кивнувшего ей в ответ и слегка улыбнувшегося.

— Взаимно, мисс Гринграсс, — холодно здоровается Нарцисса, будто не смеялась минуту назад на поколоченным Поттером.

— Гарри! — толпу накрывает басистый голос, и с другой стороны толпы к ним прорывается Рональд Уизли, покрывшийся веснушками еще больше, чем весной. Солнце слишком любит его в этом году. Либо же мухи.

Но едва он приглядывается и рассматривает их, тут же хмурится и замедляет шаг. За лето, похоже, изменились все. Уизли это так же коснулось. Он вытянулся и стал даже чуть выше Малфоя. Разве что все так же широк в плечах и еще не избавился от подростковой нескладности, а купленная на вырост школьная форма висит на нем.

— Привет, Ронни, — Поттер машет тому рукой. — Как жизнь?

— Как жизнь?! — эхом отзывается тот и моментально взвинчивается. Подлетает к Поттеру и хватает за майку на груди рукой, словно собираясь ударить. — Ты издеваешься? Ты хоть в курсе, как мы все переживали? Гермиона себе места не находила, когда ты пропал. И едва ты нашелся, едва вся эта болотная муть закончилась, ты изъявляешь свое желание остаться с ним?! — он зло тычет в Малфоя пальцем. — Да еще и якшаешься со слизеринцами! — он злобно зыркает на Асторию.

— Ну, вообще-то, я был не у Дракоши. Мама… — Поттер морщится, потому что от Малфоя моментально веет ледяным холодом. — Миссис Малфой меня на порог не пустит после всего случившегося, а па… мистер Малфой пригрозил скормить пятиногам, если покажусь рядом с их домом, — нервно посмеивается Поттер, искоса поглядывая на Драко. Не хочется ему отхватить очередной подзатыльник за длинный язык.

— И где же тогда ты был все это время? Ни строчки не написал! Очень приятно узнавать новости о лучшем друге из новостей в «Пророке», — все еще злится Уизли.

— У Кислинки. В смысле, у мистера Кингсли Бруствера. Он разрешил остаться у него, я хотел у профессора. Снейп который. Но он тоже запретил у него появляться, так что особого выбора не было. А когда купил дом, переехал туда, — Поттер пожимает плечами, не понимая, почему вообще отвечает на эти вопросы. — Скажи ему, Кислинка? — обращается Гарри к Брустверу в поисках защиты, в которой не особо-то и нуждается.

Кингсли только кивает, продолжая молча наблюдать за происходящим. Гарри начинает казаться, что тому вообще все равно, что происходит, только бы побыстрее усадить их в поезд.

— Вот так, значит, — Уизли отпускает его майку и отшагивает назад. — Закончилась дружба? И ни спасибо, ни извини.

— Спасибо, что ты мой лучший друг. Извини, что я мудак. Ты это хочешь от меня услышать? — Поттер поправляет майку, и кулон с заточенной в кристалл змеей оказывается поверх, но Гарри быстро прячет его обратно. — Только я думал, что мы все еще друзья. Да, я был занят все это время и не хотел утруждать вас еще большими заботами. Да и за мной все еще приглядывают авроры, потому и Кислинка тут. А Дракоша, — Поттер с откровенно счастливой улыбкой смотрит на Малфоя, совершенно безразличного к происходящему. — Ну, Дракоша — это Дракоша.

— Даже не скрываешь, — фыркает Уизли, все еще злобно зыркая на Малфоев. — Об этом разве что только Лавгуды не писали. Гермиона сжигала каждый выпуск «Пророка», в котором упоминалось твое имя рядом с его. И из-за этого мы поссорились. К тому же, э-э, в общем, напоказ все выставляете.

— Если верить всему, что пишут в газетах, можно облысеть, — безэмоционально замечает Малфой, прикрывая рот ладонью и зевая. На его обручальном пальце левой руки сияет серебром перстень с крупным черным камнем.

— А серьги-то парные, — за их спинами тут же привлекает к себе внимание Пэнси Паркинсон, взирая на Малфоя и Поттера пристальным взглядом с едкой улыбкой. — Здравствуйте, миссис Малфой, мистер Бруствер, — она чуть кивает, и те отвечает ей таким же кивком.

— Так! — Астория перехватывает внимание и звонко хлопает в ладоши. — Отправление скоро, можно и в поезде поболтать. Еще раз, рада с вами встретиться, миссис Малфой, надеюсь, в следующую встречу будет более благоприятная обстановка, а сейчас я вынуждена украсть Драко, — она вежливо и мило улыбается Нарциссе, подхватывая клетку с совой. — Гарри, сумки бери, — и, взяв Драко под руку, утаскивает его к поезду. — Не отставайте там! — весело дразнится она, показывая едва ли не всем вокруг, что ей дозволено вот так вот шагать рядом с Драко.

— В смысле украдешь?! Звездочка! — спохватывается Поттер, хватая сумки и уже порывается за ними, но оборачивается и шагает на месте. — Спасибо, что проводили. Ма… Миссис Малфой, Кислинка. Не волнуйтесь, я прослежу, чтобы Дракоша писал вам, — он добродушно улыбается Нарциссе, пытаясь скрыть пробежавшиеся по спине мурашки, что заставляют его ежиться. Малфой снова пускает по нему ледяных муравьев за длинный язык. — Ронни, потом поговорим, мне надо забрать Дракошу из цепких лап Звездочки. Пэнс, — Гарри лучезарно улыбается Паркинсон и, резко разворачиваясь, срывается с места, нагоняя уже забравшихся в вагон Драко и Асторию.

— Отвратительно, — брезгливо морщится Паркинсон, разворачиваясь и направляясь к другому вагону.

— Что?! Эй! Эм. Всего хорошего, — промямлив, Уизли тоже спешит удрать от оставшихся на перроне в полном одиночестве Кингсли и Нарциссы.

Те, переглянувшись, между собой не сговариваясь, просто трансгрессируют каждый по своим делам. Не собираясь и дальше развлекать собой глазеющую толпу.

Всего за один месяц «Пророк» в каждом своем выпуске писал о них. Гарри Поттер и Драко Малфой нашлись, а Тот-Кого-Нельзя-Называть все еще не объявился! Гарри Поттер и Драко Малфой не скрывают своих отношений, наш корреспондент заметил их целующимися в чайной Розы Ли! Гарри Поттер покупает тот самый дом, в котором произошли события в ночь на пятое июня! Люциуса Малфоя, Маттеуса Нотта и Северуса Снейпа — амнистировали! Альбус Дамблдор все еще находится в больнице Святого Мунго, кто же будет директором школы?! Новым директором школы чародейства и волшебства «Хогвартс» назначена Минерва Макгонагалл! За Северусом Снейпом оставили должность профессора «Защиты от Темных Искусств»! Гарри Поттер и Драко Малфой вернутся в школу — это стало одним из условий министра Руфуса Скримджера, настоявшего на нахождении их под присмотром до тех пор, пока не выяснятся подробности пропажи Того-Кого-Нельзя-Называть!

Всего этого бы не было, если бы Кингсли не решил поверить им после того, что увидел. Правда, прошла целая неделя, прежде чем он пришел к ним снова и сообщил о том, что их в итоге отпускают по домам. Они оба совершеннолетние и держать их дольше они просто не могут. Кингсли к тому же подкинул Скримджеру и Боунс мысль о том, что, возможно, Реддл попытался стереть свое существование. Что он уже нашел способ жить вечно и таким образом избавился от своих приспешников. Почему не убил всех? А чтобы отвести от себя подозрения. И, возможно, он все же что-то взял у Дамблдора, но стер ему об этом воспоминания, потому тот и не помнит ничего. Как и мальчишки, ставшие частью его плана на пути к бессмертию. Гарри долго и заливисто смеялся, выслушав эту теорию. Однако у Кингсли не было выбора, как согласиться с Малфоем и Поттером. К тому моменту Гарри уже давно взял под контроль Боунс, а где-то на третьем допросе Скримджера. Так что, они в любом случае бы вышли из изолятора, правда, без Снейпа, но это бы как-нибудь разрулили.

Следуя за Малфоем, Гарри пробегает целых три вагона к хвосту поезда, прежде чем находит их. Большинство купе уже заняты, и Астория явно искала свободное.

— Звездочка! — пыхтит Поттер, вваливаясь в купе, где те удобно уселись у окна.

Он уже собирался высказать ей пару ласковых, но, глядя на ее довольное лицо, просто не смог набраться смелости. И, свалив сумки на пол, тут же забирается на койку, укладываясь головой Драко на колени. И только после того, как холодная рука Малфоя мягко поглаживает его затылок, успокаивается.

— Вот так, Поттер. Будешь тормозить, и меня уведут прямо у тебя из-под носа, — посмеивается Драко, накрыв ладонью ухо Поттера и мягко поглаживая пальцами.

— Сожру, — бурчит он, прижимаясь к его животу лицом и обхватывая руками крепче.

— Подавишься! — Астория кидает в него лакричной палочкой, попав прямо ему на шею.

— Точно сожру, — бурчит тот, сграбастав лакрицу и зажевывает ее.

— Почему вы на поезде? — спрашивает Астория, болтая ногами под столиком и рассматривая их с какой-то странно-мечтательной улыбкой.

— Кислинка настоял, сказал, что мы либо едем на поезде, либо он нас с Дракошей засадит, — все еще фырчит Поттер, напоминая Малфою сейчас обиженного кролика. — И вообще, что за вопросы такие? Можно подумать, мы живем в школе! — взвинтившись, Гарри уже хотел подняться, как в купе врывается Блэйз Забини.

— Я у вас тут спрячу… Оу, — оборвавшись на полуслове, он застывает в дверях и смотрит на Малфоя с Поттером, как на невидаль какую. — Да вы даже не пытаетесь скрывать. Привет, Астория. Ты где свою драконицу, в смысле, сестрицу потеряла? — он быстро закрывает за собой дверь купе, тут же усаживаясь поближе к Астории.

— Мне ее позвать? Она в третьем купе второго вагона, наверняка, вместе с Паркинсон и Блустроуд, — Астория выглядит довольной, видя, как Забини аж вздрагивает при одном упоминание о Дафне.

— Стой! Не выходи, — почти взмолившись, он хватает ее за руки и усаживает обратно. — И я не от нее прячусь, просто… Не-не-не! Если сейчас еще и Дафна тут будет, я свихнусь.

— Ну и от кого ты тогда прячешься? — Астория отпихивает от себя его руки, поглядывая на него снисходительно, но без толики жалости. — Обычно ты бегаешь только от Дафны.

— Невилл Лонгботтом, — вдруг произносит Поттер, и Забини нервно икает, — Еще с Рождества себя странно ведете, а в мае и вовсе словно огня шугаетесь друг от друга, — он переворачивается на другой бок, поглядывая на Забини с искоркой удовольствия, мысленно добавив: «Ага, по крайней мере ты. Нев же, напротив, весьма охотно бы встречался».

Забини сжимается в плечах и морщится, буравя взглядом стену перед собой. Гарри начинает казаться, что попал не просто в яблочко, а еще и по больной мозоли потоптался. Слишком уж непривычное молчание для Забини. Он же болтушка похлеще девчонок, а тут притих и губы сидит жует.

— Когда ты стал таким наблюдательным, Гарри? — интересуется Астория.

— Скука и не до такого доводит, — хмыкает Поттер.

— Кстати, вы в курсе, какие о вас слухи ходят? И я сейчас не о вашем каминг ауте, а про то, кто вы такие, — Забини пытается сменить тему, и Гарри только сейчас замечает, что он пытается держаться от них с Драко на расстоянии.

Ну да, в «Пророке» говорят одно, а вот среди людей ходит совсем другое. Пропажа Волдеморта, убийства Пожирателей Смерти и всюду-то Гарри с Драко засветились. И не просто засветились, а еще и безнаказанными остались. Чем не повод по зубоскалить? Многие косвенно связанные с Пожирателями Смерти, моментально вспомнили о том, что долгое время считали Гарри новым Темным Лордом. А там одно слово за другим, факты притягивались друг к другу за уши, а раз уж он уже смог победить годовалым несмышленышем Волдеморта, так уж обученный во сто крат сильнее будет. Это был еще один повод, от которого Гарри смеялся так, что чуть живот не надорвал. А Малфой, напротив, еще и подлил масла в огонь в пустом трепе с четвероюродной теткой по материнской линии, Юфимией Роули. Наговорил ей всякого, и далеко от правды не ушел, и не солгал, а та выводы сама сделала. Ну вот теперь Гарри не «избранный», как раньше, а вполне себе Темный Лорд. Чем не повод посмеяться? Прав Малфой, слухи — такая интересная штука, никогда не знаешь, чем оброненное слово вывернется. И ведь даже лгать не приходится, люди сами все придумывают и додумывают тоже.

— А что по этому поводу думаешь ты? — Поттер с уже привычной ему игривой интонацией ожидает веселья, по крайней мере, хоть какое-то.

— Считаю ли я, что вы могли убить Пожирателей Смерти и что ты новый Темный Лорд? — усмехается Забини, смотря на них исподлобья. — Я бы ни за что не поверил в это, если бы мне об этом сказали на пятом курсе, но теперь… Вы сами на себя не похожи. За год суметь так хорошо сработаться, при условии, что вы друг друга ненавидите? Ни за что не поверю, что все так просто!

— Прозорливый кролик. Ты угадал, я сожрал Реддла, избавился от всех не решившихся примкнуть ко мне Пожирателей, подчинил себе министерство и теперь стал настоящим Темным Лордом, который управляет всем из тени, а не на виду у все… Ай-ай-ай! Пусти, ушко мое ушко! — вскрикнув, Гарри съеживается, стуча пятками по спинке и впивается пальцами в край койки.

За одну секунду с Поттера слетает его напускной вид злодея, тут же проявляя его детскую капризность и плаксивость. Астория зажимает рот руками, прижимаясь лбом к стенке и старается не смеяться слишком громко. Забини, потеряв дар речи, смотрит, как Малфой выкручивает ухо Поттеру.

— Оторвешь же, ну! Ладно, ладно! Ты, это ты мой Лорд Дракон! — сдается Гарри, съежившись на его коленях, и как только Малфой отпускает, тут же вскакивает и усаживается рядом, потирая пылающее ухо. — Садюга! А если бы ты мне его оторвал? Как бы я тогда тебя слушал?

— А ты когда-то и кого-то слушал? Вот это новость, надо будет внести в календарь сегодняшний день, как праздник в честь того, что Гарри Поттер признал себя слушающим хоть кого-то! — с едва заметной саркастичной ухмылкой и расслабленно-победным видом Малфой стягивает с ног ботинки и тут же кладет ноги на колени Поттера, привалившись боком на спинку койки.

— Вредина! — наигранно и слегка фальшиво обижается Гарри, сморщив нос.

— Фу, — выдает Забини, тут же нервно рассмеявшись, когда как Астория уже даже не сдерживает свой смех. — Вы вообще ничего вокруг не замечаете. И концерты специально устраиваете.

— А кто сказал, что это концерт? — еле произносит Гринграсс, утирая выступающие слезы с ресниц. — Это у них флирт такой! Просто, как и сказал Гарри, им плевать на мнение окружающих, они счастливы, и им этого хватает.

— Когда это я это сказал? — ужасается Поттер, вытаращившись на Асторию.

— Да вот только что, своим заявлением с признанием о том, что ты Темный Лорд. А если же и так, позволите примкнуть к вашему Ордену, Лорд? — игриво интересуется Астория, выводя все это в шутку.

— Ты уже в нем, Звездочка! — самодовольно заявляет Поттер, мягко разминая стопы Драко.

— Этому миру пришел звиздец, — нервно смеясь, Забини разве что за голову не хватается руками, искренне ужасаясь тому, что тут происходит.

— Эй! — Астория безжалостно пинает Забини в колено, и купе мгновенно заполняется смехом, разряжающим и обстановку, и просто снимающим напряжение.

Астория, повизгивая от смеха, пытается представить, как Гарри сидит на троне, а перед ним все ползают на коленях, когда как на коленях самого Гарри сидит Драко. В этот момент Забини краснеет, отчего Астория не упускает шанса сравнить его с Красными Колпаками, а Гарри вспыхивает, пытаясь разобраться, почему это именно так. Может они будут сидеть рядом друг с другом или он вообще сядет у ног Драко? Смех срывается новой волной в тот момент, когда Драко соглашается с таким вариантом в том случае, если Поттер будет еще и в ошейнике, чтобы уж наверняка. Красные от смеха были уже все! Они едва успокаиваются спустя минут двадцать и то потому, что все валились от боли из-за смеха. Кто головной, кто от напряжения мышц живота, а Гарри просто стукнулся головой о стену. Да так, что звук удара перекрывает звенящий в купе смех. Но все же успокоившись, Гарри быстренько организует с койки удобный лежак для Малфоя. Заставляет Драко выпить флакон зелья от его морской болезни и укладывает спать, так ему проще переносить качку. На предложение Поттера подкрепиться Малфой отказывается. Наблюдающие за сим действом Забини и Астория как-то странно улыбаются. Один тоскливо, другая мечтательно, но Гарри не обращает на них внимания. Усаживается удобнее в ногах Драко и, все так же продолжая поглаживать его стопы рукой на своих коленях, выводит разговор в другую сторону.

Сначала они болтают о какой-то ерунде, но потом темы скачут, как Забини со всей своей легкостью болтает о какой-то ерунде, никак не касающейся ни Драко с Гарри, ни творящихся событий в мире. В основном о школе, о том, что Снейп — первый профессор, сумевший выжить и пойти на второй круг на должности профессора «защиты». О том, что медленно умирающий Дамблдор — это грустно и печально.

Мерная качка, стук колес. Гарри невольно плавно проваливается в дрему. Заметившие это Гринграсс и Забини уже не пытаются увлекать его в разговор, хотя Гарри их все равно слышит. Слишком часто приходилось спать вполглаза.

— Ты их не боишься? — Забини напрямую спрашивает Гринграсс, искоса поглядывая на спящих. — Я о том, что, если это правда? Если он действительно убил и Пожирателей, и…

— Думаешь, если бы они хотели нас убить, не сделали бы этого уже давно? — усмехается та в ответ. — Если все так, как ты говоришь, думаешь, они бы уже не убили нас и всех тех, кто может им как-то навредить? Задайся вопросом, почему именно Пожиратели, оборотни и Он? Оборотни, к слову, притихли за последнее время. Ты слышал о нападениях? Или о том, что где-то пропали дети? А ведь еще год назад у министерства было просто валом работы из-за них. Даже если все это дело рук Гарри и Драко, что тогда? Ты будешь бояться их и избегать? Начнешь тыкать пальцем или кричать им в спину, что они убийцы? Все мы кого-то убиваем, просто потому, что дышим, — ее голос становится все жестче. Астория резко отдергивает ворот, поправляя и так вполне хорошо сидящую на ней рубашку. — Людям стоит начать перестать верить во все, что слышат, и научиться думать.

Эти ее слова явно пристыдили Забини, потому что он замолкает, и их разговор сходит на нет. Астория, не решившись заводить новую тему для разговора после такого выплеска, достает книгу из своей сумки и погружается в чтение. А Забини, усевшись в дальнем углу, вглядывается в мрачнеющий горизонт. Ему кажется, что надвигается буря, и буря эта разнесет все вдребезги. Но мелькнувший меж серой ваты облаков солнечный луч словно пронзает его голову мыслью, что все может быть и не так плохо. Следом за бурей всегда следует штиль.

Вплоть до прибытия на станцию Хогсмида в их купе тихо. А за десять минут до остановки Поттер открывает глаза и, медленно потягиваясь, разминает затекшую спину. Как и всегда, хрящи в позвонках хрустят так, будто они у него ломаются. Даже Блейз с Асторией как-то встревоженно на него смотрят, наблюдая за его почти акробатическими этюдами. Сначала он аккуратно поднимается, опуская ноги Малфой на койку со своих колен. Встает так, чтобы никого не задеть, и принимается гнуться во все сторону. Вперед, и громкий хруст проносится по его спине молнией; назад, и очередной треск заставляет Забини поежиться; влево-вправо — Астория тяжко вздыхает, понимая, какие же потом проблемы со спиной у него будут, если она сейчас у него так хрустит. Разминает аккуратно шею, руки и ноги, стараясь заставить кровь бегать быстрее. Пару раз приседает, потом и вовсе сгибается так, что опускает ладони к полу, не согнув коленей. Только после этого успокаивается и не спешит усаживаться обратно.

— Ты не будешь его будить? — спрашивает Астория, наблюдая за тем, как Гарри открывает окно и клетку, выпуская Хедвиг, успевшую поспать.

Хедвиг выбирается из клетки на окно, и Гарри с нежностью треплет ее перья, почесывая под клювом. Чуть пощипав его пальцы, Хедвиг вспархивает, облетает Поттера кругом и вылетает в окно, пронзительно крикнув перед тем, как скрыться где-то в облаках.

— Зачем? — изумляется Поттер, уменьшая клетку и сумки с вещами, которые тут же отправляются в карман. Для вида ему приходится достать палочку.

Новую, к слову. Его старая починке не подлежит, да и если починит, появится куча ненужных вопросов. А прошедшая встреча с Олливандером обошлась недешево в плане нервов. Тот так хотел подобрать Гарри идеальную палочку, что в итоге перебрал едва ли не полмагазина. Ну и как было ему объяснить, что в руках Гарри любая палочка будет работать с надрывом? В конечном счете они остановились на волшебной палочке, сделанной из эбенового дерева, двенадцати дюймов длиной, средней жесткости и с сердечной жилой дракона. И только после этого Олливандер убедился во всех тех слухах, что наперебой печатают в «Пророке» и ходят на слуху у всех вокруг. Гарри действительно не особо скрывает то, какой он теперь, пусть и не говорит об этом всем подряд. Перестал дергаться из-за слухов и вообще наплевал на общественное мнение, потому выбор был остановлен на этой палочке, хотя и пришлось изрядно помучиться. Не заколдовывать же всех подряд? Так сил не хватит! Вот и приходится им с Драко потрепать свое терпение в лавке Оливандера.

— Я просто дождусь, когда основная часть народа уедет, выйду с ним на руках и разбужу, как к школе подъедем, — Поттер пожимает плечами, не понимая, чего они так удивленно на него таращатся, будто он на мертвом языке говорит. — Да говорите вы уже! Бесите, смотрит так, будто я волдырями в виде задницы Реддла покрылся, — бурчит он, усаживаясь обратно в ногах Малфоя, невольно вспоминая затылок своего первого и далеко не самого неудачливого профессора Защиты Квиррелла. — Рог единорога мне в ухо, фу! Зачем я вспомнил Квиррелла? — морщится он, растирая виски и выгоняя из памяти картину Квиррелла не только с лицом Реддла на затылке, но и еще парочки торчащих из тела деталей.

Гринграсс снова сдавленно посмеивается, а Забини морщится, словно его заставляют жевать лимон целиком. Видимо, они тоже представили себе такую картину.

— Что с вами такого произошло, что вы так… заботитесь друг о друге? — Забини недоуменно смотрит на Поттера, пытаясь унять буйную фантазию. Он все никак не может понять, в какой именно момент Поттер с Малфоем стали так близки.

— С нами произошли мы, — туманно отвечает Гарри, перестав терзать голову руками. — Но если честно, просто в какой-то момент вокруг остались только мы вдвоем, и это нас сильно сблизило.

Часть его слов заглушается гудком поезда и скрипом тормозящих колес. Поезд чуть дергается, и Гарри одной рукой удерживает Малфоя от падения, приправив магией, все равно они не заметят. И если Забини и хочет что-то сказать, то воздерживается от комментариев и вопросов, понимая, что детали он не узнает.

— Гарри, а ты в таком виде пойдешь? — интересуется Астория, которая, в отличие от него, давно в школьной форме.

— А, мантию надо было достать, забыл, — спохватывается Поттер, доставая первую попавшуюся сумку из кармана, тут же возвращая ей первоначальный размер и доставая оттуда мантию.

Чтобы в нее закутаться, ему снова приходится встать. Малфой даже не морщится, пока Гарри так часто поднимает и опускает его ноги. Забини начинает казаться, что тот вообще впал в слишком глубокий сон. Поттер же настолько спокоен, что кажется еще более странным. Блэйз искоса поглядывает на Гринграсс, которая тоже никак не обращает внимания на такие странности, будто для нее это такая же норма.

— Эм, Гарри, ты сумки перепутал, — подхихикивает Астория, показывая на эмблему на своей мантии.

Поттер недоуменно смотрит на свою грудь, где, вполне отчетливо поблескивая в свете огней купе, на зеленом фоне герба серебрится змея. Ага, перепутал. Это мантия Драко. Но так как сумку он уже убрал и доставать заново не хотелось, просто махает рукой. Ну какая разница? Мантия и мантия. Он усаживается обратно и, позевывая, ждет, когда поезд окончательно остановится и народ начнет выходить. Забини, словивший некий культурный шок, предпочтя вырваться первым, быстро распрощавшись с ними, сваливает еще за пять минут до того, как поезд окончательно встанет. Гарри начинает казаться, что между ними с Лонгботтомом произошло что-то действительно крайне интересное! Вот бы узнать, что именно. А еще интересно, на что Невилл потратил найденный им флакон Удачи, но, пожалуй, займется этим потом. Когда время будет.

— Тебя сестра не потеряет? — интересуется Гарри, в последний момент достает другую сумку и оттуда уже свою мантию.

Малфой мерзляк, на улице прохладно, сонный он точно замерзнет и будет дрожать, как маггл в руках великана. Так что в свою мантию он закутывает Малфоя, перед тем, как взять его на руки. Да еще и согревающей магией сдабривает, чтобы тот точно не замерз. Астория наблюдает за этим с такой глупой улыбкой, что Гарри начинает казаться, что у нее с головой не все в порядке.

— Не, не будет. Нас с ней закадычными подружками не назовешь, слишком разные характеры, — отзывается Астория, придерживая двери купе, чтобы Гарри было проще пройти.

— Ну ладно, — безразлично отзывается Поттер, не считая себя обязанным влезать в чужие семьи, а уж если ей хочется остаться с ними, то пусть. Он не возражает.

Вместе с Асторией они выходят в последнюю очередь. Встретивший их Слизнорт накидывается на них с расспросами, что произошло с Малфоем, но успокаивается, когда Гарри объясняет ему, что тот просто спит и что он разбудит Драко, как они подъедут к школе. До Поттера только сейчас доходит, до чего же Слизнорт любит поболтать! Они около пяти минут стоят и слушают его россказни о какой-то ерунде, он даже не вслушивался в то, что тот говорит. И все это время Гарри держит Драко на руках. Не то чтобы тот был слишком уж тяжелым, но держать долго тоже проблемно. Тем более, просто стоя на месте. Спасает ситуацию Астория, напомнив, что Слизнорту нужно еще успеть проверить поезд, все ли вышли, а им не опоздать на ужин. Так что они все же забираются в карету. Вместе с ними еще парочка третьекурсников-равенкловцев. По их округлившимся глазам и приоткрытым ртам сразу ясно, что они в шоке от происходящего. Но Гарри даже не обращает на них внимание, аккуратно заносит Малфоя в карету, усаживая его к себе на колени, так удерживать его удобнее.

И чем ближе они подъезжают к школе, тем сильнее Гарри хмурится. Он и сам не может объяснить почему, но происходящее ему не нравится. Словно что-то грядет. Вот бы еще знать, что. Предвидя, что Малфой оторвет ему что-нибудь важное за его выходки, Гарри приходится сначала выгнать третьекурсников и Асторию из кареты, а уже потом будить привычным нежным поцелуем в уголок губ.

— Прибыли, мой Дракон, — тихо шепчет Поттер, удерживая Драко руками.

Малфой глупо улыбается сквозь сон, прильнув к Гарри ближе и потеревшись носом о его шею. Не спеша открывать глаза, Драко пытается пробраться холодными руками поближе к телу Гарри, от чего Поттер, подхихикивая, вздрагивает и ежится. Мурашки моментально разбегаются по телу в разные стороны от его пальцев, но Гарри прижимает его к себе покрепче, желая согреть. И плевать, что этот холод — его естественное теперь состояние.

— Я мог бы утащить тебя в школу на руках, но ты же сам не хотел этого, — Гарри мягко растирает спину Драко ладонью, вторую ненавязчиво так опустив на его задницу. Под весьма невинным предлогом — так удерживать удобнее.

— Мы и так привлекаем слишком много внимания, — бормочет Драко, обдав шею Гарри горячим дыханием, от которого по телу снова бегут мурашки. — Ты так вкусно пахнешь, — он втягивает носом воздух с шеи Гарри.

Лицо Малфоя находятся так близко, что Гарри чувствует, как его дыхание разбивается о него, остывая и разбегаясь по коже. Рука Драко, пробравшись под майку окончательно, поднимается вверх по животу к груди. Подушечки пальцев проходятся по соску, и сердце ускоряет ход. Гарри все сильнее чувствует растущее напряжение и стремящуюся кровь к паху. Последнее время он слишком остро реагирует на его прикосновения, наверное, потому, что ему кажется, что сейчас уже более спокойно, что сейчас они могли бы, но все еще медлят. А Малфой, словно специально, дразнит его. Лениво расслабленные движения, тихое едва слышное урчание, едва уловимые прикосновения к коже, оставляющие только пылающую недосказанность. Гарри невольно сжимает крепче руку на его ягодице, прижимая к себе ближе, в тот же миг чувствуя, как губы Драко стягиваются в довольной улыбке.

— Еда, — шепчет Драко так, чтобы касаться губами кожи и не разрывая этого прикосновения, отстранившись немного, опускается к плечу, задирая со спины майку и мантию.

Этот растянутый и горячий поцелуй заставляет Гарри дышать тише в трепетном ожидании продолжения. Однако Малфой выпускает клыки и впивается ими в плечо Поттера. Сморщившись и рыкнув, Гарри застывает на месте. Никогда раньше Драко не кусал его до крови. Нет, был один раз, но тогда он не изображал из себя вампира. Да и после того, как Гарри научился управлять своей кровью, Малфой вообще зарекся его кусать. А тут самозабвенно слизывает выступающие капли крови, проводя языком так, будто он совсем не плечо облизывает, а что-то куда более откровенное.

— А говорит, не вампир, — дуется Поттер. Пусть регенерация у него повышена, это не значит, что он не чувствует боль!

— Зато ты успокоился, — усмехается Малфой, выпрямляясь, и, похлопав Гарри по груди ладонью, аккуратно встает на ноги.

— Ну и сучка же ты, — обиженно ворчит Поттер, поднимаясь и выпрыгивая из кареты и едва не врезается в Асторию. — Подслушиваешь, шалунишка? — расплывается он в шкодливой улыбке, тут же обхватив ее за плечи со спины и покрутившись немного с ней в руках на пятках.

— Мерлин! — вскрикивает Гринграсс, впившись руками в руки Поттера. — Напугал, придурок! Поставь меня на землю!

— Ладно, ладно, — Гарри выполняет ее требование, довольно хохоча, и тут же подскакивает к карете, протягивая Малфою руку. — Мой Лорд! — почтительно кивает он, предлагая тому помощь.

— Паяц, — усмехается Малфой, но за руку его берет и спускается с кареты.

— Завидую твою терпению, Драко. Я бы его уже убила, — хмыкает Астория, поправляя одежду, поравнявшись с ними на пути к школе.

Гарри с Драко только загадочно улыбаются в ответ, мельком переглянувшись. Заметив это, Гринграсс фыркнув себе под нос, мысленно пару раз зареклась не влезать в их отношения больше никогда. У них просто своя атмосфера, и это совершенно не вписывается в так называемую нормальность.

Проблемы не заставляют себя долго ждать. Гарри изначально знал, что возврат в школу будет тем еще испытанием, но чтобы едва они вошли в Большой зал и все глаза были устремлены на них? Такого он не ожидал. Даже Астория напрягается под таким количеством взглядов. И только что шумевшие, все стихают и тихо перешептываются между собой.

— Гляди, гляди. Они мантиями обменялись!

— Они правда вместе? Жу-уть!

— Фу, педики! Как их только еще не убили? Мерзотина.

— Тише ты, услышат еще.

— Да плевать я хотел!

И сквозь гвалт этих голосов от стола Гриффиндора слышится четкий и даже злой цокот каблуков. На Поттера почти налетает Грейнджер и с размаху отвешивает ему пощечину, звон которой заставляет заткнуться совершенно всех. Гарри зажмуривается, вздрагивает, но даже не сдвигается с места.

— Ау, — передергивается Малфой в плечах, смотря на то, как краснеет щека Поттера. — Я уже и забыл, какая у нее рука тяжелая. Аккуратней надо, у него в голове и так… — он не договаривает, потому что она уже замахивается на Драко кулаком, но Поттер перехватывает ее руку. — Пусто.

— Ты зла на меня, а не на него, — произносит он, удерживая ее за запястье. — Хочешь бить, бей меня, но его не трогай!

— Да как ты смеешь его защищать?! — вспыхивает Грейнджер, отдергивая руку. — Кто он такой, чтобы ты его так защищал? — злится она, полыхая так, что едва ли волосы на голове не по стойке смирно стоят.

— А кто такая ты, чтобы поднимать на него руку? — огрызается Поттер в ответ, но тут же замолкает, почувствовав ладонь Драко на своем плече.

— Хватит, Гарри. Она лишь волновалась за тебя. Вполне ожидаемая реакция, — Малфой мягко улыбается Грейнджер, и Гарри, утробно рыкнув, окидывает ее озлобленным взглядом. — И мы привлекаем слишком много внимания. Идем, Астория, пока еще есть свободные места, — Драко сжимает пальцы на плече Гарри, отшагнув в сторону и скользнув по его руке ладонью, только после этого разворачивается и направляется к столу Слизерина.

— Мне кажется, вам стоит ей все объяснить, — произносит Астория, оглядываясь назад.

Поттер, недовольно морщась, тащится к столу Гриффиндора и усаживается у самого входа, лицом к столу Слизерина. Он садится подальше от всех специально, так как не горит желанием оказываться в компании, что и сами не могут решить, кто они ему. Одни верят «Пророку», другие министерству, а третьи слухам. Четвертая категория еще круче, она переиначивает все выше перечисленное на свой лад и является главным источником слухов.

— Нет нужды, — коротко отзывается Малфой, усевшись напротив Поттера за своим столом. — Она никогда не сможет перешагнуть через свою гордость и традиции.

Астория несколько сочувственно смотрит на Грейнджер. Раздосадованная и жутко злая, оставленная без внимания, она возвращается за своей сумкой и практически выбегает из Большого зала, все так же высоко держа подбородок. К удивлению Гарри, Рон за ней не спешит, лишь угрюмо смотрит перед собой, сгорбившись. Похоже, первая любовь закончилась неудачно. А если судить потому, что Рон сидит рядом с Джинни, Дином и Финниганом, в компании которых нет Браун, то, вероятно, и первые отношения подошли к концу.

И едва в Большой зал заходит Флитвик, начинается распределение новеньких. Гарри, растянувшись по столу, безразлично наблюдает за всем вокруг. И нигде не обнаруживает Снейпа. Его нет за столом, а значит, он где-то в другом месте. И это напрягает. Искоса глядит на Малфоя, тот лишь просто кивает головой, выражая тем самым, что и сам все заметил, но пока не собирается ничего предпринимать. И Гарри это бездействие раздражает. Ну какого черта тут все это творится? Он не понимает! И все эти косые взгляды, перешептывания. Боятся сказать прямо в глаза все, что думают. Их трусость понятна, они хотят сохранить свою задницу целой и не нарываться на неприятности. Наверняка родители целую лекцию о поведении прочитали, а еще клятву взяли, чтобы близко ни к Поттеру, ни к Малфою не подходили. Вспоминается случай с Финниганом на пятом курсе, он тоже был подвержен слухам, хотя и сумел признать свою ошибку. В прочем, теперь ситуация намного сложнее и где скрыта правда, никто не знает.

Макгонагалл толкает небольшую речь, поздравляя с началом нового учебного года, закончив все печальной новостью о том, что Дамблдор находится при смерти и близок час, когда его имя украсит очередную могильную плиту. Так же все желающие могут передать ему свои сообщения письмами или открытками, кто чем хочет, в общем-то, положив их в корзину, стоящую у песочных часов. Простоит она там ровно до завтрашнего вечера, потом ее отнесут Дамблдору, чтобы он смог их прочитать.

И только после этого начинается ужин. Зал мгновенно заполняется болтовней, шумом стучащих ложек и вилок, косых взглядов в сторону Поттера и Малфоя, рядом с которым сидит Астория, слегка нервничающая от такого внимания к своей персоне. Насладиться едой в такой атмосфере с подпорченным настроением не удается. Даже насладиться видом вкушающего пищу Малфоя у Гарри не получается. Все внутри кипит и бурлит, жаждет действий, жаждет крови.

Ему не составило бы труда затопить этот зал кровью под самый потолок. Выжать каждого до капли. Перетереть их в пыль и сделать илом в этом кровавом озере.

Поттер лениво оглядывает все вокруг и останавливает взгляд на Драко. Малфой поднимает на него свой взгляд, аккуратно снимая с вилки кусочек мелко нарезанного мяса. Острый язык подхватывает кусочек снизу, едва касаясь зубьев вилки, губы смыкаются на мясе. Плавное движение руки, и зубья вилки невесомо проходятся по нижней губе. Драко знает, что Поттеру это нравится, и ест так медленно, как только может, чтобы тот смог насладиться моментом. Разжевывая, наблюдая за его взглядом, направленным точно на губы, Драко проказливо облизывает верхнюю губу. Гарри ощущает себя тем самым куском мяса в его рту. Нежно обсосанным, пережеванным и проглоченным. Кадык Малфоя, взметнувшись вверх, плавно опускается вниз, и Гарри невольно сглатывает, представляя, как плотно и тесно сжимается каждая мышца пищевода, проталкивая еду к желудку. А ведь Малфою ничего не стоит проглотить Гарри целиком.

Неуместно возбуждаясь, Поттер вскакивает со скамьи и вылетает из Большого зала. Он даже не сразу замечает, что больше половины студентов уже давно нет в зале. Просто привычно несется к башне Гриффиндора, подумывая, что надо бы скинуть сумку с вещами. Однако застревает еще на входе, потому что пароля он не знает. А Полная Дама и не думает его впускать, уперлась, даже за значок Слизерина зацепилась, чтобы не открыть дверь.

— Вот те на. Даже портреты меня боятся. Это что же за новости? — фыркает Поттер, усаживаясь посреди платформы, чтобы дождаться хоть кого-то из гриффиндорцев. Кто-то же должен знать пароль?

Полная Дама тут же начинает петь о том, какие ужасы про него ходят и что ей не страшно, просто без пароля она его впустить не может. Гарри отмахивается от нее и, чуть покачиваясь, подперев голову руками, мурчит себе незатейливый мотив все той же колыбельной, которую они с Драко так привыкли напевать под нос в минуты задумчивости или же как сейчас, от скуки.

— Смотрите-ка, кто это тут у нас? — на лестнице, подъезжающей к платформе, стоит и насмехается Финниган. — Что такое, герой, не пускают?

Рядом с ним подхихикивая, взирая на Гарри сверху, как будто они уже победители в их еще не начавшемся матче, стоят Томас и Браун. Финниган отчего-то крепче и наглее прижимает к себе Джинни Уизли. Томас, стоящий чуть позади них, старается и вовсе не смотреть на Гарри, зато Браун жадно пожирает глазами. Поднимающиеся за ним Лонгботтом и еще парочка студентов с разных курсов, видимо, тоже возвращаются с ужина, терпеливо ждут, когда смогт пройти. Но из-за Финнигана образовывается затор.

— Хай, Нев! А кто у нас староста в этом году? — проигнорировав Финнигина, Гарри поднимается на ноги, отряхивая штаны. — Все еще Рон с Гермионой, или других выбрали?

— Гермиона староста школы, а старосты факультета в этом году Вейн и Дженкинс, — спокойно отзывается Невилл, проходя мимо остальных к Полной Даме. — Драконий корень, — произносит он, и Полная Дама вздрагивает.

— В-верно, верно, заходите! — чуть заикаясь и поглядывая искоса на Гарри, она открывает дверь.

— О, спасибо, Нев, — Гарри уже собирается пройти внутрь, но его хватают за руку и отдергивают назад.

— Ты не понял? — скалится Финниган, и Гарри начинает казаться, что где-то он уже это видел. — Тебе здесь не рады. Ни вот в этом, — он дергает за значок на мантии Поттера, — ни вообще.

— Аккуратней, пришивать их не так легко, — Гарри выдергивает мантию из его рук, начиная хмуриться.

— Симус, оставь, — Джинни пытается увести его, но тот не слушается.

— Что оставить? И жить с ним в одной комнате? Да я лучше буду ночевать в коридоре! — вспыхивает тот, наезжая на Уизли. — Спать в одной комнате с педиком, да который еще подпевала у Малфоя.

— Эй, перестань, — Томас пытается его успокоить, но куда там.

— Да он наверняка еще и Пожирателем Смерти стал! Давай, покажи руки! — Финниган хватает Гарри за руку и пытается задрать рукав мантии.

— Окстись, Финниган, — Гарри даже не сопротивляется, чувствуя, как магия уже подступает к кончикам пальцев, готовая сорваться в любой момент. Ему стоит просто пожелать! Просто подумать о том, что он хочет с ним сделать, и магия незамедлительно выполнит его желание. — Не собираюсь я с вами в одной комнате спать. Думал просто сумку скинуть, до конца года я все еще гриффиндорец, — фыркает Гарри, всем зевакам показывая свои чистые предплечья.

— Че ж ты тогда в мантии Слизерина? — фыркает тот в ответ, не собираясь успокаиваться. — Думаешь, я боюсь, если ты теперь под Его крылышком ходишь? Да плевать мне! Кто вы с ним без всей этой свой армии? — Финниган отталкивает Гарри. — Наверняка еще и Малфой за тебя впрягался перед Ним. В каких поза… — он не договаривает, потому что Поттер заезжает ему в челюсть кулаком.

— Гарри! — вскрикивает Джинни.

— Срать я хотел на то, что творится в твоей башке, Финниган, — Гарри хватает его за рубашку на груди и прижимает к перилам спиной, оторвав его ноги от земли так, что если отпустит, даже его сжимающиеся на перилах руки не помогут удержаться от падения. — Но если я еще хоть слово услышу в адрес Драко, ты в жизни больше не сможешь разговаривать. Уж я об этом позабочусь! — плотоядно улыбаясь, Гарри быстро моргает, и его глаза меняют свой вид на какую-то долю секунды.

Вместо привычной зеленой радужки и обычного зрачка белое глазное яблоко с зеленым полыхающим огнем и сеткой черных вен. Финниган замирает, не веря тому, что только что увидел. Все его тело немеет от ужаса, и Гарри чувствует этот страх. Даже не обладая эмпатией Малфоя, искаженные ужасом лица видно сразу. Гарри слишком долго жил со страхом, чтобы не понять. И сейчас ему ничего не стоит просто отпустить его. Взять и отпустить, чтобы он упал и разбился. Чтобы больше никогда не посмел даже подумать что-то подобное в адрес Драко. Гарри снова облизывается, предвкушая, какой красивый полет был получился, но стоит и не шевелится, вглядываясь в полные ужаса глаза Финнигана. Как же приятно видеть это страх. Животный, безумный. Снимающий все маски и вытаскивающий наружу все то дерьмо, что скрывается в людях.

— Гарри, хватит, — Джинни хватает его за руку, пытаясь успокоить. — Он погорячился.

Кинув на нее тяжелый взгляд, Гарри недовольно морщится и фыркает. Сдернув Финнигана с перила и поставив на пол, Поттер поправляет мантию и проталкивается мимо собравшихся на застрявшей из-за этого лестнице. Спускается вниз, не собираясь больше ни говорить, ни обсуждать что-либо. Пальцы горят от неиспользованной магии, и ему приходится спрятать руки в карманах, потому что чары, скрывающие его ожоги, спадают от этого. Размашистым шагом Гарри просто уходит на третий этаж, собираясь пойти в уже привычную им комнату Слизерина. После того, как они с Драко выбрались из изолятора, вернули ее на место, а подземелье под Визжащей хижиной закопали обратно. Все равно это нужно было лишь на время. А до того, как Реддл сможет добраться хоть до кого-то, обладающего магий, с острова Мэн, пройдет немало времени. Они еще успеют вернуть ей былой вид. К тому же к кому он пойдет? В министерство уже бессмысленно, а Дамблдор вряд ли доживет до этого дня. Упертый старик этот Дамблдор. Гарри вспоминает, как они с Драко пытались сохранить ему жизнь в прошлые разы, но тот все равно отказывался жить. Драко смотрел на него понимающе, а Гарри до сих пор не понимает, почему тот так стремится на тот свет. Впрочем, это уже не так и важно.

Спускаясь вниз к Тайной Комнате, Гарри снова начинает хмуриться. С каждой ступенькой в груди все сильнее что-то холодеет. Он чувствует какой-то непонятный страх. Такой он чувствовал, когда Драко оказывался в беде!

Не раздумывая, Гарри разворачивается и мчится наверх. По пути смотрит на часы, тут ж переключая в них стрелку на лимб компаса. И несется в указанном направлении, ориентируясь также и по собственным ощущениям. Где может быть Малфой? Скорее всего, где-то в подземельях. Скорее, быстрее! Еще быстрее. Ускоряясь с помощью магии, едва не снося двери с петель, Гарри буквально вылетает с платформы в тот момент, когда лестница от него уже отъехала.

— Он разобьется!

— Он летит! — срывается с уст стоящих на лестницах, а Поттер не раздумывая спрыгивает с платформы вниз. Ему не страшно прыгать даже с Астрономической башни. Не страшно упасть в жерло вулкана, если понадобится. Но одна мысль, что с Драко что-то не так, даже если она ошибочная, заставляет его сердце сжиматься так сильно, что для крови в нем места не остается. Не успевая свернуть от пролетающий под ним лестницы, Поттер огибает ее, но задевает ногами, врезаясь. Отталкиваясь от нее, переворачиваясь кувырком через перила, он падает в самый низ. Снова выруливает и влетает прямо в двери, ведущие в вестибюль. Распластавшись по двери, Гарри стекает по ней на пол, попутно просачиваясь в открывшуюся щель. Ему нельзя терять ни секунды! Но едва дверь открывается, как Гарри почти падает на пол.

Весь Большой зал полностью покрыт гарью. Полурасплавленные, выломанные перила. Зияющая сажевыми зубами дыра в лестнице. Сгоревшие наполовину и рухнувшие дубовые двери, ведущие в Большой зал. Подземелье завалило грудой камней, оставшейся от лестницы. Кто-то кричит и зовет на помощь, кто-то не может даже встать. Воняет сгоревшим мясом, дымом. Воздух вокруг забит пеплом и гарью. Гарри обводит взглядом место побоища, выискивая взглядом лишь Драко, но цепляется за кого угодно, но нигде не видит его. С каждой пересчитанной головой его тело немеет. Он настойчиво гонит от себя мысль, что сгорел именно Драко. Совершенно не хочет в это верить и продолжает сканировать все помещение, но он же не Малфой. Его взгляд и вполовину не такой сильный, как у Драко. По крайней мере, не в плане отслеживания магии.

— ГАРРИ! — на весь зал разносится отчаянный и душераздирающий крик Астории. Она с трудом, расталкивая других, пробирается через груду камней, заваливших вход в подземелье. Все ее нутро просто кричит, не важно, как далеко будет Поттер, она просто будет кричать и звать его. — Гарри, он под дверью. Быстрее! Пожалуйста.

Прыжок. Поттер моментально оказывается рядом с поваленными дверями. Он не сможет уничтожить их, но сможет сжечь их до конца. Простое прикосновение, и дверь осыпается пеплом на всех, кто оказался под ней. Магия слетает с рук быстрее, чем Гарри успевает приказать ей. Она наперед предугадывает его желания, как если бы не он управлял ей, а она. И взору открывается сводящий с ума вид. С неестественно вывернутой рукой, помятый, словно придавленная муха, Драко лежит вниз лицом. Его одежда обгоревшая, теперь больше напоминает лохмотья. Платиновые, светлые, как солнечные лучики, продирающийся сквозь непроглядные тучи, волосы покрываются пеплом. А под его головой пепел оседает на красную лужицу, сгущая ее. Впервые вместо привычного жара сердце становится льдом. Магия, схлынув с него, перестает скрывать все его ожоги. Взгляд сразу же становится четче. Вспомнив, что не так давно Драко выпил его кровь, Поттер приказывает ей изучить его состояние. Ему страшно коснуться его и не почувствовать биение сердца.

Весь мир отошел на второй план, пока сосредоточившись на своих ощущениях от собственной крови в теле Малфоя, Гарри не сводя с него взгляд, почти не дыша, просто стоит рядом. А что еще он может сейчас сделать? Где шанс, что попытки передвинуть его не навредят еще больше? Секунды тянутся, как годы. Выбравшаяся Астория кричит, зовет его, пытается подойти, но Гарри не дает никому приблизится. Поднимает вокруг них стену чистой магии, обжигающей любого, кто сунется ближе. И эта же стена покрывается рябью, когда кровь доходит до сердца Драко. Жив. Он жив! У Гарри подкашиваются колени, когда он наконец слышит медленный и тихий стук его сердца. А следом узнает о том, что у него сломана рука, разбит нос и проломлен череп из-за удара головой об пол. Есть ожоги почти по всему телу. Сломаны ребро, и один осколок впился ему ровно между легким и сердцем. Миллиметром бы левее, и Гарри бы не успел. Но больше повреждений нет. Он просто без сознания.

Стянув с себя мантию, Гарри стелет ее рядом с Драко на пол и аккуратно переносит на нее, стараясь не шевелить ребра. Вокруг все еще шумно, но магия, накрывшая их куполом, глушит любые звуки. Вокруг них только тишина. Гарри прислушивается к едва заметному дыханию Драко и радуется уже этому. С остальным справится. Как-нибудь, но справится. Выпотрошив свою сумку, в которой флаконов с зельями больше, чем одежды, он находит те, что нужны ему сейчас. Рябиновый отвар и костерост, остальное потом. Вылив половину содержимого флаконов себе в рот, не глотая, Гарри вскрывает на руке вену и отправляет в рот еще и своей крови. Она перемешивается с зельями, не растворяя их, а скорее образуя вокруг что-то вроде капсулы. С немалым трудом и аккуратностью он поднимает Малфоя в воздух, просто чтобы перевернуть его, но лишь на время. Любое лишнее движение, и осколок вонзится в легкое или даже сердце. Гарри не может этого допустить. Исхитрившись, он приоткрывает рот Драко и выливает в него содержимое своего рта. Кровь не даст жидкости попасть ему в легкие и перенесет ее ровно до желудка. Преодолеет сейчас расслабленную глотку, прокатится по пищеводу, взбаламутит желудочный сок, а кровь уйдет в кишечник, оставив зелья в желудке. А уже оттуда с куда большей скоростью, кровь разбежится по всем частям его тела. Став единым с кровью Драко, она будет лечить его изнутри. И только после этого Гарри, леденея, старается вытащить осколок ребра из его груди, не повредив. Опыт был, но страх, сжимающий его горло, заставляет действовать крайне медленно. По миллиметру, убеждаясь, что даже не поцарапал сердце или легкое, Гарри держит руку на его груди, вытягивая ребро магией и вправляя его на место.

По вискам стекает пот. Глаза смотрят только на него, подмечая малейшие изменения. Нельзя торопиться. Заставляя себя дышать медленнее, спокойнее, Гарри едва не падает, когда ребро оказывается на месте и уже не грозит Драко смертью. В тот же миг падает купол, обрушивая на Поттера шум вокруг. Столько сердец, столько нервного и надрывного дыхания. Кровь присутствующих бурлит, как если бы стоял внутри водопада. Зажмурившись, он приводит слух в норму, сам не заметил, как истончил его до предела. И только после успокоения слуха открывает глаза и слышит голоса не воющим гулом, а четко и ясно. Все шепчутся, уставившись на них с Драко. Даже раненые и те находят в себе силы смотреть на них. Гарри закутывает Малфоя в мантию и аккуратно берет на руки. Только тогда замечает стоящего поодаль Снейпа и заламывающую от нервозности руки Асторию.

— Мистер Поттер, идите за мной, — низкий и шелковистый голос Снейпа сейчас кажется таким тяжелым. Снейп только недавно смог выбраться из-за завала. Слишком много времени ушло, чтобы разобрать его. Худой и мелкой Гринграсс было проще прорваться через щели.

Гарри шагает следом за ним, и скопившиеся тут студенты и учителя рефлекторно расходятся в стороны. Ему плевать, что они сейчас о нем думают. Ему важно лишь то, чтобы с Драко все было в порядке. Все замолкают. Тишина впервые давит, но глупо шутить у него нет ни сил, ни желания. Даже идущая следом за ними Астория перестает всхлипывать и просто кусает губы. И когда они оказываются в кабинете Снейпа, Гарри превращает кресло в тахту, даже не коснувшись ее, просто взглянув. Снейп давно устал удивляться всему этому и спокойно возится у стола, подготавливая все необходимое. А чтобы Гринграсс не стояла без дела, сует ей в руки тряпку, приказывая обмыть Малфоя. По одному только взгляду Поттера Северус понимает, что тот собирается делать. И ему остается только надеяться, что никто больше не пострадает.

— Кто это был? — спрашивает Гарри, попутно накрывая кабинет всей возможной защитой.

— К-крэбб и Гойл, они пытались выяснить у Малфоя, правда ли то, что говорят в «Пророке», — Астория дрожащими руками обтирает Малфоя, стирая с него следы крови и пепла, сажу. А Снейп снимает с него остатки одежды. — Драко пытался увести их в дуэльный зал в подземельях. Я не знаю, что произошло, просто… просто Крэбб напал на Драко. Я задержалась в дверях Большого зала. Потом кто-то закричал, все было в огне. И когда огонь ударил в двери, я вдруг оказалась за дверями, ведущими в подземелье, а Драко, он… — она сглотнула и вытерла закатанным рукавом выступающие слезы.

— Рокировка, — усмехается Поттер, подойдя к дрожащей о слез Астории. — Он поменял вас местами. Если бы он этого не сделал, ты бы умерла на месте.

Почему-то ему это кажется сейчас таким смешным.

Пожертвовать собой ради девчонки. Потому что не хотел, чтобы его силы были потрачены зря на ее спасение до этого? Чтобы их усилия по снятию с нее проклятья не были убиты впустую? Сдавленно рассмеявшись, Гарри обхватывает дрожащую от слез Асторию за плечи и прижимает к себе. Мягко поглаживая по голове, чувствует, как медленно тает кусок льда в его груди. И разгорается пожар, желающий поглотить всех, кто хоть как-то причастен к этому.

— Никуда не выходите из кабинета, — Гарри отстраняет от себя Асторию, быстрым движением руки стирая с ее щек влажные дорожки.

Астория кивает, шмыгая носом и снова принимается обтирать Драко. Гарри бросает на Снейпа короткий взгляд, и тот просто кивает. А что он еще может сделать? Остановить его? В прошлом, в их прошлом, Снейп уже пытался. И у него ничего не вышло. А потому он будет надеяться, что хуже уже не станет. Ведь теперь было около двадцати человек, видевших все своими глазами. И Драко, на чьем теле магических ожогов стало больше, и Гарри предстали перед теми многими, кем они являются на самом деле. И стереть память столь многим уже не выйдет.

— У него сломаны ребра, профессор, проследите, — Поттер вытаскивает из кармана сумку с вещами Драко и, вернув ей размер, оставляет в кабинете, а сам выходит. Свою он бросил в вестибюле, но у Снейпа и так хватает зелий.

Снейп мог бы сказать ему пару слов в ответ, мог бы попросить не перестараться или поберечь себя, но не стал. Поттер бы все равно не послушал. Астория увлеченно продолжает обтирать Малфоя, будто и не замечает всех этих следов. Гарри давно понял, что Астория видела их в тот раз, когда они уничтожали ее проклятье. Видела и не сказала ни слова, даже не взглянула на них как-то иначе. Гарри это нравится, потому с ней так легко общаться. И направляясь прямиком по коридору обратно в вестибюль, но еще в коридоре натыкается на Макгонагалл, Флитвика и Слизнорта. Они, держа палочки наизготовку, стоят перед ним, словно пытаясь преградить путь.

— Плохая идея, — скалится Гарри, кривя губы и смотря на них практически насквозь. — Впрочем, так лучше. Вы уже выяснили, что произошло? — он снова спокоен, словно говорит о погоде.

— Ох, мальчик мой, — первый говорит Слизнорт, искоса поглядывая на Макгонагалл. — Это мы и хотели узнать. Думали, вы нам расскажете, — не думая убирать палочку, Слизнорт все прокручивает в голове свои воспоминания о Реддле. Очень уж ему кажется ситуация похожей.

— Что ж, тогда я выясню сам, — Гарри шагает к ним, собираясь просто пройти мимо.

Флитвик действует моментально, что и следует ожидать от профессора Заклинаний. Искра срывается с его палочки и попадает прямо за спину Гарри, разбиваясь о стену и рассыпаясь по полу.

— Я же сказал, плохая идея, — оттолкнуть от себя искру ему не составила труда. — Мне плевать, что вы там думаете, я лишь хочу разобраться со случившимся. Убивать всех я не собираюсь. Так я пройду спокойно, или еще дырок в стене понаделаем? — любезно интересуется Поттер, снова предпринимая попытку пройти мимо.

В этот раз Макгонагалл встает ровно перед ним. Она смотрит ему в глаза, скрывая страх, но собираясь до конца выполнять работу директора.

— Слушайте, — облизывается Гарри, начиная терять терпение. — Я не хочу вредить вам, но если встанете на моем пути, — Поттер поднимает руку и демонстративно сжимает ее в кулак, заставляя беззаботно когда-то сказавшему ему «да» Слизнорта повалиться на ноги, задыхаясь от сжимающегося сердца. — Я убью вас, даже не коснувшись.

— Хватит, — резко произносит Макгонагалл, дрогнув. Это даже не угроза, это прямое заявление, что ему нечего терять. — Вы все еще мой студент, мистер Поттер. И я отвечаю за вас и за мистера Малфоя. А потому не могу позволить вам устраивать бесчинства.

— Хорошо, вы идете со мной, — Гарри отпускает Слизнорта, и тот валится на пол, тяжело дыша. — Мое почтение, профессор, — он кивает Флитвику и теперь проходит мимо них спокойно и без препятствий.

Макгонагалл переглядывается с Флитвиком, оставляя его со Слизнортом, а сама идет следом за Гарри. Ей страшно, ведь Поттер даже палочку не достал, чтобы колдовать. И руки его голые, он же в майке. А потому любой, кто хоть немного умеет соображать, поймет, что колдует он без всяких вспомогательных предметов.

Гарри выходит в вестибюль, тут же обыскивая его взглядом. Разумеется, всех пострадавших студентов уже перенесли в Больничное крыло. Вот только пострадал ли Гойл с Крэббом? Вестибюль все еще воняет гарью и сгоревшим мясом. Сгоревшим до пепла мясом. Кто-то точно умер от полыхающего здесь огня. А раз Малфой не смог справиться с ним так просто, значит, магия была довольно сильной.

— Гойл и Крэбб где? — Гарри стоит у разрушенной лестницы, смотря сквозь покрытое копотью окно в непроглядно черное небо.

Вестибюль уже почти пустой. Остались только не пострадавшие старшекурсники и учителя, разгребающие завалы и обыскивающие помещение, вдруг кого-то где-то завалило.

— Их не было в вестибюле. Зачем они вам? — тревожится Макгонагалл, догадываясь о том, что тут произошло.

— Лучше им быть мертвыми, директор, — ухмыляется Поттер, снова внимательно осматривая помещение.

— Мистер Поттер! — вздрагивает Макгонагалл, но старается держать себя в руках.

Но он, не обращая на нее внимания, понимает, что не сможет так просто узнать, куда те могли деться. И без труда перепрыгивает лестничный провал. Не дожидаясь ее, он просто несется до Больничного крыла. Кто-то из присутствующих тут должен был видеть, куда делись эти двое. И им действительно лучше быть мертвыми, потому что Гарри вряд ли убьет их медленно.

В Больничном крыле суматоха, но едва он оказывается внутри, как все стихает. Даже скулящие от боли и те замолкают. Гарри окидывает их взглядом, восстанавливая дыхания после бега с препятствиями. Один короткий взгляд и требование рассказать о произошедшем заставляет всех проглотить языки. Гарри уже жалеет о том, что не подмешал в то снотворное своей крови. Сейчас было бы намного проще. Но Малфой же добрый! Вот и его доброта боком вылезла. Гарри приходится заставлять их говорить силой. Не обращая внимания на то, что кричат Макгонагалл и Помфри, как умоляют те, над кем он нависает. И по частичкам собирается картинка целого.

Крэбб и Гойл пытались побить Малфоя, потому что знали, что это он убил их родителей. По крайней мере, так слышала парочка третьегодок. Еще один четверокурсник слышал, как Малфой просил у них доказательства этому. Пытался увести их, чтобы поговорить спокойно. Но Гойл и Крэбб не слушали. Крэбба взбесило что-то, и он просто напал на Драко, а когда искра того даже не задела, взбесился еще больше. Искры летели в него с невероятной скоростью; впрочем, для второкурсника владение палочкой у третьего курса уже невероятно, а седьмой курс и вовсе боги. И все же Малфой без труда отбивал их все, прося успокоиться. А потом в вестибюле стало резко холодно и как-то безразлично, но даже это не успокоило Крэбба, и он решил согреться. Вот только вместо обычного огня использовал Адский огонь. Огромные монстры, пожирающие даже камни, срывались с его палочки, плясали вокруг и пожирали все, к чему прикоснутся. У всех на глазах в мгновение ока огонь пожрал трех студентов, не оставив от них ни следа. Паника моментально поселилась вокруг, и стало неимоверно жарко уже от страха. И даже так этот огонь выжигал все вокруг Малфоя, но никак не задевал его. Малфой пытался поймать огонь до того, как он убьет еще кого-то, но когда Крэбб потерял контроль, огонь разросся до небывалых размеров, заполняя едва ли не половину вестибюля. Кому-то повезло, и он смог скрыться в Большом зале, кто-то рванул в подземелья, а кто-то в зал ожидания, кто на улицу. И только Малфой пытался поймать его, словно мог успокоить. Но куда ему, когда Гойл и Крэбб продолжали теснить его к дверям подземелья. Крики, слезы. Типичная суматоха. Малфою удалось откинуть от себя Крэбба, и тот попал прямо в пасть огня. С этой минуты огонь совершенно перестал подчиняться и разрушил лестницу. От взрыва проход в подземелья завалило. Оставшиеся с той стороны с ним парочка пятикурсников, пытающихся убежать, и моргнуть не успела, когда вместо Малфоя у завала стояла уже Астория Гринграсс. И очередной оглушительный грохот разнесся по всему вестибюлю. Уцелевший Гойл удрал на улицу, но никто понятия не имел, куда именно.

— Ха, а одному повезло, — щерится Поттер, закончив свой допрос.

Макгонагалл и Помфри, слушавшие все это, попутно пытаются помочь пострадавшим. Минерва и подумать не могла, что такое может произойти! Но куда больше ее пугает сейчас Поттер. То с каким спокойствием и действительно жуткой улыбкой вглядывается в нее или студентов, словно пожирает целиком, пробирает до мурашек. Словно сам дьявол стоит перед ними. Даже дементора и того можно отогнать, но с человеком… а человек ли он?

Гарри, не тратя времени на дорогу, открывает окно и выпрыгивает в него. Испугавшиеся студенты вскрикивают, Макгонагалл бросает все и бежит к окну. Все же за окном высоковато. Но когда они видят, как вместо падения он взмывает вверх, проносятся ворохи восторженного ужаса. А ведь летать может только один маг — Волдеморт. И Макгонагалл понимая это, с немым ужасом провожает его взглядом. А Гарри просто взлетает над замком, чтобы осмотреть с высоты птичьего полета. Пусть у него не такое острое зрение, как у Драко, но вот увидеть бегущего куда-то способен. Если только… Гойл уже ушел за пределы школы и трансгрессировал. Шустро.

— Что ж, директор, — Гарри зависает недалеко от окна. — Второй поживет чуточку дольше. Найдете его быстрее меня, быть может, не трону. А пока я нужен Драко, всего хорошего.

И, рухнув камнем вниз, Гарри летит сразу же к главному входу.

Так будет быстрее добраться до кабинета Снейпа.