Прикоснись ко мне, да,

Я хочу твои прикосновения там

Дай мне почувствовать, что я дышу

Почувствовать, что я человек.

♬ the neighbourhood — a little death ♬

Тэхён странная. Юнги понимает это с первого взгляда. На ней нет ни грамма новомодной косметики, она не стыдится своей квадратной улыбки и грубоватого голоса, смеясь со своих же дурацких шуток. Волосы её невозможно белые, спутанные в эльфийских косах. И это уже слишком.

Тэхён не девочка. Не нормальная девочка — одна из тех, кто бегают за популярным Чимином или бэдбоем Сокджином. Юнги перестаёт считать её девочкой, когда видит в андеграундном клубе, отрывающейся под биты. Объяснения даются просто и от Намджуна в один из заходов. «Она моя сестра». И Юнги понимает, что попал.

***

Тэхён_какого_чёрта_и_за_что. Юнги натурально и со вкусом сквернословит (жаль, что только про себя), когда худые и острые коленки Тэхён зажимают его по бокам. На нём сестра лучшего друга, и вообще она не во вкусе Юнги. Была. До этого утра. Тэхён не зовёт его оппой или как там ещё, Тэхён просто появляется в его маленькой однушке с двухместной кроватью ранним утром, в пижамном комплекте и с рюкзаком на плечах. «Юнги, брат сказал, что я могу пожить у тебя, ведь ты не против». А Юнги никто и не спрашивал, как он может быть против. Тэхён хрупкая, хоть и высокая; косточки так и норовят порвать кожу на ключицах. Юнги этого не надо, Юнги не готов. Его не спросили, а он и ответить не может. Тэхён как само собой разумеющееся — медленно поднимается с Юнги, задевая и без неё утренние проблемы, и спокойно идёт на кухню, по пути сбрасывая рюкзак с изображением героев популярного аниме на новенький белый ковёр; идёт заваривать кофе, горланя последний из сайферов своего брата.

Юнги воет. Ему бы проснуться от кошмара, но не получается. Тэхён в его жизни реальна, зачем-то. Реальность льётся литрами кофе по ночам, когда Юнги не спит, потому что вдохновение_тексты_боязнь уснуть, пока Тэхён живёт рядом, вот уже третьи сутки: «а вдруг убьёт». Реальность пробирается ледяными руками под растянутую домашнюю футболку — «Юнги, мне холодно». И от её рук не пожар внутри, а что-то противоположное, вне законов физики. Тэхён жмётся — Юнги не реагирует. Ему «никак» от неё, а она стремится в пропасть за ним, чтобы вместе лететь по разным направлениям.

Dancing through the night

A vodka and sprite

A glimpse of the silhouettes

A night that they never forget

В какой-то момент Юнги понимает, что лететь им, всё же, в одном направлении. Клуб догорает последними мощными битами, а Тэхён вся искрится от количества выпитого алкоголя и эмоций. Что-то идёт не так, Юнги культурно «начищает» анфас одному подкатышу в сторону невинной Тэхён. А её ломает от невозможности происходящего. Юнги тащит Тэхён к выходу, бесцеремонно сажает в такси и думает о том, за какие грехи ему всё это.

В коридоре их теперь уже общей квартиры лампа перегорела давно. Юнги на ощупь несёт пьяную Тэхён в ванную, для «отрезвления». А у неё белья под широкой футболкой нет и мокрая ткань липнет к телу. Тэхён в мгновение сдувается в его руках — одни рёбра торчат. Юнги не может больше, он недостаточно трезв, чтобы выдерживать подобные зрелища. Тэхён не трезвеет, лишь дрожит крупно и беззвучно шевелит синими губами. Юнги сомневается. Подхватывает на руки и обжигается льдом. Она вся холодная. Намджун убьёт его, если с Тэхён что-то случится. А с ней случился Юнги, ещё в младшей школе, но никто и не знал об этом. Спустя годы влечение возросло и Тэхён, успешно прокачав скилл фангёрлинга, (почти) добилась желаемого. Она в его объятиях — верх предела. Пока достаточно.

***

Тэхён падает в глубины кровати, а Юнги укрывает её, продрогшую до костей, своим пледом и уходит на кухню курить. У него в голове слишком много всего, а что-то слева в грудной клетке бьёт в набат. Юнги затягивается и устало прикрывает глаза.

«Что делать с ней?» Вопрос один, ответов — ноль. Ниже падать некуда.

Юнги долго щёлкает зажигалкой — руки не слушаются. Он трезвеет быстро, без осадка внутри. Туман постепенно рассеивается, а чужие холодные прикосновения льдом прокрадываются вовнутрь. Тэхён дышит ему в шею тяжело, доверчиво жмётся к спине и молчаливо просит. А Юнги не может отказать — он на точке невозврата.

Юнги вдыхает сладкий запах белоснежных волос, ореолом украшающих ложе. Тэхён под ним, словно неживая. Крошится от лёгких поцелуев на рёбрах, ещё влажных после душа. Бессильно тянет руки к рукам Юнги, ищет тепло и спасение (или?). Юнги боится сломать её окончательно, губами останавливаясь у кромки джинсовых шорт. Его дыхание горячее, постепенно растапливающее холод внутри. Тэхён оживает, чтобы умереть. Здесь и сейчас, под взглядом последних сомнений. Она шепчет хриплое «да», и Юнги срывается. Целует в губы, отдавая внутренний пожар; руками рвёт на части, сразу же сшивая нити. Тэхён молится, принимая боль. Она хотела сгореть, сломаться в ней. И Юнги, как молчаливый адский пёс, дарует смертнице последний путь.

Тэхён просит «ещё» и «там», хочет почувствовать себя живой. Но стоп-кран сорван, Юнги летит по наклонной в пропасть, уготованную не его не девочке.

She sought death on a queen-sized bed

And he had said darling your looks can kill,

So now you’re dead

Тэхён курит сигареты Юнги, одной рукой обхватив свои коленки. Он смотрит на неё, не понимая ровным счётом ничего. На спине Тэхён неугасающая вереница юнгиновых поцелуев, а на ключицах и вовсе — настоящие бабочки. Она бы улетела с ними, оставив обломки произошедшего в постели Юнги. Но Тэхён лишь оборачивается, украдкой шепча:

— Я в раю.