Стены изъедены древней отопительной конструкцией и водопроводной системой труб, напрочь успевшими проржаветь. Из-за преобладающей хромоты мужчина преодолевает эти нагромождения с долей неудобств.

Церковный хор гулом резонирует в недра подвальных помещений. Некогда молитвенные песнопения обращаются утробным демоническим рёвом.

В юности Пирс никогда не размышлял о своём будущем. Оно было предопределено его семейным древом задолго до зачатия. Ему вторили о непоколебимости воинской чести. Отдергивая капюшон толстовки и всматриваясь в зеркало, Ниванс осознает, что его стремление к выслуге было скорее эхом отцовских желаний. Изуродованная часть лица с издёвкой ухмыляется в отражение, пока ещё относительно здоровая тревожно вскидывает бровь. То, что осталось от руки после инфицирования, свисает культёй.

Вскрик, огласивший каморку, заставляет Пирса обернуться. Поднос, который секунду назад держала монахиня, уже покоится на полу. Сама женщина, невнятно извиняясь, убегает. Он сразу признал в этой полноватой даме ту, которая позволила ему остаться. Нагнувшись и подняв закатившийся к его ногам кусочек хлеба, Ниванс благодарит, хотя уста его сомкнуты, а голос потерян