Саске стеснялся брата в личные моменты. Итачи ждал времени, когда Саске испытает возбуждение и не будет знать, что с ним делать. Он хотел помочь ему справиться с юношескими гормонами и объяснить, почему так происходит. Он не отлучался надолго из убежища, и близко не напоминающее их прежний дом. Семья Учиха не обладала безграничными финансами, но не бедствовала, как большинство людей. Они жили в бункере с экранированными стенами. Они могли круглый год любоваться искусственным видом из окна, на никогда не исчезающие растения и не меняющееся небо. В сезон дождей крышу намертво задраивали и довольствовались ненастоящими пейзажами. Потом снова наступала весна. Так было принято называть время выхода на поверхность, когда кислота уже утратит концентрацию и распадётся на безопасные компоненты. И каждую весну семья начинала масштабный ремонт, дабы исключить неприятности, о которых говорили сплошь и рядом. Нередко на прогулке с братом Итачи слышал об обвале крыши и гибели колонии, частичной или целиком. Всё решала ветхость жилища. Кто не мог восстановить крышу, тот был обречён, даже не попадая в касту с соответствующим названием.

Саске скрывался от Итачи. Тогда Итачи понял, что пропустил момент и сам завёл разговор на интимную тему. Ему было важно спокойно ввести брата в настоящую жизнь, исключить панику или отчуждённость. Саске сопротивлялся, делал вид, будто ему безразлично, но прислушивался. Первую девушку он познал в момент скитаний. Итачи ни разу не возвращался к их прежнему дому, боялся болезненных воспоминаний и нового отчуждения брата. Больше Саске не упоминал о личных проблемах. И Итачи отстал. Знал, что творится вокруг него, но помалкивал, а ночью приходил и крепко обнимал братишку, потому что он спал беспокойно, вертелся и сжимался в комочек. Итачи любил его настолько же сильно, насколько раньше не понимал, за что его любить. Саске – всё, что у него осталось от семьи.

Наруто присел на корточки перед следующим холмом, обожжённым кислотными дождями. Его склоны оплавились и закаменели. Мёртвый холм, будто искусственный. Наруто не двигался, рассматривал что-то одному ему интересное. Итачи терпеливо ждал чуть позади, не имея привычки вторгаться в чужое уединение. Для Саске оно являлось спасением. Он смущался брата и уходил, чтобы не отвечать на вопросы. Потом Итачи сам перестал их задавать.

Спустя некоторое время Итачи заметил перемены в позе спутника. Наруто опустил одно колено и руку на землю. Его бока ходили ходуном. Ещё не вполне восстановился после двойной дозы токсинов. Итачи укорил себя за невнимательность. Наруто не нужно было интимное уединение. Если только чуть-чуть. Итачи не знал, как они с Неджи справлялись с проблемами, но предполагал. И то, о чём думал, вводило его в замешательство.

- Наруто? – с вопросом подошёл Итачи.

Тронул его за плечо. Наруто дёрнулся, напрягся, тотчас же попытался встать, но Итачи опередил его, пригвоздил к земле, вынуждая сесть на неё совсем. Посмотрел в его лицо, побледневшее и снова улыбающееся.

- Ой, я увлёкся немножко, - оправдания прошли мимо ушей Итачи, улыбка не скрыла настоящих чувств.

- Чем увлёкся? – поймал на слове.

- А тебе всё знать надо? – мгновенная защита.

- Наруто, если тебе не очень хорошо, просто скажи. Я же не возвеличенный полубог из крепости.

Думал, что привёл хорошее сравнение, но Наруто нашёл, что возразить:

- Ты мало знаком с обитателями замков, - он перестал улыбаться, посмотрел на гладкий склон холма. – Они за меня людей убивали. Знаешь, как хреново мне было, когда я это понял. За меня, Итачи! – вскинул взгляд, полный негодования. – За мои хвосты.

- Поэтому ты убежал? – совсем тихо произнёс Итачи, потянулся к нему. Не остановился на настойчивом прикосновении, которыми удовлетворился бы по отношению к брату. С Наруто хотелось больше, потому что он сам по себе ближе держался. Не Саске, с которым Итачи всю жизнь вместе. Не родной брат, с которым они должны были думать одинаково и делиться мыслями. Саске был любимым братом, но не являлся близким другом. Саске, глубоко раненый в детстве гибелью семьи и замкнувшийся в себе. Итачи огромного труда стоило разговорить его, мальчика, у которого в один миг развился комплекс. Итачи упустил момент, когда Саске был готов принять любые доводы, а Итачи только успокаивал и заверял, что они со всем справятся сами. Итачи сам ещё был не способен принять это. И вдвойне не был готов провести полноценный сеанс психотерапии. Он продолжал заботиться о брате и учился выживать. А Саске был рядом. Всегда. Просто был…

Наруто расслабился, шлёпнулся на землю и тут же вытянул ноги. Он принимал от Итачи то, чего тщательно избегал Саске. От постоянных сравнений становилось тоскливо. Итачи потянулся к Наруто, обнял его, тронул губами его пропахшую пылью шевелюру. Волосы забивались в нос при каждом вдохе. Хотелось чихать, а Итачи сдерживался. Он сам вздрогнул, когда Наруто тронул его за оба бока, провёл руками, вызывая неоднозначную реакцию. Секунду спустя Итачи сообразил, какова его настоящая цель. Наруто ему в грудь упёрся, отодвинул, а Итачи отодвинулся.

- Извини, я просто привык брата обнимать, - и добавил отстранённое, - …во сне.

Смотрел на Наруто и видел его другим. Наруто, вызвавший отклик глубоко внутри, там, где Итачи защищался изо всех сил. Он думал, эта его часть – только его достояние, но никак не незнакомца, встреченного впервые на сомнительных территориях. И рядом не было Саске, чтобы найти у него поддержку.

- Вы с Неджи… - Итачи остановился на начале фразы. Хотел спросить о личном, о том, что братишка отписал в категорию запретных тем. Итачи и не нужно было спрашивать, чтобы знать. Он видел происходящее с Саске и не считал это чем-то особенным. Поначалу Саске смущался после связи с девушкой. Всё его смущение заключалось в стремительной резкости и удаляющейся спине. Итачи не докучал, ждал возвращения брата и зал, что увидит его уже прежним. Потом Саске привык. Тоже знал, что от Итачи спрятаться невозможно. Наверно, осуждения боялся за распутный образ жизни. Итачи не считал распутством вынужденные обстоятельства. Юному организму тяжело бороться с гормонами. И Саске было тяжело, когда перед ним появлялась полуобнажённая девушка, в смущении закрывающая прелести руками, но всё равно снимающая остатки одежды. Саске не мог развернуться и уйти. Он слушался инстинктов, потому что Итачи ни разу его не осудил. И стеснялся факта, что его просто используют как производителя. Все хотели собственного защитника. Во всех слоях населения были один и тот же спрос. Только от количества денег зависело качество услуги.

- Что «мы с Неджи»? – Наруто не вдумывался в смысл.

- Ничего, просто скажи, как ты себя чувствуешь.

Итачи оставил тему интимных влечений. Сам себя осудил за разыгравшийся интерес. Он редко проявлял любопытство, но сейчас ему было интересно. Он бы заглянул за ширму жизни новых товарищей, если бы ему только позволили. Ему было интересно, как со своими гормонами справлялись они с Неджи.

- Да нормально, - Наруто резво подскочил, оглянулся вокруг, даже волчком завертелся.

- Стихия? – уточнил Итачи.

Неужели она ещё не успокоилась. Третий день трясёт. При таком раскладе слишком опасно приближаться к болоту. Итачи не поведёт Наруто к очагу, не подпустит близко, пока в его организме останется хоть толика токсина. Еле вытащил его в прошлый раз. Обошлось бы легко, если бы не добавка в виде укуса. Два разных вида яда, воздействующих одновременно на два направления. Итачи сразу несколько противоядий развёл, чтоб наверняка.

- Нет, - Наруто качнул головой. – Я не чувствую, Итачи. Совсем ничего.

- То есть, чутьё защитника утратил? – предположил Итачи.

- Нет. Я не чувствую никаких перемен. Стихия угомонилась, но и твоего брата я не ощущаю. А вдруг мы их вообще не найдём? – повернулся обратно, посмотрел с надеждой. Так, как смотрел бы Саске несколько лет назад, ожидая хоть какого-нибудь утешения.

Саске больше так не смотрел. Он охладел к Итачи точно так же, как и к остальным. Наверно, только по привычке шёл следом. И из страха потерять последнюю связь с семьёй. Очень скоро ему всё равно придётся потерять её. Итачи не питал иллюзий насчёт чудесного долголетия.

- Неджи в хороших руках, - попытался Итачи. – И если, ты говоришь, Неджи можно доверить собственную жизнь и не оглядываться назад, то и Саске тоже. Они, с определённой точки зрения, хорошие партнёры.

- Ну нет, я так не могу. Я должен найти его.

Неджи не выглядел увлечённым жизнью и жаждущим общения. Саске походил на него, сам того не осознавая. Итачи умолчал о размышлениях. Он бы тоже никогда не отказался от брата. Но сейчас с ним был Наруто. И только о Наруто он обязан заботиться.

- Найдём.

- Но я не чувствую, - нервно переступил с ноги на ногу, снова сглотнул, из чего Итачи заключил, что боль в горле его ещё беспокоит. Будет беспокоить около недели. – А вдруг он погиб? Что если они не успели уйти на безопасное расстояние?

Наруто умолял разуверить его в мрачных предположениях. Итачи так думал. Итачи так видел. Но в Наруто светился особый огонёк, не похожий на отчаяние. Этот человек никогда бы не превратился в обречённого. Он бы повоевал и на пороге смерти. Он бы не смирился с правилами крепостей и до сих пор открыто демонстрировал это.

- Наруто, слушай меня, - Итачи снова прикоснулся к нему. Просто за плечи взял и приклеил к месту. Наруто даже шевелиться перестал. – Если они живы, мы. их. найдём.

Думал, так Наруто спокойнее станет, а встревожился сам. Сильно встревожился, на подсознательном уровне. И не беспокойство о брате его терзало. Он не мог спокойно рассматривать Наруто и оставаться безучастным. Наруто внёс такой резкий контраст в отношения братьев, что не замечать его не вышло бы и при большом желании.

- Я не брошу тебя, - заверил Итачи. – Никогда не брошу, даже если с Неджи случится несчастье, а Саске вернётся ко мне… к нам. Теперь ты тоже в нашем клане, в нашей колонии. Останется только убежище найти.

- Вряд ли, - снова покачал головой Наруто. – Саске не примет меня. Не знаю, на чём замешаны инстинкты защитника, но мы бы делили тебя чуть ли не до драки. Я и Неджи с ним оставил – через себя переступил. Понимаешь ты или нет? – Наруто срывался, но не кричал. Он бы начал жестикулировать и расхаживать туда-сюда, а Итачи удерживать продолжал.

- У защитника должен быть свой собственный партнёр, - завершил тираду Наруто. – В замках то и дело меняют комбинации, пока защитник ещё кроха совсем, чтобы оптимальную найти. И со мной начали экспериментировать. Мне это забавным казалось. Я думал, что за меня драться готовы, каждый к себе хочет. Я жил, глупый, и радовался, что всем нужен. А потом поумнел, когда мою маму продали в другой замок. Им, тварям поганым, защитник чистой линии нужен был! А моя семья раз в поколение одного-двух рождала. И все хвостатые. У нас столько силы накопилось, что девать её некуда стало. Я не хочу, чтобы ей пользовались в целях личного обогащения в убыток простым людям. Ведь они ещё беднее становятся. Я сам так жил сколько лет. Я видел, Итачи.

Он принялся одежду на груди теребить.

- Выговорился? – Итачи понял, что пора прекращать играть внимательного слушателя. – А теперь меня выслушай. Зря ты думаешь, что я не знаком с порядками богатых колоний. Они же и Саске забрать хотели. Разве смог бы я так долго оберегать его и прятать от чужих глаз?

- Неджи мог меня спрятать, - Наруто перестал одежду теребить. – Он и Саске сможет защитить, ты не беспокойся, Итачи. Я только боюсь, что сам он в беду попасть мог.

- Если ситуация будет зависеть от реакции Саске, то он в безопасности. Ты же видел, какой силой обладают проходимцы…

- Пираты, Итачи, - поправил Наруто строго. – Называй вещи своими именами. Целая сплоченная банда. Хорошо если ты прав. Если они действительно не так сильны, как показали себя…

- А ты полагаешь, они не уравновесили команды? – Итачи улыбнулся, отпустил одно плечо Наруто и пригладил его растрёпанные волосы. – То есть, за нами послали две команды послабее, а Саске с Неджи сильные достались? Нелогично. Защитники чуют, у какой добычи когти длиннее.

Наруто посмотрел на пальцы, будто на них когти и выросли. Если судить так, то у Наруто очень длинные когти, длиннее, чем у Саске. При умелом управлении в бою Наруто бы одержал верх. Итачи ещё не знал, насколько умело сражались они с Неджи. Не было случая понаблюдать. Да и сам он любитель, учился по книжным и словесным инструкциям, психологию защитников изучал, постоянно сравнивал с братом и находил неоспоримое сходство.

- Давай ты успокоишься, а то мы точно их не найдём, - попросил Итачи, заканчивая дискуссию. – Ты постоянно твердишь, что Неджи можно верить, почему же ты мне поверить не хочешь?

Приблизился, вдохнул воздух, который Наруто только что из груди выпустил, и едва не захлебнулся им – такой он был горячий.

- Я верю, верю, - словно нетерпеливо отмахнулся Наруто и вывернулся из хватки. Итачи выпустил его. Знал, что теперь всё уладится. Наруто надо было просто выговориться. Зато Итачи стало беспокойно, ибо выпустить свои переживания он не мог, чтобы не напугать партнёра. Чтобы не напугать самого себя.

Саске ничего не знал о роли защитника. Он с самого начала сознательного возраста понимал, что она досталась ему. Но это оставалось голым фактом без единой подробности. Родители иногда заговаривали с малышом о том, что будет с ним в будущем, расписывали силу защитника как привилегию. С детства Саске впитал в себя, что защитник – это круто. Порой ему не терпелось попробовать соединиться, хотя и об этом определении он мало что знал. Тогда семья ещё решала, что делать с ребёнком. Особенный отпрыск, первый в семье. Старшие тщательно проверяли генеалогическое древо, чтобы найти линию, но вынуждены были сослаться на гены Микото. Она не соблюдала строгих традиций и знала свою родню только до колена бабушек и дедушек.

Саске хорошо учился и уже начал теребить брата вопросами, когда же из него сделают настоящего защитника. Думал, что его определят в особую группу, где поголовно все такие же как он. Никто ничего не сделал. И не сделали бы, будь у них время, которое резко отнял отряд мародёров. Они даже расследование бросили в момент поджога. Потом Итачи интересовался: люди рассказывали, что крики разносились, когда колонию Учиха резали, а потом взрывом добили. Итачи долгое время опасался запаха дыма, молча переживающий трагедию. Он не плакал, но хотелось. Он мог бы упасть на землю, кататься, кричать и зажимать глаза ладонями, а потом долго лежать, всхлипывая и свернувшись калачиком, вытирая распухший нос и не замечая растерявшегося брата. Итачи прежде всего о нём подумал. Испугался, что и его выслеживать будут, но всё равно не бросил, сколько колоний они прошли. Были и те, где мальчишку с радостью приютили бы, не зная о его роковой роли. Итачи оставил брата при себе.

Саске сам попросил научить его сражаться. Сказал, что должен быть готов, если убийцы и сюда нагрянут. Он бы заявил о мести, если бы чуточку повзрослее, а Итачи выбил все эти мысли из его головы. Мстить тому, за кем стоят армии сильных защитников – гиблое дело. Саске прислушался, но до сих пор не отказался от намерения уничтожать любого возвеличенного мерзавца из крепости. Итачи сам не знал, как объяснить брату его обязанности. Саске долго не понимал, как можно просто войти в другого человека, боялся поначалу, думал, больно будет, а оно само получилось. Итачи тогда сам выгнулся от необычного ощущения, потом долго успокаивал готового разрыдаться брата. Саске думал, что он что-то плохое совершил, а Итачи своевременно напомнил о том, как его маленькая ручка соединилась с его рукой, когда они уходили прочь от пожарища. Тогда они оба не задумывались о действии, которое Саске предпринял инстинктивно. Итачи водил по его спине ладонью, второй крепко прижимал к своей груди и повторял, что он молодец, что так и должно быть. Он бы сам себе поверил – так искусно играл осведомлённого взрослого перед ребёнком. Потом они попробовали ещё раз. И страх брата постепенно развеялся.

- Оно огромное, - Наруто сел на лежанке, закопал лицо в руках, словно в отчаянии. Он просто устал.

- Огромное, - подтвердил Итачи, обратил взор в сторону скрывающегося за холмами и опалёнными зарослями болота, - но не бескрайнее. Не бывает ничего бесконечного.

- Мне иногда кажется, что бывает, - Наруто яростно потёр ладонями лицо и опустил их, зажал между коленей, так и сидел, согнувшись.

- Мы обойдём его всё, если понадобится, - заверил Итачи, подсел поближе. – Не волнуйся по пустякам. Разве не плутать по мёртвым землям вы с Неджи отправились? Не зная, что вас там ждёт и в каком количестве.

- Да, это всё так, - Наруто не отрывал взгляда от одной точки. – И идея твоя отменная: оставить знак. Неджи как увидит – сразу поймёт, что это мы. Но я…

Замолчал. Итачи хорошо понимал его тревоги, разделял их. Неизвестность из-за судьбы брата пугала его больше, чем он думал. Раньше всё выглядело простым. Даже если бы его передали опытному партнёру, Итачи волновался бы меньше. Наверно, со временем люди склонны к паранойе. Наверно, развиваются комплексы и страхи, о которых не подозреваешь сам. И уже не хочется ничего менять, страшно от нового. Страшно было, когда они с Саске посмотрели в сторону необитаемых земель и сделали первый шаг. Тогда Итачи тоже сдерживался, не показал, как не хочется ему уходить, но не видел будущего в загнивающих колониях. Не видел перспектив в разжиревших от изобилия крепостях. Общество медленно шагало к краху. Итачи продвигался к касте обречённых – и это пугало его сильнее всего. Он осаживал себя и почти клялся, что никогда. А что стало бы с его «никогда», если бы с Саске что-нибудь случилось.

Он опустил веки, сделал несколько глубоких вдохов и заверил себя, что присоединился бы к колонии и завёл детишек. И о нём бы заботились, когда он стал бы немощным стариком. А до той поры он бы не покладая рук работал на общее благо.

- От того, что ты постоянно об этом думаешь, ничего не изменится, - сказал Итачи. Прозвучало резковато.

Наруто шевельнулся, взглянул на него. Итачи поймал этот взгляд, протянул руку, чувствуя то же самое, что чувствовал по отношению к потерянному братишке. Вот смысл жизни – забота о ком-то, игнорируя свои личные тревоги. Итачи погладил Наруто по спине одной рукой, второй не шевельнул даже. Провёл по плечу спутника, потом по краешку воротничка, уже порядком засаленного. Наруто нуждался в заботе даже большей, чем, наверно, Саске. Хьюга Неджи полностью взял на себя роль взрослого, едва встретил нуждающегося ребёнка. Точно так, как поступил Итачи.

Внезапно Итачи поймал себя на том, что уже гладит грудь Наруто, отчего снова стало беспокойно. Он знал это чувство и недоумевал по его поводу. Оно вспыхивало всегда внезапно. И всегда приходилось молча и мучительно справляться с ним. Кроме особых моментов, когда Саске не было рядом, зато была женщина, которая не прочь разделить постель с носителем гена защитника, да и просто с мужчиной приятной внешности. Итачи порой думал, остались ли в покинутом им мире его дети. Их с Саске дети. Не могло такого быть, чтобы не получилось. От мысли, что где-то есть ещё несколько маленьких членов семьи Учиха становилось теплее на душе.

Почему он подумал об этом сейчас, рядом с Наруто.

Итачи потрогал живот спутника, задрал кофточку и поводил по голой коже. Только когда Наруто сам вздохнул глубоко и судорожно, Итачи понял, что вытворяет. Остановился. Долго рассматривал ошалевшее лицо партнёра и молчал. Потом снова прикоснулся к его груди и надавил, вынуждая лечь, взялся за ремешок на его штанах. На этот раз Наруто яростно вцепился в его руку:

- Стой! – выпалил он с оттенком того страха, который так гармонично выбрался из закромов эмоций Итачи. Они вместе чувствовали одно и то же.

- Я должен проверить, не загноилась ли рана, и обработать её, - пояснил Итачи.

Рана действительно выглядела болезненной: след от прогрызенной норы, след от ожога, припухлость от яда, меняющая цвет на своё усмотрение.

- Нет, - снова запротестовал Наруто. – Давай потом.

- Почему? – Итачи остановился, снова ему в лицо смотрел. Знал, что причина та же, что и у него самого. Наруто заставил его вспомнить всё это, вызвал невероятные ассоциации. Наверно, его разительный контраст с Саске, его привычки и способность сближаться заставили Итачи увидеть его всего сразу. И хотелось видеть не только его внутренний мир, но и его тело. Всё его тело. И убедиться, что Наруто сейчас бьётся из-за боязни разоблачения.

- Неужели ты никогда не испытывал к Неджи влечения? – вместо успокаивающей реплики Итачи пошёл в наступление, взял Наруто за руку, которой он пытался отодвинуть руки партнёра.

- А ты к Саске? – не ответил.

- Саске мой брат. Как я могу?

- Не можешь, потому что не должен. А испытываешь или нет – это от твоего разума не зависит, - Наруто нашёлся. Сомнения его развеялись. Он просто старался вывернуться из-под нависшего Итачи и встать.

Итачи позволять ему не собирался. Сильнее сжал руку и коснулся его губ своими. Только коснулся и посмотрел на ответную реакцию. Наруто издал возглас. Хотел что-то сказать, но захлебнулся будущей фразой, напрягся весь, будто перед встречей с противником. Итачи его реакция удовлетворила, он больше не сомневался, втянул в долгий поцелуй. Начинал подсознательно дрожать от того, что делает. Не мог разобраться, что чувствует: сразу много и всё разное. Ощущения проглатывали его с головой. Итачи не заметил, как задрал кофточку Наруто, не подумал о вечерней прохладе, медленно превращающейся в ночной холод. Только когда Наруто дёрнулся навстречу, нашёл в себе силы отлепить от листьев спину, обхватил Итачи за плечи и стремительно прижал к себе, а потом прижался пахом, Итачи вынырнул из полуреальной дрёмы. Через мгновенье он буквально швырнул Наруто на лежанку, прижал к поверхности, спрятал лицо в длинной чёлке. Они оба ускоренно дышали. Итачи готов был застонать и с наслаждением слушать стоны Наруто. Всё выглядело ненастоящим. Ещё несколько дней назад он вообще не знал этого человека. Он бы не выделил его из толпы, не посмотрел бы, если бы Наруто сидел среди обречённых, не протянул бы руки помощи. Он бы ничего не сделал, если бы не внимание Саске. Сила привлекла его. Их обоих. Итачи старался отмахнуться от мысли, что он стал таким же, как все, тянулся только за силой и плевал на тех, кто слабее. В такой-то момент! Он корил себя и боролся с желанием снова накинутся на Наруто.

- Итачи, - Наруто понял, что с Итачи что-то не так, приподнялся, тронул за руку. – Тебе плохо, Итачи?

- Нет, - заверил он. – Мне так хорошо, что даже тревожно.

Наруто замолчал. Осознавал, что сейчас было и не понимал, как действовать. Итачи надеялся, что ему хочется испытать это ещё раз. Вместо заверений и признаний он взялся-таки за ремешок на штанах Наруто и снова был остановлен.

- Не надо, - попросил Наруто.

- Почему?

- Не надо, - повторил он. – Я не хочу.

- Я просто посмотрю рану, как и говорил.

- Сказал же! Не хочу! Сам посмотрю! – Наруто снова срывался, блеснул глазами и посмотрел на пах, где внезапно оказалась руки Итачи. Вздохнул глубоко-глубоко и хватал воздух ртом, изо всех сил сжимая пальцы на руках партнёра. Наверно, поклялся себе, что не позволит. Наверно, считал позором, что отреагировал на мало знакомого человека, мужчину, так ярко.

- Вот видишь, я знаю, что с тобой творится, - Итачи попытался развеять напряжение мягким тоном, помял причиндалы Наруто, заставляя его заёрзать спиной по лежанке и сильнее вцепиться в руки спутника. – Ты считаешь это постыдным? Я – нет.

И потянул пояс расстёгнутых штанов вниз. Получил последнее доказательство, визуальное, и не мог сосредоточиться на ранке. Он вообще не видел её. Желание тронуть губами растворилось в сердитом рычании Наруто. Одним звуком Наруто привёл в чувство. Хотелось всё равно, но Итачи уже мог управлять собой. Он провёл рукой по животу вниз, надавливая и впитывая стремительно меняющуюся мимику Наруто. Не остановился, когда миновал его и наконец достиг раны. Скверная отметина лилового цвета. Внутри будто чёрная. Итачи склонился, посмотрел внимательнее и сделал вывод:

- Кажется, внутри осталась его голова.

- Невозможно, - сквозь сжатые зубы отозвался Наруто, готовый выдраться и рывком натянуть штаны. Он бился от промедления и не мог закончить мучения сейчас же. – Я сам видел, как оно выбралось.

- Тогда яйца, - сделал вывод Итачи. – Если их не вытащить, личинки расползутся под твоей кожей и занесут заразу, - он поднял голову, но уже не думал о возбуждении. Предположение выглядело куда более весомым и жутким. Наруто реагировал на страшные вести заторможено и выпалил нетерпеливо:

- Да плевать мне на насекомых! Пусти сейчас же!

Дёрнулся. С такой силой рванулся, что Итачи стоило труда задержать его на месте. Он сам занялся проблемой Наруто, смотрел ему в глаза. Хотел попросить, чтобы он не закрывал их и не просил, довольствовался случайными моментами. И Наруто всё так же сжимал свои руки на его. Один раз слишком увлёкся и погрузил в Итачи пальцы. Соединение в момент его оргазма отозвалось совершенно неожиданным образом. Итачи сам выгнулся и бессильно свалился рядом, успел только руки подставить, чтобы опереться о них. Снова дышал тяжело, снова в голове всё перепуталось, снова забыл о ране партнёра. В штанах было неприятно мокро. Самое бы время отлучиться на минутку, себя в порядок привести, но Итачи сдержался. Через силу остался на месте, а когда шевельнулся, руки дрожали.

- Давай, - шёпотом попросил Наруто. – Вырежи их. Я потерплю.

Вырезать? Итачи вскинул голову. Резать по живому телу? Содрогнулся. Причинить этому влажному от пота соблазнительному юноше острую боль и услышать его крик? Никогда.

- У меня есть анестетики, - вместо открытых возражений произнёс он деревянным языком. Получилось безэмоционально.

- Прости, - схватил его за рукав Наруто, - я не специально. Так само получилось. Ты ведь тоже… ты ведь…

Снова зарычал.

- Наруто, - Итачи остановил его терзания одной фразой, - если Саске не будет против… и если Неджи примет его, пойдёшь со мной? – пауза, долгий взгляд, - насовсем.

Только он и Наруто.

Если с Саске всё будет хорошо.

Первые дни были очень тяжёлыми. Итачи думал, что для Саске это слишком, что он не переживёт, взбунтуется или убежит, с ужасом в глазах от предстоящего одиночества примкнёт к первой попавшейся колонии. Саске пошёл бы даже за людьми из крепостей. Но он остался. Всё ещё переживал шок от гибели семьи. Понимал всё случившееся так же отчётливо, как и Итачи. Только Саске ещё вернуться надеялся. Его случайные вопросы подтверждали раз за разом, что он верит в выживших. Возможно, он верит, что выжили все они, а пожар случился, когда их по счастливой случайности не оказалось дома. Итачи не хотел врать и не врал. Он только раз объяснил, когда Саске поинтересовался возвращением домой. Потом Саске перестал спрашивать. Он слишком болезненно переживал трагедию, а Итачи не просил выговориться, просто всегда был рядом, всегда обнимал, всегда проявлял максимум заботы, на какую только был способен ребёнок его возраста. Они вместе засыпали , вместе просыпались, вместе шли в заросли за провиантом, вместе сидели перед разложенной скудной трапезой. Итачи почти ничего не ел, но смотрел, как ест брат. На вопрос почему ответил, что не голоден. Итачи переживал не только трагедию потери, он был полностью дезориентирован. Он не знал, куда пойти, что делать и у кого просить помощи. До дождей оставались считанные месяцы. После потрясения он не представлял, кому можно доверять. Они с Саске сторонились людей и чувствовали нагнетённую атмосферу неизбежности.

Тогда Саске впервые испытал на себе коварство насекомых. Предпочтя мягкую плоть стеблю, становящемуся жёстким и не таким сочным, одна из тварей ночью прогрызла себе путь к кровеносным сосудам Саске и остановилась. Она бы погибла там, насытившись и отложив яйца. Саске испытывал бы мучительные боли и, возможно, умер бы от заражения и переизбытка токсинов, которые выделяют даже личинки, если бы Итачи знал о мире чуточку меньше. Но он готовился с малых лет. Его заставляли проходить подробный курс выживания. Тем более, ему предстояло соединиться с единственным защитником семьи. Итачи не погиб бы на улице. Он просто растерялся, скорее от резкости перемен и обстоятельств, при которых это произошло. Саске проснулся от боли во всём теле и жара, головы поднять не мог и повторял: «Больно… больно…». Без конца повторял, а Итачи не мог поначалу выудить из копилки своих знаний причины, пока случайно не заметил чёрный хвостик, торчащий из руки брата, почти из плеча, с внутренней стороны, где кожа чуточку тоньше. У Итачи не было никаких медикаментов, не было пункта помощи, не было навыков. Но он точно знал, что надо делать. Он впервые оставил Саске одного с тех пор, как погибла их семья. Он искал хоть какой-нибудь анестетик, пытался навязать больного ребёнка любой колонии, полагая, что не обязательно рассказывать, кто они такие, и не сумел договориться. Он отсутствовал почти час, больше не посмел. Возвращаясь, боялся не застать Саске на месте. Брат лежал там же, одинокий и испуганный, так похожий на обречённых. Он вцепился в Итачи обеими ручонками и без конца повторял: «Я думал, ты меня бросил». Итачи раз за разом заверял его, что никогда, даже если ему самому придётся закрывать его от кислотных дождей. Не сказал о том, что тогда бы они оба погибли. Затем он рассказал, что собирается сделать, предупредил, как больно будет, сказал, чтобы Саске не сдерживался и кричал во весь голос. Итачи не нашёл хорошего анестетика со скудными запасами, которые он успел набрать за один день. Точно так же, как Неджи, он выбирал для продажи лучшие стебли и искал покупателя. На вырученные деньги купил анитисептик и средство для остановки крови, попросил анестетик посильней, который стоил чуть ли не втрое дороже, но его мольбам не вняли. А у Итачи не было времени снова собирать провизию на продажу. Люди остались глухими к его беде. Итачи взял то, что ему предложили и вернулся к брату, где долго обнимал и поглаживал по голове и спине, избегая касания к чёрному хвостику из руки.

После первой в его жизни операции у него долго тряслись руки. Итачи перепачкал кровью брата все вещи, которые успел собрать во время скитаний. Он убаюкивал грязного Саске на руках и жалел, что не может забрать хоть половину его боли себе. Он не остановился даже в тот момент, когда Саске начал умолять Итачи остановиться. Но Итачи знал, что не остановится, иначе потеряет брата. Он всю ночь и весь день просидел с ним. Мучился от переполненного мочевого пузыря, перепачкался испражнениями бесчувственного малыша и всё равно не ушёл. Только к вечеру сообразил, что без воды Саске не выживет, даже перенеся операцию.

Он выжил. Он доказал, что способен побороть любую боль. Саске больше никогда не плакал и не избегал её. Он не винил брата и не благодарил его, если однажды Итачи приходилось совершить что-нибудь подобное. Саске терпел и только крепко сжатым и зубами и блеском влаги в уголках глаз выдавал себя. Боль укрепляла их союз точно так же, как родная кровь, как совместные действия, как полное доверие и поддержка друг друга. Но Итачи больше никогда не приходилось резать живую плоть без обезболивающего.

Наруто тоже стискивал зубы. Итачи думал, что и он испытывает адскую боль, но знал, что на две третьи область его раны онемела. Итачи попросил Наруто кричать, если невыносимо, заверил, что никто не услышит. Они оба знали, что не услышат. Но Наруто всё равно не кричал. Терпеливо дождался, пока Итачи вырезал мешочек с яйцами твари, всё время смотрел, словно это он делает мини-операцию, а не ему. Его не пугал вид крови, его не пугала боль, его не пугало воспаление, которое могло заживать очень долго. Итачи щедро намазал рану антисептиком и заживляющей мазью и перевязал.

- Что там? – Наруто пододвинулся к Итачи, на четвереньках подполз. В свете поднимающегося солнца он совсем маленьким выглядел, как Саске в детстве. Итачи оставил операцию до утра, ибо должно было быть хорошее освещение. Да и Наруто вечером был перевозбуждён и выбит из колеи. К утру само успокоилось. К утру они не вспоминали о вчерашнем. Итачи знал, что к теме они вернутся и очень скоро.

Итачи развернул мешочек и объяснил:

- Через пару дней было бы поздно, видишь? – Итачи взял на палец одно яйцо и поднёс к свету. Внутри прозрачной сферы размером с крупинку шевелилось что-то удлинённое и отвратительное. – Они бы расползлись под твоей кожей и отравили снова. И мне пришлось бы изрезать тебя в нескольких местах, чтобы извлечь их.

- Я не знал, что они яйца под кожу кладут, - Наруто заворожено рассматривал объект, руку протянул и прикоснулся к руке Итачи, тотчас же опустил свою и посмотрел ему в глаза.

- Если смущает, выговорись, - попросил Итачи, забывая о потомстве коварного насекомого.

- Знаешь, что меня смущает? Как легко ты способен своего защитника бросить. Брата своего.

- Не легко, - возразил Итачи, ощутил давление. Вместо защиты Наруто ринулся в наступление. И выделил как раз те аспекты, которые Итачи сам стеснялся признать. – Я Саске люблю всю жизнь. Я за него готов умереть, точно так же, как Неджи – за тебя. И ты мне, пожалуйста, в упрёк не ставь моё желание устроить личную жизнь.

- Личную, - повторил Наруто скептично, - со мной.

- А ты никогда не думал о своей личной жизни?

- У меня есть личная жизнь. Мы с Неджи…

- Оставь Неджи в покое, договорились? Вы делаете то, что помогает выжить…

- Мы довольны жизнью! – перебил Наруто, начинал сердиться.

- И от хорошей жизни пошли первопроходцами?

- Ты поссориться хочешь? – Наруто вскочил, но не рассчитал отдачи боли и пошатнулся. Итачи тут же ряжом очутился, подхватил его и ткнулся губами в лицо, туда, куда попал, в лоб.

- Неджи ведь не запрещает тебе с девушками встречаться? – Итачи сбавил тон. Наруто успокоился, расслабился. Значит, доверяет. Мудрено не доверять, если сам позволил другому человеку, с которым несколько дней всего знаком, себя заживо резать.

Наруто не ответил, пробурчал что-то непонятное. Итачи переспросить хотел, но жертва в его руках встала на обе ноги вполне уверенно, невзирая на боль. Да и не слишком-то больно и было – анестетик хороший. А к онемению привыкнуть можно. И в этот миг Итачи пронзила догадка: а был ли Наруто хоть раз с девушкой. Его послушать – так они с Неджи вообще затворнический образ жизни вели, скрывали и имя Наруто, и его принадлежность к касте защитников. Неджи очень хорошо спрятал его, но пожертвовал многим другим. Такова цена за жизнь.

- Он гениален в выборе защиты, - Итачи улыбнулся.

- Кто?

- Он был бы незаменим в любой крепости, - уклонился Итачи, расслабленно выдыхая и не отводя губ от кожи спутника, говорил прямо в неё, заставлял Наруто нервничать. Хорошо. Чем больше он волнуется, тем больше ошибок наделает. А Итачи только останется воспользоваться результатом.

- Да про кого ты говоришь! – действовало. Наруто вырывался и не слишком старался освободиться.

Неджи получил бы высокий пост и превратил крепость в неуязвимую. Тогда бы, возможно, торговля людьми не стала бы настолько актуальной темой.

- Знаешь, мне плевать, - Наруто повернул голову, сам натолкнулся на губы Итачи. – Только не думай, что я твоей игрушкой стану. Я хоть и защитник, хоть без тебя и не могу всей силы высвободить, но по морде съезжу с удовольствием в случае чего.

- Я учту, - пообещал Итачи и поцеловал.

Наруто давал возможность. Наверняка обдумал вчерашнее без посторонней помощи и всевозможных подсказок. А это значило, что он не привык бояться. Помимо всего остального, Неджи поддержал его желание не склонять головы перед обстоятельствами. Теперь предстояло последнее испытание – испытание встречей. Итачи хотел убедиться, что Саске жив и здоров, а другая его часть, которую он жестоко подавлял, шептала, что со встречей всё и оборвётся.

Жизнь брата важнее случайной связи, даже если эта связь заставляет всё внутри замирать в нетерпеливом ожидании.

Первый год после гибели семьи Итачи казался последним. Если не для него, то для них с Саске вдвоём. Он старался выглядеть спокойным и уверенным в завтрашнем дне, а под личиной радушного старшего братика давал волю чувствам, больше половины из которых заставляли сердце сжиматься от множества опасений. Итачи думал и выяснял, как другие люди кочуют из колонии в колонию, порой успевая перед самыми дождями. Люди не верили незнакомцам, будь даже эти незнакомцы детьми. Они не верили, что новый рот сможет пригодиться им в хозяйстве. Кормить чужих задаром никто не хотел. Таков устоявшийся закон выживания: живи сам или выживут другие. Итачи готовился потерять Саске. Глухими ночами, когда уже поднимались ветра, которые и сгоняли химические тучи в густое скопление, движущееся вокруг планеты, Итачи просыпался в холодном поту и обнимал брата. Он готов был силком сунуть его в одну из крепостей, которые сам же ненавидел. Саске бы приняли. Его бы приютили с огромной радостью, но насчёт своей судьбы Итачи сомневался. Кому нужно обременительное обстоятельство в виде довеска из родственника. Тем более, несмышлёного родственника, ещё не способного постоять за себя. Итачи медлил день за днём. Только однажды попробовал поговорить с Саске, когда застал его на холме, во все глаза рассматривающего потемневшее небо.

- Это дождь, да? – спросил он и посмотрел испуганно. Итачи хотел тотчас же сунуть его в первую попавшуюся колонию с оговоркой, кто он есть на самом деле. Итачи мог работать. Его бы взяли только на этих условиях, поэтому стоило решать быстро, раскроет ли он потенциал брата или оставит в секрете.

Саске не плакал и не просил поскорее найти убежище, не тянулся ручонками к брату, не дрожал. Он понял, что значит жить на улице. Он рассматривал обречённых, будто выстроившихся в ряд под умирающими растениями, уже не способными закрыть листьями небо.

Тогда было страшно. Тогда Итачи осмелился действовать напрямую. Он постучался в первое же убежище, вопросительно смотрел снизу вверх на здоровенного детину в старой рубашке и обычных тканых штанах, свисающих на коленях пузырями. Итачи обещал работать за двоих и к весне покрыть долг брата. Саске был слишком мал, чтобы всерьёз помогать. Он ничего не делал дома, и Итачи его не заставлял во время скитаний.

Тогда Итачи не сказал, что его брат защитник. Их не приняли. На настойчивые просьбы позвать главную хозяйку убежища детина захлопнул дверь перед носом мальчишек. Итачи знал, что сочувствия стоило искать у женщин, и желательно молодых, которые, возможно, ещё не успели зачерстветь. Мужчины исходили из расчёта. Если все припасы и медикаменты строго учтены, могло не хватить до конца. И если бы они взяли нахлебника перед самым закрытием дверей, вся колония вынуждена была урезать себе пропитание во второй половине сезона дождей. Не все хотели мириться с таким раскладом. Итачи смотрел на закрытую дверь, слушал голоса за ней и не слышал. Если бы хоть кто-нибудь начал спорить, пожалев сироток. Итачи уводил брата, крепко держа его за руку, и заверял, что это только начало. Среди множества людей найдётся толика сострадания. Тогда Итачи понимал, какую ошибку совершил, промедлив так долго. Если бы он сразу сунулся в колонию, он мог бы договориться и помочь со сбором провизии. Тогда бы он имел право на убежище. А он просто струсил и прятал братишку от всего мира. Спрятал его от самой жизни.

Они с Саске проходили вдоль ряда обречённых. Саске втянул голову в плечи и молчал. Когда Итачи спросил его, он спросил в ответ:

- Мы тоже станем, как они? И будем ждать дождей?

Итачи разуверил брата и с улыбкой сказал, что это всего лишь самая первая колония, первая попытка, а вечером, когда Саске уснул, долго смотрел на очертания крепости, врезающейся в тяжёлые облака шпилями. В ту ночь он спал беспокойно, утром перебрал собранные запасы, из которых делали сильные медикаменты, и понял, что козырь – не Саске, а результаты ежедневных трудов. Итачи знал, что следует собирать, чтобы выручить больше денег. Он только не подумал, кому будет всё это реализовывать, если растворится под первыми каплями начинающегося дождя. Он составил подробную историю, подкреплённую раскрытой сумкой. Больше шансов найти приют, если показать себя трудолюбивым и умным, а Саске представить в виде нагрузки, отметить его худобу и заверить, что ест он немного. Итачи даже согласился бы на одну порцию на двоих, только бы дотянуть до весны. А пока обдумает планы на будущее. На их с Саске будущее. Он не должен отдавать его в руки бесхребетных типов из крепости. Семья поручила Саске ему и никому другому. С этой мыслью он засыпал. Надеялся, что засыпал под открытым небом последний раз в этом году.

Наруто остановился перед ровной гладью песка. Итачи поравнялся с ним, молча ждал объяснений.

- Вода, - Наруто вытянул руку, ткнул пальцем сначала прямо, потом левее, потом правее и виновато отчитался, - тут.

- То есть, ты не уверен? – поинтересовался Итачи.

- Я не знаю. Я так вымотался, что заснул бы стоя.

- Ладно, - Итачи сжал его руку в своей. – Жестокий из меня партнёр, если довожу защитника до изнеможения. По крайней мере, хоть болото перестало туманить.

Испарения остановились. Только подойдя вплотную можно было надышаться, если потревожить поверхность, медленно затягивающуюся хрупкой корочкой, замаскированной под грунт.

- Это кто тут в изнеможении? – Наруто покосился на спутника, посчитал сердитого взгляда недостаточным и толкнул, одной ногой ловко подсекая его ноги сзади. Итачи рухнул как подкошенный, сообразить не успел, как на него сверху уселось увесистое тело. Наруто не дал и секундочки собраться, да Итачи и не слишком старался выиграть. Он почувствовал язык Наруто у себя во рту, его пальцы в волосах. Грубые пальцы, зачерствевшие от работы и суровой атмосферы. Наруто, каким знал его Хьюга Неджи и теперь предстояло узнать Итачи.

Привкус, какой всегда бывает от давно нечищеных зубов, перемешался с таким же привкусом во рту Итачи, вызывая мгновенное отторжение, а потом ответную реакцию. Итачи поднял руки и обхватил Наруто за спину, одной повёл вниз, вдоль прогнувшегося тела. Итачи любил водить по плавным изгибам, чувствовать, как мышцы Наруто то напрягаются, то расслабляются, как он срывается на неровное дыхание, глубокие вдохи и наконец упругие ягодицы.

Наруто выпрямился на руках, смотрел сверху вниз на партнёра. Его живот лежал на животе Итачи, колени стискивали бёдра. Итачи лежал и думал, какое гибкое тело у его нового защитника. Сразу всем его качествам хотел характеристику подобрать и понимал, что тут работы на годы, а не на пару недель. Он шевельнулся, снова двинулся руками по ягодицам Наруто и вынужден был испытать досаду из-за коротких человеческих рук.

- У тебя изо рта воняет. И на вкус мерзко, - без комплексов сообщил Наруто.

- У тебя тоже не цветочный аромат.

- Что, так плохо, да? – Наруто скатился.

Итачи сел, опёрся на одну руку, второй задержал Наруто рядом.

- Не то чтобы плохо, но помыться бы не помешало, - деликатное напоминание об источнике.

- Я не знаю, слишком слабое чувство, - Наруто снова отвернулся, снова виноватым себя чувствовал.

- Пусть маленький родничок, но ведь ты всё равно нашёл его, - Итачи встал, - так что шевелись, да поживее.

Наруто очутился на ногах и снова с сомнением завертелся на месте. Не знал, в какую точку указать. Не знал, как сократить время на сборы. Итачи в эти минуты о Саске думал. Если так туго с чистой водой стало вблизи болота, далеко ли им с Неджи пришлось уйти. Нашёл бы Саске такой крошечный источник. Не к месту в сравнение шли характеристики Узумаки Наруто. Он сильнее, его чутьё острее.

Итачи оставил Наруто в покое, только наблюдал. Как ни хотелось прижать его к себе и сидеть, просто обнимая, наблюдая, как он засыпает, измученный и счастливый от поцелуев партнёра, Итачи осознавал, что без воды не выжить. Первым делом стоило позаботиться о необходимых вещах, а потом уже о состоянии душевном. Наруто сделал неуверенный шажок вперёд и снова остановился. Боялся, что не отыщет. Итачи тоже боялся, но отступать не смел. Если бы он только попытался, Наруто мог разочароваться в себе, подверженный угнетающей атмосфере зелёной пустыни с проплешинами-болотами.

Когда спутник остановился на одном месте и завертелся волчком в очередной раз, Итачи не выдержал, сам приблизился и только для разрядки этой атмосферы спокойно пожал плечами:

- Надо же с чего-то начинать.

Он знал, как тяжело найти воду в пустыне, но всё равно упал на колени с короткой походной лопаткой в руках. Он не должен демонстрировать усталости. Он будет копать, пока не свалится от жары и бессилия. И тогда не сдастся, попросит Наруто продолжить. А если голос охрипнет, то покажет жестом. Через минуту Наруто сам присоединился. Ему пить хотелось не меньше. Они ещё утром выцедили остатки воды из баклажки. Он молчал, не напоминал, что не знает точного места. Всё равно терять нечего. Если не попытаться здесь, то пришлось бы снова отдаляться от болота, снова терять драгоценные часы. Во время работы Итачи десятки раз хотелось завести разговор о Неджи и Саске. Хотелось напомнить, что они живы. Но он не знал этого наверняка. И спутник не разводил истерик понапрасну. Любая сильная эмоция сопровождалась выбросом адреналина. Много энергии – много топлива. Чем скорее закончится топливо, тем меньше шансов на выживание.

Вся жизнь Итачи опиралась на выживание. Он почти завидовал обычным людям, которые размеренно существовали год за годом и запирались от незваных гостей. С Саске за плечами это становилось невозможным.

Воду они нашли. Сначала долго пили, потом раскопали для маленького подземного ключа выемку, подождали, пока она водой заполнится, муть уляжется. Привести себя в порядок и постираться оказалось затруднительным в весьма ограниченном пространстве. Наруто замочил все стащенные вещи и не доставал из сумки смены, объяснил, что скоро и так высохнут. Так и щеголял голым задом, намеренно мелькая перед лицом Итачи туда-сюда. Когда наконец улёгся, предоставляя заниматься своими шмотками партнёру, не заметил, как заснул. Неосмотрительно заснул. Итачи то и дело на него взгляды швырял, обшаривал песок на наличие насекомых-любителей полакомиться кровью да мягкими тканями животного происхождения.

Наруто спал так безмятежно, что было жаль его будить. Итачи рядышком прилёг, боролся со сном, поглаживал обнажённую грудь партнёра, водил по его коже губами и умолял проснуться, но не будил намеренно. Наруто дёргался, видел тревожные сны, отвечал на ласку. Итачи хотелось подсмотреть его сны, убедиться, что он сам в них тесно фигурирует. Потом ощутил активное движение и сразу перевернул Наруто лицом к себе, пришлось его покатать по песку. Глаза слипались. Занятый охраной партнёра, Итачи сам с ног валился. День ещё только за половину перевалил, а он разбит до основания.

- Устал? – вместо возмущений на посягательство спросил Наруто, сам потянулся, погладил Итачи по щеке.

- Очень, - поцелуй в уголок губы.

- А уснуть-то сможешь? – Наруто улыбался. Улыбался ему, ждал ответной реакции и не пытался сослаться на необходимость двигаться вперёд. – Эх ты, маньяк озабоченный. Иди уж, расцелую тебя всего с ног до макушки, - и Наруто, слов на ветер не бросая, принялся неторопливо обрабатывать Итачи.

Поначалу Итачи сопротивлялся, сам хотел принимать активное участие, но после распоряжения «не мешай мне» угомонился и просто наслаждался близостью, его губами, его ласками и намерением внушить этому безрадостному миру кусочек настоящей любви. С этой минуты Итачи понял, что не безразличен Узумаки Наруто. Отвечал открыто, не пряча эмоций и не прикрываясь. Черты его лица разгладились. Итачи хотел смотреть на Наруто, на его глаза, полные желания, но не смог перебороть себя и отвечал, как того требовало тело.

Потом они просто лежали, обнявшись, и молчали. Итачи не заметил, как задремал. Провалился в спокойный сон, зная, что его будут охранять от нападок изголодавшихся насекомых и коварной стихии. Обнимая Наруто, он не помнил, шепнул ли вслух, или только губами шевельнул в просьбе «не покидай меня».

Саске не разговаривал ни с кем уже неделю, когда Итачи наконец заметил это молчание. Саске забивался в самый неприметный уголок и ковырял стену старым гвоздём. Там, где никто не видел, куда никогда никто не заглядывал, кроме ежегодной генеральной уборки. Итачи было нелегко принять новый образ жизни, но он знал, что другого выхода нет. Если он хотел выжить и защитить брата, он обязан был вкалывать, как проклятый. Ему симпатизировали, порой его приводили в пример собственным детям, всячески от работы отлынивающим. Итачи казалось, что он пашет за троих, а вечером валился с ног и мгновенно засыпал, если Саске уже лежал под одеялом, закрывшись с головой, только чёрные вихры торчали наружу. Потом Итачи втянулся, а в день, когда от него ничего не требовали, так называемый выходной, он заметил отчуждение Саске. На долгие расспросы братишка ответил: «Они все меня ненавидят».

Кто его ненавидит и за что, Итачи не добился. Он провёл с братом весь день, пытался расшевелить его и только спустя несколько дней понял, что Саске просто тяжело переживает перемены. Другие ребята, ходящие обычно компаниями, сторонились угрюмого мальчишки. Саске это не нравилось. А Итачи не нравились его перемены. Он бы предпочёл погибнуть под дождём, ревя от страха и боли, растворяясь в скопившейся луже из кислоты и крови на молекулы. К весне он опустился бы глубоко в недра земли, а ещё через какое-то время застыл в подземных залежах, генерируя органическое удобрение. Со временем, увлекаемое грунтовыми водами, оно бы поднялось на поверхность и обеспечило питанием новые поколения однолетних растений.

Итачи понимал Саске как никто другой. Ему было тесно в мрачном мире, так не похожем на дом их семьи. Но туда возвращаться нельзя. Никто бы не поселился в из бункере. А поселившись, обязательно видели бы кошмары по ночам и впитывали запах обгоревшей плоти.

- Хочешь помогать мне? – спросил Итачи. Не нашёл другого выхода. Саске промолчал, а на другой день пошёл за братом и старался изо всех сил. К вечеру устал так, что уснул, даже не умывшись. Итачи не будил его. Весь первый месяц прошёл в атмосфере, изнуряющей куда больше чем однообразная работа. Детям не поручали ничего особенного. Всё, что им по силам. Всё, что они были способны осознать и сделать.

Наруто вымотался, почти без отдыха гнал Итачи вперёд и вперёд. Переживал за Неджи с каждым днём всё сильнее. Только раз остановился, когда слишком далеко убежал, дождался спутника и поделился опасениями:

- А вдруг они уже нашли наш знак, и теперь просто сидят и ждут?

- Если ждут, то дождутся, - подбодрил Итачи. – Ты же не хочешь сидеть сложа руки?

Болото тянулось на десятки километров. Возможно, на сотни. Преодолеть всю дистанцию одним махом не получалось. Итачи не позволял Наруто перенапрягаться в зной, а ночью непременно укладывал спать. Засыпал в его объятиях. Они прижимались друг к другу, будучи совершенно голыми и обессиленными. Не хватало воли даже помыться перед сном. Наруто ворчал, ставил в упрёк, что Итачи собственные силы рассчитать не может и грозил больше не поддаваться на секс. Потом они натягивали на себя лёгкое одеяло, которое умещалось в безразмерном заплечном мешке Итачи, и засыпали.

Наруто снова вышагивал чуточку впереди. В баклажках заманчиво булькало, мешок бил по спине под тяжестью сочных плодов. Бережливость Неджи передалась и его партнёру: Наруто настаивал брать с собой хоть что-нибудь, ссылался на внезапное исчезновение растений, хотя они тоже тянулись бесконечным лесом.

И вдруг Итачи чуть не уткнулся Наруто в спину носом. Не заметил, как спутник остановился, снова к чему-то прислушиваясь. Не заметил, как он вырос преградой на пути, но не сплоховал и вместо того, чтобы носом уткнуться, поцеловал его шею сзади. Наруто повёл плечом, будто скидывая назойливое насекомое. Итачи намёка хватило. Он подошёл сбоку и увидел то, что уже несколько секунд рассматривал партнёр.

- Это что? – Наруто спросил у него, как у старшего. Наверно, спрашивал всегда у Неджи, безоговорочно отводя ему лидирующую роль и полагаясь в сложных решениях.

Итачи двинулся вперёд. Это был указатель, сделанный на скорую руку. Он выстоял из-за отсутствия ветров. Воздух всегда стоял. Тучи пыли поднимались только перед самыми дождями, когда ветры гнали ядовитые облака, обволакивающие планету равномерным слоем. Им не было конца и края до тех пор, пока последняя капелька не упадёт. А потом, сразу же, начинался обратный процесс. Ядовитые испарения затуманивали всю поверхность земли, стояли неделями. Только когда первый разведчик осмеливался выглянуть наружу и возвращался с доброй вестью, колонии начинали шевелиться, словно просыпались и толпились у входа в нору, зная о поджидающем снаружи хищнике. Они всегда видели одну и ту же картину: обожжённая голая земля в уродливых шрамах; изрезанные горы, в которых руду добывали; бескрайние долины, в будущем зелёные леса; разводы на земле, как от нефтяной плёнки.

Итачи тронул указатель, искал пояснения. Неджи не мог просто поставить его и уйти. Он обязан был найти укромное местечко для пары тёплых строк для Наруто.

- Зато мы знаем, что они живы, - подбодрил Итачи.

Наруто остановился за его спиной, нетерпеливо переступал с ноги на ногу, дышал шумно, но всё равно не вмешивался. Наверно, руки чесались помочь поскорее распутать эту шараду. Итачи нравилась его реакция. Нравился его живейший интерес, готовые сорваться с губ стоны нетерпения. Итачи выдернул ещё зелёную ветку из земли, пальцами раскопал ямку. Земля легко поддавалась, рыхлая, будто её специально копали. Это было действительно так. Хьюга Неджи позаботился не только оставить знак, но и указал, в какую сторону они пойдут. Итачи готов был в бессильи закрыть глаза и погрузиться в размышления, как сократить разрыв во времени. Если бы они с Наруто избрали другое направление, то уже шли бы на сближение.

- Мы не туда пошли, да? – Наруто тоже огорчился. Заглядывал через плечо и не скрывал эмоций.

- У нас было пятьдесят процентов из ста имеющихся. И мы ошиблись, - подтвердил Итачи, поднял послание: листок, аккуратно исписанный мелким почерком, бережно спрятанный в коробочку и преданный земле.

- Зато мы знаем, где ближайшие источники воды, - Наруто взял послание, сам вчитался. Итачи был уверен, что он уже прочитал, но всё равно водил по строкам глазами. – И Саске жив. Он не пострадал в схватке, - Наруто повернулся к спутнику. – Я же говорил, чтобы ты не беспокоился.

- А сам-то чего так волновался из-за Неджи?

- Ну, Саске для него – защитник незнакомый и…

Запнулся. Итачи с удовольствием ждал пояснений.

- Что «и»?

- Он ведёт себя, как придурок, - буркнул Наруто, не испытывая ни грамма раскаяния. – Сам видел, как он вздыбился, когда подумал, что я тебя у него украсть хочу.

- Неправда. Мой брат себя как придурок не ведёт.

- Плохо ты знаешь своего брата. И вообще, не спорь. Раз защитник говорит, что он… ну хорошо, не придурок, но всё равно он чудик озлобленный.

Итачи хотел возразить: «Посмотрел бы я, стал бы ты озлобленным, если бы попал в такую же ситуацию и провёл во тьме больше половины жизни». Он промолчал. Наруто точно так же жил. Разница в том, что его не люди окружали, а один Неджи. И работать его на износ не заставлял. И не косился за лишний съеденный кусок пищи.

- Ладно, ты прав. Саске озлобился. Давай не будем обсуждать моего брата.

- Тогда пошли скорее им навстречу, - Наруто дёрнулся было в обратную сторону и остановился. Видел неподвижного спутника и не нашёл ни слова возражения. Они половину дня протопали, вымотались, проголодались, да ещё жара мешала.

- Выбора у нас нет, - согласился Итачи. – Мы пойдём навстречу, но не прямо сейчас. Сперва посмотрим на источник в стороне. Тут даже координаты указаны. Знаешь, мне иногда кажется, - Итачи сложил листок и сунул в кармашек на мешке, - что Неджи лучше меня подготовлен к жизни.

- Ага. Я с ним никогда не пропаду.

Воодушевление в интонации по отношению к Неджи заставило Итачи сжать руки в кулаки. Счёл это сравнением, хотя Наруто был довольно тактичным, если опасался ненамеренно задеть собеседника. Он мог наорать, обвинить и обидеться, но он никогда не отворачивался по собственной прихоти, потому что не под настроение ему попали.

Наруто снова завертелся волчком, выискивая направление источника, как Итачи подошёл и повернул его к себе. Настойчиво посмотрел, поцеловать даже не попытался:

- Наруто, скажи честно: ты хоть попытался обдумать моё предложение?

- Какое пре… - замер на месте, увидел упрямство в глазах Итачи и не поверил в него. Подёргался, словно проверяя. – Итачи, ты переутомился? Я же воду найти пытаюсь.

- Координаты указаны здесь, - Итачи хлопнул по кармашку, не глядя. – Ты знаешь, что я не стану тебя терроризировать. Но можно было проявить к товарищу хоть чуточку уважения и потратить несколько минут на мой вопрос. Или ты даже не услышал его?

- Вопрос? Ты задавал мне вопрос? – Наруто готов был вспылить и остановился. Он тоже помнил этот момент. Итачи тогда в порыве эмоций выплеснул, но чем дальше, тем сильнее уверялся в правдивости заявления.

- Ты что, не шутил, когда предлагал мне Неджи бросить? – Наруто не соглашался. – На произвол су…

Не договорил. С Саске Неджи всегда будет под защитой. Осталось только догнать их и убедиться лично, что они подходят друг другу в партнёры.

- Итачи, ты сдурел?! Как я Неджи оставить могу!

- А кто просит тебя навсегда его оставлять? Мне уже много лет, Наруто, я хочу собственную жизнь устроить. Для себя пожить, хоть немного. Мне поздно менять мировоззрение и искать женщину, которая бы согласилась принять меня таким, какой я есть. Я не хочу оставаться в душных катакомбах и бояться выглядывать на поверхность. Я боюсь в ряды обречённых попасть, в конце-то концов. Ты думаешь, у тебя ещё много времени впереди? Лет пять – и начнёшь жалеть о своей беспечности.

- Хватит мне нотации читать! – рявкнул Наруто. – Не надо мне про мою жизнь выговаривать. Я сам с ней как-нибудь разберусь. И если пожалею, то совершу собственную ошибку.

- Я просто просил тебя подумать. Думаешь, мне легко? Делать между вами двумя выбор? Между родным братом, который никогда не ответит на мою любовь так, как можешь ответить ты… - Итачи осёкся и тут же пояснил. – Не в том смысле, что ты подумал. Я Саске люблю как брата. И я уже говорил тебе об этом. Я не хочу кидаться от одной женщины к другой. Я хочу однообразия, как бы пресно это ни звучало.

- Ладно, допустим, ты ищешь этого однообразия своего. И в этом однообразии именно я вот, да?

- Тебе ведь хорошо со мной. Если скажешь, что нет, то соврёшь мне в глаза.

Наруто хотел сказать, но не сказал. Сжимал зубы и мял в пальцах кусочек ветки, оторванный от указателя. Его пальцы зелёным соком испачкались, а он всё стоял и сердился. Наруто не мог отрицать. Он сам не знал, как ему поступить. Он не хотел оставлять Неджи, потому что чувствовал бы себя предателем. И он стремился как можно дольше держать в объятиях Итачи. Если он просыпался раньше, удерживал Итачи силой и в конечном итоге обещал, что они вместе утреннюю трапезу оформят, что он не будет спокойно наблюдать в сторонке, как другие его обслуживают.

Наруто тянулся к Итачи точно так же. Итачи чувствовал это, хоть и не обладал удивительным чутьём защитника.

- Ну нельзя же так! – Наруто не нашёл ни слова возражения.

- Как? – Итачи подождал, надеялся на подробные разъяснения, который видел заранее, но всё равно их не дождался. – Как именно нельзя?

- Мы не в праве оставлять тех, кого любим.

- Ты любишь Неджи? Так же, как меня? Или так, как я люблю Саске?

- Нечего мне тыкать в нос! – заорал Наруто. – Прежде чем рассчитывать на что-то, надо посмотреть, как они вдвоём сработались! А вдруг Неджи страдает из-за твоего брата?! Вдруг он только и мечтает от него избавиться?! А он не оставит его, даже если совсем хреново будет. Если прижмёт до воя беззвучного. Он будет мучиться и терпеть. А я не хочу, чтобы Неджи плохо было.

- А если нет? – Итачи призывал к спокойствию. – Если всё наоборот? Если он готов что-то поменять? Или… возможно, он тоже что-то почувствовал к Саске?

Наруто зарычал, отвернулся, прочь двинулся. Но быстро вернулся обратно и дёрнул Итачи на себя. Грубо дёрнул, как не позволил бы себе в другое время. Источал ту же жёсткую уверенность, что и сам Итачи, словно копировал её.

- Знаешь что, если тебе всё вынь да положь, то поищи себе другого дурачка. Или дурочку. Тоже мне, нашёлся хозяин семьи, властелин замка, - прежде чем Итачи успел вставить очередную реплику, Наруто голос повысил и перебил заранее. – И мне плевать, если я потом жалеть буду. Не такой любовь должна быть! Не такой!

Он первым двинулся по направлению к источнику. Итачи долго стоял на месте, пропускал вперёд. Юнец совсем. Быстро взрослеющий зелёный юнец, романтику ему подавай. Разве Итачи не устроил несколько сеансов романтики. Не тянул на себя силой, хотя и знал, что Наруто против не будет. А чуть коснулось Хьюги, его как подменили. Сомнения снова закрались в глубину души, заставили пожалеть о давлении. Если бы и не проявил этого давления, всё равно пожалел бы. Как вообще можно утверждать, что Наруто к Неджи ничего кроме братской любви не испытывает. Оба они мальчишки ещё, если тянулись и не дотянулись.