***

 Окутанное тьмой пространство в полном безмолвии хладно пустовало. От его широких каменных стен, изредка доносился разбивающийся свист ветра, отражаясь эхом в бесконечном пространстве. Платиновые, обшарпанные и грязные колонны, вплетённые в стены, тихо звенели, отражая чуть пробивающийся, тускнеющий лунный свет. 

  Всё словно застыло в мрачном ожидании, устало продолжая отдавать дань времени.

  Дно этого мира, его начло и его конец, посреди которого возвышался пьедестал. Одинокий и столь же величественный, он, пустующий, гордо стоял посреди грязи и пыли. Словно ничто в мире не может сломать его. Словно, он был самим основанием сущего. Словно, он чего-то ожидал, будучи не тронут законами времени. 

  Но на него, уже давно покрытого пылью, лишь роняли свой блеск, бледные лучи. 

  Основа этого мира медленно и тихо ржавела, осыпалась и серела. Непоколебимо и бездостойно.

  Тем временем, посреди темнеющей гущи, казалось, совершенно беспроглядной - вспыхнул огонёк. Маленький настолько, насколько же слабый. Его золотистое пламя тончайшими искрами падало и разбивалось о землю в крупицах света. 

  Он витал в воздухе, словно искав для себя пристанища.

  И тогда, тот, одинокий, непреступный и холодный - пьедестал тускло сверкнув, изошёлся голубыми узорами, выгравированными столь же давно, сколь существует время. 

  Словно маня к себе, и призывая, он медленно переливался светом.

  Огонёк плавно двинулся вперёд, будто зачарованный. Его искорки продолжали орошать голые камни и ржавеющий металл. Колонны, будучи веками поддерживающими это пространство - светлели, белели и заходились узорами.

  Ветер стих. Всё умолкло.

  Золотистое пламя разгоралось, алело, и точно, приобретая уверенность, быстрее и быстрее стремилось к сияющим гравировкам.

  Едва колыхающиеся до этого отблески света, превращались в ярые и мощные языки уже голубеющего света.

  Его блеск внутри, был столь же чистым, словно расплавленное золото. И будучи в зените своего прекрасия, пламя легло на изразцовую поверхность, грубо сжигая покрывшую её вековую пыль. Вспыхивая и ярко горя, оно искрилось, и сверкало, расплываясь жаркими вспышками.

  Пространство сияло и светилось в своей мрачности, хватая белеющие лучи света, точно радуясь без единого звука.

  Темнеющее до этого дно мира озарилось светом настолько ярким, словно освещавшим само солнце из этой бездны.

  Мир замер. Замерло время.

  Теперь... На нём, величественном, и в прошлом, одиноком - лежало хладное тело. Столь бледное, бескровное и израненное, оно преодолевало саму смерть. 

  Кровь, алея под светом голубых узоров, вновь начинала свой бег. Раны, до этого терзавшие тело - белели, и покрывались плоть за плотью. Жизнь наполняла каждую клеточку и сосуд, смешиваясь с эфиром, пропитываясь им насквозь.

*Тук...*

  В совершенной тишине раздался первый звук, такой громкий для неё, что отражаясь от колонн, он заставил их воссиять даже сквозь свою грязь и ржавчину.

*Тук-тук...тук-тук*

  Пульс ознаменовал начало. Начало жизни, восторжествовавшей над смертью. Начало безмерной воли. Начало - его. Начало - бессмертия.

***

— Аргх!.. — Человек отчаянно сжимал грудь, хватая губами пыльный воздух. Рваное дыхание глухо отражалось от стен пространства. Он мотал головой, словно находился в сущем кошмаре, пока по его подбородку некрасиво стекала слюна, капая на багровеющие латы.

«Больно, больно! Чёрт, это БОЛЬНО!..»

— Хах! Ха-ах.ха-ах…кха-кха-кха (!)… — Из его краснеющих глаз катились слёзы, а со лба — холодеющий пот. Он продолжал цепляться за доспехи с той силой, что, казалось, они скрежетали и гнулись. — Больно…

~Я верю…~

— А?..

~Пожалуйста…~

-…Что за.кха-кха-кха.

 Сквозь неясный шум в ушах слышалось едва колеблющееся эхо.

~Помогите…~

— Ребёнок…? — Мужчина оглядывался по сторонам в панике. — Где я… что за… чёрт, угх. — Вены на его руках вздулись и посинели, а глаза, казалось — сверкали золотым светом. И в этот момент:

*Вспых* 

  Маленький, но сияющий огонёк, разгорелся прямо перед лицом ошарашенного человека. Он казался столь хрупким, но в то же время обжигал своей стойкостью.

-…ты. — Бледнеющая рука невольно потянулась к его пламени. — Чего ты хочешь…от меня? — Вопрос сам собой сорвался с обветренных губ, словно был естественным и обычным.

  Витающий вокруг его протянутых пальцев, огонёк ярко вспыхивал и искрился, отражаясь в золотых радужках.

~Я молю…~

«Это так странно…»

  Пока свет пламени грел его леденевшие руки, ему казалось, что он заставлял его существовать. Существовать ради чего-то.

~Лишь это…~

 — Что тебе нужно…?

~Я хочу…я желаю…~

— Да, чёрт, скажи уже!

~…жить…Я хочу выжить.~

  Пламя мимолётом коснулось его ладони, и в сознании возник тлеющий образ: Ребёнок, совсем юнец, но уже поседевший, стоял на коленях, отчаянно молясь и прося уж охрипшим голосом. Но прося не у неба — у земли.

  Догорающий пепел кружил вокруг его хрупкого тела, пока вдалеке бушевал пожар, но он продолжал молить землю.

«Если ты хочешь выжить — беги.»

— Аргх… — На его плечи словно что-то давило, не отпускало, цеплялось.

  Огонёк ясно всколыхнувшись полетел прочь.

«…Не трать время на молитвы!»

  Человек тут же вскочил с непонятного места словно опомнившись. Он не обращал взора ни на сияющий под ним алтарь, ни на дрожащие колонны. Он не понимал и понимал, где находится — одновременно. Это казалось не важным, но нужным как воздух. И ринувшись вслед за пламенеющими искорками, он едва обратил внимание на лестницу, уходящую в небеса. Так недостижимо высоко.

  По её ступеням, словно зазываючи скакал огонёк, потрескивая от влаги и грязи, скопившейся на них. И мужчина, движимый чем-то неведомым ему, собирался шагнуть выше, но…

  Вскинув взгляд, словно затуманенный, он ещё раз взглянул на уходящую вдаль беспорядочную цепь ступеней. Это выглядело ни сколь не величественно. Это было пугающе огромно и беспорядочно. Оно угнетало одним лишь видом.

  Однако, там, наверху, сквозь мрачные тучи, сияло рассветное небо. Лишь мельчайший обрывок, но такой яркий и лучистый, что, казалось, оно слепит.

  Его тянуло туда. Словно в полусне, он всматривался в яркие лучи. Его взгляд заволакивало тайной, непонятной ему дымкой.

«Мне… мне нужно идти…туда…нужно…»

  Огонёк, до этого замерший, сверкнув, двинулся дальше. Человек с такими же золотыми глазами, как лучи на вершине, отчаянно желал идти за ним, но заколебался, не ведая в том причин.

  Свет его сияющих глаз — замерцал. Что-то было не так.

— Я не хочу идти туда…

  Солнечные лучи, казалось, смешиваясь с лунным светом, ласково гладили его белые волосы. Однако то, что крепко держалось за плечи — лишь агрессивно сдавливало ему грудь.

  Словно сыграв в игру с подсознанием, человек что-то понял.

— Я не пойду туда. — Отступив назад, он встряхнул головой.

*Грохот*

  Сверху раздался оглушительный рокот грома.

— Кх-х-х…!!! — Немыслимая боль пронзила всё его тело в тот момент. Яркий блеск его глаз резко поблёк.

*Вспышка* * Грохот*

— аа-аа..... — Он осел на земь, с силой ухватившись за лицо. Сквозь пальцы пролились слёзы, которых он не желал и не чувствовал. Но даже сквозь них, он видел ослепляющий рассвет. Столь прекрасный и…отвратительный.

  Стоило лучам коснуться сквозь мрак неясного пространства, как тело пало ниц, а под ним разлилась алая субстанция, искрящаяся сине-голубыми огоньками.

— Кха-кха. арх.мх-х-х… — Теряя силы, он извивался в агонии ему неизвестной. Свет дрожащих радужек окончательно погас.

  Раскаты молний светили сквозь мрачные пепельные тучи всё чаще и агрессивнее. Всё отчётливее за облаками слышались крики и выстрелы.

— Ха-а…а… — Тело задыхалось кровью, вытекающей изо рта, теряя любую волю к жизни. Голубые огоньки, сияющие мелкими отблесками в краснеющей жидкости, потухали и испарялись.

«Я не хочу…»

  Он пытался поднять опустевший взор, но не мог. Он ничего не мог.

~Я хочу выжить…~

«…»

  Огонёк, до этого взывающий к подъёму, спустился. И словно плача, подрагивал перед стекленеющими зрачками.

~Ты…исполнишь моё желание? ~

«…»

~Ты… сможешь…это сделать? ~

«.....»

~Я…могу…верить… в тебя? ~

«…Чёрт.»

~…~

«Я действительно не хочу…»

~…~

  Огонёк умолк, падая в растекающуюся лужу точно сдаваясь. Пламя стремительно потухало.

  Подобно его теплу, тело, лежащее рядом с ним теряло жизнь. Столь печальное зрелище умертвило все звуки вокруг.

  Это бездна плакала своим безмолвием.

  Тучи вновь сгущаясь, скрывали золотеющий рассвет, словно мирясь с происходящим. Мрак следом окутывал пространство, как и раньше, холодом и вечностью ожидания.

  Алтарь угасал.

  Но во тьме, огонёк был лишь лучше видим глазам человека, смотрящим на него. Пламя, лёжа в крови — практически угасло. Лишь изредка из его середины вылетали щёлкающие искры.

*вспых* *треськ*

«…красиво…»

  Веки лица практически сомкнулись перед тем, как в них влетела огненная частичка.

  Снова тот же мальчик, снова то же место… но… он больше не молился. Он сдался, упав на холодную землю, сжимая что-то в руках. В темнеющих глазах не было ничего, кроме пустоты. Даже боги его отвергли.

  Это было тогда.

  Его выражение всколыхнуло что-то внутри лежащего. Сердце сжалось и покрылось жаром. Слёзы, которые катились из тёмных глаз, заставляли кровь вновь бежать по венам.

«Чёртовы…боги…ребёнок молит крысу, что лежит в крови, прямо у вас под носом…»

~…~

«…действительно…боги…»

  Фраза в его голове тихо оборвалась.

~…~

— Вы.ж.ть. *хлюп* *глыть*. .го.и.шь.? Кха-кха…

~…~

— Ургх… *хлюп* — Мужчина из последних сил потянул руку к тлеющим искрам. — Тог.да… по…кхах-кха *глыть* соде.й.ствуй… — Тихий шёпот срывался с растянутых в улыбке, трескающихся губ.

~!!! ~

  Пламя тут же вспыхнуло, так ярко и пылко, оно вскочило, сжигая на себе алую жидкость.

~ВЫ! ~

— Да.вай.же........ — Вопреки насмешливому тону, веки человека практически сомкнулись, бледнея, а слова потеряли звук.

~Да… Да! Хорошо! ~

  Огонёк шустро вскочил на протянутую ладонь и жарко заплясал в его пальцах.

-… — Усмехнувшись про себя, мужчина сжал пламя рукой, почувствовав прилив чего-то неимоверно приятного и тёплого. Было ли это тепло от огня, либо что-то другое, но оно заставило мышцы работать. — Угх… — Перекатившись на живот, он крепче сжал огонёк, и двинул рукой, хватаясь за пыль и грязь. Кровь под ним хлынула ниже, разливаясь голубым отсветом.

  *Шурх* * Шкряб* *Шурх*

  Передвигая тело ближе к алтарю, он мысленно поносил всех богов, на чьих мир стоит, пока за ним шлейфом тянулась красная дорожка.

— Кха-кха… — В ушах неистово звенело, и казалось, шум доносился от пламени в его руках, отчаянно рвущемуся к ступеням в небеса.

«Нет малой… не туда.»

  Обагровевшие латы, заляпанные пылью и грязью, скрежетали, царапая пол. Но он продолжал настойчиво цеплять её руками, чтобы добраться до алтаря, уже едва сияющего в лунном свете.

  Человек подсознательно понимал, что должен делать. Он не знал, откуда в его голове вертелись эти, неясно привычные и естественные мысли, но они настойчиво диктовали его действиям.

  Сплёвывая очередной ком темнеющей крови, он едва смог подняться на локтях, смотря на стоящий перед собой пьедестал. В туманящемся взгляде читалось множество эмоций, столь противоречивых и навязчивых.

  Он склонил голову, сжав пальцы так сильно, что они дрожали. Он принимал поражение.

  Он сдался.

  *Шкряб* * Шурх*

  Свободной рукой он вцепился за узоры алтаря, подтягивая ослабшее тело. Холодная поверхность тут же покрылась алыми разводами.

— Давай же.

  Но голубые узоры лишь тускло мерцали, словно собираясь окончательно угаснуть.

— Ургх…! — Шрамы на его спине постепенно расходились сильнее, разливаясь неистовой агонией по мышцам. — Чёрт!

*Хрясь* * Шкряб*

— Я знаю! Я понял уже! — Он продолжал неистово ударять по тускнеющим символам. — Твою…мать… кха-кха… КХА-КХА-КХА…ха-а-а… *глыть* — Задыхаясь, мужчина отчаянно скреб по поверхности алтаря.

«Это…мой долг…»

  И в тот момент, когда его плечи ослабело поползли вниз. Тусклый белый лучик коснулся его щеки.

«…»

  Пространство вокруг вспыхнуло и озарилось чистейшим светом. Столь ослепляющим и великолепным, что лучи рассвета над тучами меркли в этом сиянии. Тлеющее мировое дно зашаталось и зашумело. Грязь и пыль, скопившуюся на основах мироздания, тотчас сорвало, унося вдаль. Всё вокруг… оживало.

  Алая кровь покрылась сине-голубыми огнями под светом луны. И закрывающиеся до этого, глаза, сверкнув золотым светом, тут же открылись.

  Он смотрел на столь завораживающее зрелище, крепко держа огонёк в руке. Он чувствовал, как жизнь возвращается. Как измождённая плоть вновь пышет жизнью. Эйфория от столь неописуемого ощущения застилала разум. Но…

— КХА! — Его плечи крепко сжало. Грудь сильно сдавило. А спина неистово загорелась.

  Но раны прошли.

~Больно… (?)~

  Трудно дыша, тело сползло с пьедестала, затем, скатившись на пол по ступеням.

*стук* * шлёп*

— Ужасно… — Смирившись с этими чувствами, он резко встал, не желая здесь больше находиться. Это слишком муторно.

  Медленно разжав пальцы, мужчина посмотрел на пляшущее пламя. Оно ярко поигралось на его ладони, и после, соскочив, весело попрыгало к ступеням.

  Проследив за его действиями, он с тяжёлым вздохом оглянулся.

  Бездна больше не казалось столь тёмной и мрачной. Наоборот. Она сияла и переливалась в свете луны и белых искр. Платиновые колонны ярко блестели, а лестницы более не были покрыты вековой пылью.

*шурх* *тресь*

  Подозрительный звук разошёлся по воздуху. И едва успев обернуться, мужчина только смог прикрыть глаза, как алтарь, одной мощной вспышкой был разбит на куски, покрывшись трещинами.

— Хах?.. — Это вызвало у него секундный ступор. — Серьёзно? — Быстро встав со своего места, он оглядел непоправимые повреждения. Стоявший до этого, непоколебимо и величественно, алтарь вдруг решил расколоться на части и изойтись серым песком, точно как доживший век старец.

«Это не смешно…как мне тогда?..»

  Человек оглянулся на приплясывающий огонёк, и вновь вздохнул.

«Ты не оставил мне выбора, верно?»

  Присев на корточки, мужчина оглядел место, и найдя подходящую для себя вещицу, быстро сунул её в карман.

«Я возьму это, если ты не против.»

~ Желание.Желание 𝅘𝅥𝅯 ~

— Тц! — Раздражённо цокнув, он поднялся со своего места, и быстрым шагом двинулся к ступеням. Но вновь остановился перед самой первой, с силой зажмурившись. Его терзало отчётливое ощущение разрыва миров между тем, где он стоял сейчас, и тем, что было в шаге от него. Стиснув зубы, он, обернувшись через плечо, выплюнул:

— Я действительно не хочу этого. — Но с силой сжав кулаки, двинулся вперёд.

  За этот краткий миг, он почувствовал невообразимый контраст чувств и эмоций, свалившихся на него тяжёлым грузом. Это было невероятное чувство… невероятно неприятное. Настолько, что спину брала неконтролируемая дрожь.

  Как же сильно он презирал происходящее — описать невозможно.

  Но мужчина лишь гордо вскинул голову, начиная свой путь, хотя по его бледным щекам и катились горькие слёзы, а тёмные серые глаза налились гневом