Мужчина провел ладонью по спутанным прядям волос и плавно опустился на облезший скрипящий стул. Ржавый кусок железного навеса с металлическим звоном ударился о стену от порывов осеннего ветра и сердце Джайро сделало кульбит. Повернувшись всем телом на звук, теперь пепельноволосый, отрывисто дыша, смотрел на мелкие капли дождя, врезающиеся в стекло. Деревянная рама окна источала терпкий запах мокрого дерева и плесени.

Здесь его не найдут. Здесь он в безопасности.

Вода стекала за ворот серой рубахи, оставляя за собой дорожку из мурашек. Нужно было перевести дыхание. Нужно было успокоиться.

Гиарлуз сильнее укутался в черную мантию и стал нервно грызть ногти на длинных худощавых пальцах.

Сегодня он снова скрылся за маской. Перед глазами до сих пор стояла красная пелена — кровь, везде. Зловонная, яркая, до звона в ушах. Крики полицейских сирен, преследовавших его первые три квартала, а затем слившихся с городским шумом.

В лесу он скрылся умело. На инстинктивном уровне заметал все следы по пути к ветхой хижине — здесь он в безопасности. Здесь его никто не найдет.

И никто не узнает.

***

— Мистер Гиарлуз, мне сегодня нужно уйти с работы раньше, у моей племянницы день рождения — нехорошо портить человеку праздник своим отсутствием.

— На ее месте я бы порадовался твоему отсутствию.

Фентон нервно переминался с ноги на ногу, вскользь посматривая на Джайро.

— Во всяком случае, можешь идти. — Гиарлуз отмахнулся от мельтешившего перед глазами стажёра, концентрируясь на моделировании чертежа. — Только завтра отработаешь все упущенное. На должности уборщика.

Крякшелл, до этого нервно теребивший галстук, смазано поблагодарил Джайро и тактично (с грохотом) покинул помещение.

Наконечник карандаша с треском надломился, оставив на бумаге неровный грифельный след. Мужчина облокотился на спинку кресла и откинул чертежи, к которым, собственно, даже не имел никакого интереса.

Фентон хороший. Даже слишком. Они могли бы быть друзьями, если бы не Джайро. Это слишком опасно. Слишком рискованно. Подпускать к себе кого-то — это определенно риск. Без сомнений, это риск. А собой рискуют только идиоты.

***

Джайро провел ладонью по талии Фентона. Дыхание парня сбилось. В номере мотеля было душно от алкоголя и потных обнаженных тел. Брюнет выгибался на красных от неонового света простынях и слепо тянулся к ладоням Джайро. Джайро был везде. Он расщепился на атомы и парил в воздухе, оседал в легких Фентона. Их губы мокро сталкивались друг с другом. В этом хроматическом беспорядочном строе эмоций сложно было дифференцировать что-то одно — все смешалось на молекулярном уровне. За пеленой абсента не было времени для чего-то, кроме страсти и животного инстинкта.

На утро они разошлись, играя в молчанку.

***

В руке Джайро ружье. В голове — ничего. Говорят, ничто — это тоже материя. Для Джайро ничто — это вязкая черная субстанция.

Дуло упирается в висок какой-то женщины, свернувшейся в истерических рыданиях на полу. На ее лице перемешались сопли с кровью. Она всхлипывала, размазывая красные потеки по опухшей коже.

Один выстрел.

Минус четыре патрона.

***

Фентон видит торчащую из ванны руку. Посиневший платиноволосый лежит внутри.