В частную академию Пика Надежды для мальчиков поступить было крайне трудно. Без наличия денег или головы на плечах сделать это почти невозможно. И учебное заведение воистину оправдывало свои требования рейтингом и знаниями выпускников.

  Идеально выглаженная форма, начищенные туфли, сделанные вовремя уроки, отсутствие сна, огромная библиотека, редкие прогулки до озера, дорогие письменные принадлежности.

  Впервые Шуичи Сайхара ступил за порог академии год назад. «Не разочаруй меня» — отметил его дядя и похлопал мальчика по плечу, после чего отошёл от круга других первокурсников и направился пожимать руки учителям, которые несколько лет назад выпустили уже статусного адвоката.

  Пик Надежды выпускал из своих дверей будущих специалистов и юношей с накрахмаленными воротниками. Трудолюбивых, способных, умных.

  Пустых.

  После смерти родителей Шуичи понял, что в нём погасла какая-то юношеская искра. Приоритетом тут же стала учёба и желание как можно скорее избавиться от чувства вины перед дядей, который принял племянника как родного сына.

  Младший Сайхара по собственной инициативе погрузился с головой в уроки, а досуг юноша справлял за книгами про детективов.

  Порой, погружённый в воспоминания, он мечтал о чём-то нереальном. Будто в его жизни может существовать иная судьба, пусть даже неизвестная ему самому. В одном фильме он хорошо запомнил сцену, как главный герой, заведя дряхлую машину, отправился навстречу неизвестности.

  Но Шуичи не смелый и изо дня в день его терзает чувство долга, поэтому отказаться от предоставленных перспектив он был не в силах.

  Тем не менее, за своё трудолюбие Сайхара получил награду: доверие директора.

  И если другие ученики попадали в кабинет старика за свои промахи, то для Шуичи приглашение к чёрту в зубы означало особенное поручение.

  Юноша стоял у массивного деревянного стола. Тусклая лампа освещала помещение, бледное лицо директора выглядело слегка пугающе из-за теневого контраста морщин. Эмоции старика было крайне трудно прочитать, если также учесть то, что стёкла очков отражали свет и не давали взглянуть прямо в глаза.

— Ты наверняка уже понял, зачем я позвал тебя сюда, Сайхара-кун.

  Рваный выдох.

— Верно. Кабинка туалета.

  Последние сутки вся школа трепетала от новости о том, что кто-то написал на стенке кабинки туалета на первом этаже отрывок из поэзии:

  «Имеющий умок мизерный

  Душою прост и чист от скверны.

  Такому всякий жребий мил,

  Хотя бы вечно ливень лил».

  Первое, что промелькнуло в голове Сайхары: «Кому вообще пришло в голову написать нечто подобное и с какой целью это было сделано?». В глазах учителей это выглядело как жалкая попытка бунтарства, а потому почти на каждом уроке ученики были вынуждены выслушивать жалобы о том, что администрация академии разочарована в своих подопечных.

— Подобные выходки наша академия не терпит. Даже малейшее нарушение правил означает, что рано или поздно это повторится. Не этим же человеком, так другим. Ты понимаешь, о чём я?

— Каждый должен нести ответственность за свои поступки, — Шуичи опустил взгляд в пол, осознав, что от напряжения галстук начал давить, а настойчивый взгляд директора — ужасать. — Поэтому любой нарушитель правил должен понести наказание.

  Старик одобрительно закивал.

— Поэтому вычислить этого хитрого наглеца я поручаю тебе, Сайхара-кун.

  Юноша коротко кивнул. Он ждал этих слов ещё с того момента, как оказался на месте «преступления», потому что парень оправдывал своё звание племянника лучшего выпускника академии. Некто, совершивший эту шалость, мог легко скрыть нечто подобное от учителей и администрации, но подвоха изнутри, от себе равного, сорванец мог не ожидать.

  Признаться честно, парень загорелся. Это словно практика на факультете криминалистики.

  Парень сдержал ухмылку: к сожалению, работа детективом ему не светила, и он даже успел смириться с этим. Но последние события разожгли в Сайхаре слабый огонёк надежды.

— Не разочаруй меня.

  Звучит так знакомо.

  Покинув кабинет, Сайхара смог медленно выдохнуть и сбросить напряжение, что окутало с головы до ног. Он ощущал себя так, будто из него высосали все жизненные силы и эмоции.

Хотя, если так подумать, это чувство не покидало его уже довольно долгое время.

 Дёрнув рукав пиджака, он сверился с часами. Вздохнул. Ослабил узел на галстуке, закусил губу, развернулся на каблуках и неспеша зашагал в сторону библиотеки.

  Шторы вдоль окон коридора слабо колыхались, открывая взор на внутренний двор. Общая картина искажалась из-за редких тяжёлых капель ноябрьского дождя, который стряхивал последние листья со старого дуба в середине палисадника. Стук капель о стекло заглушал скрип половиц под давлением шагов юноши. Сезон дождей обещал затянуться до начала декабря.

  В голове Сайхары одна мысль сменяла другую, и у дверей библиотеки он остановился, чтобы слегка утрамбовать этот неконтролируемый поток. Затем, откинув некоторые терзающие душу тревоги, он осторожно ухватился за ажурную ручку и навалился телом на тяжёлую дверь.

  Его окутало запахом книг с головы до ног, и в тот миг Шуичи почувствовал себя в своей тарелке. Библиотека была местом, которое он смело мог назвать собственным домом. Здесь всегда тихо, спокойно и уютно. Порой настолько, что клонит в сон и поздним вечером библиотекарша толкает плечо тяжёлым томом романа, напоминая, что стоит поспешить в комнату до комендантского часа.

  Сайхара позволил себе улыбнуться и смело зашагал в сторону привычного места встречи с однокурсником.

  С Киибо они виделись два раза в неделю в одно и тоже время. Шуичи помогал с правом, а его товарищ — с тригонометрией. Подобная кооперация очень помогала во время подготовки к экзаменам или же просто в выполнении домашнего задания. Сайхара смело мог назвать этого парня своим другом. Пока что единственным в академии.

  Киибо был весьма робким, но вместе с тем излучал особенную энергетику, которая возвращала мотивацию. Он умел находить нужные слова и вместе с ними — нужную формулу, которую требуется применить к уравнению. Так что Сайхара, хоть и не высказывался об этом открыто, был безумно благодарен.

— В третьем примере у меня получился синус икс, — шёпотом констатировал Шуичи, смело поставив точку.

  Идабаши пробежался взглядом по собственной тетради, успев немного обогнать Сайхару, после слабо улыбнулся и кивнул.

— У меня тоже. У тебя получается уже намного лучше, чем в прошлый раз.

— Помнится мне, ты сам сказал, что в этой теме важно попрактиковаться, и тогда начнёшь понимать, как решать даже задания со звёздочкой.

— И ведь я оказался прав.

  Снова тишина. Скрежет ручек о бумагу тетрадей. Спустя где-то полчаса от обоих послышались первые зевки. Синяки под глазами обоих напоминали о том, что о полноценном отдыхе парни могут лишь мечтать.

  Зато как приятно гордо захлопнуть тетрадь, сладко потянуться и осознать, что можно будет выспаться на выходных и немного отвлечься от учёбы.

  Шуичи хрустнул пальцами и устало взглянул на гору учебников, после чего перевёл взгляд на Киибо, который дописывал сочинение по английскому и заметно клевал носом. Он раздул ноздри, закусил колпачок ручки, после дописал заключение и со вздохом отбросил письменную принадлежность в сторону.

— Наконец-то пятница, — он почесал глаза и зевнул. — Сайхара-кун, парни собираются устроить просмотр кино вечером субботы. Ты придёшь?

  Брови парня сошлись на переносице и он хмыкнул. Ребят со своего потока он не особо полюбил ещё на первой встрече, которая была чем-то вроде студенческого посвящения. На нём был обещан просмотр фильма, но Шуичи, будучи весьма наивным, совсем не догадался, что если название картины не уточняется, то что-то здесь не чисто.

  Юные парни собрались в спальне третьегодки, который достал кассету с порнофильмом, и остальные с энтузиазмом расселись на полу вокруг телевизора, который кто-то протащил тайком в спальню.

  Весь тот вечер Сайхара провёл на подоконнике, ведь уход из комнаты расценивался как предательство. Пытаясь игнорировать комментарии одногодок, Шуичи завёл разговор с каким-то второкурсником, которому принадлежали расставленные на подоконнике кактусы. Кажется, юношу звали Рантаро, но большего о нём разузнать не удалось, и позже Сайхара замечал лишь его силуэт в толпе. По крайней мере, об этом загадочном парне остались лишь приятные воспоминания.

  И видеть своих однокурсников вне занятий Шуичи не особо желал.

— Откажусь, пожалуй, — он утешающе улыбнулся. — Спасибо за предложение, Идабаши-кун.

  Тот кивнул и начал активно собирать учебники. Кажется, отказ парня его вовсе не обидел.

  Сайхара снова задумался о порученном задании. Он окинул однокурсника внимательным взглядом и подумал о том, что ему можно доверять.

— Ты слышал о дверце, что исписали в туалете на первом этаже?

— Да, об этом ведь вся школа трещит.

  Шуичи сощурился.

— Что думаешь об этом?

  Киибо поднял взгляд на Шуичи и хмыкнул.

— Думаю, кто-то решил пошутить. Знаешь, когда делать нечего? — он пожал плечами. — Некоторые получают удовольствие от того, что нарушают правила. А почему ты спрашиваешь?

  В голове завертелись оправдания, которые мозг Сайхары успел сгенерировать за последнюю пару десятков секунд:

— Слова красивые. Мне стало интересно, может, тебе известно, что они могут означать? Их ведь написали с какой-то целью? — парень закусил губу. — Может, книга настолько захватила?

  Идабаши лучезарно улыбнулся и, кажется, очень хотел засмеяться, но сдержался из-за того, что оба всё ещё находились в библиотеке.

— Цитировать Шекспира в школьном туалете? Мне кажется, кому-то просто не понравился «Король Лир».

  Отлично. Теперь стало известно, откуда были переписаны строки, что означало проделанный первый шаг на пути к правде.

  Дядя учил Шуичи добиваться истины. И несмотря на то, что порой опытный адвокат был вынужден врать, клиент в любом случае вываливал всё о деле без утайки.

  Это правильно. Так и должно быть.

  Попрощавшись с однокурсником, Сайхара направился к стойке, за которой, устроившись на стуле, читала «Унесённые ветром» давно знакомая библиотекарша. Она подняла взгляд и приветливо улыбнулась постоянному посетителю, и Шуичи вовсе не понимал, как эту женщину можно ненавидеть, что, к сожалению, делало большинство школы.

— Уже дочитал роман, который я тебе давала, Сайхара-кун?

  Парень пожевал губу.

— Не совсем. У меня к Вам дело, — он опустил взглядом и принялся выводить пальцем вдоль узоров на деревянной поверхности стойки библиотеки. — Я бы очень хотел узнать, нет ли у Вас «Короля Лир» Шекспира.

  Смешок.

— Конечно есть, молодой человек. Только вот недавно её забрал другой парень.

  Вот она. Новая подсказка. Шуичи сдержал широкую улыбку, довольный тем, что нашёл нужный след от хлебных крошек.

— А м-можно узнать, кто это был? — робкий взгляд был направлен на женщину. Сайхара кашлянул и добавил, чтобы не показаться подозрительным:

— Знаете, очень заинтересовался его поэмами. Хотелось бы найти тех, кто разделяет мой новый интерес.

  Библиотекарша закивала и принялась листать блокнот. Если Шуичи оказался прав, то книгу должны были взять недавно.

  И правда: судя по записи пять дней назад, её одолжил парень из третьего курса.

  Сайхара нахмурил брови.

  В соответствующей строфе книга была записана на Рантаро Амами.

  Конечно, это не могло ничего значить. Для того, чтобы вычислить настоящего преступника, юноше предстоит вписать в список подозреваемых соседа по комнате, ближайших знакомых, а также одноклассников Рантаро, так как кто-то мог попросить другого человека взять книгу, дабы в будущем замести следы.

  Вдохновлённый этим небольшим открытием, парень поспешил в собственную спальню, где в вечер пятницы его шумного соседа, конечно, не было.

  Обычно Кайто приходил перед отбоем, но даже после длительной прогулки (куда бы он не направлялся) юноша был полон энергии и всячески мешал спокойной атмосфере в комнате. Разговоры о запрете прослушивания кассет через магнитофон заканчивались сгоранием пары сотен нервных клеток и не более. Шуичи знал о Кайто наверняка лишь только то, что тот ни за что в жизни не пойдёт на уступки.

  И это, конечно, очень усложняло жизнь.

  Тёплый свет лампы освещал страницы блокнота, которые Сайхара принялся активно заполнять. Следуя всем известным ему детективным романам, он расписывал все факты и вопросы, от которых стоит отталкиваться во время расследования.

  Чугунные веки почти с концами накрыли глаза Шуичи, когда дверь с грохотом отворилась, заставив парня вздрогнуть.

— Сайхара-кун, привет! Опять со своими конспектами возишься?

  Грифель карандаша надломился, когда Шуичи надавил на него слишком сильно в попытках не злиться на шумного соседа раньше времени.

— Добрый вечер, Момота-кун, — кинул он полушёпотом и потянулся к точилке. Спиной Шуичи чувствовал взгляд Кайто, а потому прикрыл блокнот, зная, что парень совершенно не уважает личное пространство.

  Но вместо этого скрипнула дверца шкафа и зашуршала дорожная сумка. Каждые выходные школа пустела почти полностью, так как многие уезжали к родственникам, дабы отдохнуть.

  В это время холодные массивные стены огромной академии казались куда более ужасающими, потому что ощущение, будто ты являешься маленькой песчинкой внутри лабиринта коридоров, лишь усиливалось. Естественно, в этом можно было найти преимущество и уделить время прогулке по зданию, а также занять место у окна в столовой и насладиться видом, что открывался из того крыла академии.

  Когда Сайхара убедился, что сосед занят другими делами, то поспешил возобновить работу. Постепенно это дело будет обрастать большим количеством деталей, становиться стогом сена и, что удивительно, чем оно больше, тем проще найти в нём иглу.

  Когда основные ведомости были записаны, Шуичи положил блокнот в свою сумку, решив носить столь важную вещь всегда с собой, а после прислушался к шороху одежды и неприятному запаху, который доносился из соседнего шкафа.

  Сайхара развернулся на стуле и к своему ужасу заметил, что вся комната превратилась в погром: Кайто безуспешно пытался рассортировать мятые футболки и рубашки, утрамбовывал всё это в сумку, попутно пытаясь положить туда несколько пачек чипсов, а также перебирал носки, по большинству из которых плакала стирка.

  Знали бы учителя «Пика Надежды», что творится у учеников в их комнатах и сколько сигарет там выкуривается, их бы схватил сердечный приступ, так как почти каждый день им в головы вдалбливали указания о том, как нужно следить за собой и своими вещами.

— Момота-кун, когда ты в последний раз собирал стирку? — неловко начал Шуичи, когда понял, что от запаха пота его начинает тошнить.

— Недели три назад, кажется. А что?

  Кайто стоял спиной к Сайхаре, поэтому он позволил себе закатить глаза.

— Твои вещи… Пахнут не очень хорошо. Я сегодня собрал одежду в корзину для белья и собираюсь отнести в прачечную. Может, присоединишь пару своих носков?

  Сосед что-то пробурчал, а затем принялся пыхтеть, застёгивая молнию на забитой доверху сумке.

— Это запах настоящего мужчины, Шуичи! Привыкай.

  Сайхара цокнул языком и поспешил взять полотенце со спинки кровати, захватив заодно халат. Нужно охладить комнату в душе.

— Хороших выходных, Момота-кун.

— Тебе тоже! Надеюсь, ты не сгниёшь в этой комнате в куче учебников, чувак.

  Дверь ванной захлопнулась, и парень устало потёр лицо. Ему нужно немного подождать, пока Кайто закончит со сборкой вещей и отправится на автобусную остановку. Обычно ученики уезжали утром субботы, но Момота, видимо, предпочитал сменять обстановку как можно быстрее.

  Сайхара с тоской взглянул на себя в зеркало и нахмурился. Кажется, он слегка похудел за последний месяц. Картину дополняли синяки под глазами, которые выделялись на бледной коже, что потеряла контрастность из-за отсутствия солнца.

  Чтобы окончательно не разочароваться в себе, Шуичи поспешил отвлечься от зеркала и включил горячий душ.

  После него всегда ощущаешь себя живее. Вместе с телом вода очищает голову и смывает ненужные мысли. Не удосужившись посушить голову, Сайхара натянул на ещё влажное тело пижаму и, прошагав босыми мокрыми ступнями по кафелю, открыл дверь в спальню, которая уже пустовала.

  Парень сладко потянулся и услышал хруст позвонков. По старой привычке он потянулся к нижнему ящику и достал оттуда кассету, проигрыватель и наушники.

  Он залез под одеяло и провел вдоль уже знатно потёртой надписи маркером:

  «Будущее».

  Дядя просил не привязываться к вещам, что остались после родителей. Мол, так будет проще пережить их потерю. Тем не менее, во время переезда он успел выхватить кассету мамы, которую она включала в машине и заслушивала до дыр.

  Парень вставил в небольшой проигрыватель плёнку, подключил наушники и нажал на «Пуск».

  Собственная комната постепенно обретала очертания, так как глаза привыкали к темноте. Сайхара сощурился и попытался вглядеться в узоры на обоях, а затем понял, что смазанная картинка была вызвана слезами, одна из которых, оставляя мокрыл след вдоль щеки, исчезла где-то в складках одеяла.

  Шуичи рвано выдохнул и закрыл глаза. Сдерживать собственные эмоции порой было весьма трудной задачей, и в течении недели комок испорченных нервов увеличивался в размерах, а потому каждый вечер пятницы от него приходилось избавляться подобным образом.

  И каждый раз, засыпая, он слышал своё внутреннее «я», что констатировало осуждающую рецензию на тему происходящего. Словно воплощение его осуждающей натуры сидело напротив, прямо на пустой кровати Кайто и напоминало о том, как же жалко выглядит Сайхара.

  Он заснул с чувством потерянности и опустошённости.

***

  Сон Шуичи всегда был чутким. Он успел привыкнуть к храпу Кайто за пару месяцев, но малейший шорох всё равно умудрялся его разбудить.

  А скрежет в окне и звук вскрытия защёлки рамы заставил его буквально подскочить в панике и чуть ли не с криком.

  Окно распахнулось, впуская в комнату звуки ливня вместе с незнакомцем. Тот, перепрыгнув подоконник, захлопнул за собой окно и уставился на хозяина комнаты.

  Шуичи с широко распахнутыми глазами смотрел на силуэт в маске.

— Эй, можно я спрячусь у тебя, пожалуйста?

  Некто, кто нарушил комендантский час, ввалился в его комнату посреди ночи и сейчас просил нарушить правила и не выдать себя вахтёрше. Сайхара осторожно встал с кровати.

  Это неправильно. Это недопустимо.

  Потому что тот, кто умолчал о преступлении, автоматически становится соучастником.

  Парень неуверенно сделал шаг навстречу незнакомцу, разорванный между двумя принципами: желанием помочь и желанием сохранить чистую совесть. И сейчас ему нужно было выбрать.

  В тишине коридора послышались тяжёлые шаги.

  Сайхара рвано выдыхает и хватает себя за плечи. Оглядывается. Незнакомец тем делом примостил грязную обувь куда-то за тумбу.

— Эй, ты меня слышишь вообще? — шикнул он. — Можно я ванну займу?

— Шкаф, — Шуичи кивнул в сторону половинки комнаты, принадлежащая соседу. — Быстро.

  Потому что в ванну заглянуть в случае недоверия догадаются, а вот в шкаф — нет.

  Второй раз незванному гостю говорить не стоило. Он метнулся к указанному месту и, воспользовавшись своим небольшим ростом, который Сайхара уже приметил для себя, залез внутрь.

  Стук в дверь. Хозяин комнаты как можно тише закрыл дверцу и выждал пару секунд.

Вдох. Выдох.

  Он ненавидел врать. И сейчас ему действительно придётся это сделать.

  Боже мой, что же он?..

— Доброй ночи, Сайхара-кун, — вахтёрша, сжимая в руках фонарик, глядела на заспанного парня. — Какой-то сорванец разгуливал ночью у озера, где его чуть не поймали. Мне показалось, он взобрался куда-то сюда, когда убегал.

  Шуичи нахмурил брови, задумавшись. Он положил голову на косяк двери и задумчиво промычал.

— Простите. Боюсь, я ничего не слышал. Я спал.

  Женщина с досадой вздохнула.

— Я верю тебе.

  К горлу парня подкатила тошнота и он поспешил опустить взгляд и спрятать часть лица во тьме комнаты. Стыдно.

— Я ещё поспрашиваю других. Спокойной ночи.

— Удачи поймать его. И спокойной ночи, — Шуичи слабо поклонился и запер за собой дверь.

  Он сделал медленный вдох и почувствовал, как внутри закипает злость. Юноша не мог понять до конца, злился он на себя или на того, кто прятался в его шкафу. Он чувствовал себя просто отвратительно.

— Вылазь оттуда, — тихо позвал он, после чего дверца шкафа скрипнула.

— Хей, спасибо тебе! Это было весело, хах.

  Шуичи поднял голову и нахмурился.

— Весело? Ты издеваешься?

— Ничуть, — шорох. Незнакомец достал свою обувь и сел на кровать Кайто. — Ты не против, если я пережду здесь минут двадцать? Бабуся разбудит всех, обыщет комнаты и уйдёт обратно на пост.

  Сайхара поднялся на ноги и промычал что-то, похожее на «угу». Теперь не хватало, чтобы его связывало что-то с незнакомцем, который нарушил правила. Ведь если подобное умалчивание о нарушении однажды дойдёт до директора…

— Хей, я никому не скажу, что прятался именно у тебя, Сайхара-чан! — незнакомец хохотнул, будто прочитав мысли юноши. — Нельзя ведь портить репутацию такого, как ты.

  Шуичи потёр глаза.

— Откуда ты меня знаешь?

— Не недооценивай себя, ты лучший ученик на потоке, дурачок. И я сохраню твою тайну о том, что именно ты умолчал обо мне. Теперь это наш с тобой секрет.

  «Да кто ты вообще такой?» — промелькнуло в голове Шуичи, а после он понял, что думать сейчас совсем не хочется. Пока совесть и тревога не настигли его окончательно, он положил голову на подушку и накрылся одеялом.

  Сон снова настиг его на удивление быстро.