Даже такой прекрасный осенний вечер, наполненный ароматами увядающих цветов и свежестью, веющей с берегов безмятежного озера, я не смог провести с пользой для себя. Можно было бы поупражняться в фехтовании, а потом, уставшим, окунуться в ледяные воды Румаре, окружающие город, почитать интересную книгу, сидя в мягком кресле и тихо шурша в ночи старыми пожелтевшими страницами, пообщаться с какой-нибудь хорошенькой девушкой, например, с красавицей-дочкой того старого торговца оружием, с которым у меня были неплохие отношения, или просто сходить в таверну с приятелем и посидеть за кружкой сладкого эля. Но именно сейчас, под конец дня, когда я уже убрал в стол все бумаги и выбирал между книгой и выпивкой, в дверь моего кабинета постучали.

— Открыто, — лениво протянул я, поворачивая ключ в замке ящика, и утомлённо посмотрел на влетевшего с улицы запыхавшегося солдата.

— Детектив Элиус! — Он торопливо и весьма неуклюже поприветствовал меня, гордо выпячивая вперёд грудь и пытаясь стоять ровно, но я заметил, что после пробежки через весь город ему это с трудом удавалось.

Решил не церемониться.

— Что-то срочное?

— У нас убийство в Эльфийских садах.

— Обливион!

Только этого мне в такой час и не хватало! А ведь я почти решил, на что потрачу этот вечер. Но ничего не оставалось. Встав из-за стола и пристегнув к ремню ножны, я широким шагом пошёл за солдатом.

Погода на улице стояла потрясающая. Сидя целый день за документами, я успел забыть это приятное ощущение, когда прохладный ветер обдувает кожу, а запах сухих трав кружит голову. Было ещё тепло, но, несмотря на это, расползающийся по земле прозрачный туман уже окутывал город сумеречной ночной прохладой, заставляя время от времени передёргивать плечами. Внимание невольно цеплялось за скользящие по белым стенам последние лучи солнца, отбрасывающие разноцветные блики, которые тепло и мягко слепили глаза. Такой вечер можно было не задумываясь провести с девушкой. Как выяснилось позже, именно на девушку я его и потратил.

Мы прошли через опустевшую торговую площадь и свернули в жилые кварталы, петляя по многочисленным переулкам огромной столицы. Эльфийские сады осенью были особенно красивы, а осенью на закате — тем более. Разноцветная листва украшала кроны молодых деревьев подобно золотому венцу, иногда завораживающе опадала на землю оранжевыми мотыльками, и можно было бесконечно наслаждаться этой романтикой, если бы не крайне неприятное происшествие, омрачившее сегодняшний вечер. Убийство.

Мы шли недолго. Впереди уже показалась толпа городских зевак, мешающая работать страже, а стоящий здесь гул был слышен даже в соседнем квартале. Обычное дело. Пройдя через толпу, мгновенно расступившуюся, как только на месте преступления появился Имперский детектив в сопровождении вооружённого стражника исполинских размеров, я всё увидел своими глазами.

На земле, прямо у входа в дом, лежало тело светловолосой девушки. Признаков насильственной смерти с первого взгляда я не выявил, да и крови на камне мостовой не было ни капли, однако выглядела она весьма странно: кожа была нездорово бледной, с зеленоватым отливом, а глазные яблоки полностью покрылись мутной пеленой. Будь это не в жилом квартале Имперского Города, я бы счёл жертву утопленницей.

— Это Анабель Атиус, — сразу же доложила мне Бернас, специалист, осматривающая тело. — Умерла на пороге дома своих заклятых врагов — Синтавов. Не думаю, что это совпадение.

— Ты уверена, что это убийство?

— Или самоубийство. Все признаки отравления смертельным ядом налицо. Что за яд, пока не скажу, последствия, как ты сам видишь, довольно редкие. Нужно осмотреть тело в лаборатории, тогда я узнаю больше.

— Синтавы, говоришь? Вот где у меня их клановая вражда! — Я провёл рукой поперёк горла, показывая, где именно. Бернас усмехнулась.

— Сейчас с ними беседует Дерал. Пора бы тебе вмешаться.

Мне стоило немалых трудов спокойно принять эту информацию. Молодого солдата-выскочку, виляющего хвостом перед генералом, я на дух не переносил. Он постоянно совал нос куда не следует, стучал на ребят и так же, как и Филида, мечтал добраться до Тёмного Братства, чтобы истребить этот «крысятник» и избавить от него весь Тамриэль. Конечно, я не был уверен, что это не дело рук Тёмного Братства, но думать о его причастности сейчас не хотелось.

Поборов неуместную злость, я распорядился:

— Отнесите тело в лабораторию и найдите её родителей. Пусть явятся на опознание. Да и мне не мешало бы с ними поговорить.

Тот солдат, который сообщил мне об убийстве, строго кивнул и быстрым шагом направился в сторону Площади Талоса. Этого парня я не знал и раньше не видел — наверное, новенький. Отсюда такой энтузиазм.

Поблагодарив Бернас, я зашёл в богатый дом, где Дерал уже допрашивал двух супругов средних лет и совсем молодого мальчишку, похоже, их сына. Паренёк выглядел ровесником нашей жертвы, и в голове промелькнула дельная мысль, что Анабель приходила именно к нему.

Довольно грубо поправив на поясе меч, что не ускользнуло от внимания присутствующих здесь, я уверенно подошёл ближе.

— Солдат, свободен.

Дерал не удержался от озлобленного замечания:

— Прошу прощения, детектив, что оказался на месте преступления раньше вас.

Я проигнорировал это, и он всё-таки поднял свой зад с дорогой обитой мягкой тканью скамьи, на которую ему предложили сесть гостеприимные хозяева и — пока что — мои главные подозреваемые. Подождав, когда засранец уйдет, я натянул на себя серьёзную маску и обратился к родителям паренька:

— Я детектив Элиус. Что вам известно об убийстве Анабель Атиус?

Мне ответили нервно:

— Послушайте, нам жаль эту девочку, но мы здесь ни при чём!

— Очень надеюсь, что это так. Но ни для кого не секрет, что ваши кланы соперничают уже много лет, а труп Анабель был найден на пороге вашего дома. Полагаю, в момент её смерти все вы находились здесь, что делает вас главными подозреваемыми.

Женщина испуганно вздохнула, кажется, только сейчас осознав, в какую неприятную ситуацию они попали, и заговорила вместо мужа:

— Мы расскажем вам всё, что знаем. Я Кармана, это мой муж Киронин Синтав и сын Вайерд.

— Вы знаете, что Анабель делала у вашего дома?

Она покачала головой, опуская взгляд. Киронин вдруг раздражённо ответил:

— Наверняка шпионила за нами или хотела как-то напакостить. Мы знаем, на что способны эти Атиусы!

— Она приходила к вам раньше?

Кармана поспешила ответить первой, чтобы не дать мужу ещё больше испортить ситуацию:

— Мы её почти не знали и не общались с ней. Ей нечего у нас делать.

— Но ваши отношения с её семьёй оставляют желать лучшего, верно?

— Это давняя вражда, детектив. Конкретно Анабель не имеет к ней прямого отношения, да и она ведь… совсем ребёнок.

— Я заметил, что Анабель почти одного возраста с вашим сыном. — Я перевёл требовательный взгляд на Вайерда, абсолютно уверенный, что парень знает куда больше своих родителей, и обратился непосредственно к нему: — Может, она приходила к тебе?

Под изумлёнными взглядами Карманы и Киронина он был вынужден заговорить:

— Мы пересекались пару раз, но я не знаю, зачем она пришла. Я услышал стук, а когда открыл дверь, увидел на земле тело. Тогда я позвал стражу, а дальше вы всё знаете.

— Какими были ваши отношения?

— Я её едва знал.

Ничего нового он не сказал, но я видел, что Вайерд был напуган. И ещё видел, что парень мне врёт. Он то и дело отводил глаза, смотря то в окно, то в пол перед собой, то куда-то мне за спину, но не на меня и не на родителей. Он точно мог ещё что-то рассказать.

Мне пришлось действовать грубо.

— Могу я поговорить с вашим сыном наедине?

Киронин возмутился, повышая голос:

— Это ещё зачем?

— Он мой первый и самый важный свидетель. — Я бросил на Синтава твёрдый взгляд, призывая его заткнуться. — Будьте добры оставить нас.

— У нас нет секретов друг от друга!..

— Госпожа Кармана, я искренне в это верю.

Женщина непонимающе посмотрела на меня, но после недолгих раздумий всё-таки встала, поправив подол платья, и, кивнув мужу, ушла в соседнюю комнату. Я обратился к парнишке:

— Теперь ты можешь рассказать мне, как всё было на самом деле.

Он поднял на меня ошалелый от ужаса взгляд, будто в самом деле надеялся сохранить всё в тайне и удивился, когда я уличил его во лжи, но ничего отрицать не стал. Его голос прозвучал тихо и взволнованно:

— Если об этом кто-то узнает, мне конец…

Я поспешил его заверить:

— Имперская тюрьма куда хуже, так что лучше тебе во всём сознаться. Если ты виновен в её смерти, то признание…

— Что? Вы не понимаете! Я её не убивал! — Если бы он знал, сколько раз за время службы мне приходилось такое выслушивать… — Мы с Анабель любили друг друга.

— Выходит, она приходила к тебе? Что случилось, когда ты открыл ей дверь?

— Я правда не знаю, зачем она пришла. Неделю назад мы решили прекратить отношения, и я просил её больше не появляться в моей жизни.

— Из-за чего?

Он шумно сглотнул, сознаваясь:

— У меня есть невеста. Дядя Иниэль подобрал её для меня, и это, бесспорно, будет очень выгодный брак для нашей семьи, но… я любил Анабель. Несмотря на это, я сказал ей, что между нами всё кончено, чтобы спасти её жизнь, чтобы защитить, ведь если бы кто-то узнал о нашей связи… И вот теперь она мертва.

— И всё же зачем она пришла?

— Я не знаю. Она постучала в дверь, а когда я открыл, Анабель сказала мне, что любит меня и… упала мне в руки, уже мёртвая. — На глазах Вайерда заблестели слёзы, но парнишка хорошо держался.

— Кто-то мог знать о вашей связи?

— Никто. Мы встречались на Зелёной тропе и никогда никому не рассказывали об этом.

— Как зовут твою невесту?

— Алина Картер. Вы ведь не думаете, что это она могла убить её?

— Нет, но я обязан проверить все версии. Что ещё я должен знать? — Парень виновато пожал плечами, и я понял, что он рассказал мне всё. — Хорошо. Вспомнишь ещё что-то — обязательно сообщи.

Я поднялся со скамьи, но Вайерд тихо окликнул меня, с надеждой напомнив:

— Детектив, об этом никто не должен знать.

— Дальше этих стен твоя история не выйдет.

Парень молча поблагодарил меня.

Попрощавшись с ним и с его родителями, я покинул здание и вернулся на потемневшую улицу. Труп Анабель уже положили на носилки и накрыли тканью, а стоявшая рядом Бернас ворчала на стражников, призывая их быть более осторожными, когда они понесут тело в лабораторию. Каждое моё дело начиналось именно так.

— Утром найдите и приведите ко мне Алину Картер, — тихо приказал я одному из солдат и по нарастающему шуму и растревоженной толпе заметил, что на месте преступления сейчас произойдёт нечто очень волнительное.

— Немедленно разойдитесь! Все! Что здесь произошло?!

Растолкав зевак, вперёд вышел низенький богато одетый старик в сопровождении какой-то женщины. Разумеется, я знал, кто это; мало кто в Имперском Городе не знал бы о нём. Сам Иниэль Синтав, глава этого чокнутого семейства!

Мне потребовалось время, чтобы морально подготовить себя к разговору с ним. Однако кто-то приятельски хлопнул меня по плечу и тихо сообщил:

— Завтра вечером угощаешь в “Пенной кружке”. Дедулю я беру на себя.

— Идёт.

Я облегчённо улыбнулся. Местный капитан стражи уже не раз спасал меня от таких неприятных разговоров, потому что был куда более красноречив и, в отличие от меня, умел найти подход к людям, за что я считал себя перед ним в долгу до самой смерти. Итиус был отличным командиром, хорошим человеком и моим старым другом, поэтому мы часто сотрудничали, да и сейчас, я уверен, у него была для меня какая-нибудь полезная информация. Всё-таки убийство юной Анабель произошло в его районе, да и про вражду Синтавов и Атиусов он знал больше кого-либо другого.

Мысленно поблагодарив Девятерых за то, что Итиус появился так вовремя, я направился в лабораторию вместе с Бернас. Для начала мне нужно было узнать, как именно умерла девушка, а уже потом строить какие-то теории. Но я был почти уверен, что это убийство — дело рук Синтавов или Картеров. У них были и мотив, и деньги, чтобы достать редкий яд.

— Вот уж не думала, что проведу эту ночь, копаясь во внутренностях, — начала разговор ворчливая, но всегда прекрасная Бернас, когда мы уже подходили к району тюрьмы, где располагалась лаборатория.

— На эту ночь у меня тоже были иные планы.

Она поморщилась.

— Тебе хотя бы не придётся резать органы.

— Есть версии, чем её могли отравить?

— Мне нужно осмотреть тело.

Солдаты занесли труп в помещение. Бернас быстро догнала их, чтобы дать последующие распоряжения, и даже с улицы я слышал, как она смешивала умные профессиональные термины с обычной солдатской руганью. Не знал — ни за что бы не поверил, что такая милая женщина может материться похлеще портовых рабочих.

Труп уложили на широкий деревянный стол, покрытый чистой тканью. Пока Бернас готовилась к работе, я зажёг в комнате лампы и свечи и приблизился к столу, заглядывая в лицо Анабель. Она казалась мне такой безмятежной, немного печальной, словно спала в болезни, и я с горечью понимал, что эта девушка мертва и той жизни, которая могла бы у неё быть, у неё уже не будет. А девчонке было всего шестнадцать лет. Заметив мои раздумья, Бернас молча протянула мне льняные перчатки, но я решил не натягивать их.

Как оказалось, очень кстати, потому что в дверь постучали, и в лабораторию вошла женщина в сопровождении моего солдата. Нас она даже не заметила — её взгляд был прикован к Анабель.

— Это Астиния Атиус, — представил женщину парень. — Мать покойной.

Я кивнул ему и незаметным жестом приказал ждать на улице. Сам же приблизился к женщине.

— Госпожа Астиния…

— Кто это сделал?! — она крикнула так, что я неосознанно сделал шаг назад, но затем она сразу же сникла и заплакала. Зато теперь я точно знал, что наша жертва — Анабель Атиус.

— Астиния, — сказал я уже более твёрдо и легко коснулся её локтя, побуждая выйти из комнаты. — Я сожалею и понимаю, как вам сейчас нелегко, но я обязан задать вам несколько вопросов, чтобы прояснить ситуацию. — И, спохватившись, добавил: — Я детектив Элиус.

Мы неспешно покинули здание, я усадил Астинию на скамью в саду и присел напротив. Общаться с человеком, разбитым столь внезапным горем, всегда непросто и, наверное, даже жестоко, но в этом заключалась часть моей работы.

— Возможно, мой вопрос прозвучит неожиданно, но в последнее время Анабель не вела себя странно? Может, она общалась с подозрительными людьми или интересовалась... ядами?

— Ядами? — Астиния изумлённо посмотрела на меня затуманенными глазами. — Её отравили?

— Пока что мы не можем это утверждать. Может быть, она сама приняла яд.

Ответа не требовалось — я и так видел, что Астиния даже думать о таком не могла. Но она покачала головой и отозвалась:

— Это исключено. Она никогда бы…

— Чтобы узнать истинную причину смерти, нам придётся провести вскрытие.

Она очень долго молчала, тщетно силясь побороть слёзы. Мне оставалось только терпеливо ждать. Наконец, Астиния задала мне совершенно неожиданный вопрос:

— Я смогу похоронить её после?

— Разумеется.

— Тогда делайте, что считаете нужным, детектив. Но найдите мне того, кто отнял её у меня!

— Её нашли у дома Киронина Синтава. Скажите, кто-то из их семьи проявлял к ней открытую ненависть? Может, ей угрожали?

— Было бы странно, если бы никто нам не угрожал. Эта проклятая вражда и так убила уже слишком многих, но за что они сделали это с Анабель?! Она никогда никому не желала зла! Она мечтала избавить наши семьи от этих распрей!..

— Если её действительно отравили, то я не стал бы думать, что в этом замешен Киронин. Данная ситуация больше похожа на то, будто кто-то хотел подставить Киронина намеренно или просто воспользовался вашей враждой. Скажите, среди Атиусов были те, кто недолюбливал Анабель?

Этот вопрос изумил её ещё больше.

— Что? Нет. Нас, конечно, считали белыми воронами в семье из-за того, что мы были против вражды, но… никто не посмел бы причинить ей зло.

Я поднялся на ноги и поблагодарил:

— Спасибо, что пришли и ответили на мои вопросы. Если что-то выяснится, я зайду к вам утром.

Кивнув сопровождавшему её солдату, я попросил его отвести Астинию домой, а сам вернулся в лабораторию, застав Бернас делающей записи в своей тяжёлой книге, с которой она практически никогда не расставалась. Заметив меня, женщина устало улыбнулась.

— Как разговор?

— Почти ничего не прояснил, однако натолкнул на интересную мысль. — Я прислонился к комоду у стены, расслабился, потирая шею, и принялся размышлять вслух: — Астиния сказала, что ни она, ни Анабель не хотели вмешиваться в эту вражду и из-за этого клан считал их белыми воронами. Что, если Атиусы захотели втянуть Астинию во всё это? Её дочь нашли убитой на пороге дома заклятых врагов — отличный повод пересмотреть свои пацифистские взгляды. К тому же, насколько я помню, агрессия со стороны Синтавов всегда проявлялась в виде уличной поножовщины, а тут вдруг — яд. С чего бы? Да и Киронин не дурак, чтобы оставить тело у своего порога. Это больше похоже на очень неумелую подставу.

— Неплохая мысль. Мне тоже кажется маловероятным, что это дело рук Синтавов. В любом случае нам нужны реальные доказательства, и я как раз закончила с бумагами. Могу приступать.

— Давай.

Бернас отложила в сторону книгу и приступила к своим магическим манипуляциям, в которых я совершенно не разбирался. Она взяла небольшую иглу с отходящей от неё прозрачной трубочкой, проткнула кожу Анабель, и тёмная кровь наполнила стеклянную пробирку. Бернас осторожно отложила её на полку, оставив на потом, и в её руках блеснул сталью острый нож.

— Что ж, начнём.

— Оставь это мне, Бернас. — От этого тихого замогильного голоса, вдруг прозвучавшего в холоде каменных стен, женщина поёжилась и покорно отошла от стола.

— Как пожелаешь…

К ней приблизился долговязый бретон, вошедший в лабораторию так тихо, что даже я не заметил его, и с вежливой, но неискренней улыбкой забрал из её рук инструмент.

— Иди домой. Уже поздно.

Она не стала спорить. Собрала свои вещи и, коротко попрощавшись, поспешила уйти. Я прекрасно её понимал: многим не нравилось общество этого странного парня.

Я же был из меньшинства.

— Чего это на тебя нашло?

— Здравствуй, Аластар. — Он будто укорил меня за то, что я его не поприветствовал. — Я лишь позаботился о Бернас, что в этом странного? Уже ночь, а я всё равно мало сплю, ты же знаешь.

Он собрал в хвост длинные волосы и со свойственным ему пафосом натянул на руки перчатки. Я незаметно усмехнулся. Чародейской напыщенности ему было не занимать.

Но Велдон был хорошим парнем. Странным, конечно, но хорошим. Может быть, ещё год назад я бы, как Бернас, старался избегать его, но судьба рассудила иначе. Как-то мне пришлось собрать отряд для зачистки очередного убежища контрабандистов, и Университет Таинств отдал в моё распоряжение двух боевых магов: чародея старой закалки и молодого студента — Велдона. Тогда я подумал, что рассчитывать на его магические и боевые способности бесполезно, но этот парень показал себя с хорошей стороны. Более того, он работал увереннее и лучше своего наставника.

В следующий раз мне нужно было посадить одного мага, убившего нескольких человек, но, несмотря на опасность, я попросил у Университета именно Велдона. И не ошибся. Велдон умел работать в команде, умел выполнять приказы, но, вместе с этим, всегда сохранял свою точку зрения и, если она отличалась от общей, не боялся её оглашать. Его мышление и своеобразный взгляд на вещи были очень кстати в моей работе. Именно Велдон первым догадался, что тот обезумевший маг оказался хитрее меня и хотел завести нас в ловушку. Если бы не Вел, я бы не справился. После этого дела мы стали общаться как друзья, а не как коллеги.

Но иногда я его не понимал. В свои двадцать этот парень многого достиг и обладал выдающимся умом, но после окончания Университета, он пошёл именно в Имперский Легион, хотя перед ним были открыты все дороги. С такими-то талантами он мог выбрать себе более выгодное занятие, чем погоня за преступниками.

К Велдону у нас отнеслись неоднозначно. Его мало кто терпел, поэтому ему доставалась самая поганая работа, и тогда я взял его в своё подчинение. Мне не хотелось губить такого парня. Я возлагал на него большие надежды, и он уже в течение года их оправдывал.

Бретон взял нож и с поразительным безразличием сделал разрез на теле девушки, начиная от шеи. Я, конечно, не отличался слабонервностью, но при виде внутренних органов после того, как Велдон разрезал брюшные мышцы, меня слегка замутило.

— Будешь исследовать труп целиком?

— Разумеется, нет. В данном случае это и не нужно: меня интересуют органы полости рта и желудок.

— Ты знаешь, что это за яд?

— Нет. — Велдон с усилием разрезал нижнюю челюсть и положил на грудную клетку язык с гортанью.

Я устало потёр переносицу.

— Ты ищешь что-то конкретное?

— Я хочу узнать, какие последствия в организме вызвал этот яд. — Он быстро изучил пищевод, другие органы и странно нахмурился. — Иди сюда.

Я покорно подошёл к трупу, приготовившись к самым неприятным зрелищам. Но ничего такого не увидел.

— Посмотри на гортань.

— Она такой не должна быть, да?

— На ней ожоги, Аластар, — бретон сказал это с такой интонацией, будто я каждый день занимаюсь подобными делами и мне должно быть стыдно за свои вопросы.

— И что их нанесло? Яд?

— Нет, это не яд. — Он потёр глаза запястьем. — Похоже, что душа.

— Не понял.

— Я не уверен, что это именно тот случай, но ты ведь знаешь, что маги заключают освобождённые от тела души существ и животных в специальные сосуды, чтобы потом использовать их при зачаровании?

Я не смог промолчать:

— Если ты не заметил, Анабель — человек…

— Ценю твою наблюдательность, Аластар. Мне нужно будет проконсультироваться по этому вопросу, но, кажется, перед нами работа некроманта. Для своей магии они используют чёрные души, то есть, души людей.

— Придётся поставить в известность Архимага?

— Разумеется. Думаю, Гильдия Магов не откажет нам в сотрудничестве.

— Почему остался ожог?

— Обычное явление. Душа — это не более чем сгусток магической энергии, и когда он покоится в сосуде — теле — это обычное состояние. Но если вырвать его насильно, определённых повреждений не миновать.

Я тяжело вздохнул. Никогда не понимал всех этих чародейских заморочек и не любил иметь с ними дело, а тут ещё и убийца — некромант. Я озвучил посетившую меня мысль:

— Значит, самоубийство исключаем?

— Определённо.

— Ладно, а насчёт яда?

— Чтобы узнать это, мне предстоит целая ночь наискучнейших исследований, так что… иди отдыхать, Аластар.

— Однако я должен узнать результаты твоих исследований.

— Они как раз будут готовы только к утру. Тогда я и сообщу тебе всё, что удастся выяснить.

— Это должно быть первым, о чём я узнаю утром. — Велдон как-то странно улыбнулся и благосклонно кивнул. Я не мог не спросить: — Ты сам-то… справишься?

— А может быть иначе?

Он посмотрел на меня очень выразительно, и я сдался:

— Хорошо. Спасибо, Вел.

— В конце концов, это моя работа. Доброй ночи.

— И тебе.

Я только потом понял, как глупо это прозвучало, но было уже поздно. Я и вправду хотел спать, поэтому не стал спорить, а ещё мне нужно было разобраться с бумагами. Велдон понимал это.

Я быстрым шагом дошёл до Храмового района и, свернув налево, оказался в узком переулке, ведущем к дому. В нём меня, как обычно, никто не ждал.

На ощупь найдя на столе свечу, я зажег её, несколько секунд наблюдая за беспокойно метавшимся из стороны в сторону язычком пламени, а потом взялся за перо. Ближайшие два часа сон мне явно не грозил.