Зыбкий сумрак вьёт нити иных миров и вплетает их в связку ночных кошмаров. Ты из тех, кто застыл на границе снов заплутавшей душой, загрубевшим шрамом. Ты за тенью скрываешь своё лицо. Я тяну к тебе руки, но не касаюсь. Мне погибелью стали волчцы. Венцом для тебя стали тернии.

Прежде зависть никогда не не смыкалась на мне петлёй, а теперь я завидую даже ветру, что целует тебя. Под сырой землёй моё сердце, увязшее в боли, меркнет.

За туманами дремлет наш общий дом, но истлевшая память о нём покрылась терракотовой пылью. Уже с трудом сможешь вспомнить дорогу.

Морская сырость, запах кедра и мох на лесной тропе — всё исчезнет, останется где-то в прошлом. Даже я, потеряв себя в новом дне, догорю и расплавлюсь горячим воском. Даже горы, погонщики облаков, растворятся в прохладной дождливой взвеси, и замрут среди влажных хмельных лугов отдалённые звуки пастушьей песни.

Но тебя не сотрёт в жерновах времён. Ты скользнёшь полусном на границе яви, лунной тенью укроешься, как плащом. Ты случайно возник на краю сознанья, вспыхнул новой звездой в темноте небес, словно в эту реальность был кем-то изгнан и решил ненадолго остаться здесь.

Я заметила и — полюбила призрак.