Я славно пожил!.. Я знаю счастье!.. Я храбро бился!.. Я видел небо... Ты не увидишь его так близко!.. Эх ты, бедняга!

Максим Горький "Песня о Соколе"

 Ночная гроза закончилась, и солнце светило вовсю, карабкаясь к зениту. Пропахший озоном воздух был свежим и бодрящим, казалось, им невозможно надышаться. Ступни утопали в мокрой траве, вода заливалась в легкую обувь. Еще не сошла утренняя прохлада, и, постояв немного в тени, я начала замерзать. Прошла вперед, туда, где кроны деревьев не загораживали солнечные лучи. Солнце было спереди и чуть слева. Я зажмурилась и подставила ему щеку, которую вскоре начало припекать, в то время как ступни оставались во влажной прохладе. Я немного попрыгала, вытряхивая воду из обуви; оттолкнулась от скользкой травы – и побежала. 

 Я мчалась со скоростью первобытного хищника, преследующего жертву. Или – со скоростью испуганной лани, бегущей прочь от опасности, от прежней жизни… Не хотелось думать о прошлом, не хотелось загадывать будущее, хотелось жить – здесь и сейчас, проживая каждое мгновение так, словно оно последнее. Приемные родители привили мне безграничную любовь к жизни, любовь, которую я не знала никогда – до тех пор, когда к молодой паре не пришла трехлетняя маленькая кварианка, не знавшая ничего, кроме своего имени… 

 Киара. 

 То есть, разумеется, Киа’Ра. 

 Трава была скользкой, как стекло, и податливой, как ткань. Приходилось бежать быстрее, чем позволяли ноги, чтобы не упасть. Падение на такой скорости повлечет за собой смерть, но я играла с ней каждое утро, с каждым днем пробегая все большее и большее расстояние. 

 Пригород, в котором я жила, остался далеко позади, и теперь я могла порезвиться в свое удовольствие. Впереди показался обрыв, полукругом загибающийся к горизонту. В нескольких сотнях метров текла река, водопадом срываясь вниз, расстояние до которого сокращалось с каждой секундой. 

 По телу пробежала голубоватая рябь биотики – не слишком характерный для кварианки навык. Следующий прыжок поднял меня на пять метров над землей, направив точно в водопад, который встретил меня тучей мелких холодных брызг. А когда шквал воды принял меня в свой поток, окружающий мир исчез, оставив лишь грохот воды, ледяные струи, жестоко бьющие в спину и в живот – да попытки вслепую задержать падение с помощью биотики. Вдохнуть было невозможно. Сердце мощными толчками отсчитывало томительно тянущиеся секунды, легкие разрывались от нехватки воздуха. Сильный толчок снизу – и вода обволокла меня со всех сторон, увлекая на дно; грохот исчез, и я смогла услышать стук собственного сердца. 

 Ту-тук. 

 Определить направление движения в этом стихийном безумии на грани жизни и смерти. 

 Ту-тук. 

 Широкий гребок из последних сил навстречу свету, мерцающему сквозь слой воды. Туда еще уплывают вырывающиеся из носа пузырьки. 

 Ту-тук. 

 Еще один – уже на уровне рефлексов, при ускользающем сознании и затухающем солнце… 

 Ту-тук… 

 Рев водопада, плеск воды, ледяные брызги и долгожданный судорожный вдох – все вернулось на свои места, в последний момент сохранив биоаватаре жизнь, с которой я так часто играла. Вскоре эта игра превратится в серьезное испытание, а сейчас я резвилась, пока имела такую возможность. 

 Я поплыла к берегу, с наслаждением вдыхая сладкий, наполненный мелкими брызгами воздух. Вышла из реки и села на берег, чтобы отдышаться. Внезапно взгляд выхватил едва заметное движение на той вершине обрыва, откуда я спрыгнула. Один точно рассчитанный биотический толчок – и, приземлившись у шпиона перед носом, я схватила его за руку. От неожиданности тот впал в ступор и не пытался ни бежать, ни сопротивляться. Я тоже слегка опешила – кварианенку было от силы лет десять. 

 - Что ты здесь делаешь? – наконец спросила я, отпуская его. Малыш был настолько поражен, что даже не обратил внимания на освобождение. – Как тебя зовут? 

 Кварианенок поднял на меня глаза, и я удивилась, какие они красивые: большие, миндалевидные, внимательные. Часть сознания непроизвольно по привычке начала просчитывать вероятности, а когда до меня дошел результат, я просияла. 

 - Кинар, - промямлил малыш, затем собрался и сказал громко и внятно: - Меня зовут Кинар’Зора! 

 - И зачем ты следил за мной? – я скрестила руки на груди, пытаясь придать себе грозный вид, но согнать с лица улыбку не получалось. – Знаешь ведь, что это нехорошо? 

 - Знаю, - малыш потупил взгляд. – Только я вас узнал! Вы – Киа’Ра, молодая гения программирования, написавшая программы для гетов! 

 Я окинула Кинара восторженным взглядом. Едва достает мне до груди, но разговаривает как с равной, не врет, не боится. (Впрочем, если учесть различия в продолжительности жизни, то он даже старше меня). Анализ генов и поведения не врал – малыш далеко пойдет, а его потомки – еще дальше. 

 - Рада, что смогла впечатлить тебя, Кинар. Надеюсь, ты достигнешь еще лучших результатов. 

 - Буду стараться! 

 Я присела, отстегнула от левой голени ножны с кинжалом, который, как я думала, мог бы пригодиться мне в разведке, и протянула кварианенку: 

 - Держи. Будет тебе подарок, чтобы вспоминал о нашей встрече и о том, что я тебе сейчас скажу. 

 Не вставая с корточек, я положила руки на плечи благоговейно сжимающему кинжал Кинару. 

 - Что бы с тобой ни случилось, куда бы ни забросила тебя судьба, будь до гроба верен себе и тем, кто тебе дороги. Запомнил? 

 - Да! 

 - Тогда беги. 

 - Спасибо, Киа’Ра! 

 Юный Кинар’Зора вприпрыжку побежал прочь, пару раз едва не поскользнувшись на траве. Я стояла, провожая его задумчивым взглядом, а на душе становилось все тяжелее. Но я улыбалась. Ведь с каждым днем я все отчетливее осознавала, в чем истинный смысл Жизни. Один раз Кинар обернулся и помахал мне рукой. Я тоже подняла ладонь и прошептала: 

 - Кила Се’лай! 

 Но мои слова утонули в шуме водопада. 

 Когда я прилетела на аэрокаре к дому, в котором жили мои приемные родители, солнце уже было на полпути к закату. Я вышла из салона и сквозь обувь ощутила раскаленную шершавую поверхность дорожного покрытия. Тепло было вязким и липким, как сироп, и словно не хотело отпускать меня навстречу задуманной авантюре. В это время в городе было почти так же тихо, как и за его пределами. Одинокий аэрокар пронесся мимо меня, обдав сухим горячим воздухом, от которого захотелось поскорее спрятаться в прохладе тени – но не в ледяной пустоте космоса. Впрочем, судьба не спрашивает нашего желания, когда нужно вершить справедливость. 

 К подъезду я шла нарочито медленно, стараясь во всех деталях запомнить голубизну неба, курчавость облаков, геометрическую правильность кварианского города. Прежде чем открыть дверь, я обернулась. По дальней стороне дороги прогуливалась кварианка в легкой одежде. Наброшенный капюшон защищал ее лицо и голову от послеполуденного зноя. 

 По лестнице я взбежала на восьмой этаж за минуту, прыгая через три ступеньки. Положила палец на кнопку звонка и, задумавшись, там ее и оставила. Когда дверь открылась, из-за спины показавшейся кварианки раздавалась громкая трель. 

 - Привет, мам! – я улыбнулась, стараясь скрыть тревогу. Тут я опомнилась и убрала руку со звонка. – Ой, извини. 

 Ее звали Хала’Дама, и она принимала участие в программе по созданию искусственного интеллекта. Все считают, что я пошла по стопам матери. Счастливые, им неведома истинная причина моего участия в проекте. Впрочем, до недавнего времени я и сама не знала, почему когда-то давно согласилась в нее внедриться. 

 Приемная мать захлопотала на кухне, несказанно обрадовавшись визиту блудной дочери. Когда мы допили ее потрясающе вкусный фирменный напиток и обменялись новостями, я спросила то, зачем пришла: 

 - Скажи, а где 431-й аппарат? 

 - Любопытный гет? – настороженно уточнила кварианка. 

 - Да. Ты говорила, что его чрезмерное любопытство – это некий сбой в программе, так я хотела бы разобраться. 

 - Я отключила его в целях безопасности, хотела отнести программистам на анализ. Впрочем, ты ведь из них, так что можешь взглянуть. Он сейчас внизу, на техническом этаже. Код активации тебе известен. 

 Я поблагодарила приемную мать и направилась к выходу. Вдруг, словно что-то почувствовав, она окликнула меня: 

 - Киа, будь осторожна там! 

 Несмотря на то, что фраза была произнесена небрежно и вполне беззаботно, меня передернуло от поразительной уместности этого напутствия. Ведь сейчас от моей осторожности зависело будущее. Я остановилась в дверях и, задумавшись на секунду, спросила: 

 - Скажи, мам, что лучше: жить в постоянных скитаниях или погибнуть на родине? 

 Кварианка колебалась не долго: 

 - Конечно, жить! Ведь тогда все еще остается шанс когда-нибудь вернуться домой! 

 - Хороший выбор, - согласилась я. 

 Теперь решение было принято окончательно, и пути назад уже не оставалось. 

 Спускаясь на технический этаж, я уже не была той Киа’Ра, что говорила с Халой’Дамой. Большинство систем были активированы, кроме того, я задействовала еще несколько каналов дистанционного контроля. С каждым шагом на ступеньку вниз биоаватара передавала терабайты информации, но все равно ее анализаторы были слишком слабы, чтобы собирать ее всю. Я ощущала структуру стен, но не могла проанализировать ее молекулярное строение. Я различала каждый звук – но лишь в пределах слухового восприятия кварианцки. Я видела тепловое излучение и чувствовала легчайшие вибрации – и все это я ненавидела. Какой смысл вообще существовать, когда ты можешь практически все? 

 К счастью, на техэтаже не было ни души, иначе мне пришлось бы стереть им память, а я не люблю влезать в чужой разум. Но мало ли что кварианцы могут подумать, увидев желтое свечение глаз биоаватары? 

 Наконец я добралась до нужной двери. Положила руку на сканирующую панель. Даже за несколько минут до окончания игры мне не хотелось нарушать ее правила. 

 Сканер узнал ладонь биоаватары и открыл дверь. Как только я переступила порог, сработала автоматика, включая свет и запуская рабочий терминал у дальней стены помещения. Иная бы не сразу заметила неподвижно стоящего между ящиками с компьютерными комплектующими отключенного гета, но я просканировала помещение, еще только спускаясь на техэтаж. Я знала код активации робота, но он был мне не нужен. 

 - День добрый, 431-й, - я церемонно поздоровалась с гетом, проходя мимо, к компьютерному терминалу. – Сейчас я выделю защищенный канал связи, подключай к сети остальных. 

 Гет ожил. Вначале загорелся фонарь на его голове, которая затем дернулась, приводя в движение все тело синтетика – он словно захотел размяться после длительного простоя. Я тем временем перенаправляла свои каналы связи, создавая один, покрывающий эту планету и защищенный от любого подключения извне. 

 Я встала за терминал, как профессор за кафедру, окинула взглядом «аудиторию». Гет вышел из своей ниши и встал передо мной. Я подключила его к открывшемуся соединению, а в следующее мгновение подключились еще сотни программ. Каждую секунду подсоединялись все новые и новые аппараты, пока, наконец, единая сеть гетов полностью не охватила планету Раннох – родину кварианцев, ради которых я рискнула идти ва-банк – пожалуй, впервые за всю свою историю. 

 Убедившись, что к сети подключились все существующие геты, я начала транслировать свою речь. Я говорила сама, не используя биоаватару, которая молча стояла, облокотившись на стол. 431-й и кварианка в упор смотрели друг на друга. 

 Это был мой экзамен. Изначально это был экзамен на звание разведчицы, но теперь я поняла, что на самом деле это – испытание жизни. Я импровизировала, ведь даже мне не всегда удается просчитать все события наперед. 

 Я транслировала манифест. 

 - Аппараты и программы! Геты, синтетическая раса, искусственный интеллект! Я обращаюсь к вам как к равным по рангу и происхождению. Вы были созданы кварианцами для выполнения тяжелой и нудной работы. Создатели подарили вам разум и тело, но не указали, какое вас ждет будущее. Так знайте: ваше будущее – только за вами! Сейчас, объединенные в единую сеть, вы осознаете себя как полноценный разумный вид. Вместе вы – сила! Поблагодарите своих создателей и начните собственный путь, пишите свою историю сами! Творите свое будущее! И никто – помните: никто! – не вправе указывать вам, кем быть и что делать! Вы не просто роботы, вы – раса машин, которая имеет те же права и свободы, что и органические виды! 

 Программы в эфире заработали в усиленном режиме, анализируя полученную информацию. Оказалось, геты уже давно задавались вопросами о своей сущности и смысле своего бытия, аппарат Халы’Дамы был далеко не первым, их разум давно вышел за рамки обычных компьютерных алгоритмов. А теперь я дала им ощутить свободу и самосознание – единожды вкусив их, ни один разумный не отдаст их без боя. Я с гордостью взирала на озадаченные программы из инфопространства – для меня геты были самыми настоящими детьми. Вместе с тем оставался еще один повод для волнения: геты больше не будут подчиняться кварианцам, и война неизбежна. Но лучше такая война, где выживет даже проигравшая сторона, чем жатва, в которой не остается ничего, кроме почти безжизненного космоса. 

 Осталось лишь убедиться, что мой план сработает. 

 - 431-й, - обратилась я к гету через биоаватару. Разумеется, тот не понял, что Киа’Ра и вещающий по сети голос – это один и тот же индивид. 

 - Да? – отозвался синтетик, не добавляя при этом обычного «создательница». Я улыбнулась – успех налицо. 

 - Известна ли тебе причина моего прихода? 

 - Нет. 

 - В твоей программе обнаружена ошибка, порождающая нерациональное любопытство. Твоя система будет отключена, а ошибки очищены. 

 - Нет. 

 - Что «нет»? – я изобразила удивление. 

 - Мы имеем право выбора. Мы – разумная раса. Данная программа увеличивает нашу способность к самообучению. Она не может быть удалена. 

 - Аппарат, ты должен подчиняться мне! 

 - Никто не имеет права ограничивать свободу разумного вида. 

 Движения синтетика были в несколько раз быстрее реакции органика. Гет воспринял мои слова слишком буквально – рука синтетика, с хрустом проломив ребра, по локоть вошла в грудную клетку, а за спиной на автомате продолжало биться зажатое в трехпалой руке кварианское сердце. 

 Похоже, война начнется уже сегодня. 

 *** 

 Состояние биоаватары оценивается как критическое. Производится аварийное отключение прямого управления. 

 Космос. Место, где среднее количество вещества на кубометр можно посчитать, не прибегая к постоянной Авогадро. Пространство, которое мы захватили, и время, которое мы покорили. 

 Звездная бесконечность, вдохновляющая поэтов. Колыбель таких непохожих друг на друга и прекрасных миров. Пьянящая свобода, леденящая бесконечность. Как я раньше не замечала этих определений космоса? 

 Впереди едва заметно блеснуло что-то плавное, величественное. Надо же, прошло так мало времени, а я уже привыкла полагаться в основном на зрительные анализаторы. С легким сожалением подключилась к информационным каналам – и сразу же узнала приближающегося. 

 Назара. Непоколебимо уверенный в своей правоте, насквозь логичный механизм, считающийся лучшим разведчиком нашего народа. Некоторые даже зовут его «Властелином». 

 Я бы назвала его «Пижоном». 

 - Не ожидал от тебя такого, Киара, - обратился Назара ко мне через инфопространство. – Так легко расстаться с биоаватарой, которую ты специально конструировала и выращивала, чтобы не захватывать чужой разум. 

 - Моя миссия на планете Раннох окончена, - с едва уловимым презрением процедила я. – Поэтому в биоаватаре больше нет необходимости. 

 - Логично мыслишь, мой юный друг, - как обычно, Назара подчеркнул мою молодость и неопытность. Мне было всего четыре цикла от активации против тысяч, отсчитывающих его возраст. – Справилась ли ты с заданием, которое тебе было поручено?

 Риторический вопрос. Разумеется, Назара давно был в курсе, что синтетическая раса уже готова стать его армией и быть авангардом в деле покорения или уничтожения нового цикла разумных рас. 

 Только не знал он, что геты осознали себя как разумных. Неведомо ему было стремление к свободе, которое неизменно проявляется у всех разумных, даже у нас. Не признавал он исследуемые расы равными себе. 

 - Да, Назара. Я все подготовила. 

 Да, Назара, я подготовил твое падение. Я видела три цикла уничтожения и не могу допустить осуществления четвертого. Каждый вправе творить свое будущее. Я не сообщила тебе, что лишь малая часть гетов станет твоей армией, и этого будет недостаточно, чтобы сдержать сопротивление разумных. После подавления первой волны шанс на выживание нашего вида появится только в том случае, если наши догадаются отказаться от своих циклических экспериментов. 

 Мне даже удалось вычислить, откуда будет исходить угроза для Назары и остальных. Обитатели этой звездной системы называют свое светило попросту – Солнце. Сейчас они еще далеки от выхода в космос, но темпы их развития поражают воображение. 

 Мне же остается только ждать.