Шуичи запрещал себе расслабляться, поэтому будильник ставился даже в выходные дни. Вставать не позже десяти часов утра.

Он поднялся с кровати уже по давно сформировавшемуся графику и последовал чистить зубы, ощущая в душе какую-то непривычную зачарованность, словно ночью ему приснилось что-то необычное.

Осознание пришло очень не вовремя: как раз в тот момент, когда Сайхара полоскал рот у зеркала.

Ему ничего не снилось. События прошедшей ночи не были ничем иным, как реальностью.

Шуичи начал давиться водой вперемешку с зубной пастой, часть из которой был вынужден проглотить и скривиться. Отлично. Теперь его будет преследовать привкус мяты ещё очень долгое время.

Решив не терять время, Сайхара поспешил обратно в комнату, потому что его шестое чувство буквально кричало о том, что тот парень, что прокрался вчера к нему в комнату, должен быть связан с недавней шалостью, которую Шуичи приходиться расследовать. Он просто чувствовал, что он сможет прямо сейчас найти подтверждение своим подозрениям.

Сейчас комната являлась местом происшествия, и каждая найденная улика могла приблизить к ответу. Даже несмотря на то, что прошлым вечером удалось обнаружить подсказку в виде Рантаро Амами, комнату нужно было обыскать на наличие дополнительных подсказок.

Шкаф.

Сайхара распахнул дверцы и осмотрел широкую полку для чемоданов и пальто, в которой прятался незнакомец. К сожалению, никаких следов не было обнаружено. Петли неприятно скрипнули, провожая неудачную попытку юного детектива приблизиться к истине.

Оконная рама.

Она заинтересовала Шуичи первым делом, так как среди ночи она была закрыта и парень умудрился взломать этот нехитрый, но всё же механизм. Что означало, что незнакомец умеет открывать двери без наличия ключа в руках.

А это в свою очередь побудило мысль о том, что немногие парни академии способны открывать замки, выходит, что любой, кто способен взломать защелку на раме окна, мог также проникнуть в кладовку и украсть краску.

— Это точно был он, — сорвалось с губ Шуичи, после чего его глаза загорелись, и он тут же принялся ходить по комнате. — низкий, со скрипучим голосом, весьма самоуверенный и безрассудный — вот характеристика того, кто проник вчера ко мне, а также неплохо подходит тому, кто мог украсть краску из кладовой и изуродовать кабинку туалета.

Сайхара резко остановился, когда понял, что голова слегка закружилась: от нахлынувшего счастья, горы мыслей и резким поворотам после трёх широких шагов, в которых можно было измерить общажную комнату.

Шуичи прикусил палец и принялся воспроизводить визуальную картинку вчерашнего вечера. Нужно найти что-то, что поможет ему сузить круг подозреваемых и вычислить виновника.

Когда в глаза бросается грязь за тумбой, парня словно прошибает током. Он ринулся к месту, где незнакомец оставил свою обувь, пока прятался в шкафу.

Застывший след от подошв туфель красовалась у батареи, и Сайхара победоносно ухмыльнулся, после чего побежал за линейкой.

Тридцать шестой размер ноги. Мало кто обладает настолько маленькой обувью.

— Ты попался, — Шуичи хищно сощурился, но его умозаключения прервало урчание в животе. Организм нуждался в порции кофе и сырной лепёшке.

***

Карандаш с бешеной скоростью скользил вдоль строк блокнота. Если Сайхаре повезёт, то он сможет вычислить одного из подозреваемых за эти выходные, а потому нужно постараться и выписать всех низкорослых юношей с маленьким размером ноги.

Сайхара прикусил кончик карандаша и нахмурился. Едва ли это можно сделать в одиночку. Несмотря на то, что в академии учились только мальчики в возрасте от шестнадцати до девятнадцати лет, в суммарности их всё равно довольно много: около двухсот человек, плюс-минус двадцать штук. Знать каждого из них невозможно.

И не будет же он бегать за каждым низкорослым парнем да измерять его обувь?

На полях блокнота во время глубокой задумчивости уже нарисовалось несколько рядов звёздочек, когда Шуичи вспомнил, что он может добиться того, чтобы ему дали доступ к необходимой информации.

Он сгрёб вещи в кожаную сумку, поспешно отнес поднос с почти нетронутым завтраком и поспешил к медпункту.

Не зря говорят, что в этой жизни самое важное — полезные связи.

Сайхара обладал кармическим талантом привлекать внимание работников и администрации школы. Возможно, это связано с тем, что его любовь к слову «простите» вызывала уважение со стороны тех, кто к подросткам ранее никогда подобного чувства не проявлял.

Медбрат был человеком почти таким же консервативным, как и библиотекарша. Проблема была разве что в том, что мужчина этот до жути болтливый, и в этом Сайхара убедился в день, когда ушиб ногу на уроке физкультуры и был вынужден просидеть сорок минут в кабинете, прижимая к синяку лёд и выслушивая рассказы про разницу между домашним медом и тем, что можно приобрести в магазине. Шуичи, который пьет растворимый кофе, этой разницы совсем не замечал, но из уважения к старику сделал заинтересованный вид, а к концу этой познавательной лекции уж очень захотелось приложить лёд не только к икре, но и к голове.

По пути в кабинет Сайхара пытался разработать идеальную стратегию. Остановился на том, что нужно быть максимально вежливым, но при этом сделать вид, что очень спешишь. Не факт, что сработает, но шанс был.

— Мне нужно глянуть короткий список параметров учеников академии, — отчеканил парень после нескольких минут лишних формальностей, которые вызвали на лице врача улыбку.

— Мне стоит задавать вопрос о том, зачем тебе нужно?

Сайхара сглотнул.

— Директор попросил отчёт о количестве учеников с определенным ростом. Ну знаете… Вроде собираются новые пиджаки шить…

«По всем вопросам обращайтесь к директору» — идеальная и беспроигрышная стратегия, потому что Сайхара понимал, что вряд ли медбрат станет уточнять подобную информацию, которая ко всему прочему звучит весьма правдоподобно от лица ответственного старосты.

Папка оказалась в руках, после чего Сайхара отлучился на койку. Раскрыв документ на коленях и положив рядом блокнот, Шуичи принялся бегать взглядом вдоль колонки «размер ноги».

Работа с бумагами ничуть не утомляла Шуичи, и он, несмотря на порой идеализированные образы детективов в романах, прекрасно понимал тот факт, что подобная деятельность является основной работой любого сыщика, так как рукописи всегда являлись основным источником информации и никакие интригующие допросы и приключения не могли дать столько правды, сколько чернила на листах.

Список подозреваемых пополнился на три человека, что не могло не радовать юношу. Главное — его составить, а после лишние начнут отсеиваться по мере расследования. К сожалению или к счастью, все парни с таким маленьким размером ноги также подходили по росту на того, кто среди ночи прокрался к Шуичи в комнату, потому на данном этапе расследования папка исчерпала себя как источник информации.

— Был рад повидать тебя здесь живым и здоровым, — кинул на прощание врач, от чего губы Шуичи дрогнули в улыбке.

— Хорошего Вам дня.

Двери медпункта захлопнулись, и Шуичи задался вопросом о том, почему же в расследовании, виновником которого является ученик академии, ему до сих пор приходилось контактировать только со взрослыми.

***

Теперь нужно было расследовать вторую развилку в виде Рантаро Амами, продолжая бегать по школе, словно белка в колесе. Сайхара поспешил в корпус общежития и остановился у табло с фамилиями и классами. Администрация «Пика Надежды» обожала всё сортировать, в том числе и самих учеников, поэтому юноши, словно высококачественная сельдь, были расфасованы по комнатам в соответствии с возрастом и классами. Чтобы никто не сбился с и без того идеальной сортировки, на каждом этаже висел список. Парней ещё с первого курса приучали обращаться за необходимой информацией к документам и самим составлять таблицы, потому что администрация, видимо, слишком занята для того, дабы отвечать на возникшие вопросы юношей. Потому Шуичи, стоя в коридоре и выписывая в блокнот необходимые фамилии, чувствовал себя в каком-то до боли примитивном квесте.

Вернувшись в комнату, он хмыкнул и задумался над тем, что пока что всё проходит подозрительно гладко. Юноша кинул взгляд на часы. Беготня вдоль коридоров академии заняла у него несколько часов, но всё же у Сайхары было время для того, дабы посвятить себя размышлениям о деле.

Шуичи подошёл к окну, отдернул штору и впустил в комнату омраченный ноябрьскими тучами солнечный свет. Щёлкнув злопамятной защёлкой, он отворил окно, чтобы впустить в помещение свежий воздух.

Вместе с ним комната заполнилась отдаленными возгласами и криками. Сайхара сощурился и обратил внимание на футбольное поле за школой, где толпа юношей собрались в кучу, дабы сыграть в футбол.

Одетые в спортивные шорты, футболки и грязные кроссовки, они носились по полю, скинув в кучу сумки с водой и книгами, которые, судя по всему, являлись справочниками, взятые в библиотеке.

Спортивная форма «Пика Надежды» тоже делалась на заказ, потому за мячом неслось стадо одинаковых цветных пятен, которые не было возможности разглядеть чётче из-за стремительно развивающейся близорукости у младшего Сайхары. Тем не менее, что-то в их игре зацепило его глаз.

Кто-то из них упал прямиком в лужу, второй пасовал мяч, третий отбил его головой, оставив на лбу смачный грязный след. И каждый из этой дюжины делал что-то своё, но одновременно с этим был частью общего дела. И никого не волновала грязь. Никого не волновали возможные дела.

С губ Шуичи сорвался вздох. Он отразился от стен комнаты. Парень закрыл вид на поле шторой, развернулся на пятках и окинул взглядом место жительства.

В тот момент вся эта чистота в контрасте с увиденной ранее картиной показалась Сайхаре пустотой, лишенной какого-либо смысла. Он сам почувствовал себя пустым. И почему-то до жути одиноким.

Он крепко зажмурился и замотал головой. Не стоит сейчас углубляться в подобные мысли. В конце концов, расставленные на данный момент приоритеты, в отличии от наличия мимолетных знакомств и игры в футбол в грязи, приведут к гарантированному успеху.

Ему нужно хорошо сдать экзамены, поступить в университет, не разочаровать дядю.

Для профилактики хлопнув себя по щекам, Шуичи воспользовался нахлынувшей решимостью и ринулся к столу. Достал блокнот.

На данный момент у него присутствует две колонки: в первой находятся подозреваемые, которые могли иметь доступ к строкам поэмы, во второй имеются потенциальные взломщики.

Сайхара выставил блокнот перед собой и принялся размышлять. Ему нужно найти двух человек из каждой колонки, которых что-то связывает. Большинство человек из второй колонки не живут на одном этаже с Рантаро и не учатся с ним в одном классе, так как все низкорослые были либо первогодками в академии, либо одногодками Шуичи.

Покрытие с боковых граней карандаша начало осыпаться от слишком большого количества укусов. Напряжение нарастало. Сайхара стучал пальцами по столу и хмурил брови.

Их с Киибо общая практика в библиотеке была возможна исключительно благодаря схожему графику, который у учеников из разных курсов слишком отличался.

Где могут пересечься и подружиться два ученика «Пика Надежды» за пределами занятий?

В коридоре послышался гул шагов. Парни возвращались с игры. Сайхара прикрыл глаза, стараясь не обращать внимание на разговоры и возгласы.

— Встретимся во вторник в радиоклубе? — один из особо низких басов долетел до ушей юного детектива. — Мы с парнями планируем на этот раз всё же поймать сигнал из Америки.

Сайхара распахнул глаза.

Вот оно. Клубы по интересам. Он близок к разгадке.

***

Снова беготня по коридорам. Снова поиски. Снова списки. Но перед финальным забегом стоило снова заглянуть в столовую и подкрепиться обедом, но не слишком сытным и чтобы быстро жевалось.

Академия была весьма огромной, и подобное однообразие табличек и списков могло показаться лишь жалкой попыткой украсить голые стены.

Шуичи не хотел останавливаться. Он чеканил шаги и насупил брови, пружина внутри вот-вот готова была резким движением раскрутиться и подарить непередаваемое ощущение победы.

Всё складывалось как нельзя идеально. Череда подобных совпадений казалась чем-то отчасти фантастическим, но Сайхара искренне благодарил судьбу за возможность влиться в это небольшое приключение и встать на путь борца за справедливость.

Он резко затормозил у одной из витрин.

В этой части академии он бывал довольно редко: здесь находились кабинеты, отведенные для кружков, а также предметов, что велись раз или два в неделю лишь у первогодок.

Он почувствовал, что там, за витриной, находится нечто, что не сломает, но надломит юношу внутри.

Сайхара напрягся и сфокусировал взгляд на фотографии возле кучи наград, на которые в толпе и спешке никто обычно не обращает внимание, потому что когда академия славится своими многочисленными достижениями, витрина почёта не является чем-то выдающимся и воспринимается как само собой разумеющиеся.

Сквозь стекло рамы на Шуичи смотрело несколько юношей с блеском в глазах. В центре, сжимая в руках кубок за победу в литературном конкурсе, стоял старший Сайхара.

Дядя.

«Я прекрасно понимаю тебя, потому что был таким же. Хотел выделиться, пойти против системы, доказать, что я чем-то отличаюсь от других. Не повторяй моих ошибок. Все мы — однородная масса. Часть огромного механизма. Шестерни».

Парень вгляделся в улыбку на лице бывшего первокурсника. В огонь в его глазах.

— Разве это похоже на ошибку?.. — юноша замешкался, после чего отвернулся.

Возможно, это она и есть. Потому что старший Сайхара научился выделять для себя приоритеты и отвергать то, что сбивает с пути. И он хотел для своего племянника того же.

А, возможно, он просто забыл о том, что тоже когда-то был подростком.

***

Шуичи почувствовал себя воздушным шаром, который в течении дня держался из последних сил, а затем с шумом выпустил из себя весь воздух.

Кожаная сумка на плече казалась слишком тяжёлой. Она с грохотом упала на пол. Ленивыми шагами Сайхара добрался до ванной комнаты и даже не стал запирать за собой дверь. Кроме него в комнате всё равно никого нет, и сквозь усталость паранойя не смогла достучаться до юноши.

Холодный душ, чтобы не заснуть прямо в кабине.

Ужинать совершенно не хотелось. Порой Шуичи мечтал о кофеварке в комнате, но, увы, таких услуг академия не предоставляла. Нужно было спускаться в столовую, что сейчас казалось непосильной задачей.

Ещё по пути в комнату парень размышлял о том, что сядет за документы и отыщет виновника. А сейчас…

Скрипнул кран. Шум воды затих. Зашуршало полотенце и ткань пижамы. Ленивые шаги в сторону комнаты. В голове крутился вопрос без ответа: «Что меня так утомило сегодня? Я ведь ничего такого не делал».

Сайхара редко понимал, где находится грань между «ничего не сделал» и «сделал что-то». А про «сделал много» он не думал никогда, потому что знал, что в этом мире обязательно найдётся кто-то, кто сделал больше, значит, сам Шуичи сделал недостаточно.

Парень нашёл в себе силы сесть за стол и достать бумаги вместе с блокнотом. Раскрыв его и включив лампу, он потёр глаза и взял в руки карандаш.

Больше он ничего не помнит.

Скрещенные на поверхности стола руки казались самой удобной и мягкой подушкой на свете. Свет лампы, что бил в глаза, никак не мог достучаться сквозь внезапно опустившиеся веки. Голова показалась слишком тяжёлой, чтобы держаться ровно.

Шуичи заснул за рабочим местом и выглядел во сне максимально довольным. Это был не первый раз, когда он погружался в сон в окружении учебников. Однажды он даже задремал во время занятий с Киибо. А в конце прошлого года во время ожидания очереди в медпункт на осмотр он умудрился уснуть сидя.

И каждый раз он ненавидел себя, когда открывал глаза и понимал, что выпал из реальности на несколько долгих часов. Дать слабину для юноши означало показать свою неспособность исполнять собственные обязанности должным образом.

Но тот момент, когда в голове мелькает заветное: «Нужно прилечь на минутку», а глаза опускаются сами собой, перед этим махнув на прощание густыми ресницами в надежде на то, что получится удержать веки открытыми, кажется таким сладким и заманчивым. Такому искушению просто невозможно сопротивляться.

Сайхара мирно сопел, слегка приоткрыв губы, из которых потекла тонкая струйка слюны. Он наслаждался запретным плодом до того, как проснётся и утонет в самоненависти.

Этот момент настал слишком внезапно.

Шуичи распахнул веки, потому что свет от лампы показался ему слишком ярким. А потом он понял, что это было солнце. Рассвет.

Он резко поднялся на ноги, но отёкшие мышцы дали слабину, потому пришлось схватиться за край стола, чтобы не упасть.

Сайхара уставился на часы так, будто это было самое ужасное, что он видел в своей жизни.

Он проспал до самого утра за столом.

 — О боже… — юноша был готов взвыть. Не в силах смириться с проигранной сну битве, он резко опустился обратно на стул и взглянул на часы уже с более ясным умом. До завтрака оставалось около часа, потому можно было немного поработать.

Потянувшись и размяв плечи, Сайхара сладко зевнул. Ладно, он чувствовал себя… Отдохнувшим. Возможно, ему приснилось что-то хорошее. К счастью, он редко запоминает сны, а потому меньше времени уходит на то, чтобы понять, где ты находишься и что нужно делать.

Бумаги с расписанием кружков должны снимать с доски в пятницу, так как на выходных почти все ученики покидают академию. К счастью для Шуичи, уборщики про эту задачу забывали слишком часто и между ними и юношами сложился немой договор о том, что сами парни по мере необходимости обновляют расписания собственных клубов по интересам.

В этой стопке нужно было отыскать Рантаро и ученика, который присутствует в этом клубе и одновременно в колонке номер два блокнота младшего Сайхары. Поочерёдно хрустнув пальцами, Шуичи принялся за работу. Лучи утреннего солнца настойчиво стучались сквозь шторы и заряжали энергией.

Парень подумал, что на выходных стоит просыпаться пораньше. Какая-то особая атмосфера присутствует в комнате в это время суток.

С каждым новым листом, где был записан Рантаро, брови Шуичи ползли вверх. Кажется, тот слишком любил развиваться в разных направлениях, ибо к концу стопки можно было насчитать в расписании Амами-куна пять кружков. Сайхара задумчиво промычал. И когда тот находит время?

Заветный блокнот отправился в центр стола. Нужно было отыскать совпадение. Шуичи внезапно вспомнил игру в поиск отличий между двумя картинками и усмехнулся.

Клуб авантюристов, клуб полиглотов, клуб любителей антиквариата…

Сайхара остановил грифель у заветной фамилии. Его сердце пропустило удар.

Клуб любителей шахмат. Первый в списке — Кокичи Ома. Метр шестьдесят пять. Тридцать шестой размер ноги.

Парень обвёл заветное имя, давя на карандаш.

Однажды они виделись на уроке химии во время лабораторной работы, общее занятие у двух классов. Кокичи смешал реактивы в неправильных пропорциях (специально или случайно?), после чего реакция вышла за пределы колбы и залила весь стол, оставив навсегда на его поверхности яркое и липкое пятно. Последствия Шуичи не знал. Кажется, юношу отвели к директору.

Что забавно, у этого парня средний балл почти наравне с Шуичи. Ома-кун входит в десятку лучших учеников академии. Видимо, именно поэтому ему сделали небольшую поблажку после неудачного эксперимента в кабинете химии.

Шуичи прикрыл глаза и тихо хохотнул. Господи. Теперь не удивительно, что Кокичи знал его. Кроме того, смех и голос этого парня внезапно всплыли в памяти и сопоставили недавние события.

Да, той ночью к нему в окно однозначно залез Кокичи Ома. И решил остаться анонимным, потому что, судя по всему, не доверял юноше, что вечно вертится возле директора и получает награды за успехи в учёбе.

Но что теперь? Сдать Кокичи Ому как виновника недавнего инцидента?

Шуичи откинулся на спинку стула: признаться честно, он не был уверен до конца, что созданная им логическая цепочка является верной. Слишком велика вероятность, что где-то по пути Сайхара просчитался и опирался не на логику, а на интуицию, что порой не всегда лучшая стратегия.

Слишком много дыр, которые нужно заполнить.

Сайхара почесал затылок и прикусил губу. И так, ему всё же придётся втираться в доверие потенциального виновника. И не факт, что Рантаро не был соучастником в этом злодеянии. Возможно, парни действовали сообща.

Шуичи ещё раз взглянул на флаер. Собрание клуба шахматистов будет проведено сегодня. Незадолго после завтрака.

Покинув комнату, Шуичи направился в буфет, параллельно размышляя о дальнейших действиях.

Главное — не показаться подозрительным. С каких пор Шуичи, известный как необщительный и отстраненный от любой деятельности клубов по интересам юноша станет записываться на занятия шахматами? Нужно придумать, как подобраться к кучке учеников, не подорвав доверия своим любопытством.

В раздумьях парень вертел флаер в руках, не удосужившись насладиться даже видом из окна, возле которого посчастливилось сесть. Сайхара сверлил взглядом приглашение снова и снова, не в силах понять, что сам он хочет там увидеть.

Но он всё же заметил, когда повернул объявление на обратную сторону.

След от карандаша, который, судя по всему, был скрыт ластиком.

Зашуршала сумка. Звякнул пенал.

Легкими движениями грифеля Шуичи заштриховал зону, в которой находилась надпись, чтобы заметить трёхзначное число. Номер кабинета.

 — Я чёртов Шерлок Холмс, — бормотал себе под нос Сайхара, попутно доедая пудинг с ягодами и, не успев проглотить, ринулся к нужному месту.

Обычный маленький кабинет, отведенный под дополнительные занятия и кружки, оказался открыт. Небольшое пространство встретило Сайхару неприветливо и отстранённо: помещение выглядело заброшенным, а на полках собрался слой пыли. Паутину в самых доступных местах убирали чисто для приличия, но в некоторых уголках её всё же можно было заметить.

Шуичи закрыл за собой дверь. Раз кабинет никто особо не посещал, то почему его номер был обозначен на флаере, который можно было заметить на доске лишь в том случае, если поднять угол листка и приглянуться?

Сайхара сверился с уликой и хмыкнул. Он правда на месте.

И собрание клуба шахмат должно вот-вот начаться.

Парень нахмурился от нахлынувшего сомнения. Вероятно, он всё себе придумал. Загадки, спрятанные подсказки, старые кабинеты в полузаброшенной части академии — всё это встречается лишь в фильмах и детективных романах.

Всё намного просто. Кокичи Ома взломал замок и украл краску. Расписал монолог шута из «Короля Лир» в кабинке школьного туалета, потому что он — проворный засранец, которому нравится портить имущество академии. Глупый и безответственный мальчишка, который тратит свой ум на какие-то глупости.

Точно. Так всё и есть. Именно так бы и сказал дядя.

Сейчас Шуичи развернётся и отправится к директору с докладом. И не будет морочить себе голову. Если Ома-кун достаточно умный, то честно признает свою вину.

Потому что каждый должен нести ответственность за свои поступки. Потому что это именно те действия, которые ожидают от Шуичи. Потому что так будет правильно. И никак иначе.

Сайхара развернулся к двери и был готов покинуть пыльный кабинет раз и навсегда. Оставить романтизированное в голове мысли о том, что за примитивной правдой кроется некий мотив, глубокая история, оправдание, что угодно, что описывается в книжках для того, чтобы заставить читателя немного подумать головой.

Внезапно в коридоре послышались шаги и бормотание. Спешка. Попытки ступать по скрипучим половицам осторожно.

Сердце в груди Шуичи забилось с бешеной скоростью. Если он выйдет сейчас, то его заметят. Если он будет стоять столбом, его заметят. Потому что шаги направлялись прямо сюда, в конец коридора, где кроме этого забытого всеми кабинета была лишь кладовая уборщицы.

Сайхара попытался унять панику и развернулся. Сделал резкий вдох. Выдох.

Прятаться.

Где-то здесь.

Исчезнуть. В куче пыли.

Быстро.

Он подбежал к небольшому шкафчику своего роста и распахнул настежь.

Пробравшись внутрь, он потеснил швабры и угодил ногой прямиком в пустое ведро, на дне которого уже сформировался слой грязи.

Он молился о том, что никто не услышал шум.

Он был готов поверить в Бога.

Шуичи осторожно закрыл дверцу изнутри и всмотрелся в щели на шкафчике. Дверь отворилась, и в неё ввалилось несколько юношей, накрытые мантиями.